Волшебники в бегах. Часть 1

Глава 8

Решив одну из множества свалившихся на него за последнее время проблем, Кеннет хотел было вновь приняться за недочитанную книгу, содержание которой весьма его интересовало, но почувствовал, что сильно проголодался. Это было неудивительно, ведь, проворочавшись почти всю ночь, он вышел из дома в четыре часа утра и несколько часов провел в бешеной, бездумной скачке по окрестностям, едва не загнав и коня, и себя.

Кеннет спустился вниз и спросил у проходившего мимо Джареда, доверенного старого слуги, помнившего еще его деда:

— Завтрак готов?

— Прикажете подавать, милорд Кеннет?

— Да.

Джаред поклонился и, попятившись, исчез в боковой двери. К тому моменту как Кеннет дошел до столовой, его уже ждал накрытый стол. Столовая, точно памятник былому величию, представляла собой огромную комнату со столом, рассчитанным на тридцать персон, и при необходимости могла вместить до пятидесяти человек. И когда-то вмещала. Сам Кеннет этого почти не помнил, но Джейд рассказывал ему, что их мать была женщиной весьма светской, любящей балы и рауты.

Джейд. Кеннет вяло поковырялся вилкой в тарелке с салатом, бросил на стол салфетку, решительно встал и вышел. Аппетит у него пропал.

— Милорд Кеннет!

— Что еще? — недовольно повернулся маг, уже поставивший ногу на первую ступеньку. Надо бы съездить в Эйрдан, подумал Кеннет, а то он живет здесь практически в полной изоляции уже больше недели. С того памятного утра, когда его вызвал Совет, он не покидал поместье. Слишком много сразу появилось проблем: Лорисса, потом ссора с братом. Он потратил изрядное количество времени, разрабатывая такую схему расправы с колдуньей, которая не вывела бы на него, а потом просто сидел и ждал известий.

— Милорд, — повторил Джаред, видя, что мысли мага блуждают где-то далеко.

Куда же она направилась? По его сведениям, родственников у Лориссы не имелось, да и… Кеннет оборвал свои размышления, вспомнив, что теперь проблема поисков колдуньи ляжет на плечи убийцы, и молча вперил в слугу взгляд ледяных серых глаз.

— Какие будут распоряжения, милорд Кеннет?

— Распоряжения? По поводу чего? — хмуро спросил маг.

— Так… это… По поводу той комнаты, где ваша милость изволили магией заниматься. Там… э-э-э… ремонт нужен.

— Представьте мне смету, я ее просмотрю, — бросил Кеннет, отворачиваясь.

— Но, милорд… — Джаред глубоко вздохнул и продолжил: — С вашего позволения, это вам решать, какие работы там проводить и какие материалы закупать.

Кеннет неслышно скрипнул зубами.

— Ладно, пойдем.

Комната действительно сильно пострадала. Джейд отразил брошенный в него сгусток энергии, но ему не хватило сил на то, чтобы уничтожить его, и сфера, отлетев, взорвалась мельчайшими искрами, произведя уйму разрушений. Почти полностью выгорела обивка стен и дубовые панели, потолок был закопчен, на мебель вообще было страшно взглянуть, а ковер напоминал селамнийский сыр — в крупную разноразмерную дырочку.

Кеннет прикинул в уме стоимость ремонта. Выходило что-то уж очень много. Возможно, он в чем-то ошибался, его никогда не интересовали цены на мебель и прочие элементы интерьера, поскольку заново обустраивать особняк в планы братьев не входило. Но то, что переделка комнаты обойдется в круглую сумму, сомнений не вызывало.

— Нужна новая обивка, — изрек он наконец.

— Какую ткань милорд изволит? Какого цвета?

— А какого была прошлая? Зеленого? Вот зеленую и закупите… Нет, без рисунка… И новые стенные панели из дуба… Как это у какого мастера? У хорошего. Потолок надо побелить по новой… Куда ковер? Выбросить, он годится разве что на решето. Мебель…

Вопросы сыпались из Джареда, как гречка из прохудившегося мешка. За сорок минут Кеннет устал так, словно это на нем с утра проскакали десять миль галопом. Он никогда не представлял, что можно так вымотаться, всего лишь отдавая распоряжения. Наконец старый слуга замолк, и Кеннет перевел дух.

