Второй шанс

Часть 12

Волнение, даже страх, но улыбается девочка, улыбается и мальчик. Родители искренне рады обоим. Неважно, чьи, они уже поняли, что их дети неразделимы, и приняли это. У них было много месяцев, чтобы принять этот непреложный факт.

— Добро пожаловать домой, сынок… Добро пожаловать домой, доченька…

И они понимают, как им на самом деле этого не хватало. Тёплых маминых рук, доброго папиного голоса. Ночью могут прийти кошмары, но сейчас, сидя за одним столом, дети улыбаются. Улыбаются и взрослые.

— Тори, надо узаконить ваши отношения.

— Да, папа.

— Но мы же… — начинает Драко.

— Это было там, а здесь ещё нет, любимый, — радостно улыбается девочка.

— Тогда да… Всегда да, ты же знаешь.

— И ты знаешь, мой хороший.

— Знаешь, дорогой, их жизнь не позавидуешь, но, глядя на наших детей, я немножко завидую…

И звучат клятвы, нерушимые клятвы быть всегда. Опорой, поддержкой… Быть верными навсегда. Клятвы лишь формально закрепляют суть того, что давно уже данность.

— Дин, оторвись от невесты, дай девочке поесть.

— Он меня кормит, у меня иногда дрожат руки ещё.

— Давай, моя хорошая…

И родители, взрослые люди, видят эту заботу и нежность в каждом движении, в каждом слове, в каждом взгляде. Не все полностью восстановились, не все. А некоторые просто капризничают, как Ханна.

— Не хочу кушать, — надувает губки, как маленькая.

— А мы ложечку за маму… — принимающий её игру мальчик.

— Дети у них хорошие будут…

Молли Уизли, суетящаяся, настороженно посматривающая на всех детей, но Фред ободряюще улыбается Джинни, и девочка расцветает. Она уже знает, что там, откуда пришли её братья, они погибли из-за неё. Девочке это рассказал папа, когда она спрашивала, что случилось. И Джинни приняла это, поклявшись своей жизнью в том, что никогда не предаст. Всё-таки здесь они другие, а близнецам с невестами помогли это понять целители. Война осталась в прошлом, можно просто жить.

Амелия, со слезами смотрящая на Сьюзи, которая устроилась на руках Энтони, закрыв глаза. Женщина очень хорошо знает, что означает такой немножко картинный жест. Абсолютное доверие. Мальчик немного напряжён, не зная, как его примут, но в следующее мгновение расслабляется, робко улыбнувшись. А через пять дней наступает время нервничать для Сью, но она спокойна. У неё есть Энтони.

Родители радуются детям. Пусть поседевшим, но таким родным. И дети это чувствуют всем сердцем, всей душой.

Когда Невилл с Луной оказались дома, мальчик сначала даже не понял, что происходит. Его встречали живые и здоровые родители. Он прикасался к ним, улыбался, но ни на шаг не отходил от Полумны. Ему подарили родителей.

— Луна, малышка, почему ты не кушаешь? — добрый голос Алисии заставляет девочку на секунду затаить дыхание. — Хочешь, я помогу?

Лишённая мамы очень давно и почти забывшая, что это такое, когда есть мама… Девочка только кивает, а женщина садится рядышком и, отобрав ложку у сына, начинает кормить девочку, по лицу которой струятся слёзы.

— Ну что ты, доченька… — шепчет Алисия Лонгботтом, прижимая к себе ребёнка.

А с другой стороны девочку обнимает её сокровище — Невилл. От этого становится так тепло и хорошо, что Луна может только смотреть с такой благодарностью… От которой щемит сердце.

Привычный ритуал представления в Малфой-маноре сорван в самом начале. Всегда спокойная, ледяная Нарцисса падает перед этой парой на колени и зацеловывает Асти и Драко, что-то шепчет, обнимает, прижимает к себе. А за нею стоит Люциус, который улыбается. Мальчик чувствует, что ещё немного — и он упадет в обморок от потрясения. Их здесь любят и ждут. Детям очень важно знать, что их любят. Слышать это. Чувствовать.

Пролетает декада, и отряд вновь собирается в центральном зале базы. Только нет больше напряжённых воинов, готовых к битве в любой момент. Подростки улыбаются, делятся впечатлениями, весело смеются. Девочки рассказывают что-то своё, а потом они расходятся по личным помещениям, чтобы собраться утром.

