Восхождение на пустующий трон

Глава 17: «И снова касаются руки человеческие проклятие божественного»

20 февраля 1716 года.

— У тебя уже есть мысли по этому поводу? — произнес Тич у энергичного собеседника.

— Есть парочка, но для начала нужно разбудить всех, пошли в казармы. — Эдвард, стуча своими ботинками по крепкому деревянному помосту, направился к массивной каменной лестнице.

Тич чуть приподнял плечи, но направился следом за ним. И вновь загадки, лишь предположения закрадывались пирату в голову о том, о чем сейчас думает этот человек впереди него. Но он был рад, искренне рад, что вот-вот Дэвид, тот самый человек, который так безнаказанно и так подло сначала разделил всех, а потом ослабил, скоро отправиться к праотцам. В это время туман уже окончательно развеялся, позволяя солнцу обрести всю полноту власти. Пираты зашли в форт и уже подошли к дверям в казармы. Эдвард без промедления открыл двери и прошелся внутрь всего на пару шагов.

— Подъем! — почти все раскрыли свои заспанные глаза и направили пока безынициативный и безэмоциональный взгляд на нарушителя спокойствия. — С сегодняшнего дня мы начинаем наступать в этой войне! Мы, наконец, вынудим Палмера бежать! И поэтому объявляю общий сбор всех капитанов в моем кабинете! Но сначала, Оливер, ты зайдешь ко мне с ножницами и с наточенной бритвой! Надеюсь всем все ясно? — не стал дожидаться ответа юноша, развернулся и подошел к Тичу, стоявшему в это время в дверном проеме. — Как Оливер спуститься на первый ярус, сразу же бери всех и ко мне в кабинет.

— Понял.

Эдвард вышел из казарм и поднялся к себе в кабинет. Пернатый до сих пор спал, но слабо и незаметно посматривал еще сонными глазками на подошедшего к тумбе хозяина. Джонсон легким движением рук открыл четвертый ящик и достал оттуда свои черные сапоги и кинул их на пол, рядом с кроватью. Дальше он раскрыл третий ящик и достал свою старую пиратскую одежду и защиту из кожи акулы, которую он поддевал всегда под плащ. Швырнул все на кровать и стал раздеваться. Эдвард снял с себя ботинки, штаны, хлопчатую рубашку и сел на кровать, рядом с пиратской одежей. Он надел штаны, вдев в них свой ремень, надел свою льняную рубашку, застегнув все пуговицы кроме двух верхних, чуть поправляя свободные рукава. Закрепил на спине, на плечах и предплечьях щитки и затянул ремни на них. Эдвард накинул сверху свой плащ, обмотал вновь свои ноги портками и сунул их в свои старые сапоги. Затянув все ремни, он поднялся на ноги, подошел к тумбе и двумя быстрыми движениями ноги захлопнул четвертый и третий ящик. И, наконец, он открыл второй, взял кобуру с пистолетами внутри и закрепил их с боков на ремне. Затем он достал свой кинжал, схватил ножны с клинками, что послушно стояли справа от тумбы дожидаясь этого часа, и закрепил их рядом с кобурой, а кинжал чуть ближе к бляхе.

Плащ может, и не был застегнут, но благодаря своему размеру он не так сильно болтался и не мешал молодому капитану вовремя доставать пистолеты или оголить шпаги. А вот доставать из-за спины ножики из мешка доставляло немало трудностей и занимало слишком много драгоценного времени в битве. Именно поэтому Эдвард решился повременить с ножами и оставил их пока в ящике. Но зато он не забыл и взял из первого ящика серебряные часы — знак и отличительная черта «Черного черепа». Мгновение погодя, Джонсон закончил одеваться и задвинул ящик обратно. В этот момент в кабинет вошел Оливер, державший в руках наточенные ножницы и острейшую бритву, а на руке его висела тонкая, но достаточно длинная тряпка.

— Вижу ты приоделся. — томным голосом произнес Нортон, подошел к столу, чуть мерцая своими мешками под глазами, и принялся бережно раскладывать свои инструменты.

— Требует ситуация. Давай, сразу приступим к делу. — немедля ни секунды Джонсон уселся на стул, рядом с которым стоял блондин.

— Как стричь? — Оливер накинул тряпку на Эдварда, оставив только голову, и немного приподнял локон волос.

— Помнишь, как я выглядел до Майта? — чуть поправил тряпку на себе молодой человек. — Вот, так и стриги.

— Хорошо, а бриться будем наголо? — Нортон уже приступил и развязал непослушный хвост на голове.

— Да, эта борода может и красивая, и даже нравиться мне, но практичность и удобство в нашем деле стоит куда выше внешнего вида. Так что да.

— Ясно. — Оливер взял в руки ножницы и начал состригать непослушные волосы на голове.

Через полчаса Нортон закончил со всем. Теперь волосы на голове Эдварда достигали в длину всего шести сантиметров, а борода, с которой Оливер и провозился большую часть этого времени и вовсе исчезла, оставляя легкую щетину. Все отстриженные волосы остались на тряпке, которую Оливер замудрено присоединил к столу, дабы натянуть ее и не уронить ни один волосок на пол или на одежду своего генерала. Лекарь взял свои инструменты, тряпку полную волос и вышел из кабинета, попрощавшись с Эдвардом.

После него сразу же в комнату зашли возбужденные капитаны.

— Ты решил вернуться к своему старому образу? — с улыбкой ехидно произнесла Рид, что самая первая заметила обновление.

— Не я так решил, обстоятельства решили. Сейчас время такое. — после утренней беседы наш молодой человек уж слишком преобразился, мысленно вкушая тот сладкий обещанный ему плод.

— Так-с, и с чего мы начнем свое наступление? — сразу же решился взяться за дело Хорниголд, опираясь руками на стол.

— Мы с Тичем в девять часов направимся в Гавану. Там нам нужно будет найти моего старого знакомого, Джорджа. Вы о нем могли слышать, как о талантливом наймисте, что обеспечил меня моими людьми. У него я обзавелся сетью шпионов на все море, правда небольшой. Он наверняка думает, что я помер уже давно, как и остальные в этом море. Слишком эта сеть ценна для нас сейчас. — и застали голубые глаза легкое удивление на лицах своих коллег. — У него мы узнаем, где мой корабль. Захватим его и вернемся в форт. Рассчитываю, что прибудем мы уже где-то к семи часам. А теперь, что касается вас. — юноша поднялся со стула и начал обходить стол, чуть разминая плечи. — Вы до полудня делаете то, что обычно, то есть вида не подаете и про меня молчите, затем полчетвертого вы покидаете свои посты и плывете на Нассау. Его защищают Марк и Ричард, наши товарищи по несчастью. Так-то с ними должен был быть и Тич, но на этой детали и сыграем. Марку и Ричарду вы говорите, что Тич слег от болезни и ждет их в форте, для передачи разведданных. Как только вы приплывете в форт, нас может еще не быть и ваша задача, как только это раскроется, удержать этих двоих в форте, сказав им, что Тич в горячке куда-то уплыл. Ваша задача продержать их в неведении и в непонимании впритык до того момента, как мы с Тичем не вернемся. С моим кораблем и с моей фигурой на доске мы способны наказать этого ублюдка.

