Война индюка

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Дверь во Вселенную

Совет Нации собрался на внеочередное заседание на следующий день в два часа пополудни. Здание Совета Нации было разрушено эльфийской бомбардировкой, та же печальная участь постигла дворец Самого Дорогого Господина, так что заседание в виде исключения проходило во дворце Тринити. Говорят, министр здравоохранения сэр Хью Хауз предлагал собрать Совет Нации в городском театре, но кардинал Рейнблад решительно воспротивился.

— Мы не комедию смотреть собираемся, а судьбы Родины решать! — якобы заявил ему сэр Рейнблад. — В этом деле крайне важна символическая составляющая! Ты бы еще предложил в сортире собраться!

В ответ на эти слова сэр Хауз якобы сказал, что покойный господин Тринити оставил после себя такую репутацию, что символическая составляющая его дворца мало чем отличается от общественного сортира или, скажем, гостиницы с продажными телками. Но то, что сэр Хауз реально произнес такое вслух, очень сомнительно. Он хоть и прославился дерзостью, но границы допустимого знал хорошо, иначе не стал бы министром.

Для исторического заседания был выбран большой кабинет покойного Стивена Тринити, то самое помещение, в котором вчера королева эльфов подло умертвила Великого Вождя, а потом сэр Захария Харрисон героически расстрелял злодейку через дыру в стене. Эта дыра зияла до сих пор, а на паркете до сих пор темнели два пятна неправильной формы: одно от покойного сэра Трисама, другое — от эльфийской мерзавки. Сэр Огрид Бейлис, входя в зал, заметил, что помещение убрано некачественно, и рабам-уборщикам следует оторвать руки и вставить в задний проход. Министр рабского труда сэр Вайтмен, к которому обратился сэр Бейлис с этими словами, предположил, что уборку помещения специально провели небрежно, чтобы памятные знаки настроили министров и депутатов на подобающий лад. Сэр Бейлис обдумал предложенную версию, серьезно покивал головой и ничего не сказал. Он хотел было сравнить сэра Вайтмена с мифическим центурионом Обвиусом, но решил, что это несообразно — мероприятие все-таки торжественное, шутки здесь неуместны.

Министры расселись за столом, депутаты толпились сзади — сидячих мест на всех не хватило. Место во главе стола оставалось пустым. Когда в зал вошел сэр Джозеф Слайти и решительно направился к председательскому концу стола, кое-кто подумал, что вести заседание будет он, но главнокомандующий занял место по правую руку от председателя, согнав министра церемоний сэра Пэриса. Положил железную руку сэру Пэрису на плечо, наклонился и что-то прошептал на ухо, после чего сэра Пэриса словно ветром сдуло. Что именно прошептал сэр Слайти, услышал только сэр Бейлис, вот какие это были слова:

— Пшел вон, козел, а то живо рога обломаю.

Затем сэр Слайти протянул железную руку сэру Бейлису, тот ее осторожно пожал. Но он зря опасался — страшный киборг даже не пытался сжать пальцы. Очевидно, уже привык соблюдать осторожность.

— Надо нам с вами как-нибудь трубочку выкурить, — негромко сказал Джозеф. — Зак Харрисон много хорошего про вас рассказывал.

— Друг моего друга — мой друг, — улыбнулся в ответ Огрид.

Джозеф тоже улыбнулся и собрался сказать что-то доброе, но в этот момент в зал вошел сэр Рейнблад и все министры дружно встали, как школьники при появлении учителя. Продолжать беседу стало неуместно.

Сэр Рейнблад занял председательское место и сказал:

— Прошу садиться, коллеги.

Помолчал немного, собираясь с мыслями, и провозгласил, громко и решительно:

— Уважаемые министры и депутаты! Наша великая Родина стоит на пороге конституционного кризиса. Только от нас с вами зависит, сможем ли мы преодолеть его волевым решением или проявим преступную безответственность, позволив ему беспрепятственно разрастаться. Лично мне первый вариант кажется единственно приемлемым. Вы со мной согласны, почтенные сэры?

Ответом кардиналу было гробовое молчание. Джозеф и Огрид недоуменно переглянулись, затем Джозеф сказал:

— Конечно, согласны. Продолжайте, ваша божественность.

— Благодарю за понимание и поддержку, — сказал сэр Рейнблад. — Итак, почтенные сэры. Война с богомерзкими эльфами идет успешно, наше доблестное воинство одержало три великие победы, и недалек день, когда мерзкое пучеглазое племя окончательно исчезнет с лица нашей многострадальной планеты. Но враг силен и коварен. То и дело он наносит подлые удары из-за угла, вот вчера, например, родной и любимый сэр Морис Трисам стал жертвой одной из таких подлых атак. Похороны состоятся завтра. А сегодня мы с вами должны обеспечить преемственность власти. Кто достоин принять из мертвых рук сэра Трисама тяжкое бремя ответственности? Кто доведет до победного конца великую войну за чистоту человеческой расы? Кому по силам защищать и оберегать человеческий народ Барнарда от бед и напастей? Родина переживает тяжелые времена! Тяжелейшие! Эльфийские бомбардировщики терзают ее плоть, тромбоз легочных артерий косит наши ряды! Кто сумеет достойно пройти все испытания и привести Человеческую Общину к светлому будущему? Я жду ответа, почтенные сэры.

Воцарилась тишина. Министры и депутаты молчали, потупившись, и никто не решался первым раскрыть рот. Сэр Рейнблад многозначительно посмотрел на сэра Бейлиса. Тот некоторое время неподвижно сидел, как бы не замечая этого взгляда, затем пожал плечами и встал.

— Предлагаю кандидатуру его божественности, — произнес Огрид в мертвой тишине.

— Благодарю за доверие, — улыбнулся Рейнблад. — Прошу садиться, сэр Бейлис. Другие предложения есть?

Министры и депутаты молчали. Тишина стала воистину мертвой, негромкий смешок, изданный сэром Слайти, прозвучал в ней оглушительно. Сэр Слайти вовсе не хотел выразить неуважение, он просто подумал, что коллеги-министры сидят настолько неподвижно, что подобны статуям, какие иногда выставляют в два ряда вдоль дорожки, ведущей, скажем, к могиле выдающегося чиновника. Эта мысль его приколола, вот он и усмехнулся.

— Что-то желаете добавить, сэр Слайти? — поинтересовался кардинал.

Джозеф вздрогнул и быстро пробормотал:

— Никак нет, ваша божественность, прошу меня простить, случайно хмыкнулось.

Сэр Рейнблад улыбнулся и сказал:

— Тогда, раз других предложений нет, предлагаю… гм… а стоит ли голосовать? Возражения против заявленной кандидатуры имеются? Прошу вас, почтенные сэры, не стесняйтесь. Если есть возражения, прошу высказать, это последний шанс, другого не будет. Нет возражений? Вот и прекрасно. Благодарю вас, почтенные сэры, за доверие. Обещаю не подвести, не посрамить, и все такое. По графику завтра похороны, послезавтра коронация. Сэр Пэрис, жду вас через полчаса в малом кабинете, обсудим детали церемоний. Сэр Слайти, прошу задержаться. Остальные свободны.

Депутаты, стоявшие ближе к дверям, ломанулись наружу, как будто в большом кабинете вспыхнул пожар. В дверях образовалась давка. Сэр Рейнблад наблюдал это зрелище, а на его губах блуждала задумчивая улыбка.

— Хоть бы поаплодировали… — пробормотал он. — Козлы.

— Прошу простить, — пробормотал Джозеф. — Не догадался.

— А ты и не должен был догадаться, — сказал ему Рейнблад. — Ты человек большой, значительный, имеешь право возражать и не соглашаться. Такие как ты жопу начальству не лижут. А вот это быдло… — он обвел рукой зал, — могло бы и лизнуть. Ну да боги им судьи.

Через минуту быдло покинуло зал, кардинал и главнокомандующий остались одни.

— Как дела в Эльфланде? — спросил Рейнблад. — Я правильно понимаю, что задачи первого этапа выполнены полностью?

— В целом да, — ответил Джозеф. — В Портленде были проблемы, мы понесли большие потери, два реактора повреждены, пока непонятно, насколько серьезно. Джон пытается их восстановить, пока не получается.

— Два реактора — ерунда, — отмахнулся Рейнблад. — Какие есть предложения по дальнейшим действиям? Генеральный план корректировать будешь?

— Возможно, — кивнул Джозеф. — Если ваша божественность… гм… ваше величество…

— Называй меня просто Герхард, — прервал его Рейнблад. — Ты хотел спросить, не возражаю ли я против корректировки плана? Не возражаю. Если ты объяснишь, что конкретно нужно изменить.

— Прежде всего, я бы хотел кое-что уточнить, — сказал Джозеф. — Та женщина… самка… ну, которая… Она действительно королева эльфов?

— Джон говорит так, — пожал плечами Рейнблад. — У меня нет оснований ему не верить. По косвенным признакам все сходится. А что?

— Если она действительно королева, возможно, стоит форсировать события, — сказал Джозеф. — Управление эльфийскими войсками сейчас должно быть дезорганизовано… в какой-то мере…

— Гм, — сказал Рейнблад. — А это дельная мысль! Как скоро сможешь приступить ко второму этапу?

