Вспомни обо мне

34

Мира приехала в Отрадное неожиданно, без предупреждения, и, судя по ее виду, нетрудно было догадаться, что она чем-то расстроена. Она была одна, без Даши.

Рита, впустив ее в дом, мокрую, с дождя, принялась раздевать.

– Ну что же ты без машины? На автобусе?

– У меня машина сломалась, – чуть не плача, проговорила Мира. Под курткой на ней был теплый свитер и брюки.

– Мира, что случилось? Почему ты плачешь? Что-нибудь с Дашенькой?

– Нет, с ней все в порядке.

– С Димой?

– Да нет же! Со мной! Вернее, с тобой! Почему ты бросила меня? Не звонишь, ничего не рассказываешь? Почему ты звонишь мне только тогда, когда тебе нужна моя помощь? Неужели я не имею права на большее? Ведь вы с Марком раскрутили такое дело?! А я? Выходит, я не твоя подруга, а так, не пришей кобыле хвост.

– Какой еще хвост, что с тобой? Я ничего не понимаю! Ладно, проходи, объяснишь все толком. Мы с Фабиолой пельмени лепим.

В кухне было тепло, за большим столом сидела маленькая девочка, перепачканная мукой. Даже золотые локоны побелели.

– Лепим… пельмени… – сказала она, улыбаясь Мире. – А где Даша?

– Даша дома. С папой. Он футбол смотрит, а Даша… она тоже смотрит. Ладно, я сейчас руки вымою и тоже к вам присоединюсь.

Рита отложила из большой миски фарш в тарелку и придвинула ее поближе к Мире:

– Давай, рассказывай.

– Нет, она еще смеется! Это я должна тебе рассказывать? – воскликнула Мира.

– Ты обиделась на меня… конечно. Я виновата. Понимаешь, когда все заканчивается и все встает наконец на свои места, мне вдруг становится так скучно и тоскливо, что, кажется, эта история вообще никому не интересна.

– Дима сказал, что ты нашла телефон этой женщины. И что с этого момента расследование пошло быстрее.

– Мира, хочешь немного вина? Мама сделала, из малины? Заодно и согреешься…

Мира улыбнулась.

– Ладно, давай… мировую. Ох, Рита, знаешь, иногда я тебе так завидую, что у тебя такой муж. Что он всегда в гуще событий, что он такой серьезный, ответственный.

– Мира, у него очень опасная и трудная работа.

– Ты еще песню про него спой: «Наша служба и опасна и трудна…»

Рита разлила в два фужера малиновое вино.

– Вот Марк мне никогда не верит, считает, что я фантазерка, что вечно придумываю что-то. Иногда он бывает прав, конечно, как и в этот раз, с этим землетрясением…

– Рита, рассказывай все с самого начала! Ведь эти две истории связаны? Я имею в виду появление Вероники и убийство Ларисы?

– Это как посмотреть. Хорошо. Начну все с самого начала. Вернее, с середины, с того момента, как Веру Концевич начал преследовать маньяк. Да, действительно, это был Алексей Веткин, охранник из школы. Увидев однажды Веру, он, если можно так выразиться, влюбился в нее. Понравилась она ему, он стал наблюдать за ней. Тоже мне, нашел себе занятие, охранник! Он никогда не лежал в психушке, не лечился, хотя мать знала, что он не в себе, знала, что иногда он ведет себя странно… Обо всем этом мы узнали потом от нее. Думаю, что и она виновата в том, что в свое время не показала сына психиатру.

– Так чем он был болен-то?

– Понимаешь, если бы его смотрели доктора, то определили бы диагноз, а так получается, что просто был парень со странностями, влюбчивый, вспыльчивый. В детстве ловил кошек и вспарывал им животы. Вешал их на деревьях. Птиц потрошил, хотел узнать, как они внутри устроены. Как случилось, что он воспылал страстью к Вере, теперь никто не скажет. Матери он говорил, что скоро женится и у него будет ребенок.

– Он на самом деле снял квартиру?

