Глава вторая

«Понедельник, понедельник… Начало очередной рабочей недели. Пора отправляться в контору, — подумала Стефани. Но, греясь в теплых, соблазнительных лучах утреннего солнца, тут же мысленно добавила:

— Но только чуть-чуть попозже».

В этой суматошной жизни Стефани лишь ранним утром могла понежиться на солнышке и позагорать, лежа на краю прекрасного бассейна, расположенного за домом. Поэтому летом, которое в Австралии бывает долгим и очень жарким, она каждое утро вставала на рассвете, пока солнце еще не припекало, и, как следует наплававшись в бассейне, завтракала у воды или в каком-нибудь укромном уголке парка, разбитого по ее проекту.

Парк, райский сад, Эдем… Мысли Стефани вновь потекли по привычному руслу. Разумно ли она поступила, назвав свой новый дом Эдемом, как назывался ее отчий дом? Лежа в шезлонге, Стефани сонно смежила веки и вдруг живо представила себе тот, старый Эдем. Старинный каменный особняк с круглой верандой, выложенной прохладными плитами, элегантные галереи на втором этаже… Этот дом считался достопримечательностью Северных Территорий. Интерьер был выдержан в лучших традициях старой Англии, а мраморный холл и отделанная дубом библиотека не имели себе подобных во всей Австралии. В парке же, наоборот, были собраны самые красивые растения, характерные для южного климата. Высокие пальмы, толстые гевеи, длиннолистные акации, красное дерево, ясени окаймляли сад — ярко-зеленый оазис на фоне однообразной, выжженной солнцем пустоши, тянувшейся до горизонта. Ближе к дому, на плодородной почве буйно росли древовидные папоротники, мхи и нежные, трепетные цветы. А великолепные розы! Они были гордостью обитателей Эдема на протяжении многих поколений. Да, эта усадьба имела много достоинств.

Только вот счастья там не было. Ребенком лишившись матери, Стефани страдала от одиночества, так как ее отец Макс Харпер, промышленный магнат, владевший нефтяными скважинами, золотыми и урановыми рудниками, совсем не занимался дочерью, все его заботы и внимание были сосредоточены на расширении и укреплении его «империи». Дочь же, долговязая, неуклюжая, одним своим присутствием постоянно напоминала ему об умершей жене, которая была тем единственным — если не считать денег, — кого Макс по-настоящему любил. У его дочери было все… кроме того, чего нельзя купить… Кроме любви, доверия и покоя…

И в детстве, и повзрослев, Стефани цеплялась за Эдем, словно утопающий за соломинку, ибо только он был для нее опорой в зыбком мире. Эдем никогда не менялся и не разочаровывал Стефани. Куда бы она ни уезжала: в колледж, в путешествие или по делам (поскольку у Макса не было сыновей, он, недовольно ворча, все-таки начал привлекать ее к работе в «Харпер майнинг»), Стефани всегда рвалась обратно домой, в Эдем. Даже когда «Харпер майнинг» перебазировалась в Сидней — Максу хотелось находиться в гуще деловой жизни, ведь компания проворачивала операции в Юго-Восточной Азии, а затем распространила свое влияние и на другие страны, — Стефани продолжала считать себя северянкой. Хотя, конечно, она восхищалась новым творением Макса, великолепным особняком, который он построил в самом фешенебельном районе на берегу Дарлинг-Харбор. Если не считать двух недолгих и неудачных замужеств (от первого родилась Сара, а от второго — Деннис), то можно сказать, что Стефани постоянно жила в этом особняке, и никто не слышал от нее ни единой жалобы. Однако при каждом удобном случае она уезжала в Эдем. Только там ей было уютно и спокойно.

До тех пор, пока… Стефани заерзала в шезлонге.

«Не думай об этом, не думай об этом! — в очередной раз приказала она себе. — Ты начала новую жизнь. Лучше подумай о ней. О Дэне».

