Возьми номерок

Глава 1

Дин

Над дверью звенит колокольчик, и в нос ударяет знакомый аромат свежеиспеченного теста. Оглядываю причудливую пекарню, заполненную постоянными посетителями, и нахожу Нору за стеклянной витриной.

Она поджимает губы, когда видит меня.

— Ты же был здесь только вчера вечером, Мозер. Не боишься испортить тот предполагаемый пресс из шести кубиков, которым всегда хвастался?

— Нора, ты опять думала обо мне голом? — Понимающая улыбка расплывается на моем лице. — Тебе действительно стоит обратиться к психотерапевту по поводу одержимости мной. У моей подруги Линси теперь своя практика… можешь ей позвонить.

Ее щеки вспыхивают румянцем, к которому я успел пристраститься, но женщина сохраняет покер-фейс, возится с банданой на своих светлых волосах длиной до плеч.

— Дин, ты знаешь, что «нарцисс» задом наперед — это «придурок»?

— Серьезно? Я понятия не имел! — произношу я в притворном удивлении. — Должно быть, алфавит изменился с тех пор, как я в последний раз проверял. — Она всегда может поддеть меня так же хорошо, как и принять откровенный флирт.

— Эй, если ты можешь выдумывать всякую ерунду, то и я могу. — Ей не удается скрыть ухмылку, когда она опускает взгляд на большой поднос перед собой с разноцветными пончиками и начинает раскладывать их в определенном порядке.

Я поправляю очки и ласково улыбаюсь. Мне нравится, когда Нора в дерзком настроении. Моей первой подсказкой должна была стать ее бандана с изображением «Харт», популярной группы восьмидесятых годов. Я достаточно часто бываю в пекарне «Проснись и пой!», чтобы знать: когда Нора надевает классические рок-банданы, с ней лучше не шутить.

Вот только шутки с ней всегда становятся главным событием моей недели.

Большинство женщин не дают отпор так, как Нора. Большинство из них поддаются моему обаянию и пытаются флиртовать. Возможно, у меня и есть борода, но я не типичный дикарь из маленького городка в Колорадо, который носит фланелевые рубашки и безумолку болтает о походах и подледной рыбалке. Я ценю лучшие вещи в жизни, например путешествия, красивую одежду, хорошее пиво и искусно составленные шаркутери борд¹.

Настоящие мужчины могут отличить чеддер годичной выдержки от пятилетнего.

Нужно сделать футболку с такой надписью.

Я лишь хочу сказать, что дамы Боулдера, штат Колорадо, любят меня. Они ценят мои дорогие туфли и сшитые на заказ рубашки. И у них практически слюнки текут от рассказов о моем образовании и богатстве, которое я заработал на фондовом рынке.

Но только не потрясающая Нора Донахью, которая готовит лучшее сочетание круассанов и пончиков, которое я когда-либо пробовал. Она глумится над моим обаянием.

И мне это чертовски нравится.

Я прислоняюсь к стеклянной витрине и тяжело вздыхаю.

— Нора, Нора, Нора, если хочешь увидеть меня голым, нужно только попросить. — Я делаю движение, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки.

— О, поверь мне, я знаю, — стонет она, с вызовом смотря на меня своими голубыми глазами. — Ты совершенно ясно заявил о своей доступности всему штату Колорадо, Дин Мозер. И политика компании: нет рубашки — нет обслуживания.

Я драматично прижимаю руку к груди.

— Так вот как ты обращаешься со своим лучшим клиентом?

Мой взгляд скользит по каждой черточке ее лица — в основном потому, что это все, что видно, поскольку девушка решила каждый день носить на работу уродливое пекарское одеяние в виде бесформенного балахона. К счастью, ее лицо достаточно выразительно, чтобы отвлечь меня от ее сомнительного чувства моды.

