Витамины любви

Глава IV Стране нужна своя стена

— Шесть часов, подъем! — грянул приказ.

Солдаты быстро оделись, умылись, потом их заставили бегать вокруг казармы, потом водили по площади, заставили петь до тех пор, пока песня не стала звучать звонко и бодро. Потом отвели в столовую.

У призывников не оказалось ложек, и они чувствовали себя за столом неловко. Вахтанг, умирая с голоду, не выдержал и стал есть руками. Дежурный офицер, лейтенант Пирцхалаишвили, заметил это.

— Уважаемые солдаты, вы, я вижу, не считаете нужным иметь при себе ложки.

— Товарищ лейтенант, с каких пор появилась необходимость в посреднике между ртом и руками? — поинтересовался Вахтанг.

— С тех пор, товарищ солдат, как появилось человечество, посланником Бога на земле служит священник; у партии политрук, у конституции — правительство, — потом он с улыбкой добавил: — Товарищи солдаты, дошло до того, что для напуганного СПИДом человечества посредником между мужчиной и женщиной оказался презерватив.

— Как выясняется, посредник необходим для всего, и поэтому мне ничто не помешает приобрести ложку.

— Это хорошо, что ты, товарищ солдат, принял такое решение. Как можно главную часть конструкции человеческого тела, а именно рот, лишить удовольствия комфортно, с помощью ложки принимать пищу. Это тоже, дорогие солдаты, особый кайф. Поэтому, «салаги», верьте старым воинам — более нужного и необходимого оружия в нашей части не существует.

После этой лекции каждый солдат стал носить с собой в нагрудном кармане ложку.

Время в армии летело быстро. Дни сменялись днями, недели неделями. Три раза в день солдаты с песней отправлялись в столовую, возвращались также с песней. Их учили маршировать, фиксируя время, разбирать и собирать автомат, снимать и надевать одежду, застилать постель, водили в баню, где «деды» без спросу обменивали старые сапоги на новые, выданные новобранцам.

На одном из первых политзанятий старшина объявил:

— Сегодня утром в два часа границу Грузии перешли войска НАТО, возглавляемые танковыми частями Турции. Они обрушили бомбовый удар на города Батуми, Озургети. Через два часа будут в Кутаиси.

Вахтанга пробрала дрожь, а старшина со всей серьезностью продолжал:

— Сержант Бабаев, каковы будут ваши ответные действия?

— Наш батальон должен направиться в сторону старого аэродрома, — ответил Бабаев, — где находится стрельбище нашего полка, и в известном нам месте установить две противотанковые пушки.

Старшина вызвал и остальных. Солдаты напряженно слушали ответы однополчан. А Вахтанг в страхе подумал: везет же мне, надо же, чтоб именно сейчас началась война, куда мне теперь везти столько беременных женщин? Если, думал он, остановим врага, может, даже успею добраться до дома.

После занятий старшина поблагодарил солдат. Солдаты встали и направились к казармам. Только тогда Вахтанг понял, что это была военная подготовка.

К началу февраля солдаты были готовы к принятию присяги.

На эту церемонию приглашались и близкие новобранцев.

— Хочешь, отпущу тебя домой, привези сюда своих, чтоб они могли присутствовать на приеме присяги, — предложил Вахтангу командир батальона Махатадзе.

К вечеру Вахтанг был в Хони. Войдя во двор, он не узнал свой дом. Окна светились, в доме пылал камин. При виде Вахтанга женщины выбежали ему навстречу. Обрадовавшись, обнимали солдата, засыпая его вопросами.

— Как тебя отпустили?

— Как тебе форма к лицу!

— Поправился.

— Еще бы не пополнеть от этих каш! — смеясь, ответил парень.

— Выглядишь замечательно!

— И вы неплохо выглядите. — Парень обвел взглядом заметно выпятившиеся животы женщин. — Ну, девочки, как вы тут без меня? Что нового?

— Ничего нового, ожидаем наследников, — ответила старшая жена.

— Здешние говорят, что у всех будут мальчики, — сообщила Майя.

— Мы тут познакомились с одной опытной повитухой Демной, она сказала, что первой из нас будет рожать Римма, — добавила Лариса.

— Согласно графику следующей должна быть я, — сказала Наталья.

— Словом, по тому графику, который был у нас в лесу, и будем рожать. Не станем же мы нарушать традиции! — рассмеялась Софья и спросила: — Какой сегодня день?

— Пятница.

— Чей сегодня муж Вахтанг?

— Раз сегодня пятница, значит, Майин. Видишь, как получилось? В лесу ты была последней на очереди, а здесь первая, так бывает и в жизни.

— Девочки, хватит болтать, лучше перейдем к делу. Парень с дороги, проголодался, наверное, — произнесла Софья и засучила рукава.

Остальные последовали ее примеру. Женщины засуетились, закрутились волчком, и за 15 минут был накрыт чудесный стол. Во время обеда Софья обратилась к Вахтангу:

— Нам тут сказали, что тебе самому не хочется быть дома, а то бы тебя, как многодетного отца, непременно отпустили бы.

— А они не сказали, что стране нужна стена?

— Какая еще стена! — вспылила Наталья. — Ты хоть знаешь, ради чего жертвовать собой: ради родины, традиций, ради своих прав на земле, на которой родился, или ради спасения потомства рода Куротана?

— Хотя бы ради спасения детей.

— Тогда повези в свою часть справку, что у тебя целый вагон детей, завтра же тебя оттуда выставят.

