Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 8

Брайан Ламли БИЛЛИ И ЕГО ДУБ

Моя последняя книга «Здесь живут ведьмы!» имела неожиданный успех, и в процессе поиска информации для этого «документального» сочинения, наткнувшись на различные упоминания о некой «чёрной» книге — «Хтаат Аквадинген», почти легендарном сборнике заговоров и заклинаний, якобы относящихся, среди прочего, к призыву определённых водных элементалей, — я был сильно разочарован, обнаружив, что в Британском музее нет её копии; или, если она и имелась у них, то по какой-то причине кураторы этого огромного учреждения не позволили мне ознакомиться с ней! И всё же я очень хотел увидеть «Хтаат Аквадинген», потому что мне нужно было писать продолжение своих «ведьм», которое будет называться «Запретные книги»; мой издатель настаивал, чтобы я начал работать как можно скорее.

Куратор отдела редких книг Британского музея не пожелал ответить на мои запросы, ограничившись вежливыми отписками; это побудило меня связаться с Титусом Кроу, лондонским коллекционером непонятных и древних манускриптов. По слухам, он держал в своей личной библиотеке экземпляр «Хтаат Аквадинген», с которым я хотел ознакомиться.

Я нацарапал краткое письмо, и вскоре получил ответ от мистера Кроу, он пригласил меня в Блоун-Хаус, его резиденцию на окраине города, и заверил, что у него действительно есть нужная книга, и что мне будет позволено ознакомиться с её содержанием при одном условии. Суть заключалась в том, что любой предполагаемый визит в Блоун-Хаус должен происходить поздним вечером; в настоящее время Кроу был занят учёбой, и ночью ему было легче сосредоточиться, он очень поздно ложился спать и редко просыпался до полудня. Из-за того, что днём Кроу был занят более мирскими, но, тем не менее, необходимыми делами, он мог работать или беседовать с посетителями только по вечерам. Как он кратко объяснил, развлекал гостей он не часто. На самом деле, если бы Кроу не ознакомился с моими предыдущими сочинениями, он был бы вынужден решительно отказать мне в доступе к редкой книге. Слишком много «чудаков» уже пытались проникнуть в его убежище.

По воле судьбы я выбрал отвратительный вечер для визита в Блоун-Хаус. Лил проливной дождь, а над городом нависли огромные серые тучи. Я припарковал машину на длинной подъездной дорожке перед домом мистера Кроу, взбежал по лестнице, подняв воротник, чтобы не попасть под ливень, и постучал в массивную дверь. За те полминуты, которые потребовались хозяину, чтобы ответить на мой стук, я основательно промок. Как только я представился Джеральдом Доусоном, меня провели внутрь, сняли с меня промокшее пальто и шляпу, и провели в кабинет Кроу, где он велел мне сесть перед жарким камином, чтобы «просохнуть».

Титус Кроу оказался не таким, как я ожидал. Он выглядел высоким и широкоплечим, определённо в молодости он был красивым мужчиной. Теперь, однако, его волосы поседели, а глаза, хоть и были всё ещё ясными и внимательными, несли отпечаток многих лет, проведённых в исследованиях и путешествиях по неизвестным тропам таинственного и тёмного знания. Он был одет в огненно-красный халат, и я заметил, что рядом с его рабочим столом на тумбочке стояла бутылка отличного бренди.

Однако главным образом моё внимание привлекло то, что находилось на самом столе; очевидно, это был объект исследований мистера Кроу — высокие напольные часы с четырьмя стрелками, их чудовищный корпус в форме гроба был покрыт иероглифами. Часы лежали горизонтально, лицевой стороной вверх и занимали всю длину стола. Затем я заметил, что мой хозяин держит какую-то книгу; и когда Кроу положил её на подлокотник моего кресла, наливая мне приветственный напиток, я смог разглядеть, что это был изрядно потрёпанный экземпляр «Записок Уолмсли о расшифровке кодов, криптограмм и древних надписей». По всей видимости, мистер Кроу пытался перевести фантастические иероглифы на циферблате странных часов. Я пересёк комнату, чтобы поближе рассмотреть их, мне стало очевидно, что интервалы между громкими тиканьями были весьма нерегулярными; я также не заметил, чтобы четыре стрелки двигались в соответствии с какой-либо системой времени, с которой я был знаком. Я не мог не задаться вопросом, какой хронологической цели служат столь любопытные часы.

