Вопросы судьбе не задают

Глава 13

Гул авиационных моторов наконец-то стих, и корпус самолёта перестал подрагивать. Кто-то из экипажа открыл дверь и поспешил выставить наружу небольшую лесенку-трап.

Сопровождающий Ирину человек в форме НКВД выглянув из отворенной двери перебросился с кем-то парой фраз, и повернувшись к девушке объявил.

– Ну, вот мы и в Москве. Собирайтесь и выходим, машина для вас уже подана.

Ирина встала со своего кресла, поправила платье, взяла с соседнего кресла и одела на себя пальто. Где же она, а вот, девушка достала с полки и приладила на голову шляпку с полоской вуали подаренную ей Полиной, но которую Ирина так толком и не научилась правильно носить. Оглядев ещё раз кресло, вроде ничего не забыла, и прихватив свой чемоданчик слегка потянулась. Она проспала весь полёт, сказалась усталость, но спать сидя всё же удовольствие тоже не из приятных. Кресла этого хоть и пассажирского самолёта из двадцатого века были тоже удобные, но сравнить их с теми в которых Ирине уже довелось летать дома, скажем, с родителями в Крым, было трудно. Тело немного затекло, так что встать и пройтись было приятно.

Похоже финал всё ближе. Согласно кивнув на команду-приглашение пройти на выход, прошла к трапу. Сойдя на землю, слава богу, хоть летчик сообразил помочь ей спуститься по их крутой лесенке без перил, она заметила стоящую почти под крылом, черную машину.

«Странно. Как же любая власть любит черный цвет? И у нас и тут, хотя они так похожи на нас. Интересно. Меня что, прямо так и повезут в Кремль? Неплохо было бы сначала хотя бы душ принять, да и одежда у меня ещё та. Ладно, если сами не заикнутся, то позже сама спрошу».

Её сопровождающий просмотрев документы у встречающего их очередного сотрудника от своей грозной организации, отдал тому какую-то бумагу, козырнул, и отошёл в сторону. Так, всё понятно, объект, то есть она Ирина, передаётся в очередные руки. Этот новый военный оказался гораздо менее галантным, подошёл и буквально приказным тоном потребовал проследовать с ним в машину.

За окном замелькали огни просыпающейся Москвы, и знакомые, сохранившиеся в памяти дома на многих улицах. Гм, однако, но похоже её везут явно не в Кремль, а через город, но куда?

Попутчик, видимо поняв недоумение девушки, одной четкой фразой разрешил её сомнения.

– Сейчас мы заедем в … ателье, где на вас подберут нужные для приёма вещи, потом мы проедем гостиницу, где для вас приготовлен номер. Там вы должны приготовиться к встрече. Из номера никуда не выходить, ждать звонка.

«Блин, сухарь бесчувственный. Ведь видит, что я явно на такую встречу еду впервые, всё таки не кому-то, а к самому Сталину. Мог бы найти для женщины слова и поприветливей. Одно слово сухарь. Да-а уж Ирочка, это тебе не участковый Илья, тот хоть нормально общаться мог … и где-то он сейчас. Похоже, что я его никогда больше не увижу».

Ателье оказалось на тихой улочке в трёхэтажном кирпичном здании. Ирину провели в приёмную, куда вскоре выскочила высокая длинноногая девица с огненно-рыжими волосами и метром на шее. Получив от сопровождающего Ирины какой-то тихий приказ, она согласно кивнула ему и исчезла. На смену ей появилась пожилая дама, которая промерила Ирину вдоль и поперёк.

– Ваш размер обуви? – только и спросила она.

– 38-й с половиной, – ответила Ирина и подумала, что ей принесут? А если тут в размерах нет половин. Однако женщина никак не выразила своего удивления или реакции.

– Подождите немного, сейчас костюмер всё подберёт. Вон на столике последний журнал мод, посидите, полистайте. Над вашим будущим гардеробом девушка, вам явно стоит подумать.

