Влюблённый Лоусон

Глава 8

Элли

После душа я сидела некоторое время в спальне. От Хита не было слышно ни единого звука, поэтому я решила, что он все еще переживает из-за случившегося с Тру. Я была расстроена. Последнее, чем я хотела быть для парня — помехой, стоявшей ему близкого человека, с которым у него была какая-то связь. Может быть, мне удастся поговорить с ним. Сказать ему, чтобы он перестал так зацикливаться на ней и вернулся к Тру и своей обычной жизни, потому что я мучительно осознавала, что забрала его от всего этого. Что, если он в конце концов возненавидит меня за это?

Стук в дверь прервал мои размышления.

— Входи.

Дверь открылась, и вошел Хит с подносом в руках.

— Привет, — сказал он с улыбкой, ставя поднос на кровать рядом со мной. Я посмотрела на его содержимое: апельсиновый сок, омлет с грибами, две клубники и витамины для беременных.

— Что это? — Тупо спросила я.

— Еда. Мы употребляем ее, чтобы насытить наши тела энергией, — объяснил он, прежде чем усмехнуться в ответ на мой уничтожающий взгляд.

— Я имею в виду, зачем тебе понадобилось готовить это для меня?

Он сел рядом со мной, нагружая матрас и заставляя наклониться к нему. Он вздохнул, толкаясь локтем.

— Потому что Тру спугнула тебя, а ты сидишь здесь, как будто я собираюсь оторвать тебе голову.

Я шокировано уставилась на него. Боже, неужели это так очевидно? Я не ответила сразу, вдруг отвлекшись на него. Я смотрела на Хита, потому что он сидел очень близко, и было трудно не восхищаться парнем в три раза больше тебя, приносящим поднос с завтраком в твою постель. На нем были выцветшие джинсы и спортивная майка с надписью: «Я такой накаченный, поэтому рукава отвалились». Я улыбнулась, глядя на его накачанные руки, лениво отметив, что рукава действительно отвалились.

— Смотришь на то, что тебе нравится? — сказал он, игриво шевеля бровями.

Я покраснела и покачала головой.

— Мне нравится твоя футболка.

— И все?

— Заткнись.

Он рассмеялся и кивнул головой в сторону подноса.

— Ну, перестань пялиться на мою футболку и ешь. Сделай выпуклость побольше.

Я схватила таблетку и проглотила ее вместе с апельсиновым соком. Затем взяла одну клубничку и откусила, осознавая, что он внимательно наблюдает за мной с веселыми искорками в глазах. Совсем не похоже на его прежнее мрачное настроение.

Глядя на свою клубничку, я почувствовала, как мои щеки пылают, и тихо призналась:

— Я подслушивала.

— Знаю, — ответил он, ничуть не смущаясь этим. — Я долго не мог услышать шум воды.

— Тебя это беспокоит?

— Почему это должно меня беспокоить? Я уверен, что все в доме слышали ее.

— Да, наверное… — Мой голос затих, прежде чем я серьезно посмотрела на него. — Знаешь, она права. Я отвлекаю тебя. Похоже, что ты почти все свое время проводишь со мной, и меня это очень беспокоит. Я никогда не хотела, чтобы это случилось, Хит. Я хотела, чтобы ты продолжал жить своей жизнью без моего вмешательства. Ты и так уже достаточно сделал.

Ответил он не сразу. Вместо этого задумчиво оглядел комнату, все вещи Райкера. Я бы все отдала, чтобы узнать, о чем именно он думает. Чем дольше длилось молчание, тем больше я чувствовала, что была права, и, возможно, он собирался согласиться.

— Я делаю это не только для тебя, — наконец сказал он, глядя в мои голубые глаза. — Я делаю это, потому что ты носишь мою семью в своем смехотворно маленьком животе. Когда я связываю себя с чем-то, Элли, пути назад нет. Я обязался помочь тебе, и ничто в мире не встанет у меня на пути.

— Но Тру…

— Она ничего для меня не значит, — быстро перебил он, наклоняясь к моему лицу. — У нее сексуальное тело. Мы договорились на секс без обязательств. Вот и все.

— Ты имеешь в виду друзей с привилегиями?

Он невесело рассмеялся.

— Мы не были друзьями, Эл. Мы были просто… двумя одинокими людьми, живущими в одном и том же доме и ничего не делающими по ночам. Я никогда не говорил ей, что хочу большего. Иногда девушки… они не могут отделить секс от эмоций, понимаешь? Я узнал это на собственном горьком опыте. Это не значит, что парни тоже не могут, но я говорю только о своем опыте — и это определенно не касается парней. — Когда я засмеялась, он ухмыльнулся мне. — Я думал, что нашел кого-то, кто был таким же как я. Но потом, чем больше я был с Тру, тем больше она начинала говорить, по-настоящему говорить. Это был не просто секс. Это был внезапный разговор перед сексом, и попытка обниматься после.

— Не очень романтичный парень, да? — Сухо сказала я.

Хит склонил голову набок и пожал плечами.

— Ты не можешь вытеснить романтику из парня. Парень должен хотеть этого для девушки.

— И?

— И я не нашел девушку, с которой хотел бы быть романтичным.

Я нахмурилась, обдумывая его слова.

— Но ты никому не даешь шанса. Я имею в виду, Тру могла бы вытащить эту часть тебя, если бы ты решил быть серьезным с ней.

