Всё, чего ты желаешь

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Леа Фризелл стояла в арке дома напротив здания, где прежде размещался департамент полиции. Хейвен ее не узнала бы, если бы не голые худенькие коленки. Френсис одолжила Лее свое пальто и теплый шарф. Она закуталась в него доверху, и виднелись только ее бледно-зеленые глаза.

— Ты в порядке? — спросила Леа. — Ты наткнулась на привидение?

— Гораздо хуже. А каким образом ты так быстро добралась? Я тебе всего десять минут назад позвонила.

— На такси, — буркнула Леа. — Пожалуй, и тебе стоило поступить так же. За тобой какой-то парень следил.

Хейвен оглянулась и обнаружила торчащих на углу квартала серых людей.

— Второй уже давно здесь ошивается, — сообщила Леа.

— Он тебя хорошо рассмотрел? — осведомилась Хейвен.

— Нет. Думаю, до твоего появления он считал меня бродяжкой. И я прятала лицо. Ну, а ты как?

— Мне на них наплевать, — заявила Хейвен. — Я нашла Бью. Он там. — Она указала на красивое здание на противоположной стороне улицы.

Построенное в стиле роскошного европейского дворца, с медным куполом и статуей богини над входом, оно резко выделялось на фоне обшарпанных домов Маленькой Италии. И в этом был некий смысл. Когда полиция выбирала место для размещения департамента, вокруг располагались трущобы. А великолепный дворец яснее любых слов говорил манхэттенской бедноте: «Власть — только в наших руках».

— Слишком шикарно для логова похитителя, — заметила Леа.

— Думаешь, я ошибаюсь? — нахмурилась Хейвен.

— Похоже, ты слишком настырна, — парировала Леа.

В фойе девушек поприветствовал консьерж в простом костюме и с белыми лампасами на брюках. Как ни скучна была его униформа, лицо у юноши оказалось еще менее запоминающимся. Хейвен улыбнулась, надеясь очаровать консьержа, чтобы тот пропустил их с Леей наверх, не спрашивая их имен. Тот улыбнулся в ответ.

— Добрый вечер, мисс Мур, — уныло произнес он. — Чем могу помочь?

Хейвен вздрогнула.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Я работаю на Общество «Уроборос», мисс Мур.

— О… — озадаченно проговорила Хейвен. — Ну… а мы решили повидать Оуэна Белла.

— Мистера Белла в данный момент нет дома. Больше часа назад он ушел вместе с мистером Эллиотом. Не желаете подождать его наверху, в пентхаусе?

— Вы впустите нас в квартиру Оуэна? — спросила Хейвен.

— Пентхаус принадлежит Обществу «Уроборос», мисс Мур. Вам предоставлен неограниченный доступ.

— Спасибо, — поблагодарила его Хейвен.

Все складывалось как нельзя лучше. Тем не менее Хейвен несколько раз опасливо обернулась. Что, если консьерж передумал? Однако он даже не менял свою позу и неподвижно стоял в фойе.

— Жаль, если мы угодим в ловушку, — пробормотала она, когда они очутились в лифте.

— Не волнуйся.

— Ты, конечно, все знаешь заранее, — чуть раздраженно проговорила Хейвен.

— Может, и так.

Хейвен собралась спросить, откуда, но в это мгновение двери кабины открылись прямо в пентхаусе Оуэна.

— Неплохо, — вымолвила Леа. — Видимо, мы под куполом.

Панорамные окна, расположенные по кругу, заменили собой стены. Отсюда был виден весь город. Девушки словно попали внутрь прозрачного шара, летящего над Манхэттеном. А еще казалось, что этот шар может в любую секунду лопнуть, и тогда они кубарем полетят вниз. Когда глаза Хейвен привыкли к темноте, она разглядела очертания трех современных стульев и журнальный столик. И лестницу, ведущую на другой этаж. В гостиной было до странности пусто. Значит, Оуэн не собирался здесь надолго задерживаться. Никаких следов Бью тоже не было.

— Ты проверь все внизу, — прошептала Хейвен. — А я поднимусь наверх.

Но ей даже не пришлось включать свет — она сразу поняла, что осматривать тут нечего. Здесь находилась маленькая комнатка с неприбранной кроватью. Вдоль стен — стопки книг. Хейвен опустилась на колени и приподняла край простыни. Но она испуганно отдернула руку, отпрянула и села на пол. Постельное белье еще сохранило тепло.

