Вторая попытка для попаданки 2

Глава 15.1. Бал, страница 1 читать онлайн

Я смотрела в своё отражение и не узнавала себя.

— Ты выглядишь как сказочная принцесса, дочка, — сказала мама рядом, и я в чём-то даже могла с ней согласиться.

В зеркале отражался словно другой человек. Мои скромные наряды из плотных тканей сменились струящимся светло-зелёным платьем в цвет моих глаз, подчеркивающим талию, узкий торс и широкие бёдра. Прямые тёмные волосы были уложены в лёгкие кудри и отведены от лица, а лёгкий макияж завершал образ. Нам также выдали зелёные плащи, украшенные золотой окантовкой, специально для вечера. Я знала, что Эмме выдали такой же декорированный синий плащ, и, конечно, наши значки ликвидаторов были отполированы специально для церемонии.

На церемонию награждения пригласили родителей и близких ликвидаторов, и таким образом здесь оказалась моя мама. Папа решил не приезжать — говорил, что стесняется, но я знала, что на него давило общественное внимание из-за того, что я была ликвидатором и всех тех новостей, которые вышли после суда.

Макс оказался прав: появление мистера Марша в суде окончательно утопило Люсиль. Теперь никто не сомневался, что она действительно пыталась украсть мой артефакт, хотя дело и было отложено. Мистер Марш, вызванный сразу после миссис Шортен, и реакция Люсиль на своего подельника только подтвердили это. Вдобавок, репортёры каким-то образом узнали, что мистер Марш уже оставил заявление в городской страже.

Общественность вынесла свой вердикт — Люсиль была виновна. Им не нужен был вердикт судьи и присяжных, реакция девушки сказала всё. В глазах публики я приобрела невероятный статус, практически статус народного героя, теперь, когда многие знали, каким издевательствам я подвергалась в академии. Я была ликвидатором, участвовавшим в спасении "Драгоценности Астурии", высокоуровневым артефактором, изобретательницей усилителя, и ещё из нищей семьи.

Наиболее шокирующим для меня оказалось то, что Ардонская Академия официально исключила Люсиль, публично осудив её действия, хотя официально судебное дело не было завершено, его просто отложили. Академия сделала это из-за давления со стороны общественности, когда все грязные детали дела просочились в газеты. У нового главы факультета артефакторики постоянно спрашивали, безопасно ли отправлять студентов в академию, учитывая, что может случиться с их дипломными работами.

Негативное внимание прессы было заслуженным. Долгие годы академия закрывала глаза на издевательства и превышение должностных полномочий. Даже после моей официальной жалобы они ничего не изменили. Но теперь, когда я стала немного известной, они готовы были изображать деятельность.

Имя Макса часто мелькало в газетах, он добавлял истории остроты: аристократ десятого уровня, ликвидатор, первый холостяк Ардона. Люсиль считали наивной за её веру в то, что он обратит на неё внимание. Часть её дневников, где она изливала свою одержимость Максом, была опубликована отдельно и пользовалась невероятной популярностью.

Что-то в этом привлекало читателей: одержимость мужчиной, соперничество подруг, победа аутсайдера, выходца из простого народа.

Но в прошлой жизни репортёры точно так же восхищались Люсиль, умницей и красавицей, которая изобрела артефакт, внедрившийся почти во все сферы жизни, и стала знаменитостью.

Насколько я помнила, в прошлой жизни к этому моменту Люсиль уже организовала себе путешествие по теплым странам Критарского Альянса, останавливаясь в лучших гостиницах и апартаментах, и по возвращению приобрела двухэтажные апартаменты в Монфорте.

А сейчас она находилась в больнице, скрывалась от репортёров, и даже её родители почти не покидали дома.

***

В огромном бальном зале было не протолкнуться, и как только я вошла сквозь широкие двойные двери, меня оглушил звук фотокамер. Мы с мамой позировали вместе, хотя она немного стеснялась. Впрочем, это трудно было назвать позированием - мы просто помахали репортёрам.

Столица изменила маму, немного вытеснив ту замкнутость, которая была присуща ей в Сортоне. Она даже начала переписываться с подругами из родного города, перестав постоянно бояться их мнения. Видимо, расстояние сделало их слова менее значимыми для неё.

Видеть её такой спокойной приносило мне радость. Я надеялась, что и в семейных отношениях с отцом она стала более уверенной и высказывается, если ей что-то не нравится.

— Мисс Айви Браун, миссис Рамона Браун, добро пожаловать, — обратился к нам мастер церемоний. — Я оставлю вас в надёжных руках Темпи. Если у вас будут какие-то вопросы, всегда можете обратиться к ней.

Темпи была служанкой во дворце, но не простой, а старшей, знающей, к кому обратиться в случае проблем. Сегодня она присматривала за мной, моей мамой и ещё несколькими приглашёнными гостями.

По пути к нам постоянно пытались подойти репортёры, но Темпи уверенно говорила им, что у них будет возможность пообщаться с ликвидаторами после торжественной части, и вела нас к столу с закусками, где уже стояли несколько моих друзей.

