Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру

Глава 13. Пустота

1.

Лешая медленно протянула получившегося дендрочеловека находящейся в добрых пятнадцати метрах от неё дворянке.

— Отнесите это к моей роще. Просто бросьте в сторону Игги. Думаю, она сама со всем разберётся.

Пани Маллой не стала спорить, задавать вопросы или ещё каким образом задерживать богиню, а поспешила забрать у неё из рук это вопящее бревно. В действиях аристократки даже прослеживалась некоторая суетливость, которой в иное время не наблюдалось вовсе.

Едва лишь груз поступил в распоряжение нового ответственного лица, Броня оттолкнулась от асфальта с такой силой, что в точке начала полёта организовалась вмятина, да устремилась в небеса. Однако она не стала расправлять крылья. Нет, ей этого не требовалось. Богиня попросту вырвала свой правый глаз, а затем что было сил запустила его по направлению к точке, куда с самого начала намеревалась попасть.

В следующую же секунду тело девушки обмякло и начало медленно терять скорость. Плоть её лишилась всяческой связи с многочисленными душами. Ныне эти мощи более не имели никакой ценности, кроме как эстетической. Ну или в качестве объекта поклонения для тех, кому во что бы то ни стало требовалось находиться рядом хоть с каким-нибудь проявлением божественного.

2.

У Даркена сорвало крышу.

В смысле, крышу сорвало у музея, но поскольку молодой человек последнее неизвестное количество чрезвычайно долгих минут пытался эту самую крышу удержать, он её считал уже своей. Так что, когда огромный её кусок попросту сместился куда-то в сторону, молодой человек почувствовал себя так, будто бы это ему часть черепушки оторвали.

И, нет, своды выдержали. И потолок не обвалился. Верхнюю часть здания смахнули куда-то в бок. И не только её, но и Пальцевого Кошмара.

Даркен где-то секунды две пытался понять, что тут вообще случилось и как реагировать, а затем увидел сплетённую из корней огромную грудную клетку создания, которое некромаг тотчас же про себя обозвал “скаггзиллой”. Дальше уже подсказок не требовалось. Это узнаваемый дизайн. Таким Броня награждала псевдотело для своей Роечки. Вот только впервые “номер один” видел эту конструкцию воплощённой в подобных размерах. Поистине колоссальных.

Захотелось сразу же выбраться наружу, да влиться в бой, но только пришлось этот порыв души задушить. Действия змеюки не то, чтобы хорошо отразились на состоянии музея. Требовалось ещё столько укрепить, столько подправить, столько удержать от разрушения…

В этот момент Даркена по плечу похлопали. Это был тот самый мужичок-гонец.

— Пани Каша Перловая снизошла до угроз. Как вы и предсказывали.

— Курва! — одновременно прогавкал и сплюнул некромаг. — Как же не вовремя!

— А разве не в этом был её план?

— Ладно, — молодой человек от души ударил собеседника ладонью по лопатке. — Перенимай эстафету. Организуй тут всех.

— Но я не некромаг…

— За неимением горничных чпокают дворников, — ответил Дарк уже удаляясь к выходу. — Ты справишься. Уж придумаешь, что-нибудь. Я в тебя верю.

Вот теперь медлить было нельзя категорически. Даркен ударил лэнсом в пол и вытолкал себя прямо на то, что ныне заменяло крышу: смесь остатков перекрытий, заложенных при строительстве, да тех, которые ныне воздвиг сам некромаг. Кое-где виднелись результаты труда той самой упомянутой ранее Лаврушки. Она неплохо постаралась, однако оказалась раз в пять-семь менее результативной, чем великий “номер один”.

Ну, так на то “номер один” и “номер один”. Иных на роль главных героев книги не берут. Да чтобы серия ещё была такая живучая.

— Вот он я, гнида ты моя ненаглядная! — воскликнул молодой человек, пытаясь взглядом найти тёмную богиню. — И вот какой Лешей ты припёрлась?!

Ответа пришлось ждать объективно недолго. Но вот субъективно эти жалкие секунд шесть показались самой настоящей вечностью. Впрочем, не только он изнывал от предвкушения этой беседы. Каша Невкусная, несмотря на внешнюю расслабленность, двигалась чересчур торопливо. Наверное, кто-нибудь, кто не наблюдал за ней так старательно, как Дарк, не отметил бы столь неприметной детали, но Главный Герой на то и Главный Герой, чтобы просто быть лучше всех во всём.

— Я уже устала ждать! — для кого-то, столь сильно сжавшего оскаленные зубы, Перлуша говорила весьма и весьма чётко. — Ты разве не знал, что опаздывать — это прерогатива девушек?

— Как и откровенное жульничество? — закинул лэнс на плечо Дарк. — Ты влезаешь в соревнование в тот момент, когда это не предусмотрено правилами.

Молодой человек гордился собой. Ему удавалось сохранять показную бравость даже несмотря на то, что его внутренне передёргивало от того, как позади него во Влтаве борются Псевдопальцевый Кошмар и огромная нелицензионная скаггзилла. Они всю воду в реке портили. Оставалось только надеяться, что посланные ранее отряды не груди девичьи мяли, а делом занимались и успели наладить качественную систему фильтрации.

Однако, даже Даркену не удалось сохранить истинно покерное лицо, когда Перловка вдруг ударила себя по груди и громко выкрикнула:

— Я тут правила пишу! Что ты, тварь смертная, думаешь, что законам подвластны боги?

— Александр Бенкендорф.

— Что? — не поняла богиня.

— Александр Бенкендорф. “Законы пишутся для подчинённых, а не для начальства. И вы не имеете права в объяснениях со мною на них ссылаться и ими оправдываться”. Это его цитата, — молодой человек демонстративно закатил глаза. — Твой культурный уровень меня угнетает.

В следующую секунду ему пришлось вскинуть перед собой щит. Бедолага Бобо принял на себя всю мощь удара богини, однако разлетелся, кажется, не оттого.

Судя по тому, по какой траектории двигались куски дрона, — куда угодно, но только не в направлении Перловки или Даркена — “номеру один” удалось создать защитное заклинание левой рукой. Логично, что корпус несчастного не смог бы остановить подобную атаку. Скорей выходило, что некромаг выжег большую часть запасов, впервые в жизни воспроизведя то, чему его пыталась научить невеста.

Молодой человек, конечно, сам припух неимоверно, но виду не подал.