— Я пока что созрел лишь для защиты стены, а для установки стропил, а тем более для настила крыши нужно созреть как следует. Мой долг дать ребенку фамилию, наставить его на путь истинный, давать полезные советы, а меня самого еще надо воспитывать, — засмеялся Вахтанг.

— Чуть не забыла, — встрепенулась Софья, — пришло письмо из пермской колонии от Лидии Петровны, она, кажется, тоже ждет ребенка.

Наталья разразилась смехом.

— Тебе бы в роддоме работать, в отделении бесплодия. Таких результатов ни один врач не добьется. Может, еще и в Книгу Гиннесса попадешь.

— Вот когда отслужу в армии, тогда при выборе профессии приму во внимание твое предложение. А теперь меня, знаете, зачем отпустили?

— Зачем?

— А затем, что в понедельник нас приведут к воинской присяге. Поскольку никого у меня, кроме вас, нет, поедете со мной, чтоб присутствовать на нашем торжестве. Кроме того, желательно, чтоб вы выступили с речью.

Женщины переглянулись.

— Вахтанг, мы очень тебя уважаем, но сейчас ехать куда-то нам, прямо скажем, не стоит. Опасно, плод может сорваться в дороге.

— К тому же столько беременных женщин… Начальство удивится и поинтересуется, кто, мол, они такие.

— Лучше возьми с собой Котэ, он не откажет тебе. Да и выступить со словом ему нетрудно будет. А нет, так я с тобой поеду, — обнадежила его Наталья.

Дверь в комнату открылась, вначале показался Цуцин живот, затем сама Цуца.

Вахтанг встал навстречу женщине.

— Здравствуй, Цуца, как ты? — приветствовал ее парень и взглянул на ее живот. — Когда ждешь наследника?

Вместо ответа Цуца едва доплелась до стула и села. Вахтанг с интересом посмотрел на нее:

— Соседи ничего не говорят?

— А что им говорить, и так обо всем догадываются, особенно после того как ты привез сюда этих женщин. Вахтанг, хочу, чтоб ты дал ребенку фамилию. Ты не против?

— Почему я должен быть против? Сообщи мне, когда надо будет, приеду, и оформим все, как полагается.

Цуца не задержалась в гостях. Вахтанг проводил ее до дому и тут же вернулся.

Дома он пробыл два дня. В понедельник утром Котэ и Вахтанг, нагруженные 20-литровым баллоном вина и 5-литровым чачи, сели в автобус и направились в военную часть.

Перед принятием присяги территория военной части выглядела празднично. Солдаты тщательно готовились к этому торжественному момент у. Кто повторял текст, кто брюки гладил, кто пришивал воротник к кителю. Вахтанг представил Котэ командиру батальона.

— Это мой двоюродный брат, — сказал он.

— Очень приятно, — улыбнулся командир, достал из кармана текст поздравления и протянул Котэ. — Было бы хорошо, если б вы его зачитали.

— Да, конечно, — ответил Котэ.

— Можете добавить что-нибудь от себя, если хотите.

— Посмотрим, — сказал Котэ, прочел текст и обратился к офицеру: — Замечательный текст, добавить к нему нечего.

Наконец пришло время присяги. Вахтанг стоял с автоматом наперевес и уверенным голосом читал текст клятвы в красном переплете. Закончив читать, поцеловал Красное Знамя.

Когда стали выступать родственники и знакомые, Котэ тоже выступил с приветственным словом.

— Я рад, — сказал он, — что мой двоюродный брат пройдет воинскую службу в этой замечательной гвардейской части и достойно защитит честь нашей Родины.

После торжественного церемониала Котэ подошел к командиру батальона и прошептал ему на ухо:

— Двадцать литров вина и немного чачи привез я, может, отметим праздник вместе с другими офицерами.

— С большим удовольствием, к четырем часам соберемся в полковой чайной, — согласился комбат.

Вахтанг перелил в отдельные сосуды свою долю выпивки и припрятал для ребят.

Котэ накрыл в чайной прекрасный стол. Напоил хозяев так, что захмелевшие начальники, прощаясь, горячо обнимали его. А вечером ребята накрыли стол по-своему и повеселились от души. Казарма пропахла вином и табаком. Было уже время сна, но подвыпившим солдатам не спалось. Ребята, вспоминая разные веселые истории из своей жизни, покатывались со смеху.

Через два месяца Вахтанга вызвал командир батальона Махатадзе и за отличную службу дал на два дня увольнительную. В тот же день Вахтанг был в Хони. Женщин он застал не в духе. Вахтанг поинтересовался причиной.

— Пришло письмо из Перми, — раздраженно начала Римма. — Лидия Петровна со своим годовалым мальчишкой хочет ехать сюда и ждет твоего согласия…

Вахтанг, не дав ей договорить, рассерженно сказал:

— Почему вы вскрываете мои письма? Я никому на это не давал права. Это во-первых. А во-вторых, тот «мальчишка» такой же сын мне, как и остальные. И если его мать хочет приехать, она будет пользоваться теми же правами, что и вы.

— Были бы условия, можно было бы принять гостей, а то ведь нет ни спальни, ни столовой, ни детской, ни гостиной.

Вахтанг иронически улыбнулся.

— Все у вас есть, только вы не хотите этого видеть. Давно бы все перегородили!

