Я больше не хочу быть твоим младшим братом

Глава 83

С помощью Источника Жизни и Ши Дисюаня физическая сила Ян Му немного восстановилась. Он прислонился к каменной стене рядом с собой и открыл глаза. Он вдруг почувствовал, что его тело кажется немного странным. Он потрогал свою задницу, а затем уши. Только хвост и уши, которые его беспокоили, исчезли?

Бай Хайсюань заметил его движения и сказал:

— Вероятно, из-за того, что ты родил ребенка, хвост и уши теперь исчезли. Сейчас думай в своём сердце о восстановлении своих ушек и хвоста.

Услышав это, Ян Му закрыл глаза и мысленно подумал: «Восстанови уши и восстанови хвост». После того, как его уши и копчик на некоторое время онемели, он снова коснулся их руками, и уши и хвост действительно появились снова.

Он снова пробормотал в своем сердце «Исчезни», и всё сразу вернулось на круги своя.

Кажется, что теперь он может свободно управлять своим хвостом и ушами

Ши Диксуань выглядел сожалеющим. Только что он нервно опекал тело Ян Му и не заметил, что его уши и хвост исчезли. Согласно темпераменту Ян Му, для него абсолютно невозможно предстать перед всеми с пушистыми ушами и хвостом.

Вспоминая, что раньше, когда он дул в пушистые уши и гладил его хвост, всё тело Ян Му было будто парализовано, Ши Дисюань пожелал, чтобы Ян Му мог контролировать появление своего хвоста и ушей.

Рядом с Ян Му лежала его новорожденная дочь, которая сейчас спала.

Бай Хайсюань держал её тело, чтобы она не утонула.

Неудивительно, что на этот раз ему было так трудно. Этот ребенок при рождении не имел форму зверя, как Сяо Бай, а был человеческим младенцем.

Сяо Бай — зверь с маленьким телом, поэтому его, естественно, было легче рожать.

Ян Му наблюдал, как Бай Хайсюань крепко держит ребенка, поэтому он раскрыл объятия и сказал Бай Хайсюаню:

— Позволь мне сделать это.

Бай Хайсюань посмотрел на маленького ребёнка в своей руке, затем кивнул. Когда он собирался отдать маленького ребенка Ян Му, внезапно протянулась рука.

— Я сам.

Ши Дисюань протянул руку, прижимая малышку ближайшему к Ян Му, а затем поддержал её своей рукой. Другая его рука всё ещё лежала на спине Ян Му.

Таким образом, Ян Му не нужно было протягивать руку, чтобы обнять свою дочь. Как только он опускал голову, он видел спящее лицо своей дочери. Как только он протягивал руку, он мог коснуться гладкого и нежного лица своей дочери.

Ян Му не знал, что сказать на поведение Ши Дисюаня… Хотя он только что был измотан, он осознавал, что делал Ши Дисюань.

Хотя он был в сложном настроении, он также был немного зол. Это ии его дочь тоже! Он действительно некоторое время обнимал свою дочь, затем отдал её прибежавшему Сяо Баю.

Поджав губы, Ян Му даже не взял свою дочь из рук Ши Дисюаня. Он ткнул в очень мягкое маленькое личико дочери своей рукой. Пара глаз была плотно закрыта, а длинные вьющиеся ресницы слегка дрожали.

Эта малышка, должно быть, будет красивой маленькой девочкой, когда вырастет, и сердце Ян Му стало мягким и смущённым.

Поговорка о том, что отец больше любит свою дочь, абсолютно верна.

— Ты уже выбрал ей имя? — спросил в это время старейшина Бай.

Ян Му на мгновение опешил, и он вспомнил, что даже у Сяо Бая до сих пор не было официального имени. Он взглянул на Ши Дисюаня. Ши Дисюань выглядел так, будто предоставил решение ему. Ян Му, у которого были некоторые трудности с именем своей дочери, решил дать дочери лишь временное прозвище.

