Вторая семья моего мужа (СИ)

Глава 18. Кира

Никогда, я больше никогда не буду рожать. Восемь часов сумасшедших схваток, где я рыдала и стонала. Саша-умничка, стойко держалась, пытаясь облегчить мои страдания. Массировала поясницу, поила водой и даже пела для меня. Певица из нее так себе, чем очень меня веселила. Успевала снимать видосики, пока я потная и злая скакала на фитболе. Когда совсем выбилась из сил, согласилась на эпидуралку.

Сами роды прошли отлично, видимо, сказалось спортивное прошлое, на вторую потугу я родила свою принцессу. Розовощекую и горластую Раевскую Ярославу Макаровну.

Капилляры на щеках полопались, я совершенно ослабела и тяжело дышала. Когда малышку приложили к груди, не смогла сдержать слез и разревелась от счастья. Боже, какое это счастье, появление нового человека на свет. С крохотными пальчиками, пухлыми губками и милым носиком.

Спустя некоторое время нас отвозят в палату, Сашка уже там, ждет меня.

— Ну, как ты? Живая, мать?

— Живая! — выдыхаю я.

— Дашь подержать? — тянет руки к свертку.

— Конечно! — улыбаюсь я. Это необычные ощущения, теплый комочек и безграничная любовь, которая мгновенно трансформировалась во что-то более сильное и трогательное. От того, что здесь нет Макара и он не видит плод нашей любви, мне становится невыносимо. А осознание того, что он женился, просто душу рвет в клочья.

— Эй! — тут же замечает подруга. — Ты чего! Отставить слезы!

— Да, конечно! Это окситоцин, сука! Все из-за него.

— Ложись, отдыхай! Я положу Ясю в кювез. Блин, какая она мелкая. Я уже и забыла, каково это, держать на руках такую крошку.

— Тае почти три! — смеюсь я, вытирая слезы, осторожно укладываюсь на кровать. Ощущение, что меня переехал танк. Что там с моим животом — даже смотреть страшно. — Ты же недавно рожала.

— Потом вспомнишь мои слова, — говорит она с видом умудренной жизнью мамочки. — Я скину тебе все видяшки. А еще, смонтирую под сопливую музыку. Розовых единорогов добавить?

— Саша! — хихикаю я. — Добавляй.

— У тебя телефон разрывался. Макар звонил, я не успела взять. Артуру ответила.

— Что сказала?

— Что ты родила, что еще?

— Окей. Спасибо тебе за все. Не знаю, что бы без тебя делала.

— Будь счастлива, моя девочка. Счастье такое! Дочь родила!

Мы прощаемся с ней до завтра, она обещает приехать с дочкой и Егором. А я беру в руки телефон. Отмечаю кучу пропущенных от Макара и первым же делом звоню ему. Меня гложет обида, но после родов она уже менее смазанная. Сейчас меня больше волнует новорожденная дочь. С неверием посматриваю в прозрачную люльку и не могу до конца осознать, что это мой ребенок. Мой и Макара.

— Абонент временно не доступен, — отвечает мне механический голос.

Это что, шутка? Пробую звонить еще и еще, но итог тот же. Меня просто колотит от злости, он что, издевается надо мной? Первая брачная ночь? Он позабыл все свои клятвы? Я же ему верила!

В мессенджере нахожу сообщения от Макара.

— Малышка, так получилось, что мы улетели на Мальдивы. Как приземлимся, выйду на связь. Очень сильно люблю тебя. Потом все объясню. Спасибо за дочь. Пришли ее фото, пожалуйста. Прости, что заставил нервничать!

На Мальдивы улетели. С новой женой. Охуенно вообще! Пока я рожала его дочь, тужилась так, что прямая кишка вылезла, он отправился в свадебное путешествие. От наглости Макара меня разбирает истерический смех.

— Ну и папаша у тебя, Яська, — шепчу я, поднявшись на ноги. Подкатываю себе кювез с мирно спящей малышкой и укладываюсь локтями на пластиковый борт. Рассматриваю личико своей Принцессы, удивительно, у нее даже есть реснички! Сердце просто топит от теплоты и нежности, глядя на маленькое чудо.

