XVII. Грязь, кровь и вино!

Глава 19

Охота, черт бы ее побрал…

Так-то охотиться по душе, но как по мне, охота сугубо медитативное занятие, требует тишины и единения с природой.

А тут…

С одной стороны, прекрасная природа и отличная погода, а с другой…

Сотни разряженных кавалеров и дам, орды снующих слуг, палатки, шатры, кухни, усеянные яствами столы, даже оркестр лабает, чтоб им повылазило, лабухам хреновым. Визг и лай собак, в общем, сплошной дикий ор и гам. Даже голова разболелась. На месте дичи я бы уже давно свалил за Пиренеи или куда подальше.

Но не суть…

Для начала маркиза дю Фаржи занялась моим представлением, в первую очередь, своему окружению из свиты Анны Австрийской.

И ничтоже сумняшеся, представила, как своего фаворита. Прямо так и сказала.

И знаете, никого это не удивило, время такое, подавляющее количество благородных муженьков щеголяет ветвистыми рогами, фаворитизм возведен в культ, особенно если жена имеет положение в обществе. Периодически обманутые мужья быкуют, изводят фаворитов, в некоторых случаях получается наоборот, но положение это не исправляет.

Но опять же, не суть.

От знакомства с дамами из окружения королевы меня сразу передернуло, на их мордашках светилось приторная приветливость, но в глазах горела дикая зависть и ехидство. Не сомневаюсь, в скором времени муженьку Мадлены обязательно настучат о том, что у него появилось несколько дополнительных отростков на рогах.

Впрочем, сей факт меня не особо обеспокоил, потому что оный муж сейчас в Испании. А когда вернется — посмотрим.

— Ты имеешь успех, мой милый! — хихикнула Мадлена. — Эти чопорные шлюхи скоро лопнут от зависти.

— Ваша милость, — я с трудом подавил в себе желание шлепнуть маркизу по заднице.

В своем охотничьем костюме из зеленого бархата с опушкой из беличьего меха, она выглядела очень соблазнительно.

И черт побери, меня просто сводил с ума ее запах с оттенками сирени и роз. В такие моменты, я даже забывал, что под соблазнительным образом Мадлены прячется гадюка.

— Как ваш слуга? — маркиза совершила ловкий пируэт и словно невзначай прижалась ко мне грудью.

— Жив, но лишился части своей… гм… филейной части.

Баск состроил унылую рожу. С Саншо обошлось сравнительно легко, но чертова псина все-таки тяпнула его за зад. Я предлагал ему остаться дома, но он отказался и теперь шастал за мной как хвост, таская на себе мушкет и рогатину, с кислым видом и слегка прихрамывая.

— Совсем забыла… — маркиза состроила невинную рожицу. — Маркиз де Отфор вас больше никогда не побеспокоит. Никогда больше.

Я молча посмотрел на нее. Но пояснений не дождался.

— Я к королеве, но вечером вас найду… — маркиза лукаво подмигнула мне и убежала.

Королева занимала огромный шатер, обставленный шикарной мебелью, больше напоминавший стационарный особняк, чем, собственно, сам походный шатер, но меня к ней не допустили, чему я не особенно расстроился. Подумаешь, королева. Не сомневаюсь, под юбками у нее все точно так же, как у остальных женщин. Хотя глянуть для сравнения было бы занятно.

Впрочем, я все-таки удостоился от королевы заинтересованного и любопытного взгляда, видимо в тот момент, когда Мадлена дистанционно представляла меня ей.

Сама Анна внешне меня не впечатлила. Несмотря на возраст она выглядела совсем молодой девчонкой, с симпатичной, слегка нервной мордашкой. А в целом, была похожа на дорогую куклу в своих громоздких нарядах. И никакого королевского величия.

Король Франции тоже присутствовал, его ставка расположилась рядом с женой, но на него глянуть пока не получилось, из-за огромной толпы придворных, окружавших шатер его королевского величества. Да и сам Людовик XIII не спешил показываться, он уединился с кардиналом, который тоже присутствовал на охоте и тоже занимал отдельный шатер.

Диспозиция охоты предполагала, что первым охотиться будет сам король, для него уже сформировали охотничью команду из приближенных. Параллельно, но отдельно и чуть позже, загонять оленей отправлялся его брат, Гастон Орлеанский, тоже со своими сторонниками. Остальные присутствующие сегодня оставались статистами. Для них на следующий день планировалась тоже охота, но в каком виде я так и не понял. Дамы должны были развлекаться стрельбой по куропаткам с фазанами и прочей ерундой.