Стефани украдкой взглянула сквозь полуопущенные ресницы на мужа, который тоже лежал в шезлонге, купаясь в лучах утреннего солнца. Как неожиданно он ворвался в ее жизнь, помог ей выйти из тяжелейшего кризиса, заставил поверить в будущее! «И произошло это в том возрасте, когда большинство женщин считают, что для них все уже кончено! — с восторгом подумала Стефани. — Хотя… говорят же, что жизнь в сорок лет только начинается!»

На губах Стефани заиграла улыбка, она провела рукой по своему телу, которое никоим образом не выдавало ее возраст, и тут же вспомнила, какое огромное блаженство стала доставлять ей в последние годы физическая близость с мужчиной. В новом Эдеме она себя чувствовала действительно как в раю.

Выйдя замуж за Дэна и начав новую жизнь Стефани обрела уверенность в своих силах и смогла очень многое изменить в своей жизни, хотя и с большим опозданием. Вообще-то она с семнадцати лет, сразу же после смерти отца, вступила во владение «Харпер майнинг» и другими колоссами его обширной «империи», однако ощутила себя законной наследницей и захотела управлять всем по-своему только теперь, впервые познав счастье в браке. Лишь теперь Стефани наконец смогла последовать советам, которые главный менеджер «Харпер майнинг», верный Билл Макмастер, терпеливо давал ей на протяжении многих лет. Стефани взяла бразды правления в свои руки и стала хозяйкой компании не только на бумаге. А новая метла, как известно, по-новому метет.

Прежде всего Стефани избавилась от харперовского особняка: ей не терпелось отогнать витавшую надо всем тень отца. Неподалеку от города, на прекрасном лесистом мысу, они с Дэном свили семейное гнездо. Стефани сама сделала эскизы элегантного дома в колониальном стиле. Благодаря изящным пропорциям, резным балконам и ослепительной белизне он стал своего рода ориентиром для моряков и в Тасмановом море, и во всей южной части Тихого океана. Обустройство особняка и парка заняло много времени, и за все эти годы Стефани ни разу не ездила в отчий дом. И даже старалась о нем не вспоминать. Однако когда нужно было дать новой усадьбе название, ей пришло в голову только одно слово: «Эдем!»

Стефани знала, что рано или поздно нужно будет как-то распорядиться старой усадьбой. Но она постоянно откладывала решение вопроса. Стефани жила полной жизнью, наслаждалась общением с Дэном, активно занималась бизнесом, воспитывала детей, и дни неслись стремительной чередой. Из них складывались годы, а вопрос о доме так и оставался нерешенным. Результаты регулярных проверок показывали, что старая экономка, прослужившая в Эдеме Макса уже сорок лет, и ее верные помощники, аборигены Крис и Сэм, содержали усадьбу в идеальном порядке. Однако Стефани понимала, что жить там она уже не будет никогда. Так что рано или поздно придется либо приспособить дом под какие-то другие нужды, либо продать его. И все же Стефани очень долго не могла даже распорядиться, чтобы дом отремонтировали и перестроили после пожара.

Пожар… Стефани опять попыталась отмахнуться от неприятных мыслей. Тревожные, мрачные образы всплыли в ее памяти: лампа падает на землю, пламя молниеносно охватывает все вокруг, сухие, старые брусья и филенки моментально загораются, а надо всем нависает одно лицо, олицетворяющее безумие и смерть… Только месяц назад Стефани удалось изгнать из памяти призраки былого кошмара, и она наконец велела привести в порядок старый дом.

«Но что делать, когда ремонт будет закончен? — спросила она себя и сама же ответила:

— Тогда и решим о'кэй?»

Вскочив с шезлонга, Стефани подбежала к Дэну.

— Ну что, соня?

Дэн приподнял старую, потрепанную соломенную шляпу, прикрывавшую его лицо, и открыл один глаз.

