Восточные услады, или любовные игры султанов

ВЕЛИЧАЙШАЯ ТАЙНА: ГАРЕМ

Гарем — одно из самых загадочных и притягательных явлений османской культуры. Буквально, гарем («харем») означает женские помещения мусульманского жилища. Во исполнение норм ислама, запрещающих женщинам видеться с мужчинами, не состоящими с ними в родстве, османцам (включая султанов) приходилось делать для своих жен отдельные покои.

Женщины проводили жизнь уединенно, в обществе рабынь и детей. В османских домах были также комнаты, где мужчины встречали своих гостей, они назывались «бирун» или «селам-лык». Между «гаремлыком» и «селамлыком» были толстые стены и соединяющий эти помещения коридор.

Как бы то ни было, сейчас при слове «гарем» в голову приходит, прежде всего, гарем османских султанов во дворце Топкапы, так же известный как Даруссаде[2] («Дом радости»), парадиз, населенный непревзойденными красавицами со всех концов света, и все это в руках одного человека — султана. Что может быть замечательнее?

В султанском гареме женщин никогда не было меньше 300, в XIX веке их число возросло до 900. С учетом рабынь и прислуги, в гареме дворца Топкапы обитало около тысячи человек.

Тайна гарема всегда интересовала западных авторов. Они пытались изобразить этот необычный институт, полагаясь, главным образом, на свое воображение.

То, что вы прочтете здесь, основано исключительно на реальных документах, все события переданы со слов очевидцев.

Давайте приглядимся к этому запретному городу (или искусственному раю), который жил по очень строгим правилам. Его обитатели оказывали порой весьма существенное влияние на османскую политику.

Все началось в 1365 году, когда султан Мурад I решил возвести дворец, подобающий его могуществу, и такой дворец был построен в Эдирне (Адрианополе) — тогдашней столице Османской империи. Дворец был назван Джиханнума касри. Впрочем, истинный вес институты дворца и гарема приобрели только после того, как в 1453 году султан Мехмет II захватил Стамбул.

Самым знаменитым дворцом Стамбула является Топкапы, но есть и другие дворцы, использовавшиеся для различных нужд в разное время года.

Османские дворцы были окружены обширными, ухоженными садами. Там были и бассейны, и богатые орнаменты. Роль ангелов в этих райских кущах исполняли девушки — от рыжеволосых ирландок до индианок с миндалевидными глазами.

Султаны и их визири всегда были рады получить в подарок настоящую красавицу. Потому те, кто хотел выслужиться перед ними, рассчитывая на их милость, готовы были рыскать по всему свету в поисках самых симпатичных девушек.

Работорговцы также играли немалую роль в пополнении этой уникальной коллекции.

Султан, почивая в беседке, увитой плющом, посреди цветущей поляны, под вековыми деревьями, мог день-деньской наблюдать за нимфами в кружевах и ароматах жасмина.

Валиде-султан (мать султана). Первое лицо в гареме и второй человек после султана. Учитывая, что султаны порой вступали на трон в весьма юном возрасте, она на какое-то время становилась фактической правительницей империи.

Мурад I первым возвел роскошный дворец, подобающий могуществу султана

Башкадын-эфенди (башхасеки). Мать первенца, зеница султанова ока.

Икбаллер. Женщины, родившие султану детей (после первенца). Жены. Их число колебалось от 4 до 7.

Гедикли кадынлар. Искуснейшие рабыни, оказывавшие султану наиболее интимные услуги. Так, одной из их обязанностей было — купать его.

Одалыклар (одалиски). Молодые рабыни, с которыми султан проводил ночи; будущие матери его детей.

Гезде. Красивые юные рабыни, которые надеялись привлечь внимание султана и разделить с ним ложе.

Джарийелер. Служанки гарема. При некотором везении и наличии соответствующих качеств, становились гезде.

Черные евнухи. Стража гарема; похищались детьми в Судане и Абиссинии, а затем кастрировались по особой методе. Отвечали за связь с внешним миром. Черными евнухами руководил кызларагасы («главный над девушками»). Он также отвечал за набор новых рабынь — очень важная обязанность; чтобы попасть в гарем, девушка должна была иметь идеальную фигуру. Пройдя отбор кызларагасы, претендентка осматривались башкадын-эфенди, а затем обучалась у опытных рабынь. Курс включал музыку, литературу и правила хорошего тона. Успешное завершение обучения было непременным условием попадания в постель султана.

