Времена выбирают

Глава 8

Переход во времени прошёл точно так же, как и первый раз. Мария поднялась с земли, поёжилась и огляделась. Вокруг были густые кусты, и только вдалеке в сумерках светились окна многоэтажек. Где же её напарник? Она оглянулась – за кустом что-то белело. Точно, Андрей ещё не пришёл в себя после перехода. Мария почувствовала себя опытным ветераном. Она потормошила его:

– Вставай, замёрзнешь!

Андрей поднялся с земли и поглядел на напарницу.

– Действительно переходят голыми!

– Хватит глазеть, лучше делом займись. Они говорили, что мы должны оказаться рядом с домом, где тайник с одеждой.

– Двухэтажный кирпичный дом у перекрёстка, – на память процитировал Андрей. – Левый подъезд, под лестницей, вторая половица от стены.

– И где этот перекрёсток? – Мария всматривалась в сгущающиеся сумерки. С одной стороны, темнота – это хорошо, они не так заметны. Но, с другой – ориентироваться в темноте трудно.

– Вон там! – Андрей показал на светофор, проглядывающий сквозь кустарник.

– И где там двухэтажный дом? – не поняла Мария. За дорогой стеной стояли серые многоэтажные дома.

– Вроде тот перекрёсток, – неуверенно повторил Андрей, мучительно вспоминая карту. – Я не мог ошибиться.

– Всё ясно! – Мария показала на торец одной многоэтажки – там мозаикой было выложено «1980» и непонятная эмблема. – Нашего тайника уже 13 лет нет. Чего делать будем?

– Смотри! – она поглядела в направлении, куда показывал Андрей – пожилой мужчина копался в мусорных баках.

– Я сейчас! – Андрей выбрался из кустов и не спеша направился к мусорным бакам. Мужчина поднял голову над баком, смерил его долгим взглядом, и вновь вернулся к своему занятию.

– Здорово! – обратился к нему Андрей. – Тут из одежды ничего нет?

– Совсем обнаглели, наркоманы проклятые! – возмутился мужчина. – Прямо голышом по улицам ходят. Вон в том баке посмотри.

Вскоре Андрей вернулся к кустам с ворохом одежды.

– Выбирай!

– Чего-то не похоже на коммунизм! – проворчала Мария, перебирая тряпки.

– Думаешь, при коммунизме не будет помоек? – Андрей уже натянул на себя вполне сносный костюм.

– А обуви там не было? – поинтересовалась Мария, и вдруг вскрикнула: – Смотри!

В сумерках и свете фонарей, которые уже зажглись у дороги, Андрей разглядел на джинсах, которые ему протянула Мария, американский флаг и надписи на английском.

– Мы вообще куда попали?

– Ну мужик у баков по-русски говорил.

– А это что значит? – она показала на светящуюся вывеску на одном из домов. На ней был изображён знак доллара и наборные цифры «950-1150». – И соседняя вывеска тоже на английском…

– Сейчас, погоди, – Андрей снова направился к мусорным бакам.

– Мужик, а это какая страна?

– Вот наркоманы проклятые, нанюхаются своего героина! – снова стал возмущаться мужчина. – Расея-матушка, какая же ещё?!

– А Советский Союз? – уточнил Андрей.

– Ты только из похмелья вышел? – ещё громче закричал мужчина. – Нету больше Советского Союза! Иди давай отседова, а то милицию вызову.

Андрей вернулся к Марии, которая уже натянула джинсы, не смотря на вражескую нашивку.

– Слышала?

– А может, он просто пьяный?

– А вывески на английском?

Мария, постепенно согреваясь, ощупывала одежду. Качество неплохое, и вроде не рваная, судя по нашивкам – импортная, почему же тогда её выбросили?

– Пожрать бы чего, – мечтательно произнесла она.

– Я с помойки жрать не стану! – категорично заявил Андрей. Он вспомнил курсантские годы. – Пойдём посмотрим, обычно у магазина можно какую-то мелочь найти, на хлеб должно хватить.

Подошли к магазину. Мария жадно разглядывала булки, сложенные горкой на подносе. Очнулась она от толчка в бок.

– Видишь? – прошептал Андрей.