— Думаю, когда ты захочешь чего-то большего с кем-то, ты это поймешь. Я никогда не чувствовал себя так с Тру или любой девушкой до нее. Называй меня мужиком-шлюхой сколько хочешь. Скажи, что я поверхностный. Невежа или хам. Как угодно. Но ты не можешь сказать, что я лгу или что их обманул. Я предупреждал их, во что они ввязываются, и девушки были более чем счастливы.

Хм. Я обдумала его слова, прежде чем откусить еще кусочек клубники. Было даже приятно поговорить об истории отношений парня. Хит был совершенно открыт, в то время как его брат был проклятым сундуком с сокровищами, запертым и похороненным на дне моря. Он вообще не хотел говорить об этом. И для девушки, которая была только с одним парнем, это было то, о чем я всегда задавалась вопросом.

— Ну и что ты думаешь обо мне после всего этого? — спросил он, внимательно разглядывая меня.

Я рассмеялась.

— Кого это волнует?

— Меня. Я хочу знать.

Мой смех стих, когда я поняла, насколько парень серьезен.

— Если они знают, во что ввязываются, то я не вижу проблемы… но я думаю, что ты невероятно глуп.

Его брови в замешательстве сошлись на переносице.

— О чем ты?

— Ты не можешь ожидать, что девушка будет с парнем, который выглядит так, как ты, и не будет испытывать никаких чувств. Это также не помогает тебе быть довольно хорошим парнем внутри. — Когда лампочка все еще не загорелась, я вздохнула. — Ты многогранен с ними, Хит. То есть, если ты ведешь себя так же, как сейчас со мной, то они сами облажались.

Его губы медленно изогнулись, и тепло в глазах стало сильнее, когда он тихо сказал:

— Боюсь, что это неправда, Элли. Я для них элементарный, как клей. Ты была рядом со мной дольше, чем они, так что я более открыт с тобой, чем когда-либо буду с ними. Но на этой ноте могу я спросить тебя кое о чем? — Я осторожно кивнула, но насторожилась, судя по серьезности, с которой он это спросил. — Ты и Райкер… — Он замолчал, подыскивая нужные слова. — Что ты в нем нашла?

Я коротко улыбнулась, на мгновение задумавшись о своих отношениях с Райкером.

— Сначала я ничего не видела. Он был умен, как ящик с камнями, но смотреть на него было волнительно. Он был просто соседским мальчишкой — вы оба, ребята, были. Вы играли со всеми детьми, включая меня. Но Райкер… он заметил меня. Никто и никогда этого не делал. Я была странной. С такими девочками не хотят дружить. После смерти моего отца он остановился и уделил мне время, чтобы узнать меня получше. Это выглядело так, будто он защищал меня. От чего, я не знаю, но это многое для меня значило, поскольку никто другой никогда не делал ничего подобного. Я была просто ничем не примечательной, страшненькой девушкой с сумасшедшей матерью, которая никогда не выпускала меня из дома.

Он выглядел обеспокоенным моими словами.

— Ты никогда не была уродливой, Эллисон.

Эллисон. Я почувствовала, как мои внутренности тают. Не часто меня называли полным именем.

— Почему тогда никто так не сказал? Все, что молодая девушка хочет слышать время от времени, это то, что она хорошенькая. А не то, что она была пауком с длинными конечностями и большими глазами.

— Если бы знал это, я бы избил кучу людей ради тебя.

Я добродушно улыбнулась.

— Все в порядке, Хит. Что за детство без издевательств, верно?

— Нормальное?

Я покачала головой, не желая, чтобы он видел, как дрожат мои губы и колотится сердце. Вернулась к еде и сделала вид, что с удовольствием ем. Все это время парень сидел рядом со мной неподвижный, как камень, тихий и задумчивый. Я надеялась, что он не будет продолжать говорить о таких личных вещах. Это была не самая веселая тема для меня. Мое детство было отстойным. Нет смысла вспоминать об этом. Любой человек, над которым издеваются, поймет — по ощущению тяжести в животе, по тому, как сжимается грудь, как щиплет глаза, как тяжело открыто говорить о трудном детстве.

— Так куда мы пойдем и поедим позже? — Спросила я, меняя тему разговора.

— Понятия не имею. Честно говоря, я обычно не беру девушек с собой. Есть идеи? — Его тон был взволнованным, как будто он все еще был обеспокоен нашим разговором.

— Я не притязательна, — сказала я, с энтузиазмом откусывая еще один кусочек омлета, который был чертовски вкусным. — Разве вы с Райкером не ходили в тот бойцовский бар с ребятами по вечерам?

— Да, но это довольно грубое место.

Я одарила его лукавой улыбкой.

— О, неважно, Хит. Что может быть грубее тебя? Уверена, все будет в порядке. — Он был самым сильным в своем весе. У него было больше всего побед. Так что, я была уверена, что все будет хорошо, поскольку я буду с ним.

Он провел рукой по волосам и кивнул.

— Да, наверное.

Хит задержался на некоторое время, прежде чем встать и уйти в магазин. Я не знала, что нам могло понадобиться, так как холодильник был все еще забит, но я не спрашивала. Назовите это странным, но у меня было такое чувство, что он хочет побыть один, и меня это вполне устраивало. Потому что мне тоже хотелось побыть одной после этого разговора.

Пока его не было, я перебирала свою одежду. Зная, что мы собираемся куда-то сегодня вечером, я не хотела одеваться в свою мешковатую, неприглядную одежду. У меня было предчувствие, что я столкнусь со многими привлекательными девушками, и после того, как почувствовала себя невзрачной рядом с Тру, я просто не хотела слишком отличаться.

В конце концов, я нашла более подходящий наряд на дне своей сумки.