— Чтобы все подготовить по полной программе, потребуется дня три, а то и четыре, — ответил Джозеф. — Но тогда не будет смысла отклоняться от плана, за это время эльфы наверняка успеть выбрать новую королеву… или короля… Не думаю, что они полностью восстановят управление, но…

— Решай сам, — прервал Рейнблад его размышления. — Я тебе помочь ничем не смогу, я в военных делах почти не разбираюсь. Если считаешь, что есть смысл рискнуть — рискуй. Я поддержу любое твое решение, каким бы оно ни было.

Главнокомандующий тяжело вздохнул.

— Держись, Джозеф, — посоветовал ему Рейнблад. — Знаю, что тебе тяжело, но помочь могу только благословением и добрым советом. Если принять решение совсем не получается, обратись с молитвой к подходящему богу и подбрось монетку. Я иногда так делаю, помогает.

Джозеф приподнялся на стуле, вытащил монетку из заднего кармана штанов, посмотрел на нее, громко произнес:

— Тина Минерва, помоги и благослови, на тебя уповаю!

И подбросил монетку.

— Цифирки, — констатировал Рейнблад. — Ты что загадал?

Джозеф глупо хихикнул и ответил:

— Ничего не загадал, забыл. Я все же думаю, надо атаковать немедленно.

— Вот так оно и действует, — улыбнулся Рейнблад. — Ладно, раз Тина не возражает — атакуй. Да, вот еще что. Сможешь мне выделить один дисколет в личное пользование? Хочу в Иден слетать, с Джоном побеседовать лично.

— Дисколет выделю без проблем, — кивнул Джозеф. — А в Иден лететь не надо, Джон сейчас во Фриско, лично руководит восстановительными работами.

— Тем более, — сказал Рейнблад. — Слетаю, посмотрю своими глазами, что это за штука такая — нанозавод.

— Ничего интересного, — пожал плечами Джозеф. — Большие ванны с вонючей жижей, и больше ничего.

Рейнблад нахмурился и сказал:

— Позволь мне самому судить, что интересно, а что неинтересно.

— Как вам угодно, — сказал Джозеф. — Если что не так, прошу простить.

— Кстати насчет дисколетов, — сказал Рейнблад. — Тот истребитель, на котором прилетела королева эльфов, удалось выяснить, откуда она его взяла?

Джозеф неожиданно помрачнел.

— Это моя вина, ваша божественность, — сказал он после долгой паузы. — Я когда во Фриско прилетел, сильно озабочен был… люк не закрыл…

Рейнблад расхохотался.

— Ну, Джон дает! — воскликнул он. — Я-то думал, это одна из тех машин, которые мы в Дарвине потеряли, а он вон как изящно закрутил…

— Причем тут Джон? — удивился Джозеф. — Намекаете, что эльфийский налет на Баранрд-Сити организовал он?

— Не намекаю, а говорю открытым текстом, — сказал Рейнблад. — Он встретил Анжелу в Дарвине, провел через оцепление и передал ей телефон. Во время штурма Фриско он ей позвонил, рассказал про твой истребитель, она в него залезла и полетела бомбить Барнард-Сити. На самом деле бомбила, конечно, не она, оружием сам Джон управлял. Он хоть и отморожен на всю голову, но не такой дурак, чтобы боевое оружие эльфийской твари доверить.

— Погодите, — сказал Джозеф. — Если он бомбил Совет Нации… он заранее знал, что заседание не состоится?

— Он этого не знал, — покачал головой Рейнблад. — Первоначально он собирался уничтожить не только Трисама, но и меня. Потом передумал. Очень надеюсь, что он действительно передумал.

— Гм, — сказал Джозеф. — Прошу меня простить, ваша божественность. Я-то думал, мне сейчас тяжелее всех…

— Все так думают, — вздохнул кардинал. — Тот истребитель уже нашли?

— Нашли, — кивнул Джозеф. — Джон нашел через спутник. Гм…

— Где этот истребитель сейчас? — спросил Рейнблад. — Его кто-нибудь видел?

— Кто-нибудь видел, — подтвердил Джозеф. — Он приземлился в Кугуар Эбби, это к северу от столицы, километрах в десяти от последних домов. Там рядом монастырь… был…

— Так вот где она балахон раздобыла! — воскликнул Рейнблад. — Надо озадачить Зака или Германа, чтобы провели зачистку. Нехорошо получится, если монахи будут болтать лишнее.

— Болтать лишнее они не будут, — сказал Джозеф. — Насколько я понял, свидетелей не осталось, а если кто и остался, они ничего толком не видели. Дисколет приземлился, монахи собрались поглазеть, открылся люк, вылезла эльфийка и всех перестреляла. Никакого компромата там не должно остаться.

— Все равно, — сказал Рейнблад. — Надо убедиться, что компромата точно нет. Скажи Заку… хотя нет, лучше я сам скажу. Хорошо, что у истребителей на бортах номера не рисуют, как в первую эпоху. А кстати! Бластер, который у нее был — твой?

— Мой, — мрачно кивнул Джозеф. — Я уже подправил запись в базе, поменял местами два номера.

— Молодец, — похвалил его Рейнблад. — Подумай, что надо еще подправить. Ты сейчас должен быть чист и непорочен, как девственница на алтаре, нельзя допустить, чтобы возникли подозрения. Хотя бы в ближайшие дней тридцать. Потом, когда пучеглазых зачистим, будет уже все равно, такое ликование поднимется, ты таким героем будешь… как Джулиус Каэссар, ха-ха-ха!

— Не смешно, — сказал Джозеф.

— Сам знаю, — вздохнул кардинал. — Это нервное. Ладно, давай, действуй. И да помогут тебя боги. Благословляю.

— А тута тоже рубить али нет? — спросил Белый Червь. И поспешно добавил, заметив, как Алиса нахмурилась: — Госпожа, простить прошу, ежели чего это самое…

Алиса глубоко вдохнула, задержала дыхание, медленно выдохнула. Очень хотелось наорать на бестолковую тварь, чтобы у этого дебила инфаркт случился, но она уже поняла, что орать на чистокровных бесполезно. И по морде хлестать тоже бесполезно. В лучшем случае будет стоять и зенки таращить, как жаба бестолковая, а в худшем случае действительно инфаркт случится. Вон, накричала вчера на Теплую Улитку, что суп пересолен, та слушала, слушала, а потом упала и померла, неудобно получилось.

— Повторяю последний раз, — сказала Алиса. — Смотри, слушай и запоминай. Эта арка — несущая. Понял?

— Никак нет, — ответил Белый Червь.

Он одно время служил в отряде рабской самоохраны, пока не выгнали за слабоумие, и с тех пор пристрастился вставлять военные словечки в свою косноязычную речь. Настоящих человеческих бойцов это забавляло.

— Смотри сюда, дебил, — сказала Алиса. — Следи за моим пальцем. Вот ствол. Видишь?

— Так точно, — отозвался Белый Червь.

— Вот он поднимается, поднимается, и вот от него отходят ветки, влево и вправо, влево и вправо, понял? А там, наверху, в них вплетаются ветки другого дерева, соседнего, вот этого, понял?

— Никак нет, — помотал головой Белый Червь. — Арка-то где, не могу знать, госпожа?

Сзади кто-то саркастически хмыкнул. Алиса обернулась, занося плеть для удара. Ох, кто-то сейчас огребет…

— Здравствуйте, леди Алиса, — поприветствовал ее полковник Мунлайт.

— Здравствуй, Седрик, — буркнула Алиса и спрятала плеть за спину. — Зря ты ко мне сзади подкрадываешься, зашибу ненароком.

Седрик улыбнулся и сказал:

— Разрешите вам помочь, леди. Я гляжу, руководящая работа нелегко вам дается.

— Да с этими уродами… — пробормотала Алиса и махнула плетью в сторону Белого Червя, тот поежился. — Я уже не знаю, как ему объяснять, чтобы понял. Вот, гляди, Седрик, сюда.

Она продемонстрировала полковнику артефакт, именуемый древним словом «планшетник».

— Ух ты! — воскликнул Седрик. — Это из новых?

— Из новых, — подтвердила Алиса. — Только вчера из ванны. Вот, смотри, серым цветом здесь показано то, что есть сейчас, а другими цветами — то, что должно быть. Надо оставить несущие колонны и вырубить всю остальную зелень, ну, то есть, черноту эту поганую. Вот отсюда и досюда.

— Сэр Джон дворец строит? — догадался Седрик.

— Да разве ж это дворец… — вздохнула Алиса.

— А красным и синим что отмечено? — спросил Седрик. — Водопровод и канализация?

— Наверное, — пожала плечами Алиса. — Я до этого места еще не дочитала. Сначала надо площадку под строительство расчистить, я уже битый час этому уроду втолковываю…

— Разрешите мне, — мягко прервал ее Седрик. — Жаба, равняйсь! Смирно! Вольно. Смотреть, слушать, запоминать. Тута рубить. Тута не рубить. Тута рубить. Тута не рубить. Понял?

— Так точно! — воскликнул Белый Червь.

Его широкомордая харя расплылась в довольной улыбке. Алиса отвернулась и сплюнула. Откуда ни возьмись, появилась хромоногая рабыня по кличке Золотой Ключик, затерла плевок тряпочкой и снова скрылась то ли в нише, то ли в узком боковом проходе, в этом полумраке толком не разберешь… И зачем только Алиса решила приучать орков к чистоте…

— Слушай, Седрик, когда электричество протянут? — спросила Алиса. — Темнота эта уже осточертела.