— Ты хоть понимаешь, что ты наделала? — нахмурился “номер один”, доставая из-за спины Бибо, чтобы заменить им почившего Бобо, и уже под прикрытием этого действа потереть онемевшую руку. — Они же парные! Как лёд и пламя! Как кефир и сало! Истинная диада силы! Лучше бы ты мне голову оттяпала, и то менее жестоко бы вышло!

Перлуша тряхнула разок кистью, а затем спрятала её за спину и горделиво вскинула подбородочек.

— Знаешь ли ты, зачем я тебя позвала?

Где-то позади Даркена раздался громкий-громкий “плюх”. Стоило предположить, что в этот момент на берег выплеснулось очень и очень много воды.

— Знаю, — уверенно ответил молодой человек.

Но тут же он услышал грубый сиплый мужской голос откуда-то сверху. Выкрик, который явно предназначался перебить “номера один”, но не поспел вовремя.

— Ты понятия не имеешь, хе-хе-хе.

То вещал большой витр: существо с телом ворона-переростка и головой патлатого рокера-наркомана. Уродливая нарочито брутальная, но безвкусная версия прекрасной Морозницы, любимой питомицы младшей сестрёнки Дарка.

Молодой человек закатил глаза.

— А вот и знаю.

— Не знаешь.

— А вот и да.

— А вот и нет.

В следующую секунду едва лишь приземлившаяся на крышу птица вновь отправилась в полёт, но не благодаря собственным крыльям, а посредством грубого внезапного пинка со стороны богини.

Та проследила некоторое время за попытками питомца выровняться, а затем покачала головой.

— Низко летит, наверное к дождю, — взор Перлуши вновь обратился в сторону Даркена. — Я хотела тебе сказать: я уже победила.

— Для победившей ты слишком нервничаешь, — усмехнулся молодой человек, скрещивая руки на груди. — Не похоже.

— Мне удалось сломать Броню.

По спине “номера один” пробежали крупные мурашки. Каждая размером с чихуа-хуа. Но виду некромаг не подал.

— Ха! Что за идиотизм? Она же, как дюралевое весло: не ломается, только гнётся!

— Тем не менее, — развела руками Перлуша. — Она не соберётся уже вновь. Лучше готовься завтра заменить невесту.

Молодой человек покачал головой.

— Я тебя завтра, конечно же, убью, можешь не беспокоиться. Но не скажу при этом ритуальных слов, так что, когда ты вновь воскреснешь, женой моей считаться не будешь.

— Хо-хо! Хотелось бы на это посмотреть!

— Я знаю, — кивнул “номер один”.

— Но если я убью тебя, возродишься ты вновь не как Даркен Маллой, а как Даркина Перловая. А я себе выберу новую аватару с во-о-от таким болтом, — продемонстрировала богиня своё предплечье.

Серые очи некромага смерили руку девушки.

Угроза звучала жутко. С этой курвы станется. Вот только почему-то, оно не воспринималось вообще никак. Наверное, описываемое будущее оказалось слишком фантасмагорично даже для гибкого разума молодого пана Маллоя.

— Оно в полтора раза меньше моего! — возмутился “номер один”. — Не-е-е, так не пойд…

Даркен прервался на полуслове, когда вдруг ощутил порыв ветра, что усиливался всё больше и больше, даже не думая останавливаться на достигнутом. Сначала молодому человеку пришлось прикрыть лицо щитом, а затем и вовсе вбить лэнс в остатки крыши, лишь бы не улететь прочь.

Над Перловкой же поднимающийся ураган был словно бы не властен. Он хватал её за волосы, старался порвать одежду, но богиня двигалась так, будто бы ветра не существовало вовсе. Даже торсом слегка не клонилась ни навстречу, ни по направлению порывов.

— Ха-ха! Ощущаешь это? Треснул налёт цивилизованности этой выскочки! Вот оно, её истинное нутро! То, что она всегда в себе хранила! Эта ненависть! Ты думаешь, она моя?! Да, у меня внутри такая же, но сейчас ты ощущаешь не её! Это близится твоя подружайка! Та, кого ты так защищаешь! Видишь, что она тако…

Тёмная Лешая не договорила, так как в какой-то момент ветер вместе с потоками воды, что по его воле хлестали не с небес, а откуда-то сбоку, из-за чего возникало ощущение, будто бы ты на самом деле стоишь на стене, а за спиной у тебя бездонная пропасть, принёс темновласую крылатую фурию, что сбила Перловку с ног и увлекла за собой прочь.

А Даркен? А что оставалось Даркену? Он склонил голову на бок, подражая своим воспоминаниям о Локи из “Мстителей” и произнёс невпопад одну единственную фраз:

— Я слушаю…

Но этих слов никто не услышал. Их поглотил вой ураганного ветра.

3.

Столкнувшись — буквально столкнувшись — с принцем, Даркен первым делом обматерил наследника богемийского престола с головы до пят.

Тот удивился.

— Да что с тобой, во имя Семерых, такое?!

Вацлаву — да и не только ему — приходилось кричать во всё горло, чтобы ураганный ветер не заглушал его слова. И то, помогало плохо.

Ураган. Даже без учёта молний, хреначащих в громоотводы с частотой, заметно превышающей естественную, эта штука уже сама по себе была настоящим бедствием, не нуждавшимся в поддержке враждующих богинь и бившихся в речке гигантских чудовищ. Он срывал рекламные щиты, вывески и тяжёлые ветки, бился ими о стены и окна. Уровень воды на улицах поднимался так быстро, что казалось скоро машины начнут плавать. Ливнёвки откровенно не справлялись. Временами ближайшие к “номеру один” стёкла не выдерживали и лопались.

Даркену и Вацлаву удавалось сохранять относительно вертикальное лишь из-за того, что они были некромагами. И не просто некромагами, а очень хорошо подкованными в вопросе боя колдунами с позиций рейтинга, далёких от нижней части списка.

— Я одет по погоде! Не трынди! — огрызнулся “номер один”. — И я, Лешая тебя дери, говорил “неприметные доспехи”! А у тебя тут всё в твоих гербах!

— Да я не об этом! — отмахнулся Лотарингский-младший. — Ты бежишь с поля боя!

В следующую секунду в забрало шлема наследника престола врезался корпус щита “номера один”.

— Ты и правда такой тупой?! Мы бы, может, ещё могли бы угнаться за богинями в условиях более лётной погоды, но сейчас без шансов! Я уж молчу о том, что из-за их ауры ты ничем дальнобойным не сможешь воспользоваться!

— И это повод спасать свою шкуру?!

