Воспитанник

Часть 10

Утром замок оказался полон посторонними людьми, идентифицированными Гарри, как авроры и кто-то еще в черном. С сотрудниками Отдела Тайн в прошлом мальчик не сталкивался, поэтому черные мантии идентифицировал, как «черная форма». Это означало, что местные фашисты позвали на помощь гестаповцев извне, а так называемые «авроры» — с ними заодно. С одной стороны, это было ожидаемо, а вот с другой — очень плохо, потому что могло спровоцировать стихийное восстание, о котором рассказывал тот бывший узник. А у них еще было ничего не готово — ни оружия, ни организации…

— Надо тебя спрятать, чтобы не задело в случае чего, — тихо проговорил Гарри на ушко своей Гермионе.

— Нет, Гарри! — воскликнула девочка, только чудом не привлекши внимание. — Мы с тобой вместе навсегда!

— Хорошо, — кивнул товарищ сержант, понимая, что спорить — это терять время, которого, судя по всему, оставалось все меньше: в Большой зал накатывалась волна красных и черных мантий. Кто-то вскрикнул, кто-то смотрел с ужасом, кто-то — с интересом.

— Все должны встать вдоль стены! — приказала какая-то дама. Зачем ставят у стены, Гарри знал, это значило, что их просто-напросто расстреляют. Не будет никаких разбирательств, ничего, только пулемет и все.

— Когда начнется, беги! — приказал он немедленно заплакавшей Гермионе, готовясь идти в последний бой. С палочки юного сержанта сорвалось пламя, а усиленный Сонорусом голос разорвал ошарашенную тишину зала, где кушали школьники. — Товарищи! У нас есть палочки! Не дадим себя убить проклятым фашистам! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях… — именно эти слова, так знакомые по листовкам, ударили в самую душу, да еще услышанный кем-то из сидевших ближе к выходу приказ «отделить грязнокровок», взорвали ситуацию. — Вставай, проклятьем заклейменный… — эту песню, оказывается, знал не только Гарри, через секунду она была подхвачена разными голосами и на разных языках, засияли щиты, и магглорожденные, примкнувшие к ним некоторые полукровки, да и чистокровные, сорганизовались, ощетинившись палочками.

— Вы нас неправильно поняли! Мы не причиним вам зла! — кричала гестаповка, а Гарри в это время рассказывал окружавшим его школьникам, когда и для чего ставят «к стенке». Дети умело накручивали себя, готовясь драться насмерть.

— Сдохни, грязнокровка! — кому принадлежал этот крик, мгновенно переведший ситуацию из шаткого равновесия в горячий бой, так и осталось неизвестным. Засверкали лучи чар, попытавшиеся развести и связать авроры были приняты за союзника врага даже теми, кто сомневался.

— Отходим в коридоры, — закричал Гарри, уводя за собой людей. — Надо их бить по частям, пока не натаскали пулеметы! — были ли у магов пулеметы, мальчик, разумеется, не знал, оперируя привычными ему понятиями. Кто-то его послушался, кто-то нет…

— Гарри, можно выйти из Хогвартса… — проговорила Гермиона, но у мальчика была идея получше. Он помнил свой второй курс, зная о Тайной комнате, потому вел школьников за собой в сторону туалета Плаксы Миртл.

— Мы спрячемся в Тайной Комнате, — объяснил Гарри, уже знавший, что прошипеть можно было и шепотом. — Там нас не найдут, и мы точно выживем!

О крестраже, да и о его отсутствии Гарри не знал, поэтому очень тихо прошипел «откройся» змейке, эвакуируя школьников — сначала первые курсы, потом вторые. Прикрывая уход старших, Гарри запустил Инфламаре изо всех своих сил. Получилось, как ранцевый огнемет, что остановило преследователей, а когда те очнулись, было уже поздно — восставших и след простыл.

— Мы здесь в ловушке? — спросил кто-то младший, но Гарри, усилив голос, начал рассказывать. Он говорил о расстрелах, газовых камерах, физическом уничтожении тех, кого считали ниже себя когда-то давно. Полностью повторяя речь комиссара, как он ее запомнил, мальчик рассказывал, что, по его мнению, их бы ждало, если бы…

Через некоторое время девочки плакали, как и некоторые мальчики, а все остальные только сжимали кулаки, ужасаясь замыслу волшебников. Несколько магглорожденных девочек вдруг вскрикнули и начали оглядываться, будто не понимая, где находятся. Если в случае с Гермионой Гарри не очень хорошо понимал, в чем дело, то сейчас старшекурсники моментально узнали симптомы.

— Они были под подчинением, — тихо произнесла девушка в мантии с эмблемами самого умного факультета. — Значит… Поттер говорит правду…

— Кхе-кхе, — раздался голос откуда-то сбоку, моментально заглушенный девичьим визгом, а мальчики сотворили Люмос такой суммарной силы, что Гарри показалось — заработал зенитный прожектор. На стене, совсем рядом со входом, висел портрет, которого мальчик не помнил. — Значит, чистокровные начали убивать детей магии? А я говорил, что так будет!

