Возьми мое сердце

77

Из окружной прокуратуры Эмили направилась прямо домой.

«Если я хочу абсолютной уверенности, надо быть предельно скрупулезной, — размышляла она по дороге. — Какие еще документы проигнорировал Билли? Какие открытия еще предстоит сделать?» Эмили собиралась страницу за страницей, слово за словом сравнить протоколы, привезенные два с половиной года назад Трайоном, с делом об убийстве Джейми Эванс, скопированным в окружной прокуратуре. Фотороботы в них оказались абсолютно разными. Стив Мерфи утверждал, что во время следствия по делу Эванс составляли всего один фоторобот, и что именно его изучала Эмили сегодня утром.

Выехав на свою улицу, она увидела, что коттедж Мадлен Кирк по-прежнему огражден желтой кордонной лентой, зато с фасадов съемного дома Зака и ее собственного ленты уже сняли. «Жду не дождусь, когда туда въедет новый жилец, — утомленно подумала Эмили. — Кто бы туда ни вселился, по сравнению с бывшим обитателем он будет просто подарком».

Она помахала полицейскому, сидевшему в патрульной машине на повороте к подъездной аллее, и призналась себе, что сам факт его присутствия чрезвычайно ободряет. Слесарь и сотрудники фирмы по установке сигнализации ожидались во второй половине дня: накануне она нарочно пригласила их прийти попозже, чтобы в спокойной обстановке еще раз просмотреть дело Олдрича.

Но вчерашний звонок Ричарда все изменил. До него Эмили не могла даже помыслить, что ближайшим утром явится в кабинет к Теду Уэсли, а затем пойдет ходатайствовать за Грега Олдрича об освобождении его под залог. А когда ехала в Нью-Йорк, то никак не ожидала найти подтверждение тому, что ее коллега подделывает улики.

Эмили припарковала машину и скрылась в доме. Бесс встретила ее громким приветственным лаем.

— Заливайся сколько угодно, Бесс, — весело сказала Эмили, подхватывая болонку на руки. — Но гулять мы сейчас не пойдем. Выпущу тебя на задний дворик, и этим пока ограничимся.

Она отодвинула засов, запирающий дверь веранды, и вышла на ступеньки, глядя, как Бесс кругами носится по дворику, поднимая в воздух опавшие листья. Небо, обещавшее яркий солнечный день, неожиданно заволокло тучами. Собирался дождь.

Эмили выждала минут пять и позвала:

— Бесс, а угощение?

«Всегда срабатывает», — с улыбкой подумала она, видя, как собачка резво бежит назад. Тщательно задвинув засов, она дала питомице обещанное лакомство, после чего включила чайник. Эмили чувствовала, что ей просто необходимо встряхнуться.

«Если сейчас я не выпью кофе, то засну стоя. К тому же и аппетит вернулся: вчера вечером я так и не поужинала. А все Ричард со своим звонком».

Благодаря воскресному походу за продуктами холодильник был забит до отказа. Эмили выбрала сэндвич с сыром и ветчиной. Соорудив его и налив себе кофе, она села на кухне, собираясь наскоро перекусить. Со второй чашкой кофеин начал оказывать свое бодрящее действие. В голове у Эмили прояснилось, она стала планировать дальнейшие действия.

Она наперед знала, что произойдет, если попытаться припереть Билли к стенке, показав фоторобот, привезенный из Нью-Йорка. «Он сразу разорется и станет с пеной у рта доказывать, что положил в дело Олдрича совсем другой рисунок и их наверняка перепутала какая-нибудь тупица-секретарша. Но откуда у нас взяться двум наброскам из манхэттенской прокуратуры, к тому же с одинаковой датировкой примерно двадцатилетней давности, если только Билли не отвез потом один обратно? Он точно так же может заявить, что добытый мной фоторобот действительно похож на него, как и на множество других людей; затем он язвительно подчеркнет, что художник составлял фоторобот со слов женщины, которая даже не видела пресловутого злоумышленника. Если же отправиться прямо к Теду, то он, учитывая нашу размолвку после выходки Джимми Истона, чего доброго, сделает вывод, что я сама перепутала наброски».