Черты лица Норы напоминают скандинавские — светлые волосы, голубые глаза, высокие скулы и покатый нос, который загибается к кончику, чтобы придать ее лицу немного человеческих черт. Бледный цвет лица потрясающе контрастирует с полными персиковыми губами, на которые всегда падает мой взгляд. Верхняя губа восхитительно больше нижней, и я много раз представлял себе, каково это — целовать их.

Короче говоря, Нора великолепна, и ей до этого нет никакого дела.

— Ты был бы моим лучшим клиентом, если бы не сделал целью своей жизни — действовать мне на нервы.

Приподнимаю брови.

— Я бы не действовал тебе на нервы, если бы ты, наконец, позволила мне увидеть, что скрывается под костюмом биологической защиты, который ты носишь на работу каждый день.

У нее отвисает челюсть, и Нора отстраняется от коробки с пончиками, с громким лязгом роняя пустой поднос на прилавок.

— Перегибаешь, Мозер. Господи, почему я вообще решила, что будет разумно позволить тебе стать инвестором моей второй пекарни?

Я хмыкаю.

— Ну, обычно я стараюсь не смешивать бизнес с удовольствием, но что-то мне подсказывает, что ты будешь того стоить. — Я одариваю ее очаровательной улыбкой, на которую она не отвечает, и, будь я проклят, если это не заставляет меня улыбаться еще больше.

Девушка скрещивает руки на груди и смотрит на меня.

— А я — идиотка, надеялась, что у нас будут отношения Люка и Лорелай, которые флиртовали в закусочной до того, как решили встречаться. Все знают, что сериал пошел под откос, как только они начали встречаться.

— Кто-то только что упомянул «Девочек Гилмор»? — раздается сзади меня знакомый голос, и я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть Кейт, стоящую там во всей своей дикой, рыжеволосой красе. — Вы, ребята, не можете делать отсылки к «Девочкам Гилмор» без меня. Я президент фан-клуба Боулдера, и за это я могу вас четвертовать.

Я закатываю глаза на безумные фразы моей лучшей подруги.

— Я вообще не понимаю, о чем вы здесь говорите.

Кейт бросает на меня осуждающий взгляд.

— Дин, не заставляй меня бить тебя по яйцам. Однажды я уже сделала это.

Я сдвигаюсь и отворачиваю пах, потому что эта девчонка — та еще штучка. Она пробиралась в комнату ожидания шиномонтажной мастерской, чтобы писать свои порно книги, пока не влюбилась в одного из механиков, так что удар по яйцам не исключен.

— Конечно, он понятия не имеет, что такое «Девочки Гилмор», — огрызается Нора, переводя взгляд с меня на Кейт, — потому что если бы он смотрел этот сериал, то мог бы сказать мне что-нибудь умное, когда приходит сюда каждый день.

— Совершенно верно, Нора, — щебечет Кейт, выпячивая подбородок в знак солидарности. — Я имею в виду… Дину далеко до Люка Дейнса.

— Очень далеко!

— Он даже не достоин сравнения с настоящим Дином из сериала, который в лучшие времена был бесхарактерным засранцем.

Нора шокировано смотрит на нее и поднимает руку.

— Закончи на этом.

— Что? — Брови Кейт нахмурены в замешательстве.

Нора показывает на свою грудь.

— Я из команды Дина.

— Нора, нет! — Кейт ахает, ее глаза расширены от ужаса.

— Я всегда была за Дина!

— Какому идиоту может нравиться Дин? — с отвращением восклицает Кейт, и когда Нора принимает такой вид, будто собирается перепрыгнуть через стойку, чтобы задушить ее, Кейт быстро поднимает руки и отступает. — Извини, мои эмоции на мгновение взяли надо мной верх, и мы не настолько близки, чтобы называть друг друга идиотами… никто здесь не идиот… кроме ДИНА! — рычит она, снова набирая обороты. — Я имею в виду, что после первого сезона он превратился в изменяющего идиота без жизненных целей.

