Я Гордый 4

Глава 16

Глава 16

В расставленную ловушку входил отряд ханьцев, которых их командир привел на смерть, чтобы они вступили в кровопролитную и, увы, последнюю битву. Ветер трепал их одежду или просто обтекал их защиту. Некоторые шли медленно, но неуклонно, другие же, словно ураган, неслись под кронами деревьев к месту сражения. Они были уверены, что скоро уничтожат проклятых лаоваев, что так подло напали на них, натравив здешних зверей.

Казалось, они даже слышали обрывки разговоров противника, доносящиеся из-за деревьев, и чудилось, вот еще немного, ещё чуть-чуть — и они выберутся из проклятого леса, где полегло столько достойных одаренных! Их отряд, который выдержал множество битв, сейчас был на грани полного уничтожения.

— Кànkàn sìzhōu. Zhèlǐ yǒudiǎn bùduìjìn (Смотреть по сторонам. Тут что-то нечисто, — ханьск.), — раздался приказ командира Сюи.

Одаренные послушно замедлили шаг, внимательно всматриваясь в густоту леса. Бешеное зверье будто наконец отстало, и их рычание раздавалось теперь на некотором удалении. Казалось они не решались пересечь границу, вот только чью? Не окажутся ли ханьцы вскоре во власти еще более страшных монстров?

Но лес внезапно затих, и лишь ветки, что колыхались под порывами ветра, звенели, скованные морозом. Вот еще одна напасть — о холоде русских лесов по всей стране шёпотом рассказывали страшилки. Но слышать об этом, лежа на диване и попивая байдзю — это одно, а вот столкнуться самой, уже совсем другое.

Постоянно стыли руки, даже перчатки с подогревом не спасали. Приходилось тратить эфир, чтобы согреться. А его и так меньше половины в источнике осталось. И это она — Старший мастер (витязь по классификации России). А что тогда говорить о простых мастерах, которых в отряде большинство? Только командир Сюи и ее заместитель Миньджу имели ранги Учитель (воевода) и спокойно себя чувствовали на холоде. Хотя и им приходилось несладко, но уже по другой причине — спасать воинов и держать щиты очень сложно. Но все эти страдания потеряют всяческий смысл, если они не выполнят задание. Лучше сгинуть здесь, от холода или в пасти ужасных зверей, чем вернуться с пустыми руками. Но с каждой минутой шансы на такой исход росли.

Мало того, что их заметили почти сразу — а ведь проводник, погибший в первые минуты боя, уверял их, что про эти тропы никто не знает, так еще и нашумели сильно. В морозном лесу звуки разносятся далеко, и тот, кто кричал им, наверняка сообщил своим, что появились чужаки. Значит, теперь надо было идти только вперед, не считаясь с потерями, потому как назад дороги не было. Лес принимал всех, но не выпускал никого.

— Bùxǔ dòng. Wǒ tīngdào liǎo shíme (Замрите. Я что-то слышала), — следопыт отряда остановилась и будто нюхала воздух. Ради этого она даже тактический шлем сняла, но вокруг была тишина. Шаг, другой… — Huílái. Zhè shì máifú!!! (Назад. Это засада!!!) —раздался ее крик, но было уже поздно.

Лес ожил, раздались команды… на ханьском и в них полетели плетения. Что это? Почему враги кричат на их языке⁈ Может ли такое быть, что они наткнулись на своих? Быть может, командование отправило две независимые группы?

— Wǒmen shì wǒmen zìjǐ de. Bié kāiqiāng (Мы свои. Не стреляйте), — заорала она, но ее крик потонул в рыке зверей, что подло ударили им в спину.

Сильный порыв ветра ударил ее в спину, разом ополовинив щит и бросив на землю. Она тут же попыталась встать, но корни деревьев оплели ее руки и ноги, словно коконом. Попытка крикнуть тут же была пресечена веткой, что, едва не разрывая губы, залепила рот, а после и глаза. Все, что она почувствовала — что ее куда-то тащат. Попытка разорвать древесные путы провалилась. Чем больше она дергалась, тем сильней стягивались на её теле ветки.