— Послезавтра, — ответил Седрик. — Раньше не получится, провода из Рокки Маунтс только сегодня должны привезти. Джон велел под нанотрубочные паутинки ванны не занимать, говорит, мощностей едва-едва хватает под первоочередные задачи, а под освещение обычная железная проволока вроде тоже годится. Эй, жаба, команды отворачиваться не было! Слушать дальше. Тута рубить. Тута не рубить. Понял?

— Так точно, — кивнул Белый Червь.

— А теперь, дебил, приготовься напрягать свой мозгозачаток, — заявил Седрик. — Смотреть сюда, слушать вопрос, отвечать. Тута рубить?

— Не могу знать, — ответил Белый Червь.

Седрик размахнулся и ударил орка кулаком в скулу, тот отлетел на два шага и врезался спиной в стену черных стеблей, оттуда посыпались какие-то жучки. Выбежала Золотой Ключик, стала сметать их в совок.

— Брысь! — прогнал ее Седрик. — А ты встать! Повторяю вводную. Тута рубить, тута не рубить, тута рубить, тута не рубить. А теперь вопрос. Тута рубить?

— Э-э-э… — протянул Белый Червь, машинально прикоснулся к заплывающему глазу и задрожал.

Седрик сложил пальцы в кулак и стал заносить руку для повторного удара.

— Рубить! — закричал Белый Червь.

Седрик разжал пальцы и опустил руку.

— Ответ правильный, — констатировал он. — Хорошая скотинка. А здесь?

— Не рубить? — предположил Белый Червь. — Рубить, не рубить, рубить, не рубить. Через раз рубить, не рубить, через раз, я понял, добрый сэр!

Седрик повернулся к Алисе и ласково улыбнулся.

— Вот так и надо им объяснять, — сказал он.

Алиса вздохнула.

— А без кулаков никак нельзя? — спросила она. — Я плеткой пробовала, результата никакого, а кулаки, боюсь, собью, я ведь девушка нежная.

— Дело не в кулаках и не в плетке, — сказал Седрик. — Можно наказывать кулаком, можно плеткой, это кому как больше нравится. Главное — ставить задачу простыми и ясными словами. Чистокровным оркам трудно усваивать новые понятия. Молодые еще туда-сюда, а взрослые вообще необучаемые. Проще собаке объяснить, что такое арка, чем этому мордовороту. Задание надо формулировать просто. Здесь рубить, здесь не рубить. Они же не совсем глупые, они все понимают, просто не с первого раза.

— А если перепутают и несущий ствол перерубят? — спросила Алиса.

— Надо контролировать, — объяснил Седрик. — Думаешь, почему погонщиков всегда не хватает? Толковый погонщик не столько рабов погоняет, сколько по рукам бьет, если что не так начинают делать. А то они наработают… А что, Джон тебе погонщика не выделил?

Алиса ничего не ответила, только пожала плечами. Она не стала говорить Седрику, что сама прогнала погонщика, потому что ей показалось, что он обращается с рабами слишком жестоко. Но это она тогда так думала, а теперь… Вон как у Белого Червя морда распухла… Тот мужлан оркоподобный по морде рабов не бил, только за волосы таскал и уши выкручивал.

— Алиса, ты на меня больше не обижаешься? — неожиданно спросил Седрик. — Ты меня извини, я тогда не знал, что ты настоящий человек…

Алиса вспомнила, как Седрик Мунлайт, в то время еще капитан, избил Невилла, и как после этого она чуть было не зарезала Седрика его собственным мечом. Алиса улыбнулась и сказала:

— Я теперь знаю, как отличать человека от орка. Надо, чтобы кто-то кого-то наказывал. Тот, кого наказывают — орк, а кто наказывает — человек. Чтобы стать человеком, мало свести с лица татуировки, надо еще кого-нибудь наказать, это как посвящение.

В кармане полковника завибрировал телефон. Седрик вытащил артефакт, глянул на переднюю панель и резко посерьезнел. Поднес артефакт к уху и почтительно произнес:

— Слушаю, ваше величество. Одну минуту, сейчас уточню. Алиса, Джон сейчас где?

— В логове своем медитирует, — ответила Алиса. — А что, Рейнблад прилетел? Давай, я к нему выйду и провожу, куда надо.

— Ваше величество, разрешите, я вас встречу и провожу, — сказал Седрик в телефон. — Так точно.

Убрал артефакт в карман и сказал:

— Пойдем, встретим Великого Вождя.

— Да я сама справлюсь, — сказала Алиса. — Ты лучше за этими охламонами последи, а я вернусь и тебя сменю.

— Не получится, — покачал головой Седрик. — В случае прибытия на объект вышестоящего командира старший по объекту его встречает, отдает рапорт…

— Да ну тебя! — фыркнула Алиса. — Как меня достала эта ваша солдафонщина… Эти придурки без тебя все испортят!

— Не испортят, — возразил Седрик. — Ну ты, чувырло, понял, где рубить?

— Так точно! — отрапортовал Белый Червь.

В этот момент телефон Седрика снова завибрировал. Седрик посмотрел на переднюю панель и озадаченно хмыкнул.

— Да, ваше величество, — произнес он в артефакт. — Никак нет, телефон мой личный, у сэра Росса другой идентификатор. Не могу знать, ваше величество. Три минуты. Есть.

Убрал артефакт в карман и произнес недоуменно:

— Что-то телефон барахлит. Его величество пытается Джону дозвониться, а сигнал ко мне приходит. Если увидишь Джона раньше меня, скажи ему, что связь не в порядке, хорошо?

— Сказать-то я скажу, да что толку? — вздохнула Алиса. — Он как сюда прилетел, так все время медитирует, постелил на пол тряпку и валяется, как наркоман. Мыться перестал. А глаза как откроет — такие сумасшедшие, аж смотреть страшно. Боюсь, как бы умом не тронулся. Он же все время к компьютерам подключен через мозг, а там излучение вредное, оксиданты всякие…

— Ты его строго не суди, — посоветовал Седрик. — Он большое дело делает. Ты в реакторных залах была?

— Кто бы меня туда пустил, — сказала Алиса.

Она хотела произнести эти слова безразлично, но обида в голосе все же прозвучала.

— Извини, забыл, — смутился Седрик. — Туда посторонним действительно лучше не заходить. Техника, суета, того и гляди, придавят чем-нибудь тяжелым… Но ты бы видела эту технику… Я раньше не верил, что третья эпоха уже началась, думал, его божественность опять пропагандой занимается. А как увидел… Это что-то небывалое…

Они подошли к магистральному коридору, соединяющему посадочную площадку дисколетов с реакторными залами. Слева направо по коридору шли рабы, построенные в колонну по два, каждая пара катила перед собой большое деревянное колесо. Это было похоже на то, как колонна муравьев тащит в свой муравейник всякую съедобную ерунду, но только муравьи не умеют катать колеса. Алиса хихикнула.

— О, проволоку привезли, — сказал Седрик. — Не понимаю, как они эти катушки по десантным отсекам распихали, они же маленькие совсем, а катушки большие. Эй, жабы, дорогу!

— Да пошел ты в жопу! — крикнул кто-то из коридора. — Не видишь, грузчики работают?

— Я полковник Мунлайт! — представился Седрик. — А ты кто такой?

— Виноват, не опознал, — отозвался некто. — Жабы, стоять! Дорогу сэру полковнику! Ты чего творишь, урод косорукий?! Плавно тормозить, плавно, я сказал! Упустишь, раздавит, придурок недотраханный!

Что-то захрустело, кто-то отчаянно завизжал. Орки, катившие свою катушку прямо напротив Седрика и Алисы, остановились, замахали руками, завопили и побежали назад, к выходу из черного леса. Неуправляемая катушка врезалась в впереди идущих рабов, оба упали, одному катушка проехалась по руке, кость с хрустом переломилась, орк заголосил. А где-то справа ругался погонщик.

— Раздолбаи, — констатировал Седрик. — Дебилы, жабы безмозглые, чурки недотраханные! Прямо хоть бойцов заставляй всякое говно таскать, честное слово!

Седрик осторожно выглянул в коридор, покрутил головой, обернулся к Алисе и сказал:

— Больше ничего вроде не катится. Пойдем отсюда быстрее.

Они направились к выходу из черного леса. По дороге какой-то пришибленный раб ухватил Алису за лодыжку, но Седрик пнул его в голову, раб разжал пальцы и успокоился.

— Жалко их, — вздохнула Алиса. — Они же не виноваты, что тупые.

— Тупые, не тупые, а технику безопасности соблюдать надо, — заявил Седрик. — Но в целом жалко, да.

Они вышли наружу, из мрачного полумрака эльфийского нанозавода под яркий солнечный свет.

— Ой, молодцы, как здорово придумали! — восхитился Седрик.

Алиса сначала не поняла, что он имеет в виду, а потом разглядела, когда проморгалась и глаза привыкли к нормальному дневному освещению. Оказывается, катушки с проводами привезли не в десантных отсеках штурмовиков, а в огромной проволочной сетке, которую сразу три штурмовика приволокли на толстых железных тросах. Сейчас вокруг этой сетки суетились орки, вытаскивали из нее катушки, откатывали в сторону и укладывали в ряды. А левее, метрах в пятидесяти, стоял на опорах маленький дисколет-истребитель, рядом с которым нервно прохаживался туда-сюда сэр Герхард Рейнблад, Великий Вождь, Самый Дорогой Господин и одновременно Кардинал-Первосвященник всея Человеческой Общины. Выражение его лица напомнило Алисе тот случай, когда после налета эльфов на Драй Крик она чуть было не вышибла из сэра Рейнблада мозги эльфийской дубиной, потому что он, видите ли, решил изобразить проницательность, поиграть в злого следователя и узнать от Алисы все сокровенные тайны. Тайны он в итоге узнал, но только потому, что боги не дали Алисе решимости схватить палицу и проломить эту зловредную башку. Сейчас Алиса понимала, что боги были правы.

