Воспитанник

Часть 19

Оказавшихся в большом помещении, более похожем на какой-то ангар, подростков и взрослых встречали офицеры с несколько другими, чем было привычно Гришке, погонами, но красные звезды на кокардах не оставляли другого толкования. Это были свои, поэтому мальчик расслабился, а вот встречающие во все глаза смотрели на пацана с погонами сержанта медицинской службы, одетого в ту еще форму и носившего медали и орден на груди. Из глаз мальчишки на них смотрела совсем другая эпоха. Поправив трансфигурированную пилотку, Гришка сделал шаг вперед, безошибочно определив старшего по званию. Надо сказать, что первым к встречающим двинулся капитан, но был остановлен жестом старшего офицера, которому было интересно, что сделает пацан.

— Товарищ полковник, сводная группа в сопровождении… — маленький сержант споро и, главное, по делу доложил о возвращении на Родину группы, побывавшей в тылу врага, используя при этом устав конца той войны. Встречающие офицеры замерли, а полковник магической разведывательной службы просто обнял Гришку.

— Добро пожаловать домой, сынок, — произнес офицер, уже проинформированный о том, кто такой этот самый пацан.

— Мистер и миссис Грейнджер, прошу следовать за мной, — к группе подошел военный с погонами капитана. — Не беспокойтесь, с детьми все будет в порядке.

— Это СМЕРШ, — шепнул Гермионе сержант. — Положено так, не волнуйся, — он обратился к Грейнджерам. — Не волнуйтесь, все будет хорошо, так положено просто, у вас свои проверки, у нас свои.

— СМЕРШа уже давно нет, — прокомментировал все услышавший контрразведчик, — но, по сути, верно. Девочка, возьми, пожалуйста, — он протянул языковой артефакт Гермионе. — Тебе так будет проще.

— Спасибо, — с акцентом произнесла Гермиона, начавшая учить русский язык. Девочка многое поняла, решив, как только будет возможность, поговорить с Гарри.

— Она у меня умница, — с нежностью произнес Гришка. Гермиона прильнула к своему мальчику, прикрыв глаза. Офицеры переглянулись.

— Ну, пойдемте, товарищи ветераны, — вздохнул полковник, думая о том, как он объяснит этим людям все, произошедшее за полвека.

Видимо, кто-то решил проверить, насколько сильны личности фронтовиков в телах одной взрослой и двоих детей, потому что оформил стол в очень специфическом стиле. Парил самовар, стояли чашки, в блюдах находились сушки, баранки, пряники и… Аленка вдруг расплакалась, увидев то, что стояло наособицу. Верка сразу же обняла девочку, вспоминая их мечты.

— Закончится война… — проговорил Гришка, совершенно переставая быть Гарри Поттером. — Мы уедем в Ленинград… — мальчик говорил почти шепотом, как будто что-то вспоминая, по его лицу текли слезы, которых Гришка совсем не замечал. — Там будет много хлеба… масла и… — Гермиона, не очень понимавшая, что происходит, крепко обняла своего мужа.

— Сахара… — закончила за него все не успокаивавшаяся Аленка.

— Это наши мечты… — всхлипнула Верка, перед глазами которой встал один из вечеров, когда не было обстрелов и сплошного потока раненных. Женщина виновато смотрела на офицеров, стараясь закрыть от них детей, а полковник понимал — это не сыграешь.

Маленькая землянка, в которой сидели Верка, Гришка и Аленка. За кружкой чая они мечтали о том, что будет после войны. Девушка рассказывала о Ленинграде, стараясь показать его таким, каким он запомнился ей — мирным, ярким, веселым. Город Революции, город Ленина… Для нее это были не просто слова, и девушка рассказывала, заражая своей любовью младших, слушавших ее, затаив дыхание. Коптилка, сделанная из гильзы снаряда, едва освещала одухотворенное Веркино лицо.— Вот уедем мы в Ленинград, у нас будет много хлеба, масла и сахара, — мечтала девушка. — И теплое молоко для Аленки, да?— Я и на холодное согласна, — улыбнулась девочка, прижавшись к Гришке. — Главное, чтобы война закончилась.— Закончится, обязательно, — погладил ее мальчик. — Вот дойдем до Берлина…— Дойдем… и будет много хлеба с маслом… — прошептала Аленка.