— Он был первой любовью Рори! — Нора кладет руки на стойку и наклоняется ближе к Кейт.

Кейт пожимает плечами и самодовольно отвечает, скрещивая руки:

— Мы все совершаем ошибки в молодости.

Нора шумно выдыхает, как бык, готовящийся к атаке.

— Дай угадаю… ты из команды Джесс.

— Эм… да, Нора. Я писательница романтических романов. Книги — это моя жизнь. Конечно, я хочу, чтобы книжный ботаник был счастлив с другим книжным ботаником. В моем мире это практически порнография.

Медленная улыбка расползается по моему лицу, пока я наблюдаю, как моя лучшая подруга пререкается с Норой из-за телевизионного шоу. Я не могу остановить пошлые мысли, когда они формируют фантазию о том, как Кейт и Нора дерутся подушками из-за того, кто в кого должен быть влюблен. Прежде чем мысли заходят слишком далеко, пронзительный голос врывается в мои грезы о подушках.

— Джесс — бродяга, который не знает, чего хочет… по крайней мере, Дин пошел на риск ради Рори.

Кейт с отвращением качает головой.

— Не могу поверить, что ты никогда не говорила мне, что ты из команды «Изменщика Дина».

— А я не могу поверить, что ты никогда не говорила мне, что ты из команды «Ноль амбиций Джесс». Ты была одной из моих любимых клиентов. — Нора шокировано моргает, как будто кто-то только что сказал ей, что Санта-Клауса не существует.

— Чувства взаимны, Нора. Я имею в виду… господи. Я бы лучше была в команде Тристана, чем в команде Дина. Или даже в команде Кирка.

— Теперь это просто нелепо, — рычит Нора, и они обе замолкают, пристально глядя друг на друга в течение долгих, напряженных секунд.

Первой сдается Кейт.

— Могу я все еще взять номерок на свежий крупон²? Какой сегодня вкус?

— Карамельный микс, и у меня нет билетного автомата, — огрызается Нора, и напряжение спадает, когда она, запинаясь, произносит: — Ну, вообще-то у меня есть автомат, ведь я владею пекарней… Я просто… сказала это для драматического эффекта.

Кейт вздыхает с облегчением и тянется вниз, чтобы вытащить номерок из красного билетного автомата на прилавке.

— О, слава Богу, потому что я люблю карамельный микс, и все утро думала о твоем крупоне. Дениши³ из шиномонтажки не идут не в какое сравнение с твоей выпечкой.

— О, ты слишком мила, — отвечает Нора, выглядя растроганной. — Я знаю, как сильно ты любишь эти дениши.

— В основном потому, что они бесплатные, а я скряга, — говорит Кейт с неловким смешком. — Серьезно, если бы твоя пекарня была бесплатной, я бы все время писала здесь.

Нора неловко кивает головой.

— Ну, тогда бы у меня не было пекарни, потому что у меня не было бы денег.

— Точно! — Кейт громко смеется. — Может, тебе стоит начать менять шины здесь?

— Это помешает моей работе.

— Очевидно!

Они ухмыляются друг другу на секунду, а затем Кейт говорит:

— Я пойду, займу столик. Пока, Нора. Увидимся на следующей встрече клуба Гилморов.

— Приятно было увидеть тебя снова, Кейт.

Кейт поворачивается, чтобы уйти, а Нора снова занята у стеклянной витрины, переставляя выпечку, для которой не нужно брать номерок.

Мой голос низкий и странный, когда я говорю:

— Понятия не имею, о чем вы говорили, но странно ли, что я слегка возбудился от того, что только что здесь произошло?

— Мозер! — рявкает Нора, а я быстро беру номер и спешу присоединиться к Кейт за столиком.

Несколько мгновений спустя я сижу напротив двух моих подруг, Кейт и Линси, которые в данный момент погружены в свадебные планы Кейт. Перед ними раскрыто что-то вроде свадебной папки, пока они обсуждают украшения и прочую ерунду. До разговора о свадьбе они обсуждали сексуальную жизнь Линси и то, как трудно уделять время мужу, когда у тебя годовалый ребенок, который не хочет спать по ночам.