Самый Дорогой Господин увидел Алису, просветлел лицом и зашагал навстречу. Седрик выпрямился и изменил походку, теперь он шагал, как на парадах, высоко задирая прямые ноги и громко топая при каждом шаге, будто запрещенных грибов объелся и теперь его прет. Приблизившись к Великому Вождю, полковник вытянулся в струнку и отрапортовал:

— Ваше величество! На вверенном мне объекте происшествий не случилось! Личный состав занимается согласно распорядку! Докладывал комендант объекта полковник Мунлайт!

Рейнблад протянул руку, Седрик упал на одно колено и почтительно поцеловал ее. Рейнблад поморщился — очевидно, рассчитывал на рукопожатие. Алиса хихикнула.

— Мы встречались? — спросил Рейнблад Седрика. — Ваше имя мне знакомо. Вставайте, полковник, хватит унижаться, вы не фермер и не орк.

Седрик встал и почтительно произнес:

— Ваше величество читало мои донесения. Я служил у полковника Слайти командиром эскадрона и… гм… докладывал…

— А, помню, — прервал его Рейнблад. — Комендантом объекта тебя Джон назначил?

— Так точно, — подтвердил Седрик. — Сэр Росс позвонил сэру Слайти и попросил откомандировать меня в его распоряжение.

— Проводи меня к Джону, — распорядился Рейнблад.

Они направились к входному коридору. Когда до границы полумрака оставалось метров двадцать, навстречу им из темного тоннеля вывалилась странная компания. Впереди шел человек, очевидно, погонщик, за ним два орка волокли третьего, который неуверенно переступал ногами, опираясь на плечи товарищей, и непрерывно голосил:

— Руку больно, руку больно, руку больно!

Внезапно раненый вывалился из объятий товарищей, упал на выжженную землю и забился в рыданиях.

— Не могу смотреть, как скотина мучается, — вздохнул погонщик. — Прими, Никс Милосердная, душу раба своего.

Произнеся эти слова, погонщик отцепил от пояса легкий томагавк, нагнулся и разбил раненому орку череп. Тот взвизгнул в последний раз и затих.

— Тащите на кухню, — приказал погонщик рабам.

— А что, кухню снаружи устроили? — спросил Рейнблад.

— Так точно, — откликнулся Седрик. — Из соображений пожарной безопасности.

Орки подхватили труп товарища и поволокли прочь. Погонщик проводил их печальным взглядом, богохульно выругался и скрылся под сводами черного леса.

— Оригинально у вас служба поставлена, — заметил Рейнблад.

— Да, травматизм среди рабов очень высокий, — вздохнул Седрик. — Особенно среди грузчиков и разнорабочих. Много тяжелой работы, непривычной и опасной. По-хорошему, надо с каждым рабом особый тренинг проводить, но нет ни сил, ни времени, вот и мрут. Зато с пищевым снабжением нет проблем. Давайте, ваше величество, постоим здесь немного, пусть глаза к темноте привыкнут.

— Нормальное освещение делать собираетесь? — спросил Рейнблад.

— Так точно, — кивнул Седрик. — Проволоку уже привезли, теперь надо изоляцией покрыть, без изоляции протягивать нельзя, пожароопасно. Джон выделил под это дело одну ванну, там сейчас станки налаживают, завтра начнем провода тянуть.

— Электроэнергия нормально поступает? — спросил Рейнблад.

— Так точно, — ответил Седрик. — Пока все идет в большой энергоблок, кое-что отбирается на питание реакторов, но это мелочи. Две ванны запрограммированы под бомбы, одна под «Фебосы», вторая под «Хорнеты». Пока делаем корпуса, дня через три начнем энергией накачивать.

— На большую войну энергии хватит? — спросил Рейнблад.

— Вроде должно, — пожал плечами Седрик. — Но об этом лучше Джона спросить. Алиса, куда дальше идти?

— Прямо, через двести метров налево, там будет указатель, — ответила Алиса. — Может, пойдемте уже? Вроде глаза уже привыкли.

— Пойдемте, ваше величество? — предложил Седрик.

Они прошли метров пятьдесят, затем его величество всплеснул руками, выругался и упал лицом вниз.

— Это кто там демонов призывает? — донеслось спереди. — Сейчас живо рога обломаю!

— Здесь его величество сэр Герхард Рейнблад, Великий Вождь и Самый Дорогой Господин всея Человеческой Общины на Барнарде, — провозгласил Седрик.

— Заткни хавальник, величество, пока я тебе в корону не насрал! — прокричал тот же голос.

— Я полковник Мунлайт, — представился Седрик. — А насчет величества я не шучу.

— Фигасе, — донеслось из темноты.

Послышались быстрые удаляющиеся шаги. Алиса тихо засмеялась. Его величество выругался еще раз.

— Тут веревки какие-то, — сообщил он с пола.

— Проволока размоталась, — догадался Седрик. — Уроды, ублюдки, ненавижу!

Минуты через три сэр Рейнблад выпутался из проволочной паутины, они пошли дальше. Дальнейшая дорога прошла без происшествий, если не считать того, что Алиса один раз упала, споткнувшись о труп раба.

Джон встретил их на пороге комнаты, которую Алиса назвала логовом. Вопреки ожиданиям Седрика, Джона не пришлось выводить из медитации, он бодрствовал. Но глаза у него действительно шальные, гораздо безумнее, чем вчера. Если так дальше пойдет… не дай боги…

Джон сердечно улыбнулся и заключил его величество в объятия.

— Здравствуй, Герхард, рад тебя видеть, дружище, — сказал он. — Привет, Седрик, здравствуй, Алиса. Ребята, нам с Герхардом надо побеседовать наедине. Если у вас нет ничего срочного…

— Связь сбоит, — сообщила Алиса. — Его величество не смог до тебя дозвониться.

Джон безразлично махнул рукой.

— Это не сбой, это я переадресацию поставил, чтобы не беспокоили. Сейчас сниму, вот, уже снял. Что-нибудь еще? Тогда оставьте нас, пожалуйста. Хотя нет, Алиса, погоди. Дай планшетник.

— А как же дворец… — начала возмущаться Алиса, но Джон ее остановил, не дал разогнаться как следует.

— Сходи на склад, возьми другой, а этот дай сюда, — распорядился он. — Спасибо, милая.

Когда Седрик и Алиса покинули комнату, Джон сказал:

— Давай присядем, разговор будет долгим.

И уселся прямо на пол, привалившись спиной к стене, сплетенной из веток. На всклокоченную голову Джона посыпались какие-то мелкие аборигенные насекомые, Джон не обратил на них никакого внимания. Рейнблад сел напротив, подальше от стены.

— Знаешь, Герхард, откуда берется энергия? — спросил Джон.

Рейнблад не стал отвечать на этот вопрос, счел риторическим. И не ошибся.

— Во вторую эпоху люди редко задумывались над этим вопросом, — продолжил Джон. — Челнок взлетает, а потом, через какое-то время, приземляется обратно, и его энергоблок уже не пуст, а забит энергией под завязку. А где он взял энергию — это никого не волнует. Когда я был Джулиусом Каэссаром, меня это точно не волновало. Сегодня я специально еще раз просмотрел древнюю документацию, в материалах второй эпохи об источниках энергии не говорится абсолютно ничего. Я не мог предположить, что все происходит так, как происходит. Конечно, если бы я более внимательно изучил чертежи челноков…

— Источник энергии истощился? — догадался Рейнблад. — Или скоро истощится?

Джон улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет, источник энергии истощится не скоро, — сказал он. — Пару миллиардов лет точно проработает, а там уж как боги рассудят. Видишь ли, Герхард, источник энергии находится в другой звездной системе. Есть в нашей галактике планета Один из класса нептунов, она уникальна тем, что ее первый большой спутник висит на стационарной орбите. Мимир он называется, этот спутник. Там протянут сверхпроводящий провод от поверхности спутника к атмосфере планеты… впрочем, технические детали не важны. Важно то, что добывать энергию на Мимире очень дешево, большинство человеческих миров получают энергию именно там. Ты в курсе, что у нас на орбите висят спутники-разведчики конфедерации?

— До последней минуты я был не в курсе, что человеческая конфедерация все еще существует, — ответил Рейнблад. — А что случилось?

— Конфедерация наблюдает за нами, — сказал Джон. — Все эти годы наблюдает, все триста тысяч дней. Я тут узнал, оказывается, наш бэпэ вовсе не уникальный катаклизм, нечто подобное происходит в каждой двадцатой колонии, это как бы естественный отбор. А если брать только те колонии, которые не справились с терраформингом, то катастрофа происходит в каждой второй. Иногда человеческое население вымирает, иногда просто звереет, как у нас. Высокие технологии забываются, цивилизация впадает в варварство. Раньше развитые миры пытались таким колониям помогать, потом перестали, потому что бесполезно. Философы сравнивают гибель колоний с апоптозом клеток, дескать, если общество не смогло поддерживать устойчивое развитие, значит, оно больно и пусть оно лучше вымрет, чтобы зараза не распространилась на другие миры. Когда Арчи Хикс убил мое предыдущее воплощение и начал орбитальную бомбардировку, нашу планету списали со счетов. Но на всякий случай разместили на орбите маленькую спутниковую группировку, чтобы она оповестила конфедерацию, если здесь вдруг начнет происходить что-то заслуживающее внимания.

