Вероятность конфликта

Глава 12. Семейный выход

Какой бы сладкой и страстной ни была прошедшая ночь, насладиться сонным и ленивым утром мне не дали. Очень хотелось подольше проваляться в кровати, но, несмотря на мои желания, жизнь дала суровый пинок в виде громкого звонка в дверь.

Пришлось накинуть халат, да побыстрее спуститься вниз. Пока Аня спит, а гость вежливо звонит с некоторой периодичностью, а не заставляет аппарат издавать истошные вопли без какого-либо промежутка по времени, я успел дойти до двери.

Пистолет в ключнице у двери оперативно лег в ладонь. Иногда надо успеть вооружиться задолго до двери. На сей раз оружие не понадобилось.

— Неожиданно, — произнес я, опуская руку.

— Неожиданно, — ответил Гаврила, провожая глазами «стрелец». — Похоже, что я многого не знаю о вас, но зато понял, что не зря пришел.

— Что случилось? — тщательно заперев за гостем дверь, я провел его на кухню.

— Слишком многое, чтобы я оставался дворецким у Поликарповых еще хотя бы на один день.

— Почему так? — уточнил я, решив, что чай лучше подойдет для нервозного гостя, чем кофе. — Вроде бы ничего страшного для тебя не должно было произойти. Хотя бы потому, что Аникита жив. Да и отец его не в слишком большие проблемы вляпался.

— Проблемы, — поблагодарив и взяв в руки чашку чая, продолжил Гаврила, — у него очень и очень большие. С учетом того, что большая семья и хорошие связи, вчерашнее событие может очень сильно подкосить моего уже бывшего работодателя. Но это не значит, — чуть громче добавил он, — что я сообщу все порочащие его честь сведения.

— Да мне и не нужно. Я же не подставлять Поликарпова собираюсь. Ему этого и так хватает. А то, что он жене изменяет, мы все трое видели. Слишком очевидно, чтобы как-то иначе увиденное назвать. Глубже в это дело я копаться не намерен. Меня интересует только то, что документ, заказанный ему, до сих пор не сделан. Ты же должен быть в курсе.

— Он мне не докладывался об этом. Если Аникита никаких подробностей не знал, то я тем более.

— Кстати, как он? — уточнил я.

— Не знаю, не заходил. Как только мы вернулись домой, Родион Сергеевич проявил... некое неуважение ко мне, после чего я счел себя освобожденным от должности.

— А он часто такой вспыльчивый?

— Да, это его нормальное состояние, — продолжил бывший дворецкий. — Прошу только, не вините себя.

— И не собирался, — нахмурился я. — У меня было задание от императора, которое я в целом выполнил. От моей руки хорошие люди не пострадали, поэтому моей вины здесь нет. Моя совесть чиста полностью. Но что ты тогда здесь делаешь, если не можешь толком ничего сказать?

— Я здесь, чтобы про Тита плохо никто не думал. Он достойный человек. Более достойный, чем Родион, — начал Гаврила. — И я не могу представить, чтобы он влез в какие-то нехорошие дела.

— Вам вчера сообщили, что это за Юлиан Ксенофонтов? — поспешил выяснить я.

— Нет, господин полицейский, — почти что сквозь зубы проговорил Гаврила, — предпочел обойтись той формулировкой, которая звучала еще при вас. Но ничего более подробного он рассказывать не стал. Оттого и мне странно, что же это за личность была...

Наверху чихнула Аня, дворецкий же испуганно обернулся.

— Все в порядке, — поспешил успокоить его я.

— Я не хотел бы беспокоить вас слишком, — быстро заговорил Гаврила. — Но я посчитал нужным сообщить, что такой человек, как Тит Сергеевич ни за что не стал бы связываться ни с противниками императора, ни с бандитами, ни с кем-либо еще, преступившим закон. Пожалуйста, имейте это в виду, если вдруг вам придется столкнуться с этой семьей.

— Надеюсь, что не придется, но спасибо, — неуверенно проговорил я, стараясь понять, зачем мне вообще нужна была эта информация.

— Мне пора, — и дворецкий поставил чашку на стол, поклонился, и попросил меня проводить его до двери.

— Надеюсь, что твоей жизни ничего не угрожает?

— Полагаю, что нет, — ответил он. — Но сейчас ничего не исключаю. Все же... опыт, — и он выскочил на улицу.

Я же в смятении вернулся на кухню, вымыл чашку из-под чая, а потом задумался. Этот визит должен нести в себе больше смысла, чем просто обеление мертвеца. И, соответственно, очернение бывшего работодателя.

Пока что я не видел резона ни в том, ни в другом, но информацию Гаврилы я принял к сведению. Следовало дождаться звонка Быкова, чтобы прояснить фигуру Юлиана. Чертовы фрилансеры!

— Кто это был? — спустилась Аня. — Опять твои дела?

— Да, — честно признался я и улыбнулся, моментально превращая свои слова в шутку. Девушка улыбнулась.

— Только психи могут после такого снегопада на улицу выходить.

— А мы собрались вечером в театр, — напомнил я. — Мы ничуть не лучше.

— Это семейный выход. К тому же театр недалеко, а к вечеру точно приведут большую часть дорог в порядок.

Я подошел к окну. Умаявшиеся дворники стояли, опираясь на лопаты, и явно ругали вчерашнюю непогоду. Однако вдоль тротуаров уже организовались приличных размеров снежные кучи. Некоторые уже начали постепенно вывозить.