— А почему это именно я в горячке? — возмутился Тич и нахмурил свои уже слегка седые брови.

— Правдоподобно, да в легенду идеально подходит. — ответил Джонсон своей уже давно забытой для его товарищей интонацией, что полна решимости.

— А зачем такая канитель перед Марком и Ричардом, если, в конечном счете, ты все равно раскроешься? — спросил Джек, который все это время внимательно вслушивался в слова Эдварда.

— Лучшее в данной ситуации — это выжидать. Пауза хорошо скажется и на вас, и на Марке с Ричардом. Я должен лично предстать перед ними дабы уберечь их от необдуманных действий. Мне нужно, чтобы Палмер узнал обо мне, только тогда, когда этого захочу я.

— А корабль как вы будите отбивать? — логичный вопрос озвучил Вейн, стараясь прощупать будущие действия своего товарища.

— Зависит от того, где он. В приоритете забрать его, не допустив утечки информации обо мне. Но рано или поздно Палмер сложит два плюс два. Мы конечно с Тичем постараемся не слишком шуметь. Но тут уже я ничего не обещаю. Есть еще вопросы?

— Нет, пока нет. — ответил Вейн и обвел взглядом своих товарищей.

— Что касается наших финансов? — решился молодой человек и эту тему освятить сейчас.

— Мы не в убытке, расходов больше.[1] — отозвался Бен, пытаясь что-то прикинуть в голове. — Но если избавимся от этого рока, то все пойдет вновь в гору.

— Ясно, на этом тогда расход. — молодой командир засунул руку в свой внутренний карман, лаская своими грубыми костяшками приятную на ощупь ткань, и достал серебряные часики. — Сейчас полвосьмого. Тич, через полтора часа ты, Чарльз и Пол будьте в порту. И скажи им готовиться к бою, чувствую без схватки нам не обойтись будет.

— Понял. — Тич вместе с остальными покинул кабинет, оставляя юношу в одиночестве.

Эдвард, правда был не один. Любопытный пернатый умудрился прослушать весь разговор, внимательно посматривая на лицо своего хозяина и стараясь считать все его эмоции в этот час. Он уже склевал свою утреннюю порцию семечек, оставленных вчера Эдвардом. Администратор же прошелся по кабинету и вновь уселся на свою кровать, достав до этого из своей прикроватной тумбы «Искусство войны». Решился наш герой немного вобрать в себя мудрости великого китайского философа через его работы, ведь ждало юношу далеко не простое событие.

Эдвард читал, не отрываясь, вплоть до девяти часов. Необъяснимо для наблюдателя молодой человек решился отложить книгу в сторону и достать часы из своего кармана. Они показывали без пяти девять. Улыбнувшись своей интуиции, он поднялся на ноги, подошел к дверям и небрежно раскрыл их. Рей сразу поднял свою голову и бросил грозный взгляд в спину своему хозяину.

— Чего ты ждешь? — не оборачиваясь произнес Джонсон, устремляя свой взгляд вперед. — Взлетай давай и пошли.

Пернатого долго просить не нужно. Он послушно взмыл в воздух и, пролетев пару метров, вцепился, как раньше, в плечо молодого пирата. Эдвард с Реем на плече спустился сначала на первый ярус форта, а затем и по каменной лестнице в порт. На помосте рядом с «Местью королевы Анны» стоял Тич с Полом и Чарльзом в полной боевой готовности и дожидался своего товарища.

— Готовы? — проговорил, только что подошедший к ним, юноша, чьи короткие волосы так приятно развивались по ветру.

— Да. — рука Чарльза плавно легла на его шпагу, демонстрируя его решимость.

— Вижу. Тогда на корабль?

— Прошу, господа. — вычурно проговорил Тич

Эдвард с Реем на плече с легкостью забрался на палубу, взошел на мостик и гордо встал рядом со штурвалом линейного корабля. Сразу же после него на палубу забрался Тич, а за ним уже и Пол, и Чарльз. Капитан своего судна поднялся за Эдвардом на мостик и взял в свои грубые руки штурвал. А эти двое решили расположиться ближе к носу корабля и уже оттуда наблюдать за водной гладью впереди.

— Поднять якорь! Отвязать от помоста! Все паруса! — громко и четко прокричал Тич, наблюдая как его команда слажено выполняет приказы.

«Месть королевы Анны» начала стремительно набирать скорость, и уже через несколько минут форт скрылся за горизонтом.

— Новая глава в истории настает для нас, и для всего моря. — многозначительно проговорил Тич.

— Еще чуть-чуть и мы раскрутим это колесо сансары[2].

— Не стоит наполнять высокими образами ту бойню, что мы хотим с тобой развязать. Сейчас у нас есть проблема куда более важная.

— Не томи же мою душу.

— Твой самоконтроль меня беспокоит. То есть его полное отсутствие в моментах, когда ты можешь, наконец, поквитаться со своим обидчиком. Как тогда с Торресом.

— И что? После всего пережитого я вынес пару уроков. Ты наверняка хочешь услышать от меня то, что я больше никогда не потеряю голову. Я тебе совру, сказав, что это так, но надеюсь, что в будущем в такой ситуации, если и эмоции возьмут вверх, мои навыки обеспечат безопасность моей жизни.

— Свою-то жизнь может и сохранишь. Но что касается жизней людей вокруг, что попадут под удар из-за тебя?

— Ты прав. Поэтому по возможности я бы хотел в одиночку прикончить Палмера, не подставляя никого под удар. Устала моя душа уже от множества прощаний. — чуть опустил голову юноша, внутри себя терзая воспоминаниями о произошедшем.

— Слишком самонадеянно звучит. Хотя, чего еще ожидать от двадцатидвухлетнего человека? Интересно каким ты станешь ближе к тридцатнику.

— Доживи и узнаешь.

Тич лишь кивнул в ответ и принялся молча выполнять свои обязательства. Джонсон все понял и позволил приятному молчанию сопровождать их до самой Гаваны. Через некоторое время «Месть королевы Анны» начала заходить в порт Гаваны. Ни с чем невозможно было спутать запах, города которого Эдвард уже не видел почти год. Через минуту Джонсон, оставив Рея на корабле, в компании с Тичем уже подходил к первым лавкам, что, как и ранее, стояли у самого порта. Брюнет решился оставить Пола и Чарльза на борту «Королевы».

Он ненадолго остановился у толпы, которая недовольна возмущалась из-за того, что цены на рыбу неоправданно вновь повысили. А торговец, хватая себя за воротник, клялся им, пытался их успокоить и объяснить, что повышение не его прихоть. Видите ли, сейчас Гавана переживает не радужные времена, стараясь свести концы с концами, и не может позволить себе множество рыбаков, что плавно перекочевало в Кингстон. В тот самый буйный и неспокойный Кингстон.