— Мы обязательно будем счастливы, моя хорошая. Мама сделает все для этого! — еле слышно шепчу я, давясь слезами. Проклятые гормоны, долго это еще будет со мной продолжаться? Клянусь себе, что буду сильной и с сегодняшнего дня включу внутренний таймер. Я разлюблю Макара и освобожусь от этой больной зависимости. Чего бы мне это ни стоило! Только приду в себя, подобью финансы и начну сепарироваться. Хватит!

Психанув, делаю фото с Ярославой. Засовываю пальчик в ее ладошку, фоткаю маленькие пяточки в носочках и выкладываю в соцсети, чтоб отвлечься. Так же сообщаю, что родила, маме и приятельницам. На вопросы о Макаре говорю, что развелись и знать его не желаю. Пусть думают, что хотят!

— Кируся, поздравляю! — слышу я родной голос в трубке. Мама тут же набирает мне после прочтения. — Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, мам. Нормально.

— Нет, ты скажи, как так твой муж на другой женился? — тут же начинает выяснять она. На сообщения с ее вопросами я тоже ничего не ответила.

— Обычно, — ровным голосом отвечаю, закусываю до боли нижнюю губу, чтобы не разрыдаться.

— Вы в разводе, что ли?

— В нашей стране запрещено двоеженство, мам. Мы развелись, он женился. Что ж непонятного?

— Как так? Упустила такого мужика?

— Так бывает, мам.

— Как бывает, Кира? Ты дура что ли? Ты где жить собираешься и на что? Или ребенок не его, да? Он поэтому тебя бросил? Эх ты, Кира! Как ты могла? — мама продолжает кричать что-то еще, но я бросаю трубку и ставлю ее в блок.

Капец вообще. Еще и меня сделала крайней! Сердце сжимается от боли, и я снова собираюсь разводить болото из слез, как в этот момент просыпается Ярослава. Открывает глазки, осматривается по сторонам, а потом начинает так громко орать, что у меня кровь в жилах стынет.

Не знаю, с какой стороны к ней подойти, она такая крошка. Неловко беру ее на руки, помня, что надо придерживать головку. Мечусь с ней по палате, кладу на пеленальный стол. Зачем-то разматываю пеленку, с ужасом смотрю на прищепку на пупке, который измазан зеленкой и заглядываю в подгузник.

Из головы вылетает все, чему учили на курсах. Я пытаюсь запеленать ее обратно, а она дрыгает ногами, и коленки постоянно выскакивают. Сто потов с меня сошло, пока получилось что-то стоящее. Ярослава продолжает верещать, а мой мозг вообще атрофируется, я нажимаю кнопку вызова медсестры и качаю дочь на руках, беспрерывно шикая. Ясе на мои шиканья по барабану, потому что у нее свой какой-то малышатский план.

— Что-то случилось, Кирочка? — заглядывает ко мне запыхавшаяся медсестра.

— Да, — морщусь я. — У меня дочь орет.

— Грудь давали?

— Грудь? — выпучиваю глаза и смотрю на нее как на инопланетянку.

— Ну да, — смеется девушка. — Она есть хочет, наверное. Молоко есть?

— Не знаю. В родовой что-то говорили про молозево.

— Понятно! — хмыкает медработница. — Давайте, я подержу. Грудь обмойте, покажу, как прикладывать правильно.

Я оголяю верх, подхожу к широкой раковине и обмываю соски.

— Отлично! — хвалит девушка и передает мне малышку. — В первые сутки необходимо чаще прикладывать малыша к груди. Это помогает успокоиться, пережить стресс родов, является толчком для установления лактации. Сейчас малыш много ест, спит и плачет, но это не говорит о голоде, скорее о реакции на стресс. Чтобы успокоить новорожденного, нужно взять его на руки и предложить грудь.

Я подношу маленький ротик с своему соску, осторожно тычу в губки, Яся беспокойно ерзает, и втягивает его в себя.

— Вот, молодец! — нахваливает сестра. — Старайтесь, чтоб она захватывала не только сосок, но и ореолу. Поглубже суйте, не бойтесь.

Я осторожно извлекаю грудь изо рта малышки, отчего она снова недовольно начинает хныкать, и запихиваю по-новой, как учила медсестра. Тут же образуется вакуум, благодаря посасывающим действиям дочки, а матка начинает сокращаться.

— Ой! — подергиваюсь я. — Надо же, как все взаимосвязано!

— Все в норму придет. Привыкнете. Природа обо всем позаботилась.