Будто бы оживший начальник базы в сопровождении девочки лет одиннадцати выходит к «отряду Поттера». Улыбающийся, радостный, он пришёл, чтобы поблагодарить этих детей. Хотя нет таких слов, которыми можно выразить его благодарность за вернувшуюся доченьку. А дети просто улыбаются, потому что всё правильно.

Наутро зарядка, завтрак и общий разговор в зале.

— Вы вполне уже ожили, и мы можем предложить вам вернуться в Хогвартс или, может быть, вы хотите перевестись на континент?

— Нет, Хогвартс нам, пожалуй, ближе. Но что мы там будем делать?

— В школе введена куча новых предметов, — улыбается аврор. — Будет что учить, пойдёте курс на третий, нагоните и будете учиться в спокойной обстановке, у вас же свой факультет?

— В принципе, мы не возражаем. Только надо же догнать, может, здесь лучше?

— В любом случае вас целители пока не отпустят, — улыбнулся Адаберт.

Отгремели летние каникулы, полные моря, гор, солнца и радости. Подростки веселились будто бы за все годы, которые прошли в страшном напряжении. Война отпускала их души из своих когтистых лап. Безудержное веселье, много радости, мороженого и даже магловской газировки. Жаль только Сириус не смог принять Гарри таким, каким мальчик стал… Они объездили полмира за время своего отдыха, и вот пришла пора собираться в школу.

Платформа была полна ребятни и их взрослых сопровождающих. К пыхающему паром поезду прицепили дополнительный вагон специально для них. На вагоне были изображены скрещённые мечи и красивой вязью выписано «Отряд Поттера». Вагоны медленно заполнялись. О чём-то шутили парни, смеялись девушки, радовались родители. Всего полсотни человек за минувший год фактически примирили чистокровных с маглами.

Наконец дан гудок, и поезд отправляется. По вагону идёт Гарри в сопровождении Гермионы, на груди сверкают значки старост… Ребята заходят в каждое купе, расспрашивают, улыбаются, делятся впечатлениями. Поезд идёт, звенят гитары, к которым детей приохотили в далёкой северной стране, звучат песни, написанные Невиллом и Полумной. Грустные и весёлые, берущие за душу и напоминающие о цене за это счастье.

Вот поезд приближается к Хогсмиду и медленно останавливается. На платформе стоит Хагрид, собирающий первачков, и Аластор Грюм. Отряд собирается, и вперёд входит Гарри.

— Что вы задумали, декан? — интересуется он, улыбнувшись.

— Торжественное возвращение, — сообщает Грюм.

— Пафосное торжественное возвращение? — поинтересовалась Гермиона.

— О! Вы себе не представляете! — улыбается Аластор.

Вот отряд строится перед дверями в Большой зал. Уже прошло распределение и время начинать пир, но команды всё нет. За столом преподавателей сидит министр Боунс и неизвестный мужчина, в котором узнаётся магловский премьер-министр. Правда, узнают его только маглорожденные, но они делятся своим удивлением и с другими учениками.

Раскрываются двери Большого зала, и входят ученики. Впереди — Аластор Грюм, весь увешанный наградами, за ним легко узнаваемые Поттер с Грейнджер, Лонгботтом с Лавгуд, Малфой с Гринграсс… Ряд за рядом, строевым шагом, который подростки тренировали месяц, они входят в Большой зал и останавливаются лишь у стола, за которым никто не сидит. Встаёт лорд Гринграсс.

— Ветераны, вы сделали многое для нашего мира и страны, и Её Величество, ознакомившись с доказательствами ваших дел, постановила наградить вас.

Долгая церемония награждения крестом «За выдающуюся храбрость». Каждый из этих «новых» учеников получает высокую награду Великобритании. Каждый из них награждается орденом Чести магической Британии. Потому что так посчитали правильным. Это не вернёт погибших и совершенно не нужно самим подросткам, это необходимо тем четырём факультетам, которые сейчас смотрят, раскрыв глаза, а кто-то и рот, на это небывалое и невозможное зрелище — боевая награда на детской груди. Страшное зрелище. Этот день все в Хогвартсе запомнят навсегда.

Потом будет учёба, успехи и неудачи, улыбки и слёзы — это всё, конечно, будет. Но каждый год второго мая, в День памяти, к Чёрному озеру будут приходить повзрослевшие ветераны. Сначала с девушками, потом с женами, детьми и даже внуками.