Войны и кампании Фридриха Великого

Война за Баварское наследство. Германский союз

«Рок не судил мудрецу-монарху посвятить остальную жизнь мирным заботам о благе подданных. Проницательный взгляд его следил за каждым движением политического мира, и где только предвиделась малейшая опасность могуществу и самостоятельности Прусского королевства, он готов был отстаивать свои права вооруженной рукой» (Кони. С. 477). В продолжение нескольких веков австрийский дом домогался неограниченной власти в Германии и желал обратить всех немецких князей в покорных вассалов. Мы видели, что большая часть князей волей или неволей вынуждены были принять сторону Австрии в Семилетней войне. Знакомство с Иосифом II убедило Фридриха, что в голове этого молодого монарха таятся обширные замыслы и что с его пылким, предприимчивым характером он вернее всех своих предшественников может достигнуть желанной цели. Поэтому король решил не упускать его из виду. Портрет Иосифа стоял у него в кабинете на стуле. «Я нарочно поставил его здесь, — сказал он одному из своих генералов, — чтобы иметь его всегда перед глазами. Император Иосиф — человек с головой; он мог бы многое произвести, но жаль, что всегда делает второй шаг прежде первого».

Фридрих был совершенно прав: Иосиф II был ярым поклонником прусского короля (еще почище Петра III в России) и во всем стремился подражать своему кумиру. Австрийский император искренне полагал, что война — это его призвание, и считал, что его царствование ознаменуется вереницей славных побед имперского оружия. Однако его военные способности на поверку оказались более чем скромными. По выражению одного из немецких историков, «робкий и нерешительный, Иосиф даже отдаленно не понимал своего кумира (Фридриха И. — Ю. Н.), органически не мог понять и принять его жестких и решительных действий…»

Тем не менее опасения Фридриха на счет Иосифа скоро оправдались. В декабре 1777 года от оспы внезапно скончался курфюрст Баварский Максимилиан III Иосиф, что пресекло царствующий дом Виттельсбахов. Корона баварская перешла на боковую линию династии, к курфюрсту Пфальцскому Карлу Теодору. Но и он не имел законных детей, так что после него по ближайшему праву престол должен был достаться его двоюродному брату, герцогу Пфальц-Цвайбрюккенскому Карлу — представителю последней, самой младшей ветви этой династии (выбор Карла Теодора на «пост» баварского курфюрста вообще был крайне неудачен — он был человеком абсолютно равнодушным к управлению страной и к тому же расточительным; но такова была сила династических законов). А на некоторую часть Пфальцского герцогства и на ландграфство Лейхтенберг могли явить права герцоги Саксонский и Мекленбургский, к тому же группа претендентов на баварское наследство вскоре пополнилась Пруссией. Каждая из этих стран оспаривала права Карла Теодора, поскольку их династии были связаны с угасшим домом Виттельсбахов давними родственными связями. Таким образом, права Карла Теодора на мюнхенский престол оспорили сразу четыре германских государства, два из которых — Пруссия и Австрия — неизбежно должны были столкнуться в открытом конфликте.

Австрии уже давно хотелось приобрести Баварию; во вторую Силезскую войну она почти достигла своей цели, но вскоре вынуждена была отказаться от своих приобретений в Южной Германии. Иосиф II, чтоб вознаградить себя за потерю Силезии, решил воспользоваться этим случаем. Венский кабинет наскоро сочинил какие-то права на это курфюршество и двинул войска в Нижнюю Баварию и Оберпфальц. Карл Теодор не имел ни духа, ни средств противиться и заключил с Иосифом трактат, по которому уступил ему лучшую часть своих владений. Поскольку курфюрст Пфальца не мог противостоять своим конкурентам в открытом бою, он решил пожертвовать частью своего наследства с тем, чтобы сохранить прочее, и вступил в переговоры с Австрией. Поэтому соглашение, подписанное 3 января 1778 года, закрепляло права Габсбургов на эти две области, в то время как Карл вступал во владение остальной частью Баварии, где его суверенитет впредь должны были охранять австрийские штыки.