Большинство из нас не знали, как себя вести, но я намеревалась извлечь из этого дня максимум. Я надеялась найти подход к самой "Драгоценности Астурии", через Тома. После официальной церемонии она должна была пригласить нас на менее официальное чаепитие — только тех, кто спас её. И в этой атмосфере я собиралась повторить для неё её же слова из прошлой жизни, которые, как она считала, изменили её жизнь, надеясь, что это хоть немного исправит изменения, вызванные тем, что её спас не Себастьян Торн.

Тед Фуллагар тоже будет здесь. Нападение на министра безопасности произошло, как и было описано в записях его предка Уилмера, и конечно же, Тед Фуллагар выступил в роли спасителя.

Внимательный и серьёзный взгляд Себастьяна Торна с другого конца зала заставлял меня чувствовать себя увереннее. Сейчас он больше верил в то, что Фуллагар действительно знает будущее. К сожалению, это означало, что министр безопасности, вероятно, теперь является сторонником Теда Фуллагара и, возможно, его введут в “Круг”.

‍ ‌‌ ‌‌‌ ‌ ‌‌ ‌ ‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌ ‌ ‌ ‌‌‍

Внезапно все репортёры устремились к большим двойным дверям, и я проводила их глазами — в зал входил Том Ашвелл с семьёй.

Родители Тома полностью соответствовали нашим ожиданиям: высокие, стильные, в прекрасной форме, с нашивками рода, как и положено аристократам. Однако, настоящей звездой сегодняшнего дня был сам Том, чьи фотографии украшали обложки почти всех газет на протяжении последней недели. Вокруг него и его семьи сразу же собралась большая толпа слуг, которые быстро отогнали репортёров и проводили их во внутренние помещения.

А за ними… осторожно, словно преступница, следовала Лэйси Рафферти, девушка Тома. На её лице была видна растерянность, и она была совершенно одна.

Хотя нет, не прошло и минуты, как к ней подошла Темпи и вскоре привела заметно расстроенную Лэйси к нам.

— Всё в порядке? — я тут же обратилась к Лэйси. Очевидно, она прибыла с Томом как его девушка, но по какой-то причине их разделили. На ней было платье с длинными рукавами, скрывающее браслет Ашвеллов, который, как я знала, она почти никогда не снимала.

— Привет, Айви, — Лэйси улыбнулась мне как старой знакомой. — Да, всё хорошо.

По её лицу было видно, что всё совсем не так хорошо, как она говорит, но она явно не была готова делиться со мной своими переживаниями. Лэйси Рафферти видела меня в самый уязвимый момент моей жизни, именно она привела Тома и Эмму в уборную тогда, когда Майкл и Присцилла в академии решили избить меня и остричь мои волосы. Мои чувства благодарности к Лэйси были искренними, но она, видимо, не знала меня достаточно хорошо, чтобы доверять. Вместо этого Лэйси профессионально сменила тему и завела разговор о грядущих изменениях в академии после серии статей, вышедших после моего судебного слушания.

Из всех присутствующих моя мама стеснялась больше всех. Однако семья Эммы оказалась очень дружелюбной, и вскоре у них завязался разговор о том, что они не ожидали, что их дети станут ликвидаторами, и о том, где они живут. Я немного успокоилась, поняв, что смогу оставить маму одну, если понадобится.

Сама Эмма выглядела великолепно, одетая в струящееся платье, подобное моему, но с более пышной юбкой. Её волосы были убраны, открывая тонкую шею и ключицы. От Эммы приятно пахло — ванилью, и мне хотелось её обнять, настолько она была милой и миниатюрной.

Подруга постоянно смотрела в сторону двери, словно ожидая кого-то, и я была уверена, что она ждала Билли. В бальном зале царила волшебная атмосфера, я никогда не видела, чтобы мои друзья выглядели такими красивыми. Впереди нас ждали долгие часы танцев, церемоний, наград и речей.

Мы взяли по бокалу шампанского, и со временем Лэйси немного расслабилась. Я постоянно осматривала зал, ожидая появления принцессы или Теда Фуллагара, оставаясь в лёгком напряжении.

— Ты в порядке, Лэйси? На тебе лица нет, — спросила Эмма.

И в этот раз Лэйси ответила.

— Я не понимаю, что происходит… Мне сказали не входить одновременно с Томом, строго не демонстрировать браслет. Сказали, что я не смогу танцевать с Томом первый танец. А сейчас их и вовсе увели куда-то, и я здесь совсем одна.

— Мы постараемся быть рядом с тобой, Лэйси, если нас не отвлекут, — пообещала Эмма девушке. — Уверена, это просто временное недоразумение, и вскоре Том к нам присоединится.

Я совсем не разделяла оптимизма Эммы.

Демонстративное выделение Тома было слишком знакомым. Так же, когда-то в прошлой жизни, выделяли Себастьяна Торна.