Эта сцена, как живая, стояла перед глазами троих, чьи души прошли сквозь очень многое на той войне. На страшной войне, в которой черные враги хотели уничтожить все, чем жили они сами. Их матерей, отцов и их самих… А офицеры, вспоминавшие рассказы отцов, просто молчали. Они молчали, пока Вера и Гермиона успокаивали Аленку и Гришку, они молчали, когда просительно посмотревшая на женщину девочка дрожащей рукой потянулась к хлебу, они молчали, видя счастье в глазах так много повидавших людей.

— Наверное, надо рассказать? — понял маленький сержант. Верка-то историю Гарри Поттера уже знала, но вот Аленка и Гермиона еще нет. — Это непростая история, — предупредил он.

— Простых историй не бывает, — вздохнул полковник. — Рассказывай, сынок.

— Меня зовут Гарри Поттер, — начал мальчик. — Когда мне был год, родителей убили, а меня подкинули ненавидевшей маму тете. Это были очень сложные десять лет — я просто никому не был нужен. А потом начался Хогвартс, воспринимавшийся, как волшебная сказка.

Гришка рассказывал историю первой жизни, он говорил о дружбе и предательстве, о том, что делали с ним, и с… Гермионой, как взрослые люди просто играли жизнями детей. Наконец он подошел к событиям четвертого курса, поражая молчаливых офицеров этой историей. Гермиона давно уже плакала, изо всех сил прижимаясь к Гришке.

— И вот я увидел, как Гермиона целуется с Виктором… — проговорил мальчик с такой болью, что разрыдалась уже и Аленка. — Потом я уже понял, что это было Империо, но вот в тот момент я понял, что остался один, и во время второго испытания просто вдохнул, но не умер, а перенесся…

— Контуженного мальчишку выловили артиллеристы на переправе, — пояснила Верка. — Выглядел он страшно — все тело в шрамах, лохмотья какие-то вместо одежды. Посчитав, что пацан бежал от гитлеровцев, отправили к нам, в санбат.

— Так я обрел семью, — улыбка мальчишки была какой-то очень радостной, совершенно необыкновенной. — А потом меня приняли на довольствие…

— А потом ты воевал, — вступил один из боевых магов, сопровождавших группу. — Вытаскивал людей под пулями, помогал раненым, слушал их рассказы, учил медицину, так?

— Когда появилась Аленка… — Гермиона поразилась тому, с какой лаской и нежностью ее муж говорил о своей сестричке и с какой болью — о том снаряде.

— Ему совсем незачем стало жить, — объяснил Вере боевой маг, знавший всю эту историю от отца. — Он и стремился умереть, но получилось только, когда спас жизнь немецкой девочки.

— А потом я очнулся в поезде и… Знаете, я совсем не чувствую себя Гарри Поттером, — грустно улыбнулся мальчик, рассказывая историю уже этой жизни, а кудрявая девочка понимала его. Она теперь осознавала, через что он прошел, чтобы спасти ее от судьбы гораздо более страшной, чем девочка могла себе представить.

— Мы вместе навсегда, — прошептала она на ухо Гришке. — Я тебя люблю.

***

Выслушав рассказы всех четверых, полковник как старший по званию вздохнул, решив начать немного издалека, рассказав то, что маленький сержант не знал. Откуда было знать пацану, что случилось после его гибели? В рассказ поверили сразу, потому что подтверждался он, по крайней мере, его вторая часть.

— Ты спас девочку, ставшую впоследствии довольно важным чиновником в Германии, — сообщил Гришке старший офицер. — И, пожалуй, нет у нас союзника более честного, да. Немцы в сорок восьмом году наградили тебя своим орденом, ты его еще получишь. Война закончилась через несколько часов после твоего подвига, не спорь! — он поднял руку, останавливая возражения мальчика. — Но вот сама война… Почти через полвека в мире «не-магов» произошел контрреволюционный переворот, потому Советского Союза уже нет, а вот в мире Магии, как оказалось, делить было нечего, поэтому мы живем отдельно от «не-магов». Видимо, сам переворот, а потом и последовавшее за ним что-то испортили в самих людях, потому что у них перестали рождаться маги, что создало определенные проблемы и для нас — проблема вырождения, как ты понимаешь.