– Булки! – согласилась Мария.

– Понятно, что булки. Ты на ценники погляди! – и он спросил у продавщицы. – У вас цены что, в рублях?

– Ну не в долларах же! – удивилась продавщица.

– Пойдём отсюда! – позвала Мария. Уже на улице она сказала. – Надо действовать как-то по-другому. Да, всё изменилось. Да, построили новые дома вместо старых. Но люди-то должны остаться те же самые!

– Что ты имеешь в виду? – не понял Андрей.

– Сейчас покажу, – она подошла к палатке с выпечкой. Парень грузил коробки в багажник легковой машины, собираясь закрываться. Мельком оглядев ещё не закрытую деревянным щитом витрину, Мария сразу направилась к парню.

– Добрый вечер! Как у вас вкусно булочки пахнут! Не угостите?

– Покупайте, – парень открыл коробку с остатками товара.

– Понимаете, мы приезжие. У нас вещи и деньги украли, осталось только то, что на нас надето. Завтра пойдём документы восстанавливать. А вы нас в долг не угостите?

Хозяин палатки недоверчиво оглядел Марию с головы до ног, потом перевёл взгляд на Андрея.

– Беженцы, что ли? – наконец спросил он. Мария неуверенно кивнула.

– Откуда? – уточнил парень.

– Издалека, – Мария неопределённо махнула рукой.

– Берите! – парень кивнул на коробку с булками.

Глядя, как они жадно жуют хлеб, парень поинтересовался:

– Вам есть где переночевать?

Мария подняла на него наивный взгляд:

– Нет.

– Ладно, ко мне поедем, – решил парень. – В дом я вас не пущу, а в сарае переночуете, не зима. Давайте в машину. Меня, кстати, Михаилом зовут.

Дом хозяина пекарни находился в посёлке недалеко от города. По дороге Михаил рассказал о себе.

– Год назад сократили в НИИ, жена тоже без работы осталась. А тут ещё цены отпустили. Хорошо ещё, что детей пока нет, а то не знаю, как бы выживали. Но делать-то что-то надо. Вот на последние сбережения купили мини-пекарню. Сейчас вышли в хороший плюс, не жалуемся.

– А разве можно иметь свою пекарню? – удивился Андрей.

– А чего же? Закон о кооперативах разрешает.

Помявшись, Андрей задал мучивший его вопрос:

– Мне какой-то алкаш на помойке сказал, что Советского Союза нет. И надписи на магазинах по-английски. Что это значит?

– Вы, похоже, действительно из какой-то глухомани приехали! – удивился хозяин пекарни. – Как Горбачёв в декабре 91-го от власти отрёкся, так Советский Союз и кончился, начался СНГ – союз независимых государств. Но на самом деле всё раньше произошло, ещё в августе 91-го, когда путч был.

– А Горбачёв – это кто? – осторожно спросила Мария.

– Ну вы вообще даёте! Это же первый и последний президент СССР! А вы точно из бывшего СССР?

– Точно, – кивнул Андрей. – Из бывшего.

– Мы там в горах наукой занимались, – попыталась объяснить Мария. – Радио не слушали, телевизор не смотрели…

– А сейчас чем планируете заниматься?

– Ну тоже наукой, – неуверенно ответила Мария.

– Да какая сейчас наука! – воскликнул Михаил. – Только купи-продай. Или это – бери больше, кидай дальше, пока летит – отдыхаешь. А наука кончилась. Всё, тю-тю! Вот и приехали. Помогите коробки выгрузить. И булки берите. Завтра всё равно новые напечём, не вчерашние же продавать! А чай я сейчас согрею.

На крыльцо вышла миниатюрная брюнетка с заплаканными глазами. Михаил подскочил к ней.

– Светка, что случилось? Опять приходили?

Брюнетка промолчала. Михаил сказал:

– Познакомьтесь – моя жена Света. А это Андрей и Маша. Они беженцы, поживут у нас немного, пока не устроятся.

– У нас и места-то нет, – возразила Света.

– Они согласны на сарай. Пока вроде не холодно.

– Ну да – не холодно! – возразила Света. – Вон ночью дубак какой! Сейчас я вам матрасы дам. И одеты вы как-то легко. У вас что – больше ничего нет?