А с другой стороны испанцы ведут пьяницу, которая еле-еле перебирает ногами, царапая землю своими носками. Из окна ближайшего дома высовываются дети и, на что-то смеясь, указывают пальцем. Чувство большого и шумного города вновь проснулось в молодом человек, что последнее время довольствовался малым. Тич немного отошел вперед и повернулся посмотреть на Эдварда, выжидая того момента, когда тот, наконец, вернется в реальность.

Предаваясь воспоминаниями капитан без корабля почувствовал испепеляющий взгляд, что направлен на него, и, заметив его источник, двинулся с места.

— Суета уже стала чуждой, да? — проговорила «Черная борода», проходя вместе с Эдвардом по оживленным переулкам.

— Да, суета такого большого города, особенная, даже чем-то схожа с суетой в Лондоне. Хотя мне-то откуда знать? Не бывал я ни разу на тех улицах самого известного города на туманном Альбионе[3].

— У меня самым оживленным местом был огромный порт[4].

— Вот мы и на месте. — остановились мужчины у дверей в ту самую таверну, где часто проводил свое время Джордж. Интересный и загадочный человек, чью фамилию Эдвард до сих пор не знал.

Раскрылись двери старой таверны и впустили они самых опасных людей этого моря, что сразу попытались найти глазами наймиста. В таверне было очень многолюдно, на удивление. Праздник что ли или же событие какое-то? Но сейчас это значения вовсе не имело. Тич увидел сидящего за самым отдаленным столиком Джорджа, как раз за тем на который по пьяни упал Джек Хиггс. Этот столик стоял все на том же месте, рядом с лестницей на второй этаж. Наймист сидел к входу спиной и пока еще не догадывался о скорой кончине своего спокойствия.

Не мешкая ни секунды Тич чуть толкнул локтем своего коллегу и указал тому на Джорджа. Молча подошли к столику пираты, взяв по пути два бесхозных стула. Тич первый поставил рядом с Джорджем и уселся почти напротив него. Эдвард же пока еще стоял за спиной незнающего.

— О, Тич! Какими судьбами? — с улыбкой на лице спросил Джордж и пожал руку своему другу.

— Да вот, помощь твоя нужна… а точнее твоих парней. — загадочно начал Тич, неосторожно бросив взгляд на фигуру, что до сих пор стояла за спиной наймиста.

— Чем смогу, помогу. А что нужно-то тебе?

— Не мне, моему другу, нашему общему знакомому. — после этих слов Эдвард поставил стул рядом со столиком и удобно расположился на нем.

— Эдвард?! — Джордж настолько сильно выпрямил руки, которыми в согнутом состоянии опирался на стол перед собой, что начал заваливаться и падать вместе со стулом.

Брюнет без особого труда схватил его за рукав и притянул обратно к столику. Широко раскрытые зрачки, учащенное дыхание и радостное выражение лица давали понять, что Джордж искреннее рад видеть своего старого друга.

— Эдвард?! Но как?! — секундное замешательство. — Прости! Прости! — Джордж рухнул на стол и свел руки вместе перед лицом чудом вернувшегося.

— Это за что он прощение-то просит? — осторожно спросил Тич, поглядывая искоса на виновника.

— Сейчас объясню. — Эдвард положил свою руку на плечо готового к каре. — Вставай, давай. — после этих слов Джордж медленно поднял голову и жалостливыми глазами, полными страха, посмотрел в лицо своего палача. — Ты не виноват. Палмер заставил тебя выбирать, между мной и твоей семьей. И ты сделал правильный выбор, наверно… — после этих слов Джордж резко выпрямился и обнял юношу через стол.

— В этом выборе не было правильных. — проговорил наймист, выпуска Эдвард из своих рук.

— Так что все же произошло? — нервно спросил Тич, уже начав догадываться, и продолжил наблюдать за эмоциями на лицах перед собой.

— Палмер ворвался домой к Джорджу и, угрожая расправой над его матерью и невесткой, вынудил того уведомить кого-то из моей команды о Майте. Пол стал тем человеком. Он на следующий день по моей просьбе зашел в таверну, узнал о Майте и даже не догадываясь ни о чем, заманил меня в ловушку. Джордж здесь не виноват. Кто же знал, что Палмер окончательно растерял все человеческое в своей душе.

— Животное это, а не человек! — провозгласил Джордж, да так громко, что на него обратила внимание вся толпа, отдыхающая в таверне.

— Все нормально, господа, извиняемся за шум. — раздался бас из уст Тича, что поднялся со стула. — Джордж, прошу, будь тише, черт тебя возьми. — и вновь уселся напротив этих двоих.

— А как тебе выжить-то удалось? Его план провалился? — наймист пронес слова легендарного пирата мимо ушей, начал все быстрее и быстрее выговаривать слова и задавать вопросы.

— Стой-стой, сейчас расскажу. — и легла молодая рука на беспокойное серое плечо.

Прошло примерно с полчаса, и все это время Эдвард в подробностях пересказывал последние десять месяцев своей жизни.

— Вот это да… Столько пришлось пережить… из-за меня…

— Я тебе чего сказал? Не виноват ты здесь. И точка.

— Но все же прости…

— Я тебя даже не сразу узнал.

— Многое изменилось за это время. Ладно, вы сюда бы просто так не пожаловали. Вам нужна какая-то помощь? И что конкретно вам нужно?

— Как ты уже знаешь — продолжил свой рассказ молодой человек. — Палмер забрал у меня корабль. И вот спустя столько времени я решил вернуть его и попутно лишить его жизни. Мне нужна помощь моей когда-то созданной тобою сети шпионов. Описание «Пандоры» ты знаешь, так что давай вспоминай. — Эдвард закончил и облокотился на спинку стула.

— Как все совпало… Сегодня утром я получил известия о том, что корабль очень похожий на «Пандору» стоит у берегов острова Серранилья[5]. И кстати, Дэвид окончательно свихнулся на «Сокровищнице», даже испанцы это невзначай упоминают. И еще что. Кажется, как раз Палмер на данный момент находиться на твоем корабле. Но утверждать не могу.

— А Серранилья? — чуть задумался брюнет, стараясь вспомнить где он слышал это название.

— Где находиться? На юге-западе от Кингстона, то есть от острова, на котором он находиться.

— Тич, знаешь, как плыть? — Эдвард перевел свой взгляд на, уже обдумывающего в голове план, своего друга.

— Да, знаю, проплывал там однажды. И вроде, как помню.

— С этим разобрались. Вот еще один вопрос. Джордж, чтобы такого больше не повторилось, чтобы кто-то другой не смог приставить дуло пистолета к твоим родным, я предлагаю тебе переехать со всей своей семьей в Тортугу: мама твоя и невестка.

— Идея хорошая, тем более в Тортуге мне будет лучше, письма ото всех перестанут течь ко мне через ненадежную почтовую систему этого города. А что касается родни… Мать умерла полгода назад… а невестка ушла от меня… И теперь я свободен, полностью.

— Сочувствую. — произнес молодой человек, стараясь в полной мере ощутить сейчас то чувство беспомощности, что терзает его человека.

— Да я уже пережил.

