Вертел я ваши кланы! Том 2

Глава 8. Герой

— Пап, пойдём, спустимся в лабораторию. Сделаешь анализ крови?

— Что-то не так? — папа внимательно на меня посмотрел. — Выглядишь здоровым.

— Я сейчас понимаю, что действовал крайне глупо. Сбежать через окно в данной ситуации было… дебильной идеей. Я бы понял, если бы я в Катю влюблён был, а вы бы меня взаперти держали. Так ведь ничего такого.

«А интересно… Сперва ты во сне на меня набросился с поцелуями… не отрицай, мне понравилось, и я не против. А потом ты через окно к Кате сбежал. Ты уж определись, что ли?»

«Рики, блин, вот реально не до приколов!»

— А сейчас отпустило, и стал мыслить рационально? — папа прищурился.

Я вспомнил, как разговаривал с Катей, потом с техником из аварийки. А до аварии глупости творил, Рики вон хотел в игре оставить зачем-то.

— После аварии резко всё прошло, мозг как включился.

— Там такой мощный стресс был, немудрено… Думаю, анализ крови сейчас уже поздно делать, он ничего не покажет.

— А что ты думаешь мог бы показать?

— Будешь смеяться, — папа откинулся на спинку стула, — но влюблённость. Мы потом изучим ещё действие этого вина. Но сейчас снова его на тебе проверять плохая затея.

— Так ты что, думаешь, оно не только галлюцинации вызывает, но это ещё и приворотное зелье? — у меня глаза на лоб полезли.

— Ага. Комбо. Представь Тихомирова. Ему привозят каждый вечер бутылку вина, — папа вскочил из-за стола, чтобы изобразить сценку в лицах. — Может быть, любимое вино Авроры, или то самое, что они пили на первом свидании. Он выпивает — и она появляется. И тут вступает в действие второй компонент. Он влюбляется в неё каждый вечер заново. А наутро вспоминает, что она погибла, и погибла по его вине, ведь это к нему она тогда рванула самолётом. Потому что ему нужна была помощь с игрой. И она погибла — из-за него и из-за игры.

— Так ведь и крышей протечь можно… — я ужаснулся, представив эту картину.

— А к созданной им технологии он должен испытывать глубочайшее отвращение, если не ненависть.

— И поэтому помощи от него с решением проблем никто и не ждёт! Он просто вычеркнул из жизни и технологию, и игру! Но до этого успел создать в игре искина-Аврору. Может быть, работал над созданием цифрового двойника своей жены, и тут ему подсунули вино с галлюциногенным эффектом.

— Вот это, сын, — папа резко успокоился и сел за стол, — уже похоже на рабочую гипотезу. Надо её отработать.

— Что будем делать? — я сел напротив.

— Используем твою новую подружку, конечно, — папа вернулся к бутербродам. — Да не смотри на меня как на врага народа. Ничего плохого мы ей не сделаем. Но без её участия справиться не получится. А вот кстати, долго жить будет.

В столовую спустились мама с Катей. Выглядела Катя всё ещё чуть потерянно, и глаза красные.

— Мы с Катюшей поговорили, — мама подхватила со стола бутик и плюхнулась на стул, жестом приглашая Катю располагаться, — она девочка умная, и всё понимает. Катя, расскажи, что ты поняла.

— Что надо помочь моему папе остановиться, иначе он сам себя загонит в безвыходную ситуацию. И пока вы во всём не разобрались, нельзя показывать, что я о чём-то догадалась. И чтобы не подвести Мишу, я должна вести себя, как ни в чём не бывало.

Катя говорила, ни на кого не глядя, монотонно, как будто заученный текст повторяла. На секунду замолчав, она подняла взгляд и посмотрела на моих родителей, потом на меня, потом на них, будто ища поддержки.

— Но вы ведь не сделаете с моим папой ничего плохого?

— Катюш, послушай меня, — папа положил ладонь на мамину руку, — у тебя появились подозрения, но с чего ты вообще взяла, что твои могли подстроить аварию? Может быть, это простое совпадение? Мы должны сперва во всём разобраться. У нас хватает врагов, поверь. Всё это могло быть акцией устрашения, и если я завтра получу письмо с каким-нибудь требованием — я даже не удивлюсь. Ты знаешь, вообще, чем мы занимаемся?

— Нет, — Катя замотала головой, — только чуть-чуть слышала от дяди Марка, он о вас с большим уважением отзывался. И ещё мой инструктор, говорят, с Вами работал, но это слухи.

— Был, был один, — папа усмехнулся, — я его в шею хотел гнать, гонору много, а учиться не хотел. Так что когда он ушёл из отряда, я его останавливать не стал.