– Всё украли, – развела руками Мария.

– Ладно, сейчас что-нибудь придумаем! – захлопотала Света. – А пока давайте попьём чай.

Прошли в дом, разведчики во времени с удивлением уставились на цветной телевизор.

– А что это? – спросила Мария.

– Новости, наверное, – по-своему поняла вопрос Света. – Сейчас только про это и говорят – Ельцин, Верховный Совет, Белый дом. Надоели уже.

За чаем Мария ловко увиливала от расспросов, но хозяева не проявляли излишнего любопытства, больше рассказывали о себе. Было заметно, что Михаил просто одержим хлебопечением, он постоянно сбивался на рассуждения о рецептуре теста и температурном режиме хлебопечки.

– Мы, наверное, мешаем вам отдыхать? – деликатно спросила Мария.

– Да и вы, наверное, устали? – проявила ответную вежливость Света.

– Пойдёмте, я покажу, где вы сможете устроиться, – поднялся Михаил. По дороге он объяснил. – Этот дом достался мне в наследство от деда два года назад. Конечно, тут надо многое переделать, но сейчас нет ни денег, ни времени. Вот здесь, в сарае, и устраивайтесь. Матрасы можно положить на вот эти пачки, так даже теплее будет.

– А что это за пачки? – заинтересовался Андрей.

– У деда был бзик – он всегда выписывал газеты, но потом их не выкидывал. Тут у него газеты, наверное, за последние лет 20.

Даже в темноте было видно, как у Андрея загорелись глаза.

– А можно будет их посмотреть?

– Да сколько угодно! У меня просто не дошли руки их выкинуть. Ну всё, спокойной ночи!

Оставшись вдвоём, разведчики во времени на ощупь стали устраиваться на ночлег – освещения в сарае не было.

– Что скажешь? – первой спросила Мария.

– Эти газеты – прямо золотое дно! – Андрей был в восторге.

– А про Михаила и Свету?

– А что – нормальные ребята.

– Кажется, газеты тебя заинтересовали больше?

– Маша, я специалист по поиску и анализу информации. Меня пять лет учили добывать важные сведения из открытых источников.

– Андрей, так ты на самом деле книжный червь? Я-то думала – такой спецназ!

– Нет, спецподготовка у нас тоже была.

– Ну ладно, сейчас посмотрим, что ты умеешь. Что ты можешь сказать о том, что здесь происходит?

– Пока немного, – после долгого раздумья произнёс Андрей. – А ты?

– А я могу сказать, что люди остались те же самые. Какие-то глубинные ценности не изменились, – охотно ответила Мария.

– Уверена?

– Но мы же не ночуем на улице?!

Когда на следующее утро разведчики во времени вышли из сарая, где ночевали, Михаил уже загружал коробки со свежей выпечкой в багажник.

– Давай помогу! – вызвался Андрей.

– У вас какие планы? – спросил пекарь перед отъездом.

– Попробуем восстановить документы, – ответила Мария. – Можно будет ещё у вас пожить, если другого ничего не найдём?

– Мы вечером вернёмся, – пообещал Андрей. – Мне у вас понравилось. А как отсюда до Москвы добраться?

– На том конце посёлка железнодорожная платформа, а там на электричке. Или хотите, я вас на машине подброшу.

– Нет, мы сами. Не будем мешать.

Уже шагая по улицам посёлка, Мария сердито спросила:

– Чего ты отказался на его машине ехать?

– Чем плотнее общаемся – тем больше шансов проколоться, – объяснил Андрей.

– И чем тебе так понравился его сарай?

– Как ты не понимаешь?! Это же готовая библиотека, и при этом вдалеке от лишних глаз.

У железнодорожной платформы обнаружилась небольшая площадь. С одной стороны на ней стоял ряд палаток, с другой прямо на земле расположился стихийный рынок. Навстречу шагнул неопрятный мужик с табличкой на груди «Куплю золото, часы, иконы», снизу крупными корявыми буквами дописано – «Ваучер».

– Молодые люди, что продаём?

– Пока ничего, – обошёл его Андрей.

– Надо купить билет? – спросила Мария.