Я бросаю взгляд на Джулианну, которая сидит на высоком стульчике рядом с нами с восемью фунтами розовой глазури, размазанной по ее лицу. Сейчас ей один год, и она выглядит так, будто в любую секунду может впасть в диабетическую кому.

Когда, черт возьми, двое моих самых близких друзей успели стать взрослыми?

Кажется, будто только вчера я катил бочонок пива в дом Кейт, чтобы отпраздновать завершение ее развратной серии «Постель и завтрак». Кейт, Линси и я были соседями, и город Боулдер был у наших ног. Теперь Кейт живет в крошечном городке Джеймстаун с Майлсом, механиком, которого она встретила в шиномонтажной мастерской и который курит лакрицу, как сигареты, и все, что они делают, это обсуждают предстоящую свадьбу в деревенском стиле. А Линси замужем за доктором, от которого забеременела, и их кареглазая малышка уже достаточно взрослая, чтобы есть пончики, как профессиональный дальнобойщик.

Глаза Джулс начинают закрываться, и ее голова медленно опускается на стол.

— С ней все в порядке, Линс? — спрашиваю я, указывая на странное зрелище.

— Все в порядке, — отвечает Линси, отмахиваясь от меня, пока в восемьдесят седьмой раз спрашивает Кейт, сколько цветочных композиций ей нужно для украшения столов.

— Она не выглядит нормально, — добавляю я, когда Джулианна лбом упирается в стол.

Линси замолкает, чтобы поднять головку Джулс. Подносит руку к ее рту и кивает.

— Она дышит, с ней все в порядке. Это просто сахарный шок. Такое бывает.

Моя голова дергается назад, потому что глаза Джулианны слегка закатились, и это не выглядит нормально. Внезапно девочка приходит в себя.

— Мо пони! — кричит она, тянется вперед крошечным пальчиком, чтобы надавить на рассыпанную по столу посыпку. Сует палец в рот, затем опускает голову и снова засыпает.

Черт возьми, это было тревожное зрелище. Никогда я так не радовался тому, что у меня нет детей.

В последнее время происходит много тревожных событий. Например, Кейт остается дома в пятницу вечером вместо того, чтобы спуститься в паб и выпить со мной пива. Или Линси разрезает ленточку в своей новой семейной клинике, которую открыла вместе с доктором Диком.

Ладно, у него есть настоящее имя.

Джош.

Он нормальный, я думаю. И Майлс, и Джош — достойные парни, и девушки в них безумно влюблены, так что, думаю, они счастливы. Но два эти засранца официально лишили меня друзей, и поэтому они должны быть моими заклятыми врагами.

Совершенно ясно, что мне обидно.

У двух моих лучших друзей совершенно разные жизни, а я здесь делаю то, что умею лучше всего — пытаюсь понять, насколько большие сиськи у Норы под этой нелепой формой, которую она носит, и избегаю всех разговоров о свадьбах и детях.

— Дин, ты меня слышал? — спрашивает Кейт, и я отвожу взгляд от Норы, которая искусно глазирует свежую партию крупонов. Она всегда выглядит такой технологически точной, как ученый, проводящий эксперимент, и это успокаивает. И время от времени она ловит мой пристальный взгляд, и ее щеки и шея начинают краснеть, а на лице появляется слабый проблеск пота. Это сводит меня с ума.

Голос Кейт снова врывается в мои размышления.

— Я сказала, что убью тебя, если приведешь на мою свадьбу какую-нибудь случайную студентку.

— Убийство кажется немного чрезмерным, — бормочу я себе под нос и делаю глоток кофе.

Черт, Нора делает хороший кофе.