— Это повод спасать их шкуры! — Даркен навалился всем телом на воткнутый в скрывшийся под слоями чёрной, поблёскивающей серебристыми гранями волн воды асфальт, а затем указал перстом в сторону домов за сражающимися гигантами. — Ты хоть представляешь, сколько проклятой жижи, обращающей людей в слизняков, сейчас в воздухе смешалось с дождевой водой?!

“Номер один” не видел лица собеседника, но отчего-то отчётливо представил, как то начинает выражать разом понимание и ужас.

— Бе-е-ездна… — не столько услышал, сколько разобрал по контексту Даркен.

— А я о чём?! — ругнулся Маллой-младший. — Самая настоящая дамоклова задница нависла над Прагой! Я сам не растворился только потому, что ветер дует не в моём направлении! Первым делом надо помочь Рое ум…

“Номер один” уже рванул было в сторону сражающихся гигантов, но принц его остановил, ухватившись за пелерину.

— У нас тут твои доспехи и твои ребята, которые помогут быстро облачиться!

Даркену в очередной раз пришлось смириться с тем, что он не может броситься в бой сию секунду и вынужден медлить, чтобы впоследствии увеличить свою эффективность.

— Давай! Только быстро!

— Заползай в переулок, там ураган не будет так мешать!

“Номер один” послушно заполз — ощущалось оно именно так — в пространство меж двумя зданиями. Исчезновение давления со стороны ветра ощущалось, будто бы с плеч камень свалился.

— Уф, — размял мышцы Дарк. — Не будем тянуть!

Он нашёл взглядом Лукана и Вика. Оба уже облачены в боевое и подготовили поводки. Да, никто из них не любил это оружие, но оба специально тренировались по указке главы ковена, чтобы иметь возможность быстро одеть господина в условиях близости Перловки.

— Давайте! Как отрабатывали!

Процесс требовал хорошей сработанности, но оно того стоило. Всего четыре секунды, и вот уже Дарк стоял в противоперловой броне первой версии.

— Ого! — воскликнул он, когда понял, что ему подогнали подчинённые. — Это вы прямо вовремя!

За всех ответил Вик.

— Слечна Каппек сказала, что вы всё равно списали этот доспех с позиций основного козыря, а потому можно его использовать сейчас. А ещё она договорилась о том, чтобы подключить к системе несколько дополнительных шпилей!

Ворон бросил взгляд в сторону принца. Даркен разом добродушно и хищно улыбнулся Вацлаву. И плевать, что тот не видит.

— Да с таким мы в один миг всё исправим! Надо только забраться повыше для надёжности!

— Повыше и чтобы молния не того! — уточнил Лукан.

— Разберёмся!.. А где Гало?!

— Ёла его перенаправила навстречу к принцессе, когда получила от твоей матушки предупреждение о том, что Броня, возможно, не в себе!

— Курва! Мне бы сейчас он пригодился громоотводом поработать! Ладно, перебьюсь Виком! — Даркен задумался. — Так, Лукан, бери людей и отправляйся с Вацлавом и его бойцами! Ваця! Там ведь должны были разобраться с проклятием в речной воде?!

— Обижаешь!

— Тогда тебе самое весёлое: вали эту пальцевую гниду без жалости! Я же займусь скучным: придумаю, как защитить людей от растворяющего урагана! Вопросы?!

— Излишни! — за всех ответил принц и тотчас же рванул к монстроте.

Дарк ещё пару секунд смотрел вслед действующей, словно единый организм, словно бы управляемый сверхразумом рой насекомых, группе некромагов. Вот вам и разница между уровнями. Казалось бы, разве не мелкое дворянство, куда как чаще облачающееся в доспех по работе, должно демонстрировать такую брутальную красоту? Однако же, нет. Они в основном выполняют типовые задачи, послушно маршируют и палят, куда сказали чем сказано. А вот именно среди высшей знати куда как проще встретить столь слаженные действия в куда как более сложных условиях.

Да, конечно, далеко не все “утраблагородные” вообще любят заниматься войной, а не чем-нибудь побезопасней. Да и большую часть этой стайки составляли люди с родословной попроще. Но кучковались-то они как раз вокруг той самой, максимально чистой крови. В XXI веке в Форгерии всё ещё оставалась та самая “военная косточка”, что помыслить не могла ни о какой дворянской вольности. Та, что выступает в первых рядах в любом конфликте.

И при всех косяках принца, в благородстве этого сорта ему уж точно не откажешь.

Молодой человек обратил взор на Вика.

— Осознаёшь, что от тебя требуется?

Будь на месте ворона Гало, Даркену и не потребовалось бы задавать этот вопрос. Мегатериум не за красивые глаза место “номера три” в их ковене занимает. А некромаг печального образа… он, конечно, старается выслужиться и, как минимум, в его лояльности сомневаться не приходится, но здесь и сейчас потребна была не только и даже не столько лояльность.

— Проследить, чтобы в вас не попала ни одна молния! — каким-то образом Виктору удавалось даже повышая голос, звучать спокойно и размеренно, даже несколько лениво. — Аналогично устранить иные помехи, потому как вы будете слишком заняты гло…

— Много слов! — остановил его Дарк и поднял взгляд вверх, выискивая подходящую точку.

В боевой ситуации велеречивость Вика была излишня.

Но сам ворон так не считал.

— Может лучше Карлов мост?!

“Номер один” вновь обратил взор на подчинённого. Вопрос в серых глазах читался так хорошо, что даже забрало не помешало некромагу печального образа его понять и пояснить свою мысль.

— Высокая точка нам нужна, чтобы было меньше помех! Но ведь Карлов мост находится на достаточно открытом месте! Плюс, там попадание молнии менее вероятно вероятно, а это, помимо прочего, меньшее световое загрязнение!

— А сражение гигантов?! — напомнил Дарк про Пальцевый Кошмар и Рою, плескавшихся в речке.

— Светового загрязнения не создаёт!

“Номер один” задумался. Звучало более-менее разумно. Да и приближение огромного комка из двух сцепившихся здоровущих чудовищ заметить проще, чем случайное попадание какого-нибудь снаряда в опоры конструкции, на которой юный пан Маллой собирался зависнуть.

Виктор не унимался.

— Кроме того, внизу ветер будет не столь силён! Больше преград на его пути: благо, он дует не вдоль русла…

Решено!

