Восхождение на пустующий трон

Глава 19: «Да узнают руки молодые тяжесть своих желаний»

20 февраля 1716 года.

— Первое, что тебе стоит знать о шпаге. — в сознании молодого пирата пронесся образ его учителя, что уж сильно любил восхваляться. — Шпага не топор, у нее все грани остры, а это значит, что лучше будет просто ввести шпагу в противника, чем с размаху его рубить. — и пару раз взмахнул шпагой, разрезая воздух и издавая характерный звук.

Палмер младший неловко повторил за Эдвардом и осмотрел края шпаги.

— Первая заповедь в искусстве фехтования — следи за руками и глазами противника. Чем меньше опыта, чем ниже звание солдата, тем больше он выдает себя глазами. — где-то вдалеке послышался плеск. — Не обращай внимания. — чуть отвлекся мальчишка перед ним, стараясь рассмотреть, что там выпрыгнуло из воды. — Дельфин это.

— Мне понятно. А за руками следить, когда нужно начинать?

— Генералы и старшие офицеры не позволяют себе вольностей в этом танце. Никогда недооценивай противника перед собой. Уж лучше переоценить его способности и подготовиться соответствующее. — пронесся печальный опыт с Анхелем перед глазами. — Всяк раз выходи на поле боя с мыслью, что среди всех ты слабейший.

— А зачем вовсе обращать внимание на взгляд? Если я могу сосредоточиться исключительно на руках? — чуть задумался ученик, чьи рыжие волосы в этой тьме утратили свои краски жизни.

И прозвучал вопрос, который три года назад юноша даже не задумывал задать, ответ на который скрывается в самой первой битве. Дать его Морису сейчас или же взглянуть, как он сам находит отгадку?

— Глаза предупреждают тебя заблаговременно. Руки — это уже начатое движение, среагировать на которое ты можешь не успеть. Тут нужны не дюжие физические данные вкупе с немалым опытом. — нельзя позволить Морису погибнуть, так и не сыграв партийку с этой фигурой на столе. — Опустишь взгляд при битве не один на один — распрощаешься с жизнью. При поднятой голове ты способен обращать внимание на движения еще и периферийным зрением.

— Ясно. — чуть перехватило дыхание у младшего лишь при одной мысли о настоящей битве.

— Вторая заповедь — никогда не замахивайся шпагой слишком размашисто. Третья заповедь — не чурайся использовать подлость и хитрость. Когда на кону жизнь человека, в нас просыпается неведомое чувство. Скорость мысли возрастает, время замедляется — связанно это с учащением сердцебиения. В эти моменты человек может ненадолго выйти за границы своих физических возможностей и с причудливой ловкостью и силой сбить противника с толка. Песок, грязь, насекомые, кровь — все это можно бросить в глаза оппоненту. Не вороти нос и от удара в пах — очень действенный метод против мужчин.

И стихли чайки, что разрывали божественную тишину. В пустоте пространства, что наполнено лишь образами, раздавался лишь один звук, звук журчания воды, что стекает с каменей непослушного берега. Спокойная водная гладь принимала в себя эти энергичные позывы молодой воды, вбирая в себя ее энергию, даря ей свою мудрость спокойствия.

— Теперь же давай научимся правильно парировать. — чуть согнулись колени молодого капитана, в чьих глазах отражалась луна. — В этом движении есть лишь одно золотой правило — чем ближе будет место удара шпаг к рукоятке твоей, тем больше шансов, что шпага останется у тебя в руках. Но встречались мне солдаты, что благодаря своей недюжинной силой никогда не отпускали рукоять. — и пронеслись образы великанов, с которыми Джонсон успел сразиться на мечах. — И последнее, раз у тебя одна шпага, как и у твоего противника, что зачастую и будет, второй рукой или ногой ты обязан уметь наносить оглушающий удар в лицо или в живот. Так ты выиграешь время и пространство для казни противника. — чуть дернулось лицо Мориса на окончании предложения. — Это и есть все основы защиты. В бою, возможно, тебе и попадется противник с двумя шпагами, или с дубиной, и такие бывают, наверно. Ты должен уже самостоятельно придумать, как его одолеть, а для этого тебе нужно время, которое ты выиграешь с помощью этих приемов, о которых я тебе рассказал.

— Капитан, а вам приходилось придумывать на ходу, чтобы одолеть противника перед вами?