А еще, видимо для придания антуража, неподалеку от шатра королевы установили склепанную из железных полос клетку с живым вепрем. Огромной и свирепой зверюгой, размером с быка и клыками подобными саблям. Настоящее страшилище, черт побери. Скотина все пробовала прутья клетки на клык, фыркала, била копытами и косилась на публику недобрым взглядом.

Я покрутился и прямым ходом отправился к Гастону Орлеанскому.

Королевский брат встретил меня очень приветливо.

— Шевалье! Я рад вам! Я рад шевалье де Бриенну! — радостно воскликнул он и первым делом продемонстрировал ширинку на штанах из зеленого бархата. — Видели, Антуан? Очень удобно. А что это? — он обошел меня. — Вы снова изобрели что-то новенькое? Зарисовать! Эй, кто там, немедленно зарисовать!

Пришлось немного побыть моделью и повертеться. Ну а что? Мода очень благодарное занятие, только надо подумать, как монетизировать новинки. И опять же, работать дворянам невместно, а шалить с модой вполне прилично. Может открыть портняжную мастерскую? Саншо будет управлять, а я получать доход. Верное дело, не то, что прогрессорствовать с оружием.

Дальше все отправились перед выездом закусить за богато накрытые столы.

— За короля! — какой-то щеголь вскочил с бокалом.

Формально, все выглядело пристойно, почему бы за короля не выпить, но по интонации всем присутствующим сразу стало ясно, за какого короля произнесен тост.

Партия сторонников Гастона Орлеанского радостно взревела, сторонники Людовика, пировавшие рядом, тоже заревели, но негодующе. Но охрана сработала образцово и сразу вклинилась между противниками, скандал быстро утих.

За столом я не задержался, закусил и отправился смотреть как молодежь играет в мяч и воланы.

Тут же появилась идея ввести в обиход футбол, волейбол и баскетбол. Ну а что? Но додумать идею не дали.

— Шевалье, я рад вас видеть, — рядом нарисовался Артемон дю Марбо. — Вы отлично показали себя, ваши эксперименты с нарядами это нечто великолепное! — и тоже счел обязательным продемонстрировать мне ширинку. Правда творчески переработанную: украшенную галунами и огромными золочеными пуговицами.

— Шевалье, я тоже рад вас видеть. — Я дружески поздоровался с Артемоном. Несмотря на несколько нетрадиционный вид, он казался мне отличным парнем. Умен, тактичен, хитер — а внешняя обертка дело второе. Мне с ним коз не пасти.

— Кстати! — понизив голос, шевалье склонился ко мне и заговорщицки прошептал. — Вы уже в курсе, что бедолага де Отфор сегодня утром умер от несварения желудка?

— Что? — у меня мурашки по коже пробежали. Слова Мадлены о том, что ее прежний фаворит больше не будет меня беспокоить заиграли совсем другими красками. Неужто отравила? Твою же мать…

— Да, такое печальное известие, — дю Марбо буднично пожал плечами. — Он всегда был не воздержан в еде и питье. Ну да Господь с ним. Думаю, мои услуги вам уже не понадобятся, но смею продолжить урок. Вы должны знать, чего стоят все эти напыщенные болваны.

Я молча кивнул. Шевалье был прав, я пока совершенно не разбирался в окружающей меня публике. А это всегда чревато неприятностями.

— Смотрите… — дю Марбо показал взглядом на высокого, завитого как баран, молодого мужчину в лимонного цвета костюме. — Это виконт де Фонтрейль, он слегка туповат, но очень ревностно относится к своему положению подле его высочества и не потерпит конкурентов. А это маркиз Д`Астарак и шевалье д’Обижу, последнего можете не опасаться, он гуляка и распутник, но щедр и добр, а вот маркиз… он воистину исчадье ада и способен на самые мерзкие поступки…

— Насколько мерзкие?

Артемон пожал плечами:

— Во-первых, он содомит, во-вторых, не остановится ни перед чем. Так что сначала давайте пробовать питье своему слуге. Так понятно?

— Благодарю, шевалье… — я еще раз поклонился, машинально глянул в другую сторону и невольно ахнул.

— Бля…

— Что такое, шевалье? — насторожился дю Марбо, но тут же сам чертыхнулся.

— Дьявол…

Возле клетки с вепрем постоянно крутилась детвора, дразня зверину и вот сейчас, два мальца в нарядных костюмчиках, вполне успешно вытаскивали засов из петель…

— Нет!!! — к ним кинулся один из егерей, но уже было поздно — железяка брякнулась на траву, а мальчишки со счастливым визгом ринулись врассыпную.

