Видишь Суслика?

Глава 16 «Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх»

Жизнь императорского дворца была куда насыщенней и разнообразней размеренных будней кадетской школы. Особенно в эти месяцы. Внешне, всё было подчинено традиционному порядку и строгому церемониалу. Двор привычно кланялся Государю, а приближенные заверяли в своей преданности. Однако за ширмой внешнего благополучия скрывался заговор. В курсе зреющих перемен были немногие.

Не все подданные были в восторге от правления Императора Нарухито. Глава клана Тайра – Мицухидэ – считал, что нынешнее положение Японской Империи на международной арене оставляет желать лучшего, а глава государства не в состоянии вернуть стране былое величие. Внешняя экспансия Японии способствовала бы объединению цивилизованного мира под эгидой Империи. Среди офицерского корпуса было немало сторонников активной внешней политики, поддерживающих воинственные устремления кланов Тайра и Асакура.

Немало беспокойства при дворе вызывал вопрос престолонаследия. Хотя у Императора был кровный сын, но наследником трона на данный момент не являлся. Ходили слухи, что старшее поколение Морозовых, родителей Императрицы, не позволили вывезти в Японию первенца императорской четы. По другим сведениям, не захотела этого сама императрица Серафима. Да-да, шептались по углам царедворцы – императрица имеет большое влияние на Нарухито, и частенько тому перечит. Что и говорить – у Императора всего лишь одна любовница, да и та неофициальная! Позор, ужас и попрание традиций! А сын Георгий родился до заключения официального брака по японской традиции. Так что легитимным преемником Нарухито, якобы, признан быть не может. Так рассуждали при дворе, не находя других объяснений отсутствию принца в Японии.

Клан Асакура, не оставляющий надежды на объединение императорского дома и сегуната, выступал за брак принцессы Айко и нового сегуна. Только вот назначить сегуна предполагалось после кончины Государя. Идею устранения главы государства во славу перемен разделял и Ёсида Наримаса. В нынешних условиях иерархия кланов была жестко выстроена. Политические перемены же обещали продвижение смелым и амбициозным, к которым и относил себя клан Ёсида.

Устранение Императора в столице было почти немыслимо, слишком много придворных, охраны, верных кланов, которые тут же вступят в противоборство. А визит на Кюсю мог бы стать для сторонников сегутана подарком судьбы. Тем более местный клан Оути обещал помощь в деле «спасения империи».

Расписание мероприятий готовилось заранее, и получить необходимые сведения было несложно. После многочисленных обсуждений и споров местом устранения Императорской семьи был выбран полигон. До приезда столичных гостей он не вызывал особого интереса ни у местного руководства, ни у спецслужб. Там занимались только учащиеся местного кадетского училища на списанных с военной службы джипах. И какой-то Ямана получил синекуру начальником полигона. Мощный взрыв под императорской ложей, устроенной из переносных трибун, с почти стопроцентной вероятностью отправит к праотцам и Императора, и ближайшее окружение.

По замыслу заговорщиков, внимание излишне бдительных представителей спецслужб должны были отвлечь диверсии в самой кадетской школе и ближайшем к ней городке. На бумаге план выглядел очень неплохо. Мицухидэ верил, что и при воплощении задуманного в жизнь ему будет гарантирована победа. Он привлек немалые средства и фактически шел ва-банк. В нужный момент «антиимператорскую партию» должны были поддержать морские и воздушные силы, и даже маги союзных Асакура, Тайра и Оути кланов.

Подготовка к визиту Императора шла полным ходом: администрация острова и школы старались продемонстрировать лучшие стороны Кюсю, а привлеченные заговорщиками специалисты разведывали обстановку и стягивали ресурсы.

* * *

Несколько иностранных наемников под видом туристической группы ожидали паром на Кюсю. Перед самым отправлением на палубу поднялся еще один отряд, состоящий из более чем десятка молчаливых матёрых бойцов и одной молодой девушки. Некоторое удивление вызывала их одежда. Погода была жаркой, дождь не ожидался. И тем не менее никто из рослых мужчин не расставался с длинным плащом.

«Оружие под ними прячут что ли?» – подумал Джексон, возглавлявший наемников Тайра. Он знал, что постепенно на Кюсю собираются несколько групп, каждая со своим заданием. Но все необходимое уже было доставлено на остров.

Наниматели обещали хорошую поддержку в ключевой момент нападения. Задумка «реформаторов» была грандиозна, и заговорщики не были склонны недооценивать императорские силы.