Её взяли в плен или хотят съесть? А впрочем, какая разница — позор и бесчестье еще хуже. Прощай, маленький Лю, твоя мама не вернется домой.

Зажмурившись, она сделала усилие, активируя встроенный в тело артефакт самоликвидации. Секунда, другая… И ничего! Она еще живая? Как это возможно?!! Еще одна попытка, потом еще… Она все старалась, понимая, что-то пошло не так. Горькие слезы разочарования потекли из глаз. Почему она даже умереть нормально не может?!!

— Шестая, успокой эту дуру, пока эту гадость из нее извлеку, а то уже устал ее блокировать, — услышала она голос на ненавистном русском. О да, она его прекрасно понимала, как и голос того, кто это говорил. Именно его она слышала перед атакой зверей. Подлый лаовай, ответственный за столько смертей! Это он завел их в ловушку!

Она почувствовала, как ее грубо подняли, ветки в районе сердца разошлись, а потом пришла адская боль. Этот ужасный человек просто пробил ей грудь голой рукой и вытащил спрятанный там Шеньдзю — кристалл вулкана, что отвечал за ее жизнь. Вот так просто. Прощайте все, с такой раной не живут. Закрыв глаза, она ждала смерти, которая все не шла.

— Не торопись умирать, — опять услышала она ненавистный голос и почувствовала, что рана быстро затягивается. Да что происходит-то⁈

— Шестая, последи за ней, а я пойду, геноцидом отдельно взятых ханьцев займусь. Говорят, их несколько миллиардов — так что потери какой-то там сотни они даже не заметят. Плодятся как тараканы. А нам, думаю, и этой хватит. Судя по одежде, она — не последняя в отряде, значит, что-то должна знать. Их начальство не захватить — сильны, су**и! Могут так рвануть, что никакие щиты не спасут. Хотя, я все же попробую.

— Освободите меня! — забилась она в путах. Скрывать свое знание русского языка она не видела смысла. Все равно при первой возможности она себя убьет.

— Первый вернется и освободит. Или нет, — услышала безжизненный голос, от которого тянуло смертью.

— А если не придет?

— Тогда оставлю тебя тут. Зверям тоже надо что-то есть. Но он вернется. Он всегда возвращается.

— Да кто он?!! Кто тот, кому ты подчиняешься? Ты же одаренная, маг! Как можешь ты ставить мужчину выше себя?!!

— Он тот, кто выше всех. Он Первый.

— Бред, — ветка со рта окончательно ушла, позволив ей нормально разговаривать. Правда, глаза были по-прежнему закрыты, но она и на слух вполне могла ориентироваться. Жаль, что магией не воспользоваться — каким-то образом эти ветки ее блокировали. Не до конца — отклик она чувствовала, но очень слабый. Возможно, надо лишь немного подождать, а это она умела. И пока постараться разговорить эту странную одаренную.

Звуки боя смещались в сторону и становились все тише, но только до того момента, пока она не услышала выстрелы из пушек. Их звук она сразу узнала — так стрелял боевой дирижабль Российской империи. Откуда он тут взялся?!! Боги, во что они вляпались и что теперь будет⁈ Впору схватиться руками за голову, так нельзя — связаны они… Зато выть от безнадежности ей никто не мешал, чем она и занялась.

— Мне не нравится, как ты поешь, -вновь услышала она мужской голос. — Неужели этот стон у вас песней зовется? Тогда стоит пересмотреть свой репертуар.

Мужчина склонился над ней, и от него отчетливо пахнуло кровью и железом. А после ветки на лице разошлись, открывая глаза, и она наконец рассмотрела своего пленителя. Обычный парень, высокий, можно сказать, даже красивый. Сняв маску он вытер ей лицо и снова одел. И она его точно где-то видела, вот только где, вспомнить не могла.