По свежепрочищенным дорогам медленно катились автомобили. Повозки шли чуть бодрее, но к нормальному темпу улицы до сих пор не вернулись.

Выход в театр же для меня особой проблемы не представлял. Императорская фамилия регулярно посещала подобные мероприятия, так что никого не удивляло внезапное появление известных лиц. Кроме того, места порой выбирались не в отдельных ложах, а поближе к людям.

Нужно было всего лишь сесть рядом с Алексеем Николаевичем, но при этом подальше от Ани. И так, чтобы не вызвать никаких подозрений, потому что обычно мы садились рядом.

— Я бы хотела с матушкой пообщаться, — вдруг, словно прочитав мои мысли, произнесла Аня. — Если ты не против, я сяду с ней.

— Предлагаешь мне составить компанию твоему папе? — улыбнулся я.

— Если ты не хочешь...

— Нет, я ни разу не против. Тем более, если тебе нужно переговорить с матушкой.

Все складывалось как нельзя более удачно. Императорская семья на этот раз выбрала балкон и заняла целый ряд. Пространства было предостаточно, чтобы сесть со всеми удобствами и не пинать никого рядом сидящего. И это же пространство исключало вероятность, что нас подслушают.

Нас было шестеро. Алексей Николаевич и его супруга, младший сын Борис с нянечкой и мы с Аней. Выразительный взгляд императора явно намекал на то, что пора мне отчитаться о проделанной работе.

Пока вокруг шептались, а спектакль еще и не думал начинаться, император, слегка наклонившись в своем кресле, спросил:

— И как?

— Плохо, — ответил я негромко.

Мы с Его Величеством занимали крайние места по правую руку. Далее от него сидела супруга, потом Аня, а затем уже и нянечка с младшим сыном.

— Почему-то я ничего другого и не ожидал услышать. Что мешает Поликарпову?

— Вариантов немало, но ни в одном из них я не уверен. Это и другая работа на старом месте, и просто нежелание чем-либо заниматься. И любовницы в том числе, — я не слишком хотел выдавать последний факт, чтобы не выставить себя сплетником, но как-то само вырвалось.

— Неужели! — Алексей Николаевич тоже с трудом удержался от значительной громкости высказывания, чуть ли не с первых звуков заставив себя говорить тише. — Вот так сюрприз! А я-то думал, что на пост нового Казначея я беру приличного человека, с хорошим образованием и правильным отношением к семье! Что еще удалось выяснить?

— Его сын, пожалуй, выглядит более правильным, чем он сам. Его брат Тит...

— Знаю его, хороший человек, — быстро среагировал император, а потом попросил: — Продолжай, пожалуйста.

— К сожалению, его брат уже мертв.

— Уже? — Алексей Николаевич приподнял бровь. — Когда?

— Вчера вечером, за несколько часов до того, как мы пришли к нему домой.

— Не хотел я тебя в это впутывать. Ой как не хотел, — покачал головой император. К этому времени начался спектакль, но Его Величество и не собирался поворачиваться в сторону сцены. Даже после того, как его окликнула супруга, Алексей Николаевич остался довольно прохладен по отношению к происходящему на сцене. Проблема бюджета его беспокоила куда сильнее.

— У вас есть другие люди, которым можно было бы поручить эту работу? Я не верю, что Поликарпов способен сделать хоть что-то. У него на руках сейчас полный ноль. А с этим входить в предстоящий год невозможно, — заключил я.

— Знаю я, Максим, знаю. Но толковых людей у меня нет, — и выразительно посмотрел на меня: — А кем ты работал в своем мире?

— Я продавал. Э... — пришлось поднапрячься, что «менеджер по продажам» зазвучал, во-первых, более солидно, а во-вторых, понятнее. — Я управлял продажами в больших объемах. Не продавец в магазине, а, м-м-м, контроль отпуска со склада. Надеюсь, что получилось понятно объяснить.

— Более-менее. Я просто подумал, что ты мог бы оказать содействие.

— Я откажусь. Извините. Я не могу взяться за то, в чем у меня совершенно нет навыка. И я даже не представляю сферу деятельности. Поэтому если не Поликарпов, то лучше найдите другого специалиста. Обратитесь в Императорский, может, там есть специалисты в сфере экономики такого уровня, чтобы не просто трактовать готовые документы, но создавать новые.

— Не хочу принципиально идти в Императорский. В этот рассадник... — гневно выпалил император, а потом осекся.

— А если совет целый?

— Они будут спорить, как назвать документ, до Нового года. Не тот вариант, который мне нужен. Мне нужен день на раздумья, — Алексей Николаевич продолжил мысль, даже когда его супруга вновь зашикала на него, а соседи с переднего ряда кресел обернулись. — Я прошу прощения. Вероятно, я склонюсь к твоему выбору, но... Не Храповицкого же мне просить... он уже довольно стар. И тесно общался с Подбельским. Черт...Ну правда, не хочу я его видеть автором этого документа.

— Па! — не выдержала теперь уже Аня. — Не отвлекай Максима от спектакля!

Император притих. О проблемах государства он не хотел распространяться, похоже, ни на людях, ни в собственной семье.

Если бы у меня был нужный опыт или навык, если бы я уже составлял хотя бы приблизительно похожие документы — я бы без сомнения попытался помочь. Но это не мой случай. И я надеялся, что император это прекрасно понимает.

Судя по тому, что он до конца представления не вымолвил ни слова, в голове крутились более важные вопросы, чем спектакль по Чехову. А вот во что молчание первого лица Империи выльется завтра — большая загадка.