В будущем они вместе выберут имена для неё и Сяо Бая.

Он немного подумал, глядя на раскрасневшиеся щеки своей дочери, поколебался и сказал:

— Пускай для начала её будут звать Сяо Хён*…

(п/п узнала я значит значение её имени и поняла… Сяо Баю ещё повезло, что его просто дураком назвали… 小 [Xiǎo] — маленький, 红 [Hóng] — красный, а всё вместе означает «14-дневный глубокий траур». Пожалуйста не давайте больше Ян Му давать имена…)

Старейшины Бай и Бай Хайсюань:

— …

Только Ши Дисюань и Сяо Бай выглядели спокойными. Сяо Бай получил имя «Сяо Бай», потому он чувствовал, что для его отца было нормально давать его младшей сестре такое имя, а Ши Дисюань чувствовал, что не имеет значения, какое имя Ян Му дал его дочери, пока Ян Му был счастлив, всё хорошо

Поскольку Ян Му сам дал это имя, остальные люди, естественно, не стали бы ему перечить, в любом случае, это было просто временное имя. Поэтому временное имя новорожденного ребенка было выбрано так удачно.

После небольного перерыва Ян Му и Сяо Хён встали из Источника Жизни и переоделись. Старейшина Бай и Бай Хайсюань переглянулись, и, наконец, старейшина Бай заколебался и открыл рот:

— Хотя сейчас может быть немного неуместно говорить об этом вопросе, я думаю, что чем скорее я расскажу вам об этом, тем лучше.

Ян Му спросил:

— В чём дело?

Старейшина Бай сказал:

— Сначала вернёмся в твой дом.

Покинув Источник Жизни, лица старейшины Бая и Бай Хайсюаня были серьёзными на протяжении всего пути, поэтому не все люди последовали за Ян Му.

Все они вытянули шеи и посмотрели на ребенка на руках Ян Му, а затем их лица засияли так, как будто это они родили ребенка.

Вернувшись в дом, Ян Му сначала пригласил старейшину Бая и Бай Хайсюаня сесть, затем осторожно положил Сяо Хён на кровать и завернул её в одеяло. После того, как всё было сделано, он подошёл к старейшине Баю и Бай Хайсюаню с серьезным лицом.

— Ты только что родил, садись. — как только голос старейшины Бая стих, Ши Дисюань быстро поставил стул позади Ян Му.

Поскольку комната простая и в ней не так много мебели, в этой комнате всего три стула, за исключением одного стола, а это значит, что и Ши Дисюань, и Сяо Бай должны стоять.

Тем не менее, они оба стояли позади Ян Му, как будто не имело значения, сидели они или нет, пока тело Ян Му не чувствовало дискомфорта.

Сердце Ян Му металось то вверх, то вниз. Вероятно, в глубине души он догадывался, что проблема, упомянутая старейшиной Баем и Бай Хайсюанем, вероятно, связана с Сяо Хён. Он поджал губы и спросил:

- Какие-нибудь проблемы с телом Сяо Хён?

Старейшина Бай некоторое время размышлял, подбирая слова. Через некоторое время он сказал:

— Почти ни одна из девушек в нашем клане не обладает физическим состоянием Сяо Хён. Сяо Хён не может стать зверем, и у неё нет никакой способности к зачатию. Это естественно, и даже Источник Жизни не может этого изменить, но корни и кости Сяо Хён очень хороши, и её прогресс в совершенствовании может быть быстрее, чем у Сяо Бая.

Для гебридов, ориентированных на воспроизводство, способность девочек к зачатию необходима, хотя мужчины в этой этнической группе также могут иметь детей, в конце концов, они всё ещё составляют меньшинство.

Даже для людей и мудрых зверей в этом мире размножение и наследование чрезвычайно важны.

Выслушав слова старейшины Бая, Ян Му вздохнул с облегчением. Раньше он думал, что у Сяо Хён проблемы со здоровьем. Что касается Ян Му, то он только хотел, чтобы его дети росли в безопасности и счастье. Что касается того, смогут ли они родить или нет, это было неважно.