Помощница Джексона Лаки тоже не спускала глаз с занятных пассажиров. Ее что-то беспокоило в их облике, однако она никак не могла уловить эту деталь. И явственно чувствовала исходящую от них опасность, особенно от белокурой девчонки, затесавшийся в странный отряд. Лаки и сама была единственной представительницей так называемого слабого пола в своем отряде, но не раз доказывала, что большая ошибка считать всех женщин слабее другой половины человечества.

«Интересно, какое место эта блондинка занимает в своей японской группе?» – наемница не скрывала своего любопытства, хотя и не лезла знакомиться с чужаками. Сама Лаки – тоже светловолосая, но европейка - не так давно стала заместительницей командира отряда и гордилась своим статусом. Среди ее товарищей не было ни одного японца, но на компанию зарубежных туристов они были не похожи, несмотря на все старания.

В нынешней охотнице за удачей Лаки Хэлл едва ли кто узнал бы несчастную Летицию Ковадис, растерянно плачущую в приемнике-распределителе в Лимасоле. Девушка тряхнула головой: она ненавидела воспоминания о приюте и полицейских участках, куда ее регулярно привозили после побегов. Лаки не понимала, почему именно сейчас ее пробило на прошлое и вызываемые им эмоции. Кто-то будто копался в ее душе, теребил края раны и слизывал капельки боли.

Гречанка поймала довольный взгляд незнакомки. «Прямо как лиса, стащившая цыпленка, – фыркнула Хэлл. – Вот на кого похожа эта девка».

На острове пути отрядов разошлись. Джексон сразу направился в город, чтобы оглядеться и решить вопрос проживания. Надо было рассредоточиться по территории, но выбрать контрольные места сбора. А затем выяснить как можно большее про полигон и заняться делом, ради которого и прибыли.

Любители же плащей предпочли городу лес. Тут они были в своей стихии, отлично ориентировались и чувствовали себя как дома. Без видимой усталости пробрались через самую чащу и вышли к школе. Тут было пока все спокойно. Отыскали пару тайников с оружием и перетащили запасы в другое место.

Из-за забора слышались крики на стадионе, там в очередной раз тренировались кадетские команды.

Вся группа повернулась к ограде, словно унюхали что-то необычайно вкусное.

- Десять минут привал! – скомандовал старший, аккуратно садясь на землю. В тот же миг остальные сложили ровной стопкой плащи. Мелькнули рыжие хвосты.

-Учитесь уже их прятать! – буркнул начальник – Что за детский сад мне достался…

Прикрыв глаза, он следил, как молодняк пожирает эмоции. Кто-то от восторга перекинулся и носился вдоль забора в лисьем облике.

- Не дури!

Блондинка равнодушно поймала товарища за хвост. Тот тихонько взвыл, но принял приличный вид.

- Подлиза! – бросил он девчонке.

- Говнюк! – не осталась она в долгу и сделала подсечку. Затем удобно расположилась на спине поваленного товарища.

- Ненавижу на земле сидеть! Из тебя отличный коврик, дорогуша!

* * *

В школе заканчивался обычный учебный день. Старших кадетов гоняли на тренировки и репетиции, служащие и младшеклассники наводили красоту на территории школы.

Суслик возвращался в жилой корпус мимо старого архива. На двери красовался свеженький замок. Однако в окне буквально на секунду мелькнул свет. «Интересно…» Вал осмотрел замок – новый и крепкий. «Кто ж тогда в архиве и зачем?» Решил спросить Сёго, негласно это было место его компании.

Привычно свернул на аллейку, идущую вдоль лазарета. Странно, казалось, что перед приездом высокого гостя на территории стало еще меньше работающих камер. Вал точно помнил, что еще недавно лазаретная камера отнюдь не являлась муляжом. «Вроде наоборот, должны бы усилить бдительность. Если только…» Благодаря фотографической памяти Кадзуо Суслик мысленно сопоставил картинку недельной давности и нынешнего дня: часть оборудования была заменена накануне.

Краем глаза Вал зацепил тень, скрывшуюся в здании лазарета. Это была не Ласка – ее бы Суслик узнал за километр – и не меланхоличный доктор школы. Парень вошел следом. Всегда можно сослаться на поиски Хомячка.

На лестнице горел лишь дежурный свет, в приемной было пусто, компьютер Ласки выключен. Все закрыто. Суслик постоял, прислушиваясь.