— Значит решено после того, как мы с Тичем отобьем мой корабль, мы заплывем за тобой и уже все вместе поплывем в Тортугу.

— Да, очень надеюсь, что вам удастся отбить «Пандору».

— Иначе и быть не может. — произнес голубоглазый и, попрощавшись с Джорджем, вместе с Тичем вышел на улицу.

— И мы сразу пойдем отбивать корабль твой?

— А есть смысл обождать? Ты и твои парни уже достаточно поголодали по крови так, что давай не станем медлить.

Эдвард с Тичем, не отвлекаясь на бурную жизнь в Гаване, шли к линейному кораблю. Через несколько минут пираты забирались по борту «Королевы» и уже перекидывали ноги за фальшборт. Парни Тича молча смотрели и ждали команды от своего капитана. Рей вновь уселся на плечо своего хозяина, приготовившись к новым вызовам в своей птичьей жизни.

— Поднять якорь! — прокричал еще на палубе Тич. — Готовимся к отплытию! — и вместе со своим гостем поднялся на мостик, встав у штурвала.

Офицеры «Пандоры» вмиг поднялись за ними и были уже готовы расспрашивать, как Тич вновь закричал.

— Все паруса! — «Королева» начала стремительно набирать скорость и выходить из порта Гаваны.

— Что узнали и куда вообще ходили? — наконец, спросил Чарльз, выждав немного после слов Тича.

— К Джорджу, Пол ты должен хорошо помнить его. И разговаривали мы с ним на счет будущего этого моря, а в частности на счет местонахождения «Пандоры», нашей «Пандоры». — ответил Джонсон, переведя взгляд на своих товарищей.

— То есть правда, что ты решил вновь вернуться на «скользкую» дорожку? — проговорил, наконец, Пол, стараясь не спугнуть настрой своего генерала.

— Да. И я хочу вести эту войну, гордо стоя на мостике своего судна.

— Насколько же сильно сейчас тебе фартит, пацан. — произнес Тич, закладывая вправо. — Как удачно, что Джордж вспомнил, где твой фрегат.

— Не доверяешь ему?

— Эдвард, я перманентно не доверяю никому, кроме себя. И раз он будет вскоре жить в Тортуге, попрошу Хорниголда присмотреть за ним.

— А сам чего не хочешь? — немного позволил себе отвлечься юноша, поглаживая своего питомца на плече.

— Если за ним буду присматривать я, то просто прикончу его при любой удобно возможности. Не привык я себя отягощать лишними обязанностями.

— Хорниголд, так Хорниголд. — согласился юноша с доводом своего старшего товарища.

— А где все же «Пандора»? — Ламар решил, что наступил прекрасный момент в разговоре этих двоих, чтобы чуть-чуть разбавить атмосферу.

— Она находиться у берегов острова Серранилья. — произнес Тич, не обращая внимания на выпрыгивающего с правого борта дельфина.

— Серранилья? Вы шутите? — спешно стал расспрашивать Пол. — Если да, то сейчас самое лучшее время сказать, что это шутка.

— А что такого там? — произнесли уста хозяина пернатого.

— Это пусть и небольшой остров по сравнению с Ямайкой, но как раз там находиться перевалочный пункт испанцев. Там форт хорошо укрепленный. И к тому же это юг! Туда нам лучше не соваться, и вы сами знаете это лучше меня.

— А откуда информация? — спросил Тич.

— От Джорджа, когда еще работал с ним. И за все это время я не слышал даже эхо о том, что Серранилья пала.

— Этот наймист даже этого нам не сказал. — процедил сквозь зубы Тич.

— Видимо забыл. — принялся защищать его Джонсон.

— И что нам делать? — спросил Ламар и облокотился на релинг перед штурвалом.

— Сколько там человек примерно? — обратился генерал к своему офицеру.

— Около пяти сотен солдат, это без учета офицеров, командиров и оруженосцев. Может их и больше.

— Силой отбить «Пандору» у нас вряд ли получиться. — вставил свое слово Тич.

— Это ясно понятно. Но у меня есть идея. — и вновь всех успокоил этот молодой человек. — Но только сначала нужно будет оценить обстановку. Нужно будет подплыть к форту хоть на пять сотен метров. Тич, отдай приказ спустить флаг.

— Надеюсь, вновь твоя авантюра окончиться успехом. Спустить флаг! — люди Тича в момент спустили знаменитый всем флаг «Черного черепа».

— Сколько нам плыть до Серранильи? — уточнил у легендарного пирата юноша.

— Да за час управимся. Ветер крепчает и дует в попутную нам сторону. — ответил Эдвард старший, наблюдая за тем как его флаг спускают в трюм.

Через пять десятков минут Тич остановил свой корабль в четырех сотнях метрах от острова, да постарался так чтобы, с форта было бы проблематично заметить даже такой огромный корабль. Виднелись слегка башни форта сквозь непроглядную фауну, как и корма очень знакомого фрегата.

— Трубу! — прокричал Тич, напрягая свои связки, и через секунду принимал в свои руки подзорную трубу.

Он приставил ее к глазу и с целую минуту пристально вглядывался в знакомые очертания.

— По берегу вообще не ходят патрули, а на окнах на башнях форта нет часовых. Вот только на твоем мостике расхаживают парочка солдат, вроде люди Палмера.

— Дай-ка мне. — Эдвард взял у Тича его подзорную трубу и приставил ее к глазу.

Все было, так как и описал Тич. На берегу ни души.

— Мне все ясно. На все, что я надеялся, сейчас перед нами. Слушайте мой план. — Джонсон облокотился на релинг перед своими товарищами — Я беру шлюп, пару мешков сахара и бочку рома, накину на себя плащ, старый-старый, зашитый-перешитый, плыву туда и под видом торговца забираюсь на борт «Пандоры». Приставлю к капитану пистолет к голове и под угрозой его собственной жизни, он доставит «Пандору» вместе со мной в Тортугу.

— А мы… Просто не мешаемся тебе? — чуть расслабленно произнес Пол, осознавая тот факт, что схватки с фортом испанце не предвидится.

— Снарядите меня и сразу же отплываете сначала в Гавану за Джорджем, а потом в Тортугу, и там ждите.

— Хорниголд был прав на твой счет. Ты опасней его.

— Сочту за комплемент.

— Мне план нравиться. — отозвался Ламар.

— Еще бы он тебе не нравился. И так ничего путного не делаешь в последнее время.

— Ой, Пол, не нуди, а.

— Хватит разглагольствовать. Тич, прикажи спустить на воду шлюпку и поместить на нее пару мешков сахара и бочку рома.

— Парни, шлюпку на воду и на борт ее затащите мешок сахара и бочонок рома! — приказал капитан своим парням, что сразу же начали выполнять приказ, чуть суетясь. — Все идеально придумано, — саркастично продолжил легендарный пират. — друг мой, а Марку с Ричардом, что мне говорить? Я же в горячке куда-то уплыл.

— Придумай все, что угодно, но только не говори им про мое возвращение… можешь даже угрожать. — и посетила легкая улыбка лицо молодого человека, что собрался в одиночку отвоевать свое судно.