— Вовсе нет, — вмешивается Линси, протягивая руку и беря мою ладонь, лежащую на столе. — Я все еще не могу забыть катастрофу с Лайлой несколько недель назад. Я психотерапевт, и думаю, что даже мне нужна терапия, чтобы восстановиться.

— Ее звали Лала, и вы обе драматизируете. — По крайней мере, я так думаю. Я отдергиваю руку, ее нежное прикосновение резко контрастирует с моим раздражением. — Это было не так уж страшно.

— Она подожгла мой тики-бар, Дин, — восклицает Линси, и я клянусь, что на ее глаза наворачиваются слезы, потому что она одержима этой дурацкой штукой. — Лола, или Лейла, или как там ее зовут, была так пьяна, что подожгла свои волосы, в результате чего загорелся мой тики-бар, и соседи вызвали пожарных.

— Твои соседи слишком бурно отреагировали. Никто не был в реальной опасности… ну, кроме Лалы. Но твой муж-врач сказал, что ее волосы отрастут, и серьезных ожогов не было. Не делай из мухи слона.

— Дин, — укоряет Кейт. — Только послушай себя.

— Я слышу себя. И я заменил тики-бар Линси, так чего вы двое еще от меня хотите?

— Дело не в тики-баре, — выпаливает Кейт, ее глаза широко и яростно смотрят на меня. — Дело в том, что ты привел несовершеннолетнюю девушку в дом Линси на вечер «маргариты».

— Я хотел привести пару, а она сказала, что ей двадцать один, — огрызаюсь я, во мне вибрирует разочарование. — Не думал, что мне нужно проверять ее документы — по крайней мере, ей больше восемнадцати.

И Кейт, и Линси таращатся на меня, и я задаюсь вопросом, какого хрена я общаюсь с такими ханжами. Кейт пишет эротические романы, а Линси залетела от парня на одну ночь. Конечно, появление в обществе женщины моложе не должно было так уж шокировать этих двоих.

Кейт тяжело выдыхает.

— Дин, я даже не собираюсь обсуждать тот факт, что тебе тридцать один, а этой девушке двадцать, потому что зарабатываю на жизнь написанием романов, и была бы дурой, если бы сказала, что разница в возрасте не может быть суперсексуальной. Но эта девушка не наделена интеллектом. Она думала, что Эбола — это страна.

Я съеживаюсь, вспоминая, как Лала горячо спорила с Джошем, врачом, на эту тему. Ему пришлось достать телефон и показать ей, что Эбола — это вирус, и даже после этого она достала свой телефон, чтобы посмотреть карту. Это было очень неловко.

— Не знал, что для того, чтобы общаться со всеми вами, нужно обладать необходимым уровнем IQ, — легкомысленно отвечаю я, понимая, что звучу как большой ребенок.

Линси делает грустное выражение лица и смотрит на спящую Джулианну.

— А ты вообще счастлив с женщинами, с которыми встречаешься? Ты не выглядишь счастливым. Ты кажешься… скучающим.

— Какое это имеет значение? — огрызаюсь я, всерьез желая оказаться где угодно, только не здесь. — Я же не собираюсь жениться на этих девушках.

Я смотрю в окно на людей, которые толпятся на Перл-стрит, обедают и делают покупки. Когда то Кейт, Линс и я владели этим городом. Мы проводили здесь несколько вечеров в неделю и так много смеялись, что на следующий день у нас болели животы.

Теперь все изменилось.

Они изменились.

Это уже не те веселые и необузданные девчонки, над которыми я раньше подшучивал. Я скучаю по тому, как заглядывал в комнату ожидания «Магазина шин», чтобы подначить Кейт на написание сексуальных сцен в приемной. Скучаю по тому, что покупал Линси неоправданно дорогой шаркутери борд и смотрел, как она неуклюже виляет задницей перед парнями. Прошедший год кажется мне… одиноким. С чем я не очень хорошо справляюсь.

Вот пример: Лала.