– Да Марк нашел даже эту квартиру, говорил с хозяйкой. Она сказала, что парень был разговорчивый, объяснил, что начинает новую жизнь, что скоро станет отцом. Спрашивал, есть ли в доме вазы для цветов. Очень хотел, чтобы Вера была с ним. Такая вот история. Все, что произошло потом – цепь событий, которые нам пришлось восстанавливать. Помнишь, в лифте был убит сосед Концевичей? Так вот, это убийство было совершено Веткиным. Анатолий рассказывал, что Вера говорила ему о том, что это тот парень, что преследует ее, зарезал мужчину, но тот не поверил. К тому же оказалось, что кому-то было выгодно повесить это убийство на его компаньона. Вера же от страха и ужаса не находила себе места. Она никак не могла понять, почему муж ей не верит.

– А зачем этот Веткин убил того мужика?

– Он сказал Вере, что так же он поступит и с Анатолием, если тот не отпустит Веру к нему.

– Ничего себе!

– Она даже хотела уехать к тетке, в Подлесное, но не успела. Концевич был в командировке, когда к ним домой, по дереву, забрался Веткин.

– Как это – по дереву?

– Они жили на втором этаже. Этот ненормальный забрался на дерево, потом – в квартиру. Вера пыталась его образумить, объяснила, что у них семья, что она ждет ребенка. Все было бесполезно. И тогда она решила дать ему препарат, азалептин, это что-то вроде успокоительного средства для шизофреников. Этот препарат ей дал на хранение один человек.

– Но зачем?

– Я все объясню. Словом, она нашла способ, как накормить Веткина капсулами с азалептином. Но доза была слишком большая, и Веткин умер практически на ее глазах. Вот и представь, в каком состоянии была бедная женщина. Но самое удивительное в этой истории то, к кому она обратилась за помощью! Вот жила женщина, был у нее муж, какое-то окружение – друзья-приятели. Но в качестве человека, достойного доверия, она выбрала своего врача, Юлия Михайловича Нольде. А он отказал ей. Растерялся, начал говорить что-то о милиции. А ей надо было помочь избавиться от тела. Она была на шестом месяце, она не смогла бы одна спустить мертвое тело вниз, положить в багажник машины. Ей требовалась физическая помощь.

– Вот это ситуация! И что потом?

– Она не знала, что за ширмой, в кабинете гинеколога, на кушетке спал сын Нольде, Михаил. Он все слышал, и когда Вера вышла из кабинета, бросился за ней. Вот он, в отличие от отца, не сомневался в том, что следует делать. Он догнал ее уже на улице, сказал, что все слышал и готов помочь ей. Она видела его впервые в жизни. Но и у нее, как ты понимаешь, не было выбора. Словом, он помог ей вывезти тело Веткина за город. А потом они вместе приводили в порядок квартиру и, в сущности, провели вместе почти всю ночь. Она рассказывала ему о своей жизни, объясняла, как случилось, что она убила человека. За эту ночь они сблизились… человечески. И он сказал ей, что теперь не бросит ее. Что поможет ей, сначала отвезет в Подлесное, будет навещать ее там. За те несколько часов, что они провели вместе, она услышала все те слова, которые никогда не слышала от мужа. Она почувствовала себя защищенной, понимаешь? Но организм не выдержал такой нагрузки. К тому же, как потом оказалось, Вера была больна. У нее был гепатит, о котором она даже не догадывалась, и свое плохое самочувствие относила к нервному расстройству.

– Вот это Концевич! Никогда бы не подумала, что мужчина может быть таким черствым!

– А днем следующего дня, уже в больнице, куда ее привез Михаил, она умерла. У нее случился выкидыш. Ребенок был уже мертвый. Кровь никак не могли остановить. Вот такая трагическая история.

– Так значит, она умерла? На самом деле?!

– Да. Но перед тем, как умереть, она рассказала Михаилу кое-что из своей жизни и попросила позаботиться об одном человеке.

– Подожди. Как же случилось, что в гробу оказался мужчина?