— Составьте смету, — повторил он первоначальный приказ, надеясь, что больше от него ничего не потребуют.

— Сию минуту, милорд.

Смета была принесена в его кабинет, конечно, не в ту же минуту, но достаточно быстро. Джаред хорошо знал свое дело. Кеннет просмотрел бумагу, отметив, что окончательная сумма оказалась даже менее круглой, чем он рассчитывал, и подписал ее.

— Что-то еще? — спросил он, видя, что слуга переминается с ноги на ногу и не спешит уйти.

— Деньги, милорд. На первоначальные расходы.

Кеннет мысленно укорил себя в том, что не догадался сам, и прошел в расположенный рядом кабинет Джейда, поскольку семейный тайник с ценностями находился именно там. Маг подошел к ничем с виду не отличающейся от других стенной панели, едва слышно прошептал слово-ключ, поднял правую руку, на которой носил золотое кольцо, и прикоснулся им к маленькому сучку в углу панели. Такое же кольцо-печатка с выгравированным на нем цветком вереска было и у Джейда.

Панель бесшумно отошла в сторону, открыв просторное углубление, в котором стояла шкатулка с драгоценностями матери и аккуратные столбики монет. Кеннет ловко смел три из них в небольшой кожаный мешочек. Панель встала на место. Маг отдал деньги предусмотрительно оставшемуся в коридоре Джареду и призадумался. Ему показалось, что денег в тайнике должно быть значительно больше. Только недавно Джейд при нем радовался отменной прибыли от продажи скота. И куда, спрашивается, подевалась эта прибыль?

— Мне нужны все счета за последние полгода и книги прихода-расхода, — заявил он.

Через некоторое время Кеннет горько пожалел о своем решении проверить расходы на содержание поместья. Пачки счетов, перевязанные ленточками, громоздились на его столе, двух креслах, на большей части пола, подоконнике и к тому же постоянно норовили разлететься, подхваченным легким летним ветерком из приоткрытого окна. Закрывать окно Кеннет не хотел, потому что не любил духоты.

Очередной порыв ветра взъерошил ему волосы на затылке. Маг повернулся и с коротким, но емким ругательством придержал локтем пачку, уже валившуюся с подоконника в сад. Даже его железные нервы и выдержка начинали сдавать под напором хозяйственной информации. Теперь он крайне смутно представлял, как Джейд справляется со всем этим в одиночку. Самому Кеннету никогда до той поры не приходилось заниматься делами. Старший брат полностью взвалил на себя обязанности по управлению Моинаром, предоставив младшему возможность погрузиться в занятия магией. У Кеннета возникло сильное желание увековечить его за это в статуе.

Маг разбирался в счетах, сравнивая их с записями в книгах, остаток этого дня, ночь и все следующее утро. Но его усилия не пропали даром, поскольку он явственно обнаружил, что в некоторых случаях цифры не совпадают. Кое-где шестерка была переправлена на восьмерку, единица на четверку… по мелочи, но учитывая размер общей суммы, эти мелочи выливались в довольно значительное число.

Были и другие странности. Кеннет точно знал, что никакой необходимости в закупке крупной партии мыла не было, потому что оно в нужных количествах производилось в самом поместье. И сельскохозяйственные орудия тоже вряд ли ломались так часто, как было указано. В общем, напрашивался неприятный логический вывод: управляющий обкрадывал братьев, причем нагло и не особенно скрываясь. Кеннет подивился тому, что Джейд до сих пор не обратил на это внимания. У него что, были на то какие-то свои причины? Да нет, ерунда, оборвал себя маг. Кого может устраивать, что его обманывают? Как бы то ни было, от управляющего следовало немедленно избавиться и нанять другого.

— Джаред, — негромко позвал Кеннет.

— Да, милорд Кеннет, — произнес доверенный слуга, как по волшебству возникший в его кабинете.

— Подыщите мне нового управляющего, и поскорее.

— А что со старым? — осторожно поинтересовался Джаред.

— Пока ничего, — ответил Кеннет, поднимаясь из-за стола.

После обеда Кеннет наконец закончил разбираться со счетами и с удовольствием очистил свой кабинет от кипы бумаг. Машинально потерев виски, он задумался об еще одной верховой прогулке, но спокойной жизни ему было отмерено совсем немного.

