Влюблённый Лоусон

Глава 9

Хит

Я припарковался немного подальше от бара, не желая привлекать внимание к своему грузовику, в месте, где было много людей и угон машин был нормой.

— Ладно, — сказал я Элли, когда мы вышли в ночь, — держись поближе ко мне. Ты никогда не была в таких местах и не захочешь быть одинокой девушкой. Здесь нет галантных мужчин. У них на уме только одно — золотое сокровище у тебя между ног.

Она съежилась от моих слов, захлопнула дверцу машины и поспешила приблизиться ко мне. Мне пришлось отвести от нее взгляд. Она решила надеть что-нибудь… обтягивающее, не как обычно, и это действительно подчеркивало ее фигуру, которая была мягкой и женственной. Простая белая туника с серыми леггинсами, которые могли бы классифицировать ее как монахиню по сравнению с шортами, которые я уже видел на других девушках.

Но это ее устраивало.

Бляяять, это ей очень шло.

У нее были длинные, до локтей, волосы, собранные в тугой хвост, и это, казалось, действительно открывало ее лицо. Элли была красавицей, и меня бесило, что в детстве над ней издевались. Я бы с радостью ебнул каждого ребенка, который произнес слово «паук» в ее адрес, мать их. Сегодня ее слова дошли до меня. Я все пытался вспомнить, где я был, когда все это происходило и почему, черт возьми, Райкер заметил ее раньше меня.

Насколько все было бы иначе, если бы я был первым?

Это хреновая мысль.

Когда мы приблизились к бару, я схватил ее за руку и притянул к себе.

— Так. Притворись, что ты со мной, хорошо?

Ее взгляд был прикован к асфальту, когда она кивнула.

— Ладно, Хит. Тебе не нужно ничего объяснять. Я ведь тоже из здешних мест.

Да, но она не была свидетелем культуры выпивки. На секунду я задумался, какого хрена я вообще привел ее сюда. Но она казалась заинтригованной, возможно, задаваясь вопросом, где пропадал Райкер каждый раз, когда у нас был мальчишник. Он всегда оберегал ее, заботился о том, чтобы она была где-нибудь спрятана. Но если бы у меня была такая девушка, как Элли, и был бы сражен ею до смерти, я бы никогда не прятал ее. Я был бы на крыше, демонстрируя ее всему миру.

Войдя внутрь, я поприветствовал своих спарринг партнеров. Этот бар был практически нашим, местом, где мы вспоминали совместные истории и говорили о противниках. Они спрашивали, как я поживаю, куда исчез, и только тогда я понял, как давно здесь не был. Когда я вообще выпивал в последний раз?

Черт, это было целую вечность назад.

Все еще держа Элли поближе ко мне, я повел ее в заднюю комнату, где она глазела на меня широко раскрытыми, как блюдца, глазами. В баре не было ничего впечатляющего — на самом деле, это была гребаная дыра. Но именно атмосфера легкого общения привлекала толпу. Я нашел своих парней, Мэтта и Хорхе, сидящими за нашим обычным столом, и они заулюлюкали при виде меня. Я сел за стол рядом с Элли.

— Кто это? — Спросил Хорхе, с усмешкой глядя на Элли.

— Подружка Райкера, Элли, — сказал Мэтт, прежде чем я успел ответить. Он посмотрел на Элли и тепло улыбнулся ей, и что-то в этом взгляде мне не понравилось. Это был Мэтт, необыкновенный красавчик, распространяющий свое обаяние направо и налево.

Элли помахала ему рукой.

— Привет, Мэтт.

— Как поживаешь, красавица? Общалась с Райкером?

Она хорошо скрывала свой дискомфорт, но я мог уловить это дерьмо за милю.

— Да, все хорошо, — Ответила она.

— Уже начала ходить в школу?

— На следующей неделе.

— Круто. Что будешь изучать?

— Я придерживаюсь английского языка. Единственное, в чем я когда-либо была хороша.

Парень с энтузиазмом закивал.

— Прикольно, милая.

Я нахмурился при следующей улыбке, которую он подарил ей, и мгновенно пожелал стереть ее с наглого лица тыльной стороной ладони. Какого хрена он делал, одаривая девушку Райкера кокетливыми ухмылками? У этих парней отсутствовало уважение. Он поймал мой язвительный взгляд и пожал плечами. Да, он точно знал, о чем я думал, но не говорил вслух.