Даркен ответил не словом, но делом. Он сорвался с места и, согнувшись в три погибели, двинул из переулка. Бороться со стихией ему помогал Бибо: находясь в условной безопасности, “номер один” успел набросать контур-надстройку, который научил магический интеллект дрона ряду трюков. В частности, трикоптер теперь умел по команде старательно прижимать хозяина к земле, корректируя вектор движения с учётом урагана.

Правда, чтобы это работало по-человечески, приходилось удерживать щит над головой, из-за чего Дарк оказался вынужден гордо принимать “на грудь” различный мусор, послушный воле стихии. И среди этого мусора встречалось всякое, в том числе и способное прикончить человека с одного удара. Благо, молодой человек успел уже одоспешиться.

Пройдя метров пятнадцать, “номер один” обернулся назад и проверил, как там справляется Виктор. В конце концов, у него-то не имелось чудо-щита. А отделяться от телохранителя было идеей крайне тупой. Иначе его можно было вообще с собой не брать.

Ворон, впрочем, не сильно отставал. Он удерживал клевец, словно трость, и уверенно вбивал его в скрывающуюся под слоем воды мостовую через шаг. Понятное дело, что выглядело это не столь изящно, как некромагу печального образа хотелось бы. Данная стратегия передвижения вынуждала сгибаться в три погибели, опираться на оружие большей частью торса, пытаться как можно реже и как можно на более краткий период оставаться без опоры древка, потому как поводок здесь использовался только в качестве страховки на случай, если какой снаряд настигнет колдуна в период наименьшей устойчивости.

Ну да и плевать, как оно выглядело, если работало. Раз Вик справляется с тем, чтобы поддерживать темп начальства, значит, на него можно не отвлекаться. Как и на ещё одного некромага, прибившегося к их небольшой группе. Когда принц увёл за собой основные силы, этот тип остался. Даркен понятия не имел, кто это. Не то, чтобы незнакомец скрывал свои гербы, но здесь и сейчас разглядеть их было задачей не самой рутинной, а в переулке “номер один” не уделял этому бойцу достаточного внимания. А тот и не лез. Стоял в стороне, молчал. Видать, всё же, он был не из свиты Вацлава, раз не поспешил следом за сыном богемийского короля.

Про себя Дарк прозвал незнакомца Третьим. Потому как и пёрся он последним из всей их пачки, стараясь подражать в движениях Вику. Но из-за отсутствия вспомогательного корсиканского поводка, прибившийся к силам “номера один” некромажек оказался вынужден чаще останавливаться и просто пережидать угрозу, цепляясь изо всех сил в красивый длинный меч, раз за разом вгрызающийся в скрытый под водой камень.

Даркен продолжал движение в сторону Карлова моста, одной из главных достопримечательностей Праги. Места, с которого в куда как более спокойной обстановке открывались просто волшебные виды.

Хотя… разве может старинная архитектура, пропитанная всеми вайбами богемийской культуры, сравниться по волшебности со сражением двух гигантских чудовищ?

Титанов совершенно не беспокоил ураган. Казалось, они его замечают лишь потому, что одному из них он развевал волосы. Если вообще замечают. В конце концов, Роя и Кошмар оказались слишком заняты друг другом.

Творение Перловки сейчас больше всего напоминало паука. Не внешним видом и не количеством целых “лап”. Здесь были бы верней аналогии с осьминогом. Скорей, речь о движениях. О том, как все конечности обхватывали похожую на безглазый череп древесную морду псевдотела питомицы Брони. Любой, кто хоть раз видел сражение пчелы и одного из представителей восьмиокой братии, узнал бы эту характерную хватку.

Что до Рои, то в пылу битвы она практически полностью забыла о лапах и пользовалась ими, скорей, чтобы отталкиваться от берегов, когда их с Кошмаром клубок в очередной раз упрётся в этот аналог сетки октагона. Движения рептилия предпочитала более привычные. Она пыталась обвить противника всем телом, но из-за того, что оно было не то, чтобы шибко длинным и напоминало больше бульдожье, чем змеиное, из данной затеи выходило не больно-то много толку.

Что касается Влтавы, то реке стало уж больно тесно в русле. Битва гигантов и ураган делали реку нетерпеливой. Они заставляли её волноваться. У вот уже набережную заливали не только дождь и проклятые выделения Отсылки-к-Гоблинам, но воды главной артерии Праги. И когда они добирались до ног некромагов, тем оставалось лишь прекратить движение, вцепиться во что-нибудь покрепче, да переждать: уж больно хотелось Влтаве повалить колдунов на мостовую, за забрать к себе в вечное владение.

Впрочем, даже царица богемийских рек притихла, когда наследник престола, ведущий за собой копья своё и Даркена, вышел на поле боя. То ли признавала его величие, то ли просто подуспокоилась из-за того, что оба гиганта в раз лишились мобильности и не могли более баламутить её вод.

Аура двух богинь, уверенно сжиравшая все заклинания, смевшие покинуть плотную среду, не стала помехой желанию Вацлава атаковать издалека. Даркен не видел, что метали в титанов послушные царственным жестам принца некромаги, но мог предположить по характерным движениям, что то были волшебные палочки. Колдуны очевидно подшаманили с инерцией, чтобы совершенно не приспособленный к броскам — даже в куда как более благоволящих этому условиях — снаряд преодолел всё необходимое расстояние и, вонзившись в плоть чудовищ, впрыснул в неё заклинание.

“Номер один” понимал, что часть волшебных палочек так или иначе попала не в Пальцевого Кошмара, а застряла в псевдотеле Рои, однако на змею это не оказало никакого заметного влияния. В конце концов, некромаги намеревались поразить в первую очередь творение Перловки, а потому их волшба оказалась не рассчитана на дерево.

На плоть Мегаотсылки, впрочем, тоже, но тут хотя бы какой-то эффект наблюдался, в отличие от.

Было видно, что Ваця явился сюда подготовленным. Вовремя Дарк наорал на днищеродных и отправил их докладываться в штаб. Какой-никакой анализ уже проведён, а потому иные из контуров смогли пробиться через структуру Пальцевого Кошмара и интегрироваться в неё. Заметней прочего это было с заклинанием, “иссушивающим” тварину. Скорей всего, оно разрабатывалось против проклятой жижи, но мразота по всей видимости состояла на больший процент, чем полагалось бы. Пальцы стремительно теряли в обхвате, плоть чересчур крепко обнимала кости — или то, что их заменяет, — натягивалась и лишала уродину мобильности.