Где-то минут через десять Ирину позвали в другую комнату для примерки … и началось. Она перемерила кучу белья, ей даже выдали упаковку американских шелковых чулок с красивым атласным поясом. Потом начался выбор платья. Принесли их сразу с десяток, но свой выбор она остановила на кремовом костюме, пригодным как для выхода, так и официальной встречи и закрытом голубом платье. Потом ей были вынесены туфли и красивые полусапожки на маленьком каблучке. Комплект дополнился плащом и новым свободного покроя пальто. К каждой вещи прилагалась своя шляпка. Прежние её одёжки костюмерша небрежно сунула в мешок и куда-то унесла. Попросить её вернуть их после такого вот бесплатно выданного изобилия, у Ирины язык как-то не повернулся.

А ещё через полчаса она, уже в новом облике, снова села в ожидавший автомобиль и тот отвёз её в гостиницу без всяких вывесок. Было ясно, это явно ведомственная гостиница, и только для командированных, из ведомства НКВД. Одна Ирина была тут в гражданской одежде и многие встречающие её в коридоре, смотрели на неё с удивлением.

Сопровождающий проводил её на третий этаж, сам открыл дверь номера, оказавшейся довольно просто обставленной, однокомнатной квартиркой без кухни, и приглашающим жестом предложил девушке заходить.

Ирина зашла, поставила свой чемоданчик на пол и оглянулась на военного.

– Помните, никуда не выходить, быть в номере и ждать звонка. Есть просьбы или пожелания?

Ирина подумала, и решившись попросила.

– Если можно, то передайте пожалуйста … тому кто меня вызвал, следующее. Нельзя ли эту встречу сделать совсем без свидетелей? Боюсь, что это не будет лишним.

– Хорошо, я передам. Отдыхайте пока. Звонок поступит после 16 часов дня, к этому времени вам надо быть уже готовой.

Неизвестный сопровождающий, так и не назвав ни себя, не своего звания, словно отработав команду «Кругом», быстро развернулся и ушёл. Ирина же подошла к окну и посмотрела на улицу, лежащую за окном её номера. Снег ещё толком не выпал, а вот деревья, с их красно-желтыми листьями, создавая своей пестротой покой и незыблемость мира, придавали открывающейся глазам картине некую романтичность. Да уж красива картина осени. Но, хватит любоваться, время у неё хоть и есть, но ей всё равно надо готовиться. Сначала в душ, потом остальное …. И надо успокоиться!

Звонок телефона раздался только в шестом часу.

– Ирина, одевайтесь и спускайтесь. У входа вас ждёт машина, – сообщил ей из трубки мужской голос.

Ирина положила трубку. Последний раз бросила на себя в зеркало у выходной двери и проведя рукой по подрастающему ёршику волос на голове, водрузила на него шляпку и вышла из номера. Скоро всё решится.

Похоже, что к её словам прислушались, машина явно ехала не в Кремль. Где-то минут через десять езды по улочкам машина заехала в тихий пустынный двор, где двое сопровождающих показали ей на дверь подъезда и назвали номер квартиры, в которой её ждут. Она подняла голову и посмотрела на окна. В одном из них был виден силуэт человека, смотрящего на неё. Нельзя заставлять ждать себя, одёрнула она себя и решительно шагнула вперёд. На площадке второго этажа она увидела открытую дверь. Вдохнув воздуха, Ирина прошла в квартиру. В прихожей никого не оказалось, посмотрев на вешалку, она сняла и повесила пальто, немного подумала и шляпку тоже оставила, затем решительно шагнула в комнату.