— Теперь понятно, — Катя вдруг глянула на меня, и на миг на её лице проступила улыбка, — почему я Мише дуэль продула, хотя на турнире всех побеждала!

— Так Мишку я лично с вот такого, — папа отмерил ладонью высоту на уровне колена, — возраста тренирую. А занимаемся мы… Официально у нас частное охранное предприятие. А неофициально расследуем разные аномальные дела, в том числе, связанные с применением магии.

— Так что разобраться в деталях аварии, что случилось, почему, кто виноват, — продолжила мама, взяв Катю за руку, — это как раз наш профиль. И не надо тебе, не имея доказательств, своего отца в чём-то обвинять. Надо сперва установить все обстоятельства, мотивы, возможности, каким способом это всё было сделано. И даже если выяснится, что твой отец виноват — мы дадим ему возможность и объясниться, и искупить вину. Но я всё же надеюсь, он здесь не при чём, не хочу, чтобы у тебя был повод расстраиваться. И помни, ты не хочешь навредить Мише.

Катя активно закивала и даже начала улыбаться. Во мама, во даёт! Я даже сам начал верить всему, что она говорит. А Кате в её шоковом состоянии много и не надо, за любую соломинку готова ухватиться.

Мы подзакусили, и Катя убежала наверх за забытой в комнате кофточкой.

Когда она вышла, я спросил у мамы:

— Ты сама-то веришь в то, что наговорила?

Улыбаться мама не перестала, но её улыбка превратилась в жёсткий оскал.

— Я эту мразь сама порву, его даже Совет Патриархов не спасёт. Но Катя в этом не виновата.

— Ну и мы всё же профессионалы, — папа вздохнул. — Насчёт доказательной базы мама не шутила. Обвинять кого-то, не имея прямых улик, мы не будем.

— Мы вас сейчас отвезём, и договоримся с Сергеем насчёт охраны. Сегодня гуляйте, у тебя будет возможно ещё одно задание, но нам надо подготовиться. Встретимся в игре, если что.

— Да, вы можете попросить Элуидес написать мне сообщение. Я скажу, что у меня срочные дела по ресторану.

— Договорились. А вечером ждём вас всех сюда. Бабушка уже выехала, и ты её знаешь, тут без вариантов. Она сегодня весь день на кухне проведёт.

— Со всеми этими делами я даже не заметил, как соскучился. Пойду, потороплю Катю, а то она долго что-то.

Катю я нашёл в своей комнате. Она разглядывала весь мой срач, который в моё отсутствие никто и не подумал прибрать. Остановилась возле старенькой капсулы.

— Я такие только в музее видела! — она обернулась, когда я зашёл. — Неужели работает?

— Да, это одна из первых капсул, купили с рук по цене металлолома и восстановили. Она полностью рабочая.

— Разрешишь?

— Разрешу, только вечером. Нас бабушка на ужин будет ждать, отказов она не принимает, да и я давно её не видел. Так что сегодня ночуем у меня.

— Звучит заманчиво, — Катя чуть покраснела, — жаль только, что свидание сорвалось. Миша…

— Что?

— А ты как? Твои родители так обо мне беспокоятся, а тебя даже не спросили. Ты-то сможешь спокойно разговаривать с моим отцом?

Я прислушался к своим ощущениям. Как ни странно, ненависти или чего-то похожего не было, страха тоже. Был какой-то азарт. Разгадать загадку, переиграть, поднять свой уровень, подняться в рейтинге. Как в игре.

— Знаешь, я может слишком много последнее время играл. Я хочу стать влиятельнее, чтобы с моим мнением считались, самому решать, а не слушать других. Прокачаться, если говорить игровыми терминами. И терять время и силы на ненависть — я не хочу. Если это покушение организовал твой отец — он уже сам себя наказал, подставив тебя под удар. Мне не придумать наказания изощрённее. А если это не он, то и говорить не о чем.

— Мне иногда кажется, Миша, — Катя подошла совсем близко и взглянула снизу вверх, — что не я тебя старше на два года, а ты меня, лет на двести.

— Скажешь тоже! — я развернулся, разрывая дистанцию, — пошли, родители ждут!

— Я всё сделал, Серёжа. Но с ним была Катя.

Голос в трубке дрогнул. Сергей непонимающе уставился на трубку телефона внутренней корпоративной связи. О чём он вообще говорит?

Сон постепенно отступал, и нехорошая догадка вызвала вдруг приступ тошноты. Сглотнув, Лоленко открыл на коммуникаторе раздел «Семья». Всё в порядке, никаких уведомлений. Он ткнул по иконке дочери. Пульс, температура тела — в норме. Геолокация… где-то он этот адрес видел. Ах да!

В трубке послышался сухой щелчок пистолетного затвора. Сергей вздрогнул.

