Возвращение в Эдем. Книга 2

Глава двадцать вторая

«Этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Это невозможно», — Мейти вновь и вновь повторял про себя то, что уже говорил Саре, цепляясь за эти слова как утопающий за соломинку. Он машинально поставил на поднос кофейные чашки, банки из-под пива и недоеденные сандвичи, оставленные в гостиной Сарой и Деннисом как свидетельство их ночного бдения. Комната вдруг показалась ему похожей на морг. Подойдя к окнам, он раздвинул тяжелые бархатные шторы и открыл застекленные двери, выходившие в сад. Поднявшееся солнце уже согрело воздух, и этот день уходящего лета обещал быть теплым. Мейти прошел по комнате, расставляя стулья, поправляя подушки и наводя порядок. «Нужно принести цветов, чтобы освежить гостиную, — рассеянно подумал он, — лучше всего розы, они наполнят ее приятным ароматом…»

Словно в забытьи он взял поднос и направился на кухню. Стоя у плиты и поглядывая на сковородку с яичницей, кухарка готовила завтрак.

— Зря стараетесь, миссис Бэкстер, — мрачно сказал Мейти. — Они не будут есть. Мисс Стефани пропала!

— Как? На этом острове? — ошеломленная миссис Бэкстер застыла с вилкой в руке.

— На острове, не на острове — какая разница? Сегодня они собираются лететь туда, узнать в чем дело.

— Какой ужас! — она с испугом посмотрела на Мейти. — Мистер Годфри, уж не думаете ли вы?..

— Нет, — громко сказал он. — Этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Это невозможно.

Когда после ночи тревог и ожиданий позвонила Сара и сообщила дурные новости, Рина испугалась за Билла. Но он взялся за дело с такой энергией, как будто был вдвое моложе. Наконец-то они могли за что-то ухватиться, у них была хоть какая-то информация вместо этой тягостной неопределенности. Продумывая план действий, давая указания, взяв инициативу в свои руки, он вдруг вновь стал похож на прежнего Билла Макмастера, способного найти выход из критической ситуации, как он это уже не раз делал.

В первую очередь надо было связаться с летчиком компании «Харпер». Билл отдал краткое распоряжение подготовить самолет к срочному вылету в Таунсвилл. Пассажиров будет двое.

— Все санкционирование, Боб, — говорил он в трубку, — все расходы оплачены. Только доставь их туда. Я полагаюсь на тебя.

— Вот так, — вызывающе сказал он, повернувшись к Рине. — Они будут уже в пути, когда Сандерс еще только узнает об этом. А потом этот мерзавец пусть сколько угодно разглагольствует о расточительности, хоть до посинения.

— Билл, ты, наверняка, ошибаешься в нем… Я не могу поверить…

— Ты не знаешь его, Рина, — запальчиво перебил ее Билл. — Ты же не слышала, что он говорил на совещании. Он же иммигрант, а они все подлецы!

Рина вздохнула:

— Знаешь, единственное, что утешает меня в этой ситуации, конечно, я не хотела, чтобы все так вышло, но это дает нам маленькую передышку.

— Передышку? Только не мне.

— Ведь сегодня Сара улетает, да? И ей сейчас совсем не до Тома.

— Да. И у них не будет возможности…

— Никакой возможности, — Рина нахмурилась. — И, может, до ее возвращения нам удастся что-нибудь придумать…

— Как, опять в Таунсвилл? — спросил авиадиспетчер. — Ты же только что вернулся оттуда. Видно, тебе понравился этот солнечный городок.

— Я работаю, а не развлекаюсь, — сухо ответил Боб Рамсей. Он уже давно работал старшим пилотом в компании «Харпер майнинг», относился к Стефани с большой симпатией и был потрясен ее исчезновением.

— Полетный лист есть?

— Вот он. Сколько понадобится, чтобы ввести его в компьютер?

— Трудно сказать. — Диспетчер уставился на дисплей, как в магический кристалл, предсказывающий судьбу.

— Ну давай, ты же можешь мне что-нибудь посоветовать, — торопил Боб.

— Послушай, в часы пик там садится столько самолетов, что яблоку упасть негде. — Устало показав на небо, он описал пальцем в воздухе спираль.

— Это очень срочно, — угрюмо сказал Боб.

— Все говорят одно и то же!

— Скажи мне время!