У вновь прибывших в гарем была одна цель — понравиться султану; для достижения этой цели девушки, как могли, наряжались, прихорашивались, и, если удавалось привлечь его внимание — всеми силами старались его очаровать. В конце концов, это был шанс стать женой могущественнейшего правителя. Мечта, сказка для простолюдинки, чьим единственным козырем была телесная красота.

На их месте, наверное, всякий, не думая о средствах, постарался бы изменить свою судьбу.

Султан никогда открыто не показывал своей заинтересованности; за него это делал слуга, по блеску в глазах угадывавший волю господина. Желание доносилось до кызларагасы, и тот готовил новенькую для постели султана. Счастливицу вели в хамам. Волосы с ее тела удаляли воском, она мылась, приводила себя в порядок и под пение и музыку отправлялась в султанские покои.

Без сопровождающих девушка входила в спальню, бесшумно приближалась к постели и ложилась в нее с той стороны, где находились ноги султана. Первая ночь могла стать и первым днем ее славы, ведь в случае беременности и рождения сына она становилась законной женой правителя или одной из фавориток — если очаровывала его своей прелестью и искушенностью в любовных утехах.

Султан Селим II, правивший Османской империей с 1566 по 1574 год, любил охотиться, и на время охоты селился во дворце в Эдирне, на берегу реки Тунджа. Когда султан желал развлечься, он приказывал слугам принести в сад еду и напитки. Султан, в компании двух фавориток, прибывал на закате. Прочие красавицы гарема тешили его взор, танцевали и поили вином.

Разглядывая грациозные, изящные тела танцовщиц, он решал, с кем проведет эту ночь. Тогда другие девушки, жаждущие мужской ласки, начинали игру, которая была так по вкусу султану.

Одни бросались к нему в ноги, другие — удерживали счастливую избранницу. Наконец, султан, спасая ее из рук похотливиц, удалялся с ней в покои удовольствий.

Султан Селим II был большой любитель охоты, привлекательных женщин и попоек, что и поспособствовало его печальному концу. Последняя забава свела его в могилу.

Снимок султанского дворца в Эдирне, сделанный одним из офицеров армии Российской империи буквально накануне взрыва, сравнявшего дворец с землей…

Случилось так, что султану захотелось устроить нескромные игры в турецкой бане гарема. Тут же начались приготовления.

Опытные женщины, те, с кем султан уже бывал прежде, остались в стороне, в баню попали только новые, свежие и неумелые девушки. Раздевшись, они принялись его ждать.

Когда Селим II прибыл в хамам, он был уже слегка навеселе. От горячего влажного воздуха его развезло еще больше.

Здоровые, свежие, нагие девственницы омыли его, размяли все члены. Затем он играл с ними, пытаясь ловить разбегающихся в разные стороны игривых нагих девушек.

И вот, когда султан почти уже схватил кого-то, его хватил удар и он рухнул на мраморный пол. Повелителя положили в постель, но утомленное сердце султана не выдержало этого задорного приключения.

Мурад III тоже был охотник до плотских удовольствий. Историки до сих пор не могут назвать точное количество его детей, приблизительно их было от 106 до 130 человек.

Его правление было золотым веком для работорговцев, которые продавали во Дворец рабынь по самым высоким ценам.

Архитектура и убранство сооруженных по его распоряжению пристроек к гарему дворца Топкапы — исключительны.

Любимыми уголками Дворца, где султан проводил свои досуги, были бассейн и Хюнкар софасы («Комната повелителя»).

Веселье начиналось в Хюнкар софасы. Целый день играли музыканты. Распаленный танцами полуголых рабынь, султан останавливал свой выбор на одной из них. Заключительное действие происходило в его спальне или на мраморном полу турецкой бани.

Султан обожал сидеть у бассейна, наблюдая за резвящимися там девушками.

Гарем на террасе. Художник Жан-Леон Жером

Любимая его игра состояла в следующем. Через бассейн перекидывался деревянный шест, девушки ползли по нему, султан окатывал их холодной водой и они, как можно живописнее, падали вниз. Чаще всего самая бойкая из них позднее оставалась с султаном наедине.

