Вглядись в его лицо

69

— Заходи. Что случилось?

Марсело распахнул дверь, и Элен вбежала к нему в дом. Ее как будто что-то подталкивало в спину или, наоборот, тащило изнутри, она толком не поняла. Она добиралась до дома Марсело в Квинс-Виллидж целый час, но даже долгая поездка не успокоила ее. С трудом скрывая страх, она позвонила Конни и попросила ее задержаться.

— Да, у меня кое-что случилось, но… я не знаю, с чего начать. — Элен провела рукой по волосам и принялась расхаживать туда-сюда по модерновой гостиной. Она была здесь в первый раз, но лишь вскользь заметила стены из необработанного кирпича, столы со стеклянными столешницами, черную кожаную мебель. Перед ее глазами все сливалось в одно размытое пятно.

Марсело закрыл за ней входную дверь, и она, крутанувшись на каблуках, оказалась лицом к нему.

— Я даже не знаю, с чего начать!

— Ничего страшного, — тихо проговорил Марсело, однако его черные глаза были серьезными. — Попробуй начать с самого начала.

— Нет… не могу. — Элен сама не понимала, зачем сюда приехала. Она вовсе не была уверена в том, что поступает правильно. Она знала только одно: ей срочно нужно с кем-то поговорить. — Мне кажется, я кое в чем запуталась… Даже точно не знаю в чем.

— Ты совершила что-то противозаконное?

— И да и нет. — Элен не знала, что ответить. Мысли путались. Она охватила лицо руками и покачала головой. — В общем… похоже, я впуталась в темную историю… Ох, лучше бы мне ничего не начинать… Вот что самое плохое… Самое плохое из всего, что могло случиться…

— Что могло случиться самого плохого? — недоверчиво переспросил Марсело, подходя поближе и кладя руки ей на плечи. — В чем дело?

— Просто ужас, я не могу… — Элен замолчала. Она боялась озвучить свои страхи. Рассказать сейчас все Марсело — то же самое, что броситься в пропасть. Она все расскажет, и ее тут же окутает мрак. Она уверена в этом, как и в том, что скоро наступит ночь. Сердце готово разорваться. Она словно подняла якорь и удаляется от всего привычного, хорошего, всего, благодаря чему живет…

Неожиданно для себя самой Элен разразилась отчаянными рыданиями. Они долго копились в ее душе и, наконец, вырвались на свободу. В следующий миг она поняла, что Марсело обнимает ее, прижимает к себе и она рыдает, уткнувшись в его мягкую рубашку, от которой пахнет его лосьоном после бритья и работой. Прежней жизнью.

Марсело говорил:

— Что бы там ни случилось, мы все уладим. Вот увидишь, все будет в порядке. — Он крепче прижал ее к себе, слегка покачивая, и снова и снова повторял: — Все будет хорошо.

Она жадно слушала его, страстно желая поверить в чудо. Как маленькая девочка, которая верит в сказки.

— Я… совершила ошибку, ужасную ошибку.

Элен подняла на Марсело полные слез глаза и сразу поняла: он больше не боится близости с ней. Не думает о том, что он начальник, а она — подчиненная. Она читала в его глазах неприкрытую боль, почти такую же, какую чувствовала сама. Он ласково погладил ее по щеке, смахнул слезы, погладил по спине. Элен всхлипнула и прильнула к нему всем телом, не сопротивляясь. В его взгляде было столько нежности, что Элен изумилась. Еще никто никогда в жизни не смотрел на нее так!

А потом он прильнул к ней губами и поцеловал — раз, потом еще.

— Все будет хорошо, — прошептал он. — Ты пришла ко мне, и мы все уладим.

— Правда?

Элен не верилось в реальность происходящего. Она перестала сомневаться, когда Марсело склонился к ней и снова поцеловал, на сей раз более страстно и настойчиво. Она перестала скрывать свои чувства. Отвечая на его поцелуй, она как будто набиралась от него сил и уверенности. В его объятиях ей стало спокойно. Ненадолго, всего на несколько секунд. А потом он узнает правду и поймет, что все определенно не будет хорошо, что сбываются самые жуткие ее опасения и никто и ничто не в силах им помешать.

Элен действовала как во сне. Неожиданно для себя она крепко обняла Марсело, прильнула к нему. Он тут же отреагировал на ее порыв и стал настойчивее. Она слышала его учащенное дыхание. Не разжимая объятий, они опустились на диван — как будто бросились с обрыва в реку.

Лежа на спине на прохладной кожаной обивке, Элен все крепче прижималась к нему, испытывая желание раствориться в нем и забыть обо всем остальном. Об Эми. О Кэрол. И даже об Уилле. На короткое время она перестала быть матерью и превратилась просто в женщину. Жар поцелуев Марсело и тепло его тела выгнали из ее головы все мысли, заботы. Несмотря на полумрак, она видела улыбку на его лице. Он помог ей высвободиться из куртки и сбросил куртку на пол.

— Я тебе помогу, — прошептал Марсело.

Элен выгнула спину и подняла руки вверх, чтобы ему удобнее было стащить с нее через голову свитер. Он замер, и она удивленно вскинула на него лицо. Оказалось, что он нежно улыбается, любуясь ею.

— Meu deus, voce tao linda, — тихо произнес Марсело.

Хотя она не знала португальского, его интонация выдавала горячее желание. Постепенно Элен совершенно успокоилась и забыла о своей обычной застенчивости. Она откинулась назад, на прохладную кожаную подушку, запрокинула голову. Дыхание у нее участилось; удары сердца казались очень громкими. Полными слез глазами она смотрела на него, тоже любуясь, наслаждаясь.

— Как ты красива! — сказал Марсело.

На некоторое время оба вдруг остановились, словно зависли в пространстве и во времени. Схлынул жар первых поцелуев. Теперь они не спеша, с удовольствием рассматривали друг друга. Обоим было ясно: у них не просто мимолетная интрижка. Зарождается что-то серьезное, настоящее. Марсело смотрел на нее в упор, словно задавая безмолвный вопрос.

— Да, — прошептала Элен, закидывая руки за голову.

Они снова поцеловались и начали узнавать друг друга — не спеша, с наслаждением. Их тела сплелись в жарком объятии; они освобождались от одежды, стремясь еще больше сблизиться, соединиться. Прикоснувшись к его коже, Элен почувствовала идущий от него жар. Ей показалось, что они соприкоснулись сердцами.

А потом между ними и вовсе не осталось преград.