— Иди почисть перышки, птичка, тебя вызовут.

Боб с мрачным видом вышел и направился через летное поле к ангару, где стоял самолет. Как всегда, его сердце взволнованно забилось при виде могучего лайнера, на блестящем фюзеляже которого сверкала эмблема компании — темно-голубая с белым и золотым.

Механик уже снимал чехлы с двигателей и занимался проверкой приборов. Коротко поприветствовав его, Боб подошел к висевшему на стене телефону и набрал номер «Харпер майнинг».

— Билл? Да, это Боб. Я в аэропорту.

— И как?

— Самолет почти готов, осталось только заправиться и кое-что проверить…

— Так в чем же дело?

— Ни в чем. Небольшая задержка. Авиадиспетчеры, как обычно, чересчур осмотрительны…

— Ну так поторопи их там!

— Ладно. А ты скажи ребятам Стефани, чтобы они не неслись сюда сломя голову. Раньше чем через два часа мы не вылетим.

После долгой тягостной ночи очередное ожидание казалось Деннису и Саре невыносимым. Словно по обоюдному согласию, они старались избегать очередной ссоры. Деннис был просто потрясен, увидев, какое сильное впечатление произвели на обычно сдержанную и рассудительную Сару его нападки на Тома. Под влиянием растущего страха Сара боялась потерять поддержку Денниса, стараясь не отталкивать его от себя. Однако от напряжения их нервы были натянуты как струны, и их общение сводилось лишь к коротким отрывистым фразам.

Когда стали известны эти печальные новости, Билл сразу же взял на себя организацию их полета и решение всех остальных вопросов, оповестив кого нужно об исчезновении Стефани. Они оба почувствовали облегчение. Никому из них не хотелось взваливать на себя эту ношу, тем более что Билл мог сделать все лучше и оперативнее. Они будто оказались в каком-то вакууме. Им оставалось только ждать, но все же они не могли расслабиться за книгой или перед телевизором. Для Сары это было верхом мучений.

В конце концов Деннис не выдержал. После короткого телефонного звонка он сообщил, что едет в Сидней попрощаться с Касси. «И найти хоть какое-то утешение», — с завистью подумала Сара. Она не осмеливалась позвонить Тому после того, что наговорила ему вчера во время их последней встречи: «Если ты так относишься к моему брату, можешь больше ко мне не подходить, То Макмастер!» И тем не менее она слабо надеялась, что он как-то даст о себе знать. Время шло, но Том не звонил. И вот Деннис поспешил забыться в теплых объятиях Касси. От нее он сразу же поедет в аэропорт.

— А как же я? — спросила Сара, чувствуя себя брошенным беспомощным ребенком. — Как я доберусь до Мэскота?

— Я уже подумал об этом, — ответил Деннис. — Мейти отвезет тебя. Нужно же и ему чем-то заняться.

Сара была вынуждена согласиться, что будет действительно неплохо чем-нибудь занять старого Мейти, который все утро не находил себе места.

— Ну ладно, отправляйся к Касси. Во сколько мы встретимся в аэропорту?

— Билл сказал, что Рамсей получит разрешение на вылет не раньше, чем через два часа. У нас с тобой будет достаточно времени, чтобы туда добраться. Спасибо, Сэсс.

Смущенно подойдя к ней, он чмокнул ее в щеку, чего почти никогда не делал. Глаза Сары наполнились слезами:

— Ах, Деннис!

— Не обольщайся! — бросил он на ходу. — Я, может быть, позволю себе такие нежности не раньше, чем через тысячу лет.

Махнув ей на прощание, он быстро вышел.

— Не забудь свой чемодан, — крикнула она ему вслед.

— Не забуду, — едва долетело до нее. Послышался гул удаляющейся машины Денниса.

Положив голову на подлокотник кресла и не в состоянии больше сдерживаться, она дала волю слезам. Вдруг Сара услышала шум быстро приближающейся машины, которая, подъехав к дому, резко затормозила. «Хоть бы Деннис не ездил так быстро! Он наверняка забыл свой чемодан». Хлопнула дверца машины, и она услышала, как кто-то направился вдоль дома к застекленным дверям гостиной. Сара поспешно вытерла глаза и нос и попыталась придать лицу бодрое выражение.

— Я же говорила тебе…

В комнату вошел Том.

— Сара!

Стремительно подойдя к ней, он опустился возле нее на колени.

