Война с Западом

Конечно, не все соглашаются на эти сеансы расистской индоктринации. Но там, где люди выступали против них, результаты не всегда способствовали их карьере. В 2021 году школа Grace Church School заставила всех своих учеников и учителей пройти "антирасистский тренинг". Тренинг проводился во имя "повышения справедливости". Но, как отметил учитель математики из этой государственной школы, на деле он заставил белых учеников почувствовать себя "угнетателями", в то время как в тех учениках, которых считали "угнетенными", культивировались "зависимость, обида и моральное превосходство".

Однажды в начале 2021 года этот учитель математики - Пол Росси - был приглашен принять участие в обязательном собрании студентов и преподавателей "только для белых". В ходе встречи он задался вопросом, действительно ли правильно называть "объективность", "индивидуализм" и "боязнь открытого конфликта", среди прочих черт, характеристиками "превосходства белой расы". По отзывам некоторых студентов, дискуссия оказалась более продуктивной, чем они ожидали. Но кто-то нарушил конфиденциальность форума и сообщил Росси о его высказываниях. Глава школы сообщил Росси, что его высказывания на собрании Zoom нанесли "вред" ученикам, поскольку речь шла о "вопросах жизни и смерти, о плоти, крови и костях людей". Ему также сказали, что он создал "диссонанс для уязвимых и несформировавшихся мыслителей" и вызвал "неврологические нарушения в существах и системах учащихся", а директор школы по учебе заявил, что высказывания Росси могут даже представлять собой "преследование".

В последующие дни глава приказал всем школьным советникам зачитать каждому ученику школы публичный выговор Росси. Сам Росси так описывал происходившее. "Это был сюрреалистический опыт - ходить в одиночестве по коридорам и слышать слова, доносящиеся из каждого класса". Часть заявления гласила: "В независимых школах с их историей, где преобладает белое население, расизм сочетается с другими формами предвзятости (сексизмом, классом, юриспруденцией и многим другим), чтобы подорвать наши заявленные идеалы, и мы должны упорно работать, чтобы исправить эту историю". Продолжение работы Росси в школе сначала было поставлено в зависимость от того, что он будет работать над "восстановлением моих отношений с цветными студентами".

Впоследствии Росси поговорил с директором школы Джорджем Дэвидсоном, который в частном порядке признался, что у него есть "серьезные сомнения" по поводу "некоторых доктринерских вещей, которые нам излагают во имя антирасизма". Последующий тезис, который ему было трудно понять или признать, что он его понимает, заключался в том, что эта теория должна иметь практические последствия. Росси спросил директора, согласен ли он с тем, что материалы, которые они используют для обучения учеников, по сути, "демонизируют людей". Дэвидсон согласился. Следовательно, школа "демонизирует белых детей". С этим он тоже в конце концов согласился. По его признанию, они заставляли белых детей в школе чувствовать себя "не такими, как все", причем "без всякой личной ответственности". Однако Дэвидсон, похоже, не знал, что делать с этой загадкой. Позже он отрицал, что говорил что-либо из этого. Но у Росси хватило здравого смысла записать разговор с директором и выложить запись в открытый доступ. Росси отправили в отпуск и в конце концов заставили покинуть школу, которой он посвятил свои годы преподавания. Но, как он сказал директору, уходя, причиной того, что директор не поделился с ним своими опасениями по поводу расистских тренингов, проводимых в его школе, было то, что "вы прекрасно знаете, что происходит с теми, кто это делает. Это то, что происходит со мной прямо сейчас".

В других элитных частных школах, таких как Harvard-Westlake School в Лос-Анджелесе, стоимость обучения в которой составляет 40 000 долларов в год, родители изо всех сил пытаются найти способ опровергнуть подобную "антирасистскую" программу. В задачи этой школы входит изучение "неявных предубеждений" для семиклассников, которое проводится по программе "Pollyanna Racial Literacy Curriculum" с неблагозвучным названием. Также был переработан курс истории США для одиннадцатых классов, который теперь преподается "с позиции критической расовой теории". а ученики десятого класса прошли тестирование на скрытую предвзятость. Тем временем в соседней школе Брентвуд (45 630 долларов в год) учеников угощали расово сегрегированными "диалогами", где список литературы школы также подвергся обычной чистке. Ушли "Алая буква", "Повелитель мух" и "Убить пересмешника". На появились такие книги, как "Запечатленный с самого начала" Ибрама X. Кенди: The Definitive History of Racist Ideas in America", а преподаватели объявили об опоздании на один день для младшей школы из-за изучения книги "Белая хрупкость" Робина ДиАнджело.

В доказательство того, что все, что может сделать система школьного образования, система колледжей может сделать еще хуже, по крайней мере один профессор права в американском университете выступил за создание рейтинговой системы "белизны" в американских кампусах. Почетный профессор Дейтонского университета Вернелия Рэндалл составила рейтинг колледжей по таблице, в которой указаны показатели "общей белизны" и "избыточной белизны". Среди прочего, она потребовала от американских юридических вузов устранить "избыточную белизну" из своих кампусов.

Трудоустройство

Легко представить, что подобные безумства могут быть присущи только сфере образования и что за пределами американских школ и колледжей должны преобладать какие-то иные стандарты здравого смысла. Но ничто не может быть дальше от истины. В последние годы, как при администрации Трампа, так и при нынешней администрации, один и тот же образ мышления можно обнаружить во всем государственном секторе.

Агентства, начиная с Министерства юстиции и Генеральной прокуратуры и заканчивая Национальным институтом здравоохранения, в последние годы проводят "антирасистские" мероприятия, организуя переподготовку сотрудников и многое другое. Как отметил Кристофер Ф. Руфо, явная цель аппаратчиков разнообразия заключается в том, что "они хотят обратить "всех в федеральном правительстве" к работе по "антирасизму"". На этих сессиях борьбы на федеральных служащих оказывают давление, заставляя их говорить по принуждению, а тех, кто не подчиняется, ждут профессиональные наказания. Такие сессии проходят во всех правительственных учреждениях.

Например, стало известно, что ФБР проводит для своих сотрудников "семинары по межсекторальности". Министерство внутренней безопасности использует учебные документы, в которых белым сотрудникам объясняют, что они "социализировались в роли угнетателей", а ученых в Сандийской национальной лаборатории заставляли посещать выездные семинары по перевоспитанию только белых мужчин, чтобы они осознали свою белую привилегированность. На одном из таких занятий сотрудникам сказали, что "культура белых мужчин" - это то же самое, что ККК и "белый супремацизм". Участников заставили отказаться от своей "привилегии белого мужчины" и, как часть этого упражнения, заставили написать письма с извинениями перед воображаемыми цветными женщинами. Как это способствует производительности или безопасности, не говоря уже о равенстве, в американских ядерных лабораториях, остается неясным.

Частный сектор тоже вкладывает деньги в обучение сотрудников, чтобы они видели превосходство белой расы в каждом взаимодействии. Например, сервисная сеть Ernst & Young разослала своим сотрудникам электронные письма с призывом: "Недостаточно быть нерасистом. Мы должны выступать и принимать меры против расизма и дискриминации. Мы должны быть антирасистами, и в Ernst & Young наша решимость делать и быть именно такими сильна как никогда". Особым стимулом для этого призыва стали, как заявил один из управляющих партнеров в электронном письме, разосланном всем сотрудникам, "бессмысленные акты насилия против наших чернокожих общин" - в данном случае против Джейкоба Блейка в Кеноше, штат Висконсин. Впоследствии Блейк признался, что у него был нож, прежде чем полиция застрелила его. Но Келли Гриер, разославшая внутреннее письмо, описала действия полиции как указание на "системный расизм, пронизывающий нашу страну". Почему компания Ernst & Young должна быть на стороне обвиняемого преступника с ножом? Потому что "антирасистская" теория научила их сначала делать выводы о морали, а потом игнорировать все детали. Посылать правильные сигналы было важнее, чем быть верным фактам.

Сотрудники компании Cigna, одного из крупнейших американских поставщиков услуг медицинского страхования, также регулярно подвергались урокам CRT. Им читали лекции о "привилегиях белых", "гендерных привилегиях" и "религиозных привилегиях", а также советовали не принимать во внимание белых мужчин при приеме на работу. А в одной из самых успешных американских компаний, Coca-Cola, сотрудников заставляли проходить "антирасистские" тренинги, целью которых было научить работников "быть менее белыми".

Обязательный курс "Противостояние расизму" для сотрудников включал слайд с инструкцией быть "менее белыми, менее высокомерными, менее уверенными, менее оборонительными, менее невежественными и более смиренными".

В ней также говорилось, что "в США и других западных странах белые люди социализированы, чтобы чувствовать, что они по своей природе выше, потому что они белые", и приводились "исследования", которые утверждали, что дети в возрасте трех лет "понимают, что лучше быть белым". Потому что Coca-Cola всегда уделяла такое внимание тому, чтобы помочь маленьким детям вести здоровый образ жизни.

Если люди задаются вопросом, почему все больше людей не говорят о том, что их насильно кормят этой нездоровой пищей для ума, то это связано с ценой, которую можно заплатить за то, чтобы не придерживаться этой линии. Этот факт становится все более очевидным. В феврале 2021 года председатель совета директоров британской компании KPMG австралийского происхождения был осужден коллегами за то, что во время обсуждения с сотрудниками назвал концепцию неосознанных предубеждений "полной чушью" и заявил, что в результате принуждения людей к прохождению тренингов по неосознанным предубеждениям ничего не было достигнуто. Младшие сотрудники заявили, что председателю следовало бы "проверить свои привилегии", и сообщили руководству о его "бесчувственных комментариях". После того как его заставили временно отстраниться от должности "в ожидании расследования", он в конце концов был вынужден уйти в отставку.

Когда люди задаются вопросом, почему большинство идет на поводу у всего этого, им объясняют, что, будь вы учитель математики или партнер в огромной транснациональной компании, цена поднятия головы над парапетом может привести к тому, что вся ваша карьера рухнет вокруг вас. И это может произойти из-за того, что вы зададите самый простой вопрос, заявите о доказанной истине или просто признаете убеждение, которого все придерживались до позавчерашнего дня.

Иногда ситуация меняется на противоположную, но только в том случае, когда огромное количество негативного внимания привлекается к тем, кто пытается проводить политику, которая, по их мнению, не требует затрат или выгодна для их имиджа. Например, в 2021 году компания Disney заявила своим сотрудникам, что они должны отказаться от "равенства" и сосредоточиться на "справедливости". Согласно программе "Что я могу сделать с расизмом?", которой подверглись сотрудники Disney, они должны сосредоточиться на "системном расизме", "привилегиях белых", "хрупкости белых" и многом другом. Кроме того, в программу обучения входили сегменты, посвященные "неявным предубеждениям", "микроагрессии" и, конечно же, "становлению антирасистом". В учебном модуле "Союзничество для расового сознания" сотрудникам сказали, что они должны "взять на себя ответственность" за просвещение "о структурном античерном расизме". Им объяснили, что США имеют "долгую историю системного расизма и трансфобии" и что белые сотрудники Disney должны "преодолевать чувство вины, стыда и оборонительной позиции", искупать вину, бросая вызов "идеологии и риторике, основанной на цветовом слепоте", и никогда не "подвергать сомнению или обсуждать жизненный опыт чернокожих коллег". Среди предложений для белых сотрудников Disney было то, что они должны работать над своими расистскими детьми (расизм с "трехмесячного возраста") и "жертвовать на борьбу с превосходством белой расы, например, на местное отделение Black Lives Matter".

Иногда, когда такие внутренние тренинги становятся достоянием общественности, компания быстро удаляет их, лжет, что сотрудники не проходили их, или делает вид, что они были необязательными. Компания Disney удалила свои учебные документы из сети и заявила New York Post, что они были "намеренно искажены как отражающие политику компании". Почти в каждом случае эта ложь помогает соответствующим компаниям выйти из временной неловкой ситуации. Но ни в одном случае не было никаких признаков того, что компания, обучающая своих сотрудников антибелому расизму, осознала ошибочность своего поступка или отказалась от него по этой причине.

Здравоохранение

Подобные случаи корпоративного расизма могут быть достаточно зловещими. Но бесконечно более зловещими - потому что даже более практичными - были проникновения точно такой же идеологии в сферу здравоохранения. И, возможно, они вышли на первый план только потому, что с 2020 года, пока Америка справлялась с эпидемией заявлений о расизме, порожденной внутри страны, она также боролась с медицинской эпидемией, которая выплеснулась из Китая.

