Великолепный выбор

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Люк наблюдал за ее реакцией. После двух неудач он чувствовал себя неудачником.

— Не надо, Лукас!

Он вздохнул. Вот тебе и на! Что значит «не надо»? Вчера ночью она с таким любопытством спрашивала об этом, а сегодня потеряла всякий интерес. Люк смотрел, как она вылила взбитые яйца на разогретую сковороду.

— Не надо?

— Конечно! Меня это не касается!

Люк нахмурился.

— Но я хочу тебе рассказать!

Ариэль пожала плечами.

— Ну, если хочешь…

— Тебе неинтересно, дорогая?

— Просто я пыталась тебя отвлечь! Ты выглядишь таким серьезным! В прошлом у каждого из нас было и хорошее, и плохое, но я не собираюсь тебя судить.

Он сел за стол.

— Мэри Бет Мабри была первой.

— Невестой?

— Первой во всех отношениях.

— Какая она была?

Он отчаянно пытался вспомнить.

— Заводила. Яркая, веселая, остроумная! Ну, не смотри на меня так.

— У-ух! Так что же произошло?

— Я, знаешь ли, был воспитан в уважении к женщине. Даже представить себе не мог, что буду спать с женщиной без всяких обязательств. Мы были молоды, жизнь била ключом! Все произошло как-то само собой… Адская ночь, скажу я тебе!

Ариэль разложила омлет по тарелкам.

— На заднем сиденье твоего пикапа, полагаю?

— Нет. Потом мы обручились. — Он отправил в рот кусочек омлета. — Секс был великолепный, но больше нас ничто не связывало… Ее второй сын мой крестник.

— Вы до сих пор поддерживаете отношения?

— Она настоящая леди, Ариэль! Просто мы не подходили друг другу. Человек, за которого она вышла замуж, дал ей хороший дом и четверых детей, то есть то, чего она и хотела.

Упомянув о детях, Люк отвернулся.

— А вторая невеста? — спросила она.

— О, это несколько более мрачная история о несбывшейся любви! Оливия Адамс. Очень красивая и порочная. Мы встретились, когда я уже играл за «Дастерс», был богат и знаменит. Оливия все рассчитала… она выросла в бедности и хотела, родив ребенка, получить солидный куш, чтобы потом жить на проценты.

— Это ужасно!

— Могло быть и хуже! Она долго водила меня за нос. Я не понимал, что ей нужно. Друзья пытались объяснить. Кто-то говорил, что видел ее то с одним, то с другим… Мне не хотелось этому верить, пока не обнаружилось, что я бесплоден.

Боже, какой ужас, подумала Ариэль.

— Как ты выяснил? Почему вообще решил провериться?

— Она два года пыталась заманить меня в ловушку. Но забеременеть ей не удалось.

— Может быть, проблема в ней?

— Я проверился, потому что она меня попросила. Разумеется, не зная о ее планах. Она работала в госпитале и сама показала мне результат. Впрочем, она добилась своего, забеременев от моего товарища по команде, и теперь, как и планировала, живет на алименты. Не совсем приятная история, правда?

Ариэль протянула руку и дотронулась до его ладони.

— Я хотел, чтобы ты знала, — сказал Люк.

— Почему?

— Ну, ты же доверилась мне.

Ариэль переполняло чувство вины. Она не может сказать ему все! Ему не нужно этого знать!

— А ты, дорогая, расскажешь мне о своей первой любви?

— Разве женщину спрашивают?

Он усмехнулся.

— Неужели так плохо?

— На самом деле это было… приятно!

— Приятным бывает чаепитие. Ты заслуживаешь большего!

— Что я могу сказать? — При воспоминании о ночи почти десятилетней давности ее пронизала сладкая дрожь. — Он был нежен. Это было мило!

— Черт возьми, Ариэль!

— «Мило» — очень хорошее слово для первого опыта.

Подойдя к Люку, она обняла его за шею и поцеловала.

— С тобой все было по-другому, Лукас!

Он нахмурился.

Она принялась расстегивать его рубашку, касаясь мягких волос, покрывающих грудь. Волосатая грудь прежде вызывала у нее отвращение, а теперь притягивает…

— Ты дал мне блаженство, — прошептала она, взяв в рот мочку его уха.

Я слаб, подумал Люк, скользнув руками ей под свитер и обнаружив, что под ним ничего нет.

Все эти разговоры возбуждали больше, чем что-либо другое. Казалось, что Ариэль сейчас замурлычет. Его мисс Благотворительность?

Не удержавшись, он рассмеялся. Ее поведение так отличалось от того образа, который он себе создал.

— Чему ты смеешься?

— Я восхищаюсь тобой. Ты совсем не такая, какой я тебя представлял.

— И какая же?

— Я не пытаюсь тебя растрогать, дорогая. Я знал, что ты добрый человек и работаешь для общественного блага. Но не ожидал, что ты так сексуальна.

— Ты рисовал себе принцессу-недотрогу?