— Можно и на «ты» перейти. И не раз мне проходилось ломать голову во время схватки. — Эдвард провел пальцами левой руки по своему шраму на правой щеке, переходящий с глаза. — Достаточно, даже. Гибкость ума уберегла меня.

— Давай начнем, Эдвард. — невтерпеж уже было начать этому мальчишке опробовать в действии все то, что услышал и сумел понять.

— Давай. — легкий кивок силуэта перед Палмером младшим заставил его напрячься. — Я буду наносить размашистые удары, твоя задача — лишь попробовать остановить их. Плавный переход в атаку разберем позже.

— Так точно. — и воспрял духом юноша, что только-только вступил на тяжелую тропу битв и сожалений о сломленных судьбах.

Чуть напряглись молодые небольшие будра, формируя что-то похожее на стойку своего наставника. Чуть согнул колени и в согнутой в локте руке поднес к себе шпагу, немного направляя острие в сторону противника.

Эдвард осмотрел своего ученика, слегка улыбнулся, напряг ноги и рванул к Палмеру младшему без лишних раздумий. В мгновение ока приблизился к нему и начал заносить шпагу немного в сторону для удара. Морис выставил свой клинок немного рядом с собой, прямо на пути шпаги голубоглазого. Удар пришелся как раз место рядом с рукояткой. Раздался звон металла, что слегка кольнул барабанные перепонки. Эдвард не останавливаясь начал разворачиваться в противоположную сторону от той, в которую он свою заносил шпагу.

— Не теряй бдительность. — быстро проговорил капитан пиратов, мелькая своим затылком перед удивленным Палмером, и, выставив шпагу, нанес удар с другой стороны.

И вновь успешно Морис подставил шпагу под удар. Звон, и шпага Эдварда уже летит с другой стороны и под другим углом. Морис, не уводя взгляда, вновь подставляет под удар шпагу и после успешного блока отпрыгивает немного назад, стараясь перевести дух.

— Это правильно. — и изобразила опытная рука восьмерку острием. — Иногда стоит отойти, чтобы перевести дыхание. Сейчас упражнение будет скорее на оттачивание твоей реакции, чем твоего блока. Внимательно следи за моей ведущей рукой.

Эдвард начал медленно раскручиваться, размахивая шпагой вокруг своей оси, и каждую секунду изменял направления клинка. Сначала Палмер младший успешно подставлял свою шпагу под несильные удары, но со временем Эдвард начинал вращаться все быстрее и быстрее. Сначала взгляд, а потом уже шпага, все засчитанные секунды пока успевал делать Морис, но не идеально. Звон и вибрация от ударов испытывала на прочность хватку рыжего мальчишки, да и сам он уже запыхался.

И вот он смог лишь проводить взглядом удар, и шпага Эдварда «мягко погладила» его по плечу. Рубаха начала намокать кровью, а Джонсон остановился, как только почувствовал, что удар его пришелся совсем не туда, куда ожидалось. Рубаха медленно начала пропитываться алой кровью, да и сама кровь не спешила покидать тело Мориса — Эдвард задел лишь капилляры.

Морис, не отпуская своего клинка от усталости, наклонился и уперся руками в колени. Эдвард посмотрел сначала на рану, а затем и на вспотевшее и сильно покрасневшее лицо ученика, которое как раз устремленно было на него. Закономерный исход. Лишь двадцать секунд выдержал неподготовленный человек, которого еще сильно щадили.

— Не чувствуешь? — спокойным и немного безразличным тоном проговорил Эдвард, посматривая периферийным зрением на острие своей шпаги.

— Усталость? Конечно, и рука еще. — Морис переложил шпагу в другую руку и легко потряс свою правую, что окутана была легким тремором. — Больше ничего.

— Взгляни. — капитан подвел к лицу Мориса острие шпаги с его кровью.

— Ха. — спокойно отреагировал Палмер младший, повернул свою голову и посмотрел на немного окровавленное плечо. — Потом обработаю, сейчас не мешает и ладно.

— Спокойно значит, ты относишься к этому. — повысит сложность учитель для этого человека. — Ну, и правильно. В учебе, да еще и в фехтовании, без ран никуда. Ладно, выпрямись. Сейчас объясню, как правильно атаковать. — Эдвард отошел немного в сторону и стряхнул кровь со своей шпаги.

Морис выпрямился и лишь только провел левой рукой по ране, прикрыв ее рубахой.

— Готов. — мальчишка вновь встал в стойку и начал внимательно слушать.

