Воровская дюжина. Сборник рассказов

Коротко обо мне и Дортмундере

Когда в 1967 мы с Дортмундером стали работать в команде, ни один из нас понятия не имел во что это выльется. Практически с самого начала это наше сотрудничество не внушало доверия.

Все началось в тот момент, когда мой постоянный друг кинул меня. В ту пору я периодически писал под псевдонимом Ричард Старк, который был библиографом только одного героя — Паркера. В 1967 году Паркер наотрез отказался играть роль, которую я ему заготовил в будущей книге о нем же, он посчитал что это будет ниже его достоинства. Вот это и был тот самый первый раз когда я нанял на временную, одноразовую работу Джона Арчибальда Дортмундера. И все о чем я его попросил — это шесть раз украсть один и тот же изумруд — ничего сложного!

Поначалу Джон с охотой взялся за дело, но после трех провалов он заартачился и заявил, что больше так не может! Тогда я отложил провальный проект и занялся чем-то другим, подумав, что наше с Дортмундером «свидание вслепую» было совсем не подготовленным. Но, вот два года спустя, в своем шкафу я нашел начатую рукопись и представил Дортмундера в более подходящей обстановке, а не в двухлетней ссылке в пыльной темноте, и вдвоем мы закончили книгу. Она называлась «Горячий камушек (The Hot Rock)» и была опубликована в 1970.

После этой книги и последовавшего за ней фильма, я с удивлением обнаружил что Дортмундер это Роберт Рэдфорд и что мы прекрасно подходим друг другу. Я более чем уверен, что ни один из нас не собирался встречаться снова или совместно корпеть над написанием целых 11 романов, да и вообще вместе работать над рассказами!

Даже не знаю как это все получилось. Прошло 10 лет с того дня когда я закончил свой первый рассказ с Дортмундером, по пути добавив еще три, как вдруг в моей голове зазвучали фразы из беседы Джона и «щеголя». Как-то не похоже на часть романа, тогда что это?

Глупый вопрос. Нет, я серьезно — «Не пойман-не вор (Ask A Silly Question)», первый рассказ про Джона Дортмундера где он встречается с этим щеголем и его высокомерием, который и был напечатан в «Плейбое» в феврале 1981. В отличие от романов, в рассказе Дортмундер работает один, однажды только поговорив по телефону со своим дружком Энди Келпом. В любом случае тогда для меня он был одиночка. В ту декаду я не писал рассказов, ну или разве что немного, так что Дортмундеру было хорошо в кругу своей банды. Так оно все и было.

За исключением того, что все когда-нибудь случается, не так, так этак. Вот, например, однажды я сидел и думал о том, чем Джону заняться, и вот подумал я о лошади, а в голове у меня сразу нарисовалась картинка — Джон и лошадь смотрят задумчиво друг другу в глаза. Мне так это понравилось! Но я не знал как все это провернуть. Я не так много встречал лошадей, чтобы написать целый роман про лошадь. Но, поразмыслив, я смог написать рассказик. Что я и сделал.

Прошло еще время, и как это случайно происходит (намек на Жанну Д’арк), в один день 1988 года в моей голове прозвучали голоса:

— Что это за шум?

— Может ветер.

— Какой еще ветер? Мы в туннеле!

Так случился рассказ «Проще пареной репы!(Too Many Crooks)». По большому счету я просто хотел узнать, что же эти двое делали в туннеле!

Год спустя, у меня самого появилась возможность узнать что же я делаю в Италии, где я вообще-то проводил свой отпуск. Проблема моя в том, что я не знаю как отдыхать. От чего, собственно, отдыхать? Я не хожу на работу, у меня нет начальника, и если у меня есть какой-то режим, то он составлен мной и частенько не соблюдается. Вот так мы с женой Эбби и жили — в арендованном на целый август домике в Тосканне, где я совершенно не знал чем себя занять.

Когда совсем уж нечего делать — пиши. Единственными доступными письменными принадлежностями у меня тогда были ручка и бумага — если уж по честному то сначала просто ручка и открытка, но затем появилась и бумага — так что я начал вручную писать «Сон в летний день (A Midsummer Daydream)», где Дортмундер обнаружил себя в тупике, где-то за Нью-Йорком, совершенно сбитый с толку как он попал в это странное место. Я его перепечатал на машинке, когда вернулся домой, так как мой почерк больше похож на баловство котенка с ручкой, а «Плейбой» напечатал его, так же как и другие мои рассказы.

