Верни меня, если сможешь...

Глава 5

Вновь открыла глаза уже с лёгкостью.

За окном краснел то ли закат, то ли рассвет непонятно во времени я совсем потерялась.

Сладко потянувшись, растягивая затёкшие от долгого лежания мышцы, заметила, что боли совсем нет и чувствую я себя превосходно.

В ногах завертелся тяжёлый комок.

— Ну чего тебе не спи-иться, рань така-ая, — недовольно протянул уже знакомый кошачий голос.

Всё-таки это был не сон, разочарованно вздохнула, принимая новую реальность. Хотя как такое можно принять, я попала в другой мир, в моих ногах спит говорящий кот, вылечили меня магией.

Решила, что кричать и бегать с ошалелыми глазами, смысла нет, хотя по первости ой как хотелось.

Лучше попробую наладить контакт и потихоньку разобраться с тем, что происходит со мной и как теперь вернуться домой, ведь занесло меня сюда как-то, значит, есть и обратный путь.

Пожалуй, с этого «инопланетянина» и начну, раз уж он так напрашивается.

— Ты что здесь делаешь? — спросила первое, что пришло в голову.

— Сплю, точне-е спа-ал, — почти прошипел кот.

— Ты же сказал, что ты хранитель.

— Ну да-а.

— Тогда почему спишь, а не хранишь, от чего ты там хранишь, от серых мелких вредителей, по всей вероятности.

— Что это-о ты имеешь в ви-иду, каки-их ещё серых?

— Тех самых, что бегают по ночам, — пробурчала, вставая с кровати, потихоньку двигаясь к зеркалу.

Ушастый в это время задумчиво водил жёлтыми глазищами, видимо, соображая, каких пакостников я имею в виду.

Шла медленно, но довольно уверенно, лишь раз покачнувшись и то, потому что запуталась в огромной ночнушки-палатки.

В зеркальном отражении на меня смотрел, взъерошенный рыжий воробей, с огромным цветущем синяком, растёкшемся от самой линии роста волос до подбородка.

— Да уж, видок так себе, — провела пальцем по живописной ссадине. — Ну хоть уже не болит.

— Это ещё что-о, ви-идела бы ты себя, когда тебя привё-ёз хозя-яин, — мявкнул хранитель, спрыгивая с кровати и вальяжно зашагал ко мне.

— И сколько же я спала, раз и синяк цвести начал, и рана почти затянулась.

— Целых два дня.

— Два дня! И я почти здорова, — восхищённо воскликнула, оборачиваясь к Хаму. — Что у вас за компрессы такие.

— Так это не компре-ессы, а маги-истр тебя лечи-ил. Только вот не понима-ал, почему-у заживлее-ние идёт так ме-едленно. Бедня-яга даже за пережива-ал, что си-илу теряет. Убегал куда-то, а по возвраще-ении заявил, что дело не в нё-ём. Приказал копре-ессы с тра-авами прикладывать, дескать, он сделал всё, что от него зависело, теперь приро-ода поможет, — выложил Хам всю историю моего лечения, довольно мурча.

Дома я бы заживала месяц, если не больше, даже силами всех наших целителей, отметила про себя.

В дверь тихо постучали, следом открывая.

Кажется, у меня рот приоткрылся, когда я повернулась, встречая посетителя.

Черноволосый красавец, лет тридцати, с невероятными глазами, цвета молодой листвы и самой обаятельной улыбкой, что я видела у лиц мужского пола, стоял у двери, рассматривая меня «Лохматого воробья».

— Я услышал голоса, — заговорил он спокойным, бархатистым голосом. — Похоже, Вам уже лучше, вира Амалия.

Почему они постоянно приставляют эту «виру» к имени обращаясь. Может это что-то вроде как леди у нас.

— Амалия? — повторил моё имя незнакомец, глядя на задумавшуюся меня.

— А… Да. Спасибо, — хрипло выдавила я, — Об этом Хаму и говорила, — глянула на рядом сидящего котяру, заодно и дух перевела.

— Хорошо, тогда, если Вы не против я бы хотел поговорить о случившемся, — всё с тем же спокойствием и не убирая своей улыбки, сообщил он.

— Сейчас?

— О нет, конечно. Одевайтесь, завтракайте, я буду ждать Вас у себя в кабинете.

— Хорошо, — чуть слышно согласилась на только что предложенный мне распорядок утра.

— Хам, позови Ниару, пусть поможет вире Амалии, — обратился незнакомец к хранителю.

Тот недовольно поднялся, ворча себе под нос: «Я что зазывала теперь», вышел за дверь.