«Я взвесила все варианты, — заключила Эмили. — Итак, Билли Трайон по дороге из Нью-Йорка в Нью-Джерси по неизвестной причине вынул из дела рисунок, а затем подменил его на другой, созданный специально с этой целью. Подделка улик налицо. Он не предполагал, что я лично наведаюсь в Нью-Йорк и увижу портрет своими глазами. А я наведалась... Как бы там ни обернулось впоследствии, сначала я распутаю этот случай, а затем еще раз подниму все дела, которые расследовал Трайон и где на него поступали жалобы. И пусть его двоюродный брат, наш будущий генеральный прокурор, говорит все, что угодно!»

В дверь позвонили; Бесс заливисто залаяла. Эмили открыла с болонкой на руках. Это был слесарь, человек лет шестидесяти, в джинсах и толстовке с футбольной эмблемой «Джайентс».

— Кажется, вы просили все в доме проверить, мэм? И двери, и окна?

— Да. И мне нужен самый надежный замок.

— Это совсем не роскошь: в наши дни без таких замков никуда. Уж я это точно знаю. Подумать только, что сотворили с вашей соседкой! Бедная старушка... Судачат, будто маньяк-убийца влез в заднее окно, и все дела, ведь сигнализации-то у нее не было.

— Мне сегодня поставят новую, — ответила Эмили. — Электрик скоро придет. Хочу вас познакомить со своей болонкой, иначе она не даст вам спокойно работать.

Слесарь с любопытством уставился на Бесс.

— В былые времена собака в доме считалась самым надежным сторожем. — Он потрепал болонку за ушами. — Привет, Бесс, я тебя не боюсь.

Эмили вернулась на кухню, положила грязные тарелки в посудомоечную машину, а затем, не желая составлять общество слесарю — как ей показалось, любителю поболтать, — поднялась и закрылась в спальне. Переодеваясь в слаксы и свитер, она снова так и этак прикидывала, насколько мог быть замешан Билли Трайон не только в подтасовке фактов в деле Олдрича, но и в гибели Джейми Эванс.

«Может ли получиться, что Билли Трайон и есть тот загадочный друг Джейми? Он, без сомнения, похож на мужчину, которого Натали Райнс описывала полицейскому художнику. Билли дважды разведен, и, по слухам, обеим бывшим супругам осточертели его амурные дела. Джейми Эванс была молоденькой актрисой. И в конторе сплетничают, что Билли выбирает себе подружек сугубо из сферы шоу-бизнеса. Да что там! На прошлой неделе я сама встречалась с одной из них. Билли с самого начала возглавил расследование убийства Райнс. Тогда и выяснилось, что много лет назад кто-то зверски расправился с ее подругой. Билли вызвался лично съездить в Нью-Йорк и в одиночку изучил дело Эванс. Если он и есть убийца Джейми, то при виде рисунка он, вероятно, обезумел от страха и решил его заменить еще до того, как привез документы в контору».

Снова зазвонили в дверь. На этот раз пришли из компании по установке сигнализации. Представив электриков своей неугомонной Бесс, Эмили решила, что в такой обстановке о серьезной работе не может быть и речи.

«У меня все тело ломит, — подумала она. — Попробую записаться на массаж. Итак, что дальше? Единственная возможность — попытаться выяснить, знает ли кто-нибудь Билли под прозвищем Джесс. Есть еще одна зацепка, которой следует воспользоваться. Если Натали Райнс была и вправду чем-то крайне удручена — а об этом обмолвился на суде Грег Олдрич, признаваясь, что заглядывал в окно ее дома на Кейп-Коде, — возможно, именно поэтому после финального представления "Трамвая" она сорвалась на ночь глядя. Не для того, чтобы от всех отделаться, а убегая от кого-то, кто ее сильно напугал. Есть только один человек, который помог бы мне прояснить этот вопрос, — мать Натали. А ведь я ни разу не поинтересовалась, неужели ее не удивил столь внезапный отъезд дочери...»

