Во власти желания

Глава 9

Был уже полдень, а Керсти по-прежнему сидела за письменным столом и писала вежливые отказы в ответ на приглашения, адресованные Максу. Впрочем, у нее нашлось и более увлекательное занятие: исподтишка она украдкой поглядывала на Макса — он был поглощен работой и, казалось, совершенно ее не замечал В дверь тихонько постучали, и в комнату вошел Шанкс.

Он осторожно приблизился к столу Макса с серебряным подносом в руке. Девушку дворецкий даже не удостоил взглядом.

Макс по-прежнему что-то писал и время от времени заглядывал в толстые бухгалтерские книги и какие-то карты Постояв у стола, Шайке деликатно откашлялся, и Макс наконец-то поднял голову — Ленч подан, сэр, — объявил дворецкий. — Я не стал бы вас беспокоить, но обычно вы приходите вовремя.

Макс откинулся на спинку стула.

— Я оставлю без внимания твою дерзость, Шанкс. Мне некогда. Пожалуйста, распорядись, чтобы мне принесли сюда холодные закуски А Ты, Керсти' Ты согласна есть холодное или пойдешь в столовую?

— Если вы не возражаете, я поем за своим письменным столом, — ответила девушка.

Шанкс яростно шмыгнул носом.

— Как прикажете, сэр, — поговорил он.

— Спасибо. — Макс взглянул на серебряный поднос, который дворецкий по-прежнему держал в руке. — Это мне?

— Только что принесли, сэр. — Шанкс протянул поднос, и Макс взял конверт. — Спасибо, Шанкс, можешь идти. — Он поднял со стола нож для разрезания бумаг и вскрыл конверт.

Шанкс по-прежнему стоял у стола.

Макс вытащи.) из конверта лист бумаги и положил его перед собой.

Шанкс чуть наклонился и вытянул шею. Было очевидно, что дворецкий пытается прочесть письмо.

— Чего тебе? — Макс поднял голову.

Дворецкий вздрогнул и попятился к двери.

Керсти опять взялась за перо и взглянула на следующее приглашение. Это было приглашение на бал в Хэллоус.

— Думаю, на бал вы не откажетесь приехать, — сказала она Максу.

— Отказывай всем, — бросил тот.

— Но в Хэллоусе будет бал в честь приезда Хораса Хаббла, племянника графини.

— Пиши отказ, — проворчал Макс.

Керсти вздохнула.

— Вы не хотите поехать на бал к тете вашей невесты?

— Не хочу, черт возьми… — Макс вместе со стулом отодвинулся от стола и закинул руки за голову. — Я злой, бессердечный человек, не так ли?

— Да.

— Хм… Ты не должна со мной соглашаться. Знаешь, что это? — Он показал глазами на листок, лежавший на его столе. — Это письмо от моего отца. Он едет домой. Причем не один. С ним едут моя почтенная прабабушка и ее несносная подруга.

— Виконт — очень хороший человек. — заметила Керсти.

— Думаю, это платье подойдет, — пробормотал Макс.

— Мы говорим о вашем отце, сэр. Он добрый, щедрый и отзывчивый Как и ваша мама. Она замечательная женщина. К сожалению, ей приходится иметь дело с вами.

Макс склонился над столом и внимательно посмотрел на девушку.

— Я прощаю тебе эту дерзость. Скажи, ты помнишь мою прабабушку?

— Конечно. Она очень милая.

— Хитрая, властная и своевольная старуха.

— Ох, Макс! Как вы можете так говорить о вдове? Старость заслуживает уважения, так учили меня родители.

Ведь мудрость приходит вместе со старостью.

Он улыбнулся, и Керсти снова увидела прежнего Макса — веселого и озорного.

— Она самая настоящая ведьма. А Бланш Бастибл — ее Приспешница. Войска подтягиваются, малышка.

— С какой целью?

Макс в упор посмотрел на девушку. Она поежилась под его пристальным взглядом.

— Не важно. Пиши отказ на приглашение в Хэллоус.

— Вы уверены, что…

Он поднял руку, отметая все возражения.

— У меня нет времени на подобные глупости. В Шотландии ожидаются большие перемены. Если мы не удержим своих позиций, то очень скоро пожалеем об этом. Мы в Кирколди делаем все возможное, чтобы сохранить наши старые методы хозяйствования.

Сердце девушки забилось быстрее.

— Вы хотите сказать, что здесь это тоже может случиться?

Макс прекрасно понял, что Керсти имеет в виду.