— Слава богу, ты еще здесь! Отец сказал мне, что ты уже наверняка уехала. Потом я позвонил Джоанне Рэнделл в «Тару» по поводу полугодового отчета, и она сказала мне, что недавно говорила с тобой. Я тут же сел в машину и рванул сюда.

— Ах, Том, — едва слышно произнесла Сара, — почему же ты не звонил?

— Я боялся, что ты улетела, даже не дав мне возможности извиниться.

— Извиниться? Я же во всем виновата.

— Нет, это моя вина, — пылко возразил Том, — Мне не следовало так нападать на Денниса.

— Но он порой этого заслуживает. А я вела себя как дура.

— Ты была просто прелесть! Ты очаровательна, когда злишься.

— Видно, мне придется почаще это делать, раз тебе так нравится, — сказала она, попытавшись улыбнуться. — Господи, как же я рада, что ты здесь!

Она подняла на него глаза, Том с тревогой смотрел на девушку.

— Все в порядке, правда, — пролепетала Сара, взяв его за руку, — тем более сейчас, когда ты здесь.

Она положила голову ему на плечо, и он бережно обнял ее. Она чувствовала запах его лосьона после бритья, запах его одежды, его тела. Неожиданно ее охватило ощущение хрупкого счастья. Ей захотелось поцеловать его.

В гостиную неслышно вошел Мейти.

— Мне показалось, что подъехала машина! — воскликнул он, словно не замечая их нежных объятий. — Есть что-нибудь новое, мистер Макмастер, какие-нибудь новости?

Том смущенно поднялся, он едва удержался, чтобы не отпрыгнуть от Сары, словно школьник, застигнутый врасплох за игрой в карты.

— Ничего нового, Мейти, — вежливо ответил он. — Плохи дела, а?

— Ничего хорошего, сэр. Но не надо отчаиваться. Как говорится — лучше никаких вестей, чем плохие.

— Будем надеяться.

— Я очень надеюсь. Однако я совсем забыл про свои обязанности. Вам что-нибудь подать, сэр? Кофе? Пиво с сандвичами? Может быть, легкий завтрак для вас двоих, мисс Сара, прежде чем я отвезу вас в аэропорт?

— Благодарю, Мейти, нам ничего не нужно, — ответила Сара. — Мы собирались немного погулять в саду, подышать свежим воздухом. — Разочарованный Мейти с достоинством удалился.

— Бедный старый Мейти, — сказала Сара, выходя на террасу, — он сегодня как потерянный.

— Он больше похож на привидение из какой-нибудь старой пьесы, — сочувственно заметил Том, — которое всегда является, когда его меньше всего ждут.

— И в самый неподходящий момент, — засмеялась Сара.

Сойдя с террасы, они прошли мимо бассейна и направились по холмистому зеленому лугу к растущим в саду деревьям. Солнце уже поднялось высоко, и было очень приятно после жары очутиться в тени высоких кедров и тюльпанных деревьев. По извилистой тропинке они вошли в джакарандовую рощицу и оказались среди цветущих розовато-лиловых ветвей. Словно в забытьи, молодые люди бродили, не замечая ни высоких серебристых эвкалиптов, ни ярких золотистых акаций, вбирая в себя окружавшую их красоту.

Им казалось, что сад состоял из множества потайных комнат, выходивших одна из другой. Из душистой гущи гардений и камелий тропинка вела под свод с гирляндами из роз, слегка поникших от полуденной жары. Другая извилистая тропка выводила их на залитую солнцем поляну с искрящимся в солнечных лучах фонтаном, звук струившейся воды, разносившийся среди деревьев, напоминал звон китайских колокольчиков.

Наконец они подошли к маленькой беседке, расположенной в самом центре сада, крошечному цветочному домику из ветвей олеандра, красного жасмина и китайской розы. Взявшись за руки, они, едва дыша, вошли в беседку.

Там стояла деревянная скамейка, словно специально предназначенная для мечтательных влюбленных. Не замечая ее, они остановились под цветущим сводом, вдыхая сладкий аромат жасмина, смешанный с острым запахом олеандра. Переполненная необыкновенным счастьем, Сара купалась в своих чувствах, словно возносясь над своим телом. Она обвила руками шею Тома и замерла в ожидании поцелуя.