– Похоронили Веру, вернее, сначала в гробу лежало тело Веры, а потом, по дороге на кладбище, катафалк остановился (Миша об этом позаботился), и гробы заменили. Надо было скрыть тело Веткина, чтобы его никогда не нашли, а эта история никогда не вскрылась… А тело Веры похоронили в Подлесном… тайно. Даже тетка, фамилия ее Чернозубова, не знала, никто не знал.

– Господи, Рита, какую жуть ты мне рассказываешь! Но только зачем все это было нужно?

– Рано или поздно тело Веткина бы нашли, установили бы личность, приехали к нему домой, а там – целая куча фотографий Веры. Михаил сам так решил.

– Пусть так. Значит, Вера умерла. Но кто же тогда трепал нервы Концевичу?

– В квартире Веры я нашла листок с телефоном некой Светланы Агренич. Марк выяснил, что это телефон отделения сбербанка, где оператором работала та самая Агренич. Она и рассказала, что много лет Вера Концевич отправляла деньги в Питер – на имя Прозоровой Александры Андреевны.

– А это еще кто?

– А это ее другая тетка, по отцу. Она жила и проживает до сих пор в Петербурге. Так случилось, что в декабре 1988 года, когда Вере было всего 14 лет, она родила девочку, Нелли. И отдала на воспитание своей тетке, Прозоровой Александре Андреевне. Поскольку ей стыдно было признаться своему жениху, Концевичу, что у нее есть дочь и что она нагуляла ее, когда сама была подростком, он так ничего и не знал. А она, когда вышла за него замуж стала регулярно отсылать деньги дочери. Вернее, не дочери, а тетке, которая ее воспитывала. От девочки ничего не скрывали, она все знала – вот еще один удивительный факт. Но когда Вера изредка приезжала в Питер вряд ли это можно было назвать встречей матери и дочери. Но они все равно ладили, относились друг к другу с нежностью. Вера рассказала обо всем этом Михаилу Нольде, попросила его, если вдруг с ней что-нибудь случится, найти Нелли и рассказать, что произошло с матерью. Но он не сразу выполнил эту просьбу. Он считал, что девочке вовсе не обязательно знать о том, что приключилось перед тем, как умерла ее мать. Он щадил ее чувства. Да и тетка эта, Прозорова, тоже не знала подробности трагедии. О смерти Веры в Питере узнали от Чернозубовой из Подлесного. Вот и получается, что Вера умерла, ее похоронили в Подлесном, а Веткин навсегда, как казалось Нольде, погребен в могиле Веры Концевич. И ничего бы не было, не отправься Михаил Нольде как-то раз в Петербург, по делам. Он решил заехать и посмотреть на дочку Веры. И был очень удивлен, когда увидел перед собой не маленькую девочку, а красивую двадцатилетнюю девушку – точную копию своей матери. Они познакомились, он остановился у нее, прожил примерно неделю. И однажды, расчувствовавшись, рассказал о том, как угробил ее мать Анатолий Концевич. Его рассказ произвел на Нелли огромное впечатление. Она несколько ночей не спала, представляя себе все те ужасы, которые пришлось испытать Вере.

– И решила отомстить? Убить его, что ли?

– Нет. Она хотела, чтобы он испытал страх.. настоящий страх. Она попросила Нольде, который успел влюбиться в нее, помочь ей отомстить. План был простой. Зная, насколько они похожи с Верой, она решила сыграть на этом. Конечно, она понимала, что рано или поздно ее увидят люди из окружения Концевича. Ей нужны были документы, причем такие, чтобы никто и ничего не понял – Вера ли это или же с посторонний человек. Если бы она показала свой паспорт, то рано или поздно выяснилось бы, что она – ее дочь.