Кроме того, девочки не обязательно существуют ради продолжения рода. У Сяо Хён в будущем будет свой собственный образ жизни, и сможет ли она родить — это совсем не важно.

Он спросил:

— Кроме этого, со здоровьем Сяо Хён всё в порядке, верно?

Старейшина Бай покачал головой и сказал:

— Тело Сяо Хён очень здоровое.

Ян Му кивнул:

— Спасибо, старейшина Бай и дядя Бай. Пока Сяо Хён здорова, не имеет значения, сможет он родить или нет.

Старейшина Бай погладил бороду, и его серьёзность внезапно распалась. Он улыбнулся и сказал:

— Ничего страшного, я просто боюсь, что ты будешь об этом беспокоиться. Однако в будущем у этого ребенка может быть низкая самооценка. В конце концов, в современном мире мужчины и женщины вместе ради любви, двое — из-за одиночества, а трое — чтобы иметь потомство.

— У моей дочери не будет низкой самооценки, я буду хорошо её учить. Если кто-то осмелился насмехаться над ней, она сама сможет бы сделать так, чтобы этот человек не смог ни жить, ни умереть. — внезапно заговорил Ши Дисюань.

В его сердце проблемы с фертильностью не имеют значения. У его дочери не будет низкой самооценки. Если кто-то сделает его дочь несчастной, он обязательно воздаст за это сполна.

Ян Му взглянул на Ши Дисюаня. Он не говорил, что позволит своей дочери жить с ним, но, несмотря на жалобы в своём сердце, он не опроверг слова Ши Дисюаня.

Бай Хайсюань погладил его ладонь и улыбнулся:

— Твоим детям очень повезло. — с этими словами он внезапно взглянул на Ши Дисюаня, его лицо стало немного серьёзнее, и он сказал, — Честно говоря, ты мне не очень понравился. Но я вижу, что вы с Ян Му действительно счастливы, и ты также очень ответственен. Я надеюсь, что ты всегда будешь так относиться к Ян Му после того, как понимаешь это место. Если у вас есть хоть капля сожаления к Ян Му, даже в бесплодных горах и старых лесах, ты определенно найдёшь способ обезопасить его.

Лицо Ши Дисюаня было очень серьёзным. Его слова больше походили на клятву:

— Я не хочу говорить ничего лишнего. Я просто хочу использовать остальную часть моей жизни, чтобы доказать, что люблю Ян Му. Я хочу быть с ним до конца моей жизни.

Его тон был искренним и ласковым, и, когда он слышал это, щёки Ян Му внезапно вспыхнули.

Его лицо на какое-то время застыло, и он вдруг вспомнил о его решимости, когда впервые вошёл сюда. Когда он пришёл в себя, он слабо взглянул на Ши Дисюаня и холодно сказал:

— После того, как я выйду, я немедленно расстанусь с тобой, колодезная вода не смешается с речной*.

(п/п 从此井水不犯河水 [Cóngcǐ jǐng shuǐ bùfàn héshuǐ.] «колодезная вода речной не помеха» — идиома обозначающая «не касаться друг друга/жить отдельной жизнью»)

Ши Дисюань не был удивлен словами Ян Му. Он опустил голову и посмотрел на Ян Му, не скрывая печали в своих глазах. Он сделал паузу:

— Куда идёшь ты, туда иду я.

Ян Му сердито рассмеялся:

— Ты пластырь из собачьей кожи.

(п/п 狗皮膏药 [Gǒupígāoyao] «пластырь из собачьей кожи» — идиома, синонимичная «прилип как пиявка/прилип как банный лист»)

Хотя Ши Дисюань не знал, что означает «пластырь из собачьей кожи», но он мог догадаться, что это слово не было хорошим. Он пожал плечами и не стал опровергать слова Ян Му. В любом случае, пускай Ян Му ругает его, пока он исчезает из его жизни, всё в порядке.