Взгляд Кейт снова находит мой.

— Мы беспокоимся о тебе, Дин. Девушки, с которыми ты общаетесь, становятся все моложе и моложе, и ни в одной из них нет ничего особенного. Ты тонешь, парень, — добавляет Кейт, ее голос приобретает серьезный тон, что мне не нравится. — Похоже тебе нужна пип-поддержка от друзей.

— Что? Господи, ты только послушай себя. Не нужна мне никакая пип-поддержка… что это вообще такое? Вам двоим не стоит беспокоиться обо мне. — Я бездумно смахиваю крошки от наших крупонов. — Бизнес никогда не был лучше. Хедж-фондовая компания уже запущена, и у меня есть шесть надежных инвесторов по рекомендациям Макса. Кроме того, я инвестирую в денверскую пекарню Норы, которая, я знаю, будет прибыльной. Я на вершине.

— Мы не говорим о твоей профессиональной жизни, Дин, — говорит Кейт, сочувственно улыбаясь. — Ты всегда отлично справлялся со своей работой. Мы говорим о твоей пипиське.

Что, блядь, здесь происходит? Кейт — моя веселая подруга. Она та, кто не воспринимает жизнь всерьез и грозится пнуть по яйцам. Почему же сейчас она смотрит на меня так, будто у меня неизлечимая болезнь, и при этом называет мой член пиписькой? Сколько крупонов она съела?

Кейт облизывает губы и наклоняется через стол.

— Мне просто кажется, что с тех пор, как Линси родила ребенка, а я обручилась, ты стал встречаться с девушками, которые и близко не твоего уровнем. Ты гений-самоучка, Дин. Ты привлекательный, харизматичный…

— Щедрый, — добавляет Линси с грустной улыбкой, которая мгновенно переносит меня в те дни, когда она была беременна и жила со мной до появления Джоша.

Это безумие, думать о том, насколько изменилась моя жизнь с появлением этих двоих. Они буквально занозы в моей заднице семь дней в неделю, но даже когда раздражают меня до смерти, я безумно люблю их обеих. Нет ничего, чего бы я ни сделал для них.

Они как сестры, которых у меня никогда не было.

Если бы иметь неуместные мысли о своих сестрах было нормально.

Что очевидно… не так.

— Может, у тебя и твоей пиписьки депрессия? — спрашивает Кейт с грустью в глазах, которая противоречит ее нелепым словам.

— Боже, мой член не в депрессии. — Я поправляю очки и тяжело выдыхаю, ненадолго задумываясь, смогу ли ранить себя пластиковой вилкой настолько, что придется ехать в травмпункт. — Я просто перестану таскать с собой девушек. Всё. Проблема решена.

— Это не то, чего мы хотим, — отвечает Кейт, покачав головой. — Я просто хотела бы видеть тебя с девушкой, с которой ты мог бы поговорить. У нас много событий, связанных со свадьбой, и я была бы счастлива, если бы рядом с тобой была не девчонка-однодневка. Мы с Линси устроили мозговой штурм по поводу того, с кем бы мы могли свести твою пипиську, правда, Линси?

Я закатываю глаза, когда они начинают перечислять имена, и переключаю свое внимание обратно на Нору, за которой гораздо интереснее наблюдать, чем за этими двумя занудами, пытающимися устроить моему члену свидание вслепую.

И хмурюсь, когда вижу, что Нора бросила украшать крупоны и что теперь увлечена разговором с пожилой женщиной у конца прилавка. Женщина бурно жестикулирует, и я напрягаюсь, видя загнанное в угол выражение лица Норы.

Нора внезапно срывает с себя бандану и качает головой, ее светлые волосы рассыпались вокруг лица. Женщина пытается показать ей что-то на своем телефоне, но Нора отшатывается и отказывается смотреть на него. Когда женщина пытается снова, Нора недовольно фыркает и поворачивается, чтобы выбежать из пекарни через черный ход.