— Я еще раз повторюсь, шпага — не топор. Не стоит постоянно ей хаотично махать из стороны в сторону. Колющими движениями за одну атаку можно убить оппонента, что зачастую я и делаю. Как это делается? Быстро заводишь локоть немного назад, не сильно за уровень тела. И также молниеносно выпрямляешь локоть, до конца, а для больших шансов поражения цели в момент выпрямления руки в сторону врага ты делаешь еще широкий шаг. Целиться лучше в важные места жизнедеятельности: глаза, уши, лицо в целом, шею и сердце. Целься в него, только если уверен, где конкретно оно находиться. Гораздо практичнее будет резануть сонную артерию — человек сразу отпустит шпагу и приложит руки к месту пореза, дабы остановить кровь. Защитный рефлекс, который превосходит выдержку любого солдата. И сам не позволяй атаковать в это место. — Эдвард немного согнул колени, немного завел локоть за спину и сделал выпад.

— Дальность превосходная.

— В большинстве случаев я обхожусь без выпада в сторону. Чем шире становиться твоя фигура, тем легче попасть по ней. — Джонсон выпрямился и встал ровно. — Повтори.

Морис немного завел локоть за спину и в одно мгновение сделал шаг и выпрямил руку. Криво косо, но движение было повторено.

— Еще. — грозным тоном сорвалось с уст пирата.

Еще выпад, еще и еще. До тех пор, пока нога не начнет двигаться вместе с рукой.

— Это невозможно. — после десятка попыток произнес мальчишка. — Настолько быстро, как ты, у меня и близко не получается. В чем секрет? Как достигнуть хотя бы половины от твоей скорости?

— Какие мышцы ты напряг?

— Левой ноги, та что является опорой, и правой руки, в которой держу клинок.

— Вот и первый подводный камень. В бою, в любом бою, все мышцы должны быть постоянно напряжены. — Эдвард немного приподнял рубаху. — Видишь? Мой пресс как напряжен. А он на первый взгляд будто бы не участвует. — и опустилась рубаха вновь. — Удары шпаг и удары руками сначала вбирают в себя силу из мышц ног, затем корпус, и только потом руки. Удар ноги накапливает силу в обратном порядке. После удара не позволяй своему телу заваливаться — это идеальный момент для противника. Научись останавливать свое движение, как только достиг цели. Еще раз продемонстрируй выпад.

И еще один выпад, что оказался на голову лучше предыдущих. И вот возникла улыбка на веснушчатом лице, но Джонсон не позволил ей проявиться во всей своей красе.

— Еще. — неумолимо проговорил капитан, внимательно следя за движениями.

И кануло в лету двадцать минут, что Морис потратил на оттачивание всего одного движения. По окончанию времени возникли лишь новые вопросы, над решением которых Палмер младший должен уже сам задуматься.

— С колющими более-менее понятно. — запыхавшись проговорил юноша. — Расскажи про разрезающие, как правильно махать рукой?

— Колющие намного интереснее и продуктивнее разрезающих ударов. Но учиться нужно всему. Разрезающие удары нужно исполнять правильно. Вся сила, весь замах начинается в момент быстрого и резкого взмаха предплечья. Есть несколько деталей, которые способны улучшить твою технику. Ты медленно отводишь в сторону, чуть-чуть, предплечье и быстрым движением наносишь удар, импульс берешь из плеча. Таким образом, чтобы рука стала напоминать хлыст. И помни про напряжение в теле. — Эдвард с легкостью продемонстрировал разрезающий удар, демонстрируя свое превосходство в этом деле. — Понял?

— Да. — утвердительно и решительно проговорил Морис, внимательно осмотрев свою правую руку, что вцепилась в рукоять.

— Тогда повтори.

Морис немного отвел предплечье в сторону и плечом вернул его на прежнее место. Но не издался тот самый звук, что сопровождал движение его учителя.

— Знаешь, что делать?

— Еще…

Эдвард в ответ лишь кивнул, чуть зевнул и уселся на крышу, наблюдая за потугами своего ученика. С полчаса прошло до того момента, как те неловкие движения стали издали напоминать мановение Джонсона.

И проступил уже пятый пот на его лбу, волосы на затылке уже пропитались жидкостью, чуть повалил пар от горячей головы ученика. Сколько же потребуется часов, чтобы его желание силы впервые дало трещину?