— То есть в Мире Магии есть Советский Союз, а у не-магов нет? — резюмировал маленький сержант. — А как тогда?

— Когда умер товарищ Сталин, генеральным секретарем стал Хрущев, — объяснил офицер, глядя в глаза пацану. — Маги собрались на Вече, чтобы решить, что будем делать дальше, потому что изменения, вносимые Хрущевым, не понравились никому. Ну и… На уроках вам расскажут, как была пересмотрена идеология и почему у нас строй советский, но не коммунистический.

— Ничего не понял, — помотал головой товарищ сержант. — Или я тупой, или мало информации.

— Ты не тупой, — прижалась к нему Гермиона. — Я тоже ничего не поняла…

— В таком случае, мы вам предоставим сопровождающего, — решительно произнес сидевший рядом с полковником мужчина в штатском. — Походите, посмотрите, сами увидите, а в сентябре вас примет школа. Такой план подходит?

— Подходит, — кивнул Гришка, задумавшись о чем-то. — Документы? Легенда?

— Специфические у тебя знания, пацан, — хмыкнул все тот же мужчина. — Ну оно и понятно. Все будет, не спеши. Вы где жить собираетесь?

— Скажите, а мой дом… — Верка запнулась, сглатывая комок в горле. — Он уцелел?

— Нет, девочка, — покачал головой полковник. — Он был полностью уничтожен, но в Магическом Ленинграде существует дом, похожий на твой. Если хочешь, мы можем выделить вам там квартиру. Копии больших городов большого мира в мире магическом существуют, с более мелкими мы работаем, но это не просто.

— Хорошо, — голова рыжей женщины поникла, она тяжело переживала эту новость. Аленка обняла… уже маму.

— Ничего, мамочка, — погладила ее девочка, прижимаясь к Верке. — Мы будем жить в нашем новом доме, у нас будут новые воспоминания, да?

— Да, доченька, — улыбнулась женщина, погладив Аленку и подмигнув Грише, наслаждавшемуся десертом. Гермиона, попробовав, задумалась… Черный хлеб был каким-то необычным, чуть кисловатым, но казалось, пах дымом, а масло и жутко вредный, как девочка знала, сахар, делали его… Девочка не могла описать свои ощущения — у нее не было слов. Возможно, суть была еще и в связи с Гарри, из-за чего Гермиона все воспринимала несколько иначе, но…

— Грейнджеры присоединятся к вам позднее, — произнес на прощание мужчина в костюме, чужеродно смотревшемся среди погон.

В Магический Ленинград их переправили через какое-то сияющее кольцо, причем нарочно или нет, но Гришка остался в своей форме, и теперь, стоя на улице, привлекал внимание куда-то спешивших магов. Они оглядывались, рассматривая непривычную обстановку, когда откуда-то сзади донеслось покашливание. Обернувшись, Гришка увидел женщину в форме.

— Товарищ лейтенант? — удивился мальчик, но сразу же взял себя в руки, подтянулся, оправил форму и поприветствовал женщину, как полагается.

— Вольно, маленький солдат, — сказала она, протягивая руку для пожатия. — Меня зовут Саша Роднина, лейтенант госбезопасности. Я буду вас сопровождать.

— Тетя хорошая, — заключила Аленка, внимательно посмотрев на товарища лейтенанта. — Будем дружить.

— Здравствуйте, — сердечно поздоровалась Верка. — Куда мы сейчас?

— В первую очередь, домой, — лейтенант по имени Саша была очень улыбчивой. — Вам надо отдохнуть, прийти в себя, а потом пройдемся по городу, ну и…

— Сюрприз, — все поняла Аленушка, радостно и как-то освобождено рассмеявшись, и проходившие мимо маги, с удивлением смотревшие на Гришку, заулыбались ей в ответ. Ощущение возвращения домой накатило как-то очень неожиданно, заставив заулыбаться и Гермиону, понявшую, что все плохое уже кончилось.