Такой самовольный поступок возбудил негодование Фридриха. Настала минута, когда он мог и должен был показать свое преимущество перед остальными монархами Германии. Он решил выступить представителем их прав, защитником германской свободы. Через своего посла он убедил герцога Цвайбрюккенского просить у него защиты против неправильных притязаний императора и самовольного раздробления курфюршества, законным наследником которого он являлся. Фридрих вполне мог пойти на этот шаг: после сокрушительного разгрома в 1756–1762 годах и гибели ее колониальной империи Франция более не рисковала вмешиваться во внутригерманские дела; Россия стала фактической союзницей Пруссии. Австрия осталась в одиночестве. Напротив, Пруссия достигла пика своей мощи за все правление Фридриха Великого. Как я уже говорил, королевская армия достигла численности 195–200 тысяч человек, увеличившись с 50-х годов почти на четверть. Все это, наряду с великолепными боевыми качествами прусских солдат, более чем уравновешивало силы слабеющей Австрии.

Началась дипломатическая переписка и переговоры. Франция и Россия приняли сторону Пруссии. Но Австрия не соглашалась отступиться от своего приобретения. Напротив, Иосиф собирал войска из Венгрии, Италии и Фландрии, чтобы вооруженной рукой удержать за собой Баварию. Тогда и Фридрих начал приготавливаться к войне, несмотря на свой, уже почтенный, возраст и сильные болезненные припадки. В апреле 1778 года вся прусская армия собралась около Берлина на смотр. Обозрев полки, Фридрих созвал около себя генералов.

«Господа! — сказал он им. — Большая часть из нас с юношеских лет служила под прусскими знаменами и даже поседела на службе отечеству: стало быть, мы друг друга знаем коротко. Дружно делили мы доселе все тревоги и тягости войны, и я убежден, что вам на старости так же неприятно проливать кровь, как и мне. Но государство мое теперь в опасности. На мне, как на короле, лежит святая обязанность защитить подданных и употребить сильные и скорые средства, чтобы рассеять угрожающую тучу. Для этой цели обращаюсь к вашей испытанной храбрости и преданности ко мне. Но прошу об одном: не упускайте из вида чувства человечества, наблюдайте, как можно строже, за порядком и благочинием войск в земле неприятельской. Не могу совершить похода вместе с вами, как в годы моей юности: я еду в почтовой коляске. Вы имеет полное право сделать то же самое. Но в день сражения вы увидите меня на коне, впереди моих храбрых воинов. Надеюсь, что генералы мои и в этом последуют моему примеру».

Стремясь помешать усилению Габсбургов, Пруссия в союзе с Саксонией (последняя к тому времени тоже вспомнила о каких-то правах на часть Баварского наследства) 5 июля 1778 года объявили Австрии войну.

Еще до наступления этого срока две прусские армии, каждая в 80 тысяч человек, двинулись через Силезию и Саксонию к границам Моравии и Богемии. Начальство над одной было поручено принцу Генриху; другая должна была действовать под личным предводительством короля. Фридрих отправился на Бреслау и уже намерен был вступить в Моравию. Но тут между ним и Иосифом завязалась переписка. Торговали, ладили, спорили; ни один не хотел уступить, и Фридрих, наконец, решительно объяснил, что дальнейшее сопротивление Иосифа II почтет объявлением войны. Импульсивному императору того только и хотелось. Обе армии двинулись. Уже 5 июля, в день объявления войны, Фридрих с авангардом вступил в Богемию, скоро к нему присоединился и принц Генрих из Саксонии. Неприятели (австрийскую армию возглавил Лаудон, все же получивший к тому времени чин фельдмаршала) стали друг против друга в укрепленных лагерях.

Но ни одна сторона не отваживалась начать дело. Иногда происходили маленькие, незначительные стычки между разъездами и аванпостами, которые всегда оканчивались пустяками. Мария Терезия искала средства остановить войну в самом начале, старалась склонить Францию и Англию на свою сторону, но везде встречала отказ. Англия была занята своей войной с колонистами в Северной Америке, Франция объявила себя нейтральной.

