Возвращение в Эдем. Книга 2

Глава тридцать шестая

«Вперед, мама!» Словами не выразить, как Стефани была счастлива услышать это от Денниса. В тот решающий момент за обедом, когда ее поддержала вся семья. Стефани впервые после тяжелого поражения почувствовала прилив сил. Но она знала, что в таком серьезном деле нельзя полагаться на эмоции. Речь шла о деле, ей придется принять, быть может, самое серьезное решение в жизни, и это надо делать на холодную голову.

Как нередко бывало в таких случаях, она вспомнила слова отца. «Выслушай других», — любил говорить Макс, хотя сам он был известен как человек, который пренебрегает большинством советов и действует, повинуясь собственной интуиции. Неплохо бы услышать чье-нибудь мнение, решила Стефани. К Дэну не обратишься — он вышел из игры, заявив, что не может быть беспристрастным и к тому же испытывая немалые сомнения относительно всего предприятия. И Стефани позвонила Амалю, в его люкс в «Хилтоне». Через час элегантный черный лимузин въехал во двор дома в Эдеме, и Стефани с Амалем принялись расхаживать по саду, погрузившись в беседу.

— Ты ведь говорила на эту тему с Биллом Макмастером? — спросил он, и на его тонком умном лице отразилась глубокая озабоченность. — Его план осуществим?

— Конечно. Какие могут быть сомнения?

— Так что же заставляет тебя колебаться?

— О… семья. Не знаю, понравится ли им, если я буду не просто обыкновенной женщиной.

Он рассмеялся мягким гортанным смехом:

— Ну какие же дети откажутся от счастья иметь матерью такую выдающуюся женщину!

— А Дэн? На Орфеевом острове я обещала ему, что оставлю дела.

— И он будет настаивать, чтобы ты была верна слову? — Амаль нахмурился.

— Нет, нет. Но, может быть, ему будет лучше, если я сдержу его.

— Лучше? — Амаль вздохнул. — И надолго? Не забывай, что он влюбился в женщину, которая не сдалась, — в настоящего бойца. Он вполне мог выбрать себе обыкновенную женщину. Но выбрал Стефани Харпер. Интересно, сохранит ли он любовь к той, что будет сидеть дома и заниматься вязанием?

Теперь пришла очередь Стефани рассмеяться:

— Я даже пуговицы не могу пришить! Но это еще не все.

— Ага… Позволь подумать. Деньги?

— Деньги.

Вместо ответа Амаль полез в карман рубашки и извлек листок бумаги.

— Возьми, — сказал он.

— Амаль, это…

— Чек. Выкупи долю Сандерса. Сколько бы это ни стоило.

— Но это же миллионы!

Он пожал плечами:

— Если не хочешь просто принять, считай, что будешь мне должна.

Стефани грустно улыбнулась:

— О, дорогой, ты же достаточно знаешь меня, чтобы понять, что ни того, ни другого я не приму.

На его серьезном красивом лице появилась ироничная улыбка.

— Тогда я выкуплю эту долю — для тебя. Ты не сможешь помешать мне сделать это.

— Амаль, но это же смешно!

— Ну так борись за свою компанию сама! — Его глаза грозно загорелись. — Как ты сама сказала, я тебя знаю — и, может быть, лучше, чем ты сама себя знаешь. Отказаться от борьбы — это для тебя то же самое, что отказаться дышать. Работать, бороться, стремиться и побеждать — ради чего же еще жить?

Стефани промолчала. Они остановились. На листьях деревьев уже отпечатались грустные знаки осени. С океана дул легкий ветерок. Амаль поежился.

— Наша жизнь коротка, — сказал он торжественно. — И когда тебя призовут к последнему суду, ты что же, скажешь, что, услышав трубный звук сражения, испугалась? Спряталась и побежала от противника?

Стефани продрогла до костей. Но голова оставалась совершенно ясной.

— Испугалась? Может быть, — сказала она, вся дрожа, — но не побежала. Никогда!

— Ну вот, мой маленький львенок, — Амаль победно хлопнул в ладоши и, нежно накинув на нее плащ, повел назад к дому.

Ни Сара, ни Деннис ни минуты не сомневались, что, уж коль скоро Билл разработал план, Стефани наверняка вступит в борьбу с Джейком. У обоих были свои веские основания принять ее сторону. Деннис получал отличную возможность загладить свою вину и предоставить матери доказательство своей верности. К тому же ему очень не хватало Касси, он тосковал по ней и все думал, не был ли слишком груб. Его часто подмывало, как тогда, когда они встретились у Джоанны, пригласить ее куда-нибудь. Но всякий раз он останавливал себя, предпочитая испытывать сверлящее чувство тоски, сродни зубной боли, нежели рисковать, что все может опять повториться: ее отказ, попойки, отвращение к самому себе — все то, от чего он только начал отвыкать.

