Война внизу. Литий, медь и глобальная битва за энергию для нашей жизни

Основная добыча полезных ископаемых на западе США регулируется Общим законом о горном деле 1872 года, который был принят для стимулирования развития слаборазвитой в то время западной части страны. Он является основным законодательным актом, регулирующим добычу твердых полезных ископаемых на государственных землях США, а это примерно 350 миллионов акров. Он также предусматривает, что компании, ведущие добычу на федеральных землях, не должны платить роялти, что давно раздражало жителей Вашингтона.

Сенатор Мартин Хайнрих из Нью-Мексико решительно поддержал идею создания роялти для полезных ископаемых, добываемых на федеральных землях, особенно для финансирования работ по очистке заброшенных шахт. "Каждый день, который проходит без введения роялти на твердые породы, означает увеличение количества токсичных металлов в наших западных водоразделах ", - сказал Хайнрич, который не был переизбран в 2022 году и поэтому не должен был балансировать между мощными и противоборствующими силами ранчо, коренных народов и сообществ, выступающих за изменение климата.

Я удалил твит, но за ним последовал другой, в котором говорилось, что Кортес Масто на самом деле не высказывалась в поддержку проекта, хотя она и заявила, что Соединенные Штаты должны производить больше лития. Похоже, что "Тэккер Пасс" вклинился в борьбу за контроль над Сенатом США.

Кортес Масто обошла Лаксалта всего на 7 928 голосов из 1 020 850 поданных.

У ДЖОНА ЭВАНСА челюсть, способная разрезать бумагу, и прическа, напоминающая о его военных корнях, - аккуратная и подстриженная по бокам. Его дедушка и бабушка эмигрировали из Восточной Европы в США и настаивали на том, чтобы их дети и внуки использовали образование как инструмент для самосовершенствования и обретения прочной жизни. Отец Эванса понял это; он получил степень доктора философии в области органической химии и поощрял своих детей к занятиям наукой или инженерным делом.

Однако юный Джон хотел стать биржевым маклером. В конце концов доктор Эванс победил, убедив сына, что, получив знания в одной из областей STEM, он сможет заняться бизнесом, научными исследованиями или даже - да, - Уолл-стрит. Эванс остановил свой выбор на машиностроении. Он оплатил свое обучение с помощью американских военных в виде четырехлетней стипендии Корпуса подготовки офицеров запаса. В обмен на государственные деньги Эванс должен был отслужить три года в армии США, где он принимал участие в боевых действиях во время первой войны в Персидском заливе в качестве офицера бронетанковой кавалерии.

"Управляя танком в двадцать два года, ты становишься совсем взрослым", - вспоминал он.

После службы в армии компания General Electric наняла молодого ветерана в свой бизнес по производству пластмасс, который конгломерат в итоге продал. Затем Эванс два года занимался продажами фармацевтической продукции, после чего в 2008 году к нему обратился рекрутер с интересным предложением: Не хотел бы Эванс возглавить литиевый бизнес в филадельфийской компании FMC?

Эванс был заинтригован, но он мало что знал о литии, кроме его места в Периодической таблице элементов. Финансовый кризис 2008 года также будоражил мир, сдерживая рост индустрии портативной электроники, которая, как многие предполагали, начнет вытеснять смазочные материалы, фармацевтику и стекло в качестве основных областей применения металла. Эванс все равно согласился на эту работу, перевез свою семью и с головой окунулся в конкурентную борьбу с чилийской SQM и Rockwood Holdings, компанией-предшественницей Albemarle. В то время эти три компании были единственными известными производителями лития в мире. Его конкуренты и сотрудники стали его друзьями, включая Эрика Норриса, который впоследствии возглавил литиевый бизнес Albemarle, и Джо Лоури, который стал востребованным консультантом в отрасли. Albemarle, SQM и FMC (которая в 2019 году выделила свое литиевое подразделение в компанию Livent) по-прежнему считаются титанами литиевой промышленности.

"Это действительно была своего рода олигархия", - говорит Эванс. "Это был очень маленький мир".

После того как в 2010 году главный исполнительный директор FMC ушел в отставку, Эвансу пришлось несладко под новым руководством, и он начал искать новые возможности. В 2013 году частная инвестиционная компания, контролировавшая юридическую компанию LegalZoom и производителя мужской одежды Hugo Boss, привлекла Эванса к управлению несколькими портфельными компаниями, в том числе медико-биологической фирмой и компанией HVAC. Он продал или выделил три компании, заработал достаточно денег, чтобы расплатиться за дом и оплатить обучение в колледже своих детей. Но уже тогда лития звала его обратно.

В 2016 году компания Lithium Americas пыталась разработать литиевый проект на севере Аргентины - регион, о котором Эванс много знал благодаря своей работе в FMC. (Интересно, что китайская компания Ganfeng, которая всего за несколько лет до этого была небольшой, помогала Lithium Americas строить этот аргентинский проект и стала крупнейшим акционером компании. "Они были маленькими, но удивительно, как все меняется", - говорит Эванс).

В том же году компания была куплена Western Lithium, которая намеревалась развивать литиевый проект Thacker Pass на севере Невады. Эванс присоединился к компании в 2017 году в качестве члена совета директоров. В следующем году он стал ее президентом. По мере того как он вживался в роль, росло и его видение того, что может означать новый литиевый рудник для Соединенных Штатов.

"Я знал, что когда-нибудь люди захотят, чтобы цепочки поставок не были такими распределенными, какими они стали", - говорит он. Пандемия коронавируса ускорила этот процесс. Как и борьба с изменением климата, хотя Эванс, как и многие другие руководители, не понимал, как быстро национальная и международная политика будет работать в их пользу. "Каждый раз, когда вы смотрите на цифры проникновения EV, они продолжают расти. И у нас есть американский актив, который стал действительно важен для обеспечения этих потребностей". Внезапно энергетическая безопасность стала означать гораздо больше, чем просто нефть или газ. "Десять или пятнадцать лет назад вы бы никогда не подумали, что литий станет вопросом национальной безопасности. Сегодня это так".

Помня о том, как я общался с Уилбертом в Тэккер-Пасс, а также о многочисленных юридических гранатах, которые стороны бросали друг в друга, я спросил Эванса, что он думает по этому поводу. Он не стал отнекиваться.

"Этот проект, наш проект в Тэккер-Пасс, стал горячей картошкой только после того, как эти два парня [Уилберт и Фальк] появились и заручились поддержкой The New York Times, которая хотела использовать их борьбу в качестве своего рода платформы. И тогда они стали бросать в стену все, что могли, чтобы заставить ее замолчать, чтобы заставить наш проект остановиться. Все, на чем сосредоточены эти парни, - это деиндустриализация".

Эванс отметил, что Сьерра-клуб, Центр биологического разнообразия и другие природоохранные организации не выступали против Тэккер-Пасс. Эванс сказал, что, по его мнению, часть нападок Уилберта была атакой на администрацию Байдена. Он сослался на недавние нападки в социальных сетях на американские проекты по добыче редкоземельных металлов, финансируемые Китаем и другими иностранными правительствами, и бездоказательно предположил, что, возможно, Уилберта финансируют те же люди. Китайское правительство, например, было связано с атаками в Интернете на проекты по добыче редкоземельных металлов в Техасе и Оклахоме.

"Есть люди, которые не хотят, чтобы проект Thacker Pass развивался по политическим причинам. Я не думаю, что это выходит за рамки реальности", - сказал он мне. "Почему вы хотите позволить стране стать независимой в определенной области? Я думаю, эта логика работает и здесь". Эванс был разочарован тем, что по крайней мере одно племя продолжало использовать Уилла Фалька в качестве своего адвоката, даже после того как другие племена разорвали с ним отношения.

Возможно, сказал он мне, некоторым племенам нужны были деньги. Он не знал. Но он сказал, что идея о том, что какое-то племя - любое племя - может использовать концепцию свободного, предварительного и осознанного согласия (FPIC), чтобы заблокировать любой рудник, была нелепой. И Эванс был убежден, что эта идея не находит поддержки у политиков в Вашингтоне. В этом, конечно, и заключалась проблема команды Байдена и в меньшей степени команд двух его предшественников: в какой-то момент нужно принять решение, иначе другие страны с радостью продадут вам EV-металлы и используют их в качестве экономического оружия.

"Для правительства США этот вопрос имеет огромное значение, потому что на индейских землях много лития", - говорит Эванс. (Следует отметить, что одно из племен Невады поддержало проект Thacker Pass после того, как Lithium Americas пообещала построить для него общинный центр площадью 8000 квадратных футов).

Я спросил Эванса, что он думает о способности Соединенных Штатов стать литиевой державой. Возможно ли это? Он считает, что да, но затем делает паузу. "Мы не то чтобы не знаем, как добывать литий здесь, как его перерабатывать. Мы просто решили не делать этого. Нам нужно сделать это снова. Мы просто поставили собственные барьеры". Эванс также, как и Джеймс Калауэй из ioneer, считает, что литий может стать его наследием, его способом помочь планете. "Как американец, я не вижу причин, почему нельзя развивать эту отрасль здесь", - сказал он.

Хотя суды и Макс Уилберт, возможно, изначально стояли на его пути, Эванс нашел повод для радости на заре 2023 года. General Motors, один из крупнейших мировых автопроизводителей, заявил в январе, что поможет Эвансу и компании Lithium Americas в разработке рудника Тэккер-Пасс. GM также заявила, что купит акции Lithium Americas на сумму 650 миллионов долларов, вытеснив китайскую компанию Ganfeng с поста крупнейшего акционера компании и устранив очевидную точку напряженности в отношениях с вашингтонскими регулирующими органами, рассматривающими вопрос о том, давать ли Lithium Americas кредит. GM, сказал мне Эванс, была "правильным и целостным партнером" для его растущей компании, которого он выбрал после того, как более года проводил собеседования с более чем пятьюдесятью другими партнерами. "Стоило подождать", - сказал он.

Сделка с GM зависела от положительного решения суда, которое судья Ду вынес восемь дней спустя. Строительство шахты может быть начато, постановил Ду, одержав победу над Эвансом и компанией, хотя еще необходимо было провести некоторые незначительные геологические исследования . Lithium Americas одержала победу над Уилбертом, ранчерами, защитниками природы и несколькими коренными племенами, но все они поклялись бороться с этим решением. "Нам нужно найти действительно справедливые и устойчивые решения климатического кризиса, а не углубляться в кризис биоразнообразия", - заявила Грета Андерсон, член Western Watersheds Project, одна из истцов, против которых вынесено решение Ду.

Когда я выезжал из Уилберта под утреннее воскресное солнце, коровы уже вышли на утреннюю прогулку. Я включил радио, но не смог найти ни одной станции на FM- или AM-диапазонах. Я ехал еще минут двадцать, пока не въехал в маленький городок Оровада. Единственная в городе школа, в которой учатся ученики с детского сада по восьмой класс, находится прямо на дороге, ведущей от предполагаемого места добычи. Компания Lithium Americas обещала перенести школу, что обойдется не менее чем в 10 миллионов долларов.

Когда мой бак с бензином был на исходе, а я отчаянно нуждался в кофеине, я заехал на станцию Sawtooth в Ороваде, где продавали бензин под маркой Shell и крепкий кофе. В задней части участка, на котором располагалась Sawtooth, в самом дальнем углу, окруженные зелеными заграждениями, стояли две станции зарядки EV. Здесь, в глуши, рядом с одним из крупнейших в Северной Америке запасов лития, будущее становилось все ближе.

ГЛАВА 8. Возрождение

В 130 милях к северу от Бойсе, на шоссе штата 55 и по грунтовым дорогам, вдающимся в суровые горы центрального Айдахо, расположился Йеллоу-Пайн - деревушка на высоте почти миль над уровнем моря с круглогодичным населением в 32 человека. Почтовое отделение общины, работающее шесть дней в неделю, ежегодно принимает в среднем всего семьдесят посылок. Ресторан "Уголок" на углу Джонсон-Крик-роуд и Профильной улицы открыт только четыре дня в неделю. Когда я посетил его летом 2022 года, флаг гордо развевался на шесте, прикрепленном к соседнему дому: TRUMP 2024: FUCK YOUR FEELINGS. Каждый год в августе в городе проходит ежегодный фестиваль музыки и гармоники Yellow Pine Music & Harmonica Festival, когда тысячи людей отправляются в отдаленную сельскую местность Айдахо, чтобы сыграть пару мелодий. За его пределами Yellow Pine тих, это место, где летом изредка проезжают мотоциклисты, а зимой - снегоходчики.

Раньше у Йеллоу Пайн был братский поселок Стибнит, расположенный в 14 милях к юго-востоку, но Стибнит фактически перестал существовать, оставив Йеллоу Пайн одиноким голосом в этой очень отдаленной дикой местности. Все деревянные дома Стибнайта были вывезены несколько десятилетий назад на грузовиках. Исчезли церковь, спортзал, общественный центр, столовая и небольшой магазин. Но во время Второй мировой войны и Стибнит, и Желтая Сосна процветали в немалой степени благодаря ненасытному спросу союзных держав на сурьму - металл, используемый для упрочнения пуль, танков, шарикоподшипников и другого вооружения, а также в антипиренах. Этот рост косвенно спровоцировал Китай.