Его глаза повернулись, и Ян Му внезапно сказал старейшине Баю:

— Я решил остаться здесь. — в последнее время что-то пошло не так с его эмоциями. Он не хочет подвергать себя такого рода эмоциональным скачкам. Кроме того, он уже давно принял решение расстаться с Ши Дисюанем.

Старейшина Бай был ошеломлен. Его взгляд блуждал от Ши Дисюаня к Ян Му. Через некоторое время он вдруг улыбнулся и сказал:

— Я очень рад, что ты остаёшься.

Ян Му кивнул, он поджал губы, его веки опустились, он внезапно поднял голову к Ши Дисюаню и сказал:

— Я очень благодарен тебе и твоему отцу за помощь и заботу обо мне в эти дни, но, в конце концов, мы люди разных рас, и у меня нет чувств к тебе. Возможно, в прошлом между нами двумя были какие-то несчастные случаи, но я надеюсь, что сегодня всё закончится. С этого момента мы — незнакомые люди, и больше нет необходимости вмешиваться в дела друг друга. Я потом расскажет Сяо Хён, кто её отец. Если Сяо Хён и Сяо Бай в будущем и захотят найти тебя, я не буду их останавливать. Но отношения между нами двумя — это просто незнакомцы, не более того. Поэтому я надеюсь, что ты сможешь покинуть клан как можно скорее. В конце концов, ты мудрый зверь, и твоя раса нуждается в твоем лидерстве, верно?

Произнося эти слова, на сердце Ян Му в то же время было немного кисло, точно так же, как если бы он ел горький и вяжущий сахар, его горло было полно горького вкуса.

Его кулаки уже были спокойно сжаты на столе, но он всё же закончил произносить эти слова и надеялся, что Ши Дисюань уйдёт как можно скорее. Он знал, что для Ши Дисюаня мудрые животные, которые теперь сражались против людей, принесли ему большее облегчение.

Он давным-давно надеялся, что не будет иметь ничего общего с Ши Дисюанем. В его прошлой жизни у них было достаточно общего друг с другом. Больше нет необходимости иметь с этим что-то общее, не так ли? Это то, чего он всегда хотел, не так ли?

Он знал, что Ян Му скажет что-нибудь бесчувственное, но, когда он действительно сказал это, даже если Ши Дисюань был готов к этому давным-давно, он всё равно не мог сохранить свой внутренний покой. Он стиснул зубы и изо всех сил постарался успокоиться. Он спросил:

— Ты действительно не хочешь, чтобы я остался здесь?

Ян Му медленно кивнул:

— Да.

Ши Дисюань внезапно улыбнулся, но эта улыбка на холодном лице была полна горечи. Он услышал, как сам сказал спокойным голосом:

— Хорошо.

Когда Лао Лан переступил порог, то, что он увидел и услышал, было этой сценой. Он взглянул на Ши Дисюаня и Ян Му, которые выглядели очень холодными и спокойными, а затем вздохнул.

У сына есть своя идея. Он не планирует вмешиваться. Он пришёл сюда только для того, чтобы повидаться со своей внучкой.

Его не волновала странная атмосфера, царившая между ними, он тихо подошёл к кровати, глядя на спящее личико своей прелестной маленькой внучки, его лицо было полно доброты.

Ему очень хотелось обнять свою прелестную маленькую внучку, но он боялся потревожить её сон и не осмеливался сделать ни одного движения.

Он спросил:

— Какое имя вы дали ребёнку?

Старейшина Бай быстро ответил:

— Сяо Хён.

— … - через некоторое время ЛАо Лан открыл рот и сказал, — Хорошее имя. — затем он с добрым выражением посмотрел на спящее лицо своей внучки.

Он хотел поторопиться воспользоваться этим временем, чтобы насмотреться на ней. Он знает своего сына, может быть, его сын скоро уйдёт отсюда.