Эти две проблемы пересекаются в вопросе уязвимости к COVID и доступа к вакцинам. Во всех западных странах, начиная с Америки, развернулась дискуссия, в ходе которой активисты утверждали, что чернокожее население и этнические меньшинства непропорционально часто страдают от КОВИДа. Еще до того, как эти факты были констатированы, стали настаивать на причине. Прежде чем кто-то успел поговорить об условиях жизни, состоянии здоровья или о чем-то еще, Кенди, Афуа Хирш и другие вышли на страницы The Guardian и The Atlantic, а также в эфир. Там им удалось внушить, что Америка, Британия и другие западные страны настолько расистские, что не могут даже импортировать вирус из Китая, не придав ему свою особую расовую окраску и не воспользовавшись возможностью убить как можно больше чернокожих людей. Неудивительно, что органы здравоохранения повсюду были в состоянии повышенной готовности к этому обвинению.

Еще совсем недавно для лечения больных достаточно было быть "слепым по цвету кожи". Теперь же на первый план вышло слово "справедливость", которое означало уравнивание результатов, даже если это означало ухудшение ситуации для белых, а не улучшение для черных.

Например, в декабре 2020 года, в конце года проведения COVID и BLM, Центры по контролю и профилактике заболеваний (CDC) опубликовали свои первоначальные рекомендации по определению приоритетов вакцин. В них были определены три конкурирующие приоритетные группы (основные работники, люди старше шестидесяти пяти лет и взрослые с сопутствующими заболеваниями). Затем были определены три этических принципа для принятия решения о том, кому отдать предпочтение среди этих групп. Эти три этических принципа включали в себя "Продвижение справедливости" и "Смягчение неравенства в сфере здравоохранения". И здесь CDC столкнулась с серьезной этической проблемой. Поскольку группы расовых и этнических меньшинств были недопредставлены среди взрослых старше 65 лет.

Как объясняет New York Times, заключительная политика направлена на то, чтобы отдать предпочтение работникам первой необходимости, а не пожилым людям, даже если это будет стоить дополнительных пятидесяти тысяч жизней в месяц. Оправдывая этот сдвиг, Харальд Шмидт, эксперт по этике и политике в области здравоохранения из Университета Пенсильвании, заявил, что в новом руководстве задействован вполне разумный набор приоритетов. "Пожилое население белее", - сказал эксперт по этике. "Общество устроено таким образом, что позволяет им жить дольше. Вместо того чтобы давать дополнительные преимущества для здоровья тем, у кого их и так больше, мы можем начать уравнивать шансы". Конечно, "немного выровнять игровое поле" здесь не может означать ничего другого, кроме как "позволить умирать большему количеству белых людей". Официальная поддержка этой политики также появилась в журнале Американской медицинской ассоциации.

Подобные вещи все еще могут вызвать определенное количество негативных комментариев, и они должным образом последовали за точным сообщением о предложениях CDC. Через месяц ЦКЗ пошел на попятную, хотя и не без громкой жалости к себе со стороны членов комитета, которые жаловались, что столкнулись с "потоком зачастую злобных обвинений" в том, что они "отдавали приоритет другим расовым группам, а не белым людям".

Если бы руководство CDC было единственным подобным случаем, то, возможно, его можно было бы проигнорировать. Но это было не так. После этого случая "справедливая медицина" была опробована по всей стране. Штат Вермонт активно стремился предоставить право на вакцинацию определенным группам населения, исключая при этом людей, идентифицирующих себя как белых. А в бостонской больнице Brigham and Women's Hospital была введена в действие программа медицинского обслуживания, явно дискриминирующая по расовому признаку. Как рассказали два человека, участвовавшие в этой программе, в журнале Boston Review, "решения с учетом цвета кожи" "не позволили достичь расового равенства в здравоохранении", и проблема заключалась, в частности, в том, что в кардиологическое отделение поступало слишком много белых людей.

В результате была начата новая пилотная инициатива, которая будет использовать "рамки возмещения ущерба", предусматривающие льготный прием пациентов с сердечной недостаточностью "чернокожих и латиноамериканцев".

В нем предполагалось, что "предоставление преференций по расовому или этническому признаку может вызвать юридические проблемы в рамках нашей системы бесцветного права", однако отмечалось, что, тем не менее, их призывают "уверенно действовать в интересах равноправия и расовой справедливости, опираясь на недавние распоряжения Белого дома". Речь идет о недавних распоряжениях новой администрации Байдена о равноправии.

Опять же, если бы это были просто несанкционированные агентства - CDC здесь, крупная больница там - тогда, возможно, это можно было бы понять как некую любопытную аномалию, которую можно осторожно подправить. Но это не так. Снова и снова не только отдельные агентства или учреждения, но и возглавляющие их институты следуют одному и тому же плану, часто в одном и том же темпе. Американская медицинская ассоциация (АМА) выпустила восьмидесятишестистраничный "план равенства", в котором отвергается идея "равенства как процесса". Его заявленные цели - "ликвидация структурного расизма", "ликвидация превосходства белой расы" и "признание расизма как угрозы общественному здоровью". Кроме того, АМА критикует идею о том, что к людям из разных групп следует относиться одинаково, и возводит расистский "антирасизм" в ранг передовой профессиональной практики. Естественно, в документе цитируются, в частности, работы Белл Хукс.

Конечно, во всем этом есть и другая опасность. Ведь медицина - одна из тех областей, в которых знание расовой принадлежности может оказаться не просто полезным, а спасительным. Разные генетические группы по-разному подвержены тем или иным заболеваниям и недугам - от рака до остеопороза, а также по-разному реагируют на различные лекарства. И это создает особую проблему. Ведь это говорит о том, что раса - не просто "социальная конструкция", а нечто, влияющее на реальные сферы нашей жизни, включая здоровье. Поскольку это настолько неприемлемая истина для презумпций эпохи, всякий раз, когда возникает этот вопрос, он вызывает большую вспышку немедицинских опасений. Например, постоянно ведутся споры вокруг точного определения функции почек, а "антирасисты" пытаются убрать клинические алгоритмы и руководства по лечению, которые помогли бы в постановке диагноза, и делают это во имя борьбы с расизмом.

Многие врачи, в том числе и чернокожие, понимают, насколько это опасно, и некоторые из них вышли на страницы New England Journal of Medicine, чтобы попытаться остановить этот процесс. После нескольких абзацев необходимых оговорок они подчеркнули свою точку зрения, которая заключается в том, что "генетические различия существуют между людьми, принадлежащими к различным социально сконструированным расовым категориям. Мы принимаем это разнообразие и признаем его клинически значимые последствия". Но совсем не очевидно, что эти осторожные практики одержат победу в своей попытке обойти догмы эпохи. То, что они доказывают, требует понимания чего-то иного, чем CRT. Это требует знания определенных генеалогических и медицинских фактов. Но пока что настойчивость на расизме и антирасизме как единственном способе рассмотрения любой проблемы остается гораздо более значительной, ясной и всеобъемлющей.

Вот почему, например, другие практикующие врачи, начиная с Гарварда, могут сваливать все расовые диспропорции в здоровье на белизну ("антирасистская эпидемиология"), утверждать, что в смертях беременных чернокожих женщин виноват системный расизм, и утверждают, что, когда белые американцы добровольно отдают свою ДНК для научных экспериментов, они делают это для того, чтобы нанести ущерб небелым группам. В общем, посыл таков, что белизна сама по себе является пандемией. Как недавно выразился один из редакторов New York Times, белизна - это "вирус, который, как и другие вирусы, не умрет, пока не останется тел, которые он мог бы заразить". И такие протогеноцидные разговоры не редкость. Они стали нормой. Отрицать это стало необычно. Скажите что-нибудь обратное или даже просто выразите сомнение в утверждениях о том, что структурный расизм является эндемическим, и вы не только потеряете работу, но и те, кто вас окружает, потеряют свою.

Именно это произошло в журнале Американской медицинской ассоциации в 2021 году. Заместитель редактора в ходе дискуссии заявил, что, по его мнению, "структурный расизм" - неудачный термин и что "многие люди, такие как я, обижаются на намек, что мы каким-то образом являемся расистами". За это не только заместитель редактора стал объектом кампании по его увольнению, но и его редактор был вынужден покинуть свою работу по принципу "виноват по ассоциации", что вскоре было названо еще одним "расистским спором".

ВЫВОДЫ

В этой ситуации, когда белых людей патологизируют и каждый месяц придумывают новую манию ("белая ярость" - еще одно недавнее псевдомедицинское дополнение к этому лексикону), остается вопрос: Что именно должны делать белые люди? Сторонники нового расизма не лишены предложений, и у них есть несколько вариантов. Профессор права Калифорнийского университета и ведущий теоретик критической расы Шерил Харрис - одна из многих ведущих теоретиков критической расы, утверждающих, что право на частную собственность должно быть приостановлено, а земля и деньги конфискованы и затем перераспределены по расовому признаку.

Отегха Увагба, напротив, утверждает, что, поскольку "черные люди не могут сами отменить белизну, белым придется отказаться от нее". Для этого, по ее словам, белые должны отказаться от своих "расовых привилегий". Каких именно? Увагба предлагает бойкотировать парикмахера, "который делает вам потрясающую укладку, но при этом знает, что не стрижет афро-волосы". Другая идея, по ее словам, заключается в том, чтобы белые люди начали осознавать, что "покровительствовать бизнесу, принадлежащему чернокожим, читать чернокожих писателей и усиливать наши голоса... недостаточно". ...недостаточно". Она говорит, что белые люди должны лишиться всех своих привилегий, и что это "союзничество будет стоить им жизни в том виде, в котором они ее знают". Это не кажется особенно привлекательным приглашением, даже если бы ситуация, которую она обозначает, была правдой, а ответ, который она предлагает, - возможным.

И все же по сравнению с другими предложениями предложение Увагбы кажется положительно щедрым. В апреле 2021 года Аруна Хиланани выступила в Йельском центре изучения детей с докладом "Психопатическая проблема белого разума". Эта дочь врачей первого поколения с индийского субконтинента изучала критическую теорию в Чикагском университете и явно впитала все свои собственные психопатии. Как и у Кенди, Коутса и других, у нее была своя история происхождения. И если у Кенди это история девочки с поднятой рукой, а у Коутс - история женщины, вошедшей в лифт, то история Хиланани - это ужасная история ссоры с начальником по поводу графика отпусков. Опираясь на эту травмирующую историю происхождения, она использовала свою речь для выражения язвительного и жестокого расизма в отношении белых людей. Например, на одном из этапов своего выступления она фантазировала о том, как "выстрелит из револьвера в голову любому белому человеку, который встанет у меня на пути, закопает его тело и вытрет окровавленные руки, пока я буду уходить относительно без вины виноватой, подпрыгивая на месте. Как будто я сделал миру гребаное одолжение". Что в лекции, якобы посвященной психопатам, является странным психопатическим способом говорить.

В другом месте Хиланани использовала свое выступление, чтобы предупредить о том, во что обходится общение с белыми людьми. Она сказала, что это "цена вашей собственной жизни, поскольку они высасывают вас досуха. Там нет хороших яблок". Она назвала белых людей "слабоумными, жестокими хищниками" с "дырами в мозгу" и заявила, что все белые люди "не в своем уме, и так было уже давно". И она заявила, что разговаривать с белыми людьми о расе "бесполезно". Наверное, именно поэтому в ее выступлении так часто звучали призывы к насилию.

Но Хиланани не одинока. Всего за неделю до ее выступления в Йеле другой психоаналитик, по имени Дональд Мосс, опубликовал научную статью под названием "О наличии белизны", основанную на наборе его семинаров. Описав белизну как "состояние, похожее на паразитизм", он также игриво предложил некое окончательное решение проблемы. "Пока еще нет окончательного лекарства", - предупредил он.Хотя, несомненно, в ближайшие годы найдется немало желающих поразмышлять над этим вопросом".

Интерлюдия: Китай

Большинство людей во всем мире хотят хорошо думать о себе и о стране, в которой они родились. Большинство не считает хорошей идеей вести безжалостную, деморализующую войну против всего, что связано с группой большинства в их обществе. Они не подхватывают сомнительные термины, придуманные вчера, и не пытаются распространить их на всю страну, используя для объяснения каждой проблемы в обществе. Все это и многое другое - симптомы очень западной болезни. Болезни ненависти к себе и недоверия к себе. Болезнь, которая в обоих смыслах этого слова является разновидностью насилия над собой. Которое другие державы за пределами Запада с удовольствием наблюдают и используют в своих целях.

Характерный пример тому - 2008 год, когда поп-звезда Дэймон Албарн дал интервью журналисту Брайану Эпплъярду. Бывший фронтмен Blur много работал в Китае и был нетерпим к критике в адрес этой страны. "Мы должны перестать думать, что у нас есть моральное превосходство, - сказал он Эпплъярду, - потому что я так не думаю". Албарн утверждал, что читал об Опиумных войнах, и, похоже, считал, что любая критика в адрес современного Китая может быть связана с вмешательством Запада в дела страны. Интервьюер задал ему уместный вопрос. Если все проблемы Китая можно отнести к Опиумным войнам, то как мы должны относиться к тому, что председатель Мао убил, возможно, семьдесят миллионов своих людей? Это отодвигает опиумные войны в тень, не так ли? Албарн, который, по общему признанию, не относится к числу наших самых умных умов, похоже, был поставлен в тупик. Ну, - сказал он, - есть еще аргумент, что около 400 миллионов человек были избавлены от крайней нищеты".