У Сары были свои беды, более острые и непосредственные. Она убедилась, как трудно просто выкинуть из головы слова Тома, его безумную убежденность, что Стефани ошиблась, что все это какое-то недоразумение. Она знала, что он уехал на север прямо на машине, так, словно не мог подождать и нескольких часов, когда будет ближайший самолета до Дарвина.

Что он рассчитывал обнаружить в старом поместье Стефани, в старом Эдеме, потерявшемся где-то вдали от проезжих дорог и населенном состарившимися слугами. В отличие от Тома, энергия и уверенность которого делали его оптимистом по натуре, Сара боялась надеяться. А теперь она ждала худшего разочарования, когда Тому придется вернуться с пустыми руками. Ведь тогда горечь осознания разлуки будет острой, как никогда, и просто так не пройдет.

Зная все это, Стефани не была удивлена, когда на первом заседании военного совета в Эдеме оба ее помощника продемонстрировали свои лучшие качества. Сара привела в порядок бумаги, подготовленные Стефани, и начала с определения позиции на основании предварительных подсчетов.

— Чтобы победить и скинуть Джейка Сандерса, надо возвратить пятьдесят один процент акций «Харпер майнинг», так?

Стефани кивнула. Деннис тихо свистнул: «Ничего себе!»

— Но ведь это бешеные деньги, мама!

— А у нас есть столько? — в ужасе спросила Сара.

— Почти, — ответила Стефани. — Но не наличными. Вклады.

— Выходит, превратив их в деньги, мы останемся ни с чем, — сказал Деннис.

Стефани снова кивнула:

— Поэтому я и хотела все обговорить с вами. Мне придется заложить все, включая Эдем. И если дело обернется не так, как я рассчитываю, я хочу, чтобы у вас все было в порядке. Я намерена выкупить ваши акции, а деньги положить на ваш счет, чтобы никто и ничто не могло вас лишить их и ваши наследственные права были должным образом соблюдены.

Они смотрели на нее, переваривая только что услышанное.

— Но, мама, — удивленно начала Сара, — эти деньги, деньги, которые ты нам даешь за наши акции, — они же наверняка понадобятся тебе, чтобы купить все акции, которые будут выброшены на свободный рынок?

— Весьма вероятно.

— Но ведь мы в эту игру играем вместе, так? Это дело семейное, верно?

— Это моя война, Сэсси, — коротко сказала Стефани. — И это мое решение.

— Не пойдет, — решительно объявила Сара. — Мы толкуем о «Харпер майнинг». Я отдаю тебе свои акции.

— Как ты знаешь, ставка в этой игре — моя бывшая компания. Но твоими акциями я рисковать не могу.

Сара улыбнулась:

— Они твои — или, скорее, компании, — и покончим на этом.

Стефани благодарно улыбнулась ей и посмотрела на Денниса.

— Что-то ты молчишь.

— Ты обвинила меня в импульсивности, когда речь шла о председательстве, — медленно сказал он. — Я не хочу повторять ошибок.

— Ну что ж, это правильно.

— Что будет, если ты проиграешь?

— Сандерс укрепит свое положение в «Харпер майнинг», Эдем и все, чем мы владеем, будет продано с торгов, а нам придется искать работу, чтобы прокормиться, — весело откликнулась Стефани.

— И ты готова рискнуть всем этим? — Деннис обвел рукой изящную, отлично обставленную гостиную, террасу, бассейн, сады, блестящий лимузин на подъездной дорожке.

— Уже рискнула. Сегодня утром я дала объявление о закладе.

— А Дэн как ко всему этому относится? — спокойно спросила Сара.

— Нервничает.

— А ты?

— Душа в пятках!

Они рассмеялись.

— Ну что же, мама, нам остается надеяться, что ты доведешь дело до конца, — сказал Деннис. — А во мне живет что-то от спортсмена. Никогда не могу устоять перед соблазном пострелять. — Он вытащил из внутреннего кармана сертификат и бросил его на стол перед Стефани. — Все твое. Бесплатно, даром и никаких претензий, победишь ты или проиграешь. Давай действуй и вышиби у него мозги!

— Спасибо, Деннис, — сказала Стефани, вся светясь от признательности.

— Он будет играть не по правилам, — предупредил Деннис.

«В этом я уже убедилась», — подумала Стефани, а вслух сказала:

— Вероятно.