— Простите, — стоявшая за плечом Гарри, Гермиона осмелела, потому что рядом с мальчиком ей совсем не было страшно. — А вы кто?

— Салазар Слизерин, к вашим услугам, — поклонился мужчина, затем продолжив свою речь. — Говорил же я, что детей тех, кто не рожден магами, надо лучше защищать! А Годрик все: «маги благородные, детей убивать не будут»…

— Но вы же были против ма… — начал кто-то из старшекурсников.

— Кто вам сказал такую глупость? — удивился нарисованный на портрете мужчина. — Я никогда ничего не имел против детей не-магов, но требовал выбирать: или антимагический браслет и жизнь среди своих, или полная изоляция от мира людей. Неужели непонятно, зачем?

Гарри было как раз понятно. Если человеку важнее родителей какая-то магия, то не нужны ему родители, не сумевшие правильно воспитать отпрыска. Сам Гарри все на свете бы отдал за маму и папу, но это было невозможно. Салазар показал школьникам, которых было немного — немногим меньше сотни, где находятся спальни и столовая Тайной Комнаты, рассказывая о тех далеких временах, когда он поссорился с другими Основателями по причине неверия в благородство человека. Нужно было подумать, что делать дальше, но пока что они все точно находились в безопасности.

— Гарри, мне почему-то только с тобой не страшно, — призналась Гермиона, обнимая своего мальчика. — А еще я очень беспокоюсь о родителях… А вдруг они родителей…

— Значит, надо подумать, как эвакуировать родителей, — задумчиво проговорил Гарри, отправляясь советоваться к портрету. Мальчик считал, что какое-то время у них есть.

***

Получив письмо дочери с довольно грамотным перечислением химических названий каких-то компонентов, мистер Грейнджер продемонстрировал это самое письмо представителю специальных служб, зачастивших к Грейнджерам после появления нашумевшей статьи в газетах. Кроме того, всех обнаруженных родителей украденных детей охраняли, на всякий случай. Если Марку было непонятно, для чего могут быть использованы эти вещества, то вот контрразведчик все сразу понял — самодельные взрывчатые вещества и жидкий огонь для детей означал, скорее, подготовку к… восстанию? Ну, о чем еще мог подумать офицер, имея подобную информацию?

— Странно, что им позволяют переписываться, — задумчиво проговорил сотрудник контрразведки. — Логичнее было бы действовать иначе.

— Либо они с логикой незнакомы, либо… — психолог местного управления внимательно читал письмо девочки. — Да вот же оно! Мисс Грейнджер пишет родителям о том, что мальчик, не являющийся рожденным вне «мира магии», что бы это ни значило, заключил с ней помолвку, уравняв статусы.

— То есть какой-то пацан спас девчонку? — поинтересовался контрразведчик. — Но при этом, насколько я понимаю, подставился сам.

— Учитывая, что обоих не утилизировали, эта самая «помолвка» может значить что-то особенное, — проговорил психолог, принимаясь еще раз читать письмо. — Но речь может действительно идти о попытке спастись, так что восстание я не исключаю.

До офиса премьер-министра, как и до королевы информация дошла уже в сильно измененном виде и выглядела непривлекательно. Речь шла о том, что некие «маги» похищают, иногда и убивают детей, делались предположения об опытах над похищенными под эгидой правительства, ну и дополнялись плодами фантазии тех или иных сотрудников специальных служб. Дело пахло катастрофой, учитывая и газетные публикации о секте «черных плащей». Люди взволновались, принявшись спешно вооружаться, демонстрируя тем самым «доверие» правительству и силовым структурам.

***

Тот факт, что именно ее действия взорвали ситуацию, дошел до Амелии не сразу. Сначала она была шокирована, ибо хотела просто изолировать «грязнокровок», пока те не натворили делов, кроме того, авроры, среди которых были и магглорожденные, услышали слова мальчишки, поняли, что тот прав, и обратили палочки против своих же, из-за чего было потеряно время, за которое магглокровки и не только они, как позже оказалось, сумели скрыться так, что найти их не представлялось возможным.

— Что делать будем? — поинтересовалась мадам Боунс, считавшая, что много возомнившие о себе «дети» заслужили исключительно хорошей трепки, потому ни в какие переговоры вступать не собиравшаяся.

— Поставим посты и будем вылавливать по одному, — внес предложение Главный Аврор, проблемы не видевший. — Особенно возле кухни. Никуда не денутся, а там…

— Кстати, надо посмотреть в их контрактах адреса родителей, — что-то вспомнила женщина. — Можно же и пригрозить…

В этот момент Филиус Флитвик понял, что мистер Поттер прав во всем: и в своей оценке волшебников, и в том, на что они готовы. Полугоблин, долженствующий, по идее, текущей ситуации радоваться, почувствовал брезгливость. Следовало связаться с сородичами.