Наконец императрица-королева, боясь за жизнь любимого сына и опасаясь повторения Семилетней войны, без ведома Иосифа II обратилась к Фридриху и просила прекратить вражду, говоря, что «им обоим не слишком будет выгодно вырывать друг у друга волосы, убеленные старостью». Фридрих был рад окончить распрю миролюбиво. Он набросал план договора, но австрийский кабинет не соглашался на главные статьи. Иосиф же, узнав о тайных переговорах, объявил императрице, что никогда не ступит ногой в Вену, если она заключит мир. Итак, военные действия продолжались, но недолго. Преодолеть сопротивление армии Лаудона Фридрих так и не сумел — в сентябре 1778 года недостаток в продовольствии заставил пруссаков отступить в графство Глацкое. Там они заняли укрепленный лагерь. Австрийская конница несколько раз пыталась неожиданным нападением нанести им вред во время ретирады, но везде была отбита прусской пехотой.

В этих небольших стычках отличался особенной предусмотрительностью и мужеством молодой наследник прусского престола, принц Фридрих Вильгельм. Когда после того он явился к королю, Фридрих встретил его с распростертыми объятиями: «Отныне вы мне более не племянник, — сказал он принцу, — вы мой кровный сын. Вы распоряжались, как опытный генерал; я сам не умел бы распорядиться лучше». Фридрих занял главную квартиру в Шацларе. Зимой австрийцы вторглись в Верхнюю Силезию. После нескольких мелких сражений король их вытеснил и занял пограничные австрийские города.

Здесь он сам подвергался всем опасностям, как в молодые годы, несмотря на то что припадки болезни сильно его изнуряли. Раз утром ему пустили кровь; в полдень услышал он перестрелку и поскакал на место битвы. В пылу сражения перевязка с руки его свалилась и кровь хлынула фонтаном. Сойдя с коня, он приказал первому попавшемуся ему на глаза лекарю перевязать ранку. В это время неприятельское ядро упало у самых ног его, завертелось и брызнуло вокруг себя песком. Лекарь с ужасом отскочил и затрясся всем телом. Фридрих улыбнулся и сказал окружающим: «Этот, должно быть, не много видывал пушечных ядер».

Прусские генералы.

Итак, Франция и Россия вступили в спор за Баварское наследство и через своих послов потребовали от Австрии окончания войны. Под их давлением, опасаясь, что Петербург и Париж поддержат требования Фридриха силой оружия, австрийский кабинет сделался уступчивее. В декабре 1778 года начались мирные переговоры, в марте следующего года было заключено перемирие с Пруссией, а в мае, в Тешене, уполномоченные враждующих и посредствующих держав съехались на конгресс. Французский министр, барон де Брейтель, написал проект мира, который и был всеми одобрен и подписан 13 мая. Главные статьи были следующие: «Австрия возвращает Карлу Теодору всю Баварию и Оберпфальц, за исключением одного небольшого округа между реками Дунаем, Инном и Зальцей; Герцог Цвайбрюккенский признается законным наследником Баварии, по пресечении же его рода престол переходит на боковые линии; а курфюрсту Саксонскому и герцогу Мекленбургскому назначаются денежные вознаграждения». Россия, Франция, Пруссия и вся Германская империя поручились за неприкосновенность этих прав. Таким образом, Тешенский договор аннулировал австро-пфальцское соглашение 1778 года и Габсбурги вместо обширных нижнебаварских земель удовольствовались крошечным округом Инн. Были подтверждены и наследственные права на некоторые области Баварии и остальных участников войны.

За всю эту почти двухлетнюю войну (фактически, правда, боевые действия продолжались 10 месяцев) так и не произошло ни одного сколько-нибудь значительного сражения. В полном соответствии с канонами линейной тактики противники пытались изнурить один другого сложными маневрами, маршами и контрмаршами, отрезать от баз и склонить к отступлению. В конечном счете австрийцам это удалось, и они вытеснили Фридриха II со своей территории, овладев некоторыми районами Баварии и выиграв кампанию. Однако стратегическая победа осталась за союзом германских государств во главе с Пруссией — они успешно и без большой крови сумели противостоять претензиям Габсбургов на земли Южной Германии. При всей кажущейся никчемности предмета кампании — небольшого Баварского герцогства — он мог послужить усилению Австрии и, соответственно, резко нарушить с трудом сохраняемый паритет между Берлином и Веной.