– Если есть деньги – покупай! – ответил Андрей и сразу стал подниматься на платформу. – Ты хорошо помнишь, где первый тайник?

– Конечно!

В электричке было многолюдно, они протиснулись к противоположной двери и стали глядеть в окно. Бабье лето ещё не началось, было холодно. На каждой платформе стоял ряд похожих палаток с одним и тем же ассортиментом – напитки, шоколадки, презервативы, женские гигиенические прокладки.

Этот тайник был сделан более основательно, и поэтому пережил 25 лет. Оборудован он был по всей науке – где не протекает река и нет оврагов, вдалеке от людных мест, где не планируется никакое строительство. Андрей ещё раз отсчитал шаги от приметного валуна, отломал ветку от упавшего дерева и стал ей вырубать заросли крапивы. Мария присоединилась к нему. На контейнер они наткнулись почти сразу. Используя те же ветки, они извлекли из земли небольшой увесистый ящичек, сверху покрытый аккуратной битумной гидроизоляцией.

– Не промок? – заволновалась Мария.

– Не должен, – упокоил Андрей, осматривая контейнер. – Но есть проблема! Он цинковый и запаян наглухо. Чтобы его открыть, нужен нож.

– Поехали домой – там откроем, – Мария уже называла сарай, где они переночевали, домом.

– Если по дороге с этим остановят – можем засыпаться, – возразил Андрей. – Пока идём на электричку – давай думать.

Вопрос решился очень просто – проходя мимо палаток, Мария заметила консервный нож рядом с окошком. Продавец повесил его, чтобы покупателям было удобнее открывать пиво. Но нож вполне подошёл и для открытия контейнера. Внутри оказались пачки денег в разных купюрах, паспорта с зелёными обложками и золотые вещи – кольца и часы. Денег было много – две тысячи рублей, на них в 1968 году можно безбедно прожить год, но сейчас, в 1993-м, на эту сумму можно только с трудом купить бутылку водки и закуску. Но есть хотелось, и Андрей подошёл к киоску.

– Батон есть?

– Шестьдесят рублей, – отозвалась продавщица.

Андрей отсчитал красные купюры и протянул в окошко.

– Ты чего мне суёшь?! – возмутилась продавщица. – Эти уже отменили.

– Что отменили? – удивился Андрей.

– Деревянные деньги отменили, – объяснила продавщица. – Вот такие должны быть.

Она показала 50-и и 100-рублёвые монетки.

Андрей вернулся к стоящей на платформе Марии.

– С деньгами полный пролёт. У них тут уже свои.

– Кажется, с документами – тоже, – мрачным тоном известила его Мария. – Я видела у одного мужика паспорт СССР – он выглядит совсем не так, как наши.

– Вот чёрт! – расстроился Андрей. – Остаётся только надеяться, что золото здесь такое же, как и у нас. Помнишь, там мужик ходил с табличкой – «Куплю золото»?

Но Мария проявила осторожность.

– Мне кажется, надо сначала с Михаилом посоветоваться. А то попадём в милицию за спекуляцию.

Назад тоже ехали без билета, но обошлось без приключений. Михаил ещё не приехал. Тогда Мария решилась подойти к Свете.

– Слушай, вот у нас тут золото есть. Как бы продать? Только мы не знаем – кому и почём. Ты не волнуйся – не ворованное. Это нам дали… Ну в качестве помощи, что ли.

– Сейчас это называется – гуманитарная помощь, – объяснила Света. – Я попробую спросить, но мне нужен образец, чтобы я могла показать.

Мария дала ей пару колец и пошла посмотреть, чем занят Андрей. А тот, распахнув дверь сарая, разложил по всему полу газеты.

– Тут действительно за 20 лет – с 1971 по 1991-й годы, и почти все номера! – он был в полном восторге. – Если бы тут было электричество – было бы удобнее. И ещё мне нужна бумага и чем писать.

– Пойду попробую у хозяйки спросить, – пообещала Мария.

Но хозяйка подошла к ней сама. Света поманила пальцем за угол дома и шёпотом сказала:

– Я продала то, что ты мне давала. Дали пять сотен. Нормально?

– Я не знаю, тебе виднее, – растерялась Мария. – А пять сотен чего?