Однако, если командира видели рядом с принцессой как отеческую, лидерскую фигуру, то Том был другим. Молодой, красивый, успешный, с идеальной репутацией, из старинной аристократической семьи.

Я уверена, Лэйси чувствовала, что что-то было не так. Женское сердце просто знает и видит, и она осознавала, что происходящее сейчас ненормально.

Если бы к ней относились так, как положено относиться к девушке “спасителя Драгоценности Астурии”, той, кто много лет носила его браслет, её не оставили бы одну среди нас, уведя Тома в сторону. И хотя она пыталась скрыть свои чувства, нацепив смелую улыбку, я видела страх и неуверенность в её глазах. Лэйси понимала, что сегодняшний день не принесёт ей счастья.

Но вечер сюрпризов на этом не закончился.

— Нет... — прошептала Эмма дрогнувшим голосом, обернувшись к входным дверям, и я последовала её примеру.

А после шокированно выдохнула.

Я не могла поверить своим глазам.

Сквозь массивные двойные двери в зал вошёл Билли со своей семьёй, друг выглядел потрясающе в идеально сидящем смокинге, с тёмно-зелёной рубашкой под пиджаком.

Рядом с ним стояла девушка ангельской красоты, с фарфоровой кожей, которую лишь украшали едва заметные веснушки. Её длинные тёмные волосы были уложены в сложную причёску, а невероятные синие глаза сияли особенным светом.

Эстер.

Я не могла поверить в происходящее.

Эстер смотрела на Билли с бесконечной любовью и нежностью, но сам он выглядел несколько неуверенным, словно искал кого-то взглядом. Он не сразу узнал Эмму, стоявшую рядом со мной.

Такая реакция была сегодня не редкостью, нас никогда не одевали профессиональные модистки, и мы никогда не выглядели так хорошо, как сегодня. Увидев Эмму, Билли застыл, не сводя с нее глаз.

Ласковое прикосновение к плечу, звонкий смех и взгляд, полный ожидания, — Эстер попыталась отвлечь Билли, и тот словно через силу смог перевести взгляд на свою, видимо, девушку.

Миниатюрная целительница рядом со мной теперь смотрела в пол. Маленькие кулачки сжимали и разжимали шифоновую юбку ее красивого платья, и она словно не дышала.

— Эмма… — тихо прошептала я, и подруга, услышав меня, сорвалась, и быстро ушла в один из коридоров.

Я растерянно подняла глаза на Лэйси, которая видела всю ситуацию и сразу всё поняла.

— Иди за ней, — сказала она.

Не желая оставлять Лэйси одну, я отвела её к своей маме и родителям Эммы. Это было лучше, чем оставлять её одну. Я заметила, что Элайджа, наш второй стихийник и хороший друг Тома, уже был здесь со своей семьёй. Сделав страшные глаза и скосив их на Лэйси, я дала ему понять, чтобы он присмотрел за ней, если что, и поспешила за подругой.

В первой богато украшенной уборной никого не было, зато из второй я услышала тихий плач, будто Эмма пыталась сдерживать себя и не издавать никаких звуков.

— Эмма, пожалуйста, открой. Это я. Я просто обниму тебя, не буду ничего спрашивать, если ты не захочешь, обещаю.

Не получив ответа, я вновь постучала.

— Тогда я просто сяду рядом с дверью и буду ждать, пока ты выйдешь.

Но этого не понадобилось. Услышав мои слова, Эмма открыла дверь, и перед моим взглядом предстало заплаканное лицо подруги. Ее прическа была слегка встрепанной, но макияж, который нам наложили, явно был закреплен магией и не испортился, несмотря на то, что глаза подруги были красными и слегка опухшими.

Я крепко обняла худенькую девушку, и Эмма утопила свое лицо в моем плече. Она едва заметно тряслась, тихо всхлипывая.

Уборная во дворце была шикарной. Здесь стояли кожаные скамейки на кривых ножках, и я утянула туда Эмму, предварительно закрыв дверь.

А после я дала ей выплакаться.

Гладила ее по голове, по плечам, не говоря ни слова, просто позволяя ей выплеснуть свою боль.

— Скажи мне, я дура, Айви? — хрипло спросила Эмма.

— Нет. Почему?

— Мы… провели вместе ночь два дня назад. Я не спрашивала его про Эстер, боялась узнать правду, даже не подумала… Какая же я дура… — Эмма вновь отвернулась и еле слышно всхлипнула.

— Тшш, ты не дура. Ты доверилась своим чувствам. Это нормально, Эмма, ты не могла знать, что случится… и Билли, если он в отношениях, то это он должен был остановиться, а не ты.

Услышав это, Эмма заплакала еще сильнее. И пока я утешала ее, в моей голове стал созревать план.

***

Я не позволяла Билли приближаться к Эмме, стараясь не оставлять её одну, и также держалась ближе к Лэйси.

Получился своего рода клуб разбитых сердец.

А я ведь думала, что этот день будет одним из самых счастливых в нашей жизни, что мы будем вместе отмечать свои достижения, знакомить родителей друг друга и вторых половинок.