Комната оказалась почти залом, чуть вытянутым и не очень симметричным. В центре стоял огромный стол, рядом с ним несколько простых полу кресел. Прямо за столом с улицы, через три высоких окна внутрь комнаты падал серый свет вечернего солнца. Слева в глубине, у стены с парой висящих больших картин, на которых были нарисованы военные на лошадях, из тени выступала большая красивая ширма с вышитыми китайскими драконами. По сторонам же огромного декоративного камина, что занимал место у стены с правой стороны, стояли две фигуры титанов, выполненных почти в рост человека и каждый из которых держал на плечах большой светящийся матовый шар с изображением материков. Красиво и … пусто. А где же сам хозяин?

За спиной послышались быстрые шаги, и в зале появился лысоватый человек в пенсне. Ирина из истории знала, что среди людей большой власти тех, вернее уже этих лет, был лишь один человек носивший пенсне. Калинин, всероссийский староста, был не в счет, тот вроде носил очки. Этот человек был Лаврентий Берия, один из самых приближенных людей к Иосифу Сталину.

– Здравствуйте Ирина, наш пришелец из далёкого будущего.

– Здравствуйте товарищ Берия, только скорее всего я хоть и пришелец, но никак не из вашего будущего.

– Даже так? Интересно. А почему вы Ирина так считаете? Впрочем, давайте присядем, не дело расспрашивать женщину стоя. Прошу за стол.

– Видите ли, – Ирина присела на ближнее к ней кресло. – У меня было достаточно времени, чтобы подумать и оценить то, что произошло. И вот что я надумала. Можно листок и карандаш, я нарисую для наглядности?

Ирина взяла карандаш и придвинув лист провела на нём несколько параллельных линий.

– Для уточнения. Вот эти линии, линии истории отдельной реальности. Их может быть много. Вот эта моя, а эта скажем ваша. В моём мире на тему с провалами людей куда и в когда либо, было издано много фантастических книг. У нас их даже прозвали попаданцами. Причем книг не научных, а просто о приключениях. Книги о людях, попадающих как в будущее, так и в прошлое. Уже потом некоторые люди, кого эта тема чем-то задела, стали анализировать такую возможность и … размышлять о последствиях таких вот приключений нас в своём прошлом. Подумали и вывели свой вердикт. Попасть и скажем что-то сделать в прошлом своего мира, человек не может, ведь живя там и контактируя с людьми, он изменяет идущую историю. Простой пример. Даже просто уже присутствуя в своём прошлом, такой вот попаданец, даже не желая, уже меняет его. Это может происходить примерно так.

Вот взять вас, попав в прошлое, вам волей не волей, но придётся общаться с людьми. Возьмём любого из них, человек потратил на вас время, отвлёкся на разговор с вами и … опоздал туда куда шел, или вообще передумал туда идти. Круг событий нарушился, и в итоге, уже совсем может не родиться человек от женщины, с которой этот человек должен был создать семью. Он встретил другую женщину, поступил иначе, в итоге родились новые люди. А от того, что первая женщина не родила сына, который должен был быть лидером или вождём страны, течение русла данной истории потечёт по другому пути. Круг такого вот соприкосновения за несколько лет заденет очень много народу и создаст общество совершенно новых людей. Со своими новыми мнениями, поступками и деяниями. Что повлияет как на их жизнь, на власть, и даже на отношения страны с другими странами. И если я сейчас в своём прошлом случайно повлияю на ваши действия, то моя мама может и не встретить моего папу, они даже рядом не пройдут, и я как плод их любви уже не появлюсь на свет. Вот ведь как получается.

– Гм, а это наверно возможно. Продолжайте.

– А вот если взять за основу мысль о моём переносе в другую, соседнюю реальность … в вашу реальность, существующую параллельно с моей, то тут может быть появление различий уже вашей истории. Но в её настоящем ходе времени.

– Не совсем понятно, это как?