Ибрагим I — единственный османский султан, считавшийся душевнобольным. До восшествия на трон его держали взаперти. Долгие годы заточения, в страхе быть задушенным, ослабили его мужскую силу, но придворные врачи вылечили его с помощью афродизиаков и особых мазей, так что он смог в свое удовольствие насладиться слабым полом. Женщин гарема ему было мало — он делал предложения даже замужним дамам, что вызывало возмущение у местных властей.

Однажды этот безумный султан велел отыскать ему самую толстую женщину Стамбула. Ему нашли армянку весом 130 килограммов. Султан остался доволен своей «Шивекар» («Сахарной», как он ее звал), и предпочитал ее всем прочим женщинам. Ласки этой «пушинки» стали укрытием для его хилого, немощного тела. Может быть, он обрел покой, ощутив себя снова в материнской утробе. (Его мать, Кесем Султан, была одним из самых жестоких и деспотичных действующих лиц османской истории.)

Шивекар, ставшая его шестой хасеки[3] (женой), даже принимала участие в государственных делах.

Ходили слухи, что мать султана поощряет его тягу к «запретным плодам», дабы, удовлетворяя свои амбиции, самолично властвовать над империей.

В гареме у султана Ибрагима I была комната с зеркальными стенами и потолком, и он смотрелся в зеркала, совокупляясь с девушками.

Полубезумный сластолюбец султан Ибрагим I

Даже девственницы, которых ему поставляли каждую пятницу в качестве особого блюда, не умеряли его аппетита. Он мог призвать в свои покои всех женщин гарема и приказать им ходить перед ним на четвереньках, изображая кобыл, в то время как сам он исполнял роль жеребца.

Султан Абдул-Хамид I, правивший Османской империей с 1774 по 1789 год, с первого взгляда влюбился в одну из рабынь своего гарема — и сам стал рабом этой девушки, которую звали Рухшах, чье непостоянство закалило его любовь.

Однажды Рухшах обиделась на своего царственного возлюбленного и стала игнорировать его. Безутешный и раздосадованный султан подумывал о том, чтобы изгнать ее из гарема, но одна мысль о том, что она окажется в чужих объятиях, была ему невыносима.

Вот письма султана, умоляющего Рухшах о любви и прощении (оригиналы этих писем хранятся в библиотеке музея дворца Топкапы).

Первое письмо:

«Моя Рухшах, твой Абдул-Хамид взывает к тебе…

Господь, созидатель всего живущего, имеет милосердие и прощает, но ты оставила своего верного раба, меня, чей грех столь ничтожен,

Я на коленях, умоляю — прости.

Позволь мне видеть тебя этой ночью; если хочешь, убей, я не буду противиться, но, пожалуйста, услышь мой крик или я умру.

Припадаю к твоим ногам, не в силах больше терпеть».

Второе письмо:

Моя госпожа, твой Абдул-Хамид взывает к тебе.

Пожалуйста, одари меня своим вниманием, доставь такую радость.

Сегодня ночь новой луны.

Я в твоих руках. Прояви доброту, не заставляй меня страдать больше,

Прошлая ночь была почти невыносима.

Я — жалкий раб у твоих ног».

Третье письмо:

«Твой Абдул-Хамид взывает к тебе.

Что я натворил? Человеку свойственно ошибаться. Не оставляй меня из-за единственного проступка.

Да проклянет меня Господь, откажись я от тебя, пусть даже твоя любовь оставит меня. Я твой, а ты моя, мы никогда не расстанемся, пока вертится земля.

Я у твоих дражайших ног, умоляю о сострадании».

Письма Абдул-Хамида, должно быть, тронули его любимую. Рухшах стала женой султана и повелевала его сердцем и казной до самой своей смерти.

Султан Осман III, взошедший на трон в возрасте 55 лет, правил с 1754 по 1757 год.

В отличие от прочих османских султанов, он ненавидел слабый пол. Возможно, причиной тому была импотенция.

Первое, что он сделал, придя к власти, — отослал из гарема певиц и танцовщиц, Он носил туфли на золотых и серебряных гвоздях, чтобы избегать женщин: заслышав его клацающую поступь, обитательницы гарема в панике разбегались кто куда.