Эстер все это время не отпускала руку Билли и смотрела на него невинными наивными глазами. Я проклинала себя за то, что не рассказала Билли всё. Не сказала ему, что она использовала профессора Диксона для поступления, подделала уровень и получила стипендию. Я лишь упомянула, что у них были отношения, не вдаваясь в подробности, чтобы не ранить друга. И теперь мне казалось, что Эстер сумела как-то извратить ситуацию так, чтобы выставить себя жертвой.

В какой-то момент глаза Билли загорелись решимостью. Он оставил Эстер с родителями и направился к нам, но я, глядя ему в глаза, отрицательно покачала головой. Никаких сомнений и недомолвок, я осознанно не оставляю Эмму одну, чтобы он не смог поговорить с ней, неважно что он собирался сказать. Потому что она попросила меня.

— Их величества, король Одалрик и королева Вильгельмина, вместе с кронпринцессой Лисанной Рианон! — громко объявил мастер церемоний, и я вздохнула — наконец-то начнется официальная часть.

К этому моменту в зале уже собрались все, кто должен был присутствовать: представители знати, родственники королевской семьи, знаменитости, владельцы компаний и их семьи, зажиточные придворные, представители парламента и даже дальние родственники королевских семей соседних государств. Сегодняшний бал был редкостью в Астурии, такие мероприятия теперь происходили нечасто, и я понимала, что причина, по которой король Одалрик решил устроить это торжество, была не случайна.

Он стремился возвысить ликвидаторов, повысить их статус среди населения, сделав их героями в глазах общества.

С другой стороны зала, так далеко от нас, что я их сразу и не заметила, находились Том со своей семьёй и Макс… вместе с отцом. Тед Фуллагар пока не заметил меня, и я надеялась, что все так и останется.

Мастер церемоний потребовал тишины, и вскоре громкий голос короля, возможно, усиленный магией, разнесся по бальному залу.

— Сегодня мы празднуем спасение кронпринцессы Лисанны Рианон ликвидаторами, которые справились с тенями без помощи "куполов Фуллагара", продемонстрировав невероятный профессионализм и храбрость. Члены отряда по борьбе с тенями ежедневно рискуют своей жизнью ради безопасности королевства. Я пришел к выводу, что несправедливо скрывать их лица.

Король говорил с идеальным ритмом, явно имея большой опыт публичных выступлений. Его речь была взвешенной и громкой, но в то же время короткой, чтобы удержать внимание слушателей.

Я отметила, что он сделал особое ударение на том, что мы справились с тенями без помощи куполов. Интересно, как на это отреагирует Фуллагар старший?

— С сегодняшнего дня, по моему королевскому указу, каждый представитель отряда по борьбе с тенями в Астурии будет работать открыто, не скрываясь. Их мужество и преданность заслуживают нашего признания и благодарности.

Король закончил тем, что каждый, кто участвовал в спасении наследной принцессы, будет награжден орденом Стража Королевства, особой наградой, не использовавшейся уже несколько десятков лет. Зал взорвался овациями после короткой речи короля, репортеры направили объективы своих камер на короля и на нас, и я постаралась изобразить максимально спокойное, полное достоинства лицо.

Вскоре после речи короля раздались звуки вальса.

Сегодняшний бал был традиционным, открывать его должны были члены королевской семьи, а затем к ним разрешалось присоединиться и нам, героям вечера. Группа молодых высокоуровневых магов станет очень популярной среди простого народа; молодые девушки в школах и академиях будут выбирать своих “любимчиков” и даже спорить о том, кто из ликвидаторов самый лучший. Как правило, "лучшесть" определялась внешностью и манерой поведения ликвидатора, иногда его уровнем, а не его внутренними качествами, хотя были и исключения.

Сейчас репортёры готовились писать отчёты о том, с кем будут танцевать ликвидаторы, члены королевской семьи и остальные присутствующие. Появление здесь с девушкой или молодым человеком было сопоставимо с публичным объявлением о отношениях, а любое необычное поведение тоже замечалось журналистами.

Многие девушки поглядывали на Макса и Тома с ожиданием, надеясь, что они пригласят их на танец. Остальные ликвидаторы, особенно высокие и симпатичные, также привлекали внимание присутствующих представительниц прекрасного пола.

Я почувствовала небольшую боль в левой руке — настолько крепко вцепилась в меня Лэйси, стоящая рядом.

И я понимала почему.

В середине бального зала, рядом с королевской четой, появилась ещё одна пара танцующих — тоненькая "Драгоценность Астурии", принцесса Лисанна Рианон, и высокий, мужественный лорд Том Ашвелл, тот, кто на руках вынес её из кареты и на глазах у всего города доставил во дворец.

Девочка смотрела на Тома влюблёнными глазами, в этом не было никаких сомнений.

Она была ещё ребенком, но уже могла влюбиться, наивной детской любовью. И главное, она была той, ради кого родители сдвинут горы, лишь бы сделать дочку счастливой. Я не сомневалась, что приказ спрятать браслет Лэйси под длинными рукавами исходил именно от королевской четы, и по той же причине о существовании девушки "забыли" репортёры.