Роя, заметив, что противница стала сопротивляться куда как менее эффективно, просто прижала её к одному из берегов, да застыла в довольно неестественной позе. Даркен в очередной раз поразился тому, насколько эта рептилия умна. В смысле, да, во всех источниках данная мутация описывалась, как отличающаяся высоким интеллектом, но чтобы зверюга вот так с ходу поняла: лучшее, что она может в текущей боевой ситуации сделать — это зафиксировать добычу и дать её добить человекам? Да тут не каждый homo sapiens додумался бы до столь толкового применения избыточной массы не самого управляемого тела.

Так или иначе, у Вацлава имелись свои задачи, а у Даркена — свои. Молодой человек споро добрался до нужной точки, радуясь при этом, что доспешек задизайнил не просто крепким, но и непромокаемым: вот сейчас бы оказалось очень даже не к месту, если бы какая капелька смешавшейся с проклятым студнем воды добралась бы до плоти пана Маллоя.

“Номер один” вышел на центр моста, зафиксировался там, да открыл канал связи. Благо, всё было заранее прописано, продумано и даже протестировано. Магический контур грамотно интерпретировал передаваемую информацию и кодировал её. Разбивал на пакеты, формировал контрольную сумму, получал информацию об успешной их доставке.

Первым делом Даркен решил начать с доклада по ситуации. Да, ему очень хотелось сразу же запросить конкретных мер, тем более, что в голове уже крутился план действий, но молодой человек понимал — его собранные на коленке контуры могли оказаться недостаточно эффективными. Вообще, нечего соплежую лезть на территорию ВМаС: пусть они получают весь массив необходимой информации, а там уже делают, что от них требуется. Вот тут уже планы “номера один” окажутся в тему: лишней подстраховочки в таком деле быть не может.

Здесь же молодой человек уяснил, что протокол, на который он так рассчитывал, показывал себя в полевых условиях, как нечто с очень низкой пропускной способностью. Каждая повторная отправка в случае, когда контрольная сумма не сходилась, занимала слишком много времени. Тут секунда, тут три. Там пять. Всё вместе оно складывалось в серьёзную задержку.

Настолько серьёзную, что Даркен уже на месте начал продумывать альтернативу, лишённую недостатков текущего “перемигивания”. В конце концов, никто не мешал вместо нулей и единичек передавать дробные числа? Главное, предоставить принимающей системе понимание отклонения от эталонных значений в условиях особенностей среды. Даже обидно, что идея такого “бинарика” пришла в умную голову главгероя слишком поздно: за один день новый протокол не разработать и не протестировать, не говоря уже полной переделке всей системы “богоборец” под него.

А покамест приходилось ждать и терпеть. Ждать и терпеть. И стараться не отвлекаться, когда ощущаешь спиной, как Вик забирается тебе на плечи, чтобы поймать молнию, решившую-таки ударить именно в тебя.

Даже здесь, на мосту. А высокие точки, которые Дарк изначально рассматривал в качестве позиции для обмена информации со штабом, так и вовсе выглядели так, будто бы небо вцепилось в них дуговыми разрядами и сейчас старательно подтягивалось к земле, лишь на короткие мгновения отпуская шпили лишь затем, чтобы размять свои электрические конечности.

И вот, где-то там, над городом бились Лешая и Перловка. Понять, где именно они находятся, удавалось лишь потому, что их пара тоже неплохо притягивала яркие небесные тентакли. К сожалению они более не сплетались в силуэт нагой девы. То бесформенное месиво если уж было на что-то похоже, так только на битву паука и змеи. Впрочем, Дарк полагал, что ему лишь кажется, и на деле не имелось никакого цельного образа. Просто мозг сам пытался отыскать закономерности, считая невозможным их отсутствие. А раз уж молнии, ударив в богинь, образовывали сферу, то почему бы ей не напоминать тот комок, в каком по руслу Влтавы катались Роя и Пальцевый Кошмар?

Вот настолько много времени было у “номера один” от момента формирования пакета до подтверждения факта передачи! Понятно, что это всё ещё быстрее доставки письма из рук в руки, но всё же: как много гражданских, попав под этот поистине кислотный дождь, обратятся в студень?

И вот, наконец, индикатор на краю поля зрения доложил Даркену, что не только в штаб передана свежая информация по ситуации, но и получены запрашиваемые данные.

Карта города, направление ветра, скорость порывов. Всё необходимое, чтобы можно было отдать своим шпилям команду на создание завесы. Даже более того: алхимическая формула проклятой жижи и схематика заложенного в неё контура!

— Ай да Ёла! Ай да курвина дочь! — восхищённо воскликнул Дарк. — С этим уже можно работать!

Завеса? Нафиг завесу! “Номеру один” пришла в голову идея получше! Да, она, конечно, даст огромную нагрузку на канализации и кому-то из благородных придётся спуститься, чтобы прочистить их, — ведь челядь с этой задачей точно не справится — однако выхлоп от этой контрмеры ожидался потрясающий.

Нужно было “связать” проклятую жижу. Преобразовать её в хлопья “снега”. Вещества, всё ещё хранящего в себе проклятье, но не способного взаимодействовать с человеком и другими видами животных. Сразу будет видно, где наибольшая концентрация этой мерзости, а затем, хоть лопатами греби. В идеале.

Молодой человек так увлёкся этой задачей, нагружая встроенный в системы доспеха компилятор работой, что не обратил внимания на огромный рекламный щит, что грохоча по улицам, летел прямо на него. Справедливости ради, здесь сейчас вообще всё грохотало, кричало, рычало и гремело. В таком шуме поди попробуй что разбери. Благо, Вик и Третий не дремали. Они взяли на себя труды встретить угрозу и выдать ей апперкот клевцом да мечом. Их обоих, правда, при этом сбило с ног, но свою задачу ребята выполнили.

Ворон предусмотрительно подстраховал себя поводком, а вот незнакомца наверняка сбросило бы в реку, если бы его вовремя не подхватил “номер один”.

— Осторожней! — только и ляпнул Дарк.

— Chi lo direbbe?!

Голос был знакомым. Да и манера изъясняться…

— Джакопо?!

— Ты удивляешься тому, что я веселюсь на твоём мальчишнике?!

— Я удивляюсь тому, насколько ты никчёмно-неуклюжий!

— Baciami il culo! — без обиды огрызнулся тот и вновь вернулся к исполнению своих обязанностей. — Готовься! Там тамада хороший и конкурсы сейчас будут просто отличнейшие!

Дарк проследил за направлением взгляда родича. Понять, о чём говорил Джакопо, оказалось несложно: это выглядело, как несущийся прямо по улице горизонтальный смерч, толкающий перед собой мобильные холодильники, куски автобусных остановок, мусорные баки, скамейки и даже каменные клумбы.

