— …ничего себе, — прошептала она.
— Да.
Некоторое время она сидела молча, затем печально улыбнулась.
— Что ж…ты правильно поступила.
— Правда?
— Конечно.
— Откуда ты знаешь?
— Ты смогла бы согласиться на это и уважать себя?
Я слегка улыбнулась. Анх добралась до самой сути.
— Нет.
Она пожала плечами с сочувствием.
— Так что, ты ничего не смогла бы сделать, кроме того, что сделала. И это было правильно.
Я смахнула слезу со своей щеки.
— Знаешь, что действительно отстойно?
— Что?
— Я задаюсь вопросом, действительно ли я правильно поступила.
Ее голос был нежным и полным боли.
— Лили…
— Он не это имел в виду. Я знаю, что нет.
— Может и нет, но он все равно повел себя, как говнюк.
— Анх!
Я не привыкла к тому, что моя соседка сквернословила, даже безобидно.
— Ну, так и было. Кто относится к людям подобным образом?
Я собиралась что-то сказать, но на самом деле мне не хотелось защищать парня, который только что вырвал у меня сердце, поэтому я молчала и тихо плакала.
Анх внимательно наблюдала за мной.
— Может он просто осел…а не говнюк.
Я рассмеялась.
— Ага. — Затем стала серьезной. — Но, если он просто был ослом…может мне стоило закрыть на это глаза?
— Лили, он просто хочет тебя для секса. — Она увидела, как мое лицо дернулось, словно она нечаянно ранила меня. — То есть, не только ради секса…Я уверена, он заботится о тебе, в противном случае, он не был бы таким расстроенным…но, он хочет всего лишь краткосрочный роман, и на его условиях, а у тебя нет права голоса в этом. В любой момент, когда он будет готов бросить тебя, это будет «Прощай», и он никогда не оглянется назад.
— Но разве не так обычно происходит? Один всегда бросает другого.
— Да, но тот, кто бросает, не платит тому, кого бросают. Особенно авансом, условившись, что его когда-то бросят.
Я горестно усмехнулась.
— Может и стоило бы. Так я получила бы хоть какой-то опыт из немногих своих отношений, по крайней мере.
— Да, — вздохнула она и обняла меня. — С тобой все будет хорошо?
Нет.
Возможно.
Когда-нибудь.
— Да, — я кивнула и печально улыбнулась ей. — Спасибо.
Она крепко обняла меня.
— Мне так жаль, что это случилось.
— Да, мне тоже. Это хреново.
— Знаю. Могу я что-нибудь сделать для тебя?
— Нет…мне просто нужно какое-то время…
— Я понимаю.
— Хм, тем не менее, мне действительно нужно завтра съездить на работу. И рано. До того, как кто-нибудь появится там.
Она уставилась на меня.
— Ты действительно собираешься? После всего, что рассказала мне?
— Я должна. Меня точно уволят, если я не приду.
Она покачала головой.
— Слушай, Коннор, может, и осел, но в этом он был прав. И именно поэтому я считаю, что он действительно заботится о тебе. Сделай так, как он сказал, просто соври. Я съезжу туда рано утром и заберу твою сумочку. Мы сможем придумать историю о том, как ты серьезно заболела и…
— Нет, — сказала я, качая головой. — Нет, я знала, что делала, когда садилась в его машину в пятницу вечером. Я не собираюсь врать, чтобы выпутаться из этого. И они могут проверить видеокамеры и увидеть, что я уехала с ним…и я не позволю тебе попасть в неприятности из-за меня.
— Я бы сделала это, знаешь. Впуталась в неприятности ради тебя.
Я улыбнулась.
— Знаю. И люблю тебя за это. Но, как ты только что сказала «смогла бы я согласиться на это и по-прежнему уважать себя» — если я не поеду на работу завтра, я также не смогу себя уважать. Я кашу заварила, мне и расхлебывать.
Она тяжело вздохнула и снова обняла меня.
— Ладно, что ж, тогда еда на вынос и вино завтра вечером за мной, хорошо?
— Спасибо, — сказала я, мне удалось рассмеяться сквозь слезы. — И не забудь про мороженое…думаю, оно нам тоже понадобится.
Я снова расплакалась.
Анх меня еще долго, очень долго обнимала.