Лэйси стояла рядом со мной, побледневшая как призрак; даже её губы казались белыми. Она не сводила глаз с пары в центре зала, как и все присутствующие. Я боялась даже представить, что она сейчас чувствует.

В прошлой жизни, в этот самый момент, Том наверняка держал её за руку или обнимал за талию, готовый вывести свою любимую в центр комнаты. В той жизни принцесса не танцевала с родителями, оставаясь в стороне, как и на всех предыдущих подобных мероприятиях.

Вскоре к танцующим присоединились другие пары, после того как репортёры сделали достаточно снимков королевской семьи. Я проводила глазами Эстер и Билли, пытаясь придумать повод выманить её в отдельную комнату. Я знала, что после трёх танцев будет небольшой перерыв, а после девяти нас вызовет к себе принцесса, чтобы лично поблагодарить. По крайней мере, так было в прошлой жизни, и я не собиралась упускать этой возможности.

Значит, нужно открыть Билли глаза на правду об Эстер до этого.

Краем глаза я заметила, что к нам приближались несколько человек, среди которых были Нил и Зак.

— Извините, я заберу у вас Айви ненадолго, — Макс быстрыми шагами подошёл к нам и буквально выдернул меня из рук Лэйси, оставив растерянных девушек за моей спиной. Я бросила на них извиняющийся взгляд, но решила не устраивать сцену.

— Какого?.. — тихо прошептала я, не желая привлекать к нам внимание. Однако это было неизбежно — вокруг было много репортеров, отмечавших каждое движение высокопрофильных ликвидаторов. Макс сразу же стал одним из них за счёт своего аристократического статуса и невероятного уровня, а я — из-за своего пола и шумихи вокруг моего судебного дела.

— Тише. Веди себя так, будто всё в порядке. Мой отец здесь, — глаза Макса были неожиданно серьёзными, даже взволнованными, без обычной нагловатой уверенности.

— О чём ты? — я не понимала, почему он выглядел настолько серьёзным. Я знала, что здесь был Тед Фуллагар, но это было ожидаемо, и Себастьян Торн давно готовился к его возвращению.

Макс изобразил на лице уверенную восхищённую улыбку. Когда мы оказались в самом центре зала, он положил одну руку на мою талию, а не на спину, как предписывали приличия. Он сделал это очень медленно, провёл рукой сверху вниз, а потом закружил меня в вальсе.

Танцевать я умела не очень хорошо, хоть и готовилась к сегодняшнему дню, но Макс был опытным партнёром, и я просто доверилась ему.

— Ты выглядишь потрясающе, — низким голосом сказал он. — Наконец-то в моих руках.

— Макс, что случилось? — я чувствовала, что что-то произошло, поэтому не позволяла себе отвлечься на его голос и запах, на его руки и дерзкие, как обычно, слова.

— Я слышал разговор отца с владельцем "Астурии Сегодня". Отец в бешенстве от всего, что сейчас происходит. Он вернулся только вчера и считает всё происходящее полным фарсом, — Макс обвёл глазами бальный зал, ликвидаторов, придворных, приближенных к элите. — Отец сказал, что собирается сделать важное объявление сегодня. Он разработал несколько вариантов плана в зависимости от твоего поведения. Я услышал только часть из них, но под конец сегодняшнего дня он собирается объявить, что вы обручены.

Обручены?

Неужели он говорит это серьёзно? Что это даст Теду Фуллагару?

— Айви, делай вид, что всё хорошо, — тихо попросил меня Макс, натягивая на лицо спокойную довольную улыбку. — Помни, что нас постоянно фотографируют.

Я постаралась расслабиться, следовать ритму, но в голове никак не укладывалось то, что сказал стихийник.

— Но зачем ему это нужно? Чего он этим добьётся? Я же сразу всё буду отрицать и устрою скандал, — тихо прошептала я в ответ.

Макс криво усмехнулся, словно мой ответ показался ему невероятно наивным.

— Он разработал несколько вариантов, и в большинстве из них ты не сможешь ничего ответить. Постарайся есть и пить только то, что стоит на столах, не принимай ничего из рук слуг. А ещё лучше — ешь только из моих рук, — он вновь улыбнулся, той самой типичной для Макса улыбкой, но в его глазах по-прежнему была тревога. — “В идеале”, как он сказал, он скомпрометирует тебя и позволяет репортёрам "случайно" вас обнаружить. Если он не сможет до тебя добраться, то просто сделает объявление отдельно, когда ты не сможешь сразу опровергнуть это. В любом случае, если это попадёт в газеты завтра, тебе будет очень непросто.

Я вновь сбилась с ритма, и Макс крепче сжал меня, так что мои ноги почти не касались пола во время смены шагов. Его рука прожигала мою талию через тонкую материю платья, а взгляд внимательно изучал каждую эмоцию на моём лице. Затем, поняв, что на нас смотрят, он снова улыбнулся.