— И теперь эти спутники оповестили конфедерацию? — спросил Рейнблад.

— Не они, — покачал головой Джон. — Мы сами оповестили. Наши челноки. Видишь ли, Герхард, нормальные планеты черпают энергию очень большими порциями, существуют специальные корабли, танкеры так называемые, у них объем энергоблоков измеряется не единицами, а тысячами петаджоулей. Челноки в развитых мирах применяют… ну, не знаю… Представь себе, что какой-нибудь упоровшийся прокуратор отправил в Рифейские горы за углем караван пеших орков с детскими ведерками. Наши челноки произвели у Мимира примерно такое же впечатление. На нас обратили внимание.

— И что теперь? — спросил Рейнблад.

Джон пожал плечами.

— Пока не знаю, — сказал он. — Час назад к нашей глобальной компьютерной сети подключился новый субъект. Он использует административный ключ с неограниченными полномочиями, заводской ключ, насколько я понял. Этот субъект имеет полный доступ ко всему, что хранится в наших компьютерах. Сейчас он снимает полный дамп.

— Что делает? — не понял Рейнблад.

— Снимает полный дамп, — повторил Джон. — Копирует себе всю информацию, какая только есть в наших компьютерах. До вашего церковного мейнфрейма он тоже добрался.

Рейнблад поежился.

— Этого субъекта можно как-нибудь остановить? — спросил он.

— Думаю, да, — ответил Джон. — Например, физически оборвать каналы связи. Но это если и поможет, то ненадолго. Насколько я понял, с нашей сетью работает робот, если я закрою ему доступ, конфедерация пришлет другого робота, более умного и решительного. Или даже человека, хотя это сомнительно.

— Почему сомнительно? — удивился Рейнблад.

— Путешествие через гиперпространство — путевка в один конец, — объяснил Джон. — Гиперпереход как-то воздействует на иммунную систему человека. При первом переходе она запоминает, что это такое, а повторный переход запускает аутоимунную реакцию. Девяносто процентов людей погибают, у девяти процентов необратимо повреждается мозг, один процент переносят второй гиперпереход без последствий. Наносыворотки не помогают.

— Интересно, — сказал Рейнблад. — А ты уверен, что это не дезинформация? Насколько я помню, в легендах и мифах ничего такого не было.

— Я уже ни в чем не уверен, — вздохнул Джон. — На мой взгляд, это скорее правда, чем дезинформация. Мы слишком слабые и глупые, чтобы нас изощренно обманывать. Мы прозябали в варварстве восемьсот с чем-то лет по стандартному летоисчислению, почти столько же времени прошло от открытия Америки святым Колумбом до колонизации Барнарда. Представляешь, как далеко ушла вперед человеческая наука, пока наши предки дрессировали орков и отбивались от эльфов?

— Не представляю, — сказал Рейнблад.

— Вот и я не представляю, — вздохнул Джон. — Возьми планшетник, я туда кое-что залил, потом почитаешь, там интересно. Хотя очень много непонятного. Я озадачил компьютер последнего челнока, чтобы он, как окажется у Мимира, пообщался с другими кораблями, пособирал информацию. Подключиться к галактической информационной сети у него вряд ли получится, хотя кто знает…

— Что собираешься делать? — спросил Рейнблад.

— Я так думаю, пока работаем по плану, — сказал Джон. — Как появится что-то заслуживающее внимания — будем реагировать. Я буду тебя держать в курсе, просматривай свой планшетник регулярно, там будут появляться новые данные.

— А как с ним работать-то? — спросил Рейнблад.

— Интерфейс интуитивно ясный, — ответил Джон. — Специального обучения не требуется, полчаса повозишься и разберешься. Я думаю, надо с эльфами быстрее заканчивать. Печально все это…

— Что печально? — не понял Рейнблад.

— Все печально, — сказал Джон. — Я думал, к мировому господству стремлюсь, а реально какое там мировое господство… наш Барнард — такая дыра… мы всегда были дырой, даже во вторую эпоху. Нашу колонию основали индейцы-традиционалисты, это такие… даже не знаю, как описать… не то чтобы секта… говно, короче, наша планета. Никто на нее не позарился, больше ста лет после открытия оставалась назаселенной, больше тридцати тысяч дней по нашему счету. Потому что говно. Системы красных карликов людям плохо подходят, нам еще повезло, у нас смена дня и ночи есть, а обычно такие планеты к солнцу все время одной стороной повернуты, представляешь, вечная ночь на полпланеты? Обалдеть. Еще у красных карликов очень мало ультрафиолета в спектре и солнечный ветер какой-то не такой, из-за этого планета либо высыхает, как Марс Изначальный, либо формирует такую биосферу, что терраформинг хрен проведешь. Я раньше думал, наши предки потому не стали заселять другие континенты, что утратили дух первооткрывателей, расслабились, в декаданс впали, а оказывается, не так все просто. Я еще в деталях не разобрался, но очень похоже, что больше одного континента на этой планете терраформировать нельзя, экологическая катастрофа произойдет. И даже один континент терраформировать надо с осторожностью, конденсеры не просто так начали из строя выходить, тому были причины.

— Получается, эльфийский лес выжигать нельзя? — спросил Рейнблад.

— Не знаю, — пожал плечами Джон. — Надо разбираться. Наверное, все-таки можно, вторая эпоха не такая уж короткая была. Ты еще учти, наши предки превращали чернолесье не в прерии, а в сады, от этого нагрузка на экосистему гораздо больше. Если не слишком увлекаться строительством парадайза, может, и обойдется. Да, вот еще что! Знаешь, почему орки такие тупые? У нас на Барнарде каждый человеческий ребенок, чтобы вырасти нормальным, должен жрать с пищей специальные добавки. В местной биосфере то ли витаминов не хватает, то ли минералов, то ли еще чего, короче, эти вещества надо синтетически получать. Если их не жрать, с вероятностью одна вторая из ребенка получается дебил. Наши предки синтезировали эти добавки на нанозаводах, наверное, можно простым биореактором обойтись, но во вторую эпоху так не делали, и когда пришел бэпэ…

— Погоди, — прервал его Рейнблад. — Ерунда какая-то получается. Я в детстве ничего синтетического не ел, мои отец с матерью понятия не имели, что такое нанотехнология. Но я не дебил, и мои сестры тоже нормальные, все три. И дети у них нормальные, и мои любовницы дебилов не рожали, насколько мне известно. Не сходится.

— Все сходится, — возразил Джон. — Это естественный отбор. Мы с тобой не совсем настоящие люди, не такие, как на Земле Изначальной. Не все люди одинаково чувствительны к отсутствию нужных веществ в пище. Вероятность одуреть только в первом приближении равна одной второй, у некоторых детей она выше, у других ниже. Одни мутации повышают устойчивость организма к местным условиям, другие понижают. В первое время после бэпэ в одних семьях вырастало больше нормальных детей, в других меньше. А потом нормальные дети стали скрещиваться с нормальными, а дебилы с дебилами, эти генотипы если и смешивались, то только в одну сторону. Законы о расовой чистоте не просто так появились, не на пустом месте. В человеческой расе заработал очищающий отбор. Чем больше у человека плохих генов, тем больше его детей становятся орками и покидают человеческую расу. Понимаешь?

— Человеческие дети орками не становятся! — возмутился его величество. — Извини, Джон, но ты ерунду говоришь.

— Я говорю не про то, что есть сейчас, а про то, что было раньше, — уточнил Джон. — Сейчас очищающий отбор уже отработал, человеческая раса уже адаптировалась к условиям Барнарда. Плохие гены остались только среди орков. Если ген, который отвечает за детскую тупость — рецессивный, так и должно быть. У мужчины и женщины всегда рождается здоровый ребенок, у мужчины и самки всегда рождается человек, а во втором поколении… Слушай, а похоже! Иначе непонятно, как объяснить, почему среди орков так много полукровок. У них ведь тоже отбор идет… Погоди… Джозеф на связи, сейчас отвечу.

Джон откинулся назад, оперся на стену, его тело обмякло, взгляд стал бессмысленным, на голову снова посыпались жучки и еще какая-то труха. Рейнблад поежился. Он впервые наблюдал своими глазами, как выглядит со стороны сеанс телепатической связи. Теперь понятно, почему Алиса так нервничает, когда Джон уходит в глубокую медитацию. Вид у него действительно сумасшедший.

Рейнблад вытащил кисет, набил косяк, стал курить. К тому времени, когда Джон закончил телепатическую беседу, его величество как раз успел докурить и стал осматриваться, обо что затушить окурок.

— Здесь курить запрещено, — сказал Джон, открыв глаза. — Тебе никто замечаний делать не будет, ты все-таки Великий Вождь, но лучше лишний раз не рисковать. Никак не могу разобраться, как эти пучеглазые свои поганые леса в порядке поддерживают. Раньше я думал, аборигенная растительность сама собой растет, а теперь вижу, что не все так просто. Стены и перекрытия засыхают прямо на глазах. То ли мы при бомбардировке повредили что-то важное, то ли какое-то техобслуживание надо делать регулярно… Короче, осторожно тут кури, все сухое, полыхнет только так.