— Не приставайте ко мне, миссис Маршалл! — добродушно проворчал он.

Стефани хихикнула и, присев на корточки, погладила загорелое тело мужа. Она игриво перебирала золотистые волосы на его груди, описывала пальцами круги на коже, постепенно съезжая все ниже, к мускулистому животу. Дэн резко сел и схватил ее за руку.

— Эй! Веди себя прилично! — ухмыльнулся он. — Лучше прыгни в воду и охлади свой пыл. Тут кое-кто готовится к тяжелому трудовому дню у операционного стола. Конечно, тем, кто только и умеет, что играть на бирже, все трын-трава!

Говоря это, Дэн подталкивал Стефани к воде. Какое-то время они шутливо боролись, стоя на краю бассейна, а потом Дэн спихнул жену в воду.

Разомлевшей на солнышке Стефани вода показалась очень холодной. Она вынырнула, ловя ртом воздух, и весело поплыла к другому краю бассейна, несколько раз проплыла кролем взад и вперед, пока наконец не запыхалась и по телу не перестали бегать мурашки. В последний раз пересекая бассейн, Стефани заметила, что из дому вышел человек. Он двинулся по зеленой лужайке по направлению к деревьям. Мейти, величавый старик-дворецкий, управлявший хозяйством Харперов с незапамятных времен, как всегда, вез на тележке завтрак. Происхождение Мейти было покрыто мраком неизвестности. Стефани помнила, что ей в детстве рассказывали две версии: по одной, Макс переманил Мейти из семьи английского аристократа, а по второй, старик был мажордомом в каком-то большом европейском дворце. Но откуда бы он ни появился, его звездный час настал, когда Макс поселил его в особняке и строго-настрого приказал, чтобы там все было по первому разряду. И Макс не ошибся в своем выборе. Став семидесятилетним стариком, Мейти все равно старался придерживаться прежних стандартов и втайне гордился тем, что не позволяет хозяевам отойти от старых правил, хотя доктору Маршаллу по вкусу более простая жизнь. Несмотря на протесты Дэна, завтрак, как и в былые времена, подавался на антикварной тележке из красного дерева, с полной сервировкой, причем приборы были серебряные, салфетки из ослепительно-белого камчатного полотна, и все вы-, глядело суперэлегантно.

— Доброе утро, Мейти! — воскликнула Стефани, вылезая из бассейна. — Хорошо бы ты принес сюда еще и телефон.

Это было еще одним утренним ритуалом. Мейти ужасно не одобрял, когда за едой разговаривали по телефону, и его нельзя было убедить, что во всем мире финансисты и медики не любят, когда их просят перезвонить. Мейти сурово выпрямил спину, но все же пошел к дому. Это повторялось каждое утро.

Схватив полотенце, Стефани подбежала к Дэну, обняла его сзади за шею и, покусывая за ухо, принялась отвлекать мужа от чтения утренних газет.

— Ты опять? — простонал он.

— Нет, — пробасила она. — Это не я, а Мейти. Ты что, недоволен?

— Ты капаешь на мою газету. Ну-ка иди сюда.

Дэн взял полотенце и вытер ей спину. Движения его были плавными и нежными.

— Ах, — блаженно зажмурилась Стефани, — наверное, прежде чем заняться медициной, ты работал банщиком?

— Ага, а еще вором, бандитом с большой дороги и пиратом.

— Дурачок! — рассмеялась Стефани.

— Я серьезно! — запротестовал Дэн. — Скальпель я взял в руки только тогда, когда рухнули мои юношеские мечты стать новым Недом Келли.

— Вам пора позавтракать, доктор, — решительно заявила Стефани. — А то у вас ум за разум заходит.

За кофе Дэн спокойно спросил:

— Ну, как ты себя чувствуешь, Стеф?

— Ты о чем?

— О твоей вчерашней дурноте… Тебя что-то тревожит?

— Вовсе нет! — беспечно отозвалась Стефани.

