Волков. Велесова ночь

Глава 18

— Мы на месте… Как будто. — Я огляделся по сторонам. — Только какой из этих домов?..

— А ну-ка дай посмотреть! — Шеф выхватил у меня затертую уже чуть ли не до дыр записку и принялся всматриваться так, будто где-то в ней могла таиться подсказка. — Темнота-то какая — не разобрать…

— Не спеши. Да и вообще — можешь оставить себе, — усмехнулся я. — Подозреваю, до письма у нас разговор так и не дойдет.

— Это почему? — Шеф убрал бумажку куда-то за пазуху. — Ты что, уже знаешь, что это за светлость нас ждет?

— Нет. Однако догадки имеются. — Я развернулся и неторопливо зашагал дальше вдоль берега. — Только для начала нужно отыскать дачу с красным фонарем.

Задачка, которую ненароком подкинул на площади таинственный господин с рыжими бакенбардами, на деле оказалась куда заковыристее, чем я думал. Мы уже давно миновали мост и забрались в дальнюю часть Крестовского острова, однако ясности если и прибавилось, то совсем немного.

Когда я в последний раз был здесь — в том мире, да еще и через сто с лишним лет — все выглядело иначе. От густых зарослей осталась лишь причесанная и окультуренная парковая зона, а над кронами деревьев возвышалась сияющая огнями громадина стадиона, за которым виднелся пешеходный мост. Парковки, дорогущие отели, рестораны, выстроившиеся вдоль асфальтированных дорог и чуть дальше — дома, о квартирах в которых простые смертные могли только мечтать.

Впрочем, обителью толстосумов Крестовский стал куда раньше, чем ушлые дельцы отгрохали всю эту красоту. Остров с самого начала прошлого столетия принадлежал династии князей Белосельских-Белозерских, и стройка началась еще тогда. Правда, по большей части там, где мы с шефом прошагали с полчаса назад. В моем мире полноценный мост вместо лодочной переправы появился только в тысяча восемьсот пятидесятом году, но здесь, похоже, управились раньше.

Или за полвека с небольшим успели буквально заставить всю восточную часть острова каменными домами и усадьбами. Из знакомой мне географии прослеживались только три проспекта, расходившиеся лучами от «парадного» въезда — Константиновский, Морской и, собственно, Крестовский, по которому мы с шефом и шли до до того места, где в полноводную Неву впадала крохотная и мелкая Чухонка. Большого Петровского моста не имелось вовсе, зато Лазаревский — конечно же, если он в этом мире так назывался — появился на полвеке раньше положенного срока.

И как раз он-то и отделял условно-культурную часть острова от безусловно дикой.

Сначала из-под ног исчез асфальт. Не закончился, обрываясь там, где его перестали класть, а как-то постепенно ушел под землю. Выглядело это так, словно природа ползла навстречу цивилизации. Неторопливо, зато уверенно — и сдаваться в этой схватке явно не собиралась. И будто бы нарочно растаскивала редеющие постройки в разные стороны, норовя спрятать их за деревьями и друг от друга, и от случайного гостя, решившего наведаться на Крестовский.

И чем дальше мы с шефом уходили за Чухонку, тем больше упорядоченная застройка напоминала хаотично разбросанные по самому обычному лесу то ли хутора, то ли вовсе хижины отшельников.

Однако нужную нам я пока еще не мог отыскать.

— Ты хоть правильно запомнил все, Володька? Тут и дороги то уже, считай, нет. — поинтересовался шеф, для пущей убедительности легонько постучав каблуком сапога по земле. — Ну какой князь в такую глушь поедет?

Тот, которому надо спрятаться в укромном месте. Но при этом остаться достаточно близко и к столице, и даже к ее центру. Чтобы, в случае чего, быстро вернуться и… И, вероятно, поучаствовать в очередной дворцовой интриге, мятеже или тому подобной гадости. Если я хоть что-то соображал в повадках высшего света Петербурга, на Крестовском острове нашел пристанище опальный аристократ. Потерявший былую власть и расположение императора, однако сохранивший немалый политический вес.

Впрочем, судя по тексту послания, дела у бедняги шли из рук вон плохо. Таинственный господин Л. толсто намекал своему «дяде», что его здоровьем заинтересовался сам государь. И что это самое здоровье требует незамедлительного отбытия на курорты Швейцарии или Баден-Бадена.

Что в переводе на язык простых смертных означает «беги, пока не…»

— Мы так скоро до конца острова дойдем, — проворчал шеф, в очередной раз спотыкаясь. — А дома этого все не видать.

— А вот и видать. — Я замедлил шаг и вытянул руку вперед. — Во-о-он там, за деревьями. Видишь?

Звериное зрение все-таки выцепило из темноты то, что непременно пропустило бы человеческое. Господин, вручивший мне послание, изрядно ошибся с местом — то ли нарочно, то ли оттого, что сам никогда не бывал здесь и знал только примерное описание убежище «дяди». Дом стоял не у реки, а чуть ли не в полуторе сотнях метров от нее, можно сказать, посреди леса.

Да и красный огонек на деле оказался скорее розовым и таким тусклым, что шеф так и не смог разглядеть его от берега. И только когда мы свернули с тропы, наконец, заметил.

— Смотри. — Я опустился на корточки. — Что-то тут недавно проехало. И явно потяжелее телеги.