С начала XX века Китай является крупнейшим в мире производителем сурьмы благодаря добыче в районе Сикуаншань в провинции Хунань, запасы которой составляют 2 миллиона тонн. Первая мировая война повысила мировой аппетит к сурьме и заставила США больше полагаться на собственные шахты, особенно на небольшие предприятия в Неваде, а также на производителей в Китае и Боливии. Однако рост популярности двигателя внутреннего сгорания, а вместе с ним и свинцово-кислотных аккумуляторов, изготовленных с использованием сурьмы, привел к резкому увеличению спроса на металл в 1930-х годах. Это подтолкнуло растущий мировой аппетит к сурьме к острому голоду, когда Япония вторглась в Китай во время Второй мировой войны, вызвав идеальный шторм дисбаланса спроса и предложения. Япония заблокировала экспорт стратегического металла, что привело к поиску альтернативных запасов. В 1939 году Конгресс и президент Франклин Рузвельт приняли Закон о запасах стратегических и важнейших материалов, который предписывал американским военным и Министерству внутренних дел составить список минералов и материалов, имеющих решающее значение для национальной обороны. Сурьма была включена в этот список, и Горное бюро США начало прочесывать страну в поисках поставок.

О том, что в горах возле Йеллоу Пайн и Стибнита сосредоточено большое количество золота и сурьмы, было известно еще со времен "золотой лихорадки" 1900 года на Громовой горе. Та золотая лихорадка провалилась во многом из-за сложной геологии и удаленности северной части Айдахо: просто доставить туда землеройное оборудование оказалось непосильной задачей. В течение следующих тридцати лет несколько компаний заявляли о своих претензиях, прежде чем в 1930-х годах фирма из Сан-Франциско, Bradley Mining Co, приобрела право на добычу в этом районе. Как и предыдущие компании, Брэдли столкнулся с проблемой выгодного отделения золота от сурьмы. Законопроект, подписанный Рузвельтом в 1939 году, оказался удачным. Правительственные геологи, копавшие неподалеку, обнаружили свежие залежи не только сурьмы, но и вольфрама, еще одного востребованного минерала военного времени. Используя полномочия, предоставленные законопроектом Рузвельта, правительство США субсидировало производство в Брэдли, и оно пошло в гору. К апрелю 1941 года - еще до того, как Соединенные Штаты вступили в войну, - компания Bradley пробурила свой первый подземный шахтный ствол, а к августу начала добычу. К 1942 году, когда подземная добыча шла полным ходом, компания и правительство готовились к расширению производства за счет гигантского открытого карьера, для чего потребовалось отвести реку. К 1943 году, когда путь крупной реки был перенесен, открытый карьер был вырыт и начал производить сурьму и вольфрам. Горную породу извлекали из карьера и отвозили на 2 мили к югу на перерабатывающий завод, где ее дробили, измельчали, а затем обрабатывали химикатами, чтобы получить густой концентрат каждого металла, который отправляли на железнодорожную станцию в 80 милях. Так продолжалось всю войну, двадцать четыре часа в сутки. Хотя сурьма помогала делать пули, самое главное, что ее также наносили в жидком виде на деревянные палубы авианосцев. Пожар в Гренфелл-тауэр в Лондоне в 2017 году подтвердил, насколько важной может быть сурьма в качестве антипирена; часть здания не была обработана этим металлом, и семьдесят два человека погибли, когда небольшой огонь распространился на изоляцию здания и охватил всю конструкцию.

По мере роста шахты вдоль Восточного притока Южного притока реки Салмон росла и община. К концу 1943 года в Стибните проживало 1500 человек в коммунальных домиках, а также более сотни односемейных деревянных домов с бесплатными коммунальными услугами. Открылись школа и почтовое отделение, а также другие населенные пункты. В деревенской больнице появился первый в штате рентгеновский аппарат. Стибнит избрал сельский совет из пяти человек. Мужчины, призванные в армию, могли проходить военную службу, работая на шахте, что было привлекательно для тех, у кого были семьи. Несмотря на холодные зимы, в Стибните и, в меньшей степени, в близлежащем Йеллоу-Пайн возникла теплая, процветающая община, и все это для поддержки военных действий. К концу боевых действий в 1945 году Брэдли и американские чиновники добыли весь вольфрам в этом районе. Они также добыли почти 10 000 тонн сурьмы, что составило около 90 процентов потребностей США в военное время.

Этот рост пришелся на годы, предшествующие принятию американских законов об охране окружающей среды. Он также происходил на фоне лихорадки войны, желания победить любой ценой. Например, в 1943 году была быстро построена стомильная линия электропередач, чтобы подключить шахту к стабильным и дешевым источникам гидроэлектроэнергии, при этом общественность практически не высказывалась и не рассматривала вопрос о том, как линия может повлиять на экологию сельского штата. Такая спешная работа немыслима в бюрократической структуре США XXI века.

Стибнит оставался открытым и после Второй мировой войны, а также помогал снабжать топливом союзников во время корейского конфликта. Открытый рудник закрылся в 1952 году, и хотя оборудование по переработке продолжало работать еще несколько лет, перебирая отложенную породу, оно тоже было закрыто и демонтировано. Стибнит был заброшен к 1958 году. Месторождение пролежало под паром до 1970-х годов, после чего некоторые его части разрабатывались несколькими небольшими компаниями, в том числе одной, которая в итоге была куплена (а затем продана) Mobil Oil Corp. Большая часть территории пострадала от экологического ущерба во время военных действий. Более 10 миллионов тонн хвостов не хранились должным образом и вымывали химикаты в водотоки. Часть пустой породы действительно находилась в ручьях, сброшенных туда за несколько десятилетий до создания Агентства по охране окружающей среды США, и медленно сбрасывала мышьяк и другие яды в дикую природу Айдахо. Старое горнодобывающее оборудование, включая плавильную печь, было погребено под землей. Многочисленные лесные пожары вызвали масштабную эрозию, которая снесла осадки с возвышенностей, перекрыв водные пути, которые издавна использовались лососем для нереста. Стибнит был признан объектом суперфонда, что отчасти объясняет, почему в течение многих лет он переходил от одного владельца к другому, несмотря на то, что здесь оставались большие запасы золота и сурьмы. Если бы участок удалось очистить, а сурьму и золото добывать вместе, он мог бы стать очень прибыльным. Особенно с учетом роста цен на золото и увеличения спроса со стороны развивающейся электронной промышленности на сурьму, которая на рубеже XXI века все чаще рассматривалась как жизненно важный, пусть и нишевый, минерал для технологий будущего.

Сурьма может быть вредна для здоровья человека, поэтому требует особого обращения при добыче и переработке. Например, согласно рекомендациям Всемирной организации здравоохранения, концентрация сурьмы свыше 20 частей на миллиард считается вредной для здоровья. Китайские стандарты безопасности в горнодобывающей промышленности не всегда совпадают с теми, которые в некоторых западных странах могут считаться передовым опытом. Так, исследование сурьмяных шахт Сикуаншань, проведенное в 2011 году, показало, что концентрация сурьмы в пробах питьевой воды, взятых в радиусе 300 квадратных километров, варьировалась от 8,1 до 152 частей на миллиард, причем большинство жителей близлежащих районов поглощали металл, когда ели рис, овощи или пили воду. Проблема проекта Stibnite заключалась в том, можно ли безопасно добывать сурьму, которая там присутствовала. Постепенно, в течение примерно двадцати лет, небольшая компания Midas Gold начала скупать конкурирующие участки в районе Стибнита. К 2016 году на нее обратил внимание Джон Полсон.

Покинув Неваду, я продолжил свой путь на север, в Орегон, а затем в Айдахо, который в 1890 году принял государственный девиз Esto Perpetua, "Да будет вечно". В течение многих лет штат с переменным успехом пытался найти баланс между сохранением и добычей своих природных ресурсов, будь то добыча полезных ископаемых, таких как золото и сурьма, древесина с лесозаготовок или даже картофель, которого Айдахо производит больше, чем любой другой штат.

Проведя ночь в Каскаде, на следующее утро я отправился в Йеллоу-Пайн, чтобы увидеть старую шахту Стибнит. Это была прекрасная поездка, солнце светило сквозь молодые сосны, покачивающиеся в хрустящем августовском горном воздухе. Я ехал на север по дороге Теплого озера, редко встречая другие машины, а прием сотового телефона то появлялся, то пропадал. Дорога взбиралась на гору, которая в недавнем прошлом явно стала жертвой лесного пожара: в воздухе все еще висел едкий запах дыма, а мертвые стволы деревьев торчали из земли, как высохшие спичечные головки. Доехав до грунтовой дороги Джонсон-Крик, я повернул налево, миновал станцию рейнджеров Лесной службы США и знак, указывающий, что до Йеллоу-Пайн осталось 25 миль. Я поставил свой арендованный грузовик на полный привод; меня предупредили, что желательно использовать хорошие шины. Дорога временами круто поворачивала вниз с уклоном в 10 и более процентов. Узкие ручьи появлялись прямо на краю дороги, как бы соблазняя мой грузовик нырнуть в них. Мне с трудом верилось, что в этой глуши могла существовать шахта. Как сюда доставляли грузы? Как вывозили руду? Я привык к сельской Америке, выросшей в штате Мэн, но это была совершенно другая сельская местность, в которой царила изоляция, но при этом она жаждала крупной промышленности. Небольшое свидетельство тому - каждые несколько миль на дороге Джонсон-Крик, где были расставлены небольшие коробки, на каждой из которых было написано EMERGENCY RESPONSE KIT. Позже я узнаю, что они были наполнены оборудованием для ликвидации разливов нефти в случае аварии промышленного грузовика. В конце концов дорога пошла параллельно ручью Джонсон, и по пути я периодически проезжал мимо ловушек для лосося и плотин. Если у меня и были какие-то сомнения по поводу того, почему я направляюсь на север, то название одного из притоков говорило об этом громко и четко: Антимониум-Крик.

Сам ресторан Yellow Pine появился из ряда сосен на открытом пространстве, застроенном зданиями, некоторые из которых казались заброшенными. Ресторан был открыт, и два сотрудника находились снаружи. Я припарковал свой грузовик и заметил внедорожник на другой стороне улицы. Из него вышел Маккинси Лайон и направился в мою сторону.

"У вас получилось!" сказала Лайон, широко улыбаясь. Лайон, работавшая в горнодобывающей компании Perpetua Resources Corp., была одета в туристическое снаряжение. Коренной житель штата Айдахо, Лайон объяснил за обедом, что дорога, по которой я только что проехал, не предназначена для того, чтобы по ней снова ездили шахтерские грузовики, как это было во время Второй мировой войны. "После открытия шахты вы не будете использовать эту дорогу для доставки грузов", - сказала она. Компания рассчитывала построить новую дорогу к старому руднику, пояснил Лайон, - это лишь первый этап ее обширных планов на севере Айдахо.

До 2021 года компания Perpetua базировалась в Канаде и была известна как Midas Gold. Царь Мидас, как гласит легенда, правил областью на территории современной Турции и был наделен способностью превращать в золото все, к чему прикасался. По сути, это притча о жадности. Компания осознала, что название может не понравиться местному сообществу и регулирующим органам. Кроме того, название зацикливалось на металле - золоте, - который не был необходим для перехода к "зеленой" энергетике. Взяв за основу девиз штата Айдахо, в феврале того же года Midas стала Perpetua Resources, перенесла штаб-квартиру в Бойсе и разместила свои акции на бирже Nasdaq в Нью-Йорке. Новая компания обещала сосредоточиться на разработке "критически важных ресурсов, необходимых нашей стране для более безопасного и устойчивого будущего". Это была продуманная стратегия; компания эффективно маскировала свои планы по добыче золота под сурьмой, тактически реагируя на то, что администрация Байдена уделяла особое внимание переходу к "зеленой" энергетике.

"Мы всегда планировали, что сурьма будет частью этого проекта . Просто так получилось, что у нас внезапно появилась администрация, которая захотела поговорить о критически важных минералах, и мы увидели в этом жизнеспособный путь", - сказал мне Лион. "Так что, теперь мы делаем это сообщение немного более настойчивым? Да, конечно, потому что это делает проект более срочным". Планы Perpetua в отношении Stibnite представляют собой интересный поворот на пути Америки к производству критических материалов. Компания готова взять на себя расходы и риски по очистке территории, которую загрязнило само правительство США, а затем позволило загрязнить другим. Скорее всего, компания никогда бы не получила разрешения на добычу золота в этом тихом уголке Айдахо; все дело было в сурьме.

Одна только очистка может обойтись в 100 миллионов долларов, и, скорее всего, американские налогоплательщики не захотят ее оплачивать, учитывая другие неотложные нужды. На момент написания статьи стоимость всего проекта составляла около 1,3 миллиарда долларов. Но на участке находилось не менее 6 миллионов унций золота, стоимость которого, исходя из цен на конец 2023 года, превышала 11,4 миллиарда долларов, и 189 миллионов фунтов сурьмы, стоимость которой на тот же срок составляла около 990 миллионов долларов. Торговая стратегия компании Perpetua заключалась в следующем: Давайте мы исправим то, что случилось с этим участком, а взамен мы хотим добывать эти металлы.

Мы вышли из ресторана и погрузились во внедорожник Лиона, чтобы проехать 14 миль и час до места добычи стибнита, где Перпетуя потихоньку занималась расчисткой территории. Дорога была однополосной, и на каждой миле Лайону приходилось сообщать по радио на диспетчерскую вышку наше местоположение, чтобы мы не столкнулись с кем-то, кто ехал в другом направлении, и отчасти в качестве доказательства жизни: некоторые участки дороги проходили по насыпям, уходящим вниз на сотни футов. Временами открывались невероятные виды: перед нами расстилался зеленый ковер просторов Айдахо.