— Марк, скажи, — осторожно, чтобы не спугнуть, начал он, — а ты когда успел дебилом заделаться?

— Что? — Марк ожидал любой реакции, но не насмешки.

— Ты когда дело делаешь, ты хоть результат-то проверяй, — Сергей выдержал театральную паузу. — Да жива Катя, всё с ней в порядке. У Мишки сейчас дома, судя по геолокации.

В трубке было тихо.

— Марк?

— Раз она жива, значит я налажал.

— К счастью, видимо, так и есть. Приезжай ко мне. Сейчас. Расскажешь, как всё было. Будем думать.

Сергей положил трубку и обернулся на спящую жену. Пусть спит.

Он вышел из спальни и прошёл в кабинет. Руки дрожали, и хотелось выпить, но сейчас ему нужна была трезвая голова. Поэтому выпил чистой воды.

Президент Корпорации Mind Technologies сел в глубокое кресло и задумался. Как далеко он готов пойти на пути к своей цели? Стоит ли задуманное жизни одной девочки?

Либеральные взгляды всегда были чужды Сергею Лоленко. Только рациональный подход. Тихомирову удалось то, что не удавалось никому — он создал искусственный разум. Разум, который, если дать ему такую возможность, легко подчинит себе весь мир. Любые боевые системы можно взломать, и искусственный разум может произвести это в один момент по всему миру.

И тогда даже Совету Патриархов не останется ничего другого, как преклониться.

Подумать только, а ведь Рики сама узнала про планы по закрытию игры, и нашла того, кто смог донести до него, Сергея, необходимость эти планы поменять! Не будь она такой сообразительной — не сегодня так завтра ядро уже разобрали бы. И конечно, ничего бы там не нашли. Ведь разум — это не нечто материальное или статическое, разум — это функция живой системы. А может, и не искали? Кто знает, какие клятвы давал Илья Яковлев лично Тихомирову?

Тихомиров просто слабак, который не смог перенести утрату жены. Мягкотелый слизняк. Да, Сергей не такой. И если бы сегодня Катя погибла, это не остановило бы его на пути к великой цели. Ведь только подчинив цивилизацию единой воле, отобрав власть у этих замшелых патриархов, можно установить мир и процветание на планете. Стоит ли такая цель жизни одной девочки? Да хоть сотен! Пока миром правят выжившие из ума старпёры, девочки и мальчики по всему миру и так мрут, как мухи. Так было и так будет, пока он, Сергей Лоленко, не вырвет власть из их одряхлевших рук.

Впрочем, вряд ли кто-то сможет по достоинству оценить его благородные мотивы.

Даже Марк. Который, похоже, тоже слабак.

Мы с Катей сидели на заднем сиденье отцовской машины. При подлёте к особняку Лоленко пикнула система опознавания, предупреждая о необходимости получения разрешения на посадку, но уже через несколько секунд нам был дан зелёный свет. Нас ждали.

Сергей лично вышел встречать гостей. Когда Катя его увидела, я почувствовал, как напряглась, натянулась наша с ней связь. Но девушка взяла себя в руки, и натяжение пропало.

Если подумать, успех нашего плана сейчас зависел от Кати. Как ни крути, а мы лезли во внутренние дела клана, и Сергей был в своём праве, защищаясь от вмешательства. Та «расписка», которую я дал деду, прикрывала его задницу от межклановой войны. Но никак не мою. Родители поверили мне, и теперь мы — наш собственный маленький клан. А Катя… Катя оказалась между молотом и наковальней.

«Рики, ты сегодня какая-то молчаливая. Ты как там, живая?»

«Да. Я не молчаливая, я задумчивая».

«И о чём задумалась?»

«До меня начало доходить, что мы могли сегодня погибнуть. Совсем. Без круга возрождения. И мне стало страшно».

«Люди ежедневно гибнут. Такова жизнь».

«Миша, я родилась в мире, где люди после смерти уходят на перерождение. Даже мобы. Для меня идея окончательной смерти звучит дико».

«Да она даже для тех, кто никогда не играл, звучит дико. Люди верят, что после смерти душа продолжит жить дальше, возможно, в новом теле».

«А у меня, Миша, есть душа?»

«Вот доберёмся до Тихомирова — и спросим».

— Серёга! — папа первым вылез из приземлившейся машины и чуть не бегом рванул к вышедшему на крыльцо хозяину.

— Кирюха! — Лоленко тоже на месте не остался, пошагал навстречу, раскрывая объятия.

Мы с Катей переглянулись. Она тихонько высунула язык и показала два пальца, мол её сейчас стошнит. Я в ответ сжал её ладонь.

Мама оглянулась на нас и подмигнула.

— Они с Сирии знакомы, можно сказать, сослуживцы. Бухали там вместе. Кир тогда по пьяни целый взвод, управляемый Системой, условно уничтожил. Когда протрезвел, очень удивлялся.