— Ты знаешь, меня просить долго не надо. — усмехнулся и легендарный пират, представляя скорую картину.

— У тебя есть старый поношенный плащ, желательно свободный? — Эдвард, наконец, выпрямился и еще раз окинул взглядом Серранилью.

— Да, он у меня в каюте, сейчас принесу. — спустился с мостика на палубу и зашел в свою каюту.

Через несколько десятков секунд Тич вышел из своей каюты и поднялся на мостик, держа в руках старый плащ, что достал из самых темных уголков своего прошлого.

— Держи. — и небрежно передал в руки Джонсона плащик.

— Благодарю. — Эдвард накинул на себя этот плащ, поверх своего собственного, застегнул все пуговицы и накинул на голову свободный капюшон. Пернатому пришлось слегка подняться воздух, а потом вновь опуститься.

Рукава свободны и напоминали гусарские рубашки. Сам же плащик был очень похож на плащ, в котором к ним сегодня приплыл Георг. «Из одной мастерской что ли?» — пронесся в голове логичный вопрос.

Я наш любимый пернатый друг прослушал внимательно весь монолог своего хозяина и вовсю раздумывал каким же способом ему поучаствовать в возвращении своего гнездышка.

— Ну, как? — Эдвард показательно расставил руки в стороны. — Похожу на бедного торговца?

— Скорее на рыбака, но все равно, на пирата ты уже похож меньше всего. — ответил капитан, видя в мальчишке напротив свое молодое отражение[6].

— Капитан! — выкрикнул один из парней Тича. — Шлюпка готова!

— Принял! Можешь приступать. — и указал рукой на лестницу, ведущую на палубу.

— Рей, а ты останешься с ребятами, жди меня у меня в кабинете, вместе с остальными. — разрушил сладострастные мечты пернатого морской разбойник.

— Понял. — гордо проговорил Рей, взлетел воздух, чуть не ударив своим крылом по голове хозяину, пролетел пару метров и прицепился за релинг.

— Тогда все. — Эдвард начал спускаться и уже через мгновение стоял у того места на палубе, где под ним на воде стояла шлюпка.

— А лицо твое не узнают случаем? — отозвался боцман, наблюдая за картиной перед собой.

— Так это легко решается. — произнес брюнет, засунул два пальца в жерло пушки, провел их по краям и обмазал сажей места под глазами и немного правую щеку, стараясь замаскировать шрам. — Так надеюсь, они меня не узнают.

— Умно. — чуть кивая, проговорил Ламар.

— Ладно, я пошел. — Эдвард перекинул ноги и начал понемногу спускаться к шлюпке.

Как только он отпустил руками своими борт корабля, уселся на скамеечку в лодке и взял в свои руки добротные лакированные весла.

— А если с тобой заговорят? — выкрикнул Тич. — Придумал уже?

— Так я испанский знаю же. Вы давайте отплывайте уже, заметят еще. — Эдвард начал грести веслами в сторону острова, нарушая спокойную водную гладь.

— Удачи! — прокричал Ламар и поднялся вместе с Полом на мостик, следуя за капитаном Тичем.

— Удача — это миф. — пробурчал себе под нос молодой и продолжил грести. Сколько бы не прошло лет этот человек никогда не признает фактор удачи в своих успехах. Уж слишком сильно он ценит свой вклад

Через неполный десяток минут Эдвард уже затаскивал на песчаный берег лодку рядом с фортом, с которого до сих пор его никто так и не заметил.

— Значит, пойдем прямо в пасть к чудовищу, раз ко мне никто не вышел. — пират закинул на спину себе мешок, в котором было около пятнадцати килограмм сахара, и взял в руки маленький, на пять литров, бочонок рома. — Тич не поскупился, дал даже с излишком. — и начал медленно воротить свои ноги к форту, оставляя глубокие следы от своих сапог на это прекрасном берегу.

Он обошел остров и поднялся на деревянный выступ, с которого в свою очередь можно попасть в порт, а там, и на «Пандору». На этой своеобразной площади по краям были сооружены маленькие лавки со всякой всячиной, у которых толпились люди. Испанских солдат было не слишком много, всего тройка гвардейцев. Основной же боевой взвод по звукам маршировал на плацу. Но солдаты, что находились на площади, стояли около этих лавок и у начала деревянных помостов, ведущих к «Пандоре». Эдвард все тщательно осмотрел и решился подойти к одному из испанцев.

— Молодой человек. — начал на испанском приглушенным и глухим голосом Эдвард, нехарактерным образом напрягая свои голосовые связки. — Где здесь можно поторговать? У меня всего-то пара мешок сахара, да маленький бочонок рома. — во время разговора Джонсон слегка сгорбился из-за мешка, а верхнюю часть лица прикрыл небрежно капюшоном, позволяя солдату видеть лишь движение его потресканных губ.

— За разрешением на торговлю идите к капитану порта. Он все выпишет вам и выдаст. — произнес вежливо солдат и указал рукой на форт думая, что перед ним один из стариков, что недавно высадился.

Джонсон украдкой посмотрел в ту сторону, для убедительности и вновь повернулся к солдату.

— Я же сказал, у меня всего-то ничего — вежливо и все с таким же глухим голосом продолжил актер. — мешок сахара и бочонок рома. Мне бы продать их как можно быстрее, и я уплыву обратно в свою деревушку.

— В принципе можно, но не попадись, дед, у нас за это могут и на виселицу отправить.

— Из-за такого, да что ж это такое? — наигранно возмутился Эдвард, да настолько сильно переигрывая будто бы стараясь пройти в труппу, что ставит произведение Еврипида[7].

— Извини, старик, но не я составляю указы по проведению торговли и любой другой деятельности. А продавать-то ты кому собрался?

— Как мне помниться, моряки очень ценят сахар и особенно ром.

— В этом ты прав, но ром мы не выделяем среди других напитков. Уж больно гадкий он[8]. И ты хочешь, значит продать свой товар капитану вот этого корабля? — испанец развернулся и указал рукой на «Пандору», на то самое судно, что так жаждал заполучить молодой человек.

— Да, я думаю моему товару, да за такую цену, они будут рады. Не часто выдается шанс пополнить закрома за дешево.

— Ну, увидим. Но, дед, предупреждаю тебя. С капитаном обращайся, как девицей — это сын Палмера, Дэвида Палмера. Если что-то случиться, он с тебя три шкуры спустит, а когда ты сдохнешь — за родственников твоих возьмется.

— Как интересно. — легкий огонек появился в глазах юноши, как только тот смог осознать только что произнесенные испанцем слова. — На своем веку я и пострашней видывал.

— Как знаешь. — испанец отошел в сторону и дал Эдварду с мешком на спине пройти по помосту, стуча своими черными сапогами.

— То ли я артист, то ли он дурачина. Но ничего, на смертном одре увидим. — прошептал молодой человек и направился дальше.

Он только-только начал подходить к «Пандоре», но уже заметил, что на мостике никого нет, а на палубе всего-то три человека, испанцы. Что-то делаю около грот-мачты. Как только Эдвард подошел поближе, он уже разобрал, что они метали в грот-мачту свои ножи.

