Врагу не пожелаешь

14 часть

Полуосвещенный коридор круглосуточной клиники, наполненный запахом медикаментов и хлорки, наводил на мрачные мысли, вгонял в апатично-депрессивное состояние.

Я сидела тихо, уставившись себе под ноги, ощущая кожей взгляд Свята. Зачем вообще так смотреть? Мечтает углядеть что-то важное, глубоко в душе?

Возможно, что теперь он считает, будто вместо души у меня пустое нечто, наполненное вероломством и жестокостью.

Он имеет на это право, но тогда пусть вспомнит и о своих поступках, спровоцировавших меня на отравление.

Он меня ненавидел, я чувствовала это каждой клеточкой тела. Свят излучал такую ауру ярости, что, казалось, ее можно было потрогать пальцами.

Я чувствовала себя мразью. Коварной, лживой и беспринципной.

Каждая минута длилась нестерпимо долго, растягиваясь в часы. Мы пробыли здесь совсем недолго, но для меня время тянулось нескончаемую вечность. Был лишь узкий коридор, я и выживший Лютов.

Бросив на него украдкой взгляд, я все-таки заметила, что выглядит Свят неважно. Под глазами темные тени, бледная кожа отдает серостью, а лицо поросло густой щетиной.

— Господин Лютов, — выглянула из кабинета уставшая медсестра, — анализы готовы.

Я поднялась с лавки вслед за Святом, неохотно вошла внутрь кабинета. Пока нам монотонным голосом сообщали, что беременность сроком около четырех-пяти недель подтвердилась, Свят приобретал все более мрачный вид. Это изрядно напугало меня, навело на тягостные мысли.

В нашем обществе к детям относились трепетно, но я не могла знать, что происходит у Лютова в голове.

Конечно, рассчитывать на вопли счастья не стоило, но я и подумать не могла, что у него будет столь угрюмая гримаса.

— Куда ты собрался? — тихо спросила, когда, выйдя из клиники, Свят грубо затолкал меня в машину.

Лютов не ответил, лишь кинул такой злобный взгляд, что у меня дыхание от накатившей паники сперло.

Заведя мотор, он направил машину вдоль освещенных фонарями улиц, направляясь к выезду из города.

— Ты меня убьешь?

И вновь тишина в ответ, лишь зубы стиснул, отчего острые скулы резко выделились на лице.

Плохо, очень плохо. Вжавшись в кресло, я невольно вспомнила Веронику, которая точно также пыталась затеряться в машине Лисогорского. Она впервые увидела Зверя, узнала о той части мира, которая тщательно скрывалась от людей. А я еще пыталась подсыпать соли на свежую рану.

Мне даже стало чуть стыдно за свое поведение.

Городской пейзаж за окном плавно перетек в пустую трассу, изредка разбавляемую лесными массивами.

Лютов решил прикопать меня под ближайшей березкой?

Пускай. Охватившую меня апатию не мог пробить ни единый виток страха. Прикрыв веки, я вяло размышляла о грядущих перспективах, коих и не было.

Мне надо было взять себя в руки, быть сильной. Мне было ради кого бороться.

Но попытки собраться были обречены на провал из-за усталости предательского тела.

И черт с этим всем.

Свят жив, а это даже радует. Пусть сам решает, что будет дальше. Самое главное, что я не стала причиной его смерти.

Вырубило меня внезапно, стоило лишь на фоне заиграть тихой мелодии из магнитолы.

Снов не было.

***

Я проснулась как раз в тот момент, когда машина заглохла перед особняком Лютовых. Массивное сооружение из деревянного сруба напоминало княжий терем, перенесенный сюда из страниц сказок и легенд.

— Подожди здесь, — сухо бросил Свят, покидая салон.

Я сонно прищурилась, только сейчас заметив вышедшего из дома Михея.

Прислонившись плечом к стене, он угрюмо ожидал своего сына.

Только сейчас я впервые заметила, что они поразительно похожи, как зеркальное отражение, но с разницей в годах.

Повинуясь минутному порыву, я чуть приоткрыла окно, чтобы отчетливо слышать доносившиеся голоса.

— … серьезно? — устало спросил муж. — Ты отказываешь мне в крыше над головой?

— Хватит, — прервал его Михей. — Тебе есть, куда идти. Можешь вернуться в городскую квартиру, так тебе будет даже удобнее вести дела. А не хочешь в город — так займи уже свой дом в поселении. Можешь забрать Бориса и еще пару людей, чтобы охраняли твою… жену.

Я испуганно замерла, настороженно вслушиваясь в слова, которые отчасти были сбиты легким ветерком.

Свят молчал, крепко сжимая кулаки. Весь его силуэт напоминал натянутую струну.

— Могу я узнать причину такого решения?

— Твоя жена.

Ох, боги! Про Остроглазых всегда пускали грязные сплетни и шутки, основанные на подозрении в инцесте, которые исходили из их болезненной, ненормальной привязанности к семье. Это у нас в общине молодые семьи предпочитали жить отдельно, подальше от родственников. А вот здесь совместное проживание единым, огромным кланом — обыденность.

Свят еще больше озлобится на меня за это изгнание из семейного логова.