Но не успела Эмили набрать номер Элис Миллз, как мобильник сам зазвонил. В трубке раздался голос Джейка Розена:

— Эмили, нам только что сообщили из Ньюарка — Джимми Истон умер.

— Умер?! Джейк, что с ним случилось?

Ей ясно вспомнился Джимми, всего сутки назад сетовавший судье на то, что боится возвращаться в тюрьму, потому что там его считают стукачом.

— Утверждают, что его, скорее всего, отравили. Аутопсия покажет. — Джейк помолчал и добавил: — Эмили, ты понимаешь не хуже меня, что серьезные проблемы нам из-за этого обеспечены. Кто-то решит, что ему отомстили за сотрудничество с властями, но найдутся и те, кто подумает, будто с Истоном разделались, чтобы он не болтал лишнего о деле Олдрича.

— И будут правы, — заметила Эмили. — Сколько подсудимых идут на сотрудничество, уменьшая себе срок, но благополучно остаются в живых. Джейк, даю голову на отсечение, что тут не обошлось без Билли Трайона.

— Боже мой, Эмили, давай поаккуратней! Ты же не собираешься кричать об этом на каждом углу?

— Ладно, — согласилась Эмили, — считай, что я этого не говорила, а я останусь при своем. Джейк, держи меня в курсе дел, хорошо? Наверное, мне стоило бы прийти на работу, но у меня другие планы. Мне и так есть чем заняться. Пока.

Затем Эмили набрала четыре-один-один. Она знала, что номер Элис есть в манхэттенской справочной, которой воспользоваться гораздо легче, чем спускаться на первый этаж и рыться в материалах дела. Пока она нажимала кнопки, ее вдруг осенило: «Подожди-ка, вспомнила! Двести двенадцать-пятьсот пятьдесят пять — сорок два-тридцать семь!»

Набирая номер, Эмили радовалась тому, что никогда не страдала забывчивостью. «У меня и вправду поразительно хорошая память. Но вполне возможно, что я попаду в какую-нибудь химчистку».

После трех звонков включился автоответчик: «Вы позвонили Элис Миллз. Меня можно застать по номеру двести двенадцать-пятьсот пятьдесят пять — восемьдесят четыре — пятьдесят шесть».

«Наверное, она сейчас в квартире Олдрича вместе с Кейти», — решила Эмили.

Перед ее глазами живо предстал тот день, когда Элис Миллз в траурном костюме впер-вые появилась у нее в кабинете и села у стола, скорбная, но спокойная. Тогда Эмили обняла ее на прощание — ей так хотелось избавить Элис от страданий.

Удивляясь невероятной игре случая: ей приходится звонить подсудимому, для которого она недавно добилась обвинительного вердикта, и дело которого до сих пор не закрыто, — Эмили набрала указанный номер и услышала электронный голос, известивший о том, что никого нет дома, и предлагавший оставить сообщение.

«Элис, это Эмили. Мне очень нужно с вами пообщаться. На суде Грег утверждал, что Натали показалась ему чем-то напуганной. Вы сами никогда не упоминали об этом и, возможно, с ним не согласны. Я вдруг подумала, что Натали уехала на Кейп-Код сразу после заключительного спектакля. Конечно, ее коллеги по театру тоже давали показания, но мне хотелось бы еще раз обсудить этот момент. Возможно, там мы отыщем очень важные для нас ответы».

Эмили пока лишь робко предположила, что Билли Трайон крутил роман с какой-нибудь актрисой, занятой в «Трамвае "Желание"», и в тот вечер случайно столкнулся в театре с Натали. А она, хоть и минуло столько лет, узнала его...

Тут опять зазвонил мобильник. На этот раз ее беспокоила секретарша Теда Уэсли. Натянутым голосом она произнесла:

— Эмили, прокурор срочно требует вас к себе в кабинет. И он велел привезти обратно все документы, которые вы забрали из офиса.