— Достаточно. — сорвалось с уст брюнета, что поймал себя на мысли о наслаждении этой бесчестной картины. — Хоть что-то уже виднеется. — поднялся на ноги пират, держа в руках своих рукоять шпаги. — Продемонстрируй это со мной. — Эдвард шагом немного приблизился к Морису и поднял острие шпаги. — Толку от навыков, что не можешь применить?

Тихо матерясь, но все же сжимая свою шпагу, Морис предпринял первую попытку. Он исполнил колющий удар. Эдвард правильно подставил свою шпагу так, что шпага противник лишь проскользила в сторону от его тела и вонзилась в воздух рядом с ним. Замешательство, секундная задумчивость выдала намерения ученика. Мгновение и летит плечо Палмера в челюсть капитана. Но увы, голубоглазого так просто не удивить. Легким движением свободной руки схватил раненное плечо Мориса, останавливая его в паре сантиметрах от своего лица.

— Когда я только начинал, моей наглости хватало на большее. — и вонзились с колоссальной силой капитанские пальцы в раненное плечо, сминая кожу и мясо. — Не стоит преподносить свои слабости противнику. — в ответ на скорчившееся от боли лицо проговорил Эдвард, отталкивая от себя противника. — Не смей падать в бою на землю. Это равносильно смерти. — и сурово зашагал в сторону своего ученика учитель, что перестал сдерживаться.

Морис воодушевился и вскочил на ноги. Он вновь приблизился к Джонсону, но теперь уже для разрезающего удара. Взмах, звон, и шпага Палмера вновь встречает шпагу своего учителя, что в отличии от его не трясется.

— Еще! — проговорил голубоглазый прямо в лицо Морису, одаривая его пренебрежительным взглядом.

Морис сделал шаг назад, завел руку со шпагой под другим углом и вновь сделал взмах. И вновь их шпаги столкнулись. Палмер вновь завел шпагу в другую сторону и сделал взмах. И вновь учитель его успешно блокировал.

— Все правильно делаешь, техника пока сохраняется. А теперь ускорься, коль можешь.

Морис улыбнулся и стал с новой силой наносить разрезающие удары, взмахивая шпагой, стараясь разрезать со свистом воздух. Он ускорился ровно в два раза, звук столкновения металла стал куда более отчетливым и характерным. Спустя одну-две минуты Палмер окончательно выдохся и остановился. Сбилось его дыхание довольно давно, а без него ни один такой танец долго не продлится. На молодом капитане ни царапины, что не скажешь о его шпаге, на которую и выдались все эти неумелые, но грубые удары Мориса.

Раньше никогда Эдвард не видел такого бурого оттенка на человеческом лице. Уж больно сильно хочет вырасти над собой этот ребенок. Но хозяин барин, как говориться. Чуть отдышался Палмер, подошел к краю крыши казармы, к тому краю, за которым простиралось море, и уселся, положив рядом свою шпагу. Чуть выждал капитан, внимательно осматривая результаты тренировок на своем клинке, и присоединился к созерцанию прекрасного.

— Уже выдохся? — бесцеремонно проговорил молодой капитан, стараясь надавить на юношеский максимализм.

— Да… — как может столько пара выйти изо рта человеческого? — А толку? Я тебя не смею не-то, что задеть, даже заставить перестать зыркать на меня с этим противным снисхождением.

— Если хочешь изменить мой взгляд, то продемонстрируй мне решимость в своих желаниях. Я видел множество людей, что лишь говорят. Нас всех отличает от них лишь тот факт, что мы способны наполнить свои действия этой решимостью. Твой отец такой же. Если хочешь превзойти его, придется пахать, как не в себя.

— Я не хочу бездумно убивать. — виновато проговорил Палмер, посматривая на огромную луну перед собой.

— Тогда твой путь еще сложнее, чем у всех нас. Но в чем парадокс. Чем сложнее путь, на который ты вступил, тем сильнее ты окажешься. Если выберемся из этой игры живыми мы с тобой обретем титул «Сильнейших».

— Не рановато ли ты начал загадывать?

— Это лишь затравка для тебя. Я-то в любом случае останусь в живых. А твоя задача сейчас вбирать все то, что знаем мы, и оттачивать свою никчемную технику. Ведь фехтование — это ключ к твоему развитию. — спокойно и расслабленно произнес Эдвард. — Что заметил за свою короткую жизнь: мы каждый день совершаем маленькие выборы. Благодаря им мы строим будущего себя, а вот будешь ли ты им доволен или нет, зависит только от тебя.