– Долларов, – Света протянула стопку незнакомых купюр.

– Это же валюта! – воскликнула Мария. – За неё и расстрелять могут!

– Сейчас до этого никому нет дела, – Света махнула рукой. – А что, деревянными, что ли рассчитываться?! Вот смотри: в начале сентября курс был 990, а сейчас почти 1200. И все цены по курсу пересчитывают. Нам муку, сахар, всё остальное надо покупать, утром цена одна, вечером другая. Так что уж проще в долларах рассчитываться.

– Слушай, тогда мы можем расплатиться с вами, – догадалась Мария. – Сколько ты возьмёшь за то, что мы у вас живём?

– А вы надолго?

– Нет, через месяц точно уедем.

– Ну давай полтинник, – предложила Света. – Не много?

– Как скажешь, – согласилась Мария, рассматривая незнакомые деньги. – А на рубли где можно поменять?

– Сейчас Мишка с выручкой приедет – поменяет.

Только машина Михаила въехала в ворота, Света сразу подбежала к мужу и что-то ему зашептала. Мария насторожённо следила за этим издалека. Наконец Михаил вылез из машины и направился к сараю. Света увязалась за ним. У Марии возникло нехорошее предчувствие и она позвала напарника:

– Андрей!

– Сейчас! – отозвался он. – Погоди немного, я тут интересные вещи нашёл.

– Добрый вечер! – подойдя, поздоровался Михаил. Жена встала у него за спиной. – Мне тут Светка сказала, что вы внезапно разбогатели.

– Не подумай чего, это не ворованное, – испуганно стала оправдываться Мария.

– Да, как-то вы на гастролёров не похожи, – согласился Михаил. – В конце концов, это ваши дела, я в них лезть не буду. Откуда вы приехали, зачем – меня это не касается…

– Нет, нет, мы не шпионы! – запротестовала Мария.

Света засмеялась.

– Шпионы! Да шпионы в Кремль как к себе домой ходят, а не в сарае ночуют!

– Короче, ребята, если у вас деньги есть – живите себе на здоровье. И вам хорошо, и нам денежка. Вам больше ничего не нужно? Может, в дом хотите перебраться?

Андрей наконец оторвался от старых газет и вышел из сарая.

– Что-то случилось?

– Тебе что-нибудь нужно?

– Да, электричество.

– Сделаем! – кивнул Михаил. – Сейчас переноску брошу. Ещё что-нибудь?

– Бумаги, чтобы писать, – попросил Андрей. Михаил заглянул в сарай.

– Ты тут научной работой занялся? А может, тебе компьютер нужен? У меня всё равно без дела стоит.

– Компьютер? – удивился Андрей.

– Ну персоналка, персональная ЭВМ.

Андрей продолжал в недоумении смотреть на хозяина.

– Пойдём, покажу, – не выдержал Михаил и пошёл в дом.

– Мы теперь богатые, я кольца продала, – Мария на ходу зашептала Андрею. – Так что не стесняйся.

В доме Михаил подошёл к письменному столу, и стянул с него покрывало. Под ним оказался персональный компьютер – системный блок, монитор, клавиатура и даже мышка.

– Это что? – спросила Мария.

– Ай-Би-Эм Пе-Це Ат – стал подробно объяснять Михаил. – 286-й проц, один мегабайт памяти, диск сороковка, косые флопы, монитор ЕГА. На бывшей работе приватизировал, когда увольняли.

– Чего на работе сделал?

– Приватизировал. Ну спёр – по-русски говоря. А чего? Тут всю страну приватизировали, а мне нельзя, что ли?

– И сколько же тут кнопок? – спросил Андрей, глядя на клавиатуру.

– Сто одна.

– А есть инструкция, на какую когда нажимать?

– Есть, – кивнул Михаил. – Вот книжка Фигурнова, «IBM PC для пользователя».

– А какая у него производительность? – спросила Мария, вспомнив, как Лёшка Ковалёв говорил: «Только у БЭСМ-6 производительность миллион операций в секунду».

– Частота 16 мегагерц, а производительность где-то 3 миллиона операций в секунду, а может – больше, – ответил Михаил. – Я точно не знаю.