— Мы не выселим из Кирколди ни одной семьи ради того, чтобы развести здесь овец или заняться чем-то еще. Вырубка лесов стала трагедией: алчные землевладельцы выгнали из своих поместий множество ни в чем не повинных людей Но это еще не все. Перемены происходят повсюду. Мы должны позаботиться о своем поместье, но эта задача с каждым днем усложняется.

Керсти молча кивнула. Она подумала о своих родителях и о брате. Нилл знал в жизни только одно — работу на земле Кирколди.

— Я думала, вы хотите, чтобы я вела дела поместья, — проговорила девушка.

— Всему свое время. Сначала мы должны привыкнуть друг к другу. Я хочу, чтобы у нас с тобой был… rapport[3]. Это по-французски означает…

— Спасибо, я знаю, что это означает по-французски. Раньше мы понимали друг друга с полуслова.

— Так будет и теперь Более тою, нам много времени придется проводить вместе, поэтому ты должна понимать меня без слов. Мы будем заниматься очень деликатными вопросами.

«Но мы уже имеем дело с очень деликатным вопросом», — подумала Керсти и тут же отругала себя за подобные мысли.

Интересно, что ждет ее в будущее? Сможет ли она примириться с женитьбой Макса и сохранить между ними «rapport», как он это назвал Сможет ли быть настолько близкой к нему, чтобы читать его мысли?

О, как бы ей хотелось уйти из этого кабинета и вместе с Максом побродить по холмам! Как хотелось бы забыть обо всем и сделать вид, что они все те же, такие же, какими были когда-то.

За окнами темные облака теснили своих легких белых собратьев, предвещая дождь. Временами, словно прожигая тучи, солнечные лучи прорывались в просветы, на хмуром небе.

Деревья качались и гнулись под порывами ветра Когда-то они бродили по болотам, и ветер раздувал ее юбки и ерошил темно-рыжие волосы Макса. Чем выше они поднимались, тем сильнее были порывы ветра…

Макс ожидал прихода Гермионы, но не думал, что она появится так скоро. Гермиона ворвалась в его кабинет около шести вечера. Сразу же после ленча он послал слугу в Хэллоус с ответом на приглашение. Макс знал, что Гермиона имеет обыкновение отдыхать в этот час, и думал, что она появится только поздно вечером или на следующий день.

— Макс, ты должен избавиться от этой особы, — заявила гостья, бросая злобные взгляды в сторону Керсти. — Она тебя ревнует.

Гермиона швырнула на письменный стол Макса его ответ на приглашение графини?

— Мне уши? — спросила Керсти.

— Нет-нет, — сказал Макс — Пожалуйста, занимайся своими делами! Что все это значит? — Он повернулся к гостье.

Сверкая золотистыми платами, Гермиона склонилась над столом, так что казалось, ее грудь вот-вот вывалится из корсета — Пусть твоя помощница уйдет, — громко зашептала она, — я хочу побыть с гобой наедине.

— Можешь говорить при Керсти, — сказал Макс. — Я ей полностью доверяю.

— Она тебя обманывает. Ей нельзя доверять.

— Вздор! Ты не знаешь ее. — «О Боже, и эта женщина должна стать моей женой!»

На Гермионе было розовое платье с пышными оборками.

Атласную шляпку украшали страусовые перья и розовые цветочки.

— Ax вот как? — Гермиона выпрямилась и взглянула на Керсти. — Эта особа перехватила приглашение моей дорогой тетушки и написала, что вы отказываетесь приехать на бал.

Керсти вопросительно посмотрела на Макса; казалось, она спрашивала: «Ну, что я говорила?»

— Да, я действительно отказываюсь приехать к графине и приношу свои сожаления по этому поводу. Не буду утомлять тебя и рассказывать о тех хозяйственных делах, которые мне предстоит решить в ближайшее время. Достаточно сказать, что у меня нет времени на развлечения. Ты меня, конечно, понимаешь.

Гермиона снова взглянула на Керсти.

— Поэтому, — продолжал Макс, — я не смогу явиться на бал, который графиня устраивает в честь твоего кузена.

— Не сможешь? — пролепетала Гермиона. — Но тетушка собирается объявить на балу о нашей помолвке! Какие у тебя могут быть дела? Сейчас ты должен думать только обо мне!

Нет, не стоит сердиться на эту глупую женщину. Ему суждено жениться на ней и всю жизнь нести сей крест. Он посмотрел на Керсти. «О Господи, помоги мне от нее отказаться!»

Гермиона уставилась на Макса.

— Ты слышал, что я тебе сказала?

— Конечно, — ответил он, не отрывая взгляда от Керсти. — Но бал, о котором идет речь, устраивается в честь твоего кузена.