Я протянул Элли меню, и она просмотрела его, пока парни рассказывали о некоторых боях, в которых они участвовали. Меня регулярно приглашали посмотреть, что приготовили конкуренты, но я никогда не утруждал себя этим. Я не смотрел бои. Я просто шел на ринг и побеждал. Мне нравилось сталкиваться с неожиданностями.

Узнавая о своем соревновании, я укрощал волнение.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Мэтт у Элли, подзывая официантку. — Я угощаю.

— Нет, — Вмешался я, прежде чем она успела ответить. Девушка была беременна… и несовершеннолетняя, хотя последнее даже не имело значения в таком месте, как это. Все пили — и молодые, и старые. Хедли был не для нее. — Мы здесь не для того, чтобы напиваться, Мэтт.

— Ну, тогда, блядь, все в порядке, — раздраженно сказал он мне. — У нее есть рот, Хит, как насчет того, чтобы позволить ей им воспользоваться?

Я заскрежетал зубами, глядя на него.

— Не та ночь, чтобы быть придурком, — предупредил я.

Он одарил меня ледяным взглядом, но ничего не ответил.

В конце концов он отступил и ушел, чтобы поиграть в бильярд. Я немного поболтал с Хорхе, прежде чем он тоже присоединился к нему. Элли съела свою тарелку с гамбургером и картошкой фри, и я положил половину своей еды рядом с ее, зная, что она, вероятно, все еще будет голодна после этого. Она улыбнулась, ее голубые глаза сияли. Моя грудь сжалась, и у меня возникло внезапное желание обнять ее и притвориться, что она действительно моя. Слишком много парней обращали на нее внимание, а сегодня мужчин было по меньшей мере в три раза больше, чем женщин, и, к моему разочарованию, эти девушки, казалось, тянулись ко мне.

— Эй, Лоусон, — Ворковали они по очереди. Мне удалось кивнуть в их сторону, надеясь, что на этом все закончится. Мне не нравилось, как Элли наблюдала за ними. Впервые мне стало не по себе. Ее впечатление обо мне было очень важным. Я не хотел, чтобы она считала меня каким-то подонком, но и не винил ее за это. У меня была долгая история с женщинами. И хотя я тщательно следил за тем, чтобы она была чистой, и я был полностью защищен каждый раз, это все еще не улучшало мой образ.

Я оглядел комнату, убеждаясь, что нигде нет напряжения. Малейшее шевеление чьих-то перьев — и бар, скорее всего, погрузится в хаос.

— О, Боже, — В ужасе воскликнула Элли. — Это тот парень, с которым ты дрался, когда я пришла к тебе за помощью той ночью.

Я проследил за ее взглядом прямиком до Танка. Парень был ходячим беспорядком, сидя за столом с огромной кружкой пива и едва совершеннолетней, полуобнаженной девушкой на коленях. Он во весь рот улыбался, смеясь, когда другой мужчина начал играть в карты.

— Я думала, что враги должны держаться подальше друг от друга в общественных местах, — Продолжила она, глядя на меня в поисках объяснения.

Я не смог сдержать смех, который вырвался из меня.

— Черт возьми, Элли, ты смотрела слишком много фильмов. Здесь все не так. Ты держишь свой личный багаж подальше от боев. Ты никогда не захочешь сделать это большим, чем бизнес между двумя бойцами.

— Так вы, ребята, как… ладите?

Господи, какая же она была наивная!

— Разве ты не бывала на многих боях?

— Да, но после этого Райкер обычно отвозил меня прямо домой.

— Он действительно прятал тебя, не так ли?

Она пожала плечами и отвернулась.

— В то время мне так не казалось.

Не желая, чтобы она чувствовала себя неловко, я посмотрел на Танка и громко присвистнул.

— Эй, Танк! Как настрой сегодня вечером?!

Танк оторвался от игры в карты и встретился со мной взглядом.

Кивнув, он крикнул в ответ:

— Бля, чувак, все четко. Как сам, Лоусон?

— Чертовски хорошо, спасибо.

— Это твоя мисс рядом? — спросил он, указывая на Элли.

— Запретная зона для тебя, если ты на самом деле это имеешь в виду, — сказал я ему.

Он подмигнул мне.

— Вход воспрещен, да? Я люблю вызовы.