— Я постараюсь понять сказанное, а сейчас я чуть отдохну и…

— Да не стоит. Для первого занятия хватит, дальше все последующие будут тебя настолько сильно выматывать, что ты будешь путаться в своих же ногах. Но твой организм привыкнет, привыкнет к невероятному изнеможению. Только тогда ты начнешь расти над собой.

— Я еще хотел бы лазать и драться на кулаках научиться. — немного по-детски проговорил юноша. — А то не умею, как уже осознал.

— Успеем. У нас месяцы впереди еще, я уверен. — странная уверенность посетила капитана. — А сейчас давай заступать на дозор, ты спи, а я подежурю. Потом сменимся. — позволил себе Джонсон обмануть ребенка, позволяя тому выспаться.

— Благодарю. — Морис рухнул на крышу, откатился подальше от края и через несколько минут засопел, чуть шепча какие-то слова.

— Посмотрим, что из тебя выйдет. — и вновь бросил взгляд голубоглазый на силуэт, освященный непорочной луной.

Время неумолимо текло своим чередом, понемногу и Эдвард начал зевать. Только холодный морской бриз не давал окончательно задремать. Джонсон поднялся на затекшие ноги и начал расхаживать по крыше казармы, легко стуча своими сапогами по новенькой и крепкой черепице. Полная луна уже вовсю освещала порт, форт и саму Тортугу. Юноша вновь остановил свой взгляд на Морисе и начал прокручивать возможные роли, которые он в будущем сможет исполнить.

— Кем же ты станешь? — про себя задался вопросом юноша и скрестил руки перед собой. — Станешь ли ты моим верным союзником или мне придется убить тебя? Тяжело мне пока смотреть на твое лицо, стараясь не замечать схожесть твоих черт с чертами Дэвида. Способен ли ты выдержать то, что заготовил я тебе? — и вновь и вновь задавал себе вопросы капитан, на которые ответы скрывались в бесконечной ленте времени. — Не хочешь бездумно убивать? Причинять лишь вынужденное зло — не лицемерие ли это? Хотя и я не лучше. Я лишь бедствие, что посетило эти острова. Палмер, — обратился Джонсон к горизонту, что сиял так ярко. — не получиться у тебя его уберечь от тягостей жизни. Мальчишка должен понять, что никто не спасет его, только тогда он превратиться в мужчину. А пока пусть следует за мной и впитывает то, что от него скрывал ты.

Сзади Эдварда послышались сначала глухие хлопки, а затем и стук сапог по черепице. Это был Чарльз. Зачем-то он решил проведать скучающего на своем посту капитана.

— Зачем пожаловал? — проговорил полушепотом юноша, не отрываясь от моря.

— Решил вас проверить. — Чарльз сровнялся с Эдвардом и устремил взор на море. — Да как вижу, тренировка удалась. — проскользил его взгляд по спящему силуэту. — Ты, как и ожидалось, даже не запыхался.

— Было бы от чего. День сегодня длинный. — произнес капитан после короткой паузы и вновь уселся на крышу.

— Это да.

— Смотрю рубаху свою любимую напялил.

— Сросся я уже с ней. — чуть подправил жилет на себе квартирмейстер.

— Команду-то Джордж нанял?

— Да, недавно прибыло судно с ребятами.

— Хм. — Эдвард легко улыбнулся. — Надеюсь, не было никаких недомолвок? Вы ввели их в курс дела, хоть немного?

— Мы с Полом, конечно, провели беседу. Но что-то подсказывает, что перед ними все же стоит предстать тебе во всей своей красе.

— Хорошо Джордж поработал.

— Да, не только он. Тич тоже помог.

— Интересно как?

— Решился он помочь тебе. Баек про тебя наговорил, стараясь обратить их внимание на тебя.

— Интересно даже, что он про меня наплел? Небось наврал поди, как он это умеет. — без должного интереса произнес молодой человек, чуть поглаживая пальцами черепицу.

— Только правду. Могу процитировать даже: «Парни, если хотите горы золота, море рома, толпы красивых дам и множество глубоких шрамов, на ваших пока детских лицах, то прошу под командование Эдварда Джонсона! Пусть он и молод, пусть и кажется пока вам, что он опрометчив и не серьезен, этот человек хитрее, умнее, сильнее и быстрее всех, кого я знал! Все, с кем я водился, меркнут перед ним! И этот человек никогда не будет держать вас в неведенье, на его корабле вы прославитесь на все море, как самые выносливые и сильные пираты. А лицо его и ухмылка, заставляют даже меня немного пугаться только при одной мысли о том, что он сейчас удумает. В мгновение он может принять решение, которое побоялись бы принять и через десять лет все сидящие здесь. Благодаря ему «Черный череп» проживет дольше всех союзов пиратов в этом море. Если бы этот человек был на службе англичан или испанцев, я бы подал в отставку.»