Строго говоря, в «лоскутной» Священной Римской империи присоединение к землям кого-либо из крупных владетелей даже крошечного городка с окрестными землями создавало тревожный прецедент и вызывало немедленную реакцию противников. Интересно заметить, что за неполные 100 лет, минувшие после смерти Фридриха II, Пруссия сумела-таки сломать хребет Австрии и после окончания наполеоновских войн присоединила к себе практически все земли Северной Германии (в том числе и те, на которые не имела никакого династического права, что было, разумеется, невозможным в XVIII веке).

Пруссия стала огромной державой: кроме нее, частичную независимость сохранило не более четверти германских государств — Саксонское королевство на юго-востоке страны и конгломерат маленьких католических королевств и великих герцогств на юге — Бавария, Вюртемберг и Баден. Все прочие земли Германии (даже одно королевство — Ганновер) были «железом и кровью» включены в состав Пруссии. Спустя лишь четыре года после австро-прусской войны 1866 года вся Германия была объединена под скипетром Гогенцоллернов.

Объектом стратегических действий в войне за Баварское наследство стали не армии противника, а его территория, магазины и крепости. Войну прозвали «Картофельной», так как солдаты обеих армий питались почти одной картошкой и нанесли гораздо больший вред полям и огородам Богемии, чем противнику. Свою роль в развязке войны сыграла и Россия: в 1779 году Екатерина направила под Тешин (Силезия) Обсервационный корпус князя Николая Васильевича Репнина, сына того Василия Аникитича, который тридцатью годами ранее водил корпус на Рейн в поддержку интересов матери Иосифа — Марии Терезии. Сейчас все было наоборот.

Таким образом, мир снова был установлен. Фридрих, потратив на эту войну до 12 миллионов талеров, не требовал никаких вознаграждений и контрибуций. Этим он хотел показать, что действовал безо всяких видов своекорыстия, единственно с целью защитить права германской конституции и удержать самовластие австрийского дома в границах. Однако действительные планы короля далеко выходили за пределы этих деклараций и полностью достигли своих целей.

С этой минуты все германские владетели стали смотреть на Пруссию как на силу, противоборствующую властолюбивым видам Австрии, а на короля — как на защитника их самостоятельности. Баварский народ буквально обожал его. В крестьянских хижинах его портрет висел в переднем углу, близ образа св. Корбиниана, покровителя Баварии. Посредине обыкновенно теплилась лампада. «Что это значит?» — спросил раз путешественник у баварского крестьянина. Хозяин отвечал: «Вот это — заступник наш на небеси, а тот — защитник на земле. Мы молимся одному за счастье другого и теплим пред обоими масло, в знак нашей благодарности».

Даже сами неприятели стали уважать имя Фридриха. Когда весной 1779 года он узнал, что часть Богемии, в предыдущем году опустошенная его войсками, находится в печальном положении, так что крестьяне принуждены идти по миру, не имея хлеба на посев, он приказал открыть им все свои пограничные запасные магазины с правом брать зерновой хлеб, или в виде займа, или покупать его за самую умеренную цену.

«В политическом мире имя Фридриха сделалось еще значительнее. Вмешательство его во все дела Европы заставило другие державы искать его дружбы. Ни одно политическое предприятие не обходилось без его участия. Нередко он был приглашен к таким союзам, которым даже не мог содействовать силой оружия. Одно его грозное имя заключало в себе довольно магической силы, чтобы подкрепить им всякое намерение. Так присоединился он к вооруженному морскому нейтралитету, учрежденному Екатериной, хотя не имел флота; так вмешался он в борьбу голландских патриотов с штатгальтером и старался примирить обе партии; так вошел он и в союз с Соединенными Северо-Американскими Штатами, которые, вступив в 1783 году в ряд независимых держав, искали его дружбы и покровительства. Новое государство желало распространить свою торговлю в Европе и войти в политические связи со всеми державами, чтобы тем обезопасить себя от всяких покушений англичан. Оно обратилось к Фридриху как „к монарху, который во всяком полезном начинании подает другим пример“. Фридрих изъявил согласие. В 1785 году в Гааге уполномоченный его Тулемейер и послы Соединенных Штатов Франклин, Адамс и Джефферсон заключили союз, который, как памятник человеколюбия и беспристрастия, составляет одно из лучших украшений царствования великого монарха» (Кони. С. 475).