— Предположим. Что-то вроде этого.

— Мне очень жаль, что я тебя разочаровала.

— Я не говорил, что разочарован, а сказал, что удивлен.

— Ну, тогда уж разреши мне все прояснить. — Она обхватила его лицо руками. — Я буду с тобой очень требовательной.

— Я дрожу от страха…

Она тихонько засмеялась.

— А что же тебе еще остается!

Ариэль страстно приникла к его губам. Их дыхание слилось. Ласки становились все жарче, дразня, обещая…

Зазвонил телефон, беззастенчиво нарушив чары пламенного ожидания.

— Черт подери! — недовольно буркнул Люк. — Кому это не терпится?

Он подошел к телефону.

— Слушаю!

— Мистер Уокер, это доктор Морнингстар, — произнес голос в трубке.

— Привет, Шеннон. Рад тебя слышать. Как поживаешь?

— Я тебе не Шеннон, а твой лечащий врач! Почему ты не лег в госпиталь?

— Я оставил тебе сообщение в воскресенье вечером.

— Люк, на понедельник была назначена операция. А накануне ты просто так отменяешь ее?

— Мне пришлось. Я был совершенно выбит из колеи. Мне нужно было уехать.

— Выбит из колеи? Ты представляешь, что будет с твоими ногами? — кричала хирург. Он отодвинул трубку, боясь за свои барабанные перепонки. — Мистер Уокер, я была очень терпелива. Вы плохо выполняете мои указания. Держу пари, вы снова оставили костыли дома. Я права?

— Может быть…

В трубке раздались такие ругательства, какие он слышал разве что в спортивной раздевалке. Люк слышал, как она скрежетала зубами.

— Я жду тебя в госпитале сегодня в десять… Иначе я отказываюсь быть твоим врачом! Только подумай, сколько времени тебе понадобится, чтобы восстановиться!

Можно, конечно, обратиться к другому хирургу. У знаменитости есть свои преимущества. Но дело в том, что он доверял Шеннон. И она ему нравилась. Черт, доктор Морнингстар была в его списке! Правда, сейчас он удивился, почему. Ведь она слишком сильная, властная.

— Ты слышишь меня, Люк?

— Да, Шеннон. Я буду.

— Точно приедешь?

— Я буду, — нетерпеливо повторил он.

Господи, на карту поставлена его жизнь! Семейная жизнь! Ему нужно было, чтобы его оставили в покое.

— Проблемы? — спросила Ариэль, когда он повесил трубку.

— Да. Мне очень жаль, но мы должны ехать. Сегодня к десяти часам вечера я должен быть дома.

— Что-то случилось на работе?

Он колебался.

— Да. До завтра ждать нельзя.

Она повесила полотенце на перекладину.

— Кто такая Шеннон?

— Коллега. Сколько тебе надо времени, чтобы собраться?

— Не знаю. У нас даже кровать не застелена.

— Оставь. Здесь все уберут. — Он подошел к ней. — Мне очень жаль.

— Мне тоже. Здесь было так мило.

Ариэль выглядела такой удрученной, что Люк обнял ее и прижал к себе.

— Мило, да? Опять!

— Я не уверена, что мы хорошо отдохнули, а ведь именно с этой целью мы сюда приехали.

— Через пять-шесть часов нам все равно пришлось бы уехать.

— Я знаю. Просто у меня были планы…

— Ты действительно очень требовательная женщина!

— Мы могли бы остаться здесь еще на несколько часов, а затем я бы сама отвезла тебя домой.

Он немного отступил.

— Я должен вернуться самолетом.

— Разве обязательно тебе самому сидеть за штурвалом? Можно кого-нибудь нанять.

— Не волнуйся. У меня очень надежная модель самолета, а я хороший пилот.

— Я просто хочу остаться здесь подольше.

Он поднял ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.

— Все будет в порядке, Ариэль. Не тревожься за меня.

— Прекрасно. — Она направилась в спальню. — Тогда, полагаю, нам лучше сейчас же отправиться в путь.

Люк вздохнул. Похоже, обратная дорога будет такой же забавной, как и дорога сюда. Бог мой, эта женщина умеет поддержать в мужчине присутствие духа!

— Что случилось? — спросила Ариэль.

Они только что кончили обедать, взяв еду в китайском ресторане. На самом деле Люк нервничает, подумала она. Почти ничего не ел, поминутно вскакивал с места.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сказал он, потирая руки.

Люк вынул из кармана темно-синюю коробочку. Помедлив секунду, он поднял крышечку.

На нее смотрело кольцо с большим бриллиантом.

— Я прошу тебя стать моей женой, Ариэль!

— Ты серьезно?!

— Серьезнее и не бывает!

— Почему?

— Что значит почему? Почему мужчина просит женщину стать его женой?

— Вопрос совершенно логичный. Мы едва знаем друг друга. Я уже говорила тебе, что замужество не входит в мои планы. — Она резко встала, чтобы отстраниться от кольца, которое он держал между большим и указательным пальцами, словно собираясь надеть его ей на палец и навеки связать их жизни. — Скажи, почему ты меня об этом просишь? Может, потому лишь, что сегодня День Святого Валентина?