Едва заметный шум шел из маленькой палаты, так хорошо знакомой Суслику. Однако информационный листок у входа, на котором писались сведения о пациенте, отсутствовал.

Фудзивара приблизился, чтобы разобрать голоса. Неожиданно дверь приоткрылась. Суслик едва успел нырнуть под стол Ласки, сам удивившись своей скорости.

Новый преподаватель младшеклассников и заместитель начальника школы покинули палату. Учитель смущенно краснел, поправляя пояс. Капитан нежно провел рукой по его талии, и с независимым видом стал спускаться по лестнице. Преподаватель же выждал еще какое-то время.

«Ужель голубая луна осветила их путь?» – фыркнул про себя Вал.

Он поспешил на плац, до построения оставались считанные минуты. Суслик решил сократить пусть через первый этаж учебного корпуса. По правилам, в это время не полагалось там находиться, но бежать в обход было лень.

Фудзивара быстро пересек холл и уже был у черного хода, когда услышал знакомый голос секретаря школы:

- Вот, я перенес на карту все пометки, где кто будет стоять-сидеть. Поторопитесь.

Тонкий конверт перекочевал в руки начальника кафедры военной истории.

- Главное, чтоб в последний момент не поменялись планы.

- Все утверждено и отрепетировано. Там указаны оба варианта: основной и резервный.

- Вы не сомневаетесь в успехе?

- Я верю в Тайра. Вы ж видели, весь город и окрестности уже наводнены его людьми.

Суслик припомнил визит в Китакюсю. «Ох, неладно в Датском королевстве. И в Японской империи тоже».

- Мне не нравятся эти встречи в лесу! – пожаловался историк.

- Даже если вас заметят, все будут уверены, что у вас свидание с местной шлюшкой, не более. Это самый безопасный вариант.

* * *

Фудзивара встал в строй в последнюю секунду и получил лишь строгий взгляд курсового батьки. После построения Суслик в двух словах рассказал об увиденном Кагосима. Они решили воспользоваться временем до отбоя и прогуляться в лес.

Оба шли в глубокой задумчивости, но не желали демонстрировать это друг другу. Вал уже не сомневался, что на острове готовится что-то недоброе. Но не мог оценить масштаб: Кадзуо не слишком хорошо разбирался в подобных делах и был далек от политики, а сам Вал не обдал достаточным опытом проживания в этом мире.

Хорьку происходящее казалось абсолютно нереальным. Даже помыслить было странно, что японцы готовы поднять руку на священную особу Императора или нанять кого-то в исполнители. Но ведь не зря подозрительная деятельность неких личностей совпала именно с готовящимся визитом Нарухито на остров и в школу.

Хотя покидать территорию школы без дозволения начальства было запрещено, Кагосима и Фудзивара делали это не раз. Суслик – сначала что бы убежать от реальности, а затем тренировать из Синдзи боевого Хомячка. Кагосима загадочно отмолчался, но при это его выдал яркий румянец – мальчик созрел и решал свои половые вопросы по-взрослому. Они решили перебраться через забор и прошвырнуться по ближайшему лесочку, который последнее время вызывал подозрения, и, даже, не очень смутные. Если все окажется тихо-мирно, можно будет спокойно заняться своими делами. Или же утвердиться в своих мыслях. Бездействие казалось парням соучастием. Оба кадета были лояльными присяге и Императору.

Сёго только хмыкнул, глядя как тихо и ловко Суслик преодолел ограду.

- Зачем придуривался? – в очередной раз удивился Хорёк.

Они внимательно осмотрелись. Конечно, другие кадеты тоже иногда совершали «побег из курятника» и гуляли по местным лесам да кустам, обжимаясь там со знакомыми цыпочками.

Вал заметил едва различимые следы привала. На маленькой полянке явно кто-то ночевал или отдыхал. И хотя хорошо за собой прибрался, наметанный взгляд бойца уловил детали. Нет, тут явно был не быстрый подростковый перепихон. С ветки парень снял запутавшийся клок меха. Собака? Или другой зверь? Суслик теребил в руках этот клочок.