Сначала он поцеловал ее, как и прежде, очень нежно и бережно. Но теперь ей хотелось чего-то большего. В поцелуе она разжала губы и почувствовала во рту его язык. Поначалу испугавшись нового ощущения, она затем все с большим удовольствием предавалась этому страшившему ее наслаждению и интуитивно стала отвечать ему тем же.

Он гладил ее шею, плечи, опускаясь до талии. Она скользнула руками по его спине, с незнакомым ей до этого восторгом ощутив линии мужского тела, которые всегда так волнуют женщину. Чувствуя прикосновение ее рук, Том порывисто прижал девушку к себе. Сара вдруг ощутила его напряженную мужскую плоть.

Ее соски вдруг набухли, а лоно словно вспыхнуло неведомым ей прежде огнем. Ей неожиданно захотелось, чтобы он увидел ее грудь, прикоснулся к ней и пришел от нее в восторг. Взяв его руку, она прижала ее к себе. Вздрогнув, Том было отдернул руку, но она не отпускала ее.

— Ты правда хочешь этого? — прошептал он.

Опустив голову, Сара кивнула. Осторожно высвободившись из ее объятий, он скинул пиджак и расстелил его на густой траве. Затем, взяв ее за руки, он притянул Сару к себе, и она легла рядом, положив голову ему на плечо. Он гладил ее тело, нежно прикасаясь к груди, по животу спускаясь к холмику между ногами и вновь поднимаясь к груди. Через ткань платья его пальцы нащупали ее соски, и от вспыхнувшего в ней желания она застонала. Тело Тома не замедлило откликнуться на этот глухой стон проснувшейся в ней женщины, его сердце часто забилось, отозвавшись пульсацией между ногами. Дрожа от нетерпения и проклиная свою неопытность, он стал возиться с крохотными пуговками на ее платье. Желание Сары росло с каждой секундой, пока Том расстегивал ей платье. Наконец, справившись с этим, он медленно и осторожно спустил бретельку с ее плеча и обнажил грудь.

Ощутив на коже теплый воздух, Сара открыла глаза. Том лежал, опершись на локоть, и жадно любовался ею, нежно водя пальцем по линиям просвечивавших сквозь кожу сосудов.

— Какая прелесть, — очень тихо сказал он.

Взяв ее сосок большим и указательным пальцами, он слегка сжал его. Она вздрогнула от острого нового ощущения, горячей волной прокатившегося по телу.

— Давай снимем это, — хрипло прошептал он.

Приподняв ее, он спустил платье с плеч, затем расстегнул на спине бюстгальтер и, сняв его, аккуратно положил рядом на траву. Когда она легла, он прошептал:

— Приподними бедра.

Он стащил с ее талии платье и оставил на ней лишь трусики, боясь испугать ее излишней поспешностью. Сбросив ботинки, он быстро разделся. Как в дымке Сара успела увидеть его длинное смуглое тело, его вставший пенис, прежде чем Том вновь лег рядом.

Теперь он начал нежно ласкать ее живот и бедра. Сердце Сары переполнялось радостью, никогда в жизни она не испытывала ощущений настолько острых, что, каждое мгновение утопая в блаженстве, она с томлением ожидала следующего момента. Его дыхание участилось, он поспешно стащил с нее трусики и лег на нее. Готовая принять его, она раскрылась ему навстречу как цветок. Наткнувшись на невидимую преграду, Том не отпрянул в испуге, а лишь выждал, пока она не поддалась ему. Сара почувствовала, как ее тело рассталось с последним атрибутом ее несчастливого девичества. Она почти не ощутила боли, ей хотелось смеяться от радости.

— Я люблю тебя! — вырвалось у нее.

— Я тебя тоже, как я люблю тебя, — шептал он, прижимаясь к ней всем телом, содрогавшимся от наступившего оргазма.

Потом они долго молча лежали в объятиях друг друга. Все тревоги, забытые ими на эти короткие мгновения счастья, — исчезновение Стефани, их предстоящая разлука — вновь вернулись к ним, сопровождаемые грустью, которую испокон веков испытывают все разумные существа после соития. Они поспешно одевались, не глядя друг на друга, как два незнакомых человека, испытывающие неловкость и смущение от своей наготы. Даже по дороге в аэропорт они не могли подобрать слов и удрученно молчали, думая об одном и том же: было ли то, что произошло в саду, наяву или это лишь показалось им, потому что они так сильно этого хотели.