Лион, мать троих детей в возрасте около сорока лет, говорила с явной гордостью за свой штат и его экономику. До работы в Perpetua она трудилась лоббистом штата и сотрудничала с бывшим губернатором-демократом штата. По ее признанию, она умолчала о том, что, придя в Perpetua, устроилась на работу в горнодобывающую компанию, опасаясь ответного удара. Но все изменилось после того, как она изменила направление деятельности компании, сделав упор на помощь в очистке этого старого участка и производстве металлов для "зеленой" энергетики. Помимо применения в оружии, сурьма использовалась для изготовления стекла, используемого в солнечных батареях и сотовых телефонах, для покрытия медной проводки в электромобилях и в полупроводниках. Примерно за год до нашей встречи компания Perpetua удвоила этот подход, согласившись поставлять сурьму стартап-фирме Ambri, поддерживаемой Биллом Гейтсом, которая разработала технологию батарей из жидких металлов, требующих только сурьму и соль. Привлекательность технологии Ambri в том, что она может хранить энергию от солнечной батареи или ветряка гораздо дольше, чем литий-ионные батареи, что еще больше демократизирует производство электроэнергии.

Многие из нас, работающих в этой отрасли, выросли на "Капитане Планете", - сказал Лайон, имея в виду детское телешоу 1990-х годов, пропагандировавшее сохранение природы. Мы выросли в эпоху предполагаемой экологической ответственности". А еще у вас есть компания, почти полностью состоящая из жителей Айдахо. Это наш задний двор".

Это также задний двор коренных народов, которые веками жили на территории нынешнего Айдахо, и многие племена были настроены против планов Перпетуа. Племя нез-персе кочевало по тысячам акров земли в этой части североамериканского континента, пока в XIX веке пионеры по Орегонской тропе не начали проникать сюда, нарушая их исконные земли. Вскоре за ними последовали шахтеры, что принесло новые проблемы для племени нез-персе и других племен, которые увидели, что их земли сократились во время заключения договоров с Вашингтоном в 1855 и 1863 годах. Нез-Персе, называющие себя нимипуу, придают большое значение лососю и после Второй мировой войны вложили значительные средства в усилия по восстановлению рыбных запасов в этом районе, а также в инкубаторы, грузовики и другое оборудование для перевозки лосося через плотины региона, чтобы помочь на последнем этапе 900-мильного пути из Тихого океана в горы Айдахо. Племя говорит о лососе в религиозных терминах в устных историях, передаваемых из поколения в поколение. "Лосось спас нас. Когда он спас нас, он также сказал, что отдаст себя нам, а когда он отдаст себя нам, он потеряет свой голос. И тогда мы должны будем стать его голосом", - сказал один из вождей племени нез-персе.

Даже предложение Perpetua очистить унаследованные загрязнения не убеждает нез персе. Напротив, они опасаются, что в ближайшие двадцать лет шахта нанесет еще больший ущерб. Это мнение подкрепляется, в частности, заключением Агентства по охране окружающей среды США о том, что сама шахта будет загрязнять ручьи и грунтовые воды ртутью и другими тяжелыми металлами. Perpetua оспорила эти обвинения, но изменила свое предложение по шахте, включив в него более защитные крышки для пустой породы, чтобы ограничить загрязнение воды. Кроме того, компания уменьшила предполагаемый размер шахты на 13 процентов, а количество породы, которую она рассчитывала добыть, - на 10 процентов. Компания Perpetua надеется, что сурьма и золото снова начнут поступать с участка к 2027 году.

Несмотря на то что племя нез-персе выступило против "Перпетуа", а племя сан-карлос апачи - против "Резолюшн", многие лидеры коренных народов Северной Америки и всего мира постепенно склоняются к роли своих общин в переходе к "зеленой" энергетике. Это стратегия, которая неявно сосредоточена на силе, которая приходит от присутствия за столом переговоров, от знания того, что традиционные племенные земли часто содержат запасы меди, лития, сурьмы и других EV-металлов, и что, контролируя их производство, племена могут не только получить финансовую выгоду, но и сохранить их добычу.

Многие коренные народы и так уже доведены до предела, их традиционные источники питания находятся под угрозой, промышленная революция не пошла им на пользу, а теперь вы просите их принять позитивное участие в переходе к "зеленой" энергетике путем добычи полезных ископаемых на их земле. Конечно, у вас возникнет конфликт, если вы не найдете справедливого решения, которое устроит всех", - сказала мне Эйми Буланже, глава Инициативы по обеспечению ответственной добычи полезных ископаемых.

Пока мы ехали вокруг Стибнита, я спросил Лион, что она думает о претензиях племени нез-персе, особенно об их опасениях, что Перпетуа может ухудшить ситуацию. По ее словам, она руководствовалась тем, что обе стороны стремятся улучшить качество воды в этом районе, что может пойти только на пользу лососю. "Слишком много общего в желании восстановить рыбоходы, в желании улучшить качество воды и в поиске возможностей для восстановления отношений между племенами и промышленностью", - сказала она.

Но это было холодным утешением для нез-персе, как и для апачей Сан-Карлоса в Аризоне, народа Красной горы в Неваде и других коренных народов.

Следующие несколько часов мы с Лионом провели в поездках по проекту "Стибнит". Хотя большая его часть технически находится на частной земле, ключевая часть контролируется правительством США, и через нее проходит государственная дорога. Я мог бы и сам проехать по ней, но объяснения Лайона помогли мне лучше понять, что намерена сделать Perpetua. Амбициозная компания планировала восстановить русло реки, которое было изменено во время Второй мировой войны, и дать лососю возможность снова нереститься, проплывая через заброшенный после войны карьер. Компания также планировала установить новую облицовку на старые отвалы пустой породы, переместить другие отвалы, восстановить холмы, подвергшиеся эрозии, и очистить другие части участка, отравленные выщелачиванием тяжелых металлов. Критики отмечали, что Perpetua также планировала вырыть новые карьеры под открытым небом и расширить всю площадь существующего участка, нарушив девственные земли. Чтобы провести очистку, компания Perpetua попросила федеральное правительство гарантировать, что на нее не будут подавать в суд за прошлый экологический ущерб, за который она не несет ответственности. "Мы не хотим унаследовать юридическую ответственность за людей, которые пришли несколько поколений назад", - сказал Лайон. Компания также рискует очистить участок, а затем не получить необходимые разрешения на добычу.

"Утрачено доверие между общественностью и промышленностью. Кроме того, очень важно показать, насколько серьезно мы настроены. И мы готовы инвестировать в это как сигнал о том, что именно это видение движет компанией", - сказала она.

Я поделился с Лион своей историей о воздуходувке для листьев, пытаясь выяснить, откуда берутся металлы для создания устройства, которое я использовал для сдувания листьев со своего заднего дворика. "В этих цепочках поставок нет никакой прозрачности", - сказала она, осуждая то, что она назвала "неоколониальной экономикой", заключающейся в зависимости от других стран, - термин, похожий на тот, который мне приводили сторонники проекта Twin Metals в Миннесоте. "Нам действительно стоит задуматься о том, откуда берутся наши вещи. И хочу ли я этого настолько, чтобы согласиться на производство в Соединенных Штатах. Или мне это нужно? Может быть, так будет правильнее. Если она нам нужна, разве мы не обязаны производить ее здесь? И я думаю, что ответ - да".

Для Лион и Перпетуи это был вопрос, который она назвала социальной справедливостью, - добывать больше полезных ископаемых внутри страны, особенно в соответствии с экологическими стандартами, которые теперь приняты по всей стране. Я спросил Лион о напряженности, царящей в Соединенных Штатах, о том, где и как страна надеется добывать стратегические минералы для перехода к "зеленой" энергетике. Она признала, что да, некоторые места в стране, вероятно, слишком особенные для добычи. Зачем раскапывать религиозный объект? Или крупную рекреационную зону? Но, продолжала она, почему бы не добыть полезные ископаемые в районе, где они уже добывались, например в Стибните? Она надеялась, что это может привести к некоторой разрядке между горнодобывающей промышленностью и природоохранными организациями - двумя группами, которые за десятилетия привыкли воевать друг с другом.

"Это может быть неудобно, потому что для горнодобывающей промышленности это означает, что нам придется сотрудничать с некоторыми защитниками окружающей среды и думать о том, как мы по-другому реализуем наши проекты. А для экологической стороны это означает, что им придется выбрать себе другого врага. Если вы хотите изменить климат, промышленность должна стать частью решения".

Как бы ни способствовали Perpetua разговоры о "зеленой" энергетической революции в 2021 году, ее курс действительно начал меняться в 2016 году, когда финансист Джон Полсон одолжил компании около 40 миллионов долларов. По условиям соглашения Полсон мог конвертировать стоимость кредита в акции компании по цене 0,26 доллара за акцию, если бы захотел сделать это в любое время в течение следующих семи лет. Это была чрезвычайно выгодная сделка для Полсона, поскольку акции компании в то время торговались на уровне 2,40 доллара. Сделка, которая также давала Полсону контроль над двумя местами в совете директоров компании, означала, что Полсон фактически получил акции со значительной скидкой. О том, почему компания согласилась на это, можно судить по ее балансу. У Perpetua (тогда известной как Midas) на тот момент было всего 4,5 миллиона долларов в банке; кредит Полсона дал компании финансовый спасательный круг. Финансист также начал формировать руководство компании. Позже в том же году Лорел Сейер была назначена президентом , став одной из немногих женщин, возглавивших крупный американский горнодобывающий проект. К 2022 году две трети руководящего состава компании, состоящего из шести человек, составляли женщины, что было практически неслыханно в мировой горнодобывающей промышленности.

В марте 2020 года Полсон одолжил еще больше денег, в результате чего общая сумма, которую он одолжил компании, составила около 60 миллионов долларов. Акции компании торговались по цене около 3,63 доллара. В августе того же года компания опубликовала так называемый проект заявления о воздействии на окружающую среду по своему горнодобывающему проекту в Айдахо. Требуемый отчет представлял собой подробный анализ того, как, по мнению компании, ее шахта может повлиять на экологию региона, включая реки, горы и ручьи. Кроме того, это был большой шаг вперед в реализации проекта, который показал Уолл-стрит, что компания не просто болтает, а делает успехи. Полсон не замедлил, конвертировав весь свой кредит в акции и мгновенно став крупнейшим акционером компании, способным определять ее направление так, как ему будет удобно. Он также поклялся не продавать акции, как бы высоко (или, что подразумевается, низко) они ни падали.

Интересно, что в объявлении о преобразовании акций не упоминался переход к "зеленой" энергетике, хотя к 2020 году он уже шел полным ходом. Сурьма была указана как минерал, "необходимый для экономической и национальной безопасности США", но не как что-то ключевое для солнечных панелей, ветряных турбин и батарей для электромобилей. Для Полсона все дело было в золоте.

Полсон, уроженец Квинса, штат Нью-Йорк, создал свой хедж-фонд в конце 1990-х - начале 2000-х годов после работы в Bear Stearns. Примерно в 2006 году он обратил внимание на некоторые тревожные макроэкономические данные, связанные с ценами на жилье в США и субстандартными ипотечными кредитами. Его следующий шаг, в котором он сделал сложную ставку против индекса, отслеживающего силу (или слабость) рынка субстандартной ипотеки, был подробно описан Грегори Цукерманом в книге "Величайшая сделка в истории". К 2007 году фонды Полсона превратили эту ставку в 15 миллиардов долларов, из которых по меньшей мере 3 миллиарда долларов составили его личную долю. Эта ставка считалась самой прибыльной в истории инвестирования. Затем Полсон обратился к золоту, сделав вслед за ставкой на жилье ставку на то, что цены на золото подскочат. Так и произошло, и в 2010 году Полсон, по оценкам, заработал 5 миллиардов долларов, сделав свою фирму одним из крупнейших хедж-фондов на Уолл-стрит.

Некоторые из будущих ставок Полсона на золото потерпели неудачу, и у него были несвоевременные инвестиции в другие сектора, в частности в фармацевтику, но его ранние победы в золоте сделали его в некотором роде быком в отношении этого металла. В то время в золотом секторе было много руководителей с завышенной зарплатой, которые мало что смыслили в стратегии. Многие из них платили себе большие деньги и бездумно тратили корпоративные средства - стратегия, которую сам Полсон начал публично осуждать.

В 2017 году, менее чем через год после приобретения доли в Perpetua, Полсон начал то, что с тех пор стало известно как "война" с низкой доходностью золотодобывающих компаний. Согласно этому плану атаки, инвесторы должны принимать более непосредственное участие в стратегии золотодобывающих компаний, в которые они вкладывают деньги; они должны выступать против слияний, которые могут привести к пустой трате денег; и они должны решительно выступать против высоких компенсаций руководителей. Указывая на свои недавние инвестиции в Perpetua, Полсон привел их в качестве примера, которому должна следовать остальная горнодобывающая промышленность.

Учитывая эту позицию, мне было интересно, что Полсон думает о более широкой напряженности в отношении проектов по добыче критически важных полезных ископаемых, распространяющейся по Соединенным Штатам. Компания Perpetua сознательно выбрала бренд своего рудника в Айдахо как ключевого для "зеленого" будущего страны - стратегия, которая, похоже, получила благословение Полсона. Чтобы выяснить это, я посетил манхэттенский офис инвестора. Офис Полсона, расположенный на Шестой авеню, в нескольких кварталах от Таймс-сквер, украшен акварельными картинами американского художника XX века Александра Колдера - причудливым набором красных, синих и желтых цветов, разложенных по различным формам. Марсело Ким работал среди картин и с Полсоном с 2009 года; в 2016 году, после того как Полсон предоставил Perpetua кредит, именно Ким стал председателем совета директоров компании. К тому времени предлагаемый рудник Стибнит уже шесть лет пытался получить одобрение регулирующих органов, но так и не смог добиться успеха, и эти сроки явно раздражали Кима: "Проблема в США заключается в получении разрешений. Это устаревший процесс, не имеющий временных рамок".