Боковым зрением я заметил, как Элли съежилась, и рассмеялся. Шкаф-Танк был дерьмовой башкой. В отличие от многих, он был счастливым пьяницей, и, несмотря на свой боевой статус, он был так же безобиден, как муха для публики.

Он поднял бокал с пивом и еще раз кивнул мне, прежде чем вернуться к игре. Я наклонился к Элли и сказал:

— Он неопасный. Не беспокойся. Внутри он хороший парень.

— Это безумие, — ответила она, улыбаясь мне в ответ. — Когда вы дрались, он казался таким агрессивным. Считай меня глупой, но я не думала, что такие вещи можно легко отключить.

— Ты права. Некоторые из бойцов, естественно, агрессивны даже вне боев. Но именно вспыльчивый нрав приводит их прямиком в тюрьму. Ты можешь видеть их вокруг, но лично я спокойно ладил с большинством бойцов. Как я уже сказал, мы держим личное дерьмо в себе.

Девушка понимающе кивнула. На какое-то время я позволил ей проникнуться этим местом. Она прислушалась к болтовне, расслабилась и доела мою еду. Это было здорово. В кои-то веки мне не нужен был кайф от выпивки. Я получал его от нее.

— Мне нравится эта песня, — вдруг сказала Элли, указывая на музыкальный автомат.

Я перестал двигаться и внимательно прислушался к звучащей песне.

«Любовь — это наркотик» Брайана Ферри.

Это была горькая радость. Маме эта песня тоже нравилась.

— Правда? — спросил я с улыбкой.

Прежде чем она ответила, я встал и схватил ее за руку. Я стащил ее со стула и повел в центр бара, где танцевали остальные. Элли была ярко красной, когда я поднял ее руки вверх и крикнул, чтобы она танцевала, как все остальные. Она рассмеялась и, к моему удивлению, начала двигаться в такт музыке.

— Ты знаешь слова? — крикнул я ей.

Она кивнула.

— Конечно!

— Докажи!

У меня перехватило дыхание, когда она открыла рот и начала петь, становясь все громче и увереннее.

«Поздно ночью паркую свою машину,

Забиваю себе местечко в баре для одиноких:

Мы лицом к лицу, плечом к плечу,

Сердцем к сердцу, когда слетаемся туда.

Столы и стулья в сторону, начинается лимбо,

Сомкнутые объятия, все оступаются.

Я говорю: «Пойдем?», она говорит: «Да».

Свет гаснет, о дальнейшем можно догадаться.

О, о, поймай кайф!

Любовь — это наркотик, о котором я постоянно думаю».

Все ее тело было раскрасневшимся, лицо сияло, в кои-то веки девушка вела себя как взрослая и не была поглощена проблемами, навалившимися на нее…

Элли Уоллес.

Эта невероятная девушка.

О чем, черт возьми, думал Райкер, скрывая ее?

Когда она закончила петь, у нее перехватило дыхание, и громкие аплодисменты парней, сидевших за стойкой бара позади нас, внезапно заполнили пространство. Она подпрыгнула и посмотрела на них через плечо, ее глаза расширились, а лицо — если это было возможно — стало еще краснее. Она не ожидала публики, и я был так поглощен ею, что сам их не заметил.

— Великолепно поешь, Элли, — просипел Мэтт, подходя к ней сзади. В одной руке у него был бильярдный кий, и он «приветственно» обнял ее, притягивая к своей груди.

Черт, этот парень хотел умереть, да? Он прям выпрашивал.

Элли улыбнулась ему, и мой иррациональный гнев почти достиг предела, когда я увидел, что она уделяет ему внимание. Я хотел, чтобы все это было для меня, и это было довольно хреново, по-детски, если честно признаться самому себе. Я направился прямо к ней, свирепо глядя на Мэтта, и взял ее за руку. Я подозвал ее к себе и сказал:

— Давай вернемся к столу, Эл.

Она двинулась, чтобы уйти, но Мэтт крепче сжал ее плечи.

— Все в порядке, приятель, — сказал он мне, — я хочу потанцевать с ней.

— Ей нужно отдохнуть, — отрезал я, раздувая ноздри, когда он нахмурился.

— По-моему, с ней все в порядке, — возразил Мэтт. — Разве не так, Элли?