— Ты не сожалеешь, что распорядилась начать ремонт в старом Эдеме?

На лицо Стефани набежала тень, она уклончиво ответила:

— Это же был мой дом.

Дэн с сомнением поднял брови.

— Да-да! — кивнула Стефани. — Несмотря на все, что там стряслось, я считала его своим домом.

Дэн взял ее за руку и погладил подушечки пальцев.

— Я знаю, тебе нелегко расстаться с прошлым, — медленно произнес он. — Но мне хочется верить, что теперь твой дом здесь, в нашем новом Эдеме.

Стефани подняла глаза и нежно провела пальцем по подбородку мужа.

— Это и есть мой ответ, Дэн, — сказала она. — Мой ответ — это наши мирные завтраки здесь вдвоем, то, что у нас все, как у других супружеских пар… Только…

Стефани осеклась и задрожала.

— Что «только»?

— Только порой у меня бывает как бы… предчувствие. Мне начинает казаться, что на нас надвигается беда. О дорогой… — Стефани вдруг расстроилась, и Дэн увидел на ее глазах слезы, — нам так хорошо! Наверно, я просто боюсь, что кто-нибудь отнимет у нас это счастье.

Стефани содрогнулась.

— Кто-то поминает меня недобрым словом, — сказала она со слабой усмешкой, пытаясь взять себя в руки.

— Стеф, послушай, — Дэн замялся, — тебе это, конечно, не понравится, но ты должна хоть немножко отвлечься от работы. Заняться собой. И мной. Ты отдаешь себе отчет в том, что за многие месяцы мы смогли провести пару часов вместе только вчера на празднике? Но все равно при этом было полторы сотни людей!

— О, Дэн! Президент «Харпер майнинг» не может устраниться от дел.

— Один день компания вполне обойдется и без тебя. Например, сегодня.

Стефани улыбнулась, соглашаясь:

— А что ты задумал?

— Мало ли что?! Ничего особенного. Лишь бы побыть с тобой наедине, — Дэн улыбнулся. Стефани находила эту улыбку пленительной. — Неужели самая богатая женщина Австралии не может время от времени устраивать себе выходной?

— Ладно, доктор, договорились.

Но когда Стефани наклонилась, чтобы поцеловать мужа, зазвонил телефон.

— Не обращай внимания!

— Дэн!

— Можешь ты хоть раз в жизни послать «Харпер майнинг» к черту?

— А если это Деннис или Сара? Стефани взяла трубку.

— Стефани?

У нее упало сердце. Она сразу узнала знакомый голос.

— Это Билл Макмастер. Извини, что так рано беспокою тебя, но у нас серьезные затруднения. Пожалуйста, приезжай на работу как можно скорее, о'кэй?

— О, Билл! — Стефани понимала, что проявляет слабость и нерешительность. — Неужели ты сам не можешь с этим справиться? Я как раз собиралась себе позволить… Я хотела устроить себе выходной… Мы с Дэном…

— Стефани, дело серьезное! — рассердился Билл. Стефани украдкой поглядела на Дэна, который сразу помрачнел, прекрасно понимая, чем закончится разговор.

— Пожалуйста, Билл… не надо портить мне настроение.

— Плевать мне на твое настроение! — взорвался Билл. — Речь идет о твоей жизни! Ну как, ты приедешь?

И он швырнул трубку. Стефани была потрясена.

— Ах, дружище Билл! — язвительно хмыкнул Дэн. — Он всегда печется об интересах «Харпер майнинг».

Доехав до массивного здания « Харпер майнинг», находившегося на Бент-стрит, в деловом районе Сиднея, Стефани посуровела. Зайдя в помещение, она отмахнулась от своей помощницы, которая встретила ее со словами:

— Мисс Харпер, с вами хотят срочно поговорить бухгалтер и начальник отдела европейских операций.