Кроу увидел недоумение на моём лице и рассмеялся.

— Для меня это тоже загадка, мистер Доусон, но пусть это вас не беспокоит. Я сомневаюсь, что кто-то когда-нибудь сможет по-настоящему понять эту вещь; время от времени у меня возникает желание снова взяться за исследование этих часов, и вот я занимаюсь ими недели напролет, но ничего не добился! Но вы же не для того пришли сюда сегодня вечером, чтобы ввязываться в разборки с часами де Мариньи! Вы здесь, чтобы посмотреть на книгу.

Я согласился с Кроу и начал излагать план включения одного или двух упоминаний о «Хтаат Аквадинген» в свою новую работу. Пока я говорил, он отодвинул тумбочку от своего стола. Затем в стене возле камина Кроу открыл потайную панель и взял с полки ту самую книгу, что меня интересовала. Затем на его лице появилось выражение крайнего отвращения, он быстро положил книгу на стол и вытер руки о халат.

— Э… переплёт, — пробормотал он. — Он вечно потеет, что, согласитесь, довольно удивительно, учитывая, что его донор мёртв уже по меньшей мере четыреста лет!

— Его донор! — воскликнул я, с нездоровым восхищением глядя на книгу. — Вы же не хотите сказать, что обложка сделана из…?

— Боюсь, что да! По крайней мере, этот экземпляр.

— Боже мой! А много ли есть копий? — спросил я.

— Я знаю только о трёх, и две из них находятся здесь, в Лондоне. Я так понимаю, они не позволили вам увидеть книгу?

— Вы очень проницательны, мистер Кроу, именно так. Мне не разрешили посмотреть на копию в Британском музее.

— Вы получили бы такой же ответ, если бы попросили «Некрономикон», — сказал Кроу.

Я был совершенно ошеломлён.

— Прошу прощения? Только не говорите мне, что вы верите, что такая книга действительно существует. Ну! Меня несколько раз уверяли, что эта история с «Некрономиконом» — чистая выдумка; ловкий литературный реквизит для поддержки вымышленной мифологии.

— Как скажете, — простодушно ответил Кроу. — Но в любом случае, вас интересует именно эта книга

Он указал на зловещий «Хтаат Аквадинген».

— Да, конечно, — воскликнул я, — но разве вы не упоминали что-то о… ну, о её состоянии?

— Ах! Что ж, об этом я позаботился сам, — объяснил Кроу. — Я попросил на всякий случай вырезать и переплести отдельно две центральные главы, более поучительные. Боюсь, вы не сможете их увидеть.

— Поучительные? На всякий случай? — переспросил я. — Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду? Зачем?

— На случай, если книга попадёт в чужие руки, конечно.

Кроули выглядел удивлённым.

— Конечно, вы наверняка задавались вопросом, почему кураторы в музеях держат копии таких книг под замком?

— Да, полагаю, их прячут, потому что они очень редкие и стоят больших денег! — высказал я свою гипотезу, — и я думаю, что в некоторых книгах описаны довольно неприятные вещи, эротические, супернатуральные, садистские штучки, что-то в духе средневекового Маркиза де Сада?

— Тогда вы ошибаетесь, мистер Доусон. «Хтаат Аквадинген» содержит полные наборы рабочих заклинаний и заговоров, Панихиду Нихарго и параграф о создании Старшего Знака, одну из Сатлатт и четыре страницы о Ритуалах Цатоггуа. В этой книге слишком много всего, и, если бы определённые люди во власти добились своего, даже три оставшиеся копии были бы давно уничтожены.

— Но, конечно, вы не можете верить в такие вещи? — выразил я свой протест. — Я имею в виду, что я намерен писать о таких книгах так, как будто в них есть что-то чертовски загадочное и чудовищное — мне придется это делать, иначе я никогда не смогу продать их, — но сам я не могу поверить во всё это.

Кроу рассмеялся надо мной, довольно беззлобно.

— Не можете? Если бы вы видели то, что видел я, или прошли через то, через что прошёл я, поверьте, вы бы не пребывали в таком шоке, мистер Доусон. О, да, я верю в такие вещи. Я верю в призраков и фей, вурдалаков и джиннов, в определённый мифологический «реквизит», а также в существование Атлантиды, Р'льеха и Г'харна.