— Макс... — я подняла на него глаза. — Ты же не обманываешь меня?

Макс не сбился с шага, но его сердитый выдох выдал негодование и обиду.

— Я никогда не врал тебе, Айви. И не собираюсь. Лучше скажи мне, почему отец так фиксирован на тебе?

Потому что он думает, что я пришла из будущего.

Я не могла объяснить это Максу, Себастьян Торн запретил обсуждать это с ним. Даже если бы могла, делать это во время танца было бы безумием. Мне срочно нужно было найти командира, но его не было видно в зале.

— Возможно, это из-за моего артефакта, — тихо произнесла я, оглядываясь. — Где командир?

У Макса был другой командир, хотя мы и входили в одну структуру.

— Торна вызвал к себе Его Величество, — глухо сказал Макс, а затем внезапно притянул меня ближе к себе, коснувшись своим лбом моего.

Наши лица оказались близко, неприлично близко друг к другу для такого мероприятия. От растерянности и волнения я почти забыла дышать. Сбоку раздались вспышки камер, и я скосила глаза на репортеров.

— Не смотри на них, Айви. Смотри на меня, — голос Макса впервые за сегодня показался взволнованным, и он не мигая смотрел в мои глаза. — Давай изображать отношения. Даже если Торн придумает что-нибудь, это будет временное решение, а я предлагаю тебе постоянное. Отец не посмеет сделать официальное заявление, потому что знает, что его будут сравнивать со мной. Никто в здравом уме не поверит, что ты выберешь его, когда у тебя есть я. А он ни за что не выставит себя посмешищем.

От близости Макса и его слов мне было трудно сосредоточиться. Мне нужно было время, обдумать ситуацию и всё решить. А Макс, похоже, уже всё решил. За его спиной я заметила его отца. Тед Фуллагар не сводил с нас взгляда, и его глаза были полны ярости и презрения.

Но он смотрел не на меня, он смотрел на своего сына.

Он ненавидел Макса.

И я поверила. Решилась.

— Мы будем только изображать отношения, Макс. И закончим этот фарс сразу же, как будет безопасно.

Макс не успел ничего ответить, потому что музыка закончилась. Проводив меня к нашим, он передал меня в руки Лэйси и Эммы под удивлённые взгляды ликвидаторов — никто не ожидал, что мы внезапно начнем вести себя как пара. Даже Эмма смогла немного отвлечься и теперь смотрела на меня вопросительно и взволнованно.

Я лишь прошептала, что всё объясню позже, и оглядела зал, оценивая, кто из присутствующих может помочь или помешать моему сегодняшнему плану.

Принцесса беседовала с родителями Тома, улыбаясь широкой детской улыбкой. Самого Тома я не видела, так же как и командира. Впрочем, было поздно что-то менять — я согласилась изображать отношения с Максом, и он, казалось, был серьёзен в своей помощи. Королева Вильгельмина восседала на втором троне на небольшом возвышении, обсуждая что-то с группой приближённых и не спуская строгих, контролирующих глаз с принцессы. Тед Фуллагар стоял в окружении незнакомых мне аристократов, полностью игнорируя своего сына.

А вот и Эстер. Она находилась рядом с родителями Билли, немного в стороне от остальных ликвидаторов и их семей. Она изредка улыбалась остальным ликвидаторам, но нарочито игнорировала меня и Эмму. И конечно, она держала Билли как клещ, не отпуская его рук и не позволяя ему общаться с другими. Если он и мог подойти к друзьям, то только с ней.

Но он не подходил. Его взгляд, направленный на Эмму, был полон отчаяния, будто он хотел объясниться, но не мог. В его глазах была такая боль и вина, что мне самой становилось неловко. Он даже не пытался скрывать свои чувства, надеясь поймать ответный взгляд подруги, которая теперь на него не смотрела.

Начался новый танец, и Эстер вновь увела Билли в центр зала. Я же почувствовала запах цитрусового мыла и услышала доброжелательное:

— Позвольте пригласить вас на танец, прекрасная незнакомка?

Передо мной стоял Зак, улыбаясь и протягивая свою руку. Он выглядел потрясающе в элегантном костюме, подчёркивающем его стройную фигуру, его рыжие волосы были аккуратно уложены, а тёплые карие глаза светились дружелюбием.

— Не сегодня, Зак, — ответил вместо меня Макс, который находился совсем рядом.

Рыжий стихийник взглянул на Макса со смешком.

— Поражаюсь твоей наглости, Макс. Может, позволишь девушке самой ответить?

В ответ Макс невероятно удивил меня. Вместо того чтобы вступать в конфликт, он тихо произнёс, почти просящим голосом.

— Так надо. Это в первую очередь ради безопасности и репутации Айви.

Зак нахмурился, не понимая, что происходит.

— Айви? Всё в порядке?

Я чувствовала лёгкое сожаление. Мне действительно хотелось узнать Зака поближе. Его открытая улыбка и доброжелательное поведение всегда создавали вокруг него атмосферу тепла и комфорта. Но Макс был прав, и сейчас точно было не время. Не после того интимного танца, который мы исполнили на радость всем репортёрам.