Несколько дней назад над столицей пролились традиционные осенние дожди, и следы основательно размыло, однако кое-что я все-таки разглядел. Широкие отпечатки колес оставила явно не телега, да и легковой автомобиль здесь наверняка бы застрял. А вот грузовик или что-то на него похожее все-таки проползло, хоть и не без труда. Утопая в грязи, кое-где обдирая траву стальным брюхом — но проехало.

— Вот туда он и укатился. — Я проследил взглядом глубокую колею, уходящую вглубь зарослей. — Пойдем-ка поглядим.

Сначала в темноте виднелся только свет, но через пару десятков шагов я начал различать очертания дома. Большинство усадеб даже в этой части острова отличались и изрядными размерами, и богатой отделкой. И лишь немногие напоминали жилища простых смертных.

Этот явно был из вторых. Когда-то аккуратное одноэтажное здание покосилось, а соседствующие с ним постройки и вовсе превратились в развалины. Стекла в окнах потрескались, а кое-где и вовсе отсутствовали. Дверь выглядела настолько хлипкой, что ее, пожалуй, выдавил бы плечом даже ребенок. Да и в целом дача казалась заброшенной целую вечность назад.

Однако где-то внутри горела красная лампа.

— Пришли, похоже. — Я осторожно переступил через лежавший на земле забор. — Чувствуешь что-нибудь?

— Чувствую, что нечего нам с тобой тут делать, — проворчал шеф. — Видишь — нет никого.

Дом действительно казался пустым, хоть я и вглядывался в ветхие стены не только глазами. Эфир слегка подрагивал от нашего присутствия, однако на присутствие кого-либо еще — ни простого смертного, ни уж тем более Владеющего аристократа — даж не намекал. Не было даже следов вокруг крыльца.

Остался только запах. Слабый, почти выветрившийся, но пока еще заметный. Я осторожно втянул носом воздух, пытаясь сквозь аромат влажной земли, травы и подгнившего дерева учуять что-то еще.

Бензин, табак, порох. И человек — несколько.

— А домик-то обитаемый. — Я на всякий случай встал чуть в стороне от двери и постучал. — Эй, хозяин, открывай!

Дверь отозвалась жалобным скрипом и сама распахнулась мне навстречу, скрипнув в тишине ржавыми петлями.

— Не заперто. — Шеф полез куда-то под куртку — видимо, за «наганом». — Не нравится мне это, Володька.

— Мне тоже, — вздохнул я. — Но не возвращаться же?..

Внутри, конечно же, было куда темнее, чем снаружи, и даже пробивавшиеся откуда-то из-за угла отблески красной лампы почти не добавляли света. Я опустился на корточки и коснулся ладонью пола. И не обнаружил никаких подсказок: на чуть влажных досках оказалось столько пыли и грязи, что здесь могла пройти хоть рота солдат… а могла и не пройти — и тогда все это просто-напросто надуло под дверь ветром.

— Пусто. — Шеф шагнул вперед и опустил руку мне не плечо. — Пойдем отсюда, Володька.

— Не суетись, — буркнул я. — Пошли хоть на лампу это поглядим, и тогда уже…

Договорить я не успел. Буквально в нескольких шагах передо мной темнота вдруг полыхнула огнем. Таким ярким, что на мгновение даже стало больно глазам. Я почти ослеп, но все-таки успел опрокинуть шефа на пол в одну сторону, а сам откатиться в другую прежде, чем…

Впрочем, атаковать нас никто, похоже, не собирался. Нутро дома сердито полыхало жаром и мощью чужого Таланта, однако притаившийся в засаде Владеющий не спешил превращать нас в куски обгорелого мяса… Хотя, вероятно, мог. Раз уж стоял прямо напротив двери, не пытаясь скрываться. Ни от выстрелов, ни от моего взгляда — так что я даже рассмотрел, как на нем догорают остатки одежды. В нос ударил горьковатый запах паленой ткани, по плечам и груди сияющей фигуры пробежали красноватые всполохи и она снова засияла ровным пламенем.

— Нам нет нужды драться, милостивые судари. Уходите — и останетесь целы.

Человек-факел неторопливо зашагал вперед, оставляя на полу горящие отпечатки. Выглядело это весьма эффектно — настолько, что шеф, похоже, и вовсе забыл про «наган», который до сих пор сжимал в руке.

И правильно. Воевать с тем, кто скрывался на заброшенной даче в самой глуши дальней части Крестовского острова определенно не стоило.

— Доброй ночи, ваша светлость. Приношу свои извинения. — Я поднял обе руки вверх и для пущей убедительности даже растопырил пальцы. — Прошу, давайте обойдемся без иллюминации. Этот домишко и так вот-вот вспыхнет.

— Кто вы? — Огненная фигура засияла еще чуть ярче. — Я… я узнаю этот голос.

— Значит, узнаете и все остальное.

Я осторожно поднялся на ноги, стащил с головы картуз и развернулся так, чтобы на мое лицо падал свет. Силуэт напротив сиял так, что я при всем желании не смог бы понять, где именно на его голове находятся глаза, и все же не сомневался, что они сейчас изрядно округлились.

— Господь милосердный… Что ж, полагаю, слухи о вашей смерти сильно преувеличены.

— Почти все слухи обо мне преувеличены, ваша светлость. — Я развел руками. — И поэтому куда важнее, каким из них вы все-таки поверили.