Софья примирительно улыбнулась и мягко сказала:

— Вахтанг, кроме шуток, может, принесешь щебень, балки, песок… К тому же надо построить маленький хлев, а то зимой у нас вся скотина подохнет, и мы следом.

Вернувшись в часть, Вахтанг все рассказал командиру полка. Тот посмотрел на него сочувственно.

— Как видишь, я тебе всячески помогаю, но не могу же я тебя каждый день отпускать домой. Скоро у нас в Кутаиси начнутся корпусные учения. Завтра вас поднимет сигнал тревоги. Приготовься. А потом… Черт с тобой, пошлю тебя как-нибудь на две недели в командировку, и дома успеешь побывать.

В два часа ночи действительно протрубили тревогу, и через пятнадцать минут полковая часть вышла на стрельбище. Учения продолжались до шести утра. После этого полк вернулся в казарму.

В конце недели Махатадзе вызвал к себе Вахтанга.

— Посылаю тебя в командировку в Вазиани на три недели. Не забудь там оформить командировочное удостоверение и проставить нужное число. Твоего друга Азаева пошлю с тобой в Хони. Знаешь ведь, парень он умелый, на все руки мастер.

Азаев и Вахтанг в тот же день отправились в Хони. Взяли с собой с полигона ломаный кирпич. Приехав в Хони, хорошенько выспались, а утром привезли на двор Вахтанга две машины щебня. Потом Вахтанг попросил у председателя колхоза цемент. Кириле выделил ему еще десять кубометров лесоматериала. Кирпича не хватило, но ребята отправились в часть и привезли еще. Когда все было собрано, Вахтанг с другом стали строить хлев, пристроили к нему свинарник и курятник. Затем Азаев вернулся в часть, а Вахтанг поехал в аэропорт, чтобы лететь в Вазиани.

Комендант аэродрома взглянул на документы Вахтанга, но переправленные числа не заметил.

— Ты вовремя пришел, — сказал он. — Наши радисты едут в Вазиани, и ты поедешь с ними.

Комендант подписал командировочное удостоверение Вахтанга, поставил печать и предупредил:

— Торопись, а то опоздаешь.

Вахтанг направился к самолету, подошел к капитану и громко отрапортовал:

— Рядовой Бахтадзе явился для отправления в Вазиани.

— Вольно! — скомандовал командир. — Через час самолет взлетит.

Через некоторое время собрались пилоты. У всех из карманов выглядывали бутылки с водкой. В руках были целлофановые пакеты с продуктами. Вскоре самолет оторвался от земли и взял курс на Вазиани. После длительной тряски самолет наконец совершил посадку. Из салона вышли изрядно захмелевшие пилоты. Один из них шутя обратился к солдатам:

— Вы случайно не обделались со страху? — И, не дождавшись ответа, добавил: — Ничего не поделаешь — это авиация!

Эти последние слова он произнес особенно весело и, качаясь, последовал за экипажем, тоже довольно захмелевшим.

Дежурный определил Вахтанга в казарму и представил его командиру, который должен был обучить его правилам управления противотанковыми установками. Вахтанг заинтересовался новой техникой и с большим усердием принялся за занятия, но вскоре ему наскучило однообразие. Он познакомился с начальником учений сержантом Дударом Каландадзе и решил его разжалобить.

— Дудар, если можно, отпусти меня в часть пораньше. У меня сложные семейные обстоятельства, может, и домой успею заскочить.

— Как я могу отказать земляку в таком деле? — ответил Каландадзе. — Но надо будет дождаться самолета, который летит в Копитнари.

На другое утро сержант представил Вахтанга лейтенанту:

— Этот солдат курс обучения закончил раньше срока! — сказал он.

— Очень хорошо, тогда подготовьте его к возвращению в часть.

Сержант, заполняя сопроводительные бумаги, двойку написал так, чтоб ее легко можно было бы переправить на восьмерку. Вахтанг, таким образом, мог выиграть еще недельку. Приведя документы в порядок, он направился в аэропорт.

Во время взлета, когда самолет набирал скорость, дорогу ему преградил теленок. Его несколько раз отгоняли, а когда ничего не вышло, пилоты втащили его в салон. Самолет уже приближался к Копитнари, когда в салон вбежал перепуганный насмерть радист и обратился к солдатам с просьбой:

— Надо как-нибудь избавиться от этого теленка, а то хозяин его записал номер самолета и, как только мы приземлимся, нас могут обвинить в воровстве.

Солдаты обвязали теленка ремнями, осторожно открыли двери самолета и быстренько сбросили его вниз. У Вахтанга на глаза навернулись слезы.

— Не жалко вам? — спросил он радиста.

— Конечно, жалко, не меньше 60 кг мяса, но что поделаешь?

Через десять минут самолет уже был на аэродроме. Навстречу им спешил майор, подъехал набитый вооруженными солдатами «виллис». Они, не произнеся ни слова, поднялись в самолет, осмотрели салон. Майор, ничего не найдя, сердито спросил:

— Где корова?!

— Какая корова? — удивился пилот.

Проверив документы солдат, майор разрешил им сойти с самолета.

Когда Вахтанг приехал в Хони, строительство хлева уже было закончено. Цуца свою корову тоже загнала туда же. Коровы должны были отелиться. Из оставшихся досок Вахтанг сколотил амбар.

Был конец октября, когда Вахтанг с переправленными документами, подтверждающими его якобы окончание курсов, и с двадцатилитровым баллоном вина явился в свою часть. Затем отправился к командиру батальона Махатадзе.