— Чарльз, а ты горазд врать. — Эдвард лишь усмехнулся.

— Ладно раскусил. Чуть приукрасил. Не стану же я пересказывать его монолог, что восхваляет его через тебя.

— Что с «Пандорой»?

— Все великолепно. Мы заселились в наши старые добрые каюты. Ни черта представь не изменилось. — с легким трепетом рассказывал Чарльз.

— Сейчас все там?

— Да, вся команда.

— Как думаешь, нам удастся вновь влиться в эту бурную реку?

— Ты уже вернулся. «Пандору»-то ты выкрал, а я с Полом, Оливером и Эвеном уже изголодался до новых побед. И еще один немаловажный факт — максимализм и индивидуализм нашей новой команды. Со временем они, конечно, станут куда мудрее и умнее, но сейчас именно эти качества нам нужны.

— Как говорил Тич. Последи пока за обстановкой на судне. Горячая кровь чаще всего не достоинство.

— Как пожелаете, капитан. — наиграно проговорил Ламар, чуть опуская голову вниз. — Пойду-ка я. Устал чего-то за этот день.

— Интересно от чего?

— Ой, не нуди, а. — чуть махнул рукой Ламар развернулся к спуску.

— Чарльз, ты на корабль?

— Да, давно уж мечтал вновь уснуть в моей родной постели. А что?

— Утром встань часов в пять и разбуди Оливера, да и всех разбуди.

— А Оливера зачем?

— Татуировку бить буду. Да и пусть проведет осмотр команды, и убедиться в их боеготовности. И завтра нужно будет проверить боеготовность наших орудий. Скучно завтра точно не будет.

— Я-то могу потом лечь досыпать? — нетерпеливо спросил Чарльз.

— Ты настолько ленивый?

— Не ленивый, а расчетливый. Что если Палмер нападет? И чтобы дать ему отпор я, как квартирмейстер «Пандоры», должен хорошенько выспаться.

— Называй это как хочешь.

— Ладно, давай. — Чарльз махнул рукой около своей головы и спустился с крыши.

Эдвард вновь остался один на один с сумерками, Морис еще немного посапывал в стороне. Блики лунного света отражались буквально ото всего: от моря и его ряби, от иллюминаторов кораблей, да даже от гладких камней известняка. Юноша снял с шеи амулет, поднес его к своему лицу и раскрыл.

— Что же сейчас происходит с тобой, рядом с тобой и у тебя на душе? — прошептал еле-еле слышно молодой капитан, смотря на закрытый амулет, не смея даже открыть его. — Столько писем уже написано тебе… Надеждой пылаю, что хоть одно из них до тебя дойдет. Сколько еще мне быть в этом море? — легкий ветерок чуть поднял непослушные черны локоны. — Такими темпами, так еще года три. Ты на меня так накричишь, что я еще неделю буду молить прощения у тебя в ногах. Но самое главное — дождись, прошу тебя. Я стал другим. Только обстоятельства смогли изменить мой скверный нрав. — и посмотрел на спящего Мориса. — Вот еще одно испытание для меня. Душа, что одновременна так схожа с моей и так отличается. Позволь мне, Морис, через тебя измениться в лучшую сторону. Обрести ту мудрость и тот ум, о котором я так мечтаю. — минуту погодя, Джонсон нежно погладил крышку амулета и надел его на шею, на его законное место.

Юноша на крыше замолчал. А холодный ночной ветер, наоборот, лишь стал набирать скорость. Вскоре и ночь прошла, и на часах уже пять часов. Как раз в это время вся команда «Пандоры» и должна уже вовсю готовиться к приходу своего капитана. Эдвард схватил все еще спящего Мориса за ноги и перетащил его на середину крыши. Не хватало еще такой глупой смерти. А сам спустился с крыши, вышел из форта и стал спускаться в порт. Ранее утро, даже крики чаек, были едва-едва слышны, а солнце только-только начало показывать свои очертания из-за горизонта. Начался новый день, что подарит нашему капитану самое дорогое, что есть в мире — время.