– Интересная штуковина, – сказал Андрей. – Можно взять попробовать?

Проснувшись утром, Мария с удивлением обнаружила, что Андрей сосредоточенно тычет пальцев в клавиатуру компьютера, на экране которого светятся непонятные слова.

– Ты что, всю ночь не спал? – спросила она.

– А что, уже утро? – Андрей наконец оторвался от клавиатуры. – Ты вчера говорила, что кольца продала?

– Да, Света кому-то из знакомых пристроила. За пятьсот долларов, – Мария показала ему иностранные деньги.

– Так она за кольца тебе доллары отдала? Потому что в рублях всё дорожает? Нам рассказывали об этом на лекциях про капитализм. Это называется гипер-инфляция. Но в магазинах же цены в рублях?

– Я у Михаила сто долларов на рубли обменяла. Получилось сто тысяч! Смотри! – Мария в восторге продемонстрировала ему толстую пачку денег. – Я хочу купить себе новое бельё, и обувь нормальную.

– Что – прямо вот так придёшь и купишь? – засомневался Андрей. – Без очереди, без записи?

– Светка сказала, что на рынке сейчас что угодно можно купить – были бы деньги. Помнишь, мы видели рынок у платформы, когда на электричку шли? Вот туда и пойдём.

На рынке, не смотря на раннее утро, уже было многолюдно. Продавцы расхваливали свой товар, покупатели молча ходили вдоль рядов, периодически интересуясь ценой. Мария почти сразу наткнулась на лоток с женским бельём. Андрей деликатно встал поодаль.

– Девушка, подходите! – оживилась продавщица – разбитная тётка лет тридцати. – Что ищете – трусики, лифчик?

Мария покраснела и ткнула пальцем в белый бюстгальтер. Тётка окинула её опытным взглядом и сноровисто достала товар из полосатого баула.

– Вот твой размер. Померяешь?

– Как померяю? – окончательно смутилась Мария.

– Иди сюда! – продавщица нацепила ей бюстгальтер прямо поверх куртки. – Ну вот, самый раз! И мужу понравится. Муж, иди посмотри!

Андрей нерешительно подошёл.

– Хорошо ведь, да? – напирала тётка. Андрей взволнованно сглотнул и кивнул.

– Вот ещё трусики возьми, – тётка продолжала показывать товар. – Качество хорошее, из Турции.

Мария поспешила с ней расплатиться, не торгуясь. Убрав обновки, они пошли дальше вдоль рядов, с удивлением глядя по сторонам. Такого изобилия товаров они никогда не видели.

– Откуда это всё? – недоумевал Андрей.

– Спекулянты! – сердито припечатала Мария, и вдруг резко остановилась.

– Что там? – не понял Андрей.

– Куртка! Кожаная куртка! – прошептала Мария. – Я хочу кожаную куртку!

Она подошла к продавцу курток.

– Сколько стоит?

Продавец лениво ответил:

– Двести баксов.

– Двести чего? – не поняла Мария.

– Американских долларов США, – объяснил продавец, доедая беляш.

– Померить можно?

– Да сколько угодно. Померить у меня бесплатно, – засмеялся продавец, предвкушая наживу.

На обратном пути Мария гордо ощупывала новую куртку, то закрывая, то открывая многочисленные застёжки.

– Ты что народные деньги транжиришь? – ворчал Андрей. – Как потом отчитываться будешь?

– Ну это же для маскировки, – смущённо оправдывалась Мария. – Вон смотри, все девки в таких ходят.

– А я тогда как должен маскироваться? – сердито спросил Андрей. Мария поглядела по сторонам – навстречу шли два мужика с бутылками пива в руках. Она подошла к палатке, тоже купила бутылку и сунула в руки оторопевшему напарнику.

– На, замаскируйся!

Пока они дошли до своего нового дома, Андрей допил пиво, и его настроение заметно улучшилось. Света уже закончила печь и убираться, и смотрела телевизор.

– С обновками вас! – поприветствовала она разведчиков. – Чай будете?

– Чего смотришь? – кивнув на телевизор, спросил Андрей.

– Мультфильмы, Мишка вчера кассету принёс.