— Курва… — в одно слово “номер один” ёмко уместил идею, что надо бы им уйти с текущей позиции, да только не успеют.

Впрочем, Маллои всегда Маллои, даже если они Строцци. Уроженец Корсики всё это время не просто так тут торчал на мосту бестолку.

— Воды! — крикнул Джакоппо.

Даркен всё понял. Он тотчас же перевёл взгляд на Вика и скомандовал:

— Дай ему реку!

Ворон не стал даже на кивок тратить время, а просто сиганул через перила солдатиком. Да только волну он поднял такую, какая не от всякой бомбочки бывает.

Это было именно то, о чём просил Джакопо. Южанин буквально схватил воду пальцами, а затем рванул на себя.

Да, аура богинь рушила любой контур, находящийся вне плотной среды. Но проклятье-то продолжало работать, а это значило, что жидкость если уж не защищала заклинания от распада полностью, то по крайней мере давала им достаточно времени, чтобы отработать своё. И именно этим свойством воспользовался уроженец Корсики, дабы сплести щит, способный защитить представителей разных ветвей семейства Маллой от встречи с влекомым стихией тяжёлым мусором.

Уф! А ведь оно даже от ветра прикрывало.

Отлично! Теперь у Даркена была возможность докрутить контур до более-менее пригодного к использованию состояния, а затем уже можно будет потребовать прямого канала связи с дронами, каким-то образом умудрявшимися даже в текущих погодных условиях перемигиваться с “номером один”.

Не стоило тратить времени впустую. Каждая секунда — это чья-то жизнь, а то и душа.

4.

Лешая впитала в себя очередную молнию.

Да, Тёмная пыталась этому помешать. Она всеми силами отводила разряды как можно дальше от противницы, оттягивая момент, когда же та вновь пополнит запасы сил, но на деле выигрыш от этого ничуть не покрывал затрат на искажение маршрута движения искрящейся яркой ломанной конечности неба.

В итоге любимая тактика доппельгангера попросту не работала. Невозможно взять измором кого-то, тягающего энергию из внешнего, условно неисчерпаемого источника. На деле, Лешая с момента начала боя не просто не ослабла, а даже поднабралась могущества.

И это вне всякого сомнения бесило Тёмную. Но не пугало. Эта её злорадная усмешка на лице, отмеченном многочисленными свидетельствами превосходства Светлой, как бойца, не выглядела наигранной.

Доппельгангер не пыталась казаться контролирующей ситуацию. Она действительно полагала себя таковой, даже несмотря на то, что эта её аватара даже не успевала толком регенерировать.

Лешая не могла сказать, сколько времени длится бой. Сколько раз они расходились, чтобы затем схлестнуться вновь, будто бы две бессмертные хищные птицы, решившие поохотиться друг на друга.

В сознании её у этой битвы уже не было начала. Да и об окончании сражения богиня не задумывалась. В каком-то смысле Лшая действительно напоминала ныне не столь разумное существо, сколь природное явление. Ветер дует. Молнии сверкают. Гром гремит. А Светлая раз за разом настигает Тёмную и либо отрывает от неё кусок, чтобы тотчас же его спалить, либо изменяет плоть вражеской аватары, чтобы на время затруднить той задачу уклонения.

И вот в этот порядок, отмеченный знаком вечности, вклинилось нечто, чему здесь явно не место. Оно было подобно пятну краски на белоснежном холсте или карьеру средь девственных тропических лесов. Неправильное. Раздражающее.

Какое-то время Лешая старалась игнорировать это. Не обращать внимания. Однако это было подобно тому, как пытаться жить своей жизнью и не пытаться выковырять из глаза огромную муху. Жирную такую. Царапающую нежную слизистую своими острыми членистыми лапками.

Оно не “смаргивалось”, а только уходило под веко, чтобы вернуться вновь, когда тебе только показалось, что ситуации можно дать оценку “терпимо”.

Данный раздражающий фактор всё ещё не заслуживал того, чтобы Лешая уделяла ему слишком много внимания, но тем не менее богиня принялась “отмахиваться” от него время от времени. Направлять молнии, уводить бой в сторону.

Не помогало.

Три фигуры в доспехах оказались слишком настырными.

Одна — подчёркнуто женственная. В таком, пожалуй, место не на поле боя, а на параде, а то и вовсе — в спальне. Тугой корсет, приподнимающий туго обтянутую защитной тканью полную грудь. Практически ничем не искажённый силуэт бёдер. Понятное дело, что бронепластины дают лучшую защиту, но эта особа очевидно и не планировала вступать в бой сама.

За неё практически всё, порой вплоть до передвижения между крышами домов, делали двое других.

Вот они подходили к выбору обмундирования куда как серьёзней. Вторая женщина уже никак не пыталась подчеркнуть свою принадлежность к слабому полу. Оно получалось скорей само по себе. Уж больно изящной была эта воительница с щитом и копьём. Даже доспехам не удавалось скрыть этого факта.

Но куда как внушительней смотрелась третья фигура. Огромная, если судить мерками людей. Этот некромаг обходился без лишнего вооружения, а атаки Лешей блокировал, по сути, своим телом. Буквально. Как-то он попросту схватил обеих спутниц, прижал к себе и повернулся спиной к богине, припадая при этом на колено. И тем не менее, получив столь мощный удар прямо в лопатку, затем вновь встал и продолжил путь, не тратя времени даже на то, чтобы отдышаться.

И, нет, это не Лешая такая слабосильная. Хотя, да, она не вкладывала в свои попытки избавиться от назойливых смертных чересчур многого, но и этого хватало, чтобы те в своих попытках угнаться за Светлой и Тёмной постепенно оставляли по пути элементы доспехов и осколки щита.

И словно бы этого было мало, Тёмная вдруг ни с того ни с сего решила приземлиться на одну из крыш и сложить руки буквой тау.

— Брейк! Тайм-аут!

Какой ещё “брейк”?! Какой “тайм-аут”?!

Лешая и не думала останавливаться. Она рванула к Тёмной, выписывая резкую дугу, чтобы затруднить противнице определение направления атаки, как вдруг…

— Стой!!!

Прямо перед доппельгангером появилась та самая девица в “доспехах на парад”. Она сорвала с головы шлем, выскочила на позицию между Светлой и Тёмной и выставила перед собой руку, с зажатыми в кулаке локонами: чёрным и зелёным.