Дело в том, что Албарн (как и многие другие деятели культуры и других сфер Запада) был поставлен в тупик, пытаясь найти объяснение недобросовестному поведению в мире, если не мог обвинить Запад. До тех пор, пока существовала история о неправомерных действиях Запада, эта история могла считаться основополагающей проблемой страны, о которой шла речь.

Есть несколько проблем с этим рефлекторным антизападничеством. Одна из них заключается в том, что он игнорирует то, что на самом деле происходит в современном мире. Например, почти каждый антизападник знает, что некоторые люди с Запада занимались продажей опиума китайцам в XIX веке. Но многие ли из них знают, что именно синтетические опиоиды из Китая сегодня уничтожают население Соединенных Штатов? По данным Национального центра статистики здравоохранения США, за последние два десятилетия в результате опиоидной пандемии в Америке погибло более полумиллиона человек. Китайские власти знают об этом производстве наркотиков и практически ничего не делают для его прекращения.

Среди этих наркотиков - фентанил, о свойствах и разрушительном действии которого известно по всей стране. У самого Джорджа Флойда в момент смерти в организме был обнаружен фентанил. Это нисколько не оправдывает действия офицеров, производивших арест. Но Флойд был лишь одним из сотен тысяч американцев, подсевших на этот китайский наркотик. В тот же год, когда он умер, от фентанила умерло девяносто три тысячи американцев. Многие ли люди в Америке знают об этом? А многие ли на Западе или во всем мире?

Если они этого не знают, то отчасти потому, что людей убедили в том, что разбор избранных исторических ошибок поможет решить проблемы в современном обществе. В то время как правда заключается в том, что лучшее понимание проблем, с которыми сталкиваются наши общества сегодня, с большей вероятностью поможет решить эти проблемы. Если бы больше людей знали о современной опиоидной войне Китая против Америки, то, возможно, удалось бы спасти жизней. И не только в Америке. В одной только Шотландии уровень смертности от опиоидов сегодня почти в тринадцать раз выше, чем в среднем по Европе. Это настоящая трагедия. Но разгребать прошлое и судить его как можно суровее, кажется, гораздо проще, чем делать что-то практическое для решения проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня.

Все это - очень необычная игра. Ни одно общество за пределами Запада не занимается подобным самокопанием.

Что делает остальной мир, пока Запад с Америкой во главе участвует в этой оргии самоуничижения? Единственный серьезный соперник Америки в качестве ведущей экономики мира - Китайская Народная Республика. Страна, которая, как и положено странам с такими названиями, не является республикой и не принадлежит народу. Китайской Народной Республикой уже более семи десятилетий правит Коммунистическая партия Китая (КПК).

В отличие от всех других крупных держав, пробовавших коммунизм, Китай до сих пор придерживается своей версии этой идеологии. В отличие от них, он нашел способ либерализовать свою финансовую систему до такой степени, что за последние десятилетия стал второй по значимости экономикой мира. В то время как ВВП Китая стремительно растет, партийная элита, управляющая страной, знает, что не стоит повторять ошибок других социалистических стран. КПК очень старается держать под контролем любой политический либерализм, хотя и допускает определенную степень жестко контролируемого государством экономического либерализма. Нынешний президент Си Цзиньпин ускорил этот процесс с момента прихода к власти в 2013 году. В том же году он начал кампанию по предотвращению проникновения либеральных идеологий в общественный дискурс в Китае. Во имя безопасности он также ввел систему "перевоспитания" этнических и религиозных меньшинств, которые, по мнению партии, представляют идеологическую угрозу или угрозу безопасности. На сегодняшний день более миллиона мужчин, женщин и детей, принадлежащих к мусульманскому меньшинству уйгуров, были помещены в разветвленную сеть лагерей для интернированных - их часто называют "концентрационными лагерями" - по всему региону Синьцзян.

В этих лагерях систематически изнасилования и пытки заключенных, а также принудительная стерилизация уйгурских женщин. Существуют также обвинения в насильственном извлечении внутренних органов заключенных в этих и других лагерях китайской системы. Режим, как правило, отвергает все подобные сообщения, но в них нет ничего удивительного. КПК всегда отрицала все обвинения в нарушении прав человека в стране.

Несколько лет назад у меня была возможность взять интервью у Чэнь Гуанчэна, слепого китайского активиста, который вызвал международный инцидент, попросив политического убежища в американском посольстве в Пекине. Гуанчэн попал в поле зрения властей благодаря своей правозащитной деятельности в Китае. Он и его семья годами страдали от запугивания, слежки и физического насилия со стороны властей. Как он сказал в 2013 году, ситуация в Китае "гораздо хуже, чем об этом говорит китайская пропаганда рядовому британцу или международному сообществу".

Он понял это, когда познакомился с мрачными реалиями печально известной политики КПК в отношении одного ребенка. Попытавшись обратиться с петицией к центральному правительству и к местным властям, он понял, что одна из величайших отговорок коммунистов была неверной. Дело было не в том, что местные парни были плохими, а центральное правительство - хорошим. Система была прогнившей насквозь. Он не смог убедить эту систему измениться, несмотря на множество собранных им доказательств того, что женщин, у которых была обнаружена вторая беременность, увозили и "насильно абортировали" их ребенка.

Когда власти узнавали, что женщина собирается родить второго ребенка, они могли поступить по-разному. Если мать пыталась скрыться, то власти ловили всех членов ее семьи и сажали их в тюрьму на несколько недель или месяцев, пока это не вынуждало мать выйти из укрытия. Тогда вернувшуюся беременную мать могли заставить сделать аборт.

Что это значит - сделать принудительный аборт на девятом месяце? Гуанчэн объясняет: "Прежде всего, женщину тащат в больницу и заставляют подписать форму "согласия" на аборт. Существует несколько способов. Один из них - это искусственное рождение ребенка. Обычно ребенок рождается живым, а затем его бросают в воду и топят. Второй способ - у них есть какая-то доза жидкого яда, и они напрямую вводят иглу в голову ребенка, убивают его и позволяют ему выйти". Такая практика, по его словам, распространена повсеместно. По всему Китаю. Система "планирования семьи с помощью насилия". Долгосрочными последствиями этого, по его мнению, стало "банкротство культуры уважения к человеческой жизни. Люди больше не уважают жизнь".

Став причиной неисчислимых бед, политика одного ребенка была постепенно отменена во время правления Си. Но система лагерей в Синьцзяне, помимо многого другого, показывает, что права человека в Китае в этом десятилетии приобрели не большую ценность, чем в предыдущие десятилетия. Если уж на то пошло, способность КПК пресекать права человека, будь то в Гонконге или где-либо еще, увеличивалась по мере роста ее неофициальной империи.

Потому что, придерживаясь гибридной формы коммунистическо-капиталистического строя, КПК удалось приобрести большее влияние и респектабельность в мире. Элита Америки и Европы считала, что вступление Китая в международные организации приведет к внедрению в стране демократических норм. Вместо этого Китай вытеснил демократические нормы из международных организаций. Особенно эффективно он использовал период после вступления во Всемирную торговую организацию в 2001 году. В 2000 году большинство стран Южной Америки, Африки, Дальнего Востока и Австралазии, а также Европы вели больше торговли с Америкой, чем с Китаем. К 2020 году эта ситуация изменится на противоположную. Всего за двадцать лет все эти части света стали вести больше дел с Китаем, чем с Америкой. За это время доля Америки в мировой торговле сократилась с более чем 75 % до чуть более 25 %.4 И всю эту разницу съедал Китай, который стремительно рос в прямо противоположном направлении.

Инициатива "Пояс и путь" направлена на создание сети китайской инфраструктуры и инвестиций, охватывающей весь земной шар: империя во всем, кроме названия. В рамках этой инициативы страна уже покупает себе дорогу на Дальнем Востоке, Ближнем Востоке и в Африке. Она также решила купить ключевые объекты инфраструктуры на Западе. Иногда это ключевые порты, такие как Хайфа в Израиле или Пирей в Греции. В 2019 году Италия подписала соглашение с Китаем, чтобы стать первой страной G7, которая станет частью инициативы "Пояс и путь". Это позволит Китайской коммуникационной и строительной компании получить доступ к итальянскому порту Триест и развивать порт в Генуе. Кроме того, Китай получит доступ к сельскохозяйственному, финансовому, энергетическому и инженерному рынкам Италии.

Эти страны не одиноки. Правительство Великобритании дало китайцам добро на строительство и обслуживание нового ядерного реактора в Англии. А китайская компания Huawei, поддерживаемая правительством, не так давно получила задание помочь создать новую сеть 5G в Великобритании. Конечно, ни одна страна не смогла бы осуществить столь стремительную глобальную экспансию без ключевого ингредиента, которым является захват элит. Способность КПК приобретать влияние среди элит в каждой из стран, в которые партия надеется войти, не имеет аналогов по своему размаху и щедрости. Во всех странах Запада все, кто нуждался в финансировании после выхода на пенсию, начиная с бывших премьер-министров и заканчивая бывшими министрами, обрели комфортные синекуры благодаря китайским фирмам. Даже среди относительно низших политических деятелей Запада КПК и ее фронты были заняты скупкой людей.

Либерал-демократы были младшим партнером в коалиционном правительстве Великобритании в период с 2010 по 2015 год. Но после ухода с поста президента ее старшие и младшие фигуры были поглощены Пекином. Нынешний лидер партии финансировал свою предвыборную кампанию за счет Huawei. Бывший глава отдела стратегии тогдашнего лидера Ника Клегга в итоге перешел на работу в PR-компанию, которая пыталась отмыть международный имидж Китая, пока тот уничтожал демократию в Гонконге. А бывший министр финансов Дэнни Александр, который помог Великобритании стать первой западной страной, присоединившейся к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций Китая, после ухода из правительства стал работать в этом банке, помогая продвигать инициативу КПК "Пояс и путь". Подобные истории произошли в Австралии, Новой Зеландии, Канаде и других частях некогда прочного западного альянса.

Как описывают Клайв Гамильтон и Марейке Ольберг в своей книге "Скрытая рука", крупнейшие финансовые институты Запада конкурировали друг с другом за благосклонность КПК. Часто самыми коррумпированными и вопиющими способами. Например, в 2000-х годах Deutsche Bank использовал взятки и другие коррупционные методы, чтобы получить доступ на китайский рынок. А в 2009 году банк выиграл сделку у JP Morgan, потому что активно нанимал "князьков" КПК. Среди тех, кто работал в банке, была Ван Сиша, дочь нынешнего вице-премьера и члена Постоянного комитета Политбюро Ван Яна. На Западе разворачивалась та же история. От Новой Зеландии до Вашингтона, округ Колумбия, КПК скупает большое и малое влияние. От масштабных инвестиций в инфраструктуру до организации того, чтобы управляемый правительством Банк Китая стал крупнейшим акционером компании BHR Partners, созданной Хантером Байденом и пасынком Джона Керри после того, как Хантер сопровождал своего отца в официальной поездке в Пекин в 2013 году. Китай также купил себе дорогу в элитные учебные заведения по всему Западу. Древние университеты, включая британский Кембриджский университет, приветствовали китайские инвестиции и предоставили китайским властям право решать, что следует и что не следует изучать или говорить в этих учебных заведениях, и подавлять критику в адрес щедрого режима, который оплачивает чеки.

Страна всегда использовала свое растущее финансовое влияние, чтобы напрягать дипломатические мускулы. В начале своего пребывания на посту премьер-министра, в 2012 году, Дэвид Кэмерон встретился с Далай-ламой, когда буддийский лидер находился в Лондоне с визитом. Поскольку у КПК есть разногласия с Далай-ламой по вопросу Тибета, они быстро отреагировали на новость об этой встрече. Британского посла в Китае немедленно вызвали на совещание и отчитали. После этого инцидента КПК объявила, что отношения с Великобританией сильно испорчены. Разумеется, китайские инвестиции туда были приостановлены. Поездка председателя У Банго в Великобританию была отменена, а в КПК говорили о том, как "больно" было китайскому народу из-за этой встречи.

Британский премьер-министр по понятным причинам был напуган и вскоре после этого объявил, что больше никогда не планирует встречаться с Далай-ламой. Затем британское правительство принесло официальные извинения китайским властям за нанесенную обиду. В итоге нормальные торговые отношения были восстановлены. Но больше всего меня поразил рассказ о первой встрече британских и китайских чиновников после этого случая. Источник, присутствовавший на встрече, рассказал мне, что еще до ее начала представители КПК подтолкнули через стол копию британских извинений к своим британским коллегам, которых затем попросили встать и зачитать их вслух, что они и сделали. Как сообщается, после этого ведущий китайский чиновник улыбнулся и сказал: "Мы просто хотели знать, что вы это серьезно".