Теперь улыбка девушки исчезла, и она неловко смотрела между нами. Элли прочистила горло и попыталась высвободиться из его хватки, сказав:

— На самом деле, знаешь, я немного устала. Хит прав. Я присяду ненадолго.

Я потянул ее за руку, когда она сказала это, и Мэтт неохотно отпустил девушку. Я мягко подтолкнул Элли к нашему столику, а когда она отошла на безопасное расстояние, повернулся к Мэтту и грубо толкнул его в ответ, прорычав:

— Ты действительно так пьян?

Он был — и это было единственное, что могло уберечь его от побоев, но он покачал головой и рявкнул:

— Со мной все в порядке. Она прошла через тяжелое дерьмо. Я хотел, чтобы она хорошо провела время.

— Что означает хорошо провести время с тобой? — Я сделал шаг ближе к нему, пугая его своей шириной и ростом. У Мэтта тело было меньше, чем у меня.

Он был зол.

— Чувак, в чем твоя проблема? С каких это пор тебя беспокоит, когда я разговариваю с девушкой?

— Ты же знаешь, что это девушка Райкера, верно? — напомнил я.

Парень приподнял бровь, его остекленевшие глаза осмелились посмотреть в мои и сказал:

— Настоящий вопрос в том, помнишь ли ты, что это девушка Райкера? Ты думаешь, что если она попробовала одного брата, то захочет и другого…

Он не закончил фразу. Во всяком случае, не с тем ударом, который я ему нанес. Он упал и приземлился на пол, как пьяный осел, каким он и был. Кровь хлынула из его разбитой верхней губы, и он уставился на меня с потрясением и гневом. Он бы предпочел, чтобы я ударил его по носу? Это была бы сломанная кость, и я чувствовал себя достаточно великодушным, чтобы спасти его переносицу. Парень должен был благодарить меня за то, что я легкомысленно отнесся к его заднице после того, что он сделал в переполненном баре.

Все вокруг попятились, глядя на нас с растущим интересом, пока я не поднял на них глаза.

Все тут же отвернулись и возобновили разговор, а я вздохнул и протянул Мэтту руку.

— Ты не знаешь, когда надо заткнуться, — отрезал я.

Он посмотрел на мою руку и покачал головой.

— Я не приму твою руку после того, как ты, твою мать, меня ударил. — Я его не послушал. Схватил за руку и рывком поставил на ноги. Иначе он не смог бы поднять свою пьяную задницу. Он вырвался из моей хватки и вытер кровь с губы, быстро отвернувшись, чтобы уйти из бара. Я поставил его в неловкое положение перед ребятами, и мне было стыдно за это, но какого хрена он думал, что случится, если он скажет такое дерьмо?

Я пошел за ним, хватая его за руку всякий раз, когда он спотыкался о свои ноги. Когда мы вышли из бара, я достал телефон и вызвал такси, все это время крепко держа парня за руку. Он все пытался вывернуться из моей хватки, словно ожидая, что его внезапно ударят с силой Халка.

— Сядь, — сказал ему и, не дожидаясь его проклятого ответа, толкнул чувака на землю, заставляя опуститься на тротуар. — Такси подъезжает.

— Я на машине, — сердито пробормотал он.

— Ты пьян. И не сядешь за руль.

— Рад слышать, что ты заботишься о моем благополучии после того, как ударил меня, приятель.

Я ничего не ответил. Открыл бумажник и достал пару купюр. Я бросил их в него.

— На такси. Я иду обратно.

— Ты хочешь сказать, обратно к ней.

Я колебался.

— Я привез ее сюда, Мэтт. Она хотела посмотреть, куда мы ходили с Райкером. Так что я за нее отвечаю.

— Так вот что это такое на самом деле? — рявкнул он, поднимая лицо и обвиняюще глядя на меня.

— Потому что после того, что я там увидел, я не могу с этим согласиться. Ты смотрел на нее так, словно хотел ее.

Я усмехнулся.

— Ты так пьян, чувак, что даже не понимаешь, что видишь…

— Я прекрасно вижу, Хит.

Я впился в него взглядом, стараясь не выдать панику, которую вызвали у меня его слова. Мне нравилось думать, что у меня бесстрастное лицо, но, с другой стороны, я никогда раньше не испытывал таких чувств к девушке, и внезапно я начал бороться с эмоциями, которых у меня никогда не было.

— Ты все неправильно понял, — Подчеркнул я. — Она мой друг, Мэтт.