— Рядовой Бахтадзе прибыл в ваше распоряжение.

Командир оглядел его и спросил:

— Ты не собираешься демобилизоваться?

— Пока нет. Хочу немного остепениться, возмужать. Было бы лучше всего послать меня на целину.

— Ну и хитрец ты. Хочешь сбежать от своих жен на целину? Вообще-то в армии ты пользуешься популярностью. Все тебя знают. Вчера приходил ко мне офицер с женой. У них нет детей, и он сказал мне, ваш солдат, мол, знает рецепт деторождения, пусть поможет мне. Так что, боюсь, скоро у нас в полку образуется очередь из бездетных женщин!

Вахтанг готовился к отъезду на целину, заодно посещал курсы по вождению машины, поскольку готовился работать там водителем. К тому времени он сблизился с командиром автополка майором Пичугиным и его супругой Аллой Борисовной. С помощью майора он быстро научился управлять машиной, за месяц сдал экзамен и получил водительские права.

В начале апреля Вахтанг был зачислен в роту, направляемую на целину.

Алла Борисовна, которая работала медсестрой в санчасти полка, увидев Вахтанга, подозвала его.

— Бахтадзе, поди сюда!

Вахтанг подошел.

— Ты ведь знаешь, вчера моего супруга отправили на целину. Ты зачислен в его роту.

— Знаю, Алла Борисовна.

— Вахтанг, Махатадзе поговорил с тобой насчет меня?

— Да, о чем-то спросил меня, только не помню о чем.

— Я просила его дать мне рекомендацию. Мы с мужем очень близки духовно. Женаты уже 15 лет, а детей нет. Я проверялась у врачей в Тбилиси, лечилась, но, как выяснилось, сперма моего мужа не способна оплодотворять и потому-то ничего у нас не выходит. Когда до нас дошли разные слухи о тебе, сам Борис Сергеевич предложил мне использовать этот шанс. Говоря по правде, мне неловко говорить с тобой об этом, но другого выхода нет, ты мне должен помочь!

— Ладно, так и быть, помогу. Сколько дней прошло после менструации?

— Два.

— Потерпи еще недельку, а в субботу утром жди меня. За это время чтоб никаких алкогольных напитков, не думай о другом мужчине, оберни поясницу теплым платком и старайся лежать в постели.

В субботу Вахтанг пришел к супруге Пичугина. Все указания Вахтанга она выполнила со всей тщательностью. После этого Вахтанг еще несколько раз навестил Аллу Борисовну, которая осталась очень довольна этими посещениями.

В конце июня военная часть, в которой служил Вахтанг, была отправлена эшелоном в Павлодар, на целину. Солдаты пробыли в пути две недели и, несмотря на тяжелые условия, были в приподнятом настроении. Они шутили, разыгрывали друг друга, рассказывали анекдоты. Когда ребята прибыли в колхоз «Ленинским путем», их встретили майор Пичугин и заместитель командира полка по строевой подготовке Васильев, которого солдаты терпеть не могли.

Колхоз был расположен в 350 километрах от Павлодара. Вокруг были поля и колосистые нивы. Колхозники были рады солдатам, уступили им школу под жилье. Там же устроили походную столовую. Солдат предупредили, что работать придется по 12 часов в день, что большинство из них будут заняты на элеваторе, а водители и механики — на машинах.

Вахтанг застелил кузов машины брезентом, привезенным из Кутаиси. Таким образом, ни одно зернышко у него не пропадало, и пшеницы он сдавал больше остальных.

Солдаты быстро познакомились и сблизились с местной молодежью. Особенно всем нравился сторож колхозного поля Иван, который носился верхом на коне и выполнял любую просьбу парней. Водку носил, с девочками знакомил, водил на танцы в разные деревни. Это у них особенно ценилось, так как майор Васильев почти не оставлял им свободного времени, нескольких подвыпивших водителей лишил водительских прав и послал их на элеватор подсобными рабочими.

Однажды подловили подвыпившего Вахтанга, заставили дохнуть в стакан, но он до этого успел пожевать сухой чай, и вместо того, чтобы выдохнуть в стакан, он вдохнул, подмигнув при этом автоинспектору-казаху. Рядом стоял майор Васильев, принимавший участие в рейде. Васильев усердно соблюдал установленные уставом правила, за что солдаты его и не выносили.

Утром к Вахтангу вошел сторож Иван и шепнул на ухо:

— Председатель нашего сельсовета и его жена хотят с тобой встретиться.

Вахтанг открыл глаза и с интересом взглянул на вошедшего.

— Я вроде ни в чем не провинился, не знаешь, что им от меня нужно?

— Моя вина, это я насчет тебя проболтался за столом, вот они спозаранку и заявились ко мне.

— Что ты им такого сказал?

— Ребята ведь говорят, что ты большой специалист по производству мальчишек, а я вчера напился у них и расхвастался: друг, мол, у меня грузин, не успеет дотронуться до бабы, как мальчишка готов!

— А чего ты мной хвастаешь, сам ты не мужчина, что ли, почему я один за всех отдуваться должен?

— Вахтанг, будь другом, не отказывай мне. Вон они у школы нас дожидаются, взгляни, может, тебе понравится их дочка.

— А сам ты ее видел? Какая она, их дочь, ничего на вид? — заинтересовался Вахтанг.

— Как же не видел, она мне в школе преподавала. Двухметровая полнокровная баба, вот с такой грудью и вот с такой задницей. Увидишь — кровь в голову ударит. Весь наш класс на ее заду научился рукоблудить.