Трижды в неделю Осман III покидал дворец, чтобы посмотреть, что делается в Стамбуле. В такие дни горожанкам не разрешалось покидать свои дома и носить красивую одежду — даже за закрытыми дверями.

Осман III был единственным султаном, которого не привлекали женщины. Трудно поверить, но при таком отношении к прекрасному полу две дамы все-таки были к нему неравнодушны.

Султан Осман III в отличие от остальных османских султанов был женоненавистником

Султан Мустафа III, правивший с 1757 по 1774 год, питал нежные чувства к Рифат-кадын, с которой познакомился как-то на прогулке.

Позабыв о женщинах гарема, он занимался ею одной, тайно встречался за пределами Дворца.

Время шло, султану это надоело, и он отдал приказ великому визирю без лишнего шума привести Рифат-кадын во Дворец.

Визирь выполнил приказ и тут же получил следующее письменное распоряжение:

«Мой визирь, предупреди жену и дочь держать рот на замке, если их спросят о моей Рифат. Ее присутствие во Дворце должно оставаться в тайне.

Веди ее через боковую дверь сада, а не через главную — там много стражей гарема.

Остерегайся чужих глаз и будь нем».

К чему была нужна такая осторожность, мы не знаем; в истории османских султанов подобное больше не повторялось. Возможно, правителю великой империи не хотелось вызвать гнев ревнивых женщин.

Рифат-кадын жила в доме великого визиря и во Дворец проникала не без труда. Мустафа III решился объявить ее своей четвертой законной женой еще очень не скоро.

Первая половина XVIII века прошла под флагом реформ, инициированных Ахмедом III, который правил Османской империей 27 лет, начиная с 1703 года, Этот период известен также как «Эпоха тюльпанов» («Лале деври»), В те времена на редких тогда тюльпанах можно было сделать состояние.

Ахмед III был сластолюбцем. Его дни проходили в празднествах, проводившихся в самом большом зале гарема — Хюнкар софасы.

Красавица.

Художник Абдулселил Левин

Искусные музыкантки играли его любимые мелодии, танцовщицы пели и плясали. Попивая вино, он любовался с трона окружавшими его прекрасными созданиями. Больше всего его забавляло, когда они пытались допрыгнуть до хрустального шара, свисающего с высокого потолка.

Вид юной цветущей плоти вызывал в нем желание погоняться за этими полуголыми игруньями. Он спешил за ними, и все заканчивалось в бане.

Мужчинам путь в гарем был заказан. Девушки, изнывавшие по любви, заглядывались даже на черных евнухов, а некоторые письма обитательниц золотой клетки указывают на существование лесбийства в их среде. Рабыня, посмевшая спутаться со слугой из внутренней части Дворца Эндеруна, рисковала жизнью. Но, несмотря ни на что, такие случаи имели место.

Вот легенда. Жил когда-то прекрасный юноша по имени Мехмет. Как-то раз его глаза встретились с глазами девушки, подобной ангелу. Он увидел ее, хотя и обязан был смотреть в землю, увидел, и сердце его застучало сильней.

Рабыня тоже увлеклась им. Они полюбили друг друга.

Внутренняя дверь гарема стала местом их встреч. Когда султан узнал о запретной связи, он не поверил своим ушам, но решил следить за рабыней.

В ночь очередной встречи Мехмета с его любимой, они увидели блеск кинжала в руках подступающей тени и различили в темноте султана. В ужасе бросились они прочь, а властитель погнался за ними.

Ко султан упустил их из виду. Он увидел шкафы для посуды — один из них был накрыт покрывалом, из-за которого выглядывало что-то инородное. Султан отдернул его, но никого там не оказалось. Он решил, что любовники исчезли, вознеслись на небо. Он стоял перед шкафом и кланялся. В знак того, что любовников не стоит беспокоить, позднее он прикрепил к шкафу золотой локон.

Гарем во дворце Топкапы. Художник М. Меллинг

Дочь султана Ибрагима (1640–1648), Фатма Султан, стала женой второго визиря Юсуфа-паши в возрасте трех лет. Год спустя визиря убили по приказу султана, так что в четыре года бедное дитя стало вдовой. Тогда же она вышла замуж за адмирала Фазиля-пашу, и свадьба была богатой. Но мужа тут же послали за границу и девочка осталась одна. А когда ей исполнилось шестнадцать, Фазиль-паша умер — и она опять овдовела.