Он окинул меня осуждающим взглядом, потом пожал плечами и посмотрел на улицу.

— Как скажешь, приятель. Просто держи свои руки при себе.

Ладони покалывало от желания преподать ему еще один жесткий урок, но я удержался от импульсивной реакции. Я не был злым человеком. Не после того, как стал свидетелем всего того дерьма, через которое мужчины в маминой жизни заставили ее пройти, прежде чем она умерла. Я поклялся никогда так не поступать. Но для меня это было чем-то личным. Слишком личным, на мой взгляд. Я был не из тех парней, которые любят анализировать свои эмоции. Я хотел простоты в каждой части своей жизни.

Однако в Элли не было ничего простого.

Я не ответил Мэтту. Оставил его сидеть на тротуаре, возвращаясь ко входу в бар, когда услышал позади себя:

— Эй, Лоусон. — Я остановился и взглянул на плотного мужчину, которого никогда раньше не встречал. Он был примерно моего возраста, выглядел как большинство головорезов гетто в Хедли, одетый в мешковатые черные джинсы и слишком большую белую футболку. Серебряные цепи обвивали его шею, волосы были заплетены в дреды, а уголок рта сжимал свернутый косяк, из которого он высасывал жизнь.

Я выпрямился во весь рост, настороженно глядя на него, и сказал:

— Да?

Мужчина уверенно подошел ко мне. Он вел себя так, словно был полон сил, и меня вдруг посетило плохое предчувствие. Я оглядел переполненные улицы, задаваясь вопросом, один ли он или со скрытыми помощниками, которые могли бы превзойти меня в количестве.

— Привет, приятель, — сказал он, протягивая руку для пожатия. — Меня зовут Рикардо.

Я пожал руку и холодно кивнул ему.

— В чем дело?

Он покачал головой.

— Ни в чем, приятель. Слушай, я просто перейду прямо к делу. Был тут неподалеку и решил с тобой поговорить. Найти тебя было нетрудно. Просто спрашиваешь, и все называют тебя бойцом. Это правда?

Я пожал плечами.

— Люди много чего говорят.

Он усмехнулся и кивнул, видимо, уловив мою настороженность.

— Ладно, слушай, я просто собираюсь с этим покончить. Твой брат работал на моего босса. Заключал с ним кое-какие… сделки на протяжении долгого времени. Я не собираюсь сейчас вдаваться в подробности. Просто говорю тебе, что буду рядом, и чертовски важно, чтобы мы поговорили о неудачах твоего брата. Понимаешь, о чем я?

Я снова оглядел его. Мои мышцы напряглись, и я мог бы выругаться, если бы не скрипел зубами так сильно. Эта ситуация не была нормальной. Этот человек был бандитом. Очевидно, частью банды. Банды, которая, я был уверен, стояла за преступной деятельностью Райкера.

Этот маленький засранец все еще доставлял неприятности, даже находясь в тюрьме!

Я ощетинился.

— Ты же знаешь, что я не имею никакого отношения к тому, что он делал, верно?

Бандит ухмыльнулся мне, демонстрируя золотой зуб, который мне сразу же захотелось выбить.

— Да, знаю, чувак. Но, видишь ли, в местах, откуда мы с ребятами родом, нашему миру все равно, держишься ли ты на расстоянии или нет. Ты кровь. Кровь означает, что ты унаследуешь то дерьмо, которое оставил этот мерзавец.

— И что же он оставил после себя?

Мужчина загадочно посмотрел на меня.

— Скоро ты все узнаешь.

Я уставился на него.

— Как насчет того, чтобы сразу перейти к делу и сказать мне? Я не вижу смысла ждать.

— Я — часть пирамиды, приятель. Мне приказывают, что говорить, а что нет. А сейчас мне просто нужно было сказать тебе, что мы еще увидимся.

— Дай мне хоть что-нибудь.

— Я уверен, что ты все поймешь. — Затем он бросил свой косяк на землю и раздавил его носком ботинка. — Спокойной ночи, приятель.

Он развернулся и пошел вниз по тротуару, пошатываясь из стороны в сторону, что, я уверен, было чертовски утомительно. Только его движения казались тяжелыми и целеустремленными. Он ушел, чтобы сообщить кому-то об этом разговоре. Своему боссу.