— Ладно, сейчас умоюсь и выйду.

В школьном дворе их дожидались высокий представительный мужчина и женщина. Вахтанг поспешил навстречу. Иван познакомил их.

— Это Вахтанг Бахтадзе, мой друг. Это председатель нашего сельсовета Павел Емельянович, а это бухгалтер колхоза, супруга его, Мария Игнатьевна.

Вахтанг пожал им руки, они оглядели друг друга, затем Мария Игнатьевна начала:

— Товарищ солдат, у нас к вам одно щекотливое дело… Может, сядем в машину, поедем к нам, там удобнее будет поговорить о нашем затруднении.

— С большим удовольствием, — сказал Вахтанг, и все сели в машину. За 20 минут они уже были в чистенькой квартире Павла Емельяновича. Мария поспешно вынесла приготовленную заранее еду и две бутылки водки.

— Сначала познакомимся, — сказал Павел Емельянович, наливая водку. После второй бутылки Мария спросила Вахтанга:

— Это правда, что у вас десять сыновей от разных женщин?

— Да, это результат моей совместной деятельности с женщинами.

Павел встал со своего места, взглядом пригласил Ивана последовать за ним, сказав Вахтангу:

— Эта идея пришла в голову моей жене, и она тебе объяснит, что к чему. Если договоритесь, я на все согласен, — махнул рукой и вышел из комнаты вместе с Иваном.

— Товарищ Вахтанг, — обратилась к нему женщина, — положение у нас такое: две дочери у меня, одна замужем 12 лет, другая 9. Ни у одной, ни у другой нет детей. Видно, мужья не сгодились, а увидите моих дочерей — одна другой краше, высокие, здоровые женщины, щеки румянцем сияют. Не сложилась у них жизнь, а в деревне судачат, мол, Мария Игнатьевна бесплодных дочерей родила.

— А не пытались с другими, или до замужества никого у них не было?

— Девочки у меня стыдливые. Одна завуч школы, другая со мной работает бухгалтером. Были раза два на Кавказе во время отдыха, но не нашли там подходящих.

— Чего вы хотите от меня, уважаемая Мария, чем я могу быть вам полезен?

— Народ у нас простой, деревенский, им только на язык попадись — других дел у них нет. Да и с кем тут пройдешься, ни одного нормального мужика не осталось. Хорошо бы было, если б ты познакомился с моими дочерьми, поговорил с ними и, если б они тебе понравились, оказал нам помощь. Всю жизнь благодарила бы тебя. Знаю, грузин ты и не откажешь мне в этой просьбе.

Вахтанг улыбнулся.

— Ладно, завтра к трем зайду к вам, и пусть они обе будут дома. Сегодня я в ночную смену, пойду посплю немного.

— Об этом не беспокойся, Павел Емельянович скажет вашему командиру, чтоб он тебя отпустил к нам на 10 дней в «командировку». У нас тут рядом вторая квартира есть. Так что все уладится без всяких помех.

— А мужья их где, чем заняты?

— Оба работают на комбайне и еще месяц оттуда не вернутся, потом переедут в другой колхоз на уборку урожая. В принципе обе они согласны. Даже об усыновлении подумывали, но не то что от чужих, порой от своих детей не знаешь, чего ждать.

Вахтанг распрощался с женщиной. Павел Емельянович остановил машину неподалеку от школы и, смеясь, сказал:

— Вот уж не подумал бы, что будет от тебя зависеть, стану я дедом или нет.

На другой день Вахтанг, как и было условлено, в 3 часа дня явился в дом Павла Емельяновича. Стол был уже накрыт. Встретили его Мария Игнатьевна и две ее дочери.

— Знакомься, Вахтанг, это Маруся, ей 30 лет, а это Зина, ей 28.

Мария подняла бокал.

— За то, чтоб наше знакомство закончилось успешно, чтоб тайна наша сохранилась. Хвастовство и болтливость не красят даже женщин, а тем более мужчин…

Включили танцевальную музыку. Вахтанг пригласил на танец Марусю, обхватил за талию и ощутил упругость ее тела. Ему было приятно, и Маруся тоже прижалась к нему. Затем он пригласил Зину. От нее исходил приятный, естественный запах молока, глаза ее светились. Потом он танцевал с Марией, у которой от выпивки блестели глаза, и она шепотом спросила Вахтанга:

— Правда, хорошие у меня девчонки, смотри, какие породистые? Вижу по глазам, что согласен. Будешь нашим тайным зятем.

Вахтанг сказал:

— Поскольку ваша семья оказала мне такое доверие, постараюсь оправдать ваши ожидания. Пусть Павел Емельянович попросит нашего командира, чтоб перевели меня на работу в ваш колхоз. Ну, и начнем.

Вахтанг вышел, женщины проводили его, он взял Марусю под руку и тихо шепнул:

— Сегодня к 12 часам повезу пшеницу на элеватор, а ты подожди меня, смотри не засни.

Маруся усмехнулась и кивнула в знак согласия.

В 12 Вахтанг приблизился к дому анонимного тестя. Маруся ждала его у калитки. Вахтанг остановил грузовик у забора, а сам вошел в дом. Там никого, кроме них, не было. Вахтанг снял с себя влажную от пота рубашку и брюки, сполоснул тело холодной водой, потом сел на тахту, обнял Марусю, быстро стащил с нее платье и повел к заранее приготовленной постели.