Дэвид Кэмерон, безусловно, усвоил урок и, похоже, понял, где теперь кроются деньги и власть. Через год после ухода с поста президента было объявлено, что он берет на себя руководящую роль в новом инвестиционном фонде стоимостью 1 миллиард долларов, созданном для продвижения и поддержки китайской инициативы "Пояс и путь". Бывший британский премьер-министр помогал Китаю развивать свою империю. Подобные истории можно встретить повсюду в финансовых и политических кругах Запада. Пару лет назад один из крупнейших финансовых авторитетов Америки пытался убедить своего знакомого инвестировать в китайские инфраструктурные проекты. Бизнесмен выразил сомнения в моральной эффективности инвестиций в проекты КПК, на что его американский коллега сказал: "Они уже победили. Я просто пытаюсь поставить вас на правильную сторону бухгалтерской книги".

Так что Китай, во всяком случае, не потратил последние два десятилетия впустую. Он расширился больше, чем когда-либо в своей истории, и если какая-либо страна и обгонит Соединенные Штаты в качестве глобальной сверхдержавы в будущем веке, то Китай - единственный претендент. Можно было бы подумать, что, учитывая такую конкуренцию, люди могли бы обратить внимание на самое элементарное сравнение. Если мировой порядок под руководством Америки так ужасен, то как может выглядеть мировой порядок под руководством КПК? Если Соединенные Штаты и другие западные страны так ужасны, то разве единственная возможная альтернативная система может быть лучше?

Возможно, скоро мы получим ответ на этот вопрос. Сегодня население Китая в четыре-пять раз превышает население Соединенных Штатов. Его экономика, по прогнозам таких видных деятелей, как Элон Маск, в самом ближайшем будущем может в два-три раза превысить экономику США. И это при том, что ВВП на душу населения в Китае гораздо меньше, чем в Соединенных Штатах. Для того чтобы китайская экономика вдвое превысила американскую, необходимо, чтобы ВВП на душу населения в Китае достиг половины американского.

Поэтому вопрос "по сравнению с чем" мог бы быть уместен на Западе в последние десятилетия. Однако его задавали очень немногие. Одной из немногих, кто задал его, была моя покойная коллега Кларисса Тан, которая в 2014 году написала о проблеме китайского расизма. Будучи этнической китаянкой, Кларисса некоторое время жила в Сингапуре. Как она сама говорила, там она была "бананом", то есть "желтой снаружи, но белой внутри" - то есть человеком, который выглядит этническим китайцем, но его мышление считается "западным". Как она отметила, Азия полна подобных ярлыков, где людей обобщают по этническому признаку, что редко бывает лестно. Особенно уродливы термины, которыми обозначают иностранцев, в частности белых людей. К ним относятся "фаранг в Таиланде, гайдзин в Японии, мат саллех в Малайзии, гвейло в Гонконге". Последнее особенно интересно. Гвей означает "призрак", причем в буквальном смысле - белый человек не является полностью человеком. "Действительно, во многих китайских диалектах идиоматический термин для любого иностранца, будь то индиец, ивуариец или ирландец, содержит призрачное "gwei"; только этнические китайцы постоянно называются "ren", что означает "человек". Другими словами, только китайцы действительно существуют как полнокровные люди".8 В китайском обществе также не наблюдается западного стремления избегать расового языка. Расизм в отношении чернокожих людей остается укоренившимся и обыденным явлением. И, как и везде, расизм в настоящем проистекает из расистского прошлого. Один из самых значительных реформаторов в Китае начала XX века, Кан Ювэй, однажды выступил за то, чтобы ввести медали под названием "Улучшитель расы". Их могли бы получать белые или "желтые" люди, готовые вступить в брак с чернокожими. Со временем, по мнению Ювэя, это "очистит человечество". А пока следует почитать тех, кто готов принять на себя "удар". Если расизм, проявляемый к африканцам в Африке их новыми китайскими хозяевами, имеет корни, то эти корни уходят далеко в прошлое.

Однако по какой-то причине все это учитывается на совершенно другой стороне бухгалтерской книги. Этот факт очень устраивает КПК. В то время как КПК активно участвует в самых ужасных нарушениях прав человека, она явно радуется тому, что Запад отвлекает себя на ряд собственных самоуничижений. Пока Запад занимается мазохизмом, он всегда найдет в Пекине очень желательного садиста. На национальной и международной арене Китай готов бить Запад и, в частности, Америку по тем местам, которые он считает слабыми. И одним из таких слабых мест является расизм.

Вспомните, что произошло всего за несколько недель правления Байдена в 2021 году. Недавно назначенный посол Америки в ООН Линда Томас-Гринфилд выступила на торжественном заседании Генеральной Ассамблеи ООН, посвященном Международному дню борьбы за ликвидацию расовой дискриминации. Томас-Гринфилд рассказала Генеральной Ассамблее, что, выросшая в Америке, она жила в условиях расизма, пережила расизм и выжила в условиях расизма. Она заявила Генеральной Ассамблее ООН, что у Америки был "первородный грех", и этим грехом было рабство. Среди прочих смертей посол США говорила о "бессмысленном убийстве Джорджа Флойда". Она говорила о справедливости движения BLM и о важности ликвидации "превосходства белой расы". Она также рассказала о "всплеске преступлений на почве ненависти за последние три года". Последним примером этого ужаса, - сказала она собравшимся, - стала "массовая стрельба в Атланте".

Стоит отметить, что в то время, когда Томас-Гринфилд говорил об этом в ООН, не было никаких доказательств того, что стрельба в спа-салоне в Атланте (в которой погибли восемь человек, в том числе шесть женщин азиатской внешности) имела какую-либо расовую составляющую. Задержанный подозреваемый ранее провел время в клинике, где лечился от сексуальной зависимости, и позже заявил, что сделал это не по расовым мотивам. Но у Генеральной Ассамблеи ООН осталось четкое впечатление, что это был еще один массовый расистский расстрел в США. Не довольствуясь расизмом в отношении чернокожего населения, граждане США теперь ополчились и на американцев азиатского происхождения.

Прошел еще месяц, и Томас-Гринфилд выступала перед Национальной сетью действий Эла Шарптона. Там она с нежностью вспоминала свою речь на Генеральной Ассамблее ООН и сказала, что хотела показать ООН, что "лично испытала на себе одно из величайших несовершенств Америки". Она продолжила: "Я сама видела, как первородный грех рабства вплел превосходство белой расы в наши основополагающие документы и принципы". Она также рассказала о своей гордости за решение новой администрации добиваться повторного приема в Совет ООН по правам человека, заявив, что это будет способствовать продвижению американских ценностей. Но она знала о границах такого подхода. "Конечно, когда мы поднимаем вопросы равенства и справедливости в глобальном масштабе, мы должны подходить к ним со смирением. Мы должны признать, что мы - несовершенный союз, и так было с самого начала". Она сказала участникам конференции, что Америка должна "проделать работу", например, "не забывать наше прошлое и не игнорировать наше настоящее".

Но было неясно, что соперники Америки в ООН разделяют стратегические или моральные взгляды посла Томаса-Гринфилда. Под конец своей речи в ООН она ненадолго отвлеклась от перечисления американского расизма, чтобы признать, что в Мьянме рохинья "угнетают, издеваются и убивают в ошеломляющих количествах". Она также отметила, что в Китае "правительство совершило геноцид и преступления против человечности в отношении уйгуров и представителей других этнических и религиозных меньшинств в Синьцзяне". Это не нашло отклика у китайской делегации в ООН. Более того, посол страны в ООН Дай Бин быстро отреагировал на это с места.

"В исключительном случае", - сказал посол Бинг, - его американская коллега фактически "признала, что ее страна имеет неблаговидный послужной список в области прав человека ". И поэтому, по его словам, "это не дает ее стране права вставать на дыбы и указывать другим странам, что им делать".

Аналогичная нота прозвучала примерно в то же время на первом крупном двустороннем американо-китайском саммите с участием новой администрации США, состоявшемся на Аляске в марте 2021 года. Тогда перед телекамерами всего мира начальник Томаса-Гринфилда, новый госсекретарь США Энтони Блинкен, кратко выразил китайским коллегам свою "глубокую озабоченность" действиями Китая в Синьцзяне, Гонконге, на Тайване, кибератаками на США и экономическим принуждением союзников. Его китайский коллега Ян Цзечи был в ярости. Соединенные Штаты не имеют права читать нотации Китаю, объяснил он в своей восемнадцатиминутной речи. "Я думаю, что мы слишком хорошо думали о Соединенных Штатах", - сказал Цзечи. "США не имеют права говорить, что они хотят разговаривать с Китаем с позиции силы".

Сердито/пренебрежительно махнув рукой в сторону своего коллеги, он продолжил: "В Соединенных Штатах существует множество проблем, связанных с правами человека". И это "признают и сами США". По его словам, в то время как Китай добивается прогресса в области прав человека, Соединенные Штаты этого не делают. "Мы надеемся, что Соединенные Штаты будут лучше работать в области прав человека". Но, вторя заявлениям послов США, Цзечи сказал, что "проблемы, с которыми сталкиваются Соединенные Штаты в области прав человека, имеют глубокие корни. Они возникли не только за последние четыре года, как, например, движение Black Lives Matter. Они возникли не совсем недавно".

Предупредив Америку не вмешиваться во "внутренние дела" Китая, Цзечи сказал Блинкену, что многие американцы "на самом деле мало доверяют демократии Соединенных Штатов" и что Америке следует обратить внимание на собственные проблемы, "а не перекладывать вину на кого-то другого".

Пресс-секретари КПК теперь находят эту линию нападения чрезвычайно полезной. Летом 2021 года Совет ООН по правам человека провел сессию, на которой развивающиеся страны осудили системный расизм и расовую дискриминацию. Верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет заявила, что отрицание исторической ответственности странами, которые извлекли выгоду из трансатлантической работорговли и колониализма, является важной причиной продолжающегося расизма и расового насилия. Представитель министерства иностранных дел КПК Чжао Лицзянь заявил международной прессе, что развитые страны должны сделать больше для борьбы с насилием в отношении лиц африканского и азиатского происхождения. Чжао Лицзянь призвал западные страны заняться этой проблемой, сказав: "Мы призываем соответствующие западные страны серьезно откликнуться на озабоченность международного сообщества, глубоко задуматься о себе и принять конкретные меры для решения проблемы системного расизма и расовой дискриминации, чтобы не только продвигать и защищать права человека у себя дома, но и способствовать здоровому развитию международного дела прав человека".

Однако в то время как КПК призывает Запад к такому самоанализу, сама она ничем подобным не занимается. На самом деле, в тот самый момент, когда она требует от Запада серьезного ответа на "системный расизм и расовую дискриминацию", она сама ведет себя воинственно. В тот самый месяц, когда она выдвинула это требование Западу, КПК отмечала свою столетнюю годовщину. На тщательно срежиссированной церемонии на площади Тяньаньмэнь перед толпой в десятки тысяч человек Си Цзиньпин заявил, что подъем Китая окажется "исторической неизбежностью". Он предупредил, что страна больше не будет "запугиваться, угнетаться или покоряться" иностранными державами, а язык, который он использовал, был характерно военным. Он заявил, что "каждый, кто осмелится попытаться, получит кровавый удар головой о великую стальную стену, выкованную более чем 1,4 миллиардами китайцев". Официальный англоязычный перевод смягчил этот кровожадный язык в попытке ввести в заблуждение международные СМИ. Но именно это Си сказал огромным толпам в Пекине.12 Что само по себе является характерным примером двусмысленной речи КПК. Во время моего последнего посещения площади Тяньаньмэнь, десять лет назад, все английские лозунги, транслировавшиеся по площади, были мирными. Среди тех, которые не переводились, а транслировались через площадь на местном языке, был лозунг "Да здравствует социализм". Они хотели, чтобы иностранные гости узнали о них не так много.

Но в этом нет ничего нового. КПК лишь использует слабости Запада в своих целях, как это всегда делали тоталитарные режимы и конкуренты Запада. В Советской России в 1936 году Григорий Александров и Исидор Симков создали один из самых популярных фильмов того времени. Цирк" - это история о белой женщине, которая вынуждена бежать из своего маленького американского городка, где местные жители буквально гонят ее из города за то, что она родила межрасового ребенка от чернокожего отца. Женщина бежит с цирком и попадает в Советскую Россию. Хотя американцы в фильме представлены как фанатики и расисты, контраст с великим советским народом не может быть более явным. Действительно, когда "позорный" секрет героини раскрывается перед зрителями в цирке, вся русская публика защищает ребенка. Фильм заканчивается тем, что они поют ему великую колыбельную, в которой представлены все советские народы, показывающие, что они будут защищать этого маленького черного ребенка, которого изгнали американские империалисты. Затем все собираются вместе, держа младенца на руках, чтобы принять участие в большом параде в честь товарища Сталина.