— Милорд Кеннет!

От звука собственного имени мага уже передергивало.

— Что случилось, Джаред? Еще какая-нибудь комната требует ремонта? — ядовито бросил он, начиная тихо ненавидеть старого слугу.

— Н-не совсем, милорд. Там к вам пришли.

— Я никого не жду.

— Это крестьяне, милорд. Ваши крестьяне, — добавил Джаред, сделав упор на притяжательное местоимение.

— Чего бы они ни хотели, предоставьте им это, и дело с концом. И не беспокойте меня до вечера.

— Но им нужна помощь. Ваша помощь, милорд Кеннет.

— В чем, разрази меня гром?! — не выдержал он. — Я ничего не смыслю в сельском хозяйстве.

— Зато вы смыслите в магии. Простым людям тоже иногда требуется помощь волшебства. К тому же владелец поместья обязан вершить суд среди его обитателей. Этим всегда занимался лорд Джейд, но сейчас он в отъезде.

Кеннет не без труда уловил в голосе Джареда хорошо запрятанные недовольство несвоевременным отсутствием Джейда, злость на его безразличного ко всему младшего брата и прочую гамму «теплых» чувств. Неожиданно для себя маг ощутил своего рода угрызения совести. В конце концов, эти люди действительно зависели от его слова.

— Я приму их.

— Куда прикажете проводить просителей?

— Я сам к ним выйду.

Кеннет набросил на плечи плащ, так как день выдался прохладный и ветреный, и спустился к дверям. На площадке перед парадным входом собралась изрядная толпа крестьян. Маг отметил, что никто из них не выглядит ни оголодавшим, ни оборванным. Это хорошо. По крайней мере, бунта можно было не опасаться.

Кеннет немного сошел вниз по ступенькам, остановившись чуть выше уровня земли, и выжидающе обвел взглядом собравшихся. В воздухе повисла тишина. Никто не спешил первым обращаться к грозному лорду-магу, и тому пришлось взять инициативу на себя. Кеннет понятия не имел, как вершит суд Джейд, ему ни разу не доводилось при этом присутствовать, но если уж брат с этим справлялся, отчего же у Кеннета должны возникнуть непреодолимые трудности?

— Я вас внимательно слушаю, — произнес он, как ему показалось, весьма доброжелательным тоном. На самом же деле его голос способен был заморозить даже действующий вулкан.

Но особого выбора у людей не было. В толпе началось легкое шевеление, и вперед вытолкнули двух мужичков средних лет, похожих как две капли воды: оба толстенькие, лысоватые, с окладистыми бородами.

— Это… ваша колдовская милость, я… того… Катберт, — промямлил тот, что стоял слева. — А это, значитца, с вашего позволения, мой сосед Оуэн. У него… того… свинья есть. И до того, простите великодушно, ваша милость, проказливая скотина, что ужас берет. Весь, значитца, огород у меня потоптала…

— Я ее привязывал, ваша милость, крепко привязывал! — начал оправдываться второй, которого звали Оуэном. — Токо она все равно сбегает.

— И топчет мой огород! — закончил Катберт. И замолк.

Кеннет понял, что от него требуют разрешить данную ситуацию. От всех этих «того», «это» его мысли слегка путались. Он собрал волю в кулак и проговорил:

— Заколите свинью, и пусть тот, чей огород она разоряла, возьмет себе половину в качестве компенсации.

— Так это… — пробормотал Катберт. — Жалко животину.

— Если вам не нужен совет, зачем за ним обращаться? — резко возразил маг. Двое соседей живо отступили за спины товарищей. На их место тут же выкатилась еще одна пара спорщиков. За последующие полтора часа Кеннету пришлось поделить на четыре части лужайку диаметром шесть футов; разрешить свару между двумя солидного возраста и комплекции дамами, одна из которых утверждала, что вторая невесть зачем утащила у нее тяжеленную металлическую шкатулку, причем в процессе обсуждения выяснилось, что первая использовала эту шкатулку в качестве гнета для квашеной капусты, про что благополучно забыла. После этого дамы вцепились друг другу в волосы и деликатно отошли разбираться между собой в ближайший лесок.