— Как дети малые. — вновь донесся шепот из-под капюшона.

Палуба фрегата была ниже палубы линейного корабля и как раз поэтому уровень деревянного помоста, по которому и шел Эдвард, был на одном уровне с палубой «Пандоры». Джонсон встал у самого мостика, что вел на палубу, как его окликнул один из этих солдат, что метали ножи в грот-мачту.

— Вы кто? И зачем пожаловали? — проговорил солдат, стараясь унять хохот, что проступил из-за шутейки своего товарища, и подошел к этому же мостику, но встав на противоположном конце.

— Да вот, принес вам немного провизии. — чуть затрясся мешок за спиной. — Хочу продать это все вашему капитану, по приемлемой цене.

— Да? Подозрительно, даже очень. — недоверчиво произнес солдат, осматривая деда перед собой явно не совсем трезвыми глазами.

— Чего подозрительно? Меня твой товарищ пропустил, он все проверил и во всем убедился, а ты тут слюни на кулак наматываешь. — неожиданную тактику для оппонента использует Джонсон. — Что же за поколение-то пошло? Не мужчины, а черт знает, что. — ворчливо проговорил, в надежде этими россказнями достать солдата.

— Понял-понял. — быстро проговорил испанец, дабы постараться побыстрее прекратить эту дискуссию на счет «нынешнего поколения». — Проходи. — развернулся и пошел к своим товарищам. — Капитан у себя в каюте, а она под мостиком, разберешься. — проговорил он уже уходя от фальшборта.

— Я знаю. — ворчливо ответил актер и направился к дверям в свою каюту.

Эдвард небрежно открыл двери, закрыл их за собой и, тяжело перебирая ногами, прошел вглубь комнаты. Нынешний капитан «Пандоры» спал, положив голову на столешницу. Джонсон это заметил и постарался тихо перебирать ногами, двигаясь к столу. Напротив стола, как всегда и было, стоял стул. Эдвард решился и с грохотом поставил на него свой мешок. От этого звука соня проснулась и быстро выпрямилась, посматривая на Эдварда в плаще круглыми глазами.

— Ты кто черт тебя дери?! Кто тебя впустил?! — воскликнул на английском капитан, который и вправду был так молод, что мог быть сыном Палмера.

Кареглазый юноша был одет в серые плотные штаны с нашитыми на них наколенниками из прочной кожи. Солдатские сапоги до половины голени, серая плотная рубаха из хлопка, что была почти в обтяжку этом хилому телу, а поверх нее был накинут темно-синий пиджак из ворсистой ткани. А на голове самый яркий атрибут, который каждый ребенок хочет носить на своей голове — треуголка с золотым пошивом по краям.

— Ты знаешь английский? Разберемся. — Эдвард небрежно снял с головы капюшон, медленно достал из кобуры один из своих пистолетов и направил дуло в сторону «капитана». — Мне не особо хочется тебя убивать, но, если будешь упираться — Эдвард взвел спусковую скобу[9] — будет довольно-таки плохо. Ты меня понял?

— Понял-понял. — чуть засуетилось молодое лицо. — Чего тебе надо? — нетерпеливо спросил Палмер младший.

— Корабль этот и твой отец. — все ближе и ближе двигался Эдвард к мальчишке. — Место назови, где он сейчас. Тебя убивать мне бессмысленно, так что валяй. — и уперся дулом пистолета в грудь захватчика.

— Корабль?

— Да. Если ты не знал, но этот корабль изначально был моим.

— Черт, отец и сейчас мне подлянку такую устроил. — будто бы не чувствовал дуло оружия, что упиралось в него. — Слушай, давай договоримся. — легкая и неловкая улыбка появилась на лице молодого человека.

— Мне кажется или ты не в том положении, чтобы договариваться. — все также продолжил напирать разбойник.

— Тебе понравится, я тебя уверяю. — в отличии от отца, этот хотя бы старается разрешить конфликт словами.

— Посмотрим. — стало интересно брюнету. Он скинул мешок, поставленный им, сам уселся на стул и запрокинул ноги на стол, продолжая направлять пистолет в сторону рыжего мальчишки.

— Я тебе рассказываю, где мой отец и отдаю тебе корабль, а меня ты не трогаешь…

— Так я это и предлагаю. — неожиданно для него глухим голосом вырвалось из уст Эдварда.

— Подожди-подожди. — быстро проговорил «капитан» и продолжил думать. — Ты увозишь меня отсюда и выманиваешь моего отца из его логова, если, конечно, он не совсем слетел с катушек, то оторвется от своих поисков. Я тебе ничего не сделаю, даже обижаться не буду. Только увези меня отсюда и подальше от этого придурка.

— А чем он тебе так насолил…

— Морис.

— А чем он тебе так насолил, Морис? Он же твой как-никак отец.

— Который поехал крышей из-за сказочных гор золота… К тому же вам ведь совсем не интересно почему я хочу так поступить?

— Как раз-таки нет. Знай врага и знай себя: тогда в тысяче битв не потерпишь поражений.[10] — чуть прокашлялся голубоглазый. — Но ты же догадываешься кто я?

— Один из пиратов, которых благополучно жмет мой отец?

— В точку, только лично мне, он насолил больше всех. — подметил саркастично молодой человек, чуть лаская большим пальцем рукоять пистолета.

— У моего отца много врагов в этом море. И хоть смутно, но я понимаю ваши мотивы.

— А я твои не совсем. Раз ты так не любишь своего отца, то почему бы сам не уплыл отсюда?

— Все не так просто, как кажется на первый взгляд. Отец, как бы содержит меня в этой своеобразной «тюрьме». Отсюда мне выходить нельзя, а корабль этот обязан находиться в порту, пока мой квартирмейстер не отдаст приказ, по совместительству еще и моя «нянька», которая при любой удобной возможности оповестит моего отца о моих действиях. Уж больно разные у нас взгляды на жизнь с моим отцом. Уж слишком сильно он поверил в свои силы, считая себя вершителем судеб. Коль тебе будет удобно, — вот и проявились первые проблески настоящего характера рыжего мальчишки с золотой ложкой. — то называй мои действия — бунтом. Да и есть между нами один не улаженный вопрос.

— Становиться интереснее. — уже прикинул игрок, куда он сможет сыграть эту карту. — Вернемся к судну. Мне нужно заставить отдать приказ об отплытии квартирмейстера, и корабль, наконец-то, станет моим по праву?

— По сути дела — да. Но у квартирмейстера есть еще пара людей на этом корабле, а все остальные, как один верны мне, в этом я не сомневаюсь. — свойственно ошибаться в таких вещах молодым людям, что до этого не сталкивались с предательством.

— Тогда слушай сюда. Значит, ты сейчас сюда приглашаешь их, а я с ними «поговорю» об этом. — убралось ружье в кобуру.

— Конечно, но потом же ты меня высади на вашем острове. — роковую ошибку совершил мальчишка.