В 1930-е годы в России не было ничего заметно менее расистского, чем в Америке. Точно так же и в Китае в 2020-х годах нет ничего менее расистского, чем в Америке. Совсем наоборот. И все же Китаю сегодня, как и Советам в прошлом, чрезвычайно полезно поощрять представление об Америке как об уникальном расисте, а о Китае - как об уникальном добродетельном человеке. Существует бесконечное множество причин, по которым Пекин делает это сегодня, как и Москва в прошлом. Это позволяет Пекину избежать наказания за чудовищные нарушения прав человека. Это отвлекает внимание Запада. Это наводит на мысль, что у Запада нет моральной легитимности действовать где бы то ни было. При этом утверждается, что Запад не просто делал то, что делали все другие цивилизации в истории, но, скорее, всегда был хуже, чем любая другая цивилизация, а значит, Запад не имеет права выносить моральные суждения сегодня. Это само по себе опирается на две фундаментальные презумпции, которые, как оказалось, обе верны. Во-первых, она опирается на предположение о том, что Западу не хватает знаний о западной истории: Западные люди все больше не знают, что правда, а что нет о своем собственном прошлом. Во-вторых, она опирается на предположение - опять же верное - что почти никто на Западе не имеет представления о том, что делали и делают сегодня такие страны, как Китай.

Другими словами, нападки на историю Запада успешны, потому что они обращены к вакууму огромного исторического и современного невежества. Он обращается к населению, как внутри Запада, так и за его пределами, которое готово видеть всю историю через одну-единственную линзу. Если в мире происходит что-то плохое, то в этом должен быть виноват Запад, потому что не существует другого законного объяснения того, как все может идти не так, кроме объяснения с участием Запада.

Помимо исторической безграмотности антизападников наших дней, здесь есть еще кое-что. Это гигантская моральная презумпция. Эта презумпция заключается в том, что никто в мире не может сделать ничего плохого, если Запад не заставил его сделать это. Презумпция, которая в высшей степени ошибочна.

Когда Роберт Мугабе пришел к власти в Зимбабве (бывшей Родезии) в 1980 году, средняя продолжительность жизни в стране составляла чуть менее шестидесяти лет. После того как он правил страной, а точнее, плохо управлял ею в течение чуть более четверти века, средняя продолжительность жизни в Зимбабве сократилась почти вдвое. К 2006 году средний зимбабвийский мужчина мог рассчитывать дожить до тридцати семи лет. Для женщин средняя продолжительность жизни упала до тридцати четырех. Ситуация стала настолько плохой, что средняя продолжительность жизни зимбабвийских женщин сократилась на два года за два года. Мугабе поставил свой народ на беговую дорожку, которая с каждым шагом становилась все короче.

Подобные истории происходят по всему миру. Шесть десятилетий назад Уганда была нетто-экспортером продовольствия, фактически одной из житниц Африки. За десятилетия после колонизации она превратилась в "корзину", с трудом прокармливая даже собственный народ. В других странах, таких как Египет, средняя заработная плата после колониализма упала ниже, чем во времена колониализма. И это без учета инфляции, а в простых, практичных зарплатных терминах.

Есть несколько объяснений подобным ситуациям, которые повторяются по всей Африке, на Ближнем Востоке и в других странах. Среди этих объяснений - грубая бесхозяйственность постколониальных правительств, чудовищная коррупция и самообогащение правящего класса, который в годы своего правления уделял первостепенное внимание выводу национальных богатств на частные банковские счета в Швейцарии и Лихтенштейне. С другой стороны, есть страны, которые добились относительного успеха. Спустя более семи десятилетий после обретения независимости Индия сегодня является не только самой густонаселенной демократией в мире, но и одной из ведущих экономик мира. Хотя эпоха империи довлеет над этими странами, лишь в немногих из них она остается главным фактором, определяющим успех или неудачу страны. Некоторые страны преуспели после обретения независимости. Некоторые потерпели неудачу.

Естественно, у деспотов, разоривших свои страны, есть все основания обвинять империализм во всех бедах, которые сегодня обрушились на их государства. Но единственная группа, которая может присоединиться к ним в этом, - это часть людей на самом Западе. Люди, которые считают, что история мира - это история преступлений Запада и невиновности незападных стран. Это не только оскорбительно неполная история, но и история, в которой совершенно отсутствует чувство глобальной или исторической перспективы. И на это есть очевидная причина. Для того чтобы судить о Западе, нужно знать хотя бы часть истории остальных стран. Единственное, в чем современное западное население более невежественно, чем в собственной истории, - это история других народов за пределами Запада. И все же такое знание, безусловно, является необходимым условием для вынесения каких-либо моральных суждений.

Опрос британской молодежи, проведенный компанией Survation в 2016 году, показал, что 50 % никогда не слышали о Ленине, а 70 % не имели представления о том, кто такой Мао. Среди молодых людей в возрасте от шестнадцати до двадцати четырех лет, выросших после падения Берлинской стены, 41 процент положительно относился к социализму, в то время как к капитализму такие же чувства испытывали лишь 28 процентов. Одна из возможных причин этого заключается в том, что на сайте 68 процентов опрошенных заявили, что в школе им ничего не рассказывали о русской революции.

Такое же, если не большее невежество можно обнаружить в Америке. Опрос, проведенный в 2020 году, показал, что почти две трети американцев в возрасте от восемнадцати до тридцати девяти лет понятия не имеют о том, что во время Холокоста было убито 6 миллионов евреев. Согласно исследованию, почти половина американцев в возрасте от двадцати до тридцати лет не смогли назвать ни одного концентрационного лагеря или гетто, созданного нацистами во время Второй мировой войны. Примерно каждый восьмой молодой американец (12 %) заявил, что не слышал о Холокосте или считает, что не слышал. И речь идет об исторической точке отсчета, которая наиболее широко и, возможно, чрезмерно используется в исторических и современных спорах о политике.

Такие цифры стоит иметь в виду, когда мы видим следующее проявление войны с Западом. Нападение на западную историю.

Когда люди утверждают, что население невежественно в отношении истории Запада, они забывают, что большинство людей невежественны практически во всем. Когда критики утверждают, что есть что-то зловещее в том, что их конкретная область интересов слишком мало известна, они забывают, что большинство молодых людей на Западе не имеют серьезных знаний даже об одном из величайших преступлений в истории. Так что это не только деликатный, но и зловещий момент. Потому что, когда вы говорите в огромном вакууме невежества, люди со злыми намерениями могут проделать ужасно длинный путь ужасно быстро. Они могут говорить слушателям то, во что те просто поверят, и говорить им то, в чем они не должны сомневаться. А если говорить в вакууме знаний, то можно - при наличии идеологических наклонностей - полностью переписать историю Запада, оторвав ее от любого правильного понимания и уж тем более от более широкого контекста. И все это в надежде убедить народы Запада не в том, что они лучше других или что они такие же, как все, а в том, что они - уникальное зло и поэтому хуже всех остальных. Что история Запада особенно позорна.

Это главная причина того, что всего за пару поколений история Запада была полностью переписана. И переписана для того, чтобы сказать людям Запада, что их история не особенно славна, а наоборот, является источником невообразимого позора. В последние годы антизападные ревизионисты выходят на улицы в полном составе. Настало время пересмотреть их в свою очередь.

Глава 2. История

В своей расистской речи в Йельском университете в 2021 году доктор Аруна Хиланани сделала много необычных заявлений. А в интервью, данном примерно в то же время, она сделала еще больше. Вот одно из них, которое она рассказала Кэти Херцог:

А.К.: Цветные люди, в том числе и я, страдают от того, что их психологически позиционируют в мире, и от того, что с этим связано: насилие, то, се. А белые люди страдают от проблем собственного ума. Они страдают от доверия, страдают от близости, страдают от стыда, вины, тревоги. Они страдают от своего разума. Не поймите меня неправильно, цветные люди тоже невротики, и у них есть свои проблемы, взлеты и падения. Но есть фундаментальная проблема, которая, как мне кажется, очень характерна для страданий белых, и я думаю, что это их собственный разум.

KH: Что, по вашему мнению, является причиной этого?

АК: Я думаю, это колониализм. Эта история. Если вы так много лжете себе, это отразится на вашем сознании. Этого не может не быть.

Возможно, это характерно для крайностей. Но не так уж редко можно встретить человека, утверждающего, что во всей истории человечества белым людям присуще какое-то особое зло.

В последние годы стало совершенно обыденным утверждать, что белые люди каким-то образом ненормальны из-за своей истории. И это интересный ход для критиков Запада. Потому что он демонстрирует потребность опрокинуть то, что, по мнению таких критиков, является основным течением в преподавании истории на Западе. У этих критиков необычный взгляд на то, что преподается в школах по всему Западу. Они считают, что современную молодежь учат однобокому джингоизму и националистической пропаганде. Они считают, что люди на Западе уникально невежественны в отношении своей собственной истории и уникально невежественны в отношении истории других народов. Они считают, что мы потратили последнее поколение на то, чтобы скрыть темные стороны нашего прошлого. Однако ничто не может быть дальше от истины.

Например, расовые активисты в Соединенном Королевстве постоянно утверждают, что британские школьники не знают о наследии империи в своих школах. Это утверждение явно ошибочно. Национальная учебная программа Англии и Уэльса диктует правила преподавания для учеников начальной и средней школы Соединенного Королевства. Изучение Британской империи является обязательным предметом для третьей ступени обучения. К неуставным областям изучения относятся трансатлантическая работорговля и независимость Индии. И хотя критики иногда утверждают, что тот факт, что эти области не являются обязательными, означает, что они считаются неважными или каким-то образом "скрыты", это утверждение не соответствует действительности. Среди других областей, которые изучаются в английских школах, - Магна Карта, Война Роз, Просвещение и обе мировые войны. Фактически, школьники в Англии изучают историю империи не меньше, чем историю 1066 года. А когда они выбирают, каких знаменитых людей из истории изучать на первой ступени обучения, среди предложенных фигур оказываются Мэри Сиколь и Роза Паркс.

То же самое происходит и в Америке. Постоянно утверждается, что американцы не знают истории рабства. Ничто не может быть дальше от истины. Я просмотрел все экзамены Advanced Placement, которые проводились в средних школах США в последние годы. Это экзамен по истории, который сдается в конце средней школы. На этих экзаменах вопросы, связанные с рабством, колониализмом, расой и другими смежными правами, составляют около половины всех проверяемых тем. Из сорока восьми вопросов экзамена AP 2021 года восемь касались исключительно расовых проблем, еще четыре - смежных расовых вопросов, а еще четыре - экономических вопросов с точки зрения, знакомой каждому, кто понимает марксистскую критику капитализма. Вопросы охватывали все основные расовые проблемы в американской истории, начиная с прибытия колонистов и заканчивая Реконструкцией, движением за гражданские права и последствиями расизма в наши дни.

Несмотря на то, что школьники на Западе воспитываются на диете из грехов своих предков, там появилось другое изложение. Это утверждение - игнорирующее все фактические доказательства - настаивает на том, что вся наша история - это прозападное очковтирательство. И поэтому задача любого приверженца справедливости - отменить этот нарратив. И так же, как реалии расы на современном Западе подвергаются этой искажающей проекции, так и реалии того, как сегодня преподается наша история и какой она была на самом деле, подвергаются идентичному искажающему воздействию. Усилия, направленные на это, предпринимаются сейчас на самых высоких уровнях, которые только можно себе представить.

"ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ" НАШЕЙ ИСТОРИИ

В последние годы было немало попыток переписать историю Запада. Но лишь немногие из них были столь громкими и столь ярко выраженными в своих намерениях, как проект, запущенный газетой New York Times в августе 2019 года. Проект "1619" мог быть запущен любым другим учреждением (например, университетом), но то, что его запустила газета - причем такая газета, которую до сих пор иногда называют рекордной, - крайне необычно. Ведь проект не был просто репортажем. Это была попытка переосмыслить и переписать историю основания Америки . Критики говорили о нем не это. Это то, что основатели проекта говорили о своем собственном проекте.

Проект был запущен стостраничным специальным выпуском воскресного журнала. В своей вступительной статье (за которую она впоследствии получила Пулитцеровскую премию) Николь Ханна-Джонс сделала смелое заявление о том, что истинной датой основания Америки следует считать дату прибытия первых рабов на континент. Вступительный абзац гласил: "Проект "1619" - это крупная инициатива газеты The New York Times, приуроченная к четырехсотлетней годовщине начала американского рабства. Его цель - переосмыслить историю страны, понимая 1619 год как истинную дату основания, и поставить последствия рабства и вклад чернокожих американцев в самый центр нашего национального повествования".

Ханна-Джонс, которая является репортером, а не историком, неоднократно делала это заявление о том, что 1619 год - это "наше истинное основание". В январе 2020 года она заявила аудитории в Энн-Арборе, что "наше истинное основание - это 1619, а не 1776 год". А в беседе с Джейком Сильверстайном (главным редактором New York Times Magazine), состоявшейся через два месяца после запуска проекта, Сильверстайн сказал: "Мы разными способами предлагали идею, что если считать 1619 год датой основания страны, а не 1776-й, то это просто меняет ваше понимание, и мы называем это переосмыслением американской истории - вы переносите всю картину в новую центральную точку". Как и следовало ожидать, это утверждение вызвало определенную реакцию. И в ответ на это произошло несколько странных вещей.