— Ну что же, тогда буду Вас ждать, Ниара покажет, куда идти, — кинул он, уходя вслед за Хамом.

— Хорошо, — как попугай повторила я.

Дверь закрылась.

Я начала руками нащупывать опору. Это же какие родители произвели на свет такой экземпляр. Ему на обложку глянцевого журнала надо, а не девчонок — иномирянок спасать. Высокий, широкоплечий, узкие бёдра, длинные ноги. А глаза — это вообще законно иметь такой цвет глаз? Алькины по сравнению с ними, казались теперь крашенным фианитом в сравнении с этими изумрудами. Прости, конечно, сестрица, но думаю, ты бы согласилась со мной.

Я только вошла во вкус, оценивая образ красавчика, как в дверь снова открылась, впуская ту самую женщину, что встретила моё первое пробуждение.

— Вира, Вы проснулись, — залепетала заботливо она. — Не думала, что так рано встанете.

— Вы, Ниара?

— Да, да, это я, — быстро закивала она в ответ. — Идемте, я помогу Вам привести себя в порядок, — захлопотала женщина, зазывая меня в открывшуюся справа от кровати дверь, которую я даже не заметила, когда знакомилась с комнатой.

За дверью оказалась, довольно просторная ванная комната, с большой чашей для мытья, расположенной по центру, небольшой раковинной с зеркалом у стены и что меня поразило больше всего — унитазом, именно таким, что был в каждой благоустроенной квартире моего мира.

Ниара открыла кран, наполняя чашу водой. Капнула в неё пару капель розовой жидкости из стоя́щей рядом склянки, наполняя комнату нежным ароматом яблоневого сада, сладковатым, даже немного опьяняющем.

— Всё готово, можете приступать, — довольно сообщила женщина.

— Вы останетесь здесь? — заметив, что она не собирается уходить, спросила растерянно.

— Конечно, я же должна помочь.

— Знаете, я люблю сама всё делать, — чуть смущённо посмотрела на свою помощницу. — Можно меня оставить наедине с собой.

— Но как же Вы, сами справитесь, — удивлённо вскинула брови и, уперев руки в бока, переспросила она в ответ.

— Вот так… Ручками… — начала показывать поступательными движениями на теле, ритуал мытья.

Женщина даже отшатнулась, наблюдая за моим «танцем Мойдодыра»

— Хорошо, как скажете вира, — попятилась назад, неожиданно быстро, скрываясь за дверью.

Оставшись одна, быстро скинула с себя ночной наряд и прямиком пошла к манящай паром, чаше.

— Боже как хорошо, — промурлыкала себе под нос, забираясь в тёплую, ароматную воду. — Так, а чем голову мыть?

Справа на небольшом столике стоял ровный строй разноцветных баночек. Я смело начала открывать одну за другой. Некоторые жидкости мылились, некоторые просто вкусно пахли.

Решила не рисковать и всё-таки позвала Ниару.

Та довольная вернулась на мой зов.

Поняв, в чём у меня, загвоздка, охотно начала всё объяснять.

Хорошо, что я не стала экспериментировать, один из бутыльков с мыльным составом, оказался средством для депиляции. Вот было бы весело, предстань я перед своим спасителем «лысым Хамом».

Закончив водные процедуры, меня начали наряжать. Не помню, когда на мне было столько слоёв одежды, да мы зимой легче одеваемся, а сейчас надо заметить лето, по крайней мере, было лето, там — в моём мире.

— Так положено. Вира не может щеголять в одном верхнем платье, это не прилично, — забурчала Ниара, когда я попыталась скинуть одно из нижних платьев. — Вы не можете нарушать правила этикета.

Я глубоко вздохнула, принимая порицание моей помощницы. Попасться в первый же день на нарушении правил этого мира будет глупо, нужно теперь быть предельно внимательной и стараться примечать любые детали. Кстати, о деталях.

— Ниара, магистр Вериос сказал, что у меня частичная потеря памяти из-за удара, поэтому простите, но некоторые вещи я не помню, — начала жалобно. — Вы не напомните, что значит вира?

— Вира — это уважительное обращение к даме, — участливо начала объяснять она, завязывая тонкие ленты на спине моего платья. — А виэр, это обращение к мужчине.

— Ясно, спасибо, — значит, я была права, но уточнение лишним не будет. — А магия? Она у всех есть?

— Да у всех, но у кого-то больше, у кого-то меньше. Я вот владею лишь маленькой силой, которой хватает на небольшие, бытовые заклинания, позволяющие работать во служении у виэра Эриза, — пояснила женщина, без всякого сожаления о силе своего дара, заканчивая с платьем.