Когда его попросили рассудить, кому должна принадлежать куча компоста, в которую сваливало сорняки и картофельные очистки почти полдеревни, но которой, если делить поровну, на всех не хватало, Кеннет почувствовал, что у него раскалывается голова.

Услышав, что чей-то сосед варит самогон и сливает подонки в корм для домашней скотины, в результате чего птица шастает по двору шатаясь и орет дурным голосом, а кролики порываются напасть на цепную собаку, Кеннет второй раз за месяц ощутил желание кого-нибудь убить, причем собственными руками и незамедлительно.

Но думая, что ни с чем хлеще пьяных кроликов он больше не столкнется, маг жестоко ошибался.

— Меня зовут Стини, ваша милость, — сказал высокий, довольно симпатичный молодой парень. — Я и мой брат Стекси недавно женились. На сестрах. К тому же еще и близняшках. — Стини оглянулся на двух совершенно идентичных девушек, смущенно хихикавших чуть поодаль. Кеннет был несказанно рад уже тому обстоятельству, что этот крестьянин, по крайней мере, не спотыкается через слово. — На нынешнем празднике весны мы… ну, крепко поддали и… — Он потупил глаза и еле слышно добавил: — И того… слегка не оправдали их ожиданий.

В толпе послышались сдавленные смешки. Скорее всего, это признание еще долго будет тянуться за свежеиспеченными мужьями бесславным хвостом.

— Ну, девочки, понятное дело, расстроились…

Смешки в толпе стали явственнее.

— …и сбежали.

Дружный хохот заглушил даже взвизги и вопли, доносившиеся из того леска, куда удалились выяснять отношения почтенные матроны, не поделившие гнет для капусты.

— Мы их, ясен пень, уже на следующий день словили, только тут возник вот еще какой разрез, вашмилость. Они назло нам переоделись, и теперь… того, непонятно, кто из них кто.

Это было уже слишком. Они что, действительно не могут разобраться, где чья жена?! Видимо, мысли Кеннета ясно отразились на его обычно невозмутимом лице, потому что Стекси, придя на помощь брату, стал торопливо объяснять:

— Но они же кошмарно похожи, а к себе-то не подпускают, так мы вот уже цельный месяц не можем решить энтот вопрос…

Кеннет наконец-то осознал, что это не идиотская шутка, хотя по поводу идиотов у него возникли некоторые сомнения, и поскольку хоть убей не мог припомнить ни одного заклинания, идентифицирующего женщин с их супругами, повнимательнее присмотрелся к виновницам переполоха. Девушки и впрямь ничем внешне не отличались и, кроме того, были одинаково одеты. При более пристальном изучении маг обнаружил, что различия все-таки есть: у одной пробор в волосах был на правую сторону, а у другой — на левую. Тут у него возникла одна мысль. Кеннет выудил из кармана оставшееся с обеда яблоко и кинул его одной из девушек. Та поймала его левой рукой. Маг посмотрел на пробор в ее волосах и улыбнулся: конечно же, они были зеркальными близнецами. Он повернулся к Стини и резко спросил:

— В какой руке твоя жена обычно держит ложку?

— В правой, милорд, — опешил тот.

— Значит, та, у которой яблоко, — жена твоего брата.

Стекси сделал шаг к сестрам, посмотрел на одну и несмело спросил:

— Кайри?..

— Болван, — вздохнула девушка, машинально откусывая брошенное ей Кеннетом яблоко. — Ладно уж, пошли домой.

Кеннет не в силах был и дальше выносить этот абсурд, но к счастью, более никто не изъявил желание разрешить с его помощью свои споры. Толпа потихоньку расползлась, и маг повернулся было, чтобы вернуться в дом, но заметил, что несколько человек продолжают стоять, как стояли.

— Что-то еще? — устало спросил он.

— Если ваша милость только изволит… — начал один.

Кеннета уже тошнило от милостей и прочих милордов.

— Да?

— Нам бы помощи вашей надобно, ваше чародейство, — сказал другой.

Ну, по крайней мере, не милость. Хоть какое-то разнообразие.

— И то сказать, немного чар не помешало бы, — подхватил третий. — У меня вот корова…

— Я ничего не понимаю в целительстве, — решительно отрезал Кеннет. — Это не моя специальность.