И тогда Михаил обратился за помощью к отцу. У него была знакомая девушка, Вероника Парусникова, можно сказать, падчерица, которая как-то слишком уж неожиданно, вроде как по большой любви, сбежала с дрессировщиком змей. Авантюристка, словом. Заставила его цирк бросить, контракт расторгнуть, подавай ей Америку. Спустя неделю она позвонила Юлию Нольде и попросила присмотреть за ее квартирой. У нее еще до отъезда история такая случилась. Она потеряла паспорт, ей выдали новый, а потом старый нашелся. Так вот, она уехала, Нольде привел в порядок квартиру, нашел паспорт, спрятал его в надежное место, а квартиру сдал квартирантам. Деньги он откладывал на тот случай, если Вероника объявится. То есть поступил так, как и положено в таких случаях. И в тот момент, когда в Саратов приехала из Питера Нелли (ее фамилия, кстати, Рыбакова), Нольде и дал ей на время ее измывательства над Концевичем паспорт этой самой Вероники Парусниковой. Вклеили туда ее фотографию, короче, состряпали липовый документ.

– И что потом?

– А потом началась страшная игра. Как она рассказывала потом Марку, поначалу ей доставляло мстительное удовольствие пугать Концевича, хотя режиссер из нее – никакой. Михаил Нольде дал ей ключи от квартиры Концевича, которые сохранились у него еще с того дня, как Вера умерла, и Нелли, беспрепятственно проникая в квартиру, то кассету поставит, где Вера в кадре, то из баллончика прыснет, то с помощью Михаила пытается сделать вид, что Анатолия хотят убить. Еще про туфли придумала. Туфли эти, между прочим, она взяла из шкафа в их квартире, просто Анатолий не помнил, где они. Да, один раз она вообще пришла к нему на работу и, пользуясь отсутствием секретарши, напугала его, появившись с животом, словно Вера вернулась с того света. Словом, сработано все было грубо, неумело, но как убедительно!

– Да Концевичу хватило. Постой, а кто же убил Ларису Боткину?

– В последний раз, когда мы с Марком хозяйничали в квартире Концевича, я заметила там на вешалке женский жакет, а в кармане записку: «В 21.00. Люблю. Твой О». Мы с Марком и до этого подозревали, что Лариса изменяет Анатолию, но никак не могли вычислить, с кем. Директор школы рассказала историю о том, как расстроилась Лариса, когда однажды, уже перед тем как выйти из школы, порвала чулок. Видно было, что она собирается на свидание. Но не с Концевичем. А тут вдруг эта записка. Мы ломали голову, кто бы это мог быть, и вдруг Анатолий звонит нам и говорит, что вспомнил, где видел азалептин. У Маевых. У Татьяны Маевой отец долгое время болел. Она несколько лет оплачивала ему сиделку, покупала лекарства. А потом он умер, а лекарства скопились. Выбрасывать она не решилась, часть оставила дома, а часть отдала на хранение Вере. Марк допускает вероятность того, что она приберегла это лекарство для неверного мужа.

– Как странно – дала на хранение?

– Марк говорит, что у всех женщин в голове – тараканы.

– А дальше? Отец умер, лекарства отдала, и что?

– А то, что записку Ларисе Боткиной дал Олег Маев, муж Татьяны.

– Олег Маев – любовник Ларисы! Но кто же убил ее? Неужели его жена?

– Да. Она, зная, что Концевич сходит с ума из-за воскресшей Веры и что все, что с ним происходит, связано с ее местью, решилась воспользоваться ситуацией и расправиться со своей соперницей… Вроде как Вера вернулась и убила любовницу мужа. Она же и письмо Концевичу подкинула, мол, то же самое будет и с тобой.

– Она что же, тоже думала, что это Вера?

– Она ничего не думала. Она просто сгорала от ревности, не находила себе места. Она так люто ненавидела Ларису, что готова была разорвать ее на части… Людоедка какая-то. Подслушивала телефонные разговоры мужа с Ларисо и отлично знала, что та не может уснуть без снотворного. В ту ночь, когда Марк вместе с Анатолием и Лёней Охрименко были в ресторане и запивали водкой кладбищенскую историю, Татьяна Маева пришла в гости к Ларисе, предложила ей выпить, а потом незаметно подменила капсулы. За рюмкой коньяку сказала, что давно уже не любит своего мужа и спокойно отдаст его, Ларисе.

– Но откуда ты все это знаешь?

– Она сама рассказала.

– Как это?