На другой день майор Пичугин вызвал Вахтанга и сообщил, что его посылают в командировку на 10 дней в распоряжение сельсовета, что нужно там школу обеспечить дровами, лесоматериалом и кирпичом. Чтоб он шел к председателю сельсовета, и тот ему все объяснит.

Вахтанг взял командировочное удостоверение, сел в машину и через несколько минут уже был в кабинете Павла Емельяновича. Председатель сельсовета вызвал свою секретаршу и сказал ей:

— Евгения Андреевна, этот солдат прикреплен к нам, поэтому принеси мне заявки: школы, участников войны, низкооплачиваемых, кого надо обеспечить топливом. Плюс к тому надо выделить группу рабочих, которые нам помогут, сами пенсионеры тоже пусть примут в этом участие. Жить он будет у нас, расходы за его жилье и питание я беру на себя. Эту машину надо использовать рационально.

Когда секретарша вышла, он сказал Вахтангу:

— Не сидеть же тебе весь день сложа руки. Сегодня отдохни, а в рабочие дни поможешь нам натаскать дрова и антрацит. Не бойся, работой не очень загружу тебя. Если будет нужда, продлим командировку, а вечерами пропустим по стопочке.

— Водочку нельзя, Павел Емельянович, — улыбнулся Вахтанг.

— Совсем из головы вылетело, ты же задание государственной важности выполняешь, тебе надо быть трезвым. Ступай домой. Там тебя женщины уже с утра ждут, — усмехнулся он.

И правда, все трое были на месте. Маруся пошла ему навстречу, обняла его, Мария Игнатьевна улыбнулась.

— Этот парень не только твой, но и Зинин, что это ты его целиком зацапала.

Вахтанг бросил взгляд на Зину. Она сегодня принарядилась и понравилась Вахтангу больше прежнего.

Обед прошел в молчании, которое нарушила Мария Игнатьевна:

— Вахтанг, какие у тебя планы, поделись с нами.

— Значит так, раз в два дня буду общаться с женщинами, сперма должна окрепнуть, скопиться, потому в несексуальные дни прошу меня не возбуждать — платья носить длинные, не подкрашиваться, не пудриться. Духи не употреблять. Между прочим, женщины очень соблазнительны. Это относится и к вам, Мария Игнатьевна, вы и сейчас любого мужчину можете взволновать.

На следующий день Вахтанг привез в школу каменный уголь и вошел в дом отдохнуть. Вечером к нему пришла Зина. Она была в одном халате, с распущенными волосами, которые доставали ей до колен. Вахтанг перебросил ее длинные пряди вперед, поместив их между своим и ее телом и стал ласкать женщину. Прикосновение Зининых волос вызывало у него особое наслаждение, и он возбуждался еще сильнее. В ту ночь он трижды овладел ею, и женщина все три раза испытала наивысшее блаженство.

Срок командировки Вахтанга подошел к концу. На вопрос Павла Емельяновича, продлить ли ему командировку, Вахтанг ответил:

— Надо дождаться результата, если его не будет, надо повторить. А так по ночам я сам могу сюда заглядывать, как только подвернется случай.

Была середина августа, когда пришла весть о том, что сторож Иван напился и свалился с лошади, не смог вытащить ногу из стремени, и лошадь проволокла его за собой, отчего он и умер.

Вахтанг собрал парней, и они договорились пойти на панихиду. Выгладили брюки, пришили к кителям белые воротнички, сели в машину и поехали к дому Ивана. Но, приехав туда, удивились тишине, которая их встретила. В доме Ивана было темно. Ребята несколько раз обошли вокруг дома. В это время женщина из соседнего двора подошла к калитке.

— Жив Иван? — Сердце Вахтанга колотилось.

— Нет, сынок, Иван умер, в доме он лежит.

— Где же его жена и маленький ребенок?

— Ребенка она мне оставила, а сама на танцы пошла, страшно ей было одной.

— В котором часу его завтра хоронят? — спросил Вахтанг.

— В 12, завтра приходите, и поминки будут, если хотите, можете водку с собой захватить.

Ребята без слов, понурые, направились к машине и с тяжестью на душе поднялись в кузов грузовика.

— Бахтадзе, тебя ждет то же самое. Думаешь, будешь по бабам бегать, так кто-нибудь оценит твой труд? Ошибаешься, — сказал сержант Попов, который вместе с Вахтангом начал службу в армии. — Надо беречь себя, парни, а то от этих женщин хорошего не жди.

Попов неделю назад получил письмо от невесты. Она писала, что к ним в деревню приехал городской парень, и родители заставили ее выйти за него. Попову она советовала жениться в армии, желательно на грузинке, чтоб он поселился у нее в семье, где из него сделают мужчину. В конце она писала, что целует его много раз, но чувствует, что любви к нему у нее нет.

Попов дал прочесть это письмо Вахтангу, как большому знатоку по части женщин.

На другой день на похороны Ивана пришли уже пятеро солдат. Не долго держали покойника дома, отнесли его на кладбище, там же, на краю деревни, похоронили и вернулись на поминки.

В отличие от грузин, поминающих также по православному обряду, к поминальному столу подали обычную еду: суп, мясо, водку. Руководил столом отец Ивана. Под конец он сказал, что очень жаль, что в этой деревне стало на одну ложку меньше.

Возвращались молча. Даже выпитая водка не помогла ребятам.