Она вскочила на ноги и резко развернулась на месте. Слева была гардеробная, справа располагалась ванная комната. Хейвен заметила полоску белых кафельных плиток. Она бросилась к гардеробной и открыла дверь нараспашку. Там висело несколько аккуратно отглаженных костюмов. Тогда Хейвен решила заняться ванной. Наверняка там кто-то прятался.

— Бью? — позвала Хейвен. — Ты там? Это я!

Ответа не последовало. Девушка взялась за дверную ручку и резко ее повернула. Яркий свет ударил ей в глаза, и она отпрянула назад. В следующее мгновение кто-то крепко обхватил ее шею.

— Ты кто такая? — прорычал Оуэн Белл. — И что тебе нужно?

— Где он? — попыталась прокричать Хейвен, но с ее губ сорвался только нечленораздельный хрип.

Оуэн разомкнул «объятия». Хейвен упала на пол, и подол ее красного шелкового платья задрался. Она услышала топот ног бегущей по лестнице Леи.

— Хейвен! — воскликнула Леа. — Что с тобой?

— Хейвен? — спросил Оуэн. В одной руке он держал бритвенное зеркало. — Что здесь творится? Я мог тебя прикончить!

— Где он? — повторила свой гневный вопрос Хейвен, потирая шею.

— Кто? — удивился Оуэн, включив верхний свет. Он был в полосатой пижаме. Видимо, шум лифта разбудил его.

— Бью Декер! Тот парень, которого ты похитил! Куда ты его девал?

Оуэн покачал головой.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, Хейвен. Пожалуйста, можешь тут все обыскать, но клянусь: я никого не прячу. И кто такой этот Бью?

— Он наш друг. Между прочим, меня зовут Леа Фризелл, — представилась Леа. — Рада с тобой познакомиться. Мне нравится твой дом.

— Оуэн Белл, — представился Оуэн, еще более смущенный, чем Хейвен. — С чего вы взяли, что я украл вашего друга?

— Бью прилетел в Нью-Йорк из Теннесси, чтобы встретиться со своим вечным возлюбленным, — объяснила Леа, не дав Хейвен и рта раскрыть. — Какой-то малый, назвавшийся Роем Брэдфордом, связался с ним в Интернете и заявил, что они были знакомы в прежней жизни. Кажется, во Флоренции в четырнадцатом веке. Думаю, что парень сообщил какие-то подробности в качестве доказательства. А когда Бью прибыл в Нью-Йорк, он исчез. А Роя Брэдфорда скорее всего не существует в природе.

Оуэн замер.

— Ты упомянула Флоренцию?

— Ой, хватит уже! Не прикидывайся тупицей! — гневно воскликнула Хейвен и топнула ногой. — Похититель заявил, что в то время его звали Наддо. А имя Бью было Пьеро. Я знаю, что Наддо — это ты, Оуэн. Ты наделен таким же даром. Ты умеешь вкладывать правильные слова в уста других людей.

— Не возражаешь, если я присяду? — пробормотал Оуэн. — Я пока еще во многом сомневаюсь. Я считал, что она меня чем-то одурманила.

— Кто? — спросила Хейвен.

— Феба. Она помогает людям увидеть их реинкарнации.

— Ты тоже встречался с Пифией? — буркнула Хейвен.

— Нас познакомил Кэлум. У нас состоялся приватный сеанс. Она бросила какие-то веточки в огонь и объявила, что уведет меня в прошлое. Я вдохнул дым, и передо мной предстал мой возлюбленный. Красивый светловолосый юноша, он жил в палаццо. Очевидно, дым от горящих листьев вызвал у меня галлюцинации.

— Ты сообщил Пифии о том, что увидел?

— Нет. Похоже, ее это не заинтересовало, — произнес Оуэн. — Но, получается, все происходило в реальности?

— Да, — вздохнула Хейвен.

Оуэн был слишком потрясен, а значит, невиновен. Разочарование мрачной волной нахлынуло на Хейвен.

— А твой знакомый, Бью. Его я любил?

— Да. Он — мой лучший друг.

Оуэн схватил с тумбочки блокнот и что-то быстро написал на страничке. Прижав палец к губам, он протянул записку Хейвен.