Ким, одетый в белую рубашку в полоску и брюки, подчеркнул множество положительных, по его мнению, моментов проекта: Это был участок, на котором уже велись горные работы, известный в отрасли как brownfield project; здесь находилось крупное месторождение золота - плюс для Полсона; он будет работать на электроэнергии, вырабатываемой гидроэлектростанциями, что позволит сократить выбросы углекислого газа; и будет производить сурьму для американской "зеленой" энергетической революции, даже если Китай наводнит рынок, а одновременное производство золота обеспечит рентабельность добычи сурьмы. И место будет очищено. "Мы предлагаем стать частью решения. Правительство этого не делает", - сказал он. "Никто еще не очистил этот участок. Много разговоров, но никаких действий".

Для Кима, Полсона и их команды это было удручающим препятствием - невозможность даже нащупать путь в темноте американского процесса получения разрешений. Несмотря на уже вложенные деньги, компания Perpetua не знала, когда она получит одобрение (или отказ) на свою заявку на разрешение на добычу. Бюро по управлению земельными ресурсами Трампа обещало дать ответ в течение двух лет после подачи заявки. Однако Байден после вступления в должность занял более открытый подход. "Почему существует так много департаментов? Все так сложно", - сказал Ким.

Без моей подсказки Ким упомянул о мерах, которые администрация Байдена приняла против предлагаемых в США шахт других международных горнодобывающих компаний, включая проект Twin Metals компании Antofagasta и проект PolyMet компании Glencore, оба в Миннесоте. Почему США говорят "нет" всем крупнейшим мировым горнодобывающим компаниям? Политический класс не смотрит на детали всех этих важных проектов".

При всех замечаниях Кима по поводу разрешительной документации он был прав в одном: у Perpetua и Paulson было преимущество именно потому, что в районе Стибнита уже велись горные работы. И часть федерального правительства, похоже, признала это преимущество. В конце 2022 года Пентагон вернулся в Айдахо и выделил Perpetua почти 25 миллионов долларов, чтобы помочь компании завершить процесс получения разрешений. Эти средства, взятые из законопроекта, принятого Конгрессом для помощи Украине в отражении продолжающегося вторжения России, были частью миссии Пентагона, по словам официальных лиц, "восстановить отечественный промышленный потенциал, необходимый для национальной обороны, предоставив возможность боевым действиям". Perpetua, добавили в Пентагоне, поможет "повысить устойчивость наших критически важных цепочек поставок минерального сырья, сдерживая при этом агрессию противника". Компании просто нужно было, чтобы другие части правительства - те, которые выдают разрешения, - согласились с Пентагоном.

Когда мы ехали по глухомани штата Айдахо, я не мог не проводить параллели с Аляской, самым большим штатом, в недрах которого скрыты огромные запасы нефти, природного газа, меди, золота и других полезных ископаемых. Он также изобилует дикой природой, которая поддерживает разнообразную экономику натурального рыболовства, многие из которых принадлежат к инуитам этого региона. Каждый год более 30 миллионов взрослых особей лосося нерестятся в районе, расположенном в 250 милях к юго-западу от Анкориджа, крупнейшего города штата. В этом регионе также находится одно из крупнейших в мире месторождений меди и золота - горнодобывающий проект Pebble, в рамках которого более 80 миллиардов фунтов меди, 107 миллионов унций золота и других металлов, включая 5,6 миллиарда фунтов молибдена, погребены под болотами и заболоченными землями. Если золото будет иметь в основном декоративную ценность, то медь и в меньшей степени молибден будут все более востребованы по мере того, как мир будет становиться "зеленым".

Однако, в отличие от проекта Перпетуа, месторождение Пеббл находится в дикой местности, которую еще никто не трогал. Планы по его добыче уже давно вызывают возмущение многих жителей штата и региона, обеспокоенных тем, что любые химические утечки или разливы из шахты уничтожат не только земли штата, но и воды Бристольского залива, ключевого района для рыболовов.

Впервые месторождение было обнаружено в 1987 году, а к 2001 году канадская компания Northern Dynasty Minerals Ltd. приобрела права на его разработку. В течение следующих нескольких лет Northern Dynasty проводила дополнительные геологические исследования, а к 2007 году привлекла крупные инвестиции от Rio Tinto и Anglo American, двух крупнейших горнодобывающих компаний мира. Это время казалось удачным для Rio и Anglo, особенно в условиях растущего спроса на медь. Однако с самого начала проект столкнулся с сильным противодействием со стороны мощной рыболовной отрасли Аляски, которая обеспечивает большую часть ВВП штата. В 2019 году добыча лосося принесла экономике штата около 310 миллионов долларов. "Если будет нанесен ущерб водосборному бассейну и рыбному хозяйству, это будет разрушительно для нашей самобытности как коренного народа", - сказал представитель Объединенного племени Бристольского залива, группы, представляющей пятнадцать коренных общин, признанных на федеральном уровне.

Проект разделил штат по-разному. Республиканцы не были единодушны в поддержке шахты. Так, сенатор Тед Стивенс, некогда влиятельный старший республиканец в Сенате США, выступил против проекта, предусматривающего разработку карьера шириной 2 мили и глубиной 1 700 футов. Для эксплуатации шахты необходимо было построить газопровод и электростанцию. Сара Пэйлин, в то время губернатор штата, тихо поддержала проект за кулисами. Для республиканца было необычно выступать против проекта по добыче полезных ископаемых, но Pebble оказался исключением, независимо от того, насколько миру нужна была медь. Тем не менее разработчики стремились заручиться поддержкой местных жителей. Anglo American развернула PR-кампанию, разместив в окрестностях Анкориджа большие рекламные щиты с надписями: КОЭКСИСТЕНЦИЯ. ДОБЫЧА ПОЛЕЗНЫХ ИСКОПАЕМЫХ И РЫБА МОГУТ ЖИТЬ ВМЕСТЕ.

И все же Агентство по охране окружающей среды США в 2012 году установило, что проект Pebble, скорее всего, уничтожит не менее 55 миль ручьев и 2500 акров водно-болотных угодий в регионе. Кроме того, агентство обеспокоилось тем, что в штате, где часто происходят землетрясения, планируется использовать дамбы для хвостохранилищ. Что, если одно из землетрясений повредит хвостохранилище и приведет к вымыванию токсичных металлов в Бристольский залив? Об этом беспокоились многие представители коренных и рыболовецких общин штата. Большинство комментариев общественности, направленных в EPA по поводу проекта, были направлены против него.

Учитывая широкую оппозицию проекту и столь же широкую потребность в меди, National Geographic объявил рудник Пеббл "Геттисбургом конфликтов за природные ресурсы на Аляске". Anglo American отказалась от проекта в 2013 году, несмотря на то, что потратила 541 миллион долларов. Компания заявила, что будет уделять свое время и деньги "проектам с наибольшей ценностью и наименьшим риском", что стало резким упреком.

В 2014 году администрация президента Обамы остановила весь проект, запретив Инженерному корпусу армии выдавать разрешения на использование водно-болотных угодий, ссылаясь на опасения за рыбную промышленность и экологию штата. Два месяца спустя компания Rio Tinto также вышла из проекта и передала свою 19-процентную долю двум благотворительным организациям Аляски. Иными словами, Rio решила, что лучше отдать свои инвестиции, и не думала, что сможет найти покупателя, что является поразительным признанием жизнеспособности проекта.

В 2017 году чиновники Трампа предприняли шаги, отражающие ситуацию с компанией Twin Metals в Миннесоте, чтобы отменить решение Обамы. Они урегулировали несколько исков, поданных против шахты Агентством по охране окружающей среды, и пообещали , что проект получит справедливое рассмотрение. В 2019 году чиновники Трампа заявили, что возобновят процесс рассмотрения проекта. К июлю 2020 года, когда бушевала пандемия коронавируса и был в разгаре сезон президентских выборов в США, чиновники Трампа заявили, что находятся на пороге одобрения проекта, назвав его жизненно важным для производства меди в стране. По словам чиновников, шахта, безусловно, нанесет ущерб экологии штата, но компания постаралась найти наименее вредный вариант. Трамп также начал искать другие полезные ископаемые, которые могли бы достаться Соединенным Штатам, и в какой-то момент предложил купить у Дании остров Гренландия.

Потом все пошло наперекосяк.

4 августа 2020 года Ник Айерс написал в твиттере, что надеется, что президент Трамп прикажет Агентству по охране окружающей среды заблокировать проект Pebble. Айерс, который до ухода в отставку в 2018 году занимал пост руководителя аппарата вице-президента Майка Пенса, выразил обеспокоенность тем, что "канадская компания будет без необходимости добывать величайший рыбный промысел США, что обойдется ей очень дорого". Через несколько часов Дональд Трамп-младший - сын президента - ответил в Твиттере Айерсу, заявив, что "верховья Бристольского залива и окружающая их рыбная промышленность слишком уникальны и хрупки, чтобы рисковать ими".

Несколько дней спустя на сборе средств в нью-йоркском районе Бриджхэмптон Трамп-младший обратился к своему отцу с прямой просьбой уничтожить Pebble. Вместе с Эндрю Сабином, разбогатевшим на бизнесе по переработке металлов, они доказывали, что проект шахты следует остановить на полпути и что Аляска - не то место, где можно выкапывать миллиарды тонн грязи. Президент кивнул, но не дал никаких обещаний. "Этот рудник не имеет смысла", - сказал Сабин Трампу. "С шахтой Pebble вы никак не сможете очистить нанесенный ущерб. Рыба исчезнет навсегда".

Сабин и Трамп-младший напомнили президенту, что он только что подписал закон Great American Outdoors Act, который финансирует природоохранные мероприятия на государственных землях. "В какой-то момент им придется задуматься о Республиканской партии и обо всем том невероятном, что мы сделали в области охраны природы и на многих других фронтах", - сказал Трамп, подписывая закон. Если бы Трамп действительно верил в букву и дух закона, который он только что подписал, подчеркнули его сын и Сабин, он бы остановил Pebble.

Возможно, самым мощным оружием, которое использовали анти-пебблеры, чтобы убедить президента, стал один из любимых телеканалов Трампа: Fox News. 14 августа Такер Карлсон выпустил в эфир пятиминутный фрагмент, в котором предупредил, что проект Pebble нанесет значительный ущерб рыболовной отрасли Аляски. "Внезапно вы видите, как ряд республиканцев, включая видных республиканцев, в том числе очень консервативных, говорят: "Подождите-ка, может быть, шахта Pebble - это не очень хорошая идея, может быть, вам следует сделать все возможное, чтобы не губить природу, и, может быть, не весь экологизм заключается в климате"", - сказал Карлсон миллионам своих зрителей, включая сорок пятого президента. Однако это не было альтруизмом: Карлсон и, соответственно, Трамп-младший наслаждались рыбалкой и охотой в районе Бристольского залива на Аляске.

Несмотря на то, что Northern Dynasty и Pebble развернули рекламную кампанию, направленную против президента в разгар Республиканского национального съезда, Трамп получил послание Fox. 24 августа - через десять дней после передачи Карлсона - Инженерный корпус армии США заявил, что разрешение на строительство рудника в соответствии с Законом о чистой воде невозможно, поскольку это "скорее всего приведет к значительному ухудшению состояния окружающей среды и, вероятно, окажет существенное негативное воздействие на водную систему или среду обитания человека". Два влиятельных сенатора-республиканца штата, Лиза Мурковски и Дэн Салливан, отказались от поддержки проекта. Акции Northern Dynasty упали более чем на 40 %. Один из видных аналитиков Уолл-стрит заявил, что больше не уверен в том, сколько стоит Northern Dynasty как компания. (Morgan Stanley продал свои акции Northern Dynasty за несколько месяцев до этого.)

Компания была шокирована, и не в последнюю очередь потому, что уже потратила 600 миллионов долларов на проект и считала, что пошла на достаточные уступки для защиты экологии Аляски, включая обещание не использовать цианид в водосборном бассейне. "Мы сидим и думаем: "WTF", - сказал мне Рон Тиссен, исполнительный директор Northern Dynasty. "Потеряно около полумиллиарда долларов" рыночной стоимости компании в день, когда Корпус армии сделал свое заявление.

Трамп не только больше не поддерживал проект Pebble, но и его соперник на президентских выборах 2020 года никогда не поддерживал его. В конце 2022 года Агентству по охране окружающей среды было рекомендовано окончательно заблокировать проект. Защитники природы также начали скупать землю вокруг места реализации проекта, чтобы помешать компании построить необходимую подъездную дорогу. Народ Аляски высказался. Крупное месторождение меди - металла, который будет определять переход к "зеленой" энергетике, - не будет разрабатываться.

Когда я ехал по грунтовым дорогам северного Айдахо, я ощутил всю удаленность этой некогда заброшенной шахты, когда правая задняя шина моего арендованного грузовика начала сдуваться. Предупреждающий сигнал на приборной панели указывал на то, что PSI в шине медленно снижается. С 30 (как и в остальных четырех шинах) до 25, затем 20, затем 15, затем 10, затем 5.