Её руки потянулись за светлым гребнем, лежащем на теперь уже точно столике с ящиками. Параллельно покрутив, другой рукой у моих ещё влажных волос, создавая небольшой вихрь, который за несколько секунд высушил их.

Я не увидела искрящихся пиктограмм или хоть какое-то обозначение магии, как принято показывать волшебство в моём мире, правда, в фильмах да книгах, ни шёпота заклинания, ничего, просто внезапно созданный тёплый ветерок, всколыхнул мои волосы.

Вот здесь Ниару ждал сюрприз.

Моя шевелюра вмиг превратилась в миллион тугих, торчащих в разные стороны, кудряшек, рассыпавшихся до само́й поясницы.

— Ваши волосы… Такие необычные, — растерянно произнесла женщина, перебирая локоны. — Никогда не видела такого цвета и эти кудряшки, они совершенно непослушные, — пытаясь справится хоть с одной торчащей завитушкой, выдохнула она.

Я забрала её гребень и вернулась в ванную комнату, понимая, что с этим безобразием справлюсь сейчас только я.

Увлажнив волосы, заплела в две косы.

— Это оттого, что высушили резко воздухом, вот и закрутились, но если уложить влажными, то справиться можно, — улыбнулась, демонстрируя результат.

— Поняла, значит, сушить больше так не будем, — понимающе закивала женщина. — Я принесу завтрак, — сообщила, довольно оглядев меня с ног до головы и быстро выскочила за дверь.

Пройдясь по комнате, сделала пару оборотов вокруг своей оси, так чтобы платье раздулось колокольчиком, странно, но жарко мне в нём не было. Оглядела себя в зеркало.

— А я неплохо выгляжу, в этом архаичном наряде, — улыбнулась своему отражению. — И даже синяк сейчас не так страшно выглядит.

— И пла-атье тебе идёт бо-ольше, чем та мешкова-атая ночну-ушка, — неожиданно услышала за спиной. Испуганно отпрыгнула, чуть не налетев на серое, лысое, непонятно, о чего охраняющее существо.

— Слушай, меня поселили в твою комнату? — приложив к клокочущей груди ладонь, недовольно зыркнула на хранителя.

— Моя ко-омната — весь этот дом, — гордо ответил на моё недовольство Хам.

— Тогда почему ты постоянно здесь, тебя приставили следить за мной?

— Вот ещё, — снова фыркнул он. Вот хоть и упирается, что не кот, а повадки-то все кошачьи. Того и гляди, замурлычет да, пойдёт ластиться. — Интере-есная просто ты, да и все-ех домоча-адцев знаю, а ты хоть что-ото новенькое. — растянуто пояснил, мягко прохаживаясь вокруг меня.

— Присматриваешься значит… Изучаешь… Ну-ну… — остановила его ладонью и щекочущем движением провела у основания уха. Тот, как и все земные представители его вида, чуть развернул голову, поддаваясь ласке.

— Что-о это ты сейча-ас сде-елала? — довольно протянул он.

— Ничего, просто тоже решила присмотреться и поизучать, такого удивительного хранителя «не кота», — подняла руки, спрятала их за спиной и отошла к окну, из которого открывался вид на небольшой сад, усыпанный яркими сюрреалистическими пятнами, незнакомых мне цветов.

«Значит, и здесь лето», — отметила про себя.

В центре этого садика стояла ажурная беседка, увитая похожим на вьюн растением с мелкими голубыми цветочками. Смотрела я на всё это великолепие со второго этажа.

Переведя взгляд вперёд, уткнулась в серую стену, прячущую за собой вытянутые здания с горящими, на утреннем солнце киноварью, остроконечные крыши, закрывающие горизонт.

Видимо, это и был тот самый Сарат, куда меня занесло непонятно как.

Город находился, где-то в километрах десяти от поместья, но даже на таком расстоянии смотрелся неприлично огромным, похожим на спину сказочного чудовища, протыкающего своими шипами небо, а что, почему нет, в волшебном мире и буду сравнивать с волшебными существами.

— Вира Амалия, завтрак готов, — отвлёк меня голос Ниары, от разыгравшегося воображения.

Обернувшись, увидела небольшой столик, заставленный аппетитно пахнущими блюдами. Откуда взялся стол я правда не поняла, точно помню, в комнате его не было. Спрашивать не стала, очень захотелось скорее угодить, откликнувшемуся на эти ароматы, желудку.