Возмездие

ГЛАВА 20 Боль и любовь…

Питер очнулся от того, что очень болели руки. А когда открыл глаза, сразу захотел их закрыть, потому что увидел черные глаза Гревин, стоящей перед ним, ее молочную кожу и ехидную улыбку, на таком совершенном лице: — Сестра? — выдохнул он и опустил взгляд. Стоящая перед ним девушка была прекрасна: черные локоны, высокий лоб и яркие черные глаза, как у матери, точеные скулы и припухшие алые губы. Но почему-то хотелось увидеть яркие фиалковые глаза, длинные шоколадные ресницы и янтарную кожу лица, тонкий носик и маленькие аккуратные розовые губки и светлые волосы, которые на ощупь чистый шелк.

— Я братик. Давно не виделись, — взмахнув изящным пальчиком, приказала. — Разденьте его.

Питер висел на цепях, ноги и руки растянуты как канаты, и когда с него срезали кинжалами одежду, он мог от беспомощности лишь смотреть в глаза сестры. А Гервин обвела пальчиком его скулы, подбородок, на котором проявилась легкая щетина, отвела длинные волосы со лба и засмеялась: — Ты так давно от меня бегаешь, что сейчас я не знаю даже что и сказать.

— Матушка знает, где я? — хриплым голосом спросил Питер, уже не надеясь на положительный ответ. Если Гервин решилась на такой шаг, значит Накашима не в курсе ее действий. Что будет дальше, он мог только догадываться. Гревин всегда была изобретательна в пытках, и сейчас его не ждало ничего хорошего. Он лишь радовался, что любил ту, которую действительно стоило любить, держал в руках и целовал и она отвечала ему взаимностью. То, что будет происходить в этих мокрых, покрытых плесенью стенах его уже не интересовало, он только хотел, чтобы все закончилось как можно быстрее. Чтобы стоящая перед ним девушка, его сестра, наконец, удовлетворила свое желание и отпустила его. Ведь смерть это тоже свобода.

Гревин легко ударила его по щеке и осмотрела его нагое тело: — Ты так же красив, как и всегда был, правда. Но я не давала тебе слова. Знаешь, я даже могу запретить тебе кричать, когда будет больно, — похлопав его по щеке, сказала Гревин. — Но в замке сегодня гости и омрачать себе такую прекрасную ночь я не хочу, потому дождись меня. Утром мы продолжим выяснять: так ли хороша ОНА, по сравнению со мной.

Питер замер: его казнь откладывалась? И наблюдая за уходящей сестрой, он мог лишь гадать, что произошло в землях Эделин такого, что она смогла похитить его под носом у Мэлисенты и что сделала Гревин, чтобы это сделать.

А в замке Мэл и Тайи в это время приводили в чувство Дазана, которого Гревин почти убила, расплющив его тело о стену. Боб же пытался привести в чувство остальных мужчин их маленького клана, рассказывая им, кто он такой и что произошло.

Мэл плакала над растерзанным телом, обильно поливая слезами его лоб, закрытые глаза и щеки и радовалась лишь тому, что он еще дышит. Но получится ли у нее спасти его? Ей это было неизвестно.

По тому, что они обнаружили в комнате, Дазану досталось больше всего. Его отбросили прямо к стене, потом на него же уронили огромный шкаф, стоящий у стены. Зачем было разбивать окно, ни Мэл ни Тайи так и не поняли, но вот откуда был звук разбитого стекла.

Дазан лежал на ее руках, в золотом свете ее магии и не приходил в себя. Тайи сидел рядом с сестрой и пытался хотя бы помочь тем, что наблюдал за молодым человеком пытаясь определить тот момент, когда он откроет глаза: «Ничего. Но он же дышит. Золотая магия уже должна была его излечить, что же не так?»

В комнату ввалились все мужчины их маленького клана и бросились к ним. Тайи видел как опускались тяжело на колени Ян и Киих, как схватился за голову Анн, а Мэл продолжала плакать, глядя на них и пытаясь им рассказать, что у нее не получается, ничего сейчас не получается.