Наконец, в следующем году Фридрих основал Германский союз, чтобы еще прочнее обеспечить права и независимость немецких владетелей.

В 1780 году скончалась Мария Терезия. Иосиф II сделался самодержцем Австрии и спешил доказать миру, что он достоин престола Карла V. В один год произвел он в государстве переворот, какого не могли сделать его предшественники целыми столетиями. Он отобрал монастырские и церковные владения в казну; истреблял древние предрассудки и одним махом пера уничтожил притеснения за веру, от которых так долго страдали его подданные. Он начертал себе план действий, который должен был доставить австрийскому дому неограниченную власть над всей Германией. Виды его стремились к тому, чтобы сделать сан императора независимым от князей-выборщиков (курфюрстов) и духовных сановников и приобрести императорской короне главнейшие и значительнейшие германские владения.

Он начал с того, что несколько духовных владений, имевших земли внутри австрийских границ, насильно обратил в светские области и посадил на епископские престолы своих двоюродных братьев. Так намеревался он поступить и со светскими владетелями, в особенности с курфюрстами, и потому хотел с самого начала дать почувствовать германским князьям, что они подчинены власти императора, который, как глава империи, имеет право распоряжаться по своему усмотрению и в землях своих вассалов.

Вследствие того во многих смежных с Австрией графствах и епископствах по воле императора стали набирать рекрутов; а когда Иосиф отправил войска в Нидерланды, то во всех землях, через которые они проходили, самовольно собирали продовольствие как законную дань. Такие деспотические меры озаботили всех имперских князей. Но страх их достиг высшей степени, когда Иосиф II в 1785 году вздумал принудить курфюрста Баварского уступить ему Баварию, Оберпфальц, княжества Нейбург и Зульцбах и ландграфство Лейхтенберское, взамен австрийских Нидерландов (за исключением Люксембурга и Намюра). Чтобы скорее склонить слабого Карла Теодора к этому обмену, Иосиф обещал дать новым его владениям название королевства Бургундского и, кроме того, приплатить три миллиона гульденов; а в случае несогласия грозил содействием России и Франции, которые одобрили его намерения.

Такое насилие возбудило всеобщий ропот. Фридрих снова быстро сориентировался в обстановке и выступил «защитником германских прав». Он представил Екатерине всю несправедливость требований Иосифа и ясные доводы, что такой меной областей не только нарушаются коренные постановления германской конституции, но даже и система равновесия государств, потому что приобретение Баварии подаст Австрии повод простирать свои виды и на другие немецкие владения. Кроме того, этим нарушаются условия Тешенского договора, за неприкосновенность которых Россия поручалась. Екатерина ответила, что она изъявила свое согласие императору только в случае добровольной сделки, но никогда не решится содействовать насилию. Франция в этом случае последовала примеру русской императрицы. Иосиф принужден был отказаться от своих намерений.

Тогда Фридрих приступил к исполнению давно задуманного проекта: к составлению союза германских князей. Он сам набросал план в общих чертах: «Союз этот не оборонительный. Он заключается с единственной целью сохранить права и свободу германских князей, без различия вероисповеданий. Все в нем должно основываться на древних привилегиях и правах, дарованных золотой буллой. Не нахожу нужным припоминать слова старой басни о том, что у лошади можно вытащить хвост по волоску, но нельзя оторвать его, захватив весь в руку. Предлагаемый мной союз должен обеспечивать владения каждого; он воспрепятствует честолюбивому и предприимчивому императору нарушить германскую конституцию, отрывая у князей земли по клочкам. Если не будут приняты меры заранее, император рассадит своих братцев и племянничков во все епископства, архиепископства и аббатства Германии, потом обратит их земли в светские владения и, таким образом, поддерживаемый на имперском сейме голосами братцев и племянничков, всегда будет иметь перевес над всеми.