– А вот посмотрите на эти линии. Представьте, – Ирина взяла и поставила жирную точку на одной линии. – Вот это линия моя реальность, точка это время из которого я просто исчезла, 2017 год, и история там просто продолжается, уже без меня. Это событие укладывается в историю моей реальности как факт. При этом прошу учесть, что история в моей реальности в историческом плане опережает одинаково происходящую историю, в лично вашей реальности. Ваша так же опережает скажем вот эту третью, соседнюю вам реальность, в которой ещё идёт 1812 год и Кутузов вовсю громит Наполеона. А вот скажем вот эта реальность, она далеко-далеко впереди моей и там уже давно всё закончилось третьей мировой войной, и вся наша человеческая цивилизация уже находится на грани вымирания. По планете бродят кучки выживших от радиации мутантов. Нет зверей, нет птиц, нет чистой воды.

– Однако и картинки вы Ирина нарисовали.

– Это всё примерно, но такой порядок вполне реален и объясняет данную ситуацию. Но я продолжаю. Вот я рисую свой переход из моей реальности из моего 2017 года к вам в ваш 1937 год, и вот тут уже у вас есть только два пути.

– Даже два?

– Да, два. Первый, вот я рисую новый отвод от точки моего появления идущий параллельно что была без меня. Выход, увы, возможно самый оптимальный и правильный, но ужасный лично для меня. Вы отдаёте приказ расстрелять меня и круги в озере истории, которые уже вызвало моё появление тут у вас, постепенно сгладятся, или просто станут менять вашу историю, гораздо медленнее.

– А второй?

– И второй. Вот эта линия, тоже из точки встречи с вами. Вы слушаете меня, и … делая выводы, на основании которых принимаете совсем новые решения, полностью меняющие предписанный не знаю кем или чем ход событий для общей для всех реальностей, линии истории.

– А что означает для нас второй выбор?

– Многое. Тогда в будущей войне с Германией, которую по идее никак нельзя избежать, ну если вы приготовитесь как надо, погибнет гораздо меньше советских людей. Но при этом вы полностью измените будущее своей страны и лично своё тоже. Но решать это придётся вам и желательно в одиночестве. Ибо с обеих сторон есть свои плюсы и свои минусы. И это будет совсем новая история.

– И вам, юной и еще даже толком не пожившей девушке, не страшно говорить и открывать мне такие вещи? А вдруг, я возьму и выберу первое?

– Нет, – в тишине зала раздался другой голос. Из-за ширмы в своём неизменном френче и трубкой в руке вышел Сталин. – Нет. Нам нужен второй вариант. Вариант победы с меньшими потерями. А то, что наша будущая история поменяется, это надо ещё прикинуть и послушать продолжение до и после военной истории уже произошедших с людьми и страной в вашей Ирина … реальности. Лично мне кажется, что у вас там, вовсе не так всё прекрасно сложилось. Ведь так Ирина … Чеевна кстати? Никакой амнезии у вас, конечно, не было, и вы отлично помните свои настоящие фамилию с отчеством. Так кто вы?

– Ирина Васильевна Стриж.

– Стриж? Птичка-невеличка, а какую бурю, ты можешь помочь нам укротить. Хорошо, для первой встречи впечатлений хватит. Мы с вами увидимся завтра. Да, и остался последний на сегодня к вам вопрос. Почему вы захотели личной встречи вне Кремля?

– Честно говоря, товарищ Сталин, на такую мысль меня натолкнули всё те же книги о наших попаданцах. Уж очень много в них говорилось про людей, вращающихся возле вас. Крайне влиятельных людей во власти, и даже в армии, которым бы хотелось бы получить от меня такую информацию лично для себя, и простите без вас. Или вообще уничтожить такого влияющего на самого Сталина человека. Плюс те же тайные троцкисты, разведки разных стран, да мало ли ещё кому. Поэтому я прощу делать такие встречи ограниченно, или стоит подумать о тайне наших контактов, которые со стороны никому не будут навевать не нужные выводы.

– А вы Ира умны. Хорошо, и над этим вопросом мы Лаврентием тоже подумаем. Сейчас вас отвезут обратно, и негласно будут охранять. Возможно, уже завтра мы с вами снова встретимся.