И потом, я еще не давал разрешения объявлять о нашей помолвке. Это понятно?

— О!.. — Гермиона отступила на шаг. — Почему ты такой жестокий? Почему говоришь со мной так в присутствии посторонних!

— Керсти не посторонняя, « — возразил Макс. — Впрочем, это не важно. И я не жестокий, просто благоразумный. Пока что не следует официально объявлять о помолвке. Ты должна понимать: это невозможно в отсутствие моих родителей. Пожалуйста, передай своей тете, что я в данный момент не могу принять ее приглашение.

— Меня оскорбляет твоя расчетливость! — воскликнула Гермиона. — Я страстная женщина и привыкла подчиняться порывам души, а деньги… они ничего для меня не значат.

— Да-да, конечно, — кивнул Макс. Гермиона оказывала на него странное воздействие. Слушая ее, он чуть ли не засыпал от скуки.

Гермиона повернулась к Керсти.

— Почему тебя назначили на эту должность? Надо долго учиться, чтобы занять такое место. Впрочем, я не слышала, чтобы женщины когда-либо занимали подобные должности.

Откуда ты приехала? Из Эдинбурга?

— Нет-нет… — пролепетала Керсти, изумленная таким предположением. — Я никогда не была в Эдинбурге. Я живу здесь, неподалеку.

Гермиона прищурилась.

— Здесь? Что ты имеешь в виду?

— Я родилась в поместье Кирколди и жила здесь всю жизнь.

— Кто твои родители?

Макс решил не вмешиваться. Он знал, что Керсти лучше него ответит на все вопросы.

— Мои родители? Роберт и Гейл Мерсер.

— Мерсер? — Гермиона покачала головой. — Что-то не припомню таких.

— Вы их не знаете, — сказала Керсти. — Мы местные фермеры. Отец моего отца тоже работал на этой земле. Мы считаем, что нам очень повезло.

Гермиона схватилась за сердце.

— Дочь фермера? — проговорила она, изображая удивление. — Здесь, в замке? И ты называешь ее своей правой рукой?

Макс, в своем ли ты уме?

— Я бы попросил тебя…

— Я помогала домашней учительнице заниматься с детьми маркиза, — перебила Керсти. — Я очень много читала и кое-чему научилась. Иначе мистер Россмара не назначил бы меня своей помощницей.

— О… мой дорогой, — пробормотала Гермиона, глядя на него с мольбой в глазах. — Если об этом узнают, я превращусь в посмешище. Пожалуйста, не надо так со мной поступать.

— О чем ты говоришь? — спросил он.

— Прислуга и дочь фермера — на должности твоего секретаря. Ты сам знаешь, что подумают люди. И они будут правы, не так ли?

Макс поднялся из-за стола.

— Гермиона, мне кажется, тебе пора возвращаться в Хэллоус, — проговорил он. — А то твои тетя и кузен уже, наверное, волнуются. А что касается твоих догадок, то они ошибочны.

— Но…

— До свидания, моя милая.

— Макс, прошу, выслушай меня!

— Нет. Не испытывай мое терпение, иначе сама об этом пожалеешь Керсти, позвони, пожалуйста, Шанксу. Пусть он проводит леди Гермиону.

— Сейчас, сэр.

Но Керсти не успела подойти к шнурку со звонком. Подхватив юбки, Гермиона стремительно вышла из комнаты, демонстрируя свой чересчур пышный турнюр, украшенный, как и шляпка, розовыми цветочками.

Арран, столкнувшийся с Гермионой в дверях, с удивлением посмотрел ей вслед. Затем вошел в кабинет и, со вздохом опустившись в кресло, вытянул перед собой ноги.

— Если мужчина провел в седле десять часов и мечтает о горячей ванне, значит, он уже не так молод, как раньше, — проговорил маркиз.

— Ты силен, как бык, — возразил Макс. — Все знают, что ты можешь приподнят фургон и держать его, пока меняют колесо. Таких., как ты, в наших краях не так уж много.

Арран только хмыкнул в ответ, но вид у него был довольный.

— Простите, что перебиваю, — сказала Керсти, повернувшись к Максу — Если я вам больше не нужна, сэр, я пойду к своим родителям.

— Ну что ж, иди, только не забудь про модистку.

Она вздохнула.

— Хорошо, не забуду. Но я все-таки хочу повидать родителей.

— Я заезжал к ним сегодня, к твоим родителям, — сообщил Арран.

Макс насторожился и посмотрел на дядю. Тот молча кивнул.

Керсти с улыбкой проговорила.