Кабан подался вперед и боднул башкой дверь, она распахнулась и снесла егеря.

Дворяне как ни в чем не бывало пировали и ничего поначалу не заметили.

Вепрь повел налитыми кровью глазками по сторонам, мгновение помедлил, явно обрадованно рыкнул и, взрыв землю копытами, ринулся в бой.

А уже через пару секунд с грохотом врезался в стол, разбросав несколько дворян по сторонам, а потом, со скатертью на туше, словно в плаще, помчал дальше.

Грянул перепуганный визг и вопли, началась дикая суматоха. Дамы и кавалеры ломанулись по сторонам, сбивая друг друга.

Бабахнул выстрел, потом второй и третий — мушкетеры из охраны начали палить, но зверюгу это только раззадорило.

Какой-то солдат решил огреть вепря алебардой, но тут же улетел в кусты, красиво болтая конечностями и гремя железом.

Один из кавалеров попытался защитить свою даму шпагой, но кабан одним движением башки вспорол ему живот, а потом помчал по кругу, таща за кишки тело.

Грянул истошный крик.

— Спасайте короля!

Охрана сразу же самоустранилась и ринулась к шатру его величества.

— Саншо! — я поймал брошенный баском мушкет и быстро прицелился.

Бабахнул выстрел, вепрь слегка припал на правую переднюю ногу, но тут же взревел и принялся крушить все вокруг дальше.

Дю Марбо выхватил шпагу, но я одернул его за перевязь.

— Назад! Спасайте дам, я его отвлеку…

Снова грянули выстрелы, потом несколько дворян с рогатинами попытались окружить кабана, но тот с грацией бегемота разбросал их по сторонам. Последний оставшийся на ногах спрятался за повозкой, но зверюга тут же превратила ее в обломки, а дворянина в мешок с мясом и костями.

Гастон Орлеанский гневно вопя пытался сплотить дворян, но получалось не очень. Тогда он принялся палить с безопасного расстояния из подаваемых ему прислугой мушкетов, но опять же, без особого толка.

— Памагите-е-е-ее!!! — в мою сторону, высоко задрав юбки, побежала совсем молоденькая девчонка.

— Гребанный пятачок… — я поймал ее за пояс и перекинул за опрокинутый стол, а сам почти в упор пальнул в кабана из пистоля, в самый последний момент едва увернувшись.

Но опять без видимого результата. Точно слышал удар пули об череп, но тварь только помотала мордой.

— Бах, бах!!! — рядом бабахнул сдвоенный выстрел.

Я повел взглядом и увидел, что это стреляла Мадлен из двуствольного охотничьего мушкета с кремневыми замками.

Пятачок сунулся рылом в землю, но тут же вскочил и с яростным визгом понесся к маркизе.

Мадлен ойкнула и скрылась в шатре королевы.

— Блядь! — я выдрал из рук Саншо рогатину и побежал туда же, крича как сумасшедший, чтобы отвлечь зверя. Пятачок ворвался в шатер, но, к счастью, сразу снес одну из подпорок и запутался в пологе.

Баск вместе с еще каким-то энтузиастом из прислуги принялись лупить его алебардами, а я обогнул палатку и забежал внутрь через другой вход.

— Вон! — выпихнул наружу какую-то перепуганную даму, быстро сориентировался и ворвался в покои Анны Австрийской.

Сама королева забилась угол, перед ней стояли со шпажонками в дрожащих руках два молоденьких пажа, а Мадлена быстро заряжала мушкет, яростно работая шомполом.

— Ваше величество… — я рубанул рогатиной по стенке, потом руками разорвал полог. — Уходите, живо…

Но никто не успел сдвинуться с места, потому что в покое показалась окровавленная морда вепря…

Королева перепуганным, но гневным голоском, неожиданно выругалась на испанском.

— El dumbass mas grande en el mundo![35]

Кабаняра остервенело фыркнул и с пробуксовкой ринулся вперед.

Я только успел выставить рогатину на уровень груди пятачка и прижать конец древка ногой к земле.

А дальше…

Дальше в меня словно врезался паровоз…

Честно сказать, я толком ничего не понял, ощущения и картинка смазались.

Помню, куда-то летел, потом саданулся во что-то мягкое.

Запутался, забарахтался, развел руками что-то очень похожее на кружева и увидел…

Господи помилуй!

Не знаю, как это выразить словами. В общем… черт… я увидел основательно заросшую светлыми курчавыми волосенками женскую писечку.

— Вы там не задержались? — тактично поинтересовался голос королевы.