— Удачи, мама!

— Спасибо, Сэсси. Она мне и впрямь понадобится. Но в то же время, — Стефани хитро прищурилась, — Джейку Сандерсу она тоже не помешает!

В ближайшем окружении Стефани Дэн был не единственным, кого волновало ее решение схватиться с Джейком Сандерсом. Рина была, разумеется, счастлива, видя, какое живительное воздействие оказывает все это предприятие на Билла. Его страсть к цифрам, арендным сделкам, акциям и всему такому прочему ничуть не уменьшилась, и, когда он разговаривал со Стефани по телефону, щеки его покрывались румянцем, будто он и не болел никогда. Но Рину, естественно, беспокоило то, что Билл просто возвращается к прежним привычкам, и она изо всех сил старалась умерить его энтузиазм.

— Я знаю, Билл, что ты чувствуешь себя гораздо лучше, но марафон тебе бежать еще рано.

— Оставим это, — коротко оборвал ее Билл. — Как там у Стефани с ее пятьюдесятью одним процентом?

— Ничего нового с обеда, когда ты говорил с ней. Но ведь мы же с тобой решили не говорить о делах!

— Да, а о чем же тогда? И что же, мне думать только о том, когда принимать следующее лекарство! — Но тут он увидел, что Рина озабочена всерьез, и немного смягчился. — Тебе не дает покоя Том?

— О Билл. — На ее доброе большое материнское лицо набежала тень. — Зачем он только уехал!

— Ты знаешь, что я изо всех сил старался его удержать. Вот так срываться с места, ехать на север — безумная идея. Да еще на машине! Он же и полпути не проедет, как выбьется из сил.

— Он хватается за соломинку. Не может примириться с тем, что с Сарой у него ничего не получится.

— Ну так ему придется примириться, — сердито откликнулся Билл. — И чем скорее, тем лучше.

Отворилась дверь, и вошла Джилли с большим букетом цветов в руках.

— Как чувствуешь себя, Билл? — ласково спросила она.

Билл даже и не попытался скрыть удивление:

— А тебе, черт побери, что здесь нужно? Она притворилась обиженной:

— Не очень-то ты гостеприимен, Билл. Я же беспокоилась о тебе. И вот пришла узнать, как дела.

— Ага, беспокоилась? — сухо заметил Билл, — А я не знал.

— Мы все беспокоились, ты же у нас как член семьи. И вдобавок еще эта новость: Стефани снова ввязалась в драку. Кстати, как дела на этом фронте?

Она придала интонации деланное равнодушие, но Билла это не могло обмануть.

— Если ты пришла, чтобы выудить у меня сведения и передать их этому негодяю Сандерсу, то напрасный труд, — прорычал он, — и лучше убирайся подобру-поздорову.

— Билл! — Джилли округлила глаза, притворяясь оскорбленной. — Ты явно переутомился. Тебе нужен отдых.

— Не учи меня жить, Джилли.

— Я просто зашла пожелать тебе скорейшего выздоровления.

— Очень любезно с твоей стороны, — пробурчал Билл, — особенно если иметь в виду, что все мы знаем, как тяжело ты переживаешь смерть Филипа.

— Но жизнь продолжается, Билл, — мягко заметила она.

— Только не для него!

Кипя от возмущения, Джилли повернулась к двери, в которую только что вошла Стефани. Пробормотав приветствие, Джилли пулей пролетела мимо нее. Стефани подошла поближе и тепло поздоровалась с Риной и Биллом.

— Джилли нелегко приходится, а, Билл? — спокойно заметила она.

— Стефи, проснись! Джилли ничуть не изменилась — ни по характеру, ни по отношению к сексу! Она все еще представляет для тебя угрозу, как бы ты на это ни смотрела.

Стефани печально улыбнулась:

— Все мы заблуждаемся насчет мужчин, Билл. Но из этого не следует, что она, как ты считаешь, — пятая колонна. Ты ведь не можешь утверждать, что она передала свои акции, когда шли торги. Джейк Сандерс и сам мог справиться с этим делом. — Билл заворчал скептически. — Ты удивишься: она предложила мне свои акции для борьбы за «Харпер майнинг».

— Это просто уловка, чтобы заставить тебя поверить ей. Умная-то ты умная, а можешь быть дурочкой. Надеюсь, ты приняла их.

— Вот именно. — Стефани засмеялась. — Не такая уж я дурочка! К тому же мне, пожалуй, поздно отступать.

Старик схватил ее за руку.

— Ну так и не отступай, детка. Ты должна быть в президентском кресле, когда я выйду отсюда. Да, кстати… У Рины кое-что есть для тебя.