— Ты не понял, Морис, куда ввязался. Ты мне и после пригодишься. — и наполнились карие глаза, что чуть закрыты прядями рыжих волос, страхом, страхом небывалым ранее, страхом первобытным. Сама смерть сейчас бросила свой взор на мальчишку, что пытался выторговать себе свободу. — Но не беспокойся. Живой ты мне нужен. Но не целый…

— Я понял. — чуть вернул себе самообладание Палмер младший. — Я сделаю, как ты и сказал.

Морис и Эдвард вместе подошли к дверям, старясь сильно не шуметь. Палмер раскрыл их, а Джонсон расположился за ними, приготовившись к возможным выходкам рыжего ребенка.

— Позовите сюда квартирмейстера и его парней у меня есть дело к ним! — на испанском выкрикнул Морис, страшась, что голос его предательски дрогнет.

— Так точно, капитан. — проговорил один из испанцев и побежал в трюм, быстро перебирая ножками по ступенькам.

— Иди обратно к столу и стой там, двери оставь открытыми. — прошептал Джонсон, посматривая на лицо воодушевленного юноши перед собой.

— Посмотрим, что у нас получиться. — Морис послушно развернулся и подошел к столу.

— Что у меня получиться. — прошептал юношиа.

««Пандора». Теперь я вновь у себя дома, в своей каюте, но уже, не как хозяин, а как вломившийся гость, но ничего. Это скоро измениться.» — пробежали в светлой голове эти мысли, но в этот момент в каюту вошел человек лет сорока — сорока пяти в добротном мундире, а за ним трое крепких парней, которые явно были намного шире в плечах, чем прославленный Эдвард Джонсон. Они прошли вглубь каюты, но недостаточно. Спины парней, стоящих за квартирмейстером, до сих пор были уж слишком близки к дверям. Эдвард накинул на свою голову капюшон и начал выжидать.

— Чего звал, пацан?! — грубо и бесцеремонно проговорил квартирмейстер на английском с очень сильным акцентом.

— Да, друг мой хочет с вами поговорить.

— Черт! — пронеслось в голове Эдварда, и он закрыл двери, за которыми стоял.

Люди квартирмейстера успели лишь повернуть голову, как юноша уже оголил свои шпаги и приближался к ним. Он проткнул своими шпагами двоих, пронзая плотные красные мундиры. Эдвард, отпустив рукоятки своих легендарных шпаг, достал свой кинжал и провел по сонной артерии третьему парню из людей квартирмейстера. И все три бездыханных тела рухнули на пол, истекая кровью, пачкая так сильно любимый пол.

Джонсон, не теряя времени, приблизился к квартирмейстеру, начал разворачиваться, в момент разворота, начал заводить ногу на высоту головы противника и у самой головы выпрямил ступню и подошвой со всей силы, что вобрало его тело, ударил по голове квартирмейстеру. Прозвучал глухой шлепок. Еще живого испанца откинуло в сторону, на метра полтора. От удара головой об пол по приземлении потерял сознание.

— Сильный удар, хлесткий. — проговорил Морис, радуясь, что смог увидеть своими глазами такое представление.

— «Хвост дракона» называется. По юношеству выучил.

— А ты его не убил случайно? — не проявляя ни капли сочувствия к своему мучителю, проговорил Палмер младший, как только приблизился к телу квартирмейстера.

— Вот этих убил. — Эдвард достал свои шпаги из тел убитых и обтер об их одежду. — А этого только оглушил. Его пробудит хороший удар по солнечному сплетению. — юноша ударил лежачего квартирмейстера ногой по груди.

Тот откашлялся, с красными глазами осмотрел все вокруг себя. Вот было набрал воздуха в легкие и уже с красным лицом начал было открывать рот, чтобы закричать, но бывший капитан этого судна моментально поднес шпагу к щеке квартирмейстера. Чуть надавила рука, и оставило острие клинка маленькую рану, из которой вот-вот пойдут первые капельки крови.

— Заткнись и слушай внимательно. Ты сейчас поднимаешься с нами на мостик и отдаешь приказ о том, что этот корабль отплывает, в этом случае ты выживешь, в другом — отправишь к праотцам.

— Понял-понял. — ворчливо поднялся на ноги квартирмейстер и злобными маленькими глазками посмотрел на Мориса.

— На выход. — Джонсон убрал шпаги в ножны и достал пистолет.

— Понял.

Квартирмейстер, Эдвард и Морис поднялись на пустой мостик, и подошли к фальшборту.

— Отвязать корабль! — прокричал на испанском квартирмейстер. — Морис уже искупил вину перед отцом.

— Принял! Отвязать корабль! — веревки, сдерживающие «Пандору» разрезаны, и теперь впереди лишь море.

— Поднять якорь! Все паруса! — прокричал Морис и встал за штурвал, думая, что имеет на это право.

После этой команды палуба «Пандоры» наполнилась людьми Мориса, что на удивление работали очень слажено. Мгновение и корабль вновь начал набирать скорость.

— Теперь иди к штурвалу. — Эдвард уперся дулом в спину квартирмейстера, и тот послушно выполнил команду. — Теперь ждем.

«Пандора» уже отплыла на пару миль от острова Серранилья.

— Вы отпустите меня? — боязно и аккуратно спросил квартирмейстер, что в любую секунду мог быть пристрелен.

— Да, и передай Палмеру, что сын его теперь в заложниках «Черного черепа». — проговорил Эдвард до сих пор с капюшоном на голове.

— Понял-понял. — быстро проговорил квартирмейстер.

— Ага, сейчас. — считая все игрой, дал волю своим мыслям молодой человек.

— Заткнись, щенок! — грозно и громко проговорил Эдвард.

Морис замолчал и стал молча наблюдать за дальнейшими событиями.

— Шлюпку на воду! — прокричал брюнет. — Ты можешь идти. — обратился он к квартирмейстеру. — Плыви обратно и расскажи все, что видел и слышал. Свободен! — квартирмейстер чуть ли не бегом спустился на палубу, а потом и на шлюпку и поплыл обратно на остров.

— Объясните, капитан? — услужливо сорвалось с уст Палмера.

— Это было представление, мне нужно, чтобы твой отец вновь вспомнил про нас. И ты в качестве заложника — лучшая карта из возможных. А квартирмейстер — наша послушная псинка, что расскажет Палмеру о произошедшем.

— Ясно.

— Раз ясно, тогда отдай штурвал моего корабля. — грозно проговорил брюнет, снял с головы своей капюшон и, вытерев грязь с лица рукавом плаща, скинул его на мостик.

— Хорошо-хорошо. — Морис послушно отдал штурвал «Пандоры» и встал рядом с капитаном. — Парни! — обратился он к своим людям на английском. — Мы, наконец, свободны от гнета испанцев и моего отца! И это все благодаря… — не знал имени своего спасителя и молча повернул голову к Эдварду и вопросительно посмотрел ему в глаза.

— Эдвард Джонсон. — тихо проговорил юноша и вновь устремил свой зоркий взгляд на горизонт.