В конце августа урожай был собран. Военные грузовики были переданы колхозам согласно приказу. Через 15 дней Вахтанг был уже в Хони.

Женщины, обрадовавшись приезду Вахтанга, стали наперебой рассказывать. Наталья, оказывается, начала работать бухгалтером в колхозе, Лариса заведующей складом. Майя стала продавщицей сельмага. За детьми смотрели Софья и Цуца. Наталья собиралась ехать в Ленинград.

— Продам свою квартиру и куплю здесь, — сообщила она Вахтангу при встрече.

В субботу утром Софья и Вахтанг отправились в магазин за восьмиламповой люстрой, приглянувшейся Софье. Подвесить люстру поручили Вахтангу. Вахтанг, в одних трусах, поставив стул на стол, полез наверх, зацепил за крючок в потолке люстру и стал соединять провода. Женщины наблюдали за ним снизу. В это время Майя, встав на стул, щелчком пальцев прикоснулась к высунувшейся из трусов крайней плоти Вахтанга. Произошло это неожиданно и мгновенно, так, что никто ничего не понял, пока Вахтанг с грохотом не свалился на пол и не раздался его крик:

— Ой, нога!

Вахтанга быстренько положили на кровать, все давились от смеха, кроме Майи, которой результат ее неловкой шутки представлялся совсем иначе.

Вахтанга отвезли в Кутаисский госпиталь, рентген показал трещину в кости, в довершение всего, в результате падения у него развилась дермоидная киста. Назначение врача удручало — ногу в гипс, кисту удалить.

В понедельник Софья и Майя пошли в госпиталь навестить Вахтанга. Он сидел на постели и укоризненно сказал Майе:

— Как тебе, взрослой женщине, пришла в голову такая дурацкая шутка!

— Вахтанг, ты так красиво смотрелся, а он показался мне таким поникшим, что мне захотелось взбодрить его. Я и представить не могла, что ты подскочишь от неожиданности.

— Мы, женщины, тоже пострадали из-за Майиной дурости. Тебе-то что, отдохнешь в госпитале, отоспишься, а там, глядишь, и демобилизация подойдет.

Вахтанг вспылил:

— Послушаешь вас, так я всегда в выигрыше. Ногу сломал — мне на пользу, кисту надо удалить — радость.

— Ладно, ладно, не сердись, мы ведь шутим.

Слухи о травме Вахтанга мгновенно облетели весь госпиталь, из разных отделений приходили женщины поглазеть на парня, поскольку травма, вызванная щелчком, была большой редкостью.

У Вахтанга сняли гипс и из травматологического отделения перевели в хирургическое, где ему удалили кисту, и теперь он лежал с тремя перенесшими операцию пациентами в пятиместной палате. В палату завели старшину сверхсрочной службы абашской военной части, некоего Нико Иосава, которому предстояла операция дермоидной кисты; Нико не терпелось прооперироваться, поскольку он только женился и, разумеется, хотел поскорее прийти в форму.

— Нико, что заставило тебя остаться в армии?

— Как тебе сказать, Вахтанг, семья у нас большая, я человек молодой, хотел жениться, возможности такой у меня не было. Да и на мотыгу смотреть уже не мог. Призвали меня в армию. Я, как и всякий деревенский парень, исправно служил, мне предложили остаться на сверхсрочную, квартиру предложили в Абаше, вот я и согласился. А потом женился на Рите, которая служит у нас в части, там на нее чуть ли не конкурс был объявлен, — гордо сказал Нико.

— Значит, тебе не терпится сделать операцию… А не боишься?

— Я только женился, хочу успеть завести ребенка.

— Надо было сперва ребенка сделать, а потом операцию, — вмешался в разговор уже прооперированный солдат Иорам, который сейчас сидел на своей постели.

— А как может операция помешать мне сделать ребенка? — изумился Нико.

— А так, что наркоз понижает сексуальную активность мужчины и удаление кисты тоже не способствует мужской потенции.

— Что такое наркоз? — спросил Нико.

— Наркоз — это обезболивающее средство, применяется во время операции, но это средство притупляет не только боль, но и кое-что другое.

— Как же мне тогда быть? Моя Рита женщина темпераментная, ее нельзя надолго без мужика оставлять; врач обещал, что через неделю меня выпишут.

— Выписать-то тебя выпишут, но потенция твоя понизится месяца на два-три.

— Как же ты решился на операцию, ведь с тобой будет то же самое?

— Мне пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. Правда, из-за этого я тяжелее перенес операцию, зато сейчас, как мне кажется, у меня все уже в норме.

— А что ты такое придумал? — заинтересовался Нико.

— Попросил врача вместо наркоза оглушить меня по башке молотком, операция, правда, оказалась более болезненной, но не это же главное.

— И я так поступлю. Мне сейчас ни к чему понижать сексуальную активность. С каким врачом надо договориться насчет этого?

— Или с нашим палатным врачом Кетино, или же с хирургом нашего отделения Маратом Ивановичем.

На второй день Марат Иванович появился в дверях палаты и сказал:

— Ну-ка, покажите на практике, как понимают наши солдаты команду: «Ложись!»

Все разом легли на животы. Марат Иванович быстренько поменял всем тампоны и подошел к койке Нико.

— Ну, Нико Иосава, как ты, не боишься? Признавайся, парень, может, мандражируешь?! Завтра мы с твоей кистой встретимся в операционной, и я ей задам жару!