— Как только будут готовы вечерние сводки сообщений с Уолл-стрит, сразу покажите их мне, Хилари! — велела Стефани.

Из своего кабинета она видела сквозь стеклянную дверь офис главного управляющего. Билл разговаривал по телефону, его настроение явно не улучшилось.

— Если нужно, раздобудь кирку и лопату, но раскопай мне их имена! — кричал Билл. — Я хочу знать, кто это устраивает и зачем. И нечего оправдываться!

Он повесил трубку и вошел в кабинет Стефани, размахивая биржевой сводкой. Стефани мгновенно догадалась что к чему.

— Кто-то проворачивает махинации с нашими акциями?

— Да, и при этом умело заметает следы, — проворчал Билл.

— Ты думаешь, он действует через подставных лиц?

— Возможно.

— Но кто же скрывается за ними?

— Это я сейчас и пытаюсь выяснить. Я поднял на ноги всех, кого только можно. Но пока мы ничего не обнаружили.

Стефани задумчиво наморщила лоб:

— Что ж, пока мы не узнаем, к кому стекаются наши акции… кто пытается наложить лапу на наше добро, мы ничего не сможем предпринять. Однако нам пока нужно произвести предварительные расчеты и прикинуть наши возможности.

Стефани подошла к столу и знаком велела Биллу придвинуться поближе.

Но Билл, всегда такой решительный, почему-то колебался. Отвернувшись к окну, он делал вид, будто любуется пейзажем.

Наконец управляющий заговорил:

— Ты… ты видела утренние газеты?

— Газеты? Нет.

Билл молча достал из кармана сложенный газетный листок и протянул его Стефани. Она тут же поняла, к чему он клонит.

— Нет, Билл! О нет! — прошептала она.

— Тебе придется это выдержать, девочка. Надо быть во всеоружии. Это единственный выход.

Пересилив себя, Стефани взяла газетную вырезку. В рубрике «Городские слухи» она увидела именно то, чего боялась больше всего на свете.


«Одна из самых загадочных историй, которые происходили в нашей стране за последние годы, вступила в завершающую стадию, ибо Джилли Стюарт выходит сегодня на свободу. Жители Сиднея, наверное, помнят, что семь лет назад ее осудили по двум статьям: за попытку убийства и непредумышленное убийство. Освобождение Джилли Стюарт вызвало новую вспышку страстей, которые разгорелись когда-то вокруг этого драматического судебного процесса. Суд доказал соучастие виновной в попытке убийства наследницы нефтяного магната, которая была близкой подругой Джилли Стюарт. Ее признали также виновной в гибели мужа Стефани Харпер, знаменитого теннисиста Грега Марсдена, которого подозревали в любовной связи с Джилли Стюарт. Однако за вроде бы очевидными фактами скрывался целый клубок запутанных обстоятельств, и дело Джилли Стюарт долго будоражило общественность. На суде всплыло, что обвиняемая была приглашена туда, где ее подруга и Грег Марсден проводили медовый месяц. Орудием в попытке убийства Стефани Харпер был крокодил длиной двенадцать футов. Однако жертва чудом избежала страшной смерти и вновь стала главой „Харпер майнинг“, ключевой фигурой в мире бизнеса и светской львицей. Выйдя замуж за человека, который практически вернул ее к жизни, за известного специалиста по пластической хирургии Дэниела Маршалла, Стефани Харпер…»


Стефани с отвращением бросила газету и повернулась к Биллу.

— Я… я не ждала этого, — с трудом выдавила она. Билл спросил, стараясь говорить как можно мягче:

— Но ты ведь знала, да?

— Я знала, что ее должны скоро освободить. Но больше мне ничего не хотелось выяснять, — Стефани охватило отчаяние, в глазах застыло страдальческое выражение. — Я думала, это давно кончилось, Билл! Почему они ворошат старое?

Билл откашлялся.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, Стеф… Мне очень жаль, но, похоже, это только начало…

Загрузка...