– На днях пришла с повинной. В принципе, мы уже все разгадали, оставалось только ее задержать, и тут Марку позвонили и сказали, что она хочет давать показания. Она вздорная, ужасно ревнивая женщина. Любительница выпить. У нее есть знакомый адвокат, вот она с ним и поговорила. Он посоветовал признаться, чтобы срок был поменьше.

– А что с Концевичем?

– Понимаешь… Эта Нелли Рыбакова, как и ее мать, пьет кофе с лимоном. Это необъяснимо, но это так. Я потом у нее спрашивала: нарочно она тогда, в кафе, куда мы пришли с Концевичем, заказала лимон? Оказалось, она не знала, что ее мать любила кофе с лимоном, просто сделала обычный заказ. Но Концевич, увидев это, принял Нелли (а в то время Веронику) за Веру и бросился к ней – просить прощения.

– А что с настоящей Вероникой Парусниковой?

– Она бросила своего дрессировщика, предварительно сделав его нищим, продав его змей. Хотя я до сих пор не могу понять, кому понадобилось этих змей покупать. Думаю, она их просто распустила. Так вот, есть такая информация, что она ударилась в религию, укатила не то в Канаду, не то в Австралию. Но это нас уже не касается.

– Так что с Анатолием? Он жив-здоров?

– Жив, да только не очень-то здоров. Но он еще не старый, подлечится, восстановится. Мне его почему-то совершенно не жалко.

– Мне тоже. А что Нольде? Я имею в виду отца?

– Он помогал сыну по мере своих возможностей, но с самого начала знал, что ничего хорошего из всего этого не выйдет. Что месть убивает душу. Он, может, и хороший доктор, да только не мужчина.

– Почему?

– А ты не понимаешь?

– Это сложный вопрос. Мало кто способен на такой поступок, который совершил его сын, откликнувшись на чужую беду. Этот Михаил Нольде сильно рисковал, когда согласился помочь Вере избавиться от тела.

– Согласна. Но он сделал это.

– Михаил Нольде женится на Нелли?

– Думаю, да.

– А его отец, после всего того, что произошло, как он будет относиться к Нелли?

– Он хороший отец, сына любит, а теперь полюбит и Нелли – у него нет другого выхода.

– А я думала, что Концевича хотят уморить, убить, чтобы завладеть его квартирой. Скажи, а Нелли ничего не будет за то, что она сделала по отношению к Концевичу?

– Нет. Тем более что и заявления от него никакого не поступало, и мы расследовали так, по дружески. А я-то и вовсе – из любопытства, ты знаешь. Другое дело – убийство Ларисы Боткиной.

– Знаешь, Рита, ты была права. Когда все знаешь и все разложено по полочкам, дело кажется таким простым. Я вот сказала тебе, что мне не жалко Концевича. С одной стороны, конечно, он во многом виноват, но, с другой… жалко. Я не удивлюсь, если в скором времени мы узнаем, что с ним случилось что-то непоправимое. Он сильно сдал в последнее время.

Маленькая Фабиола, на которую никто не обращал внимания, налепила между тем огромные, размером с ладонь взрослого человека, пельмени. Разложила их на столе и сказала, улыбаясь:

– Это папе.

…

Когда у ворот позвонили, обе женщины почему-то вздрогнули.

– Кто это? Марка нет. На улице уже вечер. Мира, пойдем вместе, а? Я сейчас возьму большой фонарь.

Под зонтом, за калиткой они увидели знакомый мужской силуэт.

– Рита, это я, Анатолий, – из сумерек выплыло бледное лицо. – Я буквально на минутку. Вот.

Он протянул ей небольшой бумажный пакет.

– Это вам с Марком. Путевки в Египет. Я все оплатил, вам надо будет только заполнить анкеты и связаться с оператором, телефоны на визитке. Ты же хотела в теплые страны. Знаю, как тебе надоел этот холод, да и отдохнуть вам нужно. Собственно говоря, я пришел сказать тебе спасибо.

– Входи, Толя, – Рита взяла его за руку. – Входи. Будем пельмени лепить. Заодно поговорим о Египте.