При давлении 5 PSI я остановился на обочине и смирился с тем, что придется менять шину в одиночку. К счастью, Маккинси Лайон осталась позади, когда мы расстались. Она подъехала через несколько минут. Там, на пыльной, покрытой грязью дороге, мы поменяли шину и пошутили о том, что нам придется делать это в одиночку, вдали от того, что мы все считаем современными удобствами нашей повседневной жизни. Не было возможности позвонить в AAA или другую службу помощи на дорогах. Я не мог не задаться вопросом, не является ли лопнувшая шина метафорой борьбы за реанимацию шахты в этой сельской местности.

Опасность работы в таком отдаленном месте стала еще более очевидной после инцидента, произошедшего ранее в тот же день. Братья-близнецы Марк и Дэниел Харро вылетели на небольшом самолете из аэропорта Джонсон-Крик после похода в глубинку Айдахо, где располагался предполагаемый рудник компании Perpetua. Средь бела дня, при минимальном ветре и теплой температуре, двухместный самолет упал в близлежащий ручей. Братья погибли, но их собака выжила. Они вылетели из того же аэропорта, который компания Perpetua надеется использовать, если ее шахта откроется.

ГЛАВА 9. Одинокие - это храбрецы

Когда ПАТРИК ДОННЕЛЛИ прибыл на Риолит-Ридж поздно вечером 12 сентября 2020 года, было уже слишком поздно. Тысячи растений гречихи Тихема - вида, не встречающегося больше нигде на планете, - стали жертвами неизвестного злоумышленника. Стебли и пестики, вырванные с корнем, лежали безжизненными среди вулканической почвы, богатой литием. "Я был совершенно опустошен, когда обнаружил, что эти прекрасные маленькие полевые цветы уничтожены", - сказал Доннелли, работавший в Центре биологического разнообразия - ярой экологической группе, защищающей редкие представители растительного и животного царств. По словам Доннелли, это было "преднамеренной, несколько организованной, крупномасштабной операцией, направленной на уничтожение одного из редчайших растений на Земле". Он провел ту субботу, осматривая повреждения одного небольшого скопления цветов, а на следующий день вернулся, чтобы осмотреть остальную часть Риолит-Ридж, фиксируя массовое уничтожение еще сотен мертвых гречишек.

Доннелли оплакивал потерю так, как оплакивал бы товарища по несчастью, - возможно, это свидетельство того, насколько сильно он антропоморфировал растение. Эта связь начала формироваться в июне 2018 года, когда сотрудник Бюро по управлению земельными ресурсами Министерства внутренних дел США - федерального агентства, которому поручено контролировать большинство земель, находящихся в федеральной собственности, - связался с Центром биологического разнообразия. Это была необычная работа по многим причинам, не последней из которых является то, что Бюро по управлению земельными ресурсами и Центр биологического разнообразия часто враждуют в судебных делах. Часто КБР выступает на стороне рыбы, лягушки или другого существа, которому может навредить то, что правительство сделало или хочет сделать с его землей.

Дэниел Паттерсон, который начал работать в BLM в качестве специалиста по охране окружающей среды в 2015 году, предложил Доннелли подать запрос на получение информации о редком цветке, известном как гречиха Тихема, на основании Закона о свободе информации. В течение многих лет этот цветок считался "чувствительным видом" в BLM, что отражало обеспокоенность правительства тем, что он нуждается в повышенном внимании и защите. Гречиха Тиема также известна как плодовитый производитель семян и, следовательно, отличный источник пищи для мелких млекопитающих, опыляющих насекомых и птиц. В запросе FOIA, по мнению Паттерсона, следует искать информацию о том, как на этот цветок могут повлиять планы небольшой австралийской горнодобывающей компании по добыче лития и бора на Риолит-Ридж, удаленном холме в хребте Сильвер-Пик недалеко от границы Невады с Калифорнией.

Доннелли поехал на Риолит-Ридж вскоре после того, как Паттерсон дал совет 2018 года, и влюбился в гречиху Тихема. "Цветы распустились, и я подсел на нее", - вспоминает Доннелли. "Это очень харизматичное растение, когда оно цветет".

Паттерсон также предложил Доннелли поинтересоваться, как Дуг Фуртадо, который руководил офисом BLM в округе Батл-Маунтин и отвечал за рассмотрение разрешений в этом районе, надеется ухаживать за гречихой Тиема. Это была провокационная линия расследования, потому что мало кто за пределами местного офиса BLM, Джерри Тиема и его коллег-ботаников из Университета Невады в Рино, а также ioneer даже не знал о существовании гречихи Тиема, не говоря уже о том, что она находится под угрозой. Паттерсон, по сути, утверждал, что BLM, которое в то время курировал президент Дональд Трамп, слишком дружелюбно относится к тем самым отраслям промышленности, которые оно призвано контролировать, и что из-за этого страдают общественные земли.

Когда Доннелли подал запрос в Бюро по управлению земельными ресурсами, в Бюро сработали красные флажки. Фуртадо логично предположил, что Паттерсон подтолкнул Доннелли к выяснению потенциальной судьбы гречихи Тиема. Кто еще мог навести на след экологической группы? Паттерсон был отправлен в пятидневный оплачиваемый административный отпуск. Причиной отстранения якобы послужила ссора Паттерсона с коллегой, однако Паттерсон утверждал, что это произошло из-за того, что он предупредил Доннелли. Паттерсон также утверждал, что подвергся "жестокому преследованию", которое вышло за рамки отстранения от работы.

В октябре 2019 года Паттерсон подал иск против BLM. "Как специалист по охране окружающей среды, профессиональные обязанности г-на Паттерсона противоречат целям окружного менеджера Фуртадо", - утверждал он в тринадцатистраничном судебном заявлении. Паттерсон далее утверждал, что в BLM существует "повсеместная система беззакония" и что, среди прочего, агентство регулярно ускоряет реализацию предлагаемых проектов по добыче полезных ископаемых, не уделяя должного или серьезного внимания тому, как они могут повлиять на окружающую среду. В заявлении не было сказано, что сам Паттерсон ранее работал в КБР, и этот факт, похоже, неявно настраивал его на антагонистические отношения с начальством в BLM. (Красочная карьера Паттерсона также включала работу в профсоюзе Аризоны, почтовой службе США, пожарной службе в Лас-Вегасе и пребывание в Палате представителей Аризоны). "Я считаю, что моя работа заключается в предоставлении публичной информации общественности", - сказал Паттерсон в интервью одному из новостных сайтов Невады. "У нас есть общественная собственность на природные ресурсы и общественные земли. Я работаю на благо общества".

К апрелю 2020 года Паттерсон заключил мировое соглашение с BLM и покинул агентство. Несколько месяцев он работал в пожарной службе во время пандемии коронавируса, а в 2022 году стал независимым кандидатом в сенат штата Невада. (Он не победил.) Хотя Фуртадо оставался на своем посту в BLM и продолжал курировать проект ioneer, даже после того как Джо Байден переехал в Белый дом, метафорический кот был выпущен из мешка. КБР, и особенно Доннелли, намеревались узнать как можно больше о гречихе Тиема и, если возможно, спасти ее.

Запрос Доннелли на получение информации о свободе информации был, на удивление, быстро удовлетворен. В ноябре 2018 года, через пять месяцев после получения запроса от Паттерсона, он и Центр биологического разнообразия получили от Бюро по управлению земельными ресурсами 1291 страницу, касающуюся гречихи Тихема. Эти материалы были в какой-то степени полезны, вспоминает Доннелли, но настоящую пользу принесли личные посещения правительственных учреждений, чтобы ознакомиться с записями, которые не были оцифрованы, особенно с документами, связанными с разрешением компании ioneer на разведку лития на Риолит-Ридж с шагом в пять акров. По мнению Доннелли, на участках в пять акров можно нанести большой ущерб гречихе.

Через три дня после того, как Паттерсон подал иск в 2019 году, Доннелли и КБР подали экстренную петицию с просьбой к Службе охраны рыбных ресурсов и дикой природы США внести гречиху Тиема в список исчезающих видов. "Есть много растений, которые находятся под угрозой исчезновения. Лишь немногие из них сталкиваются с факторами, которые могут стереть их с лица Земли", - вспоминает Доннелли. По словам Доннелли и Центра биологического разнообразия, геологоразведочные работы компании, включавшие бурение скважин для исследования образцов породы, представляли "непосредственную угрозу" для выживания цветка. На шести участках в Риолит-Ридж и его окрестностях сохранилось всего 22 500 растений, потому что, как ни странно, они процветали в богатой литием почве. Гречиха Тихема, похоже, любила литий так же, как и Айонер. И поэтому, по словам Доннелли, ее необходимо объявить находящейся под угрозой исчезновения и предоставить ей все меры защиты, которые предусмотрены американским законодательством. "Мы призываем [правительство] внести гречиху Тиема в список исчезающих видов и определить критическую среду обитания, чтобы обеспечить ее сохранение для будущих поколений", - написал Доннелли.

Всего несколько недель спустя Центр биологического разнообразия предпринял второе наступление на компанию, обратившись в суд и заявив, что администрация Трампа игнорирует законы, направленные на защиту редких растений. Выдав компании ioneer разрешение на освоение более пяти акров Риолит-Ридж, не дав общественности возможности высказать свои замечания, особенно в то время, когда рассматривался запрос на сохранение редких видов, Трамп нарушил закон, утверждалось в иске. "Неправильно, что BLM позволяет горнодобывающим компаниям разрушать среду обитания, пока другие агентства решают, вносить ли цветок в список исчезающих видов. Мы не позволим стереть его с лица планеты ради быстрой наживы". Даже если, как казалось, эта "быстрая нажива" поможет получить металл, который поможет остановить изменение климата.

Компания ioneer также не была первой, кто начал разведочное бурение в этом районе. Два шахтных ствола в Риолит-Ридж датируются 1890-ми годами, однако земля оставалась практически нетронутой, пока в 1962 году бурение не начала химическая компания, затем в 1987 году - компания по производству буры, а примерно в 2010 году - золотодобывающая компания. К 2019 году компания ioneer выкопала в Риолит-Ридж почти 50 000 футов образцов керна, в основном для того, чтобы составить карту подземного месторождения лития и грунтовых вод.

Со своей стороны, компания ioneer продвинулась вперед. Формально она не участвовала в судебном процессе. Позже, в 2019 году, компания выпустила дополнительные акции с помощью банковского гиганта Goldman Sachs, чтобы профинансировать так называемое окончательное технико-экономическое обоснование - отчет для инвесторов об экономике всего проекта. Компания также согласилась продать половину бора, добываемого на Rhyolite Ridge, китайской компании, как только рудник будет запущен. Бор, который может использоваться для производства моющих средств и других бытовых товаров, был обнаружен в Риолит-Ридж в больших концентрациях наряду с литием, что дает экономике проекта естественную возможность хеджирования в случае колебаний цен на оба сырья в будущем.

К январю 2020 года стало ясно, что ситуация может быстро ухудшиться для компании ioneer, которая вмешалась в судебный процесс и пообещала принять дополнительные меры предосторожности, чтобы избежать появления гречихи Тихема на участке. Одна из таких мер предосторожности включала в себя обещание использовать ручное оборудование, а не промышленную технику, для устранения любых повреждений, полученных в результате геологоразведочных работ в радиусе 30 футов от любых групп растений. Но, в конце концов, можно ли извлекать литий, сохраняя при этом цветы? Компания ответила утвердительно. Доннелли сказал, что не уверен в этом, поклявшись остановить открытие шахты, если пострадает хотя бы один цветок.

В апреле 2020 года компания ioneer опубликовала окончательное технико-экономическое обоснование и заявила, что проект Rhyolite Ridge будет не просто прибыльным, а дико прибыльным. Компания ожидала, что себестоимость производства лития составит около 2 510 долларов за тонну, что гораздо ниже среднего показателя по отрасли, составлявшего на тот момент 7 000 долларов за тонну. К концу 2022 года цены на литий подскочили до 62 500 долларов за тонну. Строительство начнется в 2021 году, а шахта будет запущена к 2023 году, заявили в компании. Компания с радостью отметила, что огромный завод Tesla Gigafactory находится всего в нескольких минутах езды от Rhyolite Ridge (хотя у нее нет никаких соглашений о поставках с автопроизводителем). Исследование показало, резюмировал Калауэй из ioneer, что "наш проект в Неваде готов стать одним из крупнейших и недорогих игроков в литиевой отрасли". По словам компании, в Риолит-Ридж достаточно лития, чтобы производить около 400 000 электромобилей ежегодно в течение как минимум тридцати лет.

Это был оптимистичный прогноз, несмотря на раннее наступление пандемии коронавируса, из-за которой многие инвесторы и руководители компании оказались на своей базе в Австралии. Калауэй, который был председателем совета директоров компании, а не ее сотрудником, вскоре оказался самым высокопоставленным человеком, физически связанным с ioneer, в Соединенных Штатах. К июлю 2020 года Калауэй по сути руководил проектом компании ioneer по разработке месторождения Риолит-Ридж.

Уже в следующем месяце дела пошли на поправку. Бюро по управлению земельными ресурсами одобрило план деятельности компании - технический и бюрократический шаг, продвигающий процесс получения разрешений. На его утверждение ушло два года исследований, и все необходимые разрешения должны были быть получены в течение года.

А потом это случилось.

Во время рутинной поездки на Риолитовый хребет в сентябре 2020 года Доннелли обнаружил массовое уничтожение тысяч видов гречихи Тихема. Он и его коллега подсчитали, что было уничтожено 18 646 растений. Цветы, похоже, были выкопаны маленькими лопатами; в некоторых случаях оставалась лишь ямка в земле. В других случаях оставалась часть растения или его корни. Большое количество отпечатков ног указывало на то, что здесь побывала значительная группа людей. "Отсутствие большого количества выкорчеванной биомассы ясно указывает на то, что преступники вывезли большую часть выкорчеванных растений за пределы участка", - сказал он позже сотрудникам регулирующих органов, назвав это "браконьерским инцидентом".