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. По-моему, мы подходим друг другу! А праздник влюбленных — просто случайное совпадение.

— После шести дней ты пришел к выводу, что мы сможем прожить всю жизнь вместе?

— Мы сексуально совместимы, нравимся друг другу, и я не думаю, что ты будешь возражать против того, чтобы усыновить ребенка!

Люк ни слова не сказал о любви…

— У меня нет времени на семью, Лукас! Я стольким людям нужна и не могу разбрасываться, иначе все будут страдать. Я нашла свое место в жизни.

— Это охраняет тебя от кошмаров? Дает тебе детей, которые будут заботиться о тебе в старости? Внуков, которых ты будешь любить?

— Чтобы заполнить свою жизнь, семья мне не нужна! — крикнула она.

— Не нужна семья? Черт возьми, дорогая, ты собираешь семьи всюду, где появляешься! Как ты называешь людей в Доме престарелых, детей в Юношеском центре? И это только те, о ком я знаю. Ты ищешь дом и семью! Как и я!

Люк слишком близко подошел к истине, чтобы она могла это отрицать.

— Не обманывай себя, Ариэль! Тебя окружают люди, но ты одинока. Признайся.

— Я занята с утра до вечера. У меня нет времени на одиночество.

— Безусловно, то, что ты делаешь людям, очень важно. Но что ты получаешь взамен? Ни настоящих семейных уз, ни постоянства!

— Постоянство — миф, — возразила она, отойдя от него.

Ариэль уже сожалела, что рассказала ему, как потеряла семью. Он из этого сделал вывод, с которым она никогда не согласится.

— Смерть наступает внезапно. Пары распадаются. Ничего нет постоянного. Я нашла то, что мне нужно, что меня никогда не разочарует.

— Но ты одинока!

Правда причиняла ей боль.

— У меня есть цель в жизни. Я тебя об этом предупреждала.

Люк пытался сохранять спокойствие. На самом деле отказ его не удивил.

— Ты сможешь продолжать свою благотворительную деятельность, Ариэль! Возглавишь филантропический фонд «Титана». Ты смогла бы помочь гораздо большему количеству людей, чем сейчас.

— Не тряси передо мной денежным мешком! Я имею средства помогать стольким людям, скольким хочу!

— Но их может быть еще больше…

— Ах, теперь понимаю, зачем ты решил заставить меня сесть в самолет.

— Страх надо победить! Мое предложение тут ни при чем. Я хочу создать семью. Ты, по-моему, тоже.

— Третья невеста вовсе не так сговорчива, Лукас, — сообщила она. — И, если ты думаешь, что кольцо, которое ты держишь, — это то, что мне надо, значит, совсем меня не знаешь.

— Что плохого в кольце? Ювелир сказал, что бриллиант безупречен. Три карата. Само совершенство!

— И должно принадлежать совершенной женщине. А я не идеал. — Она нахмурилась.

— Ариэль! — Он положил руки ей на плечи.

Она отстранилась.

— Черт возьми, Лукас! Ты все испортил! Я не могу больше с тобой встречаться, зная, что ты хочешь на мне жениться. Как ты мог?

— Никогда бы не подумал, что предложение женщине выйти замуж — это преступление! — Он покачал головой. — А ты чего ожидала от наших отношений?

— Что мы будем видеться по выходным…

— То есть заниматься сексом и ничего более?

Она неловко пожала плечами.

— Ты просто хотела воспользоваться мной, как игрушкой? Ты жестокая женщина, Ариэль Минкс!

— Не иронизируй!

— Дорогая, если раньше я лишь предполагал, что ты женщина, которая мне нужна, то теперь знаю это наверняка!

Он сгреб ее в объятия и поцеловал, лишая возможности ответить. Затем стремительно вышел.

— Кто-то же должен сказать тебе «нет»! — крикнула она ему вслед.

Люк обернулся. Его колено болело нестерпимо.

— Только не ты! — ответил он, подходя к машине.

— Я уже сказала!

Он открыл дверцу и, прежде чем сесть, проговорил:

— Хотел бы я знать, сколько раз вчера ночью и сегодня утром ты говорила «да», дорогая! Я не считал, но…

— Убирайся!

Ариэль хлопнула дверью. Последнее слово осталось за ней. Итак, она победила!

Сев на диван, она разрыдалась. Люк не понимает, что наделал. Она еще в детстве рассталась с мыслью о нормальной жизни и о семье. Ее роль была предопределена.

Может быть, если бы он любил ее…

Люк предложил ей что-то вроде сделки. Он знал, что она с удовольствием возьмет ребенка на воспитание, что ей хочется интимных отношений с ним и как соблазнительно воспользоваться деньгами «Титана», чтобы помочь нуждающимся людям. О, Люк ловко раскинул свои сети!

Но она не простодушная дурочка!