— Но, конечно, нет ни одного реального доказательства в пользу каких-либо вещей или мест, которые вы упомянули? — возразил я. — Где, например, можно встретить призрака?

Кроу на мгновение задумался, и я почувствовал, что одержал крупную победу. Я просто не мог взять в толк, что этот явно умный человек искренне верил в сверхъестественное. Но затем, вопреки тому, что я посчитал вопросом без ответа, он сказал:

— Вы ставите меня в положение священника, который однажды сообщил маленькому ребёнку о существовании всемогущего вездесущего бога, а ребёнок попросил предъявить ему этого бога. Нет, я не могу показать вам призрака, по крайней мере, без особых усилий, но я могу показать вам его проявление.

— О, ну же, мистер Кроу, вы…

— Нет, серьёзно, — прервал он меня. — Слушайте!

Кроу приложил палец к губам, обозначив молчание, и мы сели на кресла.

Дождь за окном прекратился, и лишь тиканье больших часов и случайные капли, падающие с черепичной крыши, нарушали тишину. Затем до моих ушей донёсся вполне реальный, долгий звук, похожий на скрип деревьев от сильного ветра.

— Вы слышали? — Кроу улыбнулся.

— Да, — ответил я. — Я слышал этот скрип несколько раз, пока мы обсуждали книги. Ваш чердак построен из сырой древесины.

— У этого дома очень необычные балки, — заметил Кроу. — Тиковое дерево, высушенное задолго до постройки. И тик не скрипит!

Он усмехнулся, очевидно, ему нравилось последнее слово.

Я пожал плечами.

— Тогда это дерево, которое раскачивается на ветру.

— Верно, это дерево, но оно скрипит не из-за ветра. Мы бы услышали шум ветра в таком случае. Нет, это была ветка «дуба Билли», протестующая против его веса.

Кроу подошёл к окну, задёрнутому шторами и наклонил голову в сторону сада.

— Вы пропустили нашего Билли, когда писали свою книгу про ведьм, — сказал он. — Уильям «Билли» Фоварг, обвинённый в колдовстве, был повешен на этом дереве в 1675 году толпой обезумевших от страха крестьян. Он ожидал суда, но после «линчевания» крестьяне заявили, что они набросились на Билли, потому что он начал читать ужасное заклинание, и в небе стали появляться странные фигуры, так что крестьяне просто вздёрнули Билли, чтобы предотвратить дальнейшее развитие событий…

— Понятно, — начал я. — Значит, скрип издаёт ветвь, на которой Билли был повешен, и она всё ещё скрипит из-за тяжести человека через двести восемьдесят лет после повешения?

Я вложил в свой ответ как можно больше сарказма.

Кроу был совершенно невозмутим.

— Именно так, — ответил он. — Этот скрип так сильно действовал на нервы предыдущему владельцу дома, что, в конце концов, он продал этот дом мне. Он чуть с ума не сошёл, пытаясь обнаружить источник звука.

Я сразу заметил ошибку Кроу. Что-то из сказанного им показалось мне не совсем верным.

— А! — я поднял палец. — Вот тут ваша история превращается в сказку, мистер Кроу. Конечно, прежний владелец дома отследил бы источник звука и нашёл бы этот дуб!

Я принял молчание Кроу за признание моей сообразительности, встал с кресла и быстро подошёл к зашторенному окну, возле которого он стоял. Когда я это сделал, скрип дерева в саду раздался снова, уже громче.

— Это ветер в ветвях дуба, мистер Кроу, — заверил я его, — и ничего больше.

Когда жуткие звуки снова донеслись из-за окна, я раздвинул шторы и всмотрелся в ночь.

Затем я сделал быстрый шаг назад, говоря себе, что мне, должно быть, что-то мерещится. Но в том-то и дело, что я ничего не увидел. Мои мысли внезапно закружились; но после минутного раздумья меня затрясло от смеха. Хитрый дьявол Кроу. Он действительно заставил меня поверить в сказки! Я повернулся к нему в неожиданном гневе и увидел, что Кроу всё ещё улыбается.

— Значит, это всё-таки балки? — выпалил я, мой голос немного дрогнул.

Кроу продолжал улыбаться.

— Нет, не балки, — сказал он. — Именно это чуть не свело с ума того беднягу, о котором я вам рассказывал. Видите ли, когда семьдесят лет назад строили этот дом, дуб, на котором повесили Билли, срубили, чтобы его корни не мешали фундаменту…