— Отец, — жестко прозвучало в ответ, — ее проступок не должен влиять…

— Ты не понял, — перебил его старший Лютов. — Ее нападение на тебя — твои проблемы. Я тебе говорил, что если тащишь в свой дом несогласную, то будь готов однажды не проснуться из-за ножа в горле. Дело в другом.

— Хм, в чем же?

— Она напала на Злату. Я не могу держать в своем доме потенциальную опасность для тех членов семьи, которые нуждаются в защите.

Свята встряхнуло, он рванулся было к двери, но Михей остановил сына, схватив за плечо.

— Когда? Что со Златой?

— Все хорошо. Она уже и тебя успела вытащить с того света. В общем, Свят, ты или сделай так, чтобы можно было принять вас в этом доме, или отпусти девчонку, возвращайся сам.

Внутри меня задребезжала ярким импульсом отчаянная надежда, что он послушает отца.

Оставит меня в покое, выгонит из машины прямо сейчас, сам же отправится внутрь дома, навсегда позабыв наш нелепый брак.

Я уж как-нибудь выберусь, смогу добраться до города. И даже пискнуть не посмею об эгоизме Свята, нежелании нести ответственность.

Боги, это решило бы все проблемы!

— Все так просто? — с затаенной горечью отозвался муж. — Отпустить?

— Отпусти, верни ее Добронравову. Для тебя это самый лучший выход из данной ситуации.

Ох, пусть даже так будет! Я возбужденно подпрыгнула в кресле, сцепила пальцы рук до бела.

Свят не будет отказываться от своей семьи ради меня. Хоть похоть и застелила ему взор, но теперь все рассеется. Он не дурак, прекрасно понимает, что ни одна девка не стоит кровных уз.

Да и чего уж скрывать, комы нужна такая жена, как я? Думаю, что попытка отравления отрезвила его.

Такую жену не пожелаешь и заклятому врагу.

— Я тебя услышал, отец, — кивнул Свят, но вместо того, чтобы направиться одному в дом, развернулся к машине.

Хлопнула дверь, завелся мотор. Автомобиль медленно отъехал от особняка, возвращаясь на трассу. Однако повернул Лютов в противоположную сторону от Моронга.

— Куда мы едем?

Неужели предложение избавиться от такой негодяйки-жены Свят принял настолько буквально?!

Он молчал, упрямо глядя перед собой и сжимая руль. На пальцах уже отчетливо проступали черные когти. Он был близок к потере контроля, что совсем нельзя было сказать по застывшему, каменному лицу.

— Свят! — завопила я. — Куда мы едем?!

Лютов резко съехал на обочину, остановился. Бросил на меня горящий взгляд поалевших глаз.

— Ты напала на Злату? — его верхняя губа дернулась, а контуры лица поплыли. — Блядь, ответь мне! Ты напала на Злату?!

Сердце бешено билось в груди от страха, отдаваясь глухим стуком в ушах.

Это его столь взбесило? Злата?

Удушливой волной накатила жгучая злость, приправленная еще чем-то более мерзким, тошнотворным.

Сразу вспомнились грязные сплетни про Остроглазых.

— А почему тебя это обеспокоило? — ядовито прошипела в ответ. — Волнуешься за свою любовницу?

— Ты в своем уме? — зарычал муж. — Она моя сестра, блядь! Что за хрень ты несешь?

— Родство не всем мешает, да и вы не близкие родственники, — упрямо заявила в ответ. — И почему тебя это так злит?

— Я учил ее делать первые шаги, а теперь ты удивляешься, что меня ебет это? — взревел Свят, резко поддался ко мне, схватил за подбородок. — Злата совсем ребенок, а ты нападаешь на нее? Ты, блядь, вообще не в адеквате.

Я испуганно замерла, глядя на проглядывающую морду Зверя сквозь человеческое лицо. Страх душил, не давал сделать глоток воздуха полной грудью. Но я упрямо отгоняла его, заставляя себя сдерживать на лице маску холодного презрения.

— Тебе под стать, — прозвучало из моих губ надменно, холодно.

Лютов отцепил пальцы от моего лица, уронил голову на руль.

Я настороженно наблюдала за его борьбой со Зверем, не смея вмешиваться.

Забавно, что он видел в Злате беззащитного ребенка, когда я считала ее чертовой ведьмой. Мое мнение на этот счет никто изменить не сможет, да и то, что усыпила девчонку, я не жалела.

А вот за свои слова стало стыдно. Наверное, я слишком мнительна, раз в любом проявлении теплых чувств вижу похоть. Но откуда мне было знать, что он когда-то возился с маленькой ведьмой? Я вообще не могла представить Свята в такой ситуации, даже если учесть, что он был тогда подростком.

Для меня вообще хорошие отношения в семье казались чем-то диким, непонятным.

Лютов поднял голову, окатил меня взглядом, наполненным отвращением и ненавистью.

— Убить тебя мало.

Я нервно сглотнула, пораженная силой ненависти в его голосе.

Он завел мотор, направил машину дальше.

Всю оставшуюся дорогу он изредка бросал на меня косые взгляды, наполненные презрением, словно вместо меня на пассажирском сидении был мерзкий слизняк, который не заслуживает внимания.

Меня жрали чувство вины, стыд и что-то еще, совсем непонятное.