— Может она забрала его душу? — попытался оправдать Дазана Атис, стоящий рядом.

— Я не знаю, — разрыдалась Мэл. Анн прижался к ее спине, находя губами ее затылок. Их связь сейчас была очень острой, он мог чувствовать ее боль, и не только. Сейчас в этот момент, когда в их большой семье случилось такое горе он мог чувствовать и боль Дазана. Так, стоп. Боль?

— Все хорошо, твоя магия излечивает его, ему сейчас очень больно, — зашептал он, пытаясь ее успокоить и вернуть ей способность трезво мыслить.

— Ему нужно дать немного больше времени, — поглаживая ее плечо, и вытирая ее слезы, которые лились нескончаемым потоком, проговорил Киих.

Ян, встал над Мэлисентой и развернулся, рывком дернув на себя Боба, стоящего позади него и прорычал, заглядывая в его глаза: — Кто это мог сделать? Отвечай.

Мальчишка испугался так, что мог в этот момент лишь качать головой, вцепившись в запястья генерала: — Я слышал, что после того, как Шибу убьет госпожу, он должен был забрать брата королевы в столицу.

— Зачем? — Ян спросил и тут же осекся. Действительно ответ так очевиден, не нужно даже больше спрашивать. Все эти дни с Мэлисентой стали для него раем, и он забыл каков тот мир, за этими стенами. Руки опустились сами собой, отпуская мальчика и его тяжелое тело опустилось на пол рядом с Дазаном и плачущей Мэл. Все что он мог сделать в данной ситуации — это надеяться на то, что Питер выдержит все или они смогут каким-то чудом его спасти.

А в это время в темном подземелье дворца, распятый, думал как выбраться из это переделки молодой мужчина, опустив голову на грудь. Как же они были глупы, думали, что Гревин оставит их в покое. Зная сестру, он должен был первым продумать защиту Мэлисенты. Питер встрепенулся, конечно, где Мэл? Неужели она здесь рядом с ним, а он лишь ждет, когда его сестра-палач придет над ним издеваться?

— Эй, есть кто?

Из-за угла, освещенного пламенем факела показалась фигура одного из стражи. Высокий, заросший, грязный, в оборванной тоге, и босыми ногами мужчина подошел к висящему на цепях Питеру и кивнул.

— Воды можно подать?

Страж кивнул и повернулся спиной к Питеру. В том состоянии в котором был Питер драться было невозможно, но он ведь и не это хотел. Он хотел поговорить: — Слушай, а можно узнать последние новости. Висеть холодно, да и скучно, но если мы поговорим и тебе будет весело и мне.

Стражник резко развернулся и открыл рот, показывая обрубок языка. Потом кривая усмешка прошлась по его лицу и Питер замер, с ужасом понимая, что перед ним один из тех, кто мог быть при правлении Мэлисенты и кого наказали за то, что он просто жив.

— Не важно, помоги мне и мы выберемся от сюда, — быстро зашептал Питер, пытаясь уловить в зеленых глазах хоть намек на сочувствие. Мужчина лишь покачал головой и развернулся к выходу. А Питер продолжил. — Мэлисента жива, и жив Дешерот, Киих и Хенол. В землях Эделин стоит замок, там мы и собираем всех кто хочет другой жизни, кто хочет свободы. Помоги мне выбраться из цепей или приведи сюда Селвана. Он мне поможет.

Стражник глухо рассмеялся и показал на свою грудь, кивая головой и вытирая слезы.

— Ты Селван? — ужас заставил его сердце сжаться, ведь они направили сюда четверых молодых людей с просьбой о помощи именно к нему. — Тогда Герий, Конрад, Лилл и Амий… Где они?

Стражник лишь отрицательно покачал головой и двинулся в темноту, а Питер натянул цепи, пытаясь вырваться из них.

— Я убью тебя Гревин Итон! — его крик потонул в темноте подземелья, а по лицу уже катились слезы, слезы обиды, слезы отчаяния.