Лишь секундой позже смертная осознала, что она совершенно не угадала направление атаки Лешей. Когда та уже настигла цель и в один удар оторвала той разом руку до локтя и кусок торса.

Богиня уже намеревалась вновь пойти на сближение со спешно разорвавшей дистанцию Тёмной, но смертная успела таки схватить Светлую за плечи и упереться лбом ей в лоб.

— Броня, Бронечка, стой, пожалуйста! Не надо, прошу! Ты губишь себ… всех нас!

Лешая понятия не имела, почему она вообще медлит, почему слушает эту девицу, почему даёт ей шанс себя уговорить? Будто бы этот представитель рода человеческого мог сказать что-то важное.

Но он сказал:

— Ты же сама говорила, что я слишком важна, помнишь?! Буквально сегодня!

Говорила?

Кажется, да, говорила.

Неужели?

Богиня решила осмотреть девицу внимательней.

Длинные чёрные мокрые волосы липли к лицу смертной. Гладенькому. Ровненькому. Округленькому. С яркими алыми глазами.

Лешая и правда что-то такое говорила, глядя в эти глаза. Но… сегодня ли?

Быть может. Сложно сказать. Светлая уже потеряла счёт времени.

Но зачем эта смертная препятствует праведной злобе божества? Спросить бы, но вместо связной речи изо рта раздавалось только длинное сиплое:

— Кха-а-а-а-аткра-а-а-а-а… э-э-э-э…

Лешая. Просто. Забыла. Как. Говорить.

А вот Тёмная…

Её лик был хорошо различим в свете вспышки очередной молнии. Той самой, что должна была ударить в Светлую и, заодно, зацепить алоокую девицу, но которую приняло на себя копьё смертной, сопровождавшей наглячку по пути сюда.

— Ха-ха-ха-ха! — хлопала в ладоши уже успевшая отрегенерировать конечности доппельгангер. — Отличный трюк! Мне нравится! Она дрессированная?!

Пальчики “слишком важной” мягко проскользили по щеке богини, совсем рядом с растительными волокнами, за которыми виднелись острые шипы зубов, а затем решительно обернулась в сторону Тёмной.

— Не существует отчаяния без надежды!

Травовласая версия богини недоумённо развела руками.

— Это ты сейчас что, отсылку только что сделала?

— Ну, это зависит от твоего культурного уровня! — вздёрнула носик девица.

Движения горделивые, да вот только от находившейся к ней предательски близко Лешей не укрывалась мелкая дрожь, которой било смертную.

Но та не унималась. Она продолжала говорить:

— Так или иначе, всё происходит слишком быстро! Ты разве не планировала всё провернуть на свадьбу?

Тёмная вопросительно изогнула бровь и склонила голову на бок.

— И что мне теперь? Не добивать курву?

— Нет-нет! — вскинула ручки смертная. — Добей курву! Но попозже! Завтра! Какой толк это делать сегодня? Это ведь даже не будет приурочено ни к какой дате!

— Девичник же! — усмешка доппельгангера была откровенно издевательской.

— Тогда… сделай это ради отсылки!

— К чему?

— Твой культурный уровень меня угнетает, — демонстративно закатила глаза алоокая.

— Ты сама не знаешь, к чему это будет отсылкой!

— Тогда зачем я её сказала?! Ха! Ты догадалась, что это цитата, но не поняла, откуда!

— Дешёвый развод!

— Да ты просто не знаешь!

— Знаю! И хватит уже! Совсем недавно Даркен уже пародировал этот приём из мультиков!

— Докажи! Докажи, что знаешь! Ну же!

Тёмная некоторое время стояла недвижимо. Лишь всё сильнее и сильнее щурилась с подозрением на смертную. Но затем, всё-таки, повелась.

Повелась! На такую дешёвую разводку!

Как так?!

Взгляд Светлой сконцентрировался на зелёных волокнах локонов волос доппельгангера, что смертная сжимала в кулаке за спиной.

Точно… вот оно, в чём дело.

— Не помню названия. Там потом была игра в шахматы живыми людьми против телепата.

— Да… — против воли осклабилась смертная. — Похоже на то. Это действительно отсылка к игре в шахматы живыми людьми против телепата. Ну так что? Ты сделаешь это ради отсылки?

Тёмная закатила глаза и тяжело вздохнула.

— Но только ради отсылки. Я позволю запитаться Броньке надеждой, чтобы затем… — доппельгангер вдруг сложила пальцы на обеих руках в “козу”, перекрестила предплечья, высунула чересчур длинный язык, да засмеялась. — …она познала истинное отчаянье.

Следом она вдруг встала прилично, скромно кашлянула кровякой в кулачок, да добавила:

— Это, кстати, тоже была отсылка. Надеюсь, вашего культурного уровня хватит, чтобы это понять.

Ещё секундой позже голос этой кривляки стал плаксивым.

— Со мной, что-то твориться. Что-то происходит. Я ведь не умру, правда не умру? Но пожалуйста. Пожалуйста, я не хочу. Я не хочу. Простите.

И вот только сейчас она закончила паясничать. Просто состроила чрезмерно трагичное лицо, прижала тыльную сторону ладони ко лбу, да рассыпалась на миллиард семян одуванчика, которые тотчас же унёс прочь ветер.

Кстати, он был порывистым, но уже не таким сильным, как ранее. Не ураганным. Да и молнии сверкали всё реже и реже, но только где-то вдалеке, а не в считанных метрах от Светлой.

Смертная где-то с полминуты смотрела вслед Тёмной, а затем наконец тяжело вздохнула, уронив голову себе на грудь.

— Ну, сама простая часть всего мероприятия позади…

Она обернулась в сторону Лешей. Было видно, что алоокой тяжело даётся каждое слово. Не в том смысле, что у неё имелись проблемы с тем, чтобы их произнести. Скорей, она испытывала огромную неуверенность в том, чтобы их подобрать.

— Броня, я…

Девушка бросила короткий взгляд на своё сопровождение, а затем подалась чуть ближе к Лешей и заговорила много тише. Точно бы боялась, что её услышит кто-то, кому не полагается.

— Броня, я могу направить твой разум. Честно, я могу направить. Но тут, как с попытками подобрать контрзаклинание: я должна более-менее понимать, о чём ты думаешь, чтобы вклиниться между мыслями. Но я понятия не имею, что творится в твоей голове. Потому…

Она собралась силами, заглянула в глаза богине, но всего спустя пару секунд отвела взгляд.