Надо сказать, очень неожиданно для меня.

— Матерь божья… — перепугано ахнул я.

Королева сидела на заднице широко раздвинув ноги, а чертова зверюга, получается, меня между этих ножек и закинула.

Дальше я суматошно выдрался наружу из-под юбок ее величества, уже прикидывая, как меня казнят за святотатство: колесуют или все-таки четвертуют.

Анна Австрийская даже не покраснев, пристально смотрела на меня. Пажей не было, они куда-то успели свалить. Мадлена с трудом сдерживалась от смеха, прикрывая ротик рукой.

Вепрь похрипывал и пускал кровавую слюну, распластавшись на ковре с засаженной в грудь до упора рогатиной. Он все еще был живой, дрыгал ногами, но сдвинуться с места не мог.

А у меня, почему-то пекла адским огнем правая ягодица.

— Madre de Dios… — королева спокойно встала, деловито одернула юбки, а потом слабо ахнула и рухнула в обморок.

— Блядь… — я едва успел подхватить ее на руки.

Покрутился и зачем-то полез вместе с ней наружу через прорез в пологе.

И явился прямо пред глаза его величества Людовика, тринадцатого этого имени.

Король в плотном окружении охраны молча смотрел на меня. Рядом стоял его высокопреосвященство кардинал Ришелье и Гастон Орлеанский.

Ну и куча прочего народа.

«Все-таки четвертуют…» — обреченно подумал я.

Впрочем, на лице короля почему-то не просматривалось гнева или досады. А потом он и вовсе удивил, неожиданно поинтересовавшись:

— Где вепрь?

— Отпустите же меня… — сердито зашипела Анна Австрийская.

Я ее аккуратно поставил на землю, поклонился, но ответить не успел.

Королева гневным голоском сообщила:

— Пока ваша свита бегала от кабана, этот кавалер убил зверя и спас меня, ваше величество!

Король выслушал ее, перевел взгляд на меня, едва заметно кивнул и потопал в полузаваленный шатер смотреть на вепря.

Вот так взял и потопал. За ним повалили остальные. К королеве подлетели дамы и тоже ее увели.

Со мной остался только Артемон дю Марбо.

Он склонился к моему уху и очень тактично шепнул.

— Антуан, у вас… как бы это сказать… немного не в порядке с нарядом, в частности…

Я машинально лапнул себя за задницу и обнаружил, что штаны порваны, мало того, весь зад в крови.

Саншо хрюкнул, даваясь смехом.

— А надо мной смеялись, ваша милость…

— Иди в задницу, скотина, — зло ругнулся я. — Черт…

— Антуан! — к нам рысью подбежал Гастон Орлеанский. — Вот это была потеха! Что с вами?

И тоже счастливо заржал.

Пришлось переться в одну из уцелевших палаток и ждать, пока Саншо зашьет дыру на штанах. Сама жопа почти не пострадала, обошлось неглубокой ссадиной. Правда, хоть убей, я так и не понял, когда ее получил. К кабану вроде тылом не поворачивался.

А потом пришел какой-то чин из королевской свиты и чопорно сообщил, что мне предписано королем вернуться домой и смиренно ожидать своей участи.

Покидать Париж запретили.

Уже по пути домой, я кратко пересказал Саншо случившееся.

— Матерь божья! — баск быстро перекрестился. — Что, правда, прямо под юбки?

— Угу… — я страдальчески вздохнул, поудобней умащивая раненое седалище в седле. — Если королева расскажет… в общем, беги, мой друг, беги. Иначе и тебя четвертуют…

— Никогда, ваша милость! — баск помотал башкой. — С вами до конца! Господь не выдаст, может и обойдется… — он немного помедлил и шепотом поинтересовался.

— И как она?

— Кто? — я недоуменно на него уставился.

— Ну… — баск расплылся в улыбке. — Ну… эта… королевская… ну… вы поняли…

Я немного подумал и честно признался:

— Ничего особенного. Видал и лучше.

— Эх! — баск мечтательно прищурился. — Хоть бы одним глазочком глянуть и можно на плаху. К слову, ваша милость… — он сделал загадочную паузу.

— Говори уже.

— Я видел, как с теми мальцами… словом, перед тем как эти щенки открыли клетку, я видел, как с ними разговаривал один дворянин и показывал на кабана. Он мне сразу не понравился.

— Как выглядел? — я сразу насторожился. — Мальцов тоже опиши, я не запомнил их…

Когда баск все подробно рассказал, я понял, что вепря отпустили далеко не спроста.

Вот только кто это сделал и зачем, пока оставалось неизвестным…