А потом произошла какая-то аномалия. Воскресный выпуск «Нью-Йорк Таймс» не удовлетворяющий даже своих редакторов, периодически раширялся на одно дополнительное приложение, и иногда оно звалось «Медицинским приложением». Однажды в 1989 один из редакторов позвонил мне и поинтересовался есть ли у Дортмундера что сказать о здоровье. Я ответил, что не знаю, но обязательно спрошу. Я спросил, и тогда весной 1990 года в «Медицинском приложении Нью-Йорк Таймс» был напечатан рассказ «Тренировка Дортмундера (The Dortmunder Workout)». Джон был единственным парнем в рассказе у которого не была забинтована голова. После редактор рассказывал мне что читателям, уже знакомым с Дортмундером эта вещь понравилась, а те кто не знал моего парня раньше — были сражены. Кажется, все по-честному.

После «Тренировки Дортмундера» и еще четырех рассказов написанных в 80-е, я думал что мы с ним теперь настоящая команда и сможем ужится вместе в «большой форме», но нет. В начале 90-х ко мне пришла мысль что парень за которым гонятся, если желает скрыться, пойдет на вечеринку и затеряется в толпе гостей, но не в качестве любителя шумных вечеринок — разве остальные гости не поймут что этот парень им совсем не знаком? — а в качестве официанта, снующего среди гостей с маленькими подносами с едой. Другие официанты, которые сами наняты на вечер, не удивятся новому лицу, так что хитрый парень легко может затесаться среди отдыхающих на вечеринке, и переждать пока облава пройдет стороной. Для нас с Джоном это показалось стоящим делом.

«Инстинкт гуляки (Party Animal)», не был рождественской историей, это скорее история для вечеринки. В любом случае, в тот год в «Плейбое» нашлось свободное местечко, а что может быть лучше в Рождество? Вот, пожалуйста, читайте.

Но потом, словно чтобы все усложнить, следующий рассказ созданный нами с Джоном, с самого начала представлялся как рождественская история. Я, который может годами не написать ни словечка о Рождестве, и Джон Дортмундер, который вообще не любил никаких праздников, так как в это время все сидят по домам, собрались и написали две рождественских истории подряд.

Вот как это произошло — мне позвонил Отто Пензлер, основатель издательства «Мистериос Пресс» и совладелец книжного магазина «Мистериос» на Манхеттене. Он рассказал что в его магазине отлично налажена почтовая доставка и что Рождественские праздники горячая пора для этого дела, и он подумал что было бы прекрасно отправить своим постоянным клиентам бонус — рождественский подарок в виде рассказа. Один раз в год, каждый раз разный писатель. Не хотел бы я стать первым?

Я посоветовался с Джоном и он, как оказалось, совсем даже не против по случаю сыграть в покер со мной, Отто и еще с несколькими постоянными игроками (такова игра — согласие всегда гарантировано, а вот состав и место — случайны), в который, кстати, иногда играют в задней комнате магазина Отто. Так вот, Джон в игре — разыграл карту как обычно, и в результате появился рассказ «Пока не надоест (Give Till It Hurts)».

До этого момента, во все эти перепитии был втянут только Джон, иногда в компании своего дружка Энди Келпа, но больше ни о ком из его «окружения» не упоминалось. Но существовал один персонаж, появившийся в нескольких романах — безжалостный и безсердечный Арни Олбрайт. Раздумывая о нем в один прекрасный день, я нашел кое-что чем бы он мог заняться в течении рассказа, но никак не романа.

Да, но это не подходило для «Плейбоя». И я подумал что это в самый раз для «Армчеар Детектив», очень хорошего журнала, тяготеющего к мистике. И к моей радости они подумали так же, так что именно они и напечатали «Распродажа (Jumble Sale)».

Эта история, произошедшая в великолепных апартаментах Арни Олбрайта, была написана осенью 1993, спустя 12 лет после нашего с Джоном первого знакомства. На этот раз мы скооперировались для работы над 7 рассказами и одной зарисовкой. До тех пор я никогда не знал наперед что произойдет дальше, каждый раз считая что это все, это последняя история, что на большее мы с Джоном не способны. Но в этот раз мне стало ясно что если мы можем сообразить две-три истории, то и сборник у нас легко получится. Так что мне осталось всего-то ничего — придумать еще пару-тройку рассказов.