Улыбаясь, Рина вытащила из сумочки какой-то документ и передала его Стефани:

— Пожалуйста.

— Билл, нет! Ваши акции!

— Почему? — воинственно спросил он. — Ты что, больше не считаешь, что я как-то связан с «Харпер майнинг»?

— Разумеется, считаю!

— Стефи, я позволил этому жулику обвести тебя вокруг пальца. Позволь же мне хотя бы попытаться исправить положение. Забирай мои акции и побеждай!

Взяв конверт, Стефани наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Договорились, — сказала она. — Теперь ты будешь паинькой, иначе нам с Риной придется вызвать сестру.

Когда Джейк узнал от Джилли, что Стефани собирается начать новую битву за «Харпер майнинг», он не знал, плакать ему или смеяться. Вся эта затея выглядела смехотворной — совершенный абсурд. Победить она никак не могла. На рынке просто не было достаточного количества акций. Даже если принять в расчет старых акционеров, которые могут продать ей свою долю из уважения к имени, ей ни за что не набрать пятидесяти одного процента. И она вылетит в трубу. Он представил себе эту унизительную картину: ее автомобили, лошади, драгоценности, сам Эдем — все идет с молотка, чтобы оплатить огромные долги. Ему не нужно это, черт побери! Что ему нужно от Стефани Харпер, он понимал с каждым днем все отчетливее, как понимал и то, что ни на дюйм не приближается к цели. А тут еще это безумие. Он попытался было выбросить все это из головы — и о самой Стефани забыть. Но ничего не получалось. Наконец он решил, что элементарное приличие требует, чтобы он объяснил Стефани, к чему могут привести ее поспешные действия. Ведь с кем ей посоветоваться — со старым Биллом Макмастером? Но он болен, да и вообще толку от него уже немного. Со своим сыном-неврастеником Деннисом? С мужем-врачом, который разбирается в бизнесе еще меньше, чем она в хирургии? Или, может, этот акт великодушия с его стороны объясняется просто тем, что ему не терпится услышать ее голос, как-то сблизиться с ней, пусть рискуя нарваться на отпор. Без долгих раздумий он схватил трубку и набрал номер.

— Стефани, что вы делаете?

Она едва узнала его — из голоса куда-то исчезли обычные уверенные, покровительственные интонации.

— Я стараюсь выкупить «Харпер», — сказала она. — Снова превратить компанию в свою частную собственность.

— Но это же невозможно — вы ведь знаете, сколько акций вам нужно, хотя бы чтобы начать дело.

— Да, знаю. — Сбитая с толку его настойчивостью, она старалась сохранить спокойствие.

— А знаете, сколько это может стоить вам, даже в случае успеха?

— Да.

— Стефани, вы проиграете!

— Не думаю.

— Даже у вас нет таких денег.

— Будут, после того как я заложу все, что имею.

— Ну так все вы и потеряете.

Она промолчала.

— На сей раз это действительно война не на жизнь, а на смерть — для одного из нас.

— Но ведь это не обязательно должно быть так. — Он говорил очень тихо. — Я не хочу этого.

— И вы думаете, что я вам поверила? — Она неприязненно рассмеялась.

— Стефани, выслушайте меня. Я говорю правду. Я знаю теперь… вы замечательная женщина…

— Не надо этих комплиментов, Джейк, — резко сказала она.

— А вы ведь не особенно любите комплименты, верно?

— Почему, люблю, когда они искренние.

— Так я и говорю искренне.

— Вы? — В голосе прозвучала явная насмешка. — Я собираюсь победить вас, Джейк, — продолжала она, — готовьтесь.

— Не получится.

— Глядите за мной в оба.

— О… если бы вы знали, как мне этого хочется.

Она заколебалась, вновь почувствовав неуверенность. Он что, просто хочет надуть ее? Джейк вновь заговорил, и голос его звучал откуда-то издалека:

— Я уже говорил вам, и говорил искренне, нам вовсе нет нужды быть врагами. Вы могли иметь все. И сейчас можете.

— Вы отняли у меня компанию, а теперь приглашаете меня к себе в постель! — закричала она. — Да ни за что, даже если бы вы были последним мужчиной на земле!

Последовавшее молчание было нарушено словами, в которых излилась боль души:

— Вы все еще не понимаете. Я не предлагаю — и не хочу — короткой интрижки. Вы мне нужны по-настоящему. Навсегда. Теперь понятно?

— Нет, — прошептала она. — Что вы имеете в виду?

— Выходите за меня, Стефани!