– Товарищ Сталин мне неудобно просить, но я … ожидая вызова вынуждена всё время находиться в своём номере, и лишена возможности выйти даже поесть, хотя бы в ближайшую столовую. У меня есть командировочные от завода, правда их немного. Но вот как выйти до того же магазина, хоть пирожков купить ….

– Вы хотите сказать, что из-за нас вы остались голодной … Лаврентий, надо срочно решить этот вопрос.

Глава 14

По пути домой её завезли в магазин, где она купила пирожков, колбасы и пару бутылок молока. А на следующий день Ире выдали талоны на питание для столовой при гостинице. Завтрак не баловал изысками, но всё было приготовлено вкусно и порции оказались очень даже приличными.

А где-то в полдень снова прозвонил телефон и её снова повезли по известному адресу. Войдя в знакомый зал, Ирина увидела там уже одного наркома, Сталина сегодня не было.

– Проходите Ирина, и присаживайтесь, разговор у нас сегодня будет долгий и обстоятельный. Для начала я скажу вам, что обратно на завод вы больше не вернётесь. И без вас там найдётся, кому бегать по цеху с бумагами и чертить графики рабочих смен.

– Не скажу, что я сильно расстроена, уж очень надоело нашим толстолобикам доказывать очевидные вещи.

– Понятно. Вот и посмотрите Ира на эти бумаги, вы знаете что это?

– Простите, но откуда мне это может быть известно?

– М-да. А это, борец вы наш за правду и качество, лежат жалобы и анонимки, поступившие на вас за тот мизерный отрезок времени, который вы только успели проработать. Плюс уже есть несколько даже из Свердловска. Мне хотелось бы понять, что вас так не устраивает в конструкции нашей танковой новинки?

– Я поняла. В своё время я читала мемуары наших воевавших на этих танках ветеранов-танкистов, которые уж очень ругали некоторые узлы отличного среднего танка Второй мировой войны. Самое главная его беда, это конструкция КПП. Она была неверно просчитана и работала с огромным напряжением, не могла нормально и плавно передать крутящий момент с двигателя на трансмиссию. Второе, сама конструкция управления переключением КПП оставляла желать лучшего. Нужны были большие усилия, и частенько водителю танка в этом помогал пулемётчик-радист. Самый обычный способ езды в бою производился так. Мехвод включал сразу вторую передачу и старался более вообще не переключаться. Быстро или медленнее танк двигался только за счет добавления и сброса оборотов, что катастрофически быстро вырабатывало моторесурс двигателя. Третье из того, что ещё относится к движению, это что-то связанное с мягкостью хода. Речь шла про торсионы. Потом что-то связанное с фильтрами. А вот какими точно, я увы не знаю. То ли с воздушными, то ли с масляными.

– Так, это нужная информация, и с этим мы будем разбираться и решать.

– Я хотела бы привести пример одного теста проверки матчасти, о котором я тоже прочла в книге об одном попаданце. Можно?

– А ну, попробуйте. Послушаем.

– Один из попаданцев, тоже как и я пытаясь пробить костность начальства, и будучи уже знаком с товарищем Сталиным, предложил ему на заводском испытательном полигоне для танков устроить особый пробег. Взять готовые, только выпущенные с конвейера танки, причем уже принятые приёмной комиссией и меняя в них водителей, накатать на этих танках, скажем дистанцию в сто или даже двести километров, имитируя марш бросок, не выбирая дорог. Про то стреляли ли экипажи при этом пробеге, я не помню. Что впрочем, им и положено. Любые появившиеся поломки должны устраняться только самим экипажем. За этим их пробегом наблюдали ваши люди товарищ Берия, заводчан в такие моменты к технике не допускали. К финишу с массой поломок едва добралось только 9 машин из 20 танков. Остальные просто сошли с дистанции. Был серьёзный разнос, и на устранение проблем специалистам завода было дано два месяца. Те работали без отпусков и выходных. Через два месяца заезд повторили и к финишу из очередной двадцатки пришли уже 18 или 19 машин. Это тоже показатель. Ну и кое-какие подобные проблемы с той же трансмиссией и опять же с фильтрами, и были и у танков серии КВ.