Рейнблад пыхнул в последний раз и осторожно затушил окурок о каблук сапога.

— Так значит, эти стены чернодревесные в любой момент могут рухнуть? — уточнил он.

— Могут, — кивнул Джон. — А могут и не рухнуть. Поживем, увидим. В принципе, даже если и рухнут, ничего страшного не случится, у эльфов все помещения расположены в горизонталь, многоэтажные здания они не строят. Есть, правда, навесные мостики для техобслуживания реакторов, но их можно заново перестроить, из пластика, например. Надо, кстати, твоим аналитикам продумать, где новые заводы размещать, озадачь при случае какого-нибудь парня потолковее. Военным я это дело поручать не хочу, думаю, лучше всего начать с Адамса, у него хозяйство наиболее отлажено, а потом, когда ресурсы освободятся, можно будет другие бывшие дома тоже заводами обеспечить. А можно и не обеспечивать, можно всю промышленность развернуть на базе ордена хранителей, это уж тебе виднее, как лучше.

— Не понял, — сказал Рейнблад. — Ты собираешься строить новые нанозаводы? В человеческой части Барнарда?

— Ну да, — кивнул Джон. — Заводу все равно, где стоять, в черном лесу или в зеленой прерии. Сейчас все производственные мощности заняты первоочередными задачами, но это не навсегда. Как только ванны освободятся, я собираюсь начать клонировать заводы. Заводу все равно, что делать, энергетический челнок или свою копию. Только я пока еще не продумал, как доставлять детали к месту строительства, видимо, придется чертежи править, чтобы детали получались поменьше. Или сделать несколько маленьких наномодулей, специально для строительства. Типа, ползет такая штука по земле, а под ней реакторная ванна появляется. Либо вручную все собирать из маленьких блоков… но тогда лучше не вручную, а роботами… Ладно, не буду пока загружаться, может, челноки какую полезную информацию принесут. Я их озадачил, чтобы поискали в информационной сети данные по современным технологиям. Эльфийские нанозаводы, по идее, должны были за время межвременья сильно устареть. Герхард, с тобой все в порядке?

— Нет, со мной не все в порядке, — покачал головой Великий Вождь. — Я только сейчас начал понимать, во что вляпался.

Джон состроил серьезное лицо и провозгласил:

— Ты не вляпался, Герхард, а выполняешь свой долг. В годину суровых испытаний ты лично возглавил доверившийся тебе народ и ведешь его к счастью, процветанию, инновациям, торжеству справедливости…

— Да иди ты к демонам! — воскликнул Рейнблад.

Джон рассмеялся и сказал:

— Извини, не смог удержаться. Я тоже нервничаю. Я ведь наполовину орк, я привык считать, что вторая эпоха — как бы золотой век, торжество высоких технологий, а реально отцы-основатели были просто маргинальные придурки. Организовали дурацкую секту, затрахали друг другу мозги националистическими бреднями, типа, даешь возрождение древних традиций, начнем на другой планете все заново, долой бледнолицых…

— Бледнолицых тогда еще не было, — заметил Рейнблад. — Эльфы только после бэпэ появились. Или нет?

— То не эльфы были, то другие бледнолицые, — пояснил Джон. — Считается, что на Земле Изначальной обитало от трех до восьми рас: бледнолицые, черножопые, желтопузые, краснокожие, папуасы, жиды, чурки и эмо. В древних источниках жидов обычно отождествляют с бледнолицыми, а чурок с черножопыми, впрочем, некоторые источники говорят, что черножопые — на самом деле папуасы, хрен разберешь, короче. Жиды и бледнолицые совпадают наверняка: Джизес Крайст — жид, Эйнштейн — жид, Мойше Даян — тоже жид, а на портретах все трое бледнолицые. А Будда Гаутама — явно желтопузый. Мохаммеда бы посмотреть для сравнения…

— Не понял, — сказал Рейнблад. — Все эти боги — не просто боги? Это обожествленные святые?

— Похоже на то, — кивнул Джон. — Только насчет Эйнштейна не уверен. Эйнштейн, мне кажется, скорее персонифицированный дух познания, чем обожествленный святой. Его имя на каком-то эзотерическом языке означает то же самое, что у святого Питера.

— Это который на пару с Джудасом Джизеса распял? — уточнил Рейнблад.

— Вроде да, — пожал плечами Джон. — Я, честно говоря, в легендах и мифах не силен. О, Джозеф приземлился. Пойдем, встретим, хочу бомбы ему показать. Да и тебе тоже будет интересно.

— Не страшно вторжение продолжать? — спросил Рейнблад. — Если конфедерация не одобрит…

— Я над этим думал, — сказал Джон. — И пришел вот к какому выводу. Я считаю, проблемы надо решать по мере поступления. Если конфедерация не одобрит наше решение, нам об этом скажут.

— Или поубивают как очумевших псов, — добавил Рейнблад.

— Если они так решат, от нас ничего зависеть не будет, — сказал Джон. — Захотят поубивать — поубивают, тут уж бойся, не бойся — один хрен. Поэтому бояться не надо. На Земле Изначальной были такие желтопузые рыцари, самураи назывались. Знаешь, как они побеждали у себя страх смерти? Они внушали себе, что уже мертвы, понимаешь? Когда все самое страшное уже произошло, бояться больше нечего.

— Самураи — это зомби? — уточнил Рейнблад.

— Вроде нет, — ответил Джон. — Зомби черножопые, а самураи желтопузые. А может, действительно одно и то же, просто в разных культурах по-разному называется. Джозеф! Джозеф, мы здесь!

Послышались шаги, из-за поворота коридора выдвинулась массивная фигура, почти загородившая тусклый свет, сочащийся из дальнего конца. Рейнблад сразу узнал генерала Слайти, экзоскелет ни с чем не перепутаешь, особенно на просвет.

— Второй экземпляр попался хороший, — заметил Джон. — Джозеф, ты эти протезы сколько уже носишь? Дней сто уже, наверное? Хотя нет, поменьше… Совсем не скрипят и не свистят, отличный экземпляр.

Джозеф приблизился к ним и распахнул было объятия, чтобы поприветствовать Джона по-дружески, но заметил Рейнблада и сразу принял строевую стойку, звонко щелкнул железными ступнями, вытянулся в струнку, глубоко вдохнул, но начать рапортовать не успел, потому что его величество негромко, но веско сказал:

— Отставить церемонии. Здравствуй, Джозеф, рад тебя видеть.

Хотел протянуть руку для рукопожатия, но вспомнил, что у генерала Слайти рука железная, и передумал.

— Рассказывай, Джозеф, — сказал Джон. — Я правильно понял, что в операции достигнут полный успех?

— Так точно, — подтвердил Джозеф. — Успех полный, как Песец. Я бы даже сказал, эпичный. Нанозавод в Барли эльфы сдали без боя. На момент штурма на объекте не было ни одного беложопого, ни живого, ни мертвого, они полностью эвакуировали с прилегающих территорий все население и все войска. Боевых потерь нет. Ребята проверяют территорию на предмет минных полей и прочих сюрпризов, но похоже, что ничего такого там нет. Эльфы проиграли войну.

— Ты был прав, Джозеф, когда предлагал развивать успех, — сказал Рейнблад. — Быть тебе трижды героем.

Джозеф сморщился, будто съел лимон, и недовольно буркнул:

— Служу человечеству.

— По-моему, трижды присваивать геройское звание — это уже перебор, — заметил Джон. — Джозеф, конечно, герой, но измерять геройство количественно — по-моему, неправильно. Впрочем, тебе виднее, Герхард, ты правитель, не я. Пойдемте, на бомбы полюбуемся.

— А эти бомбы нам теперь вообще нужны? — спросил Рейнблад. — Если мы захватим все эльфийские заводы быстро и без потерь… Может, пучеглазые пусть себе живут в своих непролазных чащобах? Тем более, ты говорил, продолжать терраформинг опасно…

— Осмелюсь осведомиться, я пропустил что-то важное? — поинтересовался Джозеф.

— Да, есть такое, — кивнул Джон. — Мы тут намедни вступили в контакт с конфедерацией.

— Куда вступили? — не понял Джозеф.

— В контакт, — повторил Джон. — С человеческой конфедерацией. С человеческими общинами в других звездных системах. С теми, у кого не было бэпэ и которые не одичали, как мы.

— И как? — спросил Джозеф.

Джон пожал плечами.

— Пока никак, — сказал он. — Они нас изучают. Мне удалось раздобыть кое-какую информацию, потом сходи на склад, скажешь, чтобы тебе планшетник выдали, я тебе закачаю все данные, почитаешь не торопясь. Там много интересного.

— Войну продолжаем? — спросил Джозеф.

— Думаю, да, — кивнул Джон. — Если Герхард не против. Ты не против, Герхард?

— Пока нет, — ответил его величество. — Но я эти материалы тоже пока не читал, надо сначала разобраться…

— Разбирайтесь, ребята, — сказал Джон. — Я тоже буду разбираться. Если вдруг обнаружите что-то важное, сразу звоните, будем решать, что делать. Вон, глядите, бомбы.