— Я впервые ночевала вдали от дома Кажется, я не была там целую вечность. Мне не терпится встретиться с мамой и папой.

— Подожди, пожалуйста, — сказал Арран, по-прежнему глядя на Макса. — Твой отец просил передать, что сегодня вечером тебе не стоит к ним приходить.

Макс нахмурился и снова уселся за стол.

— Как это не стоит? — Керсти нервно хохотнула, — Но это же… мой дом! Я могу приходить туда, когда захочу.

— Керсти, я обещал Роберту, что передам тебе его слова, и передаю их. Потерпи немного, моя милая, В их жизни произошли большие перемены. Они еще не привыкли к ним и не хотят видеть тебя сегодня вечером.

Макс взглянул на Керсти — и тут же пожалел об этом. Она смертельно побледнела, плечи ее поникли.

— Нилл прибыл сюда вместе со мной, — продолжал Арран. — Я пригласил его в замок, но он отказался войти и ждет тебя во дворе, у конюшен Он хочет с тобой поговорить.

Керсти молча встала из-за стола и выбежала из кабинета.

— Она думала, что они ее простят, — сказал Макс. — Я тоже так думал.

— Ты поступил слишком смело, поселив ее здесь, — заметил Арран. — Тебя ждут очень трудные времена.

Максу хотелось выскочить из кабинета и броситься следом за Керсти.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

— Не буду ничего объяснять. Скоро сам все поймешь.

— Но ты можешь хотя бы намекнуть?

Арран откинул голову на спинку кресла.

— Нравится тебе или нет, мой мальчик, но отныне ты несешь ответственность за Керсти Мерсер.

— Я уже говорил тебе, что ее присутствие меня радует.

Она прекрасная помощница — это ясно уже сейчас.

— Ты меня не слушаешь, — сказал Арран, — или не понимаешь, о чем я говорю. Вчера ты увел Керсти из дома, нарушив волю ее родителей, и теперь они не желают видеть свою дочь. Роберт запретил ей приходить домой.

Керсти влетела в кухню и столкнулась с Фергусом Уилки.

Он засмеялся и обнял девушку; его лицо пылало.

— Отпусти меня! — закричала возмущенная Керсти. — Я тороплюсь, разве не видишь?

— Неужели ты так торопишься, что не можешь подарить мне всего лишь один поцелуй? — ухмыльнулся Фергус.

Керсти отпрянула. Посудомойка и молодая прачка, стоявшие у плиты, листали какую-то книжицу и с интересом поглядывали на Керсти и Фергуса.

— Будь осторожнее, Фергус! — предупредила посудомойка. — Лучше с ней не связываться Она ведь теперь важная персона. Можешь нажить неприятности.

Фергус в растерянности пробормотал:

— Да, пожалуй, ты права. Она бережет себя для других губ… и не только для губ.

Керсти выскочила из кухни и перевела дух. Затем выбежала на дорожку и помчалась к воротам.

Еще никогда ни Фергус Уилки, ни другие слуги № замка не обращались с ней подобным образом. Впрочем, сейчас Керсти думала о другом. Неужели родители запретили ей приходить домой? Они до сих пор сердятся?.. Невероятно! Ведь они любят ее и знают, что она тоже их любит.

Приблизившись к конюшням, Керсти заметила брата. Он стоял, привалившись плечом к стене. Увидев сестру, Нилл подбежал к ней и крепко обнят.

Она прижалась к нему и тихонько заплакала.

— Ну-ну, не плачь, — проговорил он срывающимся от волнения голосом. — Все будет хорошо, Керсти. Все пройдет, если мы сделаем то, что должны.

Она еще крепче прижалась к брату.

— Пойдем со мной, Керсти. Нам надо поговорить, и я хочу, чтобы этот разговор состоялся подальше от замка.

— Маркиз передал мне слова отца. Просто невероятно!..

Нилл осторожно отстранил сестру, потом взял ее за руку и повел по тропинке, ведущей к поселку.

— Они не ожидали, что ты на это решишься, Керсти. Они не думали, что ты ослушаешься их и уйдешь.

— Я уже не маленькая девочка, — всхлипнула она. — И я не обязана во всем их слушаться.

— Они хотят как лучше — Мне будет лучше, если я получу хорошее место, научусь управлять поместьем, вести бухгалтерские книги, писать деловые письма и…

— Отцу все это не нравится, и мне тоже. Ты стремишься во что бы то ни стало находиться рядом с Максом Россмара и не думаешь о том, что поступаешь дурно.

— В этом нет ничего дурного. Как ты можешь так говорить?

— А как ты можешь нам лгать? Ты считаешь, что мы глупее тебя — ведь мы не бываем в стенах этого замка.