– Так это не по центральному телевидению показывают?

– Нет, это по видеомагнитофону.

Мария с любопытством уставилась на экран. Когда мультфильм кончился, она спросила:

– Как называется?

Света взяла коробку от видеокассеты.

– Питер Пэн.

– Американский?

– Да, диснеевский. Он старый, чуть ли не пятидесятых годов.

Мария сидела, молча глядя в погасший экран телевизора, а потом спросила:

– А почему его по советскому телевидению не показывали?

– Как почему? – удивился Андрей. – Это же американская идеологическая диверсия!

– Какая диверсия?! – закричала на него Мария. – Это детский мультфильм, что в нём диверсионного?! Почему нам про него не рассказывали?

– Да нам много чего не рассказывали, – ответила Света.

– Почему от нас это скрывали? – продолжала кричать Мария.

– Маша, ты же комсомолка, как ты можешь так говорить? – попытался урезонить её Андрей.

– Да, комсомолка! И что теперь – мне запрещено смотреть мультфильмы? – у Марии уже была истерика. – А может, именно поэтому я должна была ходить в штопаных трусах? Почему нам не показывали нормальные мультфильмы, не давали покупать нормальную одежду? Почему я всегда ходила в форме?! А потому что больше надеть было нечего!

– Замолчи, наконец! – испуганно закричал на неё Андрей.

– Не кричи, только хуже сделаешь, – остановила его Света. Она достала из холодильника литровую бутылку, плеснула из неё в чашку, разбавила водой и сунула Маше.

– Пей!

Андрей прочитал на этикетке – «ROYAL».

– Что это?

– Спирт. Маша, пей!

Мария, давясь слезами, отхлебнула из чашки и закашлялась.

– Пей до конца, – заставила её Света и объяснила Андрею. – Когда я первый раз американские мультфильмы увидела – Бэмби, Белоснежка, Питер Пэн, – со мной тоже истерика случилась. Это не совковое кукольное убожество.

– Мы, пожалуй, пойдём к себе, – Андрей приподнял с дивана затихшую Машу. – Извини.

Дотащив напарницу до сарая и поплотнее прикрыв дверь, он стал выговаривать.

– Ты чего орёшь?! Мы чуть не засыпались! Надо же держать себя в руках!

– Я не могу! – оправдывалась Маша. – Если бы ты жил в детском доме и до 16 лет ходил в штопаных трусах – ты бы меня понял!

– Как ты сама не поймёшь?! – ответил Андрей. – Их же тут купили! Вот за это купили – за мультфильмы, куртки, джинсы, спирт, кружевные трусики! Ты посмотри, как они живут! Предприятия стоят, НИИ разогнали, все торгуют с земли и ходят с пивом с утра пораньше! Вот причина, о которой всё время говорит Арнольд Оскарович – мелкобуржуазные интересы и человеческая жадность!

– А мультфильмы-то чем виноваты? – всхлипнула Мария. – Почему всё время надо терпеть временные трудности, преодолевать идиотские проблемы, останавливать на ходу коня, входить в горящую избу? И всё это делать в рваных трусах, потому что купить новые у спекулянтов не позволяет комсомольская совесть?

– Так, началось! – задумчиво произнёс Андрей. – Я думал об этом, и мои опасения подтвердились. А ты знаешь, что тут у них проституция считается чуть ли не самым почётным женским занятием? И все мечтают уехать за границу?

– Слушай, кончай меня агитировать! Мы не на партсобрании.

– Вот именно! Я просмотрел газеты за 1991-й, 90-й и 89-й годы. Это всё писали в советских газетах!

– А какие опасения подтвердились? – уже спокойнее спросила Мария.

– Что будущее влияет на нас тоже, – ответил Андрей. – Мы думаем, что можем разобраться в будущем страны, и предпринять меры, чтобы не допустить ошибок. Но образ жизни в будущем, то есть вот тут, влияет на нас самих. Это дорога с двусторонним движением. В психологии есть такой термин – «самосбывающееся пророчество». Это когда предсказание косвенно влияет на реальность таким образом, что в итоге оказывается верным. И то, что мы тут узнаем, может воплотиться в жизнь. Вот видишь, ты тоже меняешься.