– Так это по проблемам движения, я заметил, как вы это уточнили, а что есть и другие?

– Есть и такие. Отсутствие внутренней обшивки чем либо мягким типа пробки. Несовершенные прицелы у пушки. Их нужно совершенствовать или менять. Раздобыть или купить у тех же немцев. Неплохой прицел был на их Т-3. Второе. Совсем никак не решена в башне проблема дымоудаления при стрельбе из пушки. Практически после пятого выстрела у экипажа начинало разъедать глаза, и в башне даже приходилось открывать люк, что иногда в близком бою вело к опасности попадания в такой открытый люк внутрь башни чужих гранат. Ну и третье. О численности экипажа. Командир в бою выполняет работу наводчика, что неправильно. Он должен иметь своё место и его обязанность следить за боем из командирской башенки с хорошим обзором. По статистике собранной после войны, основные причины потерь среди командиров танков падали на слабую видимость обзора, в результате чего командир вынужден был открывать люк и высовываться из башни, чтобы разглядеть, где противник. Особенно в начале войны, когда управление движением и передачи приказов производились маханием обыкновенными флажками.

– Однако, вы нарисовали удручающую картинку.

– Товарищ Берия, а можно предложить для вашего рассмотрения такую идею. Ввести в армии ящик предложений и доверия. Он должен быть установлен вне зоны воздействия местного командования, способного для фиктивного создания благополучного мнения о их части, сдерживать благородный порыв подчинённых. Главное обязательно объяснить по частям, что в данные ящики имеет право положить свою критику техники или даже устава, любой солд … простите, у нас бойцов с 1943 года снова называют солдатами, а командиров офицерами, были снова введены погоны. Короче говоря, любой боец и командир. Эти сигналы будут рассматриваться специалистами в особых комиссиях и по ним начнут приниматься меры. Особенно по непринятым или вредящим обороне страны действиям. Пример такого, как линия УРОВ по западной границе, которую приказным порядком, после присоединения Белоруссии практически демонтируют в ноль, ещё не возведя новой. Сколько бы этот вопрос не поднимался, никто в верхах, так и не отреагировал.

– Я понял. Но я вижу и другое, сидеть так и слушать вас я должен буду неделями, а у меня есть и другие дела и обязанности. Поэтому мы сделаем так. С завтрашнего дня вы работник наркомата тяжёлой промышленности, должность мы вам подберём, да и зарплата опять же вам не помешает. Потом вы переезжаете из нашего общежития. Куда? Адрес вам скажут вечером. Будете жить там и вспоминать всё, что сможете о войне, армии в этот довоенный период. О людях, о политиках и происходивших событиях. Всё записывать, бумагу и прочее для этого вам предоставят. Вспоминать, собирать по темам, и все эти воспоминания потом классифицировать, складывая в особые папки. Там будет для них хороший сейф. А для вашей внутренней охраны мной принято решение о вызове из Сталинграда вашего … участкового. Судя по поступившим отчетам, у вас с ним сложились хорошие рабочие отношения. Это ценно. Он будет проживать с вами в одной квартире, охранять, и сопровождать на прогулках по городу. Нельзя птицу заставлять всё время сидеть в клетке, даже золотой. Ходите по городу, смотрите кино, посещайте концерты и предлагайте то, что может пойти на пользу теперь вашей новой Родине. На сегодня, пожалуй, тоже всё. Идите Ирина и вспоминайте. Это будет вашей основной работой на ближайшее время, а ругаться с упрямыми инженерами и технологами предоставьте тем, у кого есть на это права и власть решать. Вот так.