Неизвестно, бывала ли она когда-либо на брачном ложе.

Султан Ахмед выдал замуж свою дочь Айше-султан, когда ей было семь лет. Еще будучи ребенком, она вышла замуж повторно.

Айше-султан, чьи мужья гибли в результате политических интриг, дождалась первой брачной ночи только в своем четвертом браке.

Вторая дочь султана Ахмеда, Фатма Султан, известна тем, что чаще кого бы то ни было выходила замуж. У нее было двенадцать законных мужей, причем все — визири.

Считается, что кастрированный мужчина полностью утрачивает половое влечение, но известно, что гениталии мальчиков, кастрированных в очень юном возрасте, все-таки развиваются, и мало-помалу в них просыпается тяга к противоположному полу.

Несмотря на то, что врачи султана тщательно осматривали кастратов, есть документы, указывающие на связи последних с рабынями гарема.

Одно из таких свидетельств оставлено истопником, большую часть жизни проведшим во Дворце:

«Клянусь, что эти черные предатели путаются с рабынями; что ни заработают — тратят на них, и занимаются любовью при любом удобном случае.

Красавица гарема. Художник Генри Танукс

Говорят, они свободны от похотливых чувств, но тогда как же они совокупляются? Крепки эти грязные черные неверные.

Они прячут в своих комнатах девушек, купленных у работорговцев. Когда речь заходит об их любовницах, они готовы глотку друг другу перегрызть.

Я проработал в старом Дворце 18 лет, и хорошо знаю, что говорю. Я даже учил Корану кое-кого из этих чернокожих, и не зря учил. Они стали смирными, а я получил возможность разобраться, что за чертовщина творится в стенах гарема.

Остерегайтесь этих развращенных черных неверных, их послушание лживо и верить им никак не следует.

Эти сукины сыны — коварные твари, они не отвернутся от зла, не женятся на порядочной женщине, не совокупятся по-человечески.

Получит ли женщина от черного евнуха то, что получает от здорового мужчины? Если хотите знать, я отвечу вам: да, и может быть, даже больше.

Два моих сослуживца женились на рабынях, отправленных из гарема. Через неделю они развелись, потому что женам хватило смелости заявить, что евнухи в постели — куда как лучше».

А теперь обратимся к признанию одного черного евнуха:

«Как-то раз я устал более обычного. Задремал, стоило только лечь в постель. Во сне я почувствовал сладкую дрожь, как будто невидимая рука прикасалась к моему телу, к каждому его уголку. Я проснулся, но это странное чувство не исчезло, а наоборот, усилилось. Я не мог ничего понять, но мне было очень приятно.

Из ночи в ночь все повторялось, и радость сменилась раздражением, потому что наутро я просыпался разбитым.

Ища поддержки, я решил поделиться своей заботой с одним из моих близких друзей, но на середине рассказа он расхохотался, будто я говорил ему что-то очень смешное. Я расстроился еще больше.

Потом меня осенило, что это восстало мое мужское достоинство, так бесчеловечно пресеченное жестокими руками.

Чернокожий евнух гарема. Художник Жан-Батист Ванмур

Сладострастие охватило меня и делалось все сильнее, ведь вокруг постоянно находились прекраснейшие женщины, они держали себя легкомысленно и не обращали на мое присутствие никакого внимания. Я едва сдерживался от того, чтобы не наброситься на их руки, губы, груди. Тогда я понял, что мной руководит похоть, а не любовь.

Во Дворце хватало привлекательных девушек, с которыми я мог сделать все, что угодно, но это бы плохо кончилось, поэтому я решил жениться. Долгие годы мы провели вместе, но я никогда не спрашивал жену, почему она вышла за меня. Знаете, когда слышишь горькую правду от кого-то другого, это ранит больнее. Она верна мне и обязанности жены выполняет, как следует. Иногда мне кажется, что я получаю больше, чем нормальный мужчина. Но невозможно забыть про свой недостаток».

Стражники гарема. Художник Людвиг Дойч