Мэтт слышал наш диалог и старательно избегал моего взгляда. Я внимательно посмотрел на него.

— Ты имеешь представление, что это было?

Он колебался, прежде чем пожать плечами.

— Я знаю не так уж много. Просто… ты же знаешь, что Райкер торговал наркотиками, да?

— Я узнал об этом только после его ареста.

— Ну, он был близок с этим парнем. Я видел его здесь. Он из банды.

— Ну и?

— И.… в чем обвиняли Райкера?

Я начал понимать суть того, что он говорил.

— Доходы от преступления. У него была куча денег после того, как он продал наркотики.

Мэтт кивнул.

— Да, так вот, этот парень приходит и говорит, что поговорит с тобой о неудачах Райкера. Как ты думаешь, что это значит?

— Это значит, что он хочет получить компенсацию за то, что продал Райкер.

— Точняк.

— Как думаешь, сколько там?

— Черт, понятия не имею, чувак. Может, тебе стоит спросить его самого?

Я не был уверен, что когда-либо раньше чувствовал такую злость. Я с раздражением потер лицо, но, несмотря на свой гнев, не был удивлен. Я знал, что когда ты имеешь дело с бандами в этом городе, ты не уходишь невредимым. Даже после ареста это дерьмо будет преследовать тебя, пока они не поквитаются. Чего я никак не ожидал, так это того, с кем они хотели свести счеты.

Подозрительное поведение Райкера в тюрьме начинало обретать смысл.

Я оглянулся на дверь и сделал несколько глубоких вдохов. Мне нужно было пока отложить это дерьмо в сторону. Я не хотел думать об этом человеке или обращать внимание на тревожное чувство в груди, и то, что сделал Райкер, серьезно изменит ситуацию. Сейчас мне нужно было сосредоточиться. Я вернулся обратно в бар. Элли была здесь слишком долго одна. Я был рад видеть, что она все также сидит на своем месте. Может быть, ребята уловили мой посыл громко и ясно. Я сел рядом с ней, и ее встревоженный взгляд встретился с моим.

— Тебя долго не было. Что происходит? — спросила она.

Я отрицательно покачал головой.

— Ничего.

— Тогда почему ты ударил Мэтта?

— Когда Мэтт напивается, он много треплет языком.

Она нахмурилась, услышав мой ответ.

— Он что-то говорил обо мне? Слушай, Хит, я не хочу разрывать вашу дружбу только потому, что он мог что-то сказать…

— Я уже не в первый раз его бью, — перебил я, изо всех сил стараясь изобразить искреннюю улыбку. — И не последний. Это нормально. Один из нас выходит из строя, и мы разбираемся друг с другом. Сколько раз Райкер приходил домой с разбитой губой?

Она криво усмехнулась и сделала большой глоток воды.

— Ух ты, мужчины — совсем другая порода, да?

— Ты даже не представляешь.

Она улыбнулась своей восхитительной улыбкой и закончила есть, а я свирепо смотрел на любого, кто оказывался в пределах фута от нее.

***

— Тебе было весело? — спросил ее, когда мы возвращались к грузовику.

Элли кивнула, прислонившись ко мне всем телом.

— Да, хотя и устала.

Я обнял ее одной рукой и удержал в вертикальном положении, но так близко, как только мог. От нее приятно пахло, она ощущалась хорошо, была всем хороша.

На обратном пути она выглядывала из пассажирского окна, ее лицо было безмятежным и довольным, казалось, она погрузилась в свои мысли, пока окрестности пролетали мимо. Я уже положил руку на рычаг переключения скорости, когда что-то прохладное коснулось меня. Я посмотрел на маленькую ладонь, накрывшую мою.

— Спасибо за приглашение, — прошептала она.

Я с трудом сглотнул.

— В любое время.

Если не считать разборок с Мэттом и необходимости грубо отталкивать кучу мужчин от нее каждый раз, когда они прижимались к ней, это был хороший вечер. Она говорила, пела, смеялась. Это была не та Элли, которую я привык видеть. Там был целый другой слой, ожидающий, чтобы его распутали, и, твою мать, я хотел раскрыть эту девушку более чем одним способом.

Я решил не говорить ей о том парне. Рано или поздно я бы это сделал, но не сейчас. Не тогда, когда она разрушала свои стены вокруг меня. Райкер был чертовски темным облаком. Он бы помочился на наше солнышко, если бы я заставил ее волноваться о нем или о том, что он сделал. Ей нужно было сосредоточиться на ребенке.