Прусская артиллерия.

Это относится к духовным властям, права которых, по силе конституции, мы должны защищать. Но и выгоды светских владетелей зависят от обеспечения их земель. Союз наш ограничит императора во всех притязаниях, которые иногда могут переходить за границы позволенного, как мы недавно видели тому пример в Баварии. Не менее важный предмет составляют регенсбургский сейм и вецларское имперское судилище. Надо принять деятельные меры к поддержанию этих важных старинных учреждений, иначе император воспользуется ими, чтобы распространить свое самовластие над всей Германией. Вот главнейшие причины, по которым князья должны присоединиться к союзу, обеспечивающему их самостоятельность и общие интересы. Пусть вспомнят, что если они теперь смотрят на притеснения других, то со временем очередь непременно дойдет и до них, и тогда им останется одно право Улисса в Полифемовой пещере: право быть проглоченными после других. Союз, напротив, может иметь ту выгоду, что общий голос князей удержит императора в границах умеренности, когда он увлечется порывами честолюбия и самовластия; а если бы он вздумал употребить насилие, то найдет крепкий отпор в союзниках, сторону которых непременно примут и другие державы. Я полагаю, что эти мысли стоят зрелого обсуждения. Я набросал только важнейшие пункты, но при основательном рассмотрении им можно дать гораздо обширнейшее развитие. Граф Герцберг, по моему мнению, имеет все необходимые способности, чтобы разработать эти идеи и дать им окончательную форму».

Герцберг за несколько дней детально доработал план короля; списки с него были разосланы ко всем германским владетелям и ко дворам иностранных держав. Саксония и Ганновер первые присоединились к союзу. Их примеру последовали и все другие князья. В июле союз германских князей был всеми подписан в Берлине. Австрии пришлось проглотить пилюлю: в 1785 году началось крупное восстание трансильванских крестьян, которые перебили массу венгерских дворян. Иосифу пришлось безжалостно подавлять восстание силой оружия: в Трансильванию были направлены крупные войсковые контингенты, ослабив силы Австрии в пределах империи.

Кроме того, в 1787 году Австрия в союзе с Россией ввязалась в длительную и тяжелую войну с Турцией (продолжалась до 1791 года). В 1788 году Иосиф потерпел ряд крупных неудач в Сербии и Трансильвании, причем положение австрийцев спасли только своевременно вмешавшиеся русские. В общем, в последние годы жизни Фридриха императору было не до немецких дел, чем и воспользовались в Берлине.

Кони пишет, что «таким образом, Фридрих за все последние годы жизни успел воздвигнуть себе бессмертный памятник в Германии, утвердив права ее властителей на незыблемом основании, даровав ей свободу убеждения и своебытного развития и поддержав могучей рукой колеблющееся здание ее древней конституции» (Кони. С. 476).

С этого момента история Пруссии и всей Германии вступила в совершенно новую фазу. Фридриху удалось сделать то, о чем еще его отец не мог даже мечтать. Отныне Пруссия фактически и формально заменила Габсбургов в вопросе обеспечения гарантий германским князьям. Песенка Австрии была спета: с этого времени начался ее постепенный уход из большой немецкой политики.

Владения Габсбургов все более стали превращаться в самостоятельное государство, не имеющее с Германией ничего общего. Наполеон, уничтожив в 1806 году тысячелетнюю Священную Римскую империю германской нации и заменивший ее Рейнским союзом, окончательно завершил то, что начиналось в правление Фридриха — Австрия стала самостоятельной империей, выведенной в законодательном смысле за пределы взаимоотношений немецких властителей, которые отныне становились вассалами Берлина.

Существовавшие до этого времени могучая, объединенная прусскими королями Германия и слабая, терявшая постепенно свои когда-то необозримые владения крохотная Австрия — прямые свидетельства политики Фридриха Великого, которая постепенно и целенаправленно осуществлялась 250 лет.