Через год после запуска проекта сама Ханна-Джонс заявила, что никогда не говорила того, что говорила с момента запуска. Проект "1619" не утверждает, что 1619 год - это истинное основание нашей страны", - заявила она. Хотя можно отметить, что на ее баннере в Twitter по-прежнему изображен 1776 год с перечеркнутой датой и замененной на 1619 год. Тем не менее, она настаивает на том, что единственные люди, которые делали подобные заявления о целях ее проекта, были "правыми".

И все же она была. Или было. По мере того как разгоралась полемика, "Нью-Йорк Таймс" без лишнего шума отредактировала веб-страницы, о которых идет речь, так, чтобы на них больше не появлялось с этим особенно подстрекательским утверждением. Слова "понимая 1619 год как наше истинное основание" были тихо удалены. А после того, как они сделали это небольшое удаление, редакторы газеты стали делать вид, что они никогда не говорили тех слов, которые они на самом деле сказали, или что когда они использовали эти слова, они использовали их в значении, отличном от обычного значения этих слов. Джейк Сильверстайн, например, написал, что проект пытался объяснить "довольно сложную идею" и что, когда они сказали, что 1619 год - истинная дата основания Америки, они на самом деле имели в виду это как "метафору". В качестве щедрого акта самооправдания он отметил, что некоторые критики говорили, что эта его метафора предлагает "более четкое видение" американской истории, чем было доступно ранее.

Затем Сильверстайн немного переделал свою работу. В своем вступительном эссе, опубликованном в августе 2019 года, он написал:

1619. Это не тот год, который большинство американцев знают как знаменательную дату в истории нашей страны. Те, кто знает, составляют лишь малую часть тех, кто может сказать вам, что 1776 год - это год рождения нашей нации. А что, если мы скажем вам, что этот факт, который преподается в наших школах и единодушно отмечается каждое Четвертое июля, неверен, и что истинная дата рождения страны, момент, когда ее определяющие противоречия впервые появились на свет, был в конце августа 1619 года?

Вскоре и эта онлайн-версия была тихо отредактирована. В частности, были удалены слова "этот факт, который преподается в наших школах и единодушно празднуется каждое Четвертое июля, неверен, и что истинная дата рождения страны". Возможно, Сильверстайн на мгновение задумался, не притвориться ли ему, что слова "это неправильно" - тоже довольно блестящая метафора, которую также оценили многие критики. Вместо этого он прибегнул к другому способу, заявив, что изменения в тексте были "настолько незначительными, что не имеют никакого значения".

На самом деле, трудно придумать что-то более материальное, чем вопрос о том, когда была основана страна - в частности, самая могущественная страна на земле. Редакторы New York Times должны были ожидать, что каждый дюйм земли, связанный с проектом "1619", станет предметом борьбы, потому что этот проект был не просто переосмыслением или переписыванием. Проект представлял собой намеренный перенос американской истории в минорную тональность. Перенос даты основания не просто доказывал, что все, что сделало Америку исключительной, включая ее экономическую мощь, промышленную мощь и систему демократии, появилось благодаря рабству. Она была призвана формализовать идею о том, что США были основаны на первородном грехе. Он стремился превратить историю о героизме и славе в историю об угнетении и позоре. Возможно, авторы этого проекта не ожидали, что привлекут к себе столько внимания, или не представляли, что будут доминировать в национальном дискурсе с такой необычайной скоростью. Но именно это они и сделали.

На нашей памяти история Америки была великим рывком к славной свободе, во главе которого стояли самые выдающиеся люди своего или любого другого века. Теперь же, вместо этого, американская история была укоренена в преступлении, которое, очевидно, никогда не будет смягчено. Если авторы думали, что им удастся избежать наказания, то они ошиблись. Но, учитывая дерзость их усилий, они могли бы постараться быть немного более осторожными в своих утверждениях. Ведь работа, о которой идет речь, была настолько некачественной, что даже не пыталась скрыть свои исключительно политические цели. Историческое исследование, посвященное многим сложным аспектам американской истории, можно легко распознать. Оно стремилось бы брать сложные моменты в целом. Оно будет рассматривать отдельных людей не через призму одной фразы или действия, а через понимание того, что они делали на протяжении всей своей жизни. Он будет учитывать обстоятельства того времени, то, что делали другие страны и культуры в тот же момент, и многое, многое другое.

Ханна-Джонс и ее коллеги явно не стремились к этому и были бы неквалифицированными специалистами, даже если бы стремились к этой роли. Например, в своем вступительном эссе Ханна-Джонс сделала утверждение, что одной из главных причин, по которой колонисты хотели независимости от Британии, было то, что "они хотели защитить институт рабства". В обоснование этого утверждения она приводит два доказательства (1772 и 1775 годов). Первое из них - британское судебное дело "Сомерсет против Стюарта". Но довольно странно делать вид, что британское судебное дело, не имевшее никакого отношения к Америке, стало одной из главных причин независимости Америки. Еще более странно делать это, предполагая, что причины независимости, изложенные в Декларации независимости, были несущественными. До сих пор причины независимости, изложенные в Декларации независимости, считались, по меньшей мере, предположительными. Для проекта "1619" они таковыми не являлись, и его команда отправилась игнорировать исторические записи и прочесывать землю в поисках всего, что могло бы соответствовать их собственной предначертанной теории.

Еще хуже, что среди вступительных эссе в проекте газеты была работа социолога Мэтью Десмонда. Возможно, было неизбежно, что социолог, пытающийся писать историю, допустит столько исторических ошибок, сколько допустил Десмонд. Но еще более неизбежным было то, что он должен был использовать свой труд для нападок на капитализм. Как гласил заголовок, "Чтобы понять жестокость американского капитализма, нужно начать с плантации "7.7 В последующей работе была предпринята неумелая попытка очернить капитализм в целом, утверждая, что его истоки лежат в рабстве. Например, в одном месте Десмонд попытался провести четкую ассоциативную линию между современными корпорациями и рабовладельческими плантациями. Вот как он это сделал.

В современных корпорациях, пишет Десмонд, "все отслеживается, записывается и анализируется с помощью вертикальных систем отчетности, ведения двойной записи и точного количественного учета". По словам Десмонда, "многие из этих методов, которые мы сегодня воспринимаем как должное, были разработаны на крупных плантациях и для них". Вежливо говоря, это дико невежественный аргумент. Десмонд не предлагает никаких доказательств того, что именно на плантациях зародились эти методы, и это потому, что таких доказательств нет. Если бы нанятый "Нью-Йорк Таймс" антикапиталист обладал более широким историческим кругозором и менее догматичной антикапиталистической позицией, он мог бы заметить кое-что еще. А именно то, что многие успешные предприятия в истории разделяют описанные им атрибуты.

В конце концов, может ли быть причина, по которой система, в которой вещи "отслеживаются, регистрируются и анализируются", может работать лучше, чем система, в которой вещи (например) "теряются, игнорируются и забываются"?

К этому моменту Десмонд уже вовсю раздувал паруса. Его антикапиталистическая критика продолжалась: "Когда менеджер среднего звена проводит вторую половину дня, заполняя строки и столбцы в таблице Excel, он повторяет бизнес-процедуры, корни которых уходят в лагеря для рабов". Действительно, такая линия должна быть очень длинной и очень извилистой. Ведь можно сказать, что менеджер среднего звена занимается тем, чем на протяжении всей истории человечества, еще в фараоновском Египте и месопотамских шумерах (оба не белые), занимались аккуратные бухгалтеры. Время от времени автор 1619 года пытается найти кого-нибудь, кто подтвердит его утверждения. Практически единственным человеком, которого он может найти, является некая Кейтлин Розенталь, автор книги о рабстве, вышедшей в 2018 году. Десмонд ссылается на нее в свою защиту, но не замечает, что его собственный источник говорит: "Я не нашел простого пути, по которому бумажные электронные таблицы рабовладельцев превратились в Microsoft Excel". Другими словами, Десмонд ссылается на источник, который говорит противоположное тому, что говорит он сам, чтобы оправдать свою версию. В других местах он неправильно понимает свои источники, неверно цитирует статистические данные и не замечает главного факта: плантационная система не была капиталистической, она была феодальной. Но люди, ненавидящие Запад, всегда ненавидят западный капитализм и готовы хвалить или закрывать глаза на недостатки любой другой экономической системы, лишь бы представить капитализм свободного рынка как еще одну руку западного колониализма и угнетения.

Судя по всему, задание Десмонда было простым. Оно заключалось в том, чтобы очернить капиталистическую систему. Ханна-Джонс и "Нью-Йорк Таймс" хотели представить все в американской жизни как порожденное первородным грехом рабства, а Мэтью Десмонд был просто нанят для того, чтобы сделать удар по капитализму. Но все остальное в проекте было столь же напористым и столь же неинформативным. По словам Ханны-Джонс, Америка даже не была демократией, "пока черные американцы не сделали ее таковой". Такое утверждение можно сделать на митинге, но не в историческом проекте - даже в исторически ревизионистском проекте, опубликованном газетой.

Понятно, что все это в конце концов оказалось слишком сложным для некоторых настоящих историков в соответствующих областях. Ряд ведущих исследователей американской истории (Шон Виленц, Джеймс Макферсон, Гордон Вуд, Виктория Байнум и Джеймс Оукс) написали в New York Times письмо с возражениями против проекта. Приветствуя все усилия по изучению истории, они пожаловались, что в "вопросах, касающихся поддающихся проверке фактов", которые "нельзя назвать интерпретацией или "обрамлением"", проект сильно ошибся в истории. Историки заявили, что проект "1619" отражает "вытеснение исторического понимания идеологией".

Со всех политических сторон и без них начали поступать поправки к проекту "1619". В интервью социалистическому сайту Джеймс Оукс из Городского университета Нью-Йорка высказал интересную жалобу на проект со стороны левых. Он посетовал, что самое страшное в пропаганде проекта то, что "она приводит к политическому параличу. Это всегда было здесь. Мы ничего не можем сделать, чтобы выбраться из него. Если это заложено в ДНК, то ничего не поделаешь. Что же делать? Изменить свою ДНК?"

Помимо моральных возражений, в проекте "1619" постоянно выявлялись ошибки и недобросовестные сводки. Но "Нью-Йорк Таймс" все равно оставалась верна своему проекту. В него было вложено слишком много средств. Рекордная газета решила, что изменит историю независимо от того, согласятся с ней историки или нет, и независимо от того, подтвердят ее факты или нет.

Это была не журналистика и не история, а политическая кампания.

Не в силах ответить ни на одну из критических замечаний, касающихся основных исторических недостатков ее проекта, Ханна-Джонс сделала два шага назад. Один из них заключался в том, чтобы наброситься с критикой. В Твиттере она высмеяла "белых историков" и "лол" - идею о том, что они создают "действительно объективную историю". Когда кто-то назвал Макферсона "выдающимся" историком гражданской войны, она ответила: "Кто считает его выдающимся? Я - нет". После этого она перешла к маневру "раненого". Она пожаловалась, что ни один из ученых не связался с ней в частном порядке, и настаивала на том, что если бы связался, то отнесся бы к их "озабоченности очень серьезно". Вместо этого, по ее словам, была проведена "своего рода кампания", в ходе которой людей "заставляли подписаться под письмом, в котором пытались дискредитировать весь проект, не имея при этом ни одного разговора". По этой логике, конечно, можно сказать, что все американцы должны чувствовать себя оскорбленными, потому что Николь Ханна-Джонс переписала дату рождения их страны и пыталась переписать всю историю нации, причем сделала это, ни с кем предварительно не связавшись. Не говоря уже о тех, кто знал, о чем идет речь.

Но самое интересное, что произошло с проектом "1619", - это то, что случилось, когда он перешел со страниц на улицы. В июне 2020 года, когда после убийства Джорджа Флойда начались протесты и беспорядки, газета New York Post опубликовала заметку "Америка горит". В ней рассказывалось о том, что бунтовщики уже подожгли полицейские участки и рестораны, разграбили магазины по всей стране и теперь пришли за статуями, в том числе за статуей Джорджа Вашингтона, которую только что снесли в Орегоне. "Называйте их бунтами 1619 года", - пишет автор. Ханна-Джонс заметила это и вышла в социальные сети, чтобы принять комплимент. Назвать их бунтами 1619 года? "Это было бы честью для меня", - сказала она, глядя на пылающую страну. "Спасибо".