Ни тогда, ни впоследствии Доннелли не обвинял напрямую Калауэя или кого-либо еще в компании ioneer в уничтожении растений, но он много раз намекал на связь между ними.

"Какой-то монстр, - сказал Доннелли, - уничтожил тысячи этих незаменимых цветущих растений". В беседе с репортером Доннелли заявил, что преступники использовали GPS и карты, чтобы найти цветы, что их уничтожение было результатом сложной "многоступенчатой и многоличной работы".

Федеральное правительство США, по мнению Доннелли, должно немедленно объявить гречиху Тихема исчезающим видом и приостановить рассмотрение разрешения на добычу лития компанией ioneer до тех пор, пока не станет ясно, выживут ли оставшиеся цветы. "Мы ждем ваших незамедлительных действий", - написал он правительственным чиновникам.

В свою очередь, Калауэй был в ярости, и не в последнюю очередь из-за того, что на сайте было написано, что он или кто-то из ioneer отправился посреди ночи на Риолит-Ридж, чтобы убить кучу растений.

"На сто процентов ясно, что это не было сделано кем-то, кто бегал туда с лопатами, потому что, во-первых, зачем кому-то это делать?" сказал Калауэй. Компания предъявила доказательства того, что исследователи Университета Невады в Рино посетили это место ранее в том же месяце и знали, что некоторые цветы погибли. Грызуны, предположили сотрудники университета, скорее всего, подгрызли корни цветов, чтобы найти влагу в условиях засухи в штате. Власти штата согласились с этим предположением, заявив, что не нашли никаких доказательств причастности человека. Теория сотрудников университета была подтверждена два месяца спустя Службой охраны рыбных ресурсов и дикой природы США, которая с помощью анализа ДНК изучила поврежденные корни гречихи Тихема и на основании этого исследования, а также помета животных поблизости, решила, что наиболее вероятными виновниками являются земляные белки. В этом районе уже были известны белки-землекопы, которые любят зарываться в землю и грызть корни. Грызуны, а не пионеры, убили гречиху Тихема, официально постановило правительство.

"Независимо от причины недавней гибели растений E. tiehmii, мы очень обеспокоены этим событием и тем, как оно повлияет на жизнеспособность вида", - написала Служба рыбы и дикой природы в Центр биологического разнообразия через месяц после уничтожения цветов.

На фоне первоначального фурора, вызванного разрушением завода, был избран Джо Байден. Кампания нового избранного президента тихо пообещала шахтерам, что он будет поддерживать отечественную горнодобывающую промышленность. (Калауэй, убежденный демократ, пожертвовал деньги на кампанию Байдена). Публично Байден также пообещал ужесточить экологические нормы. Доннелли, тоже демократ, не жертвовал Байдену, но во время предвыборной кампании 2020 года сделал пожертвования нескольким левым пропагандистским группам. Случай с гречкой Тихема поставил перед нами проблему. Что важнее для будущей администрации: сохранение природы или "зеленая" энергия? Цветок, заявил Доннелли, "является символом нашего времени".

Для достижения амбициозных целей Байдена в области "зеленой" энергетики потребуется больше лития, и это было совершенно очевидно. Новый президент пообещал перевести весь правительственный парк США, насчитывающий около 640 000 автомобилей, на электричество - план, который, по оценкам одного аналитического центра, потребует двенадцатикратного увеличения производства лития в США к 2030 году. Агентство Reuters сообщило, что Байден рассматривает возможность одобрения шахт по производству EV-металлов в рамках существующих экологических законов, а не настаивает на их ужесточении, как он хотел бы сделать для угольного сектора.

В день избрания Байдена Служба охраны рыбных ресурсов и дикой природы США сообщила компании ioneer, что хочет работать с ней, чтобы определить, "как лучше защитить и сохранить гречиху Тиема на протяжении всего срока эксплуатации горнодобывающего предприятия". Но после вступления в должность подход администрации Байдена к проекту компании ioneer оказался в лучшем случае запутанным. В июле 2021 года новая администрация заявила, что рассматривает возможность признания гречихи Тихема исчезающим видом. Решение, которое, по мнению ioneer, было основано на "неглубоких, убедительных и неполных" данных, было отправлено для публичных комментариев и окончательно утверждено в конце 2022 года. Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных пришла к выводу, что шахта и ущерб, нанесенный грызунами, уничтожат не менее 70 процентов цветов. Пересадка цветов также, скорее всего, не удастся, по иронии судьбы, из-за любви цветов к богатой литием почве. Это был удар для компании, которая рассчитывала начать строительство шахты к этому году. Вместо этого она теперь пыталась предотвратить исчезновение редкого растения и одновременно спасти процесс получения разрешения, который был приостановлен Бюро по управлению земельными ресурсами, пока Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных рассматривала вопрос о внесении его в список исчезающих видов. Раздраженные, Калауэй и Айонер отметили, что цветок, скорее всего, погибнет, если изменение климата не прекратится. Они начали вкладывать миллионы долларов, чтобы нанять штатных ботаников, арендовать тепличные помещения и изучать состав почвы - все это не является традиционными инвестициями для горнодобывающих компаний. "Мы готовы сделать все необходимое, чтобы эта шахта сосуществовала с гречихой Тихема", - сказал Калауэй.

Пока одно подконтрольное Байдену ведомство обсуждало, объявлять ли гречиху Тихема исчезающим видом, другое рассматривало вопрос о предоставлении компании займа в сотни миллионов долларов. В декабре 2021 года компания ioneer заявила, что ее заявка на получение кредита по программе Министерства энергетики США, которой десять лет назад воспользовалась Tesla, переходит на третий из четырех этапов рассмотрения. Это было удивительное развитие событий, учитывая , что другое правительственное агентство США также рассматривало шаг, который мог погубить всю шахту. Левая рука Вашингтона, казалось, не знала, что делает правая, как и в случае с рудником Thacker Pass компании Lithium Americas в Неваде и медным проектом Resolution в Аризоне.

К волнению и напряжению, вызванному неоднозначной реакцией федерального правительства, добавилась сделка, которую ioneer заключила с южноафриканской горнодобывающей компанией Sibanye-Stillwater в сентябре. Sibanye-Stillwater заплатит ioneer 490 миллионов долларов за 50-процентную долю в проекте Rhyolite Ridge, но только в том случае, если компания получит все необходимые разрешения. Это означало, что только в том случае, если гречиха Тихема не вымрет.

В том же месяце Калауэй встретился в отеле Cosmopolitan в Лас-Вегасе с представителями Ford Motor Co. в надежде убедить автопроизводителя купить литий ioneer. Ранее в том же году Калауэй продал небольшую часть запланированного производства лития в ioneer южнокорейской компании и надеялся, что Ford, которая намерена продавать по 2 миллиона EV ежегодно к 2026 году, клюнет. Билл Форд, председатель совета директоров компании, еще в 2019 году заявил, что автопроизводитель охотится за сделками с литием. Сотрудники автопроизводителя засыпали Калауэя вопросами о гречке Тиема. Ранее Ford обязался следовать стандартам IRMA, что могло помешать заключению соглашения с ioneer. Калауэй покинул встречу, так и не договорившись.

По мере того как 2021 год перетекал в 2022-й, администрация Байдена, похоже, склонялась к одобрению новых рудников, что давало компании ioneer и ее коллегам надежду. Дженнифер Грэнхолм, министр энергетики США, заявила на конференции руководителей энергетических компаний и инвесторов: "Получение нового разрешения занимает целую вечность. Разве это не безумие?" Публика разразилась восторженными аплодисментами. Министр сама была энтузиастом EV и ездила на Chevrolet Bolt, который взяла в лизинг. "Это лучшая машина, которая у меня когда-либо была", - сказала она.

В начале того же года Байден впервые публично высказался о горнодобывающем секторе в качестве президента, заявив, что необходимо увеличить производство лития в США, чтобы отучить страну от зарубежных поставок. "Мы не сможем построить будущее, сделанное в Америке, если сами будем зависеть от Китая, поставляющего материалы для сегодняшних и завтрашних продуктов", - сказал он. Байден также выделил грант экспериментальной литиевой компании в Южной Калифорнии , контролируемой Уорреном Баффетом, - шаг, который впоследствии будет преследовать президента.

Однако вскоре после этого компания Ford связалась с Калауэем. Автогигант был заинтересован в покупке лития. Был ли Калауэй все еще заинтересован в продаже?

"Да!" - ответил он, но только если Ford подпишет так называемое обязательное соглашение о поставках, которое отличается от необязательного соглашения о поставках, которое часто было обычным делом в горнодобывающей промышленности. Сделка, о которой было объявлено в июле 2022 года, обещала компании Ford достаточное количество лития для создания 175 000 электромобилей в год, как только Calaway начнет отгружать металл в 2025 году. По даже самым скромным оценкам цен на литий, только пятилетняя сделка стоила компании ioneer 800 миллионов долларов. Ford также подписал соглашение о поставках с проектом прямой добычи лития в Аргентине с использованием технологии стартапа, поддерживаемого Биллом Гейтсом.

В конце концов, Форд не был настолько обеспокоен гречкой Тиема, чтобы уйти. По словам Форда, его привлекала помощь в увеличении производства лития в США. Я спросил Калауэя, как он продал литий одного из крупнейших в мире предприятий, несмотря на неопределенность в сфере регулирования. "Мы не собираемся трогать гречку", - ответил Калауэй.

Доннелли, однако, считает, что Форд был слишком беспечен. Он выступил с заявлением, которое направлено прямо в яремную вену компании ioneer: "Ford только что купил вымирание вместе с литием ioneer и должен переосмыслить это плохое решение. Существует множество других источников лития, которые не приведут к вымиранию вида. Электромобили не должны стоить вымирания".

Это был выстрел через нос, явно напоминающий о том, что Доннелли после истребления в 2020 году сильно намекнул, что Калауэй может быть причастен к гибели тысяч растений. Это возмутило Калауэя и высшее руководство ioneer. Зачем им уничтожать группу цветов, если это может лишить их шанса на продажу Ford или другим автопроизводителям? Хотя Калауэй и Доннелли никогда не встречались, а может быть, потому, что не встречались, вражда разгорелась. Калауэй не мог понять, почему кто-то сомневается в его мотивах. Он пытался добывать литий, чтобы спасти планету, говорил он себе. Публично он обещал, что шахта будет работать безопасно и цветок будет спасен. Доннелли твердо верил, что выбор для нашей планеты не такой уж черно-белый, что потеря одного вида - это слишком много. Ни одна из сторон не могла убедиться в правдивости аргументов другой. И это переходило в личную плоскость.

"Этот Патрик Доннелли - сукин сын", - сказал Калауэй. "И вы можете процитировать меня".

Я много лет беседовал с Патриком Доннелли по телефону, но никогда не встречался с ним лично до одного пыльного и теплого дня в августе 2022 года. Мой день начался в Рино, штат Невада, после чего я отправился в четырехчасовую поездку на юг штата через округ Минерал, мимо заброшенных золотых и гравийных шахт, на высотах от 4000 до 6130 футов, через заросли шалфея и бесплодные пустынные равнины, которые напоминали одинокое чудо Запада США, к Силвер-Пик, где находился единственный действующий литиевый рудник в Соединенных Штатах. Он принадлежал компании Albemarle и переходил от одной компании к другой с момента открытия в 1960-х годах.

Силвер-Пик находится в глуши, это форпост, напоминающий что-то из фильмов о Безумном Максе. Заброшенные грузовики и седаны валялись на обочинах дорог в полях, ведущих к центру города, где находились заброшенное почтовое отделение и детская площадка, а также окрашенный в зеленый цвет офисный и промышленный завод Albemarle на вершине небольшого холма. В городе не было ни бензоколонки (ни зарядных станций для электромобилей), зато имелся небольшой магазин, выполнявший функции местного салуна, и стоянка для автофургонов. Десятки зданий, включая бывшую кантину Shifting Sands, были заколочены досками и оставлены вянуть под солнцем пустыни. На баскетбольных и теннисных площадках поселка пробивались сорняки. Детская игровая площадка была покрыта грязью. На обочине стояла застрявшая машина со знаком, предписывающим: 25 MPH. СБАВЬТЕ СКОРОСТЬ, МАТЬ ВАШУ! Около двухсот человек называли город своим домом. Фанерные знаки, нарисованные оранжевой и черной краской, указывали путь в Лас-Вегас.

Несмотря на то что Силвер-Пик был единственным в США источником металла, спрос на который стремительно рос, он явно не видел от этого никакой пользы. За центром города располагались сотни акров плоского пустынного пространства, которые компания Albemarle использовала в качестве испарительных прудов для фильтрации лития из рассола, выкачиваемого из водохранилищ, расположенных под ландшафтом Невады.

Я ждал Доннелли на перекрестке, который можно назвать пятиполосным грунтовым перекрестком рядом с офисом компании Albemarle. Он подъехал через несколько минут на белом внедорожнике, вышел и пожал мне руку, которая была покрыта солнцезащитным кремом от того, что я слишком много намазал на свою бледную кожу.

"Нам пора идти", - сказал он, кивнув в сторону расположенных неподалеку офисов компании Albemarle. "Я не очень популярен в этом городе".