Ши Дисюань пристально посмотрел на Ян Му и прошептал ему:

— Береги себя. — затем он наклонился к старейшине Баю и Бай Хайсюаню и сказал, — Я скоро уйду. Я беспокоил вас уже долго время. — сказав это, он развернулся и ушёл, его спина была полна решимости. Когда он полностью исчез из поля зрения Ян Му, он даже не повернул головы назад.

Кулаки Ян Му сжались сильнее, его ногти даже оставили следы на ладони.

Ши Дисюань ушёл, как он и хотел, но он не был счастлив. В сердце Ши Дисюаня он действительно был не так важен, как собратья.

Он говорил, что хочет остаться, но когда Ши Дисюань ушел, даже не возразив, так просто и решительно, чувство гнева и раздражения наполнило сердцу Ян Му.

Он осознавал, что за это время ему немного понравился Ши Дисюань, возможно, давным-давно он уже испытывал своего рода чувство к Ши Дисюаню.

Появление этой мысли, возможно, было, когда он был ещё незаметным существом, когда Ши Дисюань повёл зверолюдей, чтобы победить человечество и переписать судьбу. Или когда Ши Дисюань, решительно разорвавший старейшину Яна на части в его прошлой жизни, проявил милосердие к своим подчиненным.

У него Стокгольмский синдром.

Хотя он не хотел признавать, что как честный человек, поначалу он, возможно, смутно восхищался Ши Дисюанем, но в какой-то момент это восхищение потихоньку угасло.

Он… был согнут.

Он сказал, что если он захочет разорвать отношения, он обязательно скажет это. Он не хотел впустую переживать трудности прошлого. Хотя он чувствовал, что некоторые недоразумения были улажены, обиды в его сердце всё ещё остались.

Старейшина Бай и Бай Хайсюань оба выглядели полными желания поговорить, но они понимали, что Ян Му не сможет оставаться в клане на долгое время. Причина, по которой Бай Хайсюань отчитал Ши Дисюаня перед Ян Му, естественно, заключалась в том, что он обнаружил, что Ян Му не был без привязанности к Ши Дисюаню.

Зачем так утруждать себя, Ян Му, вероятно, даже не знал, что, хотя на его лице не было никакого выражения, его глаза были полны подавленной печали.

Старейшины Бай и Бай Хайсюань вздохнули в своих сердцах. Они были действительно старыми и не понимали молодых людей этого поколения. Но они не будут вмешиваться в дела между ними двумя, в конце концов, это их собственная жизнь и их собственный выбор.

Даже если они явно нравятся друг другу, они могут не общаться друг с другом до самой старости старости, только потому, что они этого «хотят».

Посмотрев на свою внучку некоторое время, Лао Лан обнял Сяо Бай, попрощался с Ян Му, а затем ушёл.

После этого старейшины Бай и Бай Хайсюань также попрощались.

Ян Му сидел, Сяо Бай стоял.

Долгое время спустя Сяо Бай тихо прошептал:

— Они ушли.

— Да.

— Отец, ты для Ши Ди… для отца на самом деле очень важен. — Сяо Бай сменил имя и назвал его отцом. После этих дней он уже принял Ши Дисюаня в своё сердце. Кроме того, он также надеется, что его отец всегда сможет быть счастливым, а не грустным.

— … - Ян Му ничего не сказал.

— Отец, отец ведь и для тебя очень важен. — Сяо Бай не понимал, на чём настаивал его отец.

Ян Му уже подавил все странные эмоции в своем сердце. Он не ответил, сменил тему и сказал:

— Когда Сяо Хён проснётся, я думаю, она будет голодна. Иди и посмотри, есть ли в клане какая-нибудь еда, подходящая для детей.

Сяо Бай поджал губы, кивнул и отвернулся.

В комнате, полной людей, в мгновение ока остались только Ян Му и маленький ребёнок, лежащий на кровати.

В ближайшие дни его больше никто не побеспокоит. Так думал Ян Му.