— Вы тот самый? — с ужасом в голосе проговорил Морис, закрывая немного раскрытый рот своей рукой. — Эдвард всех нас освободил и высадит нас на одном прекрасном острове, Тортуге! — чуть соврал юноша, что не мог знать не только о их будущей судьбе, но и о своей не ведал. — А теперь выполняйте все его приказы до прибытия! Ясно?!

— Да, капитан! — прокричали парни Мориса, с опаской поглядывая на черноволосого капитана из рассказов Дэвида.

— Удивительно, что они знают английский. — произнес капитан, пренебрежительно поглядывая то ли на испанцев, то ли на англичан перед собой.

— Да, образование люди. Но, как войны никудышные. Я, как и они, канцелярские крысы, по сути дела. И разбираемся только в договорах и бумагах.

— На острове они может и найдут себе место. Сколько их?

— Да человек семнадцать, не много.

— Ну, да. — уже прикинул юноша в голове, кто куда пойдет. — Немного.

Через некоторое время «Пандора» приближалась к порту форта Тича. Эдвард достал из своего внутреннего кармана часы и посмотрел на циферблат.

— Без пяти семь. Как раз. — прошептали его губы в пустоту.

«Пандора» спустя очень долгое время пришвартовалась к своему помосту. Эдвард отпустил штурвал своего корабля и подошел к Морису.

— Вы сейчас прибираетесь на корабле, везде и в каюте моей и в трюме. И делаете все, так как было до вас, до мелочей. За каждую неточность буду отрезать тебе палец. — грозным голосом проговорил капитан, ткнув пальцем в грудину собеседника.

— Мы, конечно, все сделаем, но пальцы я думаю, ты не станешь отрезать.

— Ты же видел, как хладнокровно я убил людей твоего квартирмейстера. Что мешает мне сделать это с тобой? — на самом деле блефовал наш молодой человек, но он очень хотел вселить эту мысль в голову Мориса, а тот и его людям, для более качественной работы.

— Понял-понял. А дальше что?

— Бери своих людей и поднимайся по лестнице в форт, в форте вас будут ждать и проведут в деревню, а точнее к таверне. Там трактирщику скажи, что вы от меня и что я велел предоставить вам кровати на ночь. Если я не досчитаюсь вас — я убью каждого. Понял?

— Да-да, все понял я. Надеюсь, тебе удастся завершить начатое. — Морис выставил руку перед Эдвардом, ожидая чего-то.

— Посмотрим, как все будет. — с легким недоверием пожал руку Палмеру младшему и сошел на помост.

В порту уже были пришвартованы корабли всех тех, кто был обязан быть в его кабинете. Эдвард поднялся по массивной лестнице в форт и встретил на первом ярусе Оливера и Эвена.

— Все в сборе?

— Да, все. — ответил Нортон, что вот-вот поставит мат Спенсеру.

— И еще, сейчас придут люди. Неважно кто они, проведите их до таверны в Тортуге и пересчитайте. Их должно быть восемнадцать человек.

— Поняли. — вместе ответили игроки.

Эдвард кивнул и поднялся на второй ярус. И вот он в полной боевой готовности, в своей одежде, со своим оружием стоит перед еще закрытыми дверьми, чего-то выжидая.

— Чего вы молчите?! — громко проговорил Ричард. — Почему мы должны быть здесь?!

— Сейчас все узнаете. — ответил Тич, стараясь сохранить самообладание.

— Они все еще там. Это хорошо. — прошептал виновник сего беспокойства и раскрыл массивные деревянные двери.

Все стояли рядом с его столом: все капитаны, его офицеры и Джордж. А наш пернатый друг гордо стоял в самом центре стола. При скрипе дверей они все повернули свои головы на фигуру в дверях. Его темный силуэт стоял посреди дверного проема, освещенный солнцем сзади.

— Наконец-то. — проговорил Тич. — Вот и обещанная встреча. — и обратился к Марку и Ричарду, которые прибывали сейчас в шоковом состоянии.

— Эдвард?! — громко проговорили Марк и вместе с Ричардом и подошел к пропавшему без вести.

— Да, друзья мои. — капитан, что вновь обрел корабль, обнял Ричарда и пожал руку Марку.

— Где ты был? Куда ты пропал, мать твою?! — быстро проговорил лидер «Золотой мантикоры».

— Вот именно! В море такое происходило! — подловил и Марк это настроения, слегка ослепляя юношу перед собой солнечным зайчиком.

— Все сейчас расскажу.

Эдвард обошел своих товарищей, уселся в свое кресло и закинул ноги на столешницу, на которой до сих пор стоял Рей.

— Как же тебе все же удалось выкрасть корабль и остаться в живых-то? — спросил Тич, не дожидаясь, начала рассказа от Эдварда.

— Вот и слушай. История интересная. И подарила она нам одного очень важного человечка. — проговорил брюнет, собирая на себе все внимание.

[1] Измененная цитата Островского А.Н. из произведения «Бесприданница». «Я не в убытке, расходов больше.»

[2] Сансара — круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой, одно из основных понятий в индийской философии: душа, тонущая в «океане сансары», стремится к освобождению (мокше) и избавлению от результатов своих прошлых действий (кармы), которые являются частью «сети сансары».

[3] Альбион — старейшее известное название острова Великобритании. Использовалось еще древними греками, в частности поминалось Птолемеем и затем перешло в древнеримскую литературу. Эпитет «Туманны» употребляется в связке с Альбионом, по мнению многих исследователей, из-за морских туманов, что часто окутывают Британию.

[4] Эдвард Тич — родился около 1680 года в городе Бристоль. Бристоль — город в Англии, унитарная единица со статусом «сити» и церемониальное графство. Крупный порт в юго-Западной Англии в Великобритании, расположенный на реке Эйвон, недалеко от ее впадения в Бристольский залив Атлантического океана.

[5] Серранилья — частично затопленный риф с небольшими необитаемыми островками в западной части Карибского моря.

[6] Доподлинно неизвестно чем занимался Эдвард Тич до начала своей карьеры пирата. Также неизвестно настоящая фамилия. Один из ранних источников утверждает, что его фамилия была Драммонд, но отсутствие каких-либо подтверждающих документов делает это предположение маловероятным. Пираты обычно использовали вымышленные фамилии, когда занимались пиратством, чтобы не запятнать фамилию, и потому маловероятно, что настоящее имя Тича когда-либо будет известно

[7] Еврипид — один из трех известных трагиков Античной драмы. Также сторонник победы торговой прослойки над землевладельческой аристократией — уже отрицает религию.

[8] До второй половины XIX века весь изготавливаемый ром был "тяжелым", или темным, предназначенным для рабочей бедноты, в отличие от очищенных европейских спиртных напитков двойной перегонки. Для увеличения объема ромового рынка Испанская королевская палата по развитию учредила приз тому, кто усовершенствует процесс производства. Результатом стало множество нововведений в процесс изготовления, которые существенно повысили качество рома.

[9] Спусковая скоба — деталь оружия, служащая для предохранения спускового крючка от случайного нажатия, например, при падении, располагавшееся в верхней части пистолета начала 18 века.

[10] Цитата Сунь-цзы.