— Товарищ подполковник медицинской службы! — официально обратился к врачу Нико. — Вы не можете сделать мне операцию так, чтобы я хоть немного почувствовал боль?

— Могу, конечно, ничего нет легче этого, оставлю тебя без наркоза, и ори себе на здоровье, только зачем тебе это? — удивился врач.

— Я не хочу, чтоб мне делали наркоз, лучше оглушите меня молотком, чем этот наркоз! Жену я совсем недавно привел в дом, ну, вам лучше знать, как это бывает…

Марат Иванович окинул взглядом койки. Все накрылись с головой одеялами и давились от смеха; врач догадался, кто обработал больного, и сказал Нико:

— Раз ты так хочешь, будет тебе молоток. Сделаем так, чтобы не навредить твоей сексуальной потенции.

На второй день Нико повели на операцию. Ребята с нетерпением ждали его возвращения.

— Ну что, Нико, все прошло хорошо? Не очень было больно? — заботливо поинтересовался Иорам, когда парня привели в палату в сопровождении палатного врача Кетино и молодой жены.

— Боли я вообще не почувствовал, но оглушить меня молотком они отказались. Видно, очень серьезная была операция… — задумчиво ответил Нико.

Вечерело. Ребята просматривали газеты и журналы, кое-кто читал книгу, и вдруг раздался радостный крик Нико:

— Иорам, он встал!!! — Все посмотрели на Нико и стали безудержно хохотать.

На шум вошла врач Кетино и Непонимающе оглядела хохочущих парней.

— Бахтадзе, зайди ко мне в кабинет! — повелительным тоном сказала она.

Вахтанг давно заметил, что доктор Кетино неравнодушна к нему, но не подавал виду. Кетино, по-видимому, что-то беспокоило, но пока она в этом не признавалась.

— Вахтанг, почему вы хохотали, как ненормальные? Говори, не стесняйся.

Вахтанг рассказал ей все как было, и Кетино тоже повеселилась от души. Затем пересела к Вахтангу и оглядела его страстным взглядом. Вахтанг обнял ее за шею и поцеловал, потом скользнул рукой ей за пазуху. Кетино вдруг вскочила, пошла к двери, быстренько заперла ее на ключ и встала перед Вахтангом. Он поднялся, притянул к себе Кетино. Объятия и ласки продолжались до тех пор, пока Вахтанг не довел дело до логического завершения. Кетино быстро вскочила с медицинской койки, одернула подол, подошла к рукомойнику и стала мыть руки. Лицо ее выражало приятное волнение, когда она стыдливо оглядывалась на Вахтанга.

— Вахтанг, когда я кое о чем из твоей биографии прослышала, то у меня тут же появилось желание по-беседовать с тобой, но что-то меня удерживало, в первую очередь твоя болезнь. Мне хотелось поделиться с тобой своей бедой. Я ведь уже третий раз замужем, но детей у меня нет. Прошу тебя, помоги мне. Без ребенка жизнь не имеет смысла!

— Как же это тебе попадались одни бездетные мужчины, а может, это ты не можешь родить?

— Не везет мне, Вахтанг. Первый раз я вышла замуж по дурости, и это замужество моя родня так и не признала. Второй муж был моряком, на корабле мы были вместе, но ни волны морские, ни берег не помогли нам сохранить любовь, которая продлилась лишь год — муж ушел к другой. И снова я осталась без ребенка. Три года назад я снова вышла замуж, врачи говорят, что после воспаления придатков есть проблемы, и неделю назад я начала лечиться. У меня к тебе просьба: помоги! После процедуры необходима близость с мужчиной, так что до 5 часов я буду с тобой, после 5 — с мужем. Устроим своего рода соцсоревнование, может, что-нибудь из этого выйдет.

— Вот это, понимаю, аппетит. Посмотрев на тебя со стороны, да и продегустировав, не скажешь, что ты женщина ненасытная.

— Сам видишь, что мне не мужчина нужен, а ребенок! А для этого я не пощажу ни себя, ни вас! — она лукаво улыбнулась.

— Когда у тебя назначена процедура?

— Специально на субботу просила назначить и мужа своего предупредила, чтоб дома сидел!

— Тогда придешь сперва ко мне, а потом домой отправляйся, а то я не люблю быть вторым. Согласна? — со смехом спросил парень.

— Еще бы! Тем более, что, кроме дежурного персонала, в госпитале никого не будет, — ответила довольная Кетино.

Вахтанг окончательно оправился от болезни, но доктор Кетино его не выписывала, говорила, оставайся, мол, здесь, пока не придет время демобилизоваться. Как только, говорит, станут отпускать солдат по домам, я тебя выпишу. К тому же твое пребывание здесь дает мне надежду, и я с большим энтузиазмом хожу на лечение.

В начале декабря объявили демобилизацию, и Вахтанг вернулся в свою войсковую часть. Ребята устроили ему небольшие проводы. С этого дня Вахтанг уже считался свободным гражданином. И, самое главное, он понял, что у него не было никакого призвания стать военнослужащим и пойти по стопам отца.

К вечеру Вахтанг уже был в Хони и веселился в своем гареме.

— Теперь мы тебя никуда не отпустим. Отдохнул ты в госпитале как следует. Глаза блестят так, что сразу видно, силы у тебя утроились, так что готовься, три шкуры с тебя сдерем! Правда, девочки? — грозилась Римма.

Вахтанг собирался приступить к выполнению своих обязанностей с понедельника, а это и был понедельник, и уже давно рассвело…