Из-за пандемии и опасений по поводу коронавируса у Доннелли, по крайней мере, дважды был COVID, мы поехали отдельно от Сильвер-Пик и поехали в горы, чтобы проехать 20 миль до Риолит-Ридж. Дорога, казалось, продолжала подниматься, и я поблагодарил себя за то, что арендовал для этого приключения пикап; седан не справился бы с этой задачей. Поднявшись на высоту 7 100 футов, мы приблизились к пику Пайпера, вершина которого вдали окрасилась в пурпурные и красные оттенки.

Мы продолжали ехать по щелевому каньону, где из земли, словно сломанные пальцы, вырывались трещиноватые скалы, мимо трех случайных коров и того, что выглядело как их самодельный загон. И тут я увидел это. Когда мы спустились с холма в небольшую долину, я заметил вдалеке курган, покрытый веществом, похоже, белого пепельного цвета. Я сразу понял, почему он привлек внимание Джерри Тиема столько лет назад. Мы съехали с дороги и припарковались возле белого холма, который был окружен забором, установленным Бюро по управлению земельными ресурсами. Мы вышли из машин, и Доннелли начал показывать мне территорию, проходящую мимо ворот и поднимающуюся на небольшой холм. Я никогда не видел гречиху Тихема вживую и был в нетерпении.

"Будьте осторожны, где ходите", - наставлял он, объясняя, что цветок впадает в спячку в периоды сильной жары, которая в то время стояла в этом районе. Мы наткнулись на маленькое, завядшее растение, которое на вид было почти неотличимо от мертвого комнатного растения. А вот гречиха Тихема была вполне жива, ожидая влаги, которая придет в прохладный сезон дождей, а пока впитывала смесь лития и бора. Одержимость Доннелли этим растением в ущерб всему остальному напомнила мне о другом яром защитнике природы, хотя и произошедшем несколькими годами ранее.

Эдуард Эбби был, мягко говоря, неровным человеком. По слухам, он провел два года в качестве солдата после Второй мировой войны и получил несколько повышений, но затем был дважды разжалован за отказ отдавать честь. Он пренебрегал общепринятыми любезностями и постоянно дотягивался до метафорического яремного отверстия, чтобы доказать свою точку зрения, которая часто включала в себя защиту Запада США и его естественного рельефа. Известно, что он выбрасывал банки из-под пива из своей машины на пейзаж, потому что, по его мнению, пейзаж уже был испорчен дорогой, по которой он ехал. Если американцы не уважают природу и одобряют дороги, разве могут они всерьез возражать против небольшого количества мусора?

Однажды он знаменито изрек: "Если дикая природа объявлена вне закона, то спасти дикую природу могут только преступники". Что важно для потомков, он был плодовитым писателем, чья художественная и нехудожественная литература вдохновляла многих. Его завораживала идея борьбы отдельного человека с силами, которые ему не под силу. По его роману "Храбрый ковбой" в 1962 году был снят фильм "Одинокие и храбрые" с Кирком Дугласом в главной роли работника ранчо, который не приемлет стремительных технологических изменений, захлестнувших страну и поставивших под угрозу его образ жизни. Это был классический фильм Эбби, и для него это был способ подчеркнуть свою озабоченность тем, что, по его мнению, послевоенный американский образ жизни делает не только со страной, но и с самой окружающей средой.

В 1982 году он рассказал об этом местному телеканалу в Аризоне:

Поэтому я надеюсь, что мы сможем спасти то, что осталось от... Соединенных Штатов, законными, политическими средствами, и я все еще думаю, что мы сможем. Я все еще голосую на выборах... даже несмотря на то, что, казалось бы, не за что голосовать и не против, когда выбор невелик. Я думаю, что если достаточное количество людей будет достаточно обеспокоено, то мы все еще сможем добиться изменений... необходимых изменений в этой стране политическими методами... Боже, я надеюсь на это.

Спустя годы Патрик Доннелли наткнулся на книги Эбби, когда путешествовал с рюкзаком по Западу США, и нашел вдохновение в словах, призывающих любыми средствами сохранить и защитить нетронутую землю от наступающего американского эксперимента. Слова Эбби оказали глубокое влияние на юного Доннелли, который, будучи ребенком, часто переезжал со своими родителями, служившими в епископальных церквях по всему Восточному побережью США.

В двадцать лет Доннелли уехал на запад и никогда не оглядывался назад. "Когда я приехал на Запад, я понял, что это мое место, и особенно пустыня", - говорит он. Он устроился на непостоянную работу, возглавляя бригады и экспедиции по прокладке троп, с открытым небом и живописными пейзажами в качестве офиса. Он устроился на работу в Бюро по управлению земельными ресурсами США в качестве рейнджера в Калифорнии, а после этого работал инструктором в Вайоминге в школе для руководителей на открытом воздухе. В 2004 году, когда Доннелли работал в Бюро по управлению земельными ресурсами, в пустыне Южной Калифорнии наступила редкая влажная погода, которая привела к шестимесячному цветению растений. "Я просто сидела и видела, как вокруг меня постоянно растут все эти цветы. Это произвело такой потрясающий эффект", - вспоминает он.

В течение восьми лет он работал в некоммерческой организации, которая помогала ремонтировать и восстанавливать поврежденные участки под открытым небом, одновременно получая степень бакалавра в Калифорнийском университете в Беркли, который он окончил в 2014 году в возрасте тридцати одного года.

"Попутно я интересовался правозащитной деятельностью, ходил на общественные собрания и поднимал шум по любому экологическому вопросу, который там обсуждался", - говорит он. "Это было хобби, занятие, не связанное с моей основной работой по восстановлению природы".

Часто на эти общественные собрания в Неваде, которая издавна считается штатом, благоприятным для горнодобывающей промышленности, приходили люди, выступающие против добычи полезных ископаемых. Доннелли посмеивался над кажущейся бессмысленностью борьбы с горнодобывающей промышленностью в штате, известном под прозвищем "Серебряный штат" - в знак уважения к его шахтерскому прошлому и будущему. "Я думал, что он болван, но теперь болван - это я. Это то, что меня волнует, поэтому я буду бороться".

Беркли научил его писать. Он также показал ему, как проводить исследования и подавать петиции своему правительству. Этими инструментами он воспользовался, чтобы стать своей собственной версией Эбби и помочь спасти как можно больше дикой природы. Его диссертация в Беркли была посвящена взаимодействию солнечной энергии с местными животными и растениями. Могут ли они жить в гармонии? А что, если нет? "Чья-то роль в жизни заключается в том, чтобы целый день махать инструментами, но это не моя", - говорит он. "Я обнаружил, что очень увлечен политикой".

В 2017 году Доннелли устроился на работу в Центр биологического разнообразия (Center for Biological Diversity, ), получивший широкую известность благодаря своей укоренившейся защите редких уголков природы. Как собака с костью, ЦБР имел репутацию организации, которая находит нишевые цели и никогда не сдается. Это было идеальное место для Доннелли, потому что организация позволяла ему направлять свой внутренний бунтарский дух. (В своем профиле в Twitter он назвал себя человеком, который "не уходит в эту спокойную ночь").

Доннелли - интроверт, поэтому любые комментарии, связанные с гречихой, были самыми близкими к эмоциям, которые мне удалось вытянуть из него во время наших нескольких бесед. После своего первого посещения этого места, когда он впервые увидел цветок, который так много лет назад пленил Джерри Тиема, Доннелли решил, что будет бороться за этот редкий, странный цветок, несмотря ни на что. Я спросил его, когда он рассказывал мне эту историю, не связано ли его рвение к этому цветку и этому делу с его родителями и их епископальными служениями. Он сделал паузу, словно размышляя о том, какой может быть его собственная система верований. "Что такое религия, как не поиск смысла и цели в пустоте жизни? Я считаю, что тайна жизни - это раскрытие биоразнообразия, и именно так я общаюсь с природой", - сказал он.

Для Доннелли общение с природой часто сопровождалось необычными приемами. В ясный и теплый апрельский день 2021 года, когда солнце почти достигло полудня, Доннелли и двое его спутников наткнулись на камеру, которая была прикреплена к столбу, прочно установленному в земле на Риолитовом хребте. Якобы эта камера и еще несколько подобных ей по всей округе были установлены для наблюдения за оставшимися цветами - теми, что не погибли во время сентябрьской бойни 2020 года. Доннелли подошел к камере сзади и выставил перед ней руку так, что средний палец оказался на виду у объектива. Затем он прошел перед объективом камеры, его темно-синяя рубашка и коричневая куртка Carhartt были хорошо видны. Он медленно отошел назад, а затем озорно крикнул своим коллегам: "О, я должен поднять камеру! Это не запрещено законом".

"Нет! Не делай этого, Патрик! Не делай...!" - умоляла его женщина-коллега, в ее голосе слышалось отчаяние.

Не обращая на нее внимания, Доннелли спустил штаны и показал камере свой зад, крутясь вправо-влево, как персонаж из "Заботливых мишек". Это был акт неповиновения, который показал ioneer, что он думает о компании . Это было не то, что можно назвать нормальным поведением в офисе.

"Уф!" простонала его коллега-женщина.

Несмотря на свое презрение к "Айонеру" и красочные способы его выражения, Доннелли неоднократно признавался мне, что считал литиевый рудник на Риолит-Ридж предрешенным. Он знал, что литий важен, но считал, что не менее важен и цветок гречихи Тихема. Если они могут сосуществовать, тем лучше. По его мнению, одно не должно вытеснять другое.

Для Доннелли и Центра биологического разнообразия спасение планеты от изменения климата было бы бессмысленным, если бы планета потеряла хотя бы малую часть биологического разнообразия, которое, по их мнению, делает Землю уникальной и пригодной для жизни. Научное сообщество все чаще рассматривает биоразнообразие как планетарный вызов, сравнимый по масштабам с изменением климата. Этот факт был подчеркнут в конце 2022 года на конференции ООН по вопросам природы в Монреале, где страны-участницы согласовали глобальный пакт о защите экосистем путем ограничения использования пестицидов, а также другие шаги. Соглашение конференции, по общему мнению, сделало для биоразнообразия то же, что Парижские соглашения сделали для климата. "Изменение климата представляет собой ближайшую угрозу для будущего человеческой цивилизации. Кризис биоразнообразия представляет собой более долгосрочную угрозу жизнеспособности человеческого рода", - сказала климатолог Кэтрин Хэйхоу, которая описала глобальную напряженность в связи с выбросами в книге "Спасти нас: A Climate Scientist's Case for Hope and Healing in a Divided World.

Редкая улитка, исчезающая сова, маленький цветок - все они привносят в планету что-то такое, что делает ее, в общем, нашей планетой. Неужели мы действительно выберем электромобили вместо самой природы? В течение нескольких лет инвесторы и руководители отрасли шептали мне тихое "да", когда я задавал этот вопрос в той или иной форме во время интервью, каждый раз предваряя ответ просьбой перейти на второй план или без протокола. Даже сама компания ioneer проявляла осторожность, понимая, что любой намек на то, что она поддерживает литий больше, чем гречку, станет кошмаром для общественных связей. (Но, конечно, компания была создана для добычи лития, а не для садоводства.) Постепенно эта сдержанность начала таять. Один из видных инвесторов горнодобывающей промышленности, чей фонд частично поддерживается правительством США, в конце лета 2022 года начал произносить тихие слова вслух: Может быть, цветок все-таки не стоит спасать?

Брайан Менелл, глава инвестиционной компании Techmet, занимающейся добычей полезных ископаемых, прямо заявил:

Нам нужно, чтобы правительство сказало: "Конечно, мы любим полевые цветы, и мы будем соблюдать экологические и социальные стандарты управления, потому что это часть нашей культуры". Но в какой-то момент мы должны сказать: "Мистер группа диких цветов, вы сказали свое слово, а теперь идите и заткнитесь. Мы будем разрабатывать этот рудник, даже если уничтожим среду обитания полевых цветов, о чем все будут сожалеть. Это лучше, чем уничтожить мир из-за изменения климата".

Я спросил Доннелли об этой цитате, и он слегка усмехнулся, сказав, что считает инвестора грубым. Но Доннелли снова отметил, что верит в то, что на Риолит-Ридж, скорее всего, будет вырыта шахта, что, как мне показалось, может быть признаком согласия или, по крайней мере, изменения стратегии в надежде повлиять на окончательный проект шахты.

Калауэй и Айонер, предложил Доннелли, должны перенести место добычи на милю от Риолит-Ридж. Когда я указал, что месторождение лития находится на Риолит-Ридж, а не в миле от него, Доннелли, казалось, был ошеломлен, как бы говоря, что предложение было серьезным с его стороны и показывало, что он предлагает решение, как он считает, из лучших побуждений. Он искренне полагал, что, изменив планы по разработке шахты, все будут довольны. Он уйдет, зная, что цветок в безопасности.

"Моей целью никогда не было остановить литиевый рудник. Моя цель - спасти гречиху Тихема", - сказал он. "Мы знаем, что нам нужен литий, и мы знаем, что нам нужно бороться с изменением климата. Но гречиха Тиема стала катализатором дискуссии о влиянии добычи лития на биоразнообразие". Если бы компания ioneer хотела добывать, скажем, золото, "тогда мы бы боролись с ними до конца и сказали: "К черту этих ребят. Вам не нужно золото". "

Рост Доннелли - около пяти футов десяти сантиметров, у него темные волосы и спокойный характер. Он часто носит походные ботинки и брюки - предпочтительная форма для человека, который проводит так много времени в глуши с редкими растениями и животными. Когда мы встретились, на нем была футболка с надписью I'm ON TEAM BUCKWHEAT TO SAVE TIEHM'S BUCKWHEAT. Он был тихим в общении, но взрывным в Twitter. "Я говорю и делаю противоречивые вещи", - сказал он мне. "Я не завел много друзей, занимаясь этой правозащитной деятельностью".