— Да, так нужно, извини — я постаралась изобразить уверенность в своём голосе, и увидела разочарование в глазах Зака.

Он уважал мое мнение. И удалился, пока я корила себя за то, что не узнала его поближе раньше. Но Макс был прав — если я решила сегодня изображать отношения с ним, нужно, чтобы меня не видели с другими мужчинами.

Краем глаза я заметила, как Нил, наш зельевар, увёл Эмму танцевать. Надеюсь, это хоть немного отвлечёт её от мыслей о Билли и Эстер, от того, что друг вступил с ней в близость, имея серьёзные отношения с другой девушкой. В конце концов, родители Билли явно были хорошо знакомы с Эстер, что означало, что их отношения длились как минимум несколько месяцев.

Возможно, мне не следовало вмешиваться, возможно, после этого мы перестанем быть друзьями. Но я хотела, чтобы Билли принял своё решение, зная всю правду. Если после того, как он узнает всё, он всё ещё захочет быть с Эстер, я больше не буду вмешиваться — это его выбор и его право.

***

— О чём ты хотела поговорить? — тихий, взволнованный голос Эстер послышался со стороны двери. Я слегка подскочила на своём стуле и сразу же уставилась на неё.

Девушка смотрела на меня почти с ужасом, не понимая, почему я передала ей записку, в которой было всего несколько слов: “Приходи во вторую гостиную в коридоре за нашей спиной, иначе я расскажу родителям Билли о том, как ты на самом деле поступила в академию”.

Отвратительный шантаж, но мне не было жалко Эстер. Я знала, что ни за что не расскажу ничего родителям Билли, ведь его отношения — это только его отношения, и я не имела права вмешиваться. Я просто хотела показать ему правду. И знала, что моих слов могло быть недостаточно.

— Хотела спросить, какие свои фантазии ты рассказала Билли, чтобы вновь увлечь его, — жёстко хмыкнула я. Пусть думает, что я полная стерва. Я и сама так себя чувствовала.

— Я не фантазировала… — её голос дрогнул. — Я просто рассказала ему правду. И он принял меня такой, какая я есть.

Она не уточняла, что именно было правдой, но утверждала, что Билли принял её. Она не знала, сколько я знаю, потому что я никому не рассказала, что услышала в тот день в кабинете профессора Диксона. Билли принял ту версию, которую она ему дала, но я ни за что не поверю, что, узнав всю правду, он всё ещё будет поддерживать Эстер.

— Интересно, какую версию правды ты ему рассказала, Эстер? — я откровенно блефовала, следя за её лицом, пытаясь угадать, что же она сказала. — Может, ты сказала ему, что я всё придумала? Или что ты делала это ради семьи, чтобы вытащить их из бедности? А может, ты обвинила во всём профессора Диксона? Сказала, что он вынудил тебя, шантажировал? Грозил отчислением?

По тому, как её бледное лицо стало ещё белее, я поняла, что попала в точку. Билли не мог не купиться на такую историю. Наверняка он пожалел “бедную” Эстер и был с ней из жалости.

— Это и есть правда, — её голос дрожал, и в глазах заблестели слёзы. — Он принудил меня, у меня не было выбора. Как ты можешь быть такой жестокой? В тебе что, совсем нет женской солидарности? Я и так мучаюсь от кошмаров, этот период навсегда останется со мной, — она всхлипнула и опустила голову, её плечи начали подрагивать.

Я была довольна, что смогла выяснить версию, которую она рассказывала Билли.

Но этого было недостаточно.

Мне нужно было больше.

— А ты рассказала Билли сколько тебе на самом деле лет? С каким уровнем на самом деле и как ты поступила в академию? Что твои отношения с профессором начались задолго до поступления?

Эстер подняла на меня взгляд, её глаза наполнились слезами. Надо признать, актрисой она была отменной, эдакий ангел нуждающийся в защите.

— О чём ты говоришь? Что за сумасшедшие истории? Я такая же стипендиатка, как ты. Не могу поверить, что у моего Билла такая жестокая подруга. Всё, что он говорил о тебе, оказалось неправдой...

Интересно, она называет его “Билл” - более жесткой и мужественной версией его имени. Однако так мы не сдвинемся с мёртвой точки. Мне нужно было найти другой подход, мне нужно было её признание.

— Ладно, не горячись, — деланно равнодушно отозвалась я. — Я не хочу расстраивать Билли, но мне нужны контакты профессора Диксона. Ты же с ним ещё общаешься?

Я блефовала, но Эстер не знала этого. Она стояла, опустив голову, её длинные тёмные волосы скрывали лицо. Она молчала.

Но и не уходила. Не спорила.