— Не забывай, что замок тебя кормит.

— Мы не рабы. И я не позволю, чтобы с тобой обращались как с вещью.

Керсти остановилась и высвободила свою руку — Ты говоришь глупости! — заявила она, — Люди, которые живут в этом замке, всегда о нас заботились. Маркиз помогал нашей маме при родах. Благодаря ему ты появился на свет.

Нилл молчал.

— Я пойду обратно, — сказала Керсти. — Мне надо встретиться с портнихой.

— Зачем? — удивился Нилл.

— Мне нужны… более подходящие платья.

— А чем плохи твои? — Керсти вздохнула.

— Меня-то они вполне устраивают. Но мистер Россмара хочет, чтобы я выглядела лучше.

Нилл что-то пробурчал себе под нос — Керсти не поняла, что именно.

— Пойдем домой, — сказал он неожиданно. — Вместе мы все уладим.

— Но что мы должны уладить? Я не сделала ничего дурного — только последовала собственным желаниям. Так нам всем будет лучше.

— Говорю же, тебе здесь не место! — воскликнул Нилл с отчаянием в голосе. — Давай уйдем отсюда!

— Нилл, пожалуйста, возвращайся к отцу и скажи ему, что я его люблю и мне больно сознавать, что он на меня сердится.

Ведь я пытаюсь вам помочь…

— Ты думаешь, мы ничего не понимаем? Думаешь, мы слишком глупы, чтобы понять?

Ветер между тем усиливался. Волосы Керсти растрепались, и девушка то и дело откидывала с лица шелковистые светлые пряди.

— Но чем же я вас так огорчила? Почему вы на меня сердитесь?

— Я не сержусь на тебя, — тихо проговорил Нилл. — Просто хочу, чтобы гы к нам вернулась. И не хочу, чтобы на тебя сердились родители. Отец говорит, что ты нас опозорила.

Керсти прижала ладони к щекам.

— Опозорила? Как я могла вас опозорить?

— Так все говорят. Этот мерзкий Уилки рассказывал, что ты целый день провела с Максом Россмара.

— Да, это так. Ведь я его помощница…

Нилл посмотрел в сторону замка.

— Он сказал, что ты живешь в Ив-Тауэр.

— Да, в розовых комнатах. Они такие чудесные! Я хочу показать их маме.

— Она не придет. Это правда, что Макс Россмара живет в той же башне, что и ты?

Керсти судорожно сглотнула.

— Да.

— И по ночам там больше никто не бывает?

— Никто, — прошептала Керсти.

— И по-твоему, это хорошо?

— Но, Нилл, у меня собственные покои…

— А где находятся его покои?

У Керсти перехватило дыхание.

— В другом конце коридора.

— И ты еще спрашиваешь, почему наши родители думают, что ты их опозорила? Люди говорят, что ты ведешь себя недостойно. — Он вдруг снова обнял ее — так крепко, что девушка вскрикнула. — Я люблю тебя, Керсти Ты моя единственная сестра. Я знаю, ты не сделаешь ничего дурного, но люди готовы поверить клеветникам. Они будут указывать на тебя пальцами, сочувствовать нашим родителям, будут говорить, что ты опозорила нас.

— Нет! — У Керсти стучало в висках. — Скажи им, что это не так. Макс — честный человек. К тому же он помолвлен и скоро женится. Сегодня его невежа, леди Гермиона, была в замке.

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Нилл. — Но может быть, ты сама придешь и поговоришь с родителями?

Керсти была в отчаянии. Она знала, что родители начнут уговаривать ее — будут просить остаться. А что, если послушаться их?

Она бросила Макса, и они больше не будут сидеть вместе в его кабинете, и ей не придется видеть его рядом с леди Гермионой и ревновать.

Нет, пусть ей достанутся только крохи его внимания, но это все же лучше, чем ничего.

— Нет, Нилл. Родители запретили мне приходить. Пожалуйста, постарайся их успокоить. Если они захотят меня видеть, обязательно приду.

Нилл вздохнул и отступил На Шаг.

— Что ж, не буду больше спорить. Я передам родителям твои слова Но они не верят, что ты всего лишь помощница Макса Россмара.

— Почему? Ведь он сам им это сказал.

— Они и ему не верят.

— Вот как? Чем же, по их мнению, я занимаюсь в замке?

Нилл потупился и пробормотал:

— Я знаю, что это не правда, но все говорят нашим родителям… Люди говорят, что Макс Россмара уединился в своей башне с хорошенькой девушкой, чтобы она услаждала его в постели.