Я продолжал твердить себе это.

Пытался в это поверить.

На полпути она уснула, свернув калачиком свое маленькое тело на сиденье. Я припарковал машину и некоторое время смотрел на нее. Было темно, если не считать ближайшего уличного фонаря.

— Элли, — прошептал я, — мы приехали.

Она не шелохнулась. Насыщенный вечер вымотал ее. Я попытался разбудить девушку, но безрезультатно. Вздохнув, я вышел из машины и понес ее к лифту. Пока мы поднимались, ее рука обвилась вокруг моей шеи, и она удовлетворенно выдохнула. Она ощущалась теплым шаром, который я не хотел отпускать, поэтому крепче обнял ее по дороге в квартиру.

Я отнес Элли в комнату и осторожно уложил на мягкую кровать. Снял с нее сандалии и накрыл одеялом. Затем вытащил заколку из ее волос и положил на комод. Я выпрямился и посмотрел на дверь, зная, что мне, вероятно, следует выйти и оставить девушку спать. Но мои глаза вернулись к ней. Не успел я опомниться, как уже сидел на кровати и гладил ее по волосам. И когда этого было недостаточно, чтобы облегчить боль внутри меня, я наклонился к ее лицу и провел носом по ее подбородку, вдыхая легкий запах и нежность ее кожи.

Твою мать, что я делаю? И почему, черт возьми, у меня было это странное, как ад, желание прикоснуться к ней?

Когда я отстранился, у меня перехватило дыхание, потому что я обнаружил, что глаза Элли открыты, и она смотрит прямо на меня. Всего несколько дюймов от нее разделяли наши лица, и я прекрасно понимал, что был пойман на неуместном прикосновении. Я ждал, что она что-нибудь скажет, но она просто смотрела на меня своими усталыми глазами. Они скользили по моему лицу, останавливаясь на губах.

Она выглядела так, будто хотела поцеловать меня.

Странные чувства нахлынули на меня. Моя кожа вспыхнула, а пульс участился. Господи, я не знал, как вести себя с этой девушкой.

— Эй, — прошептал я, потому что, черт возьми, что еще я мог сказать прямо сейчас? Когда она не ответила сразу, я добавил:

— Я пытался разбудить тебя. Ты уснула, и я принес тебя сюда. — И потерся своим лицом о твое, но давай не будем об этом говорить.

— Спасибо, — прошептала она в ответ.

— Я тебя разбудил?

— Нет. Мне приснился плохой сон.

— Какой?

Она слабо покачала головой.

— Что я останусь одна.

— Этого не случится. Ты ведь это знаешь, да?

Ее глаза блестели, когда она оглядывала комнату, чтобы не встречаться со мной взглядом.

— Любой, кто когда-либо обещал мне это — оставил меня. Мой отец, мама… Райкер. Я не говорю, что не верю тебе, но… я больше никому не доверяю.

Ее слова убивали меня, и я перестал думать о том, правильно это или нет. Я толкнул ее еще глубже в кровать и скользнул рядом с ней. Обернул руку вокруг ее плеча и потянул на свою сторону. Мысленно рассудил, что, если я покажу ей, что имею в виду, находясь рядом с ней, это поможет развеять ее страхи. Но в глубине души я знал, что это неправильно. Если она и не хотела сближаться, то не показала этого. Элли была совершенно расслаблена, обнимая меня за талию, когда я сказал:

— Я человек слова. Ты от меня не избавишься.

— Я и не хочу, — ответила она.

Мое сердце — этот маленький орган размером с кулак — взорвалось внутри меня. Я крепче сжал ее и уставился в темный потолок. Прошла целая вечность, прежде чем мой пульс пришел в норму, но каждое ее движение, казалось, снова ускоряло его. Мое тело хотело эту девушку. Мое сердце болело за нее. Но мозг… черт, он убивал меня своей логической ерундой. Я прислушался к ее ровному дыханию. Даже посмотрел вниз на то, как она засыпает в моих объятиях, как будто это было самое естественное, что когда-либо случалось.

Это было счастье, понял я.

Ты единственный, кому я доверяю.

Слова Райкера поразили меня, и я начал думать… может быть, я был не лучшим человеком, которому можно доверять.