Не знаю как другие, но я никогда не могу думать о том что надо. Рассказы про Дортмундера придумывались и придумывались, без спешки и особой нужды, но как только я задумал написать очередную историю про Дортмундера, я не смог написать ни строчки! Вот такой я был тогда — плыл по течению и не за что было ухватиться, хотя обычно в голове у меня всегда роилась куча разных идей.

Так продолжалось более 4 лет, когда я уже совсем было забросил идею сборника, и вообще рассказов о Дортмундере. То было время когда я думал о совершенно других вещах, как вдруг возникла идея-простая как все гениальное. Джон уедет из дома ненадолго, вот и все. Рассказ назывался «Что дальше? (Now What?)» и в нем Дортмундер снова работал в одиночку и все что он там делал это просто пытался добраться из пункта А в пункт В. И он попал в «Плейбой» — теперь он подходил для журнала. Там же вы найдете и финальную историю этой эпопеи «Искусство и ремесло (Art And Craft)» в которой, признаюсь, Джон выступил не совсем в своем репертуаре. Может быть потому что все эти годы он ассоциировался с детективными историями и их ищейками, а в данном случае в пику общепринятому мнению, он превратился скорее в дотошного джентльмена, уделяющего внимание мельчайшим деталям, что скорее свойственно полицейским в штатском или же старушкам-кошатницам. Но, все же в основном он остался самим собой.

И считаю, сам Дортмундер остался неизменно мой, во всей своей красе. По идее он был проходящим персонажем. Его вообще могло не быть, но вот он есть, все еще дикий, но поддающийся дрессировке, новичок, но как оказалось, умеющий и покуролесить и дать сдачи.

Хотя за все эти годы переменчивой жизни у Дортмундера все-таки одна неизменная была — это Элис Тернер. Она была художественным редактором «Плейбоя», где впервые появились 7 рассказов с этой героиней. На протяжении всех наших приключений она присматривала за мной и Джоном с недоверием, перемежающимся исключительным одобрением. (Вообще-то одобрение это важное качество характера для редактора журнала.) Ее советы были не обременительны, и всегда безошибочно работали на лучший результат. А еще она потрясающий человек, который в свое свободное время написал историю Ада. Разве это не прекрасно?

И, раз уж речь зашла об этом, несколько лет назад, в результате некоторых непредвиденных осложнений из-за контракта с одной киностудией (воплощение зла воистину) передо мной встала дилемма: или временно прекратить писать о Джоне (жуткая мысль!), или же сменить ему имя, на которое эти гарпии положили глаз. Казалось что найти псевдоним для Джона легче легкого, так как он уже парочку раз прибегал к такому приему. Но сколько я ни старался у меня ничего не выходило! Джон Дортмундер оставался и остается Джоном Дортмундером, и никем иным, черт меня побери!

После месяца тягостных поисков, я наконец остановился на имени Рамси, которое я увидел на знаке при выезде из Со-Мил-Паркуэй, что на севере Нью-Йорка. Это имя показалось мне очень подходит Дортмундеру и по эмоциональности и с философской точки зрения, и по мировоззрениям (не путать с мировой скорбью).

Я несколько раз напечатал это имя: Джон Рамси, Джон Рамси, Джон Рамси. Хммм. Но к счастью, злые тучи ушли с моего мирного горизонта, и, в конце концов, Дортмундер остался самим собой. Как только это произошло, я должен был себе признаться что Рамси не был удовлетворительной заменой. Дело в том, что Джон Рамси коротышка. Джон Дортмундер среднего роста, но Рамси ведь коротышка! Если бы парни встретились бы для какого-нибудь дельца в задней комнате заведения «Бар и Гриль», то Рамси был бы самым низкорослым среди всех парней. И не спрашивайте меня откуда я это знаю — просто знаю и все.

Эй, а может в этом сборнике все-таки Рамси, а? Как вы думаете?

(Перевод Fotini).

Ask a Silly Question (Задай глупый вопрос) пер. Fotini.

Horse Laugh (Коням на смех) пер. Fotini.

Too Many Crooks (Проще пареной репы) пер. Fotini.

A Midsummer Daydream (Сон в летний день) пер. Fotini.

The Dortmunder Workout, or Criminal Exercise (Тренировка Дортмундера) пер. Fotini.

Party Animal (Инстинкт гуляки) пер. Fotini.

Give Till It Hurts (Пока не надоест) пер. Ю. Усков.

Jumble Sale (Барахолка) пер. Fotini.

Now What? (Дальше что?) пер. Fotini and А.В.

Art and Craft (Искусство и ремесло) пер А.В.

Fugue for Felons (Фуга для преступников) пер. А.В.