«Может, я не в тупике», — подумала Хейвен, и к ней вернулась надежда.

— Ты Адама просила о помощи? — поинтересовался Оуэн.

— По его просьбе Бью разыскивает полиция.

— Желаю тебе удачи, — сказал Оуэн и покрутил указательным пальцем, словно хотел сказать: «Закругляйся». — Адам как-никак президент «ОУ».

— Спасибо, Оуэн, — ответила она. — Извини, что мы нагло к тебе вломились. Ложись спать.

— Нет проблем. Я вас провожу. Приятно было познакомиться с тобой, Леа. Хейвен, скоро увидимся.

Оуэн вышел в холл и указал своим гостьям на пожарный выход, к которому сам незамедлительно отправился. На лестнице автоматически включился свет — сработал датчик движения. Оуэн перегнулся через перила и убедился, что ни ниже, ни выше никого нет.

— Прошу прощения, — произнес он, — но я предпочитаю дома личных разговоров не вести.

— Неужели твоя квартира на прослушке?

— Не удивлюсь. Наверное, у меня паранойя, но порой у меня складывается такое ощущение, что консьержи за мной шпионят.

— Если так, то парень, который сейчас дежурит внизу, халтурит, — заявила Леа. — Он утверждал, что тебя нет дома.

Оуэн усмехнулся.

— Я делаю все, что в моих силах, чтобы сбить его с толку. Когда здание принадлежало полицейскому участку, кто-то из больших шишек построил подземный ход, ведущий из подвала к бару на противоположной стороне улицы. Я опасаюсь, что консьержи меня раскусят, но, видимо, пока они не знают, что я фанат истории.

— Не бойся, мы тебя не выдадим, — произнесла Хейвен.

— А я тебе верю, — улыбнулся Оуэн. — Вот почему я поступлю крайне неразумно и поделюсь еще одной тайной, из-за которой у меня могут возникнуть крупные неприятности. Кэлум или Алекс тебе не рассказывали, как мне предлагали вступить в Общество?

— Нет, — покачала головой Хейвен.

— Мои родители отказались платить за мою учебу в университете до тех пор, пока я не соглашусь на «лечение». Тогда я занял денег у любимой тетки и приехал в Нью-Йорк, чтобы поучаствовать в предвыборной кампании. Однажды поздно вечером я подметал пол в предвыборном штабе, и вдруг звякнул колокольчик. Я был уверен, что запер дверь, и побежал посмотреть, не грабят ли нас. В приемной я увидел импозантного молодого человека. Он спросил, не я ли Оуэн Белл, и заявил, что искал меня.

— Это был Адам? — уточнила Леа.

— Верно. Он якобы следил за моей «карьерой», что не имело никакого смысла, поскольку я только что закончил школу. Затем он поинтересовался у меня, знаю ли я, почему у меня так хорошо получаются предвыборные речи. Не буду скромничать, но с их помощью наши кандидаты побеждали во всех дебатах. Ответить я не успел, потому что он задал мне новый вопрос — о реинкарнации.

— Бьюсь об заклад, он застал тебя врасплох, — фыркнула Леа.

— Да. У меня с детства случались странные сны. Точнее — кошмары. Я видел, как меня убивали. Меня часто избивали совершенно незнакомые люди. Вдобавок меня изгоняли из городов, где я ни разу не бывал. Адам заверил меня, что это не просто сны, а воспоминания из прежних жизней. И он сказал мне, что в Обществе «Уроборос» немало таких же людей, как я. Адам объяснил, что мой талант — умение произносить нужные слова — развился, как самозащита. И я мог бы применить его на благо мира. На тот момент я ни разу не слышал об «ОУ». Но затем Адам скороговоркой произнес перечень членов Общества. Я понял, что его стоит воспринимать всерьез.

Оуэн ненадолго умолк.

— И я вступил в Общество, — продолжал он. — Ко мне сразу прилепился Кэлум. Потом — Алекс. Именно она старательно убеждала меня в том, что Общество действительно нуждается в моей поддержке. Она призналась мне, что в «ОУ» процветает торговля наркотиками и проституция. И я начал работать с Адамом, чтобы положить этому конец. Казалось, он искренне ценит мое мнение. А в один прекрасный день Кэлум потащил меня к Пифии.