ВОССТАНИЯ 1619 ГОДА

Поразительно, как быстро неясные идеи выходят за пределы академических кругов, и так же быстро идеи, распространяемые в СМИ, попадают на улицы. Примерно в то время, когда появился проект "1619", Америка явно созрела для переосмысления теми, кто выступал против почти всех аспектов ее основания. Опрос, проведенный в 2020 году, показал, что к тому времени 70 % самоидентифицированных "либералов" хотели бы переписать Конституцию США так, чтобы она "лучше отражала наше разнообразие как народа". Основные постулаты американской истории, с которыми до сих пор соглашались правые и левые и которые на протяжении многих поколений объединяли американцев любого происхождения, внезапно стали предметом фундаментальных разногласий. Нигде это не проявилось так ясно и наглядно, как в потоке свержения статуй, который разразился с лета 2020 года и далее. В мгновение ока это движение переключило свое внимание со спорных фигур в американской истории на каждого крупного деятеля, стоявшего у истоков американского эксперимента, начиная с основателей и далее.

Все началось на спорных полях с конфедератами. В дни, последовавшие за смертью Джорджа Флойда, город Бирмингем, штат Алабама, демонтировал памятник конфедератам, установленный 115 годами ранее. В Александрии, штат Вирджиния, власти убрали статую Аппоматтокса, воздвигнутую Объединенными дочерьми Конфедерации в 1889 году. По всей стране были предприняты аналогичные действия. Университет Алабамы объявил, что снимет несколько мемориальных досок, посвященных солдатам Конфедерации, которые учились в этом учебном заведении. А в Джексонвилле (штат Флорида) после вандализма в отношении статуи Конфедерации, посвященной Джексонвильской легкой пехоте, ранним утром приехала бригада кранов и демонтировала статую. Возражений против всего этого было немного. Мало кто хотел защищать сохранение статуй конфедератов. И еще меньше желающих делать это сразу после ужасного, явно расистского, убийства. Но власти и толпы, которые принялись за статуи конфедератов, вскоре обнаружили, что очень трудно понять, где должно остановиться их иконоборчество.

Статуи Христофора Колумба стали главным объектом их гнева. Хотя это был далеко не первый случай, когда исследователь попадал в поле зрения антизападных активистов. В 1990-х и 2000-х годах в Америке наблюдались вспышки антиколумбовых настроений. Но все это усилилось в 2020 году, когда по всей стране стали нападать на статуи Колумба и сносить их. Во время великого иконоборческого буйства того года статуи Колумба были либо снесены толпой, либо превентивно удалены властями в Чикаго, Питтсбурге, Бостоне, Миннесоте, Вирджинии и десятках других мест по всей Америке.

По мере того как шли дни и толпа искала все новые и новые каменные жертвы, она все ближе подбиралась к святым местам американской истории. Не прошло и месяца после смерти Джорджа Флойда, как толпа на северо-востоке Портленда снесла статую Джорджа Вашингтона и написала на ней граффити со словами "Вы на родной земле" и "Геноцид колонизаторов". Они также нанесли на нее буквы "BLM". Плюс дата "1619". По этому случаю толпа также подожгла голову статуи, обмотала ее американским флагом, а затем подожгла и его. В тот же период толпа снесла статую Томаса Джефферсона у средней школы, названной в его честь, облила ее аэрозольной краской со словами "рабовладелец", а также написала на ней имя Джорджа Флойда.

Вскоре настала очередь Джорджа Вашингтона: его статую облили красной краской, а затем снесли в центре Лос-Анджелеса. В Сан-Франциско жертвой стал Улисс С. Грант: толпа напала на памятник президенту, который возглавил армию Союза в разгроме Конфедерации. К этому моменту казалось, что под прицелом находится вся американская история. Вскоре в Лос-Анджелесе была снесена статуя испанского миссионера отца Хуниперо Серра, а также статуя Фрэнсиса Скотта Ки, автора текста песни "Знамя, усыпанное звездами".

В некоторых городах разрушения были настолько масштабными, что власти лихорадочно демонтировали статуи, пытаясь опередить толпы. После нападений на статуи Авраама Линкольна в других частях страны власти Бостона объявили, что разберут и уберут свою статую Авраама Линкольна и освобожденного раба, которая стояла на Парковой площади. В то время как в Университете Хофстра в Нью-Йорке власти университета перенесли статую Томаса Джефферсона в кампусе в ответ на движение "Джефферсон должен уйти". В 2018 году руководство университета отклонило призывы студентов убрать Джефа Ферсона. Но спустя чуть больше месяца после смерти Джорджа Флойда власти убрали его по собственной воле.

Один из студентов, стоящих за кампанию по демонтажу статуи Джефферсона, заявил, что демонтаж и перенос статуи - это недостаточно, но, по крайней мере, это позволит ее родителям не проводить "бессонные ночи, беспокоясь о том, что их старшую дочь линчуют группы белых супремасистов, что подтверждается решением Хофстры не демонтировать скульптуру".

В тот момент казалось, что американская история стирается с лица земли. Статуи конфедератов сносились, но и статуи лидеров Союза тоже. Снимали статуи людей, владевших рабами, и тех, кто никогда ими не владел. Статуи тех, кто выступал за рабство, сносились, но сносились и статуи таких людей, как Джордж Вашингтон, который выступал против рабства и освободил своих рабов. И так обращались не только с основателями, но и почти со всеми, кто пришел после них. В Принстоне Школа общественных и международных отношений имени Вудро Вильсона объявила, что исключает Вудро Вильсона из своего названия. До этого момента Вильсон был наиболее известен своим мирным планом для Европы в конце Первой мировой войны и тем, что был инициатором создания Лиги Наций. Но теперь, как и все остальные, он был обвинен в "расистском мышлении", и университет, в котором он учился и был президентом, прежде чем занять высокий пост, решил, что больше не будет использовать его имя. Смерть Джорджа Флойда была названа причиной ускорения консультаций, которые продолжались уже несколько лет.

Новый взгляд на Америку пронесся по стране. Настолько, что тогдашний президент решил выступить с речью с горы Рашмор, пытаясь восстановить американский нарратив. И, несомненно, удержать его при себе в преддверии выборов. Но в некотором смысле самым поразительным в речи президента Трампа на горе Рашмор в выходные Дня независимости 2020 года было не то, что он сам сказал, когда перечислял достижения Вашингтона, Джефферсона, Линкольна и Теодора Рузвельта на скале позади себя.

Больше всего поразили слова корреспондента CNN, который в преддверии выступления в прямом эфире отправился на гору Рашмор. Вот как Лейла Сантьяго описала предстоящие события: "Начиная выходные в День независимости, президент Трамп прибудет на гору Рашмор, где он будет стоять перед памятником двум рабовладельцам и на земле, отвоеванной у коренных американцев". Далее она сообщила, что президент, как ожидается, сосредоточится на попытках "разрушить историю нашей страны". Сантьяго, похоже, не понимала, что ее собственные слова были по меньшей мере столь же наводящими на размышления, как и все, что сказал президент Трамп.

Еще пару лет назад было бы немыслимо, чтобы ведущий одного из главных телеканалов использовал формулировки, полностью заимствованные у самых радикальных, ревизионистских деятелей Америки. Если гора Рашмор "украдена", то что же тогда вся остальная страна? До современной эпохи вся история нашего вида была оккупацией и завоеванием. На смену одной группе коренных народов приходила другая группа других народов. И кто-то за пределами американского континента всегда собирался "открыть" Америку.

Что именно должны были делать Колумб и последующие европейцы после совершения своего открытия? Должны ли они были вернуться домой и сказать, что здесь нечего смотреть? Должны ли они были держать свое открытие при себе, ждать, пока его найдет кто-то другой, или объявить Америку местом, не имеющим потенциала? Неизбежный вывод этого повествования заключается в том, что было бы лучше, если бы Колумб никогда не открыл Америку. Или было бы лучше, если бы ее нашла и заселила какая-нибудь более подходящая цивилизация. Например, китайцы или японцы. Но эти представления не просто аисторичны. На данном этапе они еще и полностью саморазрушительны. Ведь если земля, на которой вы живете, просто украдена, отцы-основатели были просто "рабовладельцами", Конституцию нужно переписать, а ни одна фигура в вашей истории не заслуживает никакого уважения, то что же тогда удерживает вместе этот грандиозный проект длиной в четверть тысячелетия, как Америка?

ВСЕ ЭТО НЕ НОВО

В период столь насыщенного иконоборчества легко подумать, что нынешний антизападный момент возник из ниоткуда. На самом же деле он нагнетался десятилетиями. В частности, с постколониального периода, когда европейские державы отступали, а Америка боролась с проблемой, как стать сверхдержавой, не обзаведясь империей.

На протяжении всего этого периода, возможно, было неизбежно развитие определенного антизападного настроя. Постколониальный период начинался по-разному. В одних местах уход был плавным, в других - образовался вакуум, поглотивший все, что находилось поблизости. Но как бы то ни было, по мере отступления Запада антизападничество развивалось. Требовалась коррекция. Но в мгновение ока эта коррекция превратилась в чрезмерную коррекцию. Люди в бывших колониях, которые восхваляли колониальную эпоху или подражали ей, внезапно стали изгоями. И на самом Западе маятник тоже качнулся. Там, где раньше многие считали, что Запад не может сделать ничего плохого, наступила эпоха, когда стало опасно признавать, что Запад когда-либо делал что-то хорошее.

К всеобщему удивлению, это было подхвачено и иным образом поощрено интеллектуалами. Точнее, теми, кто, не желая терять ни капли крови сам, был не прочь устроить кровопускание другим людям.

Одним из таких деятелей был Жан-Поль Сартр, который в начале 1963 года написал предисловие к посмертному труду уроженца Мартиники, антиколониалиста Франца Фанона. С первых же страниц Сартр высмеивает западные державы за их усилия по созданию туземной элиты в странах, которыми они когда-то правили. Сартр утверждал, что Запад напитал этих людей "принципами западной культуры", включая "великие клейкие слова, которые прилипают к зубам", в результате чего туземцев "отправили домой, отбеливать". Такие люди стали "ходячей ложью", писал Сартр.

Для Сартра Фанон, напротив, предлагал другой путь - "революционный социализм повсюду".

И поэтому Сартр верно заметил, что Фанон заставляет своих читателей "быть начеку" против "западной культуры". И все это было достойно восхищения в глазах Сартра. Ведь Сартр был человеком, который утверждал, что "единственная истинная культура - это культура революции".

Сартр говорит о людях, "которые слишком вестернизированы" и впитали в себя "колдовство" западной культуры. И он, кажется, почти задыхается от перспективы грядущего конфликта. "В прошлом мы творили историю, - пишет он, - а теперь она творится из нас. Соотношение сил перевернулось; деколонизация началась; все, что могут сделать наши наемные солдаты, - это отсрочить ее завершение".

Человек, для которого Сартр поднял занавес, был столь же мстителен. Фанон, который был огромной фигурой в свое время и до сих пор часто цитируется антиколониальными авторами, говорил, что когда "туземец" слышит о западной культуре, "он вытаскивает свой нож" и "издевательски смеется при упоминании западных ценностей". Он писал, что "в период деколонизации колонизированные массы насмехаются над этими самыми ценностями, оскорбляют их и извергают из себя". Читая Фанона сейчас, поражаешься тому, как много утверждений, сделанных им в 1960-е годы, было развито в последующие десятилетия. Например, Фанон писал, что "богатство имперских стран - это и наше богатство... Европа в буквальном смысле является порождением Третьего мира". По мнению Фанона, доки Бордо и Ливерпуля обязаны своей славой только торговле рабами, и поэтому, "когда мы слышим, как глава европейского государства заявляет, положа руку на сердце, что он должен прийти на помощь бедным слаборазвитым народам, мы не трепещем от благодарности. Напротив, мы говорим себе: "Это справедливое возмещение, которое будет нам выплачено"". Для жителей слаборазвитых стран все подобные выплаты - это "их долг". А "капиталистические державы... должны платить".

Подобным образом, в аргументах, которые вскоре станут привычными, Фанон осуждал всю западную буржуазию как "фундаментально расистскую". Однако он также опасался силы идей, которые экспортирует Запад. Из-за импорта западных фильмов, литературы и многого другого он опасался, что "молодые африканцы находятся во власти различных нападок, совершаемых на них самой природой западной культуры". Фанон не знал, как с этим справиться, кроме как сказать людям, чтобы они не подражали Европе, а создавали "целостного человека", которого Европа "не смогла привести к триумфальному рождению". В своем захватывающем заключении он утверждает: "Два века назад одна из бывших европейских колоний решила догнать Европу. Это удалось настолько хорошо, что Соединенные Штаты Америки превратились в монстра, в котором пороки, болезни и бесчеловечность Европы достигли ужасающих размеров".