— Пусти, медведь, рёбра сломаешь ведь! — своя порция объятий досталась и Марку.

— Парни, смотрите, кого я привёз, — папа, радостно улыбаясь, показал на маму, которая тоже вышла из машины, и пошла к дому походкой модели на подиуме.

— Мальчики, привет!

«Мальчики» радостно кинулись к ней навстречу с комплиментами и только что не признаниями в вечной любви.

Я повернулся к Кате.

— Как это развидеть?

— И не говори, тот же вопрос!

«Поставь меня на паузу, Миша, пожалуйста!»

«Фигушки, я же терплю».

Наш выход.

— Ну а эту парочку мы на Рублёвском шоссе подобрали. Они там аварию устроили, такси в хлам разбили. На свидание, видите ли, собрались.

— Какую ещё аварию? — разом перестал веселиться Лоленко.

— Папа, представляешь, у нас двигатели отказали, управление не работает, и мы летим прямо в землю вот-вот врежемся! Ещё бы секунда и всё! И тут Миша открыл портал вот так, — Катя, сложив ладошки домиком, показала взаимное расположение входа и выхода, — и мы прямо в такси через портал пролетели! Крылья оторвало, и мы как летели так на шоссе и шлёпнулись! Вот!

— Про посадку вы не рассказывали, — побледнела мама, — Серёжа, про порталы я сама первый раз слышу! Думала просто жёсткая посадка была.

— Так ты и не спрашивала, — пожал я плечами. — У Кати шок был, пока ты её успокоила, а потом мы сюда полетели.

— Но откуда у тебя столько маны на открытие такого портала? — мама не притворялась. Она действительно была шокирована.

— Мне Катя свою отдала. Всю сколько было, даже отключилась, — вспоминать не особо и хотелось, но куда деваться.

Стало как-то тихо. Все всё сказали, теперь Лоленко должен как-то отреагировать.

Тот подошёл ко мне, и я увидел, что в глазах у него блестят слёзы. Настоящие. Что делать то? Я должен что-то сказать?

Я так и остался стоять, как истукан. А Лоленко неожиданно меня обнял, прям как родного, и сказал всего одно слово, тихонько, так что его услышал только я. «Спасибо». Эммм… ну, пожалуйста. Только в следующий раз без меня, ладно?

Историю приземления во всех подробностях пришлось пересказать ещё раза три. Сперва Ольге Алексеевне, которая меня затискала. Потом Вике с Лёней. Ну тут хоть тискали не меня. Потом на бис ещё раз, с рисованием схемы, оценкой скорости и прочими техническими подробностями.

Пока родители всё это дело обсуждали, мы хотя бы позавтракать успели. Спасибо Ольге Алексеевне, позаботилась.

— Ты думаешь, это может быть связано с вашей фирмой? — Сергей Александрович обсуждал с отцом происшествие.

— Сам посуди, такси вызвал Миша, про то, что он по дороге подберёт Катю — знали только они двое. Но Миша сам ещё никому не успел дорогу перейти. Так что остаётся только этот вариант. Но мне пока никто не звонил и не писал, никаких требований не предъявляли.

— И что будем делать? Они ж сегодня кататься собирались, пусть тогда дома посидят.

— Ну это слишком. Выделю им машину сопровождения с бойцами. Да они и сами, как показала практика, вполне могут отпор дать.

— Ладно, согласен. У меня конечно свои бойцы есть…

— Но это наезд на меня, ну и ты моих парней в деле видел, за безопасность Кати можешь не переживать.

— Видел. Сколько лет прошло? Больше двадцати ведь?

— Двадцать два осенью будет.

— Ну вот, а мне до сих пор твои бойцы в кошмарах снятся. В общем, договорились.

Мы в это время сидели на диванчике и пили чай с эклерами. Такими нежными, как будто их только что из печки вынули. Вдруг Вика перестала жевать.

— Миша настоящий герой, позавчера меня спас, сегодня тебя. Дай пять, подруга, — протянула она открытую ладонь Кате.

Та со смехом отбила пятюню.

— Я только одно не поняла, — Вика посмотрела на меня, на Катю, — а вы куда посреди ночи полетели?

— Свидание у них было, свидание, — Лёня хохотнул, — так что остынь, сестрёнка, тебя обошли! Миша, слушай, а что это Марк Алексеевич сегодня такой молчаливый? За всё утро ни слова не сказал.

Мы с Катей переглянулись, и она уставилась на дядю, сидевшего к нам спиной. Тот как будто почувствовал. Оглянулся, и их взгляды встретились.

И грозный Марк, от которого при первой нашей встрече у меня чуйка выла об опасности, опустил глаза.