Оуэн глубоко вздохнул.

— Беседуя с вами, я кое о чем умолчал. В своем видении я видел не только Пьеро, но и Адама. Вот почему я решил, что у меня галлюцинации. Он выглядел в точности так, как сегодня. Тогда Адам являлся преуспевающим дельцом, приехавшим во Флоренцию из Генуи. Отцы города полагали, что он собирается свергнуть их. Они боялись Адама. Некоторые даже утверждали, что он принес в Италию Черную смерть. Но была ли у Адама какая-то стычка с правителями Флоренции — понятия не имею. Кто-то распустил слухи о том, что мы с Пьеро — геи. А я служил у одного из отцов города. У него имелись собственные тайны, и он не мог себе позволить скандала. Еще бы, ведь Флоренция отчаянно искала козла отпущения. Словом, он отдал приказ о том, чтобы нас обоих казнили.

— Ты все это видел? — спросила Хейвен. — За время одного сеанса у Пифии?

— Да, — произнес Оуэн. — Потом меня целую неделю мутило. Очевидно, дым какой-то ядовитый. Но получается, что я действительно оказался в прошлом?

— Да, — подтвердила Хейвен.

— И Адам за семьсот лет ни капельки не состарился? — Хейвен кивнула головой.

Оуэн замолчал: похоже, он переваривал информацию.

— Кто он? — спросил он наконец. — Слухи до меня доходили, но…

— Даже не представляю, — развела руками Хейвен. — Но он живет на свете уже несколько тысяч лет. И Адам мне сказал, что он встречался с тобой в прежних реинкарнациях.

Когда последняя фраза слетела с ее губ, ее осенило. Адам следил за Оуэном с детства. А из своего последнего видения Хейвен поняла, что Адам встречался с Наддо во Флоренции четырнадцатого века. Значит, Розиер наблюдал за Оуэном еще со времен прежних реинкарнаций.

Хейвен стало страшно. Человек, назвавшийся Роем Брэдфордом, знал такие подробности, какие, по мнению Хейвен, были известны только Наддо. Ну, и Адаму Розиеру.

— Алекс как-то обмолвилась, что у вас с Адамом что-то было. Это правда?

Хейвен почти не расслышала вопроса Оуэна.

— Я прилетела в Нью-Йорк с одной-единственной целью — спасти Бью, — настойчиво проговорила она. — Кстати, а Адаму о своем видении ты рассказывал?

— Нет. После посещения Пифии я не мог ему доверять. На самом деле я бы уже тогда покинул «ОУ», если бы не познакомился с Мило. Я остался именно из-за него. Он меня жутко пугает.

Хейвен смутила внезапная смена темы разговора.

— Почему? Он просто робот.

— Так считает Кэлум. А Мило — марионетка. Причем идеальная. В последний раз мы собрали пятьдесят тысяч баллов. Это миллионы в долларовом эквиваленте. Люди смотрят на Мило, разинув рты. Если бы он произнес речь, в которой призывал их жертвовать баллы для того, чтобы у каждого ребенка был свой собственный автомат «узи», они бы так и сделали.

— И Мило не сам пишет свои речи, — заключила Хейвен.

— Он не умеет. У Мило никогда не было идей. Но он до сих пор считает себя избранным. Кстати, смысл доклада, который я написал для мероприятия по сбору средств, таков: дети в Гальцион-Холле считают своим долгом возглавить мир. А Мило заменил слово «долг» на слово «судьба».

— Судьба? — оживилась Леа. — А каков он собой, ваш Мило?

— Похож на игрушечного Кена[32] — белесый и безликий. Но Мило отнюдь не безвреден. Я стараюсь держаться поближе к нему, чтобы никто не вложил в пустую маленькую головку Мило опасные мысли. Простите. Я отвлекся. Понимаю, вы пришли сюда не для того, чтобы поговорить о Мило. Могу я сообщить вам какую-нибудь ценную информацию насчет Бью?

— Я должна задать тебе еще один вопрос, — произнесла Хейвен. — Ты сказал нам, что Наддо и Пьеро казнили по приказу того человека, на которого ты работал во Флоренции. Адам имел к этому отношение?

— Вряд ли. Единственным человеком во Флоренции, кто знал о наших отношениях, была младшая сестра Пьеро. Я почти уверен, что она выболтала нашу тайну.