— Пожалуйста, слушай меня. Думай о том, о чём говорю я. Я постараюсь вернуть тебя в более-менее стабильное состояние. А дальше… дальше тебе придётся уже самой. Помоги мне помочь тебе. Нет, помоги мне помочь всем нам.

Перебор аргументов очень напоминал перебор ключей. Как когда ты украл связку, добрался до нужной двери, но понятия не имеешь, что именно из бренчащего на связке тебе поможет.

Алоокая точно так же даже не могла предположить хотя бы, будет ли богиня слушать её.

Но… в пользу того, чтобы выслушать смертную имелся один конкретный довод:

Лешая ведь точно знала, что называла эту девицу важной.

Хотя, почему Лешая? В смысле, обладательница алых очей так старательно называла Светлую Броней, что в этом, наверное, был какой-то смысл.

Броня… Бронечка…

Перед мысленным взором возникло лицо молодой женщины. Улыбчивое. Смешливое. Богиня не могла с ходу вспомнить, кто эта женщина, однако точно осознавала, что испытывает к ней тёплые чувства. И была уверена, что это взаимно. Это тепло возвращалось как минимум в соотношении один к одному. Как минимум. Если не в более выгодном для Лешей.

А алоокая тем временем продолжала:

— Твоя матушка очень волнуется. Старается этого никому не показывать. Во всеуслышанье говорит, что уверена в тебе, в том, что ты непременно справишься и вернёшься, хотя понимает, насколько эта надежда на самом деле хрупка. Ты ведь помнишь маму?

Мама? Точно. Мама. Эта женщина — мать Брони.

За воспоминанием о родительнице находилось великое множество образов детства. Вот женщина с глазами цвета тропической листвы подробно рассказывает дочери о проблемах отца на работе. Сама дочурка до сих пор карапуз, которому даже сидеть самостоятельно сложно. Большая часть слов незнакомы. Малышка то и дело останавливает маму и просит объяснить то одно, то другое. Приходится оперировать очень простыми понятиями, но для них обеих это было вызовом.

Бастет Глашек часто сюсюкалась с Броней, но делала это больше для себя, чем для неё. В конце концов, тихая любопытная девочка слишком рано дала понять, что она на самом деле попаданка. И мама посвятила много сил и времени, чтобы вытащить свою малышку из клетки слабосильного тела и языкового барьера, в которой оказывается заперт гость из иных миров после рождения.

Броня в ответ старалась не доставлять родителям поводов для беспокойства. Её завсегда можно было посадить на одно место с книгой, а ещё лучше — за компьютер, и быть уверенным, что даже в совсем-совсем детском возрасте она никуда не денется. Учительница начальных классов синеглазую отличницу просто обожала. Девочка же ей своего истинного отношения не высказывала. Предпочитала эксплуатировать благожелательность педагога, чтобы обеспечить себе более комфортное пребывание в классе.

В конце концов, Броня серьёзно опережала программу. Слушать о том, как делить столбиком — невыносимо скучно. Но когда другой попаданец в их классе возмущался на эту тему, в ход шла палочная дипломатия. Будущая Лешая же предпочитала иной подход: она просто за пять минут выполняла весь объём учебных задач, а затем принималась за учебники классов постарше. Преимущественно чтобы освежить знания, которые после школы выветриваются у всех, заучить местную терминологию и выяснить, есть ли какие-нибудь ещё отличия Форгерии от родной Земли, кроме существования магии и десанта из иных миров.

Родителей очень беспокоило, что у девочки вообще не складываются отношения со сверстниками. Отец частенько говорил, что отлично понимает, насколько взрослому человеку сложно общаться с мелкотнёй. Но ведь у неё в классе есть цельный попаданец без очищенной памяти.

Броня тогда ему заявила, что на конкурсе дегенератов этот дегенерат занял бы второе место, потому что он настолько дегенерат, что даже работая по призванию свыше, не сможет добиться успеха.

Алоокая говорила, а Броня вспоминала. Всё больше и больше. Целая вереница образов проносилась перед внутренним взором, а затем каждый осколок с лёгким звяканьем вставал на место.

Нет, разумеется, мозаика получалась незаконченной. Здесь — прогал в добрую треть картины, а тут — целый десяток осколков откровенно чужеродных. Из иного, не брониного детства. Но за неимением ничего более подходящего можно было использовать их.

На цельную личность это не походило, но как нечто, дающее о ней общее понимание, сгодится. С этим хотя бы можно будет работать.

Оно позволяло вновь ощутить стопами твердь. Не землю, а мокрую покатую жестяную крышу. Ощутить, как все смертные, вечернюю прохладу, пред которой тело, не защищённое одеждой, становилось бессильно.

А следом почувствовать, как подкашиваются ноги, когда со всего размаху и без предупреждения на плечи рухнул груз осознания того, что же именно произошло этим вечером.

Хуже всего было то, что поддавшись безумию Лешая даже не задумывалась о том, чтобы… хотя бы не убивать принцессу, а также прибывших с ней Терезу и Гало. Каким вообще чудом богини Светлая и Тёмная не разрушили до основания весь исторический центр Праги? Они ведь не проламывали друг другом домов, а предпочитали сражаться несколько повыше. Не потому ли это случилось, что в этом районе здания преимущественно коренастенькие? Это случайность или Лешая успела себя запрограммировать увести драку от жилищ смертных?

Всё же, ураган, истерично лупящие с небес молнии и попытки Светлой отмахнуться от принцессы, растерев её между делом в порошок, указывали, что заслуги Брони в вопросе минимизации жертв нет. Это всё лишь удачное стечение обстоятельств. Да и не факт, что стихия не унесла жизней больше, чем умерло бы людей, не вмешайся та, кто зовёт себя Светлой.

Дыхание пресеклось. К горлу подошёл комок. Но напоминал он не гладкий камушек, а скорей нечто шипастое, либо с острыми гранями. Хотелось выкашлять его. Или хотя бы выплакать.

Но слёзные железы будто бы пересохли. Девушка ощущала себя не столько человеком, сколько разбитой куклой. С потрескавшимися шарнирами. Полой, словно пластиковая игрушка.

Броня была благодарна дождю. Тяжёлому. Тёплому. Этому потоку льющейся вертикально вниз воды, над которой ослабший ветер оказался не властен.

Быть может хоть он сумеет заполнить ту пустоту внутри?

По крайней мере именно этого хотелось богине, да вот только, какая-то добрая душа зачем-то сочувственно накрыла её плечи плащом.