В одном селе возле Блудова болота осиротели двое детей. Мать их умерла от болезни, а отец погиб на Отечественной войне. Дети были очень милые. Настя — девочка с золотыми волосами и веснушками по всему лицу. Она рано вставала, топила печь, варила еду.
Митраша был моложе сестры на два года. Он был коротенький, плотный, по характеру упрямый и сильный. Он занимался бондарством. Кроме того, дети всегда присоединялись к общественной работе, а Митраша часто бывал на общественных собраниях, старался вникнуть в дела.
Весной Настя и Митраша стали собираться за клюквой. Митраша взял ружье, компас, а Настя — корзину с едой. Митраша вспомнил, что отец говорил о палестинке, где есть много клюквы. Но Настя возражает брату, что нет никакой палестинки, зато помнит, что отец говорил про Слепую елань — место, от которого следует держаться подальше.
Настя и Митраша пришли к Лежачему камню, у которого болотная тропа расходилась вилкой: «одна, хорошая, плотная тропа, шла направо, другая, слабенькая, прямо». Митраша говорит, что им надо идти по узкой тропе, но Настя не соглашается. Ей кажется, что надо идти по широкой, где уже много раз ходили люди. Дети повздорили, и в итоге Настя пошла по широкой тропе, а Митраша по узкой. И тогда над болотом жалобно застонали деревья, серая хмарь плотно закрыла солнце.
От стона деревьев из полуобвалившейся картофельной ямы возле сторожки Антипыча вылезла его гончая собака Травка и завыла. Уже два года прошло с тех пор, как умер хозяин Травки Антипыч. Он еще при жизни обещал, что когда помирать будет, расскажет Травке всю правду жизни. И вот умер Антипыч, а вскоре война началась, потому нового сторожа не прислали и Травка осталась одна. Трудно ей было привыкать к дикой жизни. Ведь раньше она гоняла зверя, жила не для себя, а все для Антипыча. А теперь ей, как и всякому дикому зверю, приходилось жить для себя. Иногда она забывалась и тащила пойманного зверя к сторожке, но там никого не было. И тогда собака взбиралась на холм и выла. И вой этот слушал волк Серый помещик.
Митраша шел по компасу и попал в Слепую елань — место, в котором погибло немало людей и скота. Чем дальше шел мальчик, тем земля становилась податливей, мягче, а потом и вовсе что-то заурчало под ногами. Но Митраша шел дальше, ведь по этой тропе уже до него ступала нога человека. Тут Митраша заметил, что трава белоус, которая является вестником тропы человеческой, проходит по другую сторону. Но чтобы дойти до нее, надо сделать круг, а Митраше не хотелось терять времени, поэтому он шагнул дальше. Митраша теперь погружался по колено в воду, в другой миг вода стала ему выше колена. И он мог бы еще выйти из болота, но тут увидел опять траву белоус и рванулся. Но было уже поздно. Он был плотно схвачен со всех сторон по самую грудь, и при малейшем движении его тянуло вниз. Он закричал, но никто не ответил. Митраша кричать перестал, а по лицу покатились слезы.
Настя нашла полянку (а это и была та самая палестинка, о которой говорил отец и которую стремился найти Митраша), где было видимо-невидимо клюквы. Девочка так была увлечена сбором ягоды, что забыла и о брате, да и о себе самой. Но она даже не заметила, что заблудилась. Вся грязная, еле передвигая за собой корзину, Настя ползала по палестинке, собирая ягоду. Даже лось принял ее за зверя, не узнав в ней человека. Так Настя подползла к старому горелому пню, на котором сидела гадюка. Змея подняла голову и зашипела. И Настя подняла голову. Тут девочка очнулась. Она вспомнила о брате, зарыдала и крикнула имя своего брата, которое тот услыхал на болоте.
Все происходящее с Настей видела Травка. Она, почуяв беду, подошла к Насте и лизнула ее соленую от слез щеку. Собака чуяла, что под клюквой в корзине лежит хлеб, но не позволила себе рыться в ягоде лапами. Вместо этого она завыла. Этот вой услышал волк. Кроме того, Травка услышала тявканье лисицы, которая охотится за зайцем. И собака решила сама поймать зверя. Она кинулась за ним, громко лая. И Серый, услышав наконец лай собаки, бросился вслед к Слепой елани.
Травка, упустив зайца у самой елани, вдруг увидела перед собой мальчика. Для Травки в жизни существовало два человека: Антипыч и враг Антипыча. И вот теперь Травка решала, кто же перед ней.
Глаза мальчика сначала были тусклыми, но вдруг в них загорелся огонек. Митраша вспомнил имя собаки. «Затравка!», — позвал он. И это убедило собаку, что перед ней Антипыч, новый, молодой и маленький. И она тихонько поползла к мальчику. Но Митраша не от чистого сердца звал сейчас собаку. Мальчику нужно было, чтобы она помогла ему вылезти.
Когда Травка подползла ближе, Митраша схватил ее за сильные задние ноги. Собака рванулась, благодаря чему Митраша выбрался. Выбравшись, Митраша отряхнулся и позвал собаку: «Иди же теперь ко мне, моя Затравка!» Этот голос и тон, которым были сказаны слова, лишили Травку каких-либо сомнений: перед ней стоял Антипыч. И она кинулась на шею Митраше.
И, рассуждает автор, думается, что Антипыч не шутил, говоря, что шепнет Травке правду жизни. «Эта правда есть правда вековечной суровой борьбы людей за любовь».
Травка, узнав в Митраше нового Антипыча, решила догнать зайца, а Митраша притаился за кустом, ожидая зверя. Это и нужно было волку. Он выбрал себе тот же куст, что и Митраша. Два охотника — человек и волк — оказались рядом. И Митраша выстрелил в упор, убив Серого.
Этот выстрел услышала Настя и закричала, Митраша ответил, и она тут же прибежала к нему. Травка принесла русака, и все сели греться около костра и готовить себе еду.
В это время в деревне была обнаружена пропажа детей. Собрались идти искать их. А они уже сами идут, несут большую корзину, наполненную до краев клюквой, а рядом собака Травка. Дети рассказали все, что произошло с ними: и о болоте, и о клюкве, и об убитом Сером. Но в то, что маленький мальчик убил волка, поверить никто не мог. Тогда Митраша проводил людей к тому месту, где лежал Серый.
Остается сказать только, что рассказчик — один из разведчиков торфа. И в Блудовом болоте скрыты несметные богатства: торфа хватит на сто лет. Вот какие богатства скрыты в наших болотах!