— Заткнулся бы ты, Сул, со своей коровой, — угрюмо сказал первый, по виду и по более богатой, чем у других, одежде — деревенский староста. — У нас есть проблемы поважнее. Верите ли, милорд, а только в деревне ведьма завелась. И все нам пакостит. То град нашлет на посевы, то сорняки заставит расти, как бешеные, а то и животину портит. Вона, у Сула корова третью неделю молока не дает, где энто видано, шоб здоровая скотина…

— Это все, безусловно, интересно, уважаемый, — прервал его Кеннет, — но женщины не бывают ведьмами. Это просто невозможно. Так что поищите другую причину своих несчастий.

Он не собирался объяснять этим невеждам, как появляются женщины, обладающие силой, прекрасно зная, что, если бы подобное произошло где-то поблизости, это почувствовали бы и он, и Джейд.

— Дак она и не женщина вовсе, милорд! — возопил второй.

Еще того лучше.

— А кто же она?

— Дак проклятое богомерзкое отродье эльфов!

Эльфийка? В его деревне? Странно. Впрочем, скорее всего, полукровка, если, конечно, вообще имеет какое-либо отношение к эльфам.

— Хорошо, я взгляну на эту девушку. Где она живет?

— Да мы вас проводим, ваша милость.

Кеннет бросил взгляд в сторону конюшни, но решил плюнуть и дойти пешком. До деревни было совсем недалеко. «Отродье эльфов» проживало в хлипкой хижине на самом отшибе. Вокруг хижины громоздились буйные заросли сорняков.

— Эй, Яррика, вылазь! Господин маг по твою ведьмину душу пришел!

На месте девушки Кеннет на такой окрик вылезать не спешил бы. Как видно, она разделяла его мнение. Дом молчал.

— Яррика! А ну вылазь, эльфий выродок!

В кустах рядом с хижиной послышался какой-то треск. Через секунду оттуда вылетела крошечная фигурка и что есть силы припустила к лесу. Но далеко ей убежать не удалось.

Кеннет щелкнул замысловато сложенными пальцами, и спеленатая невидимыми путами беглянка ничком рухнула на землю. Маг подошел и вздернул ее на ноги, повернув к себе. Его взгляду открылось занавешенное копной растрепанных кудрей маленькое личико. Она и впрямь походила на эльфа: светлые, почти белые волосы, точеные черты лица, которые редко можно было увидеть у деревенской побродяжки. Возможно, в ее родословную затесался какой-нибудь аристократ. Но эльфийкой она не была. У северных эльфов радужная оболочка могла быть зеленой, янтарной либо желтой, у южных — карей или черной. Но никогда ни голубой, ни серой. Это условие сохранялось даже для отдаленных потомков. Огромные же запавшие глаза девушки сверкали голубизной речной глади. Кеннет на всякий случай прощупал ауру вокруг нее. Ни следа магического излучения, как он и предполагал.

— В ней нет ни капли эльфийской крови, — проговорил он. — И ведьмой она не является. Вам придется придумать что-нибудь еще, дабы объяснить эти бедствия. Оставьте девушку в покое, она ни в чем не виновата. — С этими словами он снял с нее магические путы. — Беги.

Она рванулась, как перепуганный заяц, и вскоре скрылась среди деревьев. Кеннет посмотрел на небо; глубокая синь медленно наливалась сумрачно-лиловатым оттенком. Желтое, уже неяркое солнце висело низко над горизонтом.

— Это все, или вы хотели попросить меня о чем-то еще? — спросил он.

Крестьяне заверили, что в жизни не забудут его доброты, и, пятясь и кланяясь, наконец оставили его в покое. Кеннет медленно пошел по направлению к дому. Еще одного такого дня он просто не вынесет.

Маг вошел в дом, отвернулся, заметив полускрытые тяжелой портьерой очертания женской фигурки и блестящие глаза, следящие за ним из темного уголка, отказался от ужина и поднялся к себе. В кабинете он долгое время стоял у открытого окна, наблюдая, как загораются в небе первые звезды. Пришедшее ему в голову решение было простым, хотя далось ему совсем не просто.

Кеннет сел за стол и начал писать письмо брату.