— Послушай, мы обе знаем, что ты с ним общаешься. Я прямо сейчас пойду к родителям Билли и расскажу им, что ты была в отношениях с профессором добровольно, спала с ним прямо во время занятий, и он готовил для тебя артефакт, для твоей дипломной работы на следующий год, и ты уже начала сливать в него свой поток. Или же мы можем решить вопрос по-хорошему — дай мне его контакты, у меня к нему рабочее предложение.

Эстер по-прежнему не поднимала голову, её хрупкое тело заметно дрожало. Тонкие пальцы нервно играли с краем её платья.

Я решила молчать и просто ждать.

В прошлой жизни Роберт часто так поступал со мной. Он намекал на то, что я в чем-то виновата, а потом молчал.

И я всегда приходила сама, с извинениями. Всегда. Иногда молчание и ожидание хуже любых слов.

Через две минуты, которые казались вечностью, она подняла голову.

— Я дам тебе его контакты. Пожалуйста, не говори ничего Биллу и его семье, — её голос был очень тихим, едва слышным.

А мне нужно было другое.

Поэтому я должна была говорить громко.

— Билли — мой близкий друг. Ты расстанешься с профессором Диксоном? Мне не нравится, что моему другу изменяют.

Синие глаза Эстер внезапно уставились на меня с огромным напряжением. Она буквально пыталась прочесть меня, но я старалась не показывать никаких эмоций.

Я блефовала, не зная, встречается ли она всё ещё с профессором.

— Хорошо, я расстанусь с ним, — её голос был полон нетерпения, который так отличался от того пугливого тона которым она разговаривала со мной буквально минуту назад. — Но если ты кому-нибудь расскажешь, если предашь наше соглашение, я скажу, что тебе было известно всё с самого начала, но ты молчала, потому что шантажировала меня, чтобы добраться до профессора Диксона, ради своих корыстных целей. Такой вот ты “хороший” друг. Ты поняла меня?!

Я была настолько ошеломлена её тоном, что не сразу отреагировала. А потом на моих губах начала появляться медленная, довольная улыбка.

Она всё подтвердила.

— Можешь отпустить его, Макс, — громко попросила я. Дверь из соседней комнаты открылась, впуская Макса, который все еще держал Билли за плечо. Нижняя часть лица Билли была слегка покрасневшей, словно Макс в какой-то момент закрыл ему рот, чтобы не выдать их присутствия.

Но сейчас Билли выглядел спокойным. Его совершенно точно не нужно было удерживать. Он выглядел... сдавшимся. Не знаю, сколько он услышал, я попросила Макса привести его сюда почти сразу после того, как ушла сама, но голос Эстер во время нашего разговора был тихим, кроме самой последней части. Зато я старалась говорить громко и отчётливо.

Эстер, увидев Билли, прижала руки ко рту и рухнула на пол, сразу же начав плакать.

— Билл, любимый! Как хорошо, что ты меня нашёл, ты не представляешь, что она мне наговорила, — её голос дрожал, а невероятные синие глаза были влажными. Её миниатюрное тело заметно дрожало, и даже мне захотелось подойти и убедиться, что с ней всё в порядке.

Но Билли не обратил на это внимание. В его глазах была пустота, словно оттуда исчезла вся жизнь и радость. Я причинила ему огромную боль, и это знание съедало меня изнутри.

Но если бы я не сделала этого, я жалела бы ещё больше.

— Билл… — тихо прошептала Эстер, понимая, что он не собирается к ней подходить. — Билл, пожалуйста, Билл… — она горько заплакала. — Говори со мной, пожалуйста. Мы справимся со всем, мы справимся, вместе…

Но друг вместо этого подошёл ко мне.

— Это было очень жестоко, Айви, — тихо сказал он.

— Я знаю, — прошептала я. — Я знаю. Ты понимаешь, почему я это сделала. И если бы я была в такой же ситуации, я хотела бы знать. Если я окажусь в такой ситуации, я хочу, чтобы ты сделал то же самое.

С этими словами я вышла, оставляя их разбираться вдвоём. По крайней мере теперь он сможет принять решение, зная всю правду.

— Ты всё сделала правильно, — сказал Макс, следуя за мной. Его слова прозвучали искренне, и он, видимо, прочитал по моему лицу, насколько трудно мне дался этот разговор с Эстер.

— Ну конечно… — договорить я не успела. Макс схватил меня за талию и прижал к себе, успев немного облапать. Прежде чем я успела возмутиться, из коридора появились двое репортёров, которые сразу же с интересом уставились на нас. Один из них оказался настолько наглым, что достал громоздкий фотоаппарат и сделал снимок.

А я… позволила себе расслабиться в руках Фуллагара. Он делал это, чтобы защитить меня, и он был прав. Тед Фуллагар не рискнёт вызвать насмешки, не рискнёт объявить меня своей невестой. Он не вступит в открытое противостояние со своим сыном.

Этот день шёл совсем не так, как я планировала, но пора было добиться моей главной цели на сегодня. Торжественная часть начнётся через три долгих танца, и мне нельзя было упустить эту возможность.

***

Большое спасибо за награды, Татьяна Хрисанова, Марина Савенко, Елена Лескина, Юрий