Они вошли в обширное складское помещение. Потолок этого зала был необычно тонким, сквозь него просачивался солнечный свет, видимость была как снаружи в пасмурный день. Пол был густо усыпан какой-то неясной трухой. Джон озабоченно посмотрел вверх и сказал:

— Помирает биотехнологический комплекс. Перекрытие скоро обвалится. Герхард, свяжись с Рокки Адамсом, пусть пришлет какого-нибудь архитектора или как они там называются. Боюсь, дней через десять эти заросли совсем разрушатся, надо срочно что-то придумывать. Здесь-то все равно, а если реакторы дождем зальет…

— Испортятся? — забеспокоился Джозеф.

— Не знаю, — пожал плечами Джон. — По идее, не должны, но кто их знает…

— А бомбы где? — спросил Рейнблад.

— Вон, у стены разложены, — показал Джон. — Длинные как бы сигары — это «Хорнеты», а «Фебосы» вон, в кучу свалены, как картошка.

— Не страшно столько зарядов в одном месте держать? — спросил Джозеф.

— Пока нет, — ответил Джон. — Они энергией еще не заправлены, это просто корпуса с начинкой. Первый заправочный блок только-только из ванны вытащили, еще сушится, потом будет самотестирование проходить…

— А если весь черный лес выжечь к бесам и демонам, экология планеты выдержит? — спросил Рейнблад.

— Хороший вопрос, — сказал Джон. — Надо уточнить. Думаю, мы начнем, а там посмотрим, как пойдет. Кстати, ты мне еще одну мысль подсказал. Можно попробовать подобрать какое-нибудь биологическое оружие, чтобы черные леса не выжигать, а вытравливать. Только нацеливаться надо не на эльфов, а на аборигенную биосферу. Найти какой-нибудь эксплойт в их генетическом коде… Герхард, надо подобрать толковых ребят и организовать им курсы повышения квалификации, чтобы осваивали современную науку и сокращали отставание. Выдать им планшетники, организовать подключение к спутникам… Нет, лучше не к спутникам, надо специальный портал прокидывать к гиперпереходу. Повесить на орбите специальный челнок, чтобы накапливал запросы и раз в сутки или, там, два раза, уходил в гиперпереход, вываливал все запросы в сеть конфедерации, а потом закачивал ответы в накопитель и привозил сюда. Это если челнок сможет войти в их сеть без человека. Лучше, чтобы смог. Если не сможет, придется человека отправлять, а это билет в один конец. Боги, как все сложно!

— Речь идет о челноке, который минуту назад сошел с орбиты?

— Да, а что? — машинально ответил Джон, и тут до него дошло, что последний вопрос задал не Герхард и не Джозеф, а кто-то третий, незнакомый. И голос доносится откуда-то сверху…

— Кто здесь? — воскликнул Джозеф.

Джон и Джозеф одновременно отпрыгнули в разные стороны и выхватили бластеры. А сэр Рейнблад от неожиданности остолбенел и только мотал головой из стороны в сторону.

— Что за блядство… — пробормотал Джозеф. — Джон, ты тоже слышал?

— Угу, — отозвался Джон.

Он стоял, задрав голову вверх, с бластером наперевес, и задумчиво созерцал дырки в потолке. Затем убрал бластер в кобуру и спросил непонятно кого:

— Летающий робот, что ли? Гости из цивилизованных миров?

Ответом ему было молчание.

— Он невидимый? — спросил Джозеф.

— Похоже на то, — пожал плечами Джон. — Стелс-поле, надо полагать. Спрячь оружие, он нас боится.

Джозеф спрятал оружие, и едва он застегнул кобуру, как над ними проявилось нечто похожее на небольшой арбуз, но не зеленое, а темно-серое.

— Извините, что напугал, — произнесло нечто непонятно откуда. — Позвольте представиться, меня зовут Лука Осборн, я представляю информационный портал «Мебиус».

Голос у летающего арбуза был вполне человеческий, не как у роботов второй эпохи.

— Какой портал? — спросил Джозеф.

— Вы случайно не родственник Энтони Осборна, которого Невилл Росс зарезал? — спросил Джон.

Лука-арбуз ответил не сразу, а через несколько секунд.

— Портал информационный, — сказал он. — Это нечто вроде газеты, но не бумажное, а… гм…

— Компьютерное? — подсказал Джон.

— Например, — ответил Лука.

— Вы человек или робот? — спросил Рейнблад.

— Я копия человеческой личности, загруженная в тело робота, — ответил Лука. — Вы только что правильно заметили, человеческие тела очень плохо переносят гиперпереход, поэтому если нужно слетать туда-обратно, обычно…

— Так ты журналист? — перебил его Джон.

— Ну да, — ответил Лука. — Я бы хотел взять эксклюзивное интервью у вас троих. В качестве ответной услуги могу вам предложить доступ к вселенской информационной сети.

— Эксклюзивное интервью — это как? — спросил Рейнблад. — Это чтобы мы пообещали другим журналистам ничего не рассказывать?

— Совершенно верно, — подтвердил Лука. — В обмен я готов передать вашему челноку ключ доступа к вселенской сети. Без моей помощи вы такой ключ не получите. Соглашайтесь.

— По-моему, ты врешь, — сказал Джон. — Боги мне подсказывают, что ты не единственный говорящий мячик, который скоро появится на нашей планете. И даже не первый.

— А кто первый? — заинтересовался Лука. — «Гошен Ньюз»? «Стинг Пресс»?

— Понятия не имею, — ответил Джон. — А если бы и знал, то все равно не сказал бы. Ладно, давай свой ключ доступа. Ты к нашей-то сети доступ получил?

— Еще бы! — хмыкнул Лука. — У вас мастер-ключ как поставили по дефолту тысячу лет назад, так ни разу не меняли. Надо обязательно поменять, а то скоро туристы набегут, они вам такого напрограммируют…

— Кто набежит? — переспросил Рейнблад.

— Ну… — замялся Лука. — Как бы это объяснить, чтобы понятно было…

— Любопытствующие путешественники, — подсказал Джон. — А что, у вас любой человек может свою душу засунуть в робота и улететь через гиперпереход куда захочется?

— Не совсем, — ответил Лука. — Надо иметь соответствующий кредит, допуск, зачет сдать по технике безопасности… Но мы отвлеклись. Так вы эксклюзивное интервью дадите или нет?

— Дадим, — пообещал Джон. — Такое эксклюзивное, что дальше некуда. Давай, заливай ключ.

— Уже, — сказал Лука. — Только вам надо компьютер челнока перепрограммировать, там интерфейсы несовместимые. Я могу все сделать после интервью.

— Можешь — сделай, — сказал Джон. — Давай, задавай свои вопросы.

— Хорошо, — сказал Лука. — Сейчас я кое-что скажу для зрителей, типа, голос за кадром, вы не обращайте внимания, просто стойте с серьезными лицами. Уважаемые зрители! Позвольте представить вам эксклюзивный репортаж с планеты Барнард, колонизованной тысячу лет назад индейскими традиционалистами. Это удивительный мир, непередаваемо своеобразный! Рабство, каннибализм, сексуальные извращения, расизм, наркомания, геноцид! Такого количества уникальных особенностей вы не встретите больше нигде! Но самое интересное не это! Дикость, варварство, утрата высоких технологий и социальная деградация — обычная судьба маргинальных колоний, но община Барнард пошла особым путем! Восемьсот лет назад великий правитель и киберпанк Джон Росс спрятал свою личность в память суперкомпьютера, и теперь его личность вселилась в тело тщедушного существа умственно неполноценной низшей расы…

— Серый Суслик был полноценным! — возмутился Джон. — Поумнее иных высокорожденных!

— Вот! — воскликнул Лука. — Смотрите и слушайте, с вами говорит сам Джон Росс, легендарный Джулиус Каэссар, которого на Барнарде почитают как бога! Этот великий правитель ведет свою Родину к счастью и процветанию, и его скромность ничуть не уступает мудрости и хитрости. Он не пожелал сесть на трон, возложить на свою царственную плешь Корону Тысячи Опоссумов, принести в жертву девственницу и совершить одиннадцать однополых сношений, символизирующих отречение от…

— Ты чего несешь? — перебил его Джон. — Какие еще одиннадцать сношений?

— А что, у индейцев разве не было такого обряда? — удивился Лука. — Погодите, сейчас уточню… Ах да, это у негров, и не одиннадцать сношений, а всего одно… Да наплевать, зритель схавает! А девственниц у вас в жертвы приносят?

— Приносят, — мрачно подтвердил Рейнблад.

— На каменном алтаре, украшенном эзотерическими символами, вырезают сердце обсидиановым ножом? — уточнил Лука.

— На любом алтаре протыкают сердце обычным железным ножом, — ответил Рейнблад. — Потом жрец сливает немного крови в рюмку и выпивает, отрезает ломтик мяса и им закусывает.

— Ух ты! — восхитился Лука. — Ритуальный каннибализм! Какая прелесть! А обряды плодородия у вас есть? Ну, там, козу трахнуть на свежевспаханном поле?

— Орки коз вроде трахают, — ответил Рейнблад. — Джон, у вас… ну, когда ты это…

— Не было у нас никаких обрядов, — ответил Джон. — Коз трахали, но без всяких обрядов, просто так, по потребности.

— Итак, уважаемые зрители! — провозгласил Лука. — Многие столетия община Барнарда вела патриархальный образ жизни. Юные пастухи бродили по полям, дудели в дудки, сношали прекрасных пастушек, а иногда и коз, суровые жрецы резали девственниц на алтарях и пожирали их плоть, запивая кровью, стекающей по окладистым седым бородам…

— Лука, ты, вообще, слушаешь, что тебе говорят?! — возмутился Рейнблад. — Какие седые бороды? Какое «пожирали»? Ты хоть одно жертвоприношение вживую видел?