По выходным Доннелли играл на гитаре в кавер-группе. Иногда они пели блюграсс. Или классический рок. Или то, что им заказывали. Я спросил его, какую песню он любит исполнять. Не проронив ни слова, он ответил, что это песня Глории Гейнор "I Will Survive".

Вопрос о том, выживет ли сам цветок, преследовал Доннелли долгие годы и, вероятно, будет преследовать его до тех пор, пока либо он не умрет, либо само растение не вымрет. Он хотел, чтобы его борьба заставила американцев и потребителей во всем мире задуматься о компромиссах революции в области чистой энергии. "Если мы позволим гречихе Тиема вымереть, то следующие пятьдесят лет энергетического перехода будут выглядеть крайне мрачно. Если это произойдет, то я буду много думать. Это заставит меня задаться вопросом: "Что это говорит об остальной части нашей борьбы за предотвращение вымирания других видов?"

В нашем разговоре воцарилась тишина, и я заметил, что Доннелли стал более задумчивым, возможно, даже больше, чем обычно. Он упомянул о борьбе за блокировку медного рудника Twin Metals в Миннесоте, о литиевом руднике Thacker Pass к северу от нас на границе Невады и Орегона, о медном проекте Resolution в Аризоне.

"Что говорит гречиха Тихема об этих и других грядущих битвах?" Он упомянул, что отслеживал девяносто восемь предполагаемых литиевых рудников на западе США, включая проект Thacker Pass. На момент нашего разговора только четыре официально подали заявки на получение разрешений. "Держу пари, половина из этих девяноста восьми компаний смотрит, что будет с гречихой Тихема. Если мы проиграем, сезон будет открыт".

В течение следующих двух часов мы с Доннелли гуляли среди холмов, покоящихся чуть ниже Риолитового хребта, который нависал над нами в полуденном небе. Весь проект, как сообщили в компании ioneer государственным регулирующим органам, будет охватывать 7 166 акров земли, причем 2 426 акров будут физически изменены под проект шахты - либо под саму открытую шахту глубиной 960 футов, либо под оборудование для химической обработки, чтобы производить литий, а также бор. Грузовики будут перевозить литий и бор с участка и доставлять на него грузы - более сотни тракторных прицепов каждый день, каждый день в году, вверх и вниз по Кейв-Спрингс-роуд, которая пересекает всю территорию рудника.

Мы с Доннелли начали с северной стороны дороги, где на вершине небольшого холма возвышались большие белые камни - вероятно, те самые выходы белого цвета, которые несколько десятилетий назад привлекли внимание Джерри Тиэма. Я был разочарован, не увидев цветков в полном расцвете, учитывая их дремоту. Согласно оперативному плану шахты "Айонер", рядом с одним из цветков было построено хранилище для гранул нитрата аммиака, которые будут использоваться для вскрытия земли взрывами и обнажения лития.

Планируемый химический завод будет ежедневно использовать почти 1200 тонн серы, доставляемой из канадских нефтяных песков, для производства серной кислоты, чтобы извлечь литий и бор из породы, выкопанной в Риолитовом хребте. При производстве серной кислоты образуется огромное количество пара, который компания ioneer планирует использовать для выработки 35 мегаватт электроэнергии в день. Установка не будет подключена к электросети Невады.

На участке будут работать более двадцати грузовиков, каждый из которых сможет перевезти 136 тонн грунта из карьера, а также буровые установки, колесный бульдозер, погрузчик с бортовым поворотом, два экскаватора и три водовоза, чтобы свести пыль к минимуму. Все это оборудование будет расходовать 4,7 миллиона галлонов дизельного топлива в год. Двадцать осветительных вышек будут освещать территорию в ночное время. Будет построено пять вышек сотовой связи. После закрытия шахты, где-то в середине века, карьер площадью около 203 акров будет медленно затапливаться дождевой водой.

По шахте будут ездить автономные грузовики Caterpillar, что сделает ее первой новой шахтой в Северной Америке, где будет использоваться неуправляемая техника. Это стало частью сделки стоимостью 100 миллионов долларов между компанией ioneer и производителем, известным своей культовой желтой окраской.

Не вся порода, которую компания ioneer планирует вывезти с Риолитового хребта, будет содержать литий или бор. Оставшаяся после переработки порода будет складироваться неподалеку от места добычи, со временем вырастет до 250 футов в высоту и будет содержать около 54 миллионов тонн пустой породы, из которой будет удалена вода, чтобы предотвратить катастрофу на шахте, подобную той, что произошла в Бразилии в 2019 году. Дорогу, по которой мы с Доннелли ехали к месту строительства, - Кейв-Спрингс-роуд - придется перенести немного севернее, чтобы освободить место для него.

С каждым обновлением плана компания ioneer предпринимала все больше и больше шагов по защите гречихи Тихема. Изменения происходили отчасти по инициативе Доннелли и Центра биологического разнообразия, которые, в свою очередь, оказывали давление на Службу охраны рыбных ресурсов и дикой природы США, которая, в свою очередь, продолжала закручивать тиски вокруг ioneer, напрямую увязывая возможность компании добывать литий с судьбой цветка. Сначала ioneer планировала перенести растение, но, конечно, возникла проблема, связанная с тем, что гречиха Тихема любит богатую литием почву Риолит-Ридж. В 2022 году компания предложила создать так называемые "зоны отчуждения гречихи", чтобы огородить сады для цветов, отгородив их от шума и пыли горных работ. Два из этих предлагаемых огороженных садов находятся к северу от дороги, а три - к югу от нее и примыкают прямо к карьеру глубиной 960 футов, который компания ioneer надеется вырыть, и будут с трех сторон окружены горными работами, перешейком, выступающим в зону добычи. Расстояние между заборами и цветами, по мнению ioneer, должно составлять от 13 до 127 футов. Компания насчитала 24 174 растения гречихи Тьехма, и это число, как она надеется, будет только расти.

Когда я шел с Доннелли к югу от Кейв-Спрингс-роуд, я представлял себе, как однажды на том месте, где я стоял, появится дыра в земле. Мы поднялись на небольшой холм и увидели перед собой поле спящей гречихи Тихема, но не стали заходить туда, боясь потревожить ее. Если план Айонера осуществится, то сразу за этой группой цветов появится гигантский карьер в форме почечного боба, в котором будет добываться металл, жизненно необходимый для борьбы с изменением климата.

Доннелли, что неудивительно, не поддержал это предложение. "Я называю это "Отпуск на гречишном острове". Это просто маленький полигон вокруг популяции гречихи. Это ни за что не пройдет проверку". Он снова заговорил о своем предложении перенести шахту на милю вниз по дороге, не веря, что Айонеру вообще придет в голову копать ближе к заводу. "У нас есть все данные, показывающие, что пыль от шахт в радиусе одной мили губительна для редких растений", - сказал он. "Мы не можем допустить, чтобы маленькие островки биоразнообразия были окружены открытым карьером". (Предложение создаст скорее перешеек, чем остров, но "Отдых на Гречишном перешейке" звучит не совсем так).

Было очевидно, что Доннелли вложил в это растение большую часть своей жизни, чтобы узнать, что оно собой представляет, что ему нравится и не нравится и как его лучше выращивать. Наш визит в Риолит-Ридж был сорок шестым визитом Доннелли. Он считал, что благодаря этой работе он стал "самым известным маленьким полевым цветком в мире". Новости по всему миру освещали эту борьбу, подчеркивая суровый выбор, стоящий перед Соединенными Штатами и всем миром в условиях перехода на чистую энергию. "Это действительно подчеркнуло и поставило меня в центр дебатов о том, как сделать чистую энергию действительно чистой. И вот теперь я в центре дебатов о литии, а ведь я даже не энергетик. Я биолог, который изучает редкие виды".

Доннелли ездил на довольно новом внедорожнике. Он пользовался смартфоном и другой современной электроникой. Он не считал себя противником добычи лития как таковой или современной экономики, поэтому в этом смысле у него было мало общего с борьбой Макса Уилберта на перевале Тэккер. "Это не реалистичный аргумент в пользу избавления от электричества", - сказал Доннелли о борьбе Уилберта. "Они ухватились за Тэккер-Пасс, потому что это дало им возможность увековечить свою антицивилизационную программу".

Доннелли старался дистанцироваться от стратегии Уилберта - "Мы не общаемся" - и неоднократно подчеркивал, что уйдет с Риолит-Ридж, если узнает, что цветок и рудник могут жить в гармонии. Но было также очевидно, что цветок стал смыслом его существования, так же как литий стал смыслом существования Калауэя. "Ни одно редкое растение, - хвастался Доннелли, - никогда не привлекало столько внимания".

ГЛАВА 10. Соседи

Округ Гастон штата Северная Каролина - это место, полностью отделенное от суеты близлежащего Шарлотта, одного из двадцати крупнейших городов Америки. На карте границы округа напоминают наковальню, прижатую к западным границам Шарлотты. Округ был основан в 1846 году и назван в честь Уильяма Гастона, бывшего члена Конгресса США и юриста, который умер за два года до этого. Гастон некоторое время владел рабами в штате, который станет одним из самых активных в Конфедерации. При этом он, как ни парадоксально, был ярым аболиционистом. Будучи членом верховного суда штата, он постановил, что раб может защищаться от несправедливого нападения со стороны человека, который утверждает, что владеет им. Судья Верховного суда Бенджамин Кертис процитировал одно из решений Гастона о том, что чернокожие жители Северной Каролины являются гражданами штата, когда высказывал свое несогласие по печально известному делу Дреда Скотта.

В обращении к выпускникам Университета Северной Каролины в 1832 году Гастон призвал свою аудиторию осудить рабство, заявив, что оно "больше, чем любая другая причина, удерживает нас на пути совершенствования" и "губительно для экономики и провидения - оно отбивает навыки, ослабляет нашу силу как сообщества и отравляет мораль в самом источнике". В другом месте речи Гастон призвал выпускников сбалансировать развитие с другими областями - совет, который окажется мудрым с началом революции зеленой энергии:

По мере того как ваша страна растет в годах, вы также должны способствовать ее росту в науке, литературе, искусстве и утонченности. Именно вам предстоит развивать и умножать ее ресурсы, сдерживать пороки нравов по мере их роста и продвигать вперед дело промышленности, воздержанности, умеренности, справедливости, морали и религии.

В течение следующих двух столетий хлопкоочистительные заводы способствовали некоторой легкой индустриализации, но фермерство оставалось основой экономики графства. Пасторальные холмы были усеяны старыми кирпичными усадьбами, а фермы изобиловали продуктами и скотом. В 1916 году, когда в Европе шла Первая мировая война, в этот сырой июльский день в графстве родился Пол Эдвард Гастингс. Повзрослев, Гастингс увлекся фермерством и начал покупать землю. Сначала он купил один участок на Адерхолдт-роуд, затем другой. В итоге он приобрел чуть более 200 акров земли с волнистыми холмами, соснами, поросшими мхом кладбищами, на которых покоятся ветераны Революционной и Гражданской войн США, и небольшими ручьями. Дорога Адерхолдт разделила его владения на две части. На севере протекал ручей Бивердам.

Не имея современных технологий для поиска лучшего места для колодца и средств для оплаты дорогостоящего бурения, Гастингс обратился к древнему устройству для размещения своего дома и поиска колодца для его питания: водопроводной палочке. Они с братом носили вилообразную палку по всему участку земли, надеясь почувствовать вибрацию, указывающую на наличие воды. Когда древнее устройство остановилось на небольшом клочке грязи к западу от Адерхолдт-роуд, Гастингс и его брат начали копать ведрами мягкую землю. Когда яма стала слишком глубокой, чтобы в нее можно было легко войти и выйти, они соорудили на ней треногу, опуская и поднимая друг друга. Прокопав более 30 футов, они наткнулись на воду. Пол Гастингс знал, где строить свой дом.

Неподалеку от главной дороги, используя древесину со своего участка, Гастингс построил скромный коттедж с тремя спальнями, маленькой ванной и узким вторым этажом. Камни, взятые с его земли, послужили фундаментом для дома. На крышу прибили деревянную черепицу, чтобы уберечься от дождя. Гастингс выращивал кукурузу, окры, помидоры и другие культуры. Он также начал разводить молочных коров.

У Пола Гастингса и его жены Клары родились две дочери: Сильвия и Пола. Начиная с пяти утра, еще до восхода солнца, семья ухаживала за молочными коровами, доила их вымя, подбрасывала свежее сено в стойла, выгребала навоз. Ритуал повторялся позже в тот же день, и к этому ритму семья Гастингсов уже привыкла. Когда младшая дочь Пола поступила в колледж, Пол продал молочных коров и занялся разведением скота породы блэк ангус, чья говядина пользовалась спросом в ресторанах региона.

Пола вышла замуж, родила дочь Соню, и они вместе часто проводили воскресные дни, навещая Пола и Клару на их приусадебном участке. В разное время года они срывали кукурузу или собирали окры. Осенью Гастингсы вместе со своим семейством осматривали тыквенные грядки, игриво споря о том, из какого растения получится лучший пирог. Летом Соня помогала дедушке разводить кур и свиней, собирала птичьи яйца и чистила свиные стойла. "В этой земле есть своя красота и покой", - вспоминает Соня, и ее голос возвращается к воспоминаниям о давно умершем дедушке.