Вдруг в кустах мелькнуло белое пятно. Но ни ветка ни хрустнула, ни лист не шевельнулся. Легкий порыв ветра взлохматил волосы. Вал помимо воли припомнил день смерти матери, когда на него как обухом обрушилось известие о том, что теперь он остался совсем один в своем мире. И в тот же миг он ощутил, как горестные воспоминания захлестывают Кадзуо. Аж слезы подступили к горлу. «Ну ни хрена себе! Япона мать вас всех за все места!» – Вал уже научился сосуществовать с «соседом по парте», и понимал, что какая-то чуждая сущность пробуждает сейчас душевные страдания.

«А вот хрен тебе, дементор недоделанный!» Он напрягся, и стараясь не терять бдительность, заставил себя читать по памяти отрывок из «Горе от ума».

«Наслаждайся, хрень неведомая! Черт, Хорёк, судя по придурковатому виду, тоже потек!»

Фудзивара собрался. Он чувствовал себя мышью посреди дома, где явно обитает кошка. Опять на периферии зрения будто искорка огня мелькнула. Но ни дыма, ни запаха. Парень был как натянутая струна, и все же появление красотки застало его врасплох. Она возникла словно из ниоткуда.

Длинный хвост белокурых волос струился по спине и… Вал захлопал глазами и открыл рот. Девица была обладательницей роскошного лисьего хвоста.

«Извращенка?» – он припомнил хвостики из сексшопа. У парочки его подружен были такие для взрослых игр, но ходить так по лесу… Да и вид у дамы был не особо игривым.

«Может, мы кому-то томный вечер испортили?»

«Кицунэ! – панически запищал маленький Суслик из своей норки, – это она в наших душах копалась!»

- Ах ты сучка крашеная! – возмутился Вал.

А чертовка стояла ухмыляясь. Кажется, она легко читала его мысли. И ей это доставляло большое удовольствие.

- Хватит таращиться, коза дранная! – это было не по-джентельменски, но Валу крайне не понравилось, как его развели на слезы и сопли.

Девица улыбнулась, продемонстрировав острые зубки хищницы.

- Коно-яро! Ахооо! – последнюю гласную она нарочито растянула.

- Тупица деревенская, дурачок. – услужливо пояснил Кадзуо, хотя Валентин и сам прекрасно понял.

- Иди ко мне, детка. Я сделаю тебе ата-та! – хмыкнул Вал.

Но в этот момент на Кицунэ бросился Хорёк. Вал мысленно сделал фейспалм – движения бойца были слишком явными и читались на раз. Сёго собрался сделать маваши-гери. Не слишком хорошее начало боя. Девушка лишь пожала плечами и поймала парня за ногу, которой тот собирался нанести удар. Раскрутила, будто собиралась метнуть молот, и отправила в дальние кусты. Суслик оценил силу противника – явно лига Ласки и Пумы, вместе взятых.

«Концепция меняется. Кажись ата-та получу я!» – оценил положение Суслик, но сдаваться не собирался.

Лиса прыжком повалила его, хотя Вал был уверен, что увернется. Но девица легко просчитывала каждый его маневр. Удар, блок. Еще удар. И снова Суслик лупил лишь воздух, в то время как его задница получала все новые пинки от кицунэ.

Вал демонстрировал свои лучшие приемы, но они вызывали лишь сдержанное хихиканье противницы. Она снова поймала кадета, щелкнула по носу, развернула и отвесила такой смачный пендель, что Суслик всем своим весом впечатался в дерево. Вес был небольшой, но всё равно – обидно!

Единственное, что он понимал: оборотень не собирается его убивать, она играет с ним. И жрет его злость и ярость. Отскребая себя от клёна, он постарался приглушить все эмоции. И как заводной, стал вспоминать «Слово о полку Игореве». В свое время отрывок никак не давался ученику Валентину, но, когда он все же вызубрил текст, тот был высечен в подкорке словно в камне.

«И тогда великий Святослав изронил свое златое слово…»

Кицунэ скривилась. То ли ей надоела игра с глупым мышонком, то ли «Златое слово» в переводе Заболоцкого показалось слишком скучным.

- Не лезьте, куда не просят! – бросила она, махнула хвостом и исчезла. Лишь яркая искорка мелькнула за дальними деревьями.

Из кустов, наконец, выбрался помятый Хорек. Он имел весьма печальный вид – одна щека была исцарапаны ветками, а в волосах застряли листья и сухие ветки. Куртка была порвана, и ремень будто разрезан пополам.

- Охренеть, - только и выдавил из себя Суслик, садясь не землю. Но тут же со стоном встал. Его задница превратилась в один большой синяк.