— Пока нет, — ответил Лука. — Но с удовольствием посмотрю. А насчет того, что слушаю одно, а говорю другое, так это у нас, журналистов, так принято. Чего напрягаться, если зритель и так все схавает? Так, на чем я остановился… Ах да… Теперь, уважаемые зрители, позвольте представить вам третьего участника нашего ток-шоу. Генерал Джозеф Слайти, верховный главнокомандующий всех человеческих племен Барнарда, ворон войны, как называли таких людей дикие индейцы. Джозеф, правда, не совсем человек, он киборг-терминатор, обратите внимание на его железные руки и ноги, изготовленные по древней технологии стимпанка. Сэр Джозеф, расскажите, пожалуйста, нашим зрителям, какой модели у вас стоит мозговой чип?

Сэр Джозеф крякнул и начал краснеть.

— Джозеф, не нервничай, — посоветовал ему Джон. — Сэр Лука провоцирует нас на сильные эмоции. Я вас правильно понял, сэр Лука?

— Да, зритель это любит, — отозвался Лука. — Говорящие головы никому не интересны, надо чтобы чувство было, чтобы зритель сопереживал. Если просто политику обсуждать или технологии… ну, зритель, конечно, разный бывает… Сэр Рейнблад, вы давно любите мазохизм? Что вы чувствовали, когда вылизывали анус Патриции Трисам?

Джозеф засмеялся, затем поперхнулся и стал надрывно кашлять. Джон стал стучать его по спине, при этом как бы невзначай отвернулся от его величества, чтобы не смущать его беззвучным, но неудержимым хохотом. Сэр Рейнблад покраснел, как мифический помидор, разинул рот, но не смог ничего сказать, потому что временно потерял дар речи.

— Ах, какие эмоции! — воскликнул Лука. — Зрители будут в восторге! Обожаю первобытные миры!

Сэр Рейнблад сунул руку за пазуху, выхватил бластер, Лука мгновенно стал невидимым. Великий Вождь направил оружие туда, где только что висел робот-арбуз, но выстрелить не успел — Джон ударил его по запястью и выбил оружие.

— Не суетись, Герхард, — посоветовал он. — Все равно он уже улетел, явная же гравитационная волна прошла, неужели не почувствовал?

— Я его убью, — прошипел Рейнблад сквозь зубы. — Какое ему дело… что… как… Откуда он узнал?!

— Да откуда угодно, — пожал плечами Джон. — Либо из компьютеров выкачал, либо интервью взял у кого-то другого. В информационном обществе личных тайн не бывает, привыкай.

— Во вторую эпоху журналисты были такие же наглые? — спросил Рейнблад.

— Не настолько, но близко ктому, — ответил Джон. — Мы тогда проще относились к индивидуальным особенностям личности, не стеснялись почти ничего. Это потом, в эпоху варварства, стали комплексовать: гомосексуализм — плохо, мазохизм — плохо, приличные леди оркам не дают…

— Фу! — синхронно воскликнули Герхард и Джозеф.

Они посмотрели друг на друга, Джозеф хихикнул, а Герхард помрачнел еще сильнее.

— Не расстраивайтесь, ваше величество, — донесся сверху голос невидимого Луки. — Ваше поведение абсолютно нормально, варварские вожди — они все такие. Давайте пока оставим этот вопрос. Сэр Джон, а это правда, что вы — продукт интеллектуального мейоза древнего короля Джулиуса Каэссара и умственно неполноценного существа низшей расы?

— Не будет тебе пищи, мерзкий тролль, — ответил ему Джон. — Давай заканчивать с этим… интервью. Ты обещал перепрограммировать челнок для доступа к сети.

— Нет пищи — нет перепрограммирования, — заявил Лука. — Мне нужно много сильных эмоций, без них интервью — не интервью, а дерьмо козлиное.

— Я тебе скажу, где взять сильные эмоции, — сказал Джон. — Есть у меня боевая подруга, Алисой зовут. По рождению орчанка, но не слабоумная, очень умнвя девушка, бойкая такая… Ты ее поспрашивай, она тебе столько сильных эмоций выдаст, что лопнуть можно. Она сейчас… гм… давай, я тебе как-нибудь напрямую координаты передам.

— Положи файл на рабочий стол планшетника, который Герхард в руках держит, — предложил Лука. — Ага, спасибо. Ой, плохо! Я туда не смогу залететь, коридоры слишком узкие. Может, она лучше сюда придет?

— Она сюда не придет, — заявил Джон. — Она занята. Третий час уже пытается втолковать слабоумным оркам, как вырубить в аборигенной растительности участок под наш с ней дворец. Ты там столько эмоций получишь… А давай, тебя Джозеф в руках отнесет?

Джозеф многозначительно щелкнул железными пальцами и пробормотал себе под нос:

— Заодно проверю, насколько у него корпус прочный.

— Но-но! — прикрикнул Джон. — Даже не вздумай! Нам Лука еще нужен челнок перепрограммировать.

— Да шучу я, — сказал Джозеф. — Давай, Лука, спускайся, доставлю тебя к источнику эмоций в целости и сохранности. Ты нам нужен, тебе еще челнок перепрограммировать.

— Гм… — сказал Лука. — Джон, может, лучше вы меня отнесете?

— Да запросто, — сказал Джон и улыбнулся. — Почему бы не оказать услугу хорошему роботу?

— Я не робот! — возмутился Лука. — Тело не имеет значения, главное — личность! Будьте любезны обращаться со мной как с человеком!

— Как тебе угодно, — пожал плечами Джон. — Давай, спускайся, пока я не передумал.

Лука плавно опустился на метровую высоту и неподвижно завис. Труха на полу зашевелилась и приняла очертания силовых линий гравитационного поля, создаваемого летающим роботом. Джон подошел к роботу, плотно обхватил двумя руками и сказал:

— Пойдем, Джозеф, проводишь меня к Алисе.

Они вышли из зала в коридор, там Джон остановился и сказал:

— Держи, Джозеф, товарища Луку. Здесь, как я понимаю, гравитационный двигатель уже не сработает.

— Мы так не договаривались! — воскликнул Лука. — Сэр Джон, вы обещали!

— А вот не надо ля-ля, — сказал Джон и улыбнулся. — Я свои обещания всегда выполняю, великому правителю иначе нельзя. Обещал доставить тебя к источнику эмоций, вот и, доставил. Держи, источник, товарища, да покрепче, чтобы не вырвался.

— Не вырвется, — заверил его Джозеф. — У меня еще никто не вырывался.

— Джозеф, потом озадачь Седрика, пусть где-нибудь раздобудет топор побольше, — подал голос его величество. — Или дубину какую-нибудь потяжелее.

— Зачем? — не понял Джозеф.

— Алисе пригодится, — объяснил Рейнблад. — Я тут вспомнил, как тогда, в Драй Крик, я ее пытался на сильные эмоции развести. Она мне тогда эльфийской дубиной чуть голову не проломила, я уж думал, конец пришел кардиналу-первосвященнику.

— Интересно, — сказал Джон. — Мне Алиса ничего такого не рассказывала.

— Стесняется, наверное, — предположил Рейнблад. — Я тоже раньше стеснялся рассказывать об этом случае. А теперь думаю, чего мы как первобытные варвары? Вежливость соблюдаем, стараемся никого не обидеть… Я так думаю, нам надо перенимать опыт цивилизованных миров. Сильные эмоции, все такое…

— Прекратите надо мной издеваться! — воскликнул Лука. — Если вы сейчас же не перестанете, я…

Наступила тишина. Трое мужчин с любопытством разглядывали серый пластиковый шар и ждали продолжения. Пауза затягивалась.

— Чего это он замолк так надолго? — спросил наконец его величество.

— Может, энергоблок разрядился? — предположил Джон. — Вот что, Джозеф. Отнеси его к Алисе и положи где-нибудь неподалеку, пусть сильными эмоциями заряжается. Лука, полчаса тебе хватит?

— Час, — буркнул Лука.

— Не разрядился энергоблок, — констатировал Джозеф.

— Через два часа я рассчитываю, что компьютер челнока, о котором мы говорили, будет перепрограммирован должным образом, — продолжил Джон. — Если этого не случится, Джозеф, выброси, пожалуйста, товарища в нужник. Только проследи, чтобы дырка наверху была не слишком широкая, чтобы не выбрался на гравитационной тяге.

— А что, местные растения дерьмо больше не утилизируют? — удивился Джозеф. — Раньше же эльфы по углам гадили, а эта ихняя чернота саморастущая…

Джон состроил многозначительную гримасу и подмигнул.

— Издеваетесь, — констатировал Лука. — Ну, давайте, издевайтесь, я про вас такой репортаж сделаю… Вовек не отмоетесь!

— Мы в любом случае вовек не отмоемся, — сказал ему Джон. — Ты же сам все перечислил: каннибализм, геноцид, что там еще…

— Сексуальные извращения, — подсказал Джозеф.

— Вот-вот, — кивнул Джон. — Ладно, Джозеф, давай, приступай. Если товарищ будет выпендриваться, действуй по обстановке. Если поймешь, что не справляешься, вызови палача профессионального. А мы с Герхардом пока поразмышляем о судьбах отечества. Пойдем, Герхард.