В этом есть несколько интересных моментов. Не в последнюю очередь то, что Фанон, как и многие другие постколониальные писатели, ставшие известными на Западе, на самом деле не заинтересован в восстановлении культур незападных стран, о которых он заявляет, что заботится. Он не заинтересован в возвращении африканских стран к эпохе племенных обычаев или любой другой традиции коренных народов доколониального периода. Его интересует анализ этих культур через призму марксизма, а затем их "спасение" путем применения к ним марксистской идеологии. Естественно, в этом есть что-то извращенное. Ведь Маркс был западным мыслителем, не имевшим практически никаких знаний - не говоря уже об опыте - о незападных культурах или обществах. Одна из ироний постколониалистских мыслителей заключается в том, что многие из них идут тем же путем, что и Фанон. Стремясь избавиться от наследия западного колониализма, они находят ответ для каждого незападного общества в западном марксизме.

Другие аргументы Фанона также стали привычными для Запада в последующие десятилетия. Например, аргумент о том, что Запад особенно хищный - и в этом отношении он совершенно не похож на все остальные культуры. Есть аргумент, что Запад полностью лишен добродетели, даже если он странно и даже опасно манит. И еще - настойчивое требование мести и того, что Запад должен заплатить за содеянное. Наконец, любопытен тот факт, что ярость против имперских держав XIX века не ограничивается ими, а распространяется на страну, у которой никогда не было империи: Америку. В этом можно усмотреть интересную истину. Можно найти много причин критиковать европейские державы за их империи. Но если это рассматривается как грех основания, а западные страны, у которых не было империй, объединяются с теми, у кого они были, тогда кажется, что в глазах таких критиков проблема не в империи, а в самом Западе.

Сила и стиль произведений Фанона заставляют его читать. Хотя его привлекательность, похоже, в основном заключается в жажде насилия, в частности мести Западу. Но после Фанона есть еще один мыслитель, чья центральная идея достигла еще больших масштабов, и чей интерес к Ближнему Востоку привел к тому, что он написал крайне враждебное переосмысление Запада. Этот писатель - Эдвард Саид, палестинец-христианин, родившийся в 1935 году, оказавший беспрецедентное влияние на то, как значительная часть Запада думает о себе.

Как и у других постколониальных писателей, центральное утверждение Саида - исключительно антизападное. Его не интересуют преступления, совершенные незападными державами. И эта незаинтересованность приводит его к убеждению, что любой аспект Запада - даже или особенно его интеллектуальное и культурное любопытство - должен быть не просто осужден, а осмеян. Его центральная работа, объясняющая эту тенденцию, - "Ориентализм", опубликованная в 1978 году, - стала одной из самых цитируемых книг в академических кругах по всем дисциплинам. Главная критика Саида - это попытка доказать, что когда западные люди сталкивались с другими обществами, они делали это через призму тех обществ, из которых они пришли. Несмотря на интеллект и стиль, которые Саид мог привнести в свои работы и публичные дискуссии, этот центральный тезис совершенно непримечателен. В конце концов, через какую еще призму западные путешественники и ученые должны были смотреть на Восток? Разве можно было ожидать, что они посмотрят на Ближний Восток глазами китайцев? Или ближневосточными глазами? И почему западные исследователи, лингвисты и другие должны соответствовать столь странным стандартам? Было бы любопытно ожидать, что арабы посмотрят на Европу европейскими глазами. Или чтобы китайцы смотрели на Ближний Восток глазами аборигенов. Каждый подходит к другой культуре через ориентиры, которые он почерпнул в той культуре, откуда он родом. В этом нет ничего зловещего. Это неизбежно.

Однако для Саида, пока люди, которые смотрят, являются западными, а культуры, на которые смотрят, - нет, это очень зловеще. Все, что связано с Западом, даже образованность его ученых, направляется против него. Например, Саид хочет обвинить западных людей в их якобы узком мировоззрении. Он игнорирует тот факт, что востоковеды, которых он поносит, были замечательными мужчинами и женщинами: людьми, которые изучали языки и диалекты далеких обществ и которые изучали эти культуры почти всегда потому, что были очарованы ими и восхищены ими.

Действительно, значительное напряжение в ориентализме всегда исходило от западных людей, которые восхищались незападной культурой больше, чем той, к которой они принадлежали. Часто это было бегством от собственной культуры. В Германии XIX века существовало значительное направление мысли, которое смотрело на Восток как на место, дающее бальзам на душу. Однако Саид отвергает все это, а вместо этого выдвигает зловещие обвинения против Запада за все его взаимодействия с Востоком. Он постоянно сетует на западную тенденцию "эссенциализировать" Восток - то есть не проводить достаточно точных границ между одной группой и другой. Тенденция объединять разрозненные группы людей под одним зонтиком.

Опять же, в этом нет ничего ужасного. Все описания по необходимости должны содержать обобщения. Не каждое предложение может быть длиной в диссертацию. Концепции, которые обобщают большие массивы народов - в том числе "Запад", - полезны, даже если они не могут обобщить все, что в них содержится. Но интересный аспект суждений Саида в этом вопросе заключается в том, что, хотя он не любит эссенциализацию в других, он сам часто ей потворствует. Например, в одном месте своей самой известной работы он говорит: "Поэтому правильно, что каждый европеец в том, что он мог сказать о Востоке, был, следовательно, расистом, империалистом и почти полностью этноцентриком". Каждый европеец? Каждый? Где доказательства, подтверждающие этот факт? Если бы вы заменили слово "европеец" в этом предложении на "африканец", "араб" или даже "палестинский христианин", как бы вас назвали? В другом месте Саид мимоходом, совершенно беззаботно, упоминает "среднего европейца XIX века". Что это такое, задаетесь вы вопросом? Это эссенциализация ужасно большого количества людей.

Но в Саиде всегда существовала тенденция выделять западного мужчину и женщину для уникальной формы нападок. Это включало в себя чрезвычайно враждебные и недоброжелательные нападки на двух великих женщин-писательниц XIX века: Джордж Элиот и Джейн Остин. Нападки Саида на Джейн Остин в одной из его поздних книг являются классикой антизападничества. В ней Саид пытается очернить Остин как сторонницу работорговли. Он делает это с помощью единственного упоминания о рабстве, которое появляется в "Мэнсфилд-парке" во время разговора между Эдмундом и Фанни. В обмене мнениями, занимающем не более нескольких строк текста, героиня Остин и ее будущий муж обсуждают тот факт, что накануне вечером, когда дядю Фанни (только что вернувшегося с плантации в Антигуа) спросили о недавно отмененной работорговле, в доме стояла "такая мертвая тишина".

Саид считает, что это единственное упоминание означает, что Остин восхваляет работорговлю. Он приводит свои аргументы двумя способами. Во-первых, он нападает на Остин, ссылаясь на более поздние романы других авторов, в том числе на "Сердце тьмы" Джозефа Конрада, утверждая, что если читать Остин в их свете, то эта единственная ссылка "приобретает несколько большую плотность, чем те разрозненные, немногословные появления, которые она делает на страницах "Мэнсфилд-парка"". Несомненно, это так. В том же свете мы могли бы попытаться применить литературу Холокоста к страницам "Гордости и предубеждения" и удивиться, что она тоже приобрела бы подобную "плотность". Но это все равно было бы странно. Еще более странно, что Саид решил использовать одно высказывание персонажа романа - высказывание, из которого, кстати, следует, что этот персонаж - аболиционист, - чтобы очернить не только этого персонажа, но и его создательницу Джейн Остин, как причастную к великому греху рабства.

Но благодаря подобным интеллектуальным хитростям Саид создал учебник для тех, кто хотел критиковать Запад. Среди его наиболее важных приемов - интерпретация всего на Западе, включая самые тонкие и совершенные произведения искусства, через призму не только вопросительного и враждебного, но и удивительно неблагородного подхода. При этом он предъявлял к Западу стандарты, которых не ожидает ни одно другое общество, а затем порицал Запад за то, что тот не соответствует этим стандартам. Он также помог создать интерпретацию мира, в которой незападные народы были людьми, с которыми что-то делали, а западные - людьми, которые что-то делали. И при этом ужасные вещи.

Выйдя из постколониального периода, Саид придал дополнительный импульс уже зародившемуся чувству. Ощущение того, что Западу пора восстановить справедливость или, скорее, отомстить.

EMPIRE

В апреле 2015 года в Кейптаунском университете в Южной Африке прошли акции протеста. На территории университета стояла статуя знаменитого империалиста XIX века Сесила Родса. Статуя была установлена потому, что Родс пожертвовал землю для строительства университета. Но в течение нескольких лет студенты и другие сотрудники университета утверждали, что статуя является символом колониальной агрессии и превосходства белой расы и поэтому должна быть демонтирована. В конце концов, студенты и другие участники создали движение "Родос должен пасть". В конце концов, Совет университета проголосовал за демонтаж статуи, и она упала.

Как всегда в современную эпоху, то, что происходит на одном континенте, быстро распространяется на другой. В данном случае оно быстро перешло в Англию и Оксфордский университет. Одним из пунктов завещания Сесила Родса было создание стипендиальной программы, чтобы студенты из США, Германии и тогдашней Британской империи могли учиться в Оксфорде. Он настаивал на ряде условий предоставления стипендий. Одно из них гласило: "Ни один студент не должен быть квалифицирован или дисквалифицирован для избрания... по причине расы или религиозных взглядов". Первый чернокожий студент получил стипендию Родса через пять лет после смерти Родса. С тех пор студенты со всего мира, и не в последнюю очередь из Южной Африки, пользовались этой программой.

Тем не менее, в последние десятилетия росло беспокойство по поводу наследия такого бессовестного империалиста. В 2003 году Нельсон Мандела согласился, чтобы его имя было включено в программу стипендий. В том же году стипендии Родса официально стали называться стипендиями Манделы Родса. На вопрос о том, почему он согласился на то, чтобы его имя связывали с именем великого империалиста, Мандела ответил, что в новой конституции Южной Африки содержится предписание "объединиться, преодолев исторические разногласия, чтобы вместе строить нашу страну с будущим, которое будет одинаково разделено между всеми". Но спустя более десяти лет после того, как этот жест примирения был согласован, он, похоже, ничем не успокоил новое поколение студентов. Не в последнюю очередь это касается южноафриканских студентов в Оксфорде, которые, похоже, стремились использовать международное внимание, привлеченное этим вопросом, чтобы сделать себе имя на родине.

Ориел-колледж, Оксфорд, был основан в 1326 году, и Сесил Родс учился в нем в 1870-х годах. Перед смертью в 1902 году он завещал колледжу значительную сумму. Помимо стипендий, по его завещанию для колледжа было построено новое здание. Оно было построено в 1911 году и украшено несколькими статуями, в том числе статуей самого Родса. Там, высоко над уровнем улицы, его статуя простояла без охраны более века.

Однако после успеха кампании "Родос должен пасть" в Кейптауне та же самая кампания была перенесена в Оксфорд. Основной толчок к ее проведению сначала дали несколько южноафриканских студентов, один из которых - Нтокозо Квабе - в то время действительно получал стипендию Родса. Многие благонамеренные студенты из Великобритании и других стран мира присоединились к лидеру южноафриканских студентов, который утверждал, что статуя является примером "структурного насилия" и что это насилие не ограничивается статуей на здании. По словам Квабе, "структурное насилие - это учебные программы, отсутствие чернокожих профессоров. Эти вещи - не просто исключения. Они лежат в основе того, как устроен Оксфорд, и того, что Оксфорд как пространство, если говорить откровенно, является расистским. И именно об этом мы говорим - о том, что вопиющее насилие, нападение и расизм неприемлемы в университете, который претендует на инклюзивность".

Вскоре претензии сторонников борьбы с Родсом возросли. Петиция Rhodes Must Fall в Оксфорде утверждала, что, не убрав статую Родса, Ориэл-колледж и Оксфордский университет в целом "продолжают молчаливо отождествлять себя с ценностями Родса и поддерживать токсичную культуру господства и угнетения". Петиция собрала большое количество подписей со всего университета. Последующие демонстрации привлекли большое количество студентов. В значительной степени эти студенты, у которых было мало времени, были мобилизованы тем, что, как утверждала кампания против Родса, говорил сам Родс. Эти цитаты были очень полезны для развития кампании против Родса. Ведь они были короткими, емкими и отвратительными.

В петиции, направленной руководству Оксфордского университета, приводились несколько цитат Сесила Родса. Назвав его "колонизатором апартеида", они утверждали, что среди его высказываний есть и такое: "Я предпочитаю землю, а не n*****s ... Туземцы - как дети. Они только выходят из состояния варварства. ... нужно убивать как можно больше n*****". Эти цитаты затем были подхвачены и использованы другими СМИ при освещении петиции и протестов. И это действительно ужасные цитаты. Ведь они показали Родса не только как расиста, но и как человека, выступающего за геноцид чернокожих африканцев. В такие моменты, когда перед всеми выкладывается такой уничтожающий материал, нелегко даже поставить его под сомнение. Но небольшое количество людей в Оксфорде, включая студентов, сделали это. Они начали изучать источники цитат, которые использовала антиродосская кампания, и проверять их утверждения о жизни Родса. То, что они обнаружили, свидетельствовало о глубокой нечестности.