— Уф, умаялся. Всех раскатали, но пришлось повозиться. Шестая, хватай ее и тащим в школу. Все равно она не жилец. Или грохнут, или оставят там работать на добровольно-принудительных началах. Но сначала она мне все расскажет, а после по фиг. Может, в столовую определят, а то меня уже от каши воротит.

Эй, как там тебя — Линь, Сунь, Янь? Ты готовить умеешь? Если да, то обещаю замолвить за тебя словечко.

— Я вам ничего не скажу!!! — грозно прошипев тому в лицо, она отвернулась.

— Я не спрашивал, умеешь ли ты говорить. Мне нужно знать насчет готовки — курочку там пожарить или зайчика стушить. Одиннадцатая, конечно, бог кухни, но все время напрягать ее как-то паршиво. Шестая, что думаешь?

— Если отрезать ей одну руку, уверена, она сможет вспомнить кучу рецептов.

— Чой-то ты такая кровожадная стала?!! — удивился парень. — И какая связь между руками и готовкой? Нет, я знаю, что если они кривые, то дело плохо, но у этой вроде ровные и маникюр симпатичный.

— Ты это через перчатки разглядел?

— Интуиция, — поднял он палец вверх.

— Я тебя знаю, — Янь пристально посмотрела на него. Незнакомец, как ни странно, угадал с ее именем. — Ты мужчина-маг, наследник российского престола — Сергей Гордеев! Вот только что ты забыл в этой глуши, непонятно.

— Ни разу не он. В смысле, не я. Я не он, в общем.

— Это ты. Никто из мужчин в этом мире магией больше не владеет. Став вашей пленницей, я не уроню чести рода. К тому же, я тебя в рунете видела и ни с кем не спутаю.

— Причем тут честь? Ты ж не нипонка.

— Мои предки родом с островов. Для нашей семьи слово честь не потеряло свой смысл, Ваше Высочество.

— Не называй меня так, — поморщился он. — Для тебя я Первый. Шестая?

— Для меня честь служить Вам, Первый.

— Вот и ты туда же, — вздохнул он. — Приказываю оставить это знание в тайне.

— Слушаюсь, Первый.

— И забыть о том, что слышала.

— Уже забыла.

— Я не ваша слуга, поэтому буду называть так, как посчитаю нужным. Если хотите все сохранить в тайне, лучше убейте сразу.

— Мы поступим по-другому, — хищно оскалился он, и ветки вновь заплели Янь глаза и рот. А после ее, как барана, взвалили на плечо. И грубая мужская рука, наперекор всем правилам приличия, похлопала ее по заду.

— Ниче так. Упругая. Сам потащу, а то ты на нее так смотришь, что точно по дороге прибьешь, — раздался голос, и она почувствовала, что они стали двигаться.

Как это унизительно! Мало того, что ее тащат на плече в такой позорной позе, так ещё и периодически похлопывают по заднице, не спрашивая разрешения! Не то, чтобы это было неприятно — благородный принц был красив, но хоть каплю уважения он мог проявить к военнопленной. Ну вот, опять ее кинули на землю, как какой-то мешок с рисом…

— У тебя получилось? — услышала она новый голос.

— Да. Пришлось камень самоликвидации из нее вырвать. Что по остальным?

— Мертвы. У зверей сегодня будет пир. Что с этой будешь делать?

— Старшим отдам, пусть разбираются. Она не наше дело. Но сначала сам пообщаюсь с ней обязательно.

— Так давай сейчас допросим, а то заберут и не отдадут.

— Что в бою взято, то свято. Она — моя пленница, и пусть только попробуют отобрать. Что с нашими?

— Нормально все. Пятнадцатой взрывом руку повредило, но регенерация справляется. И Девятая не уследила за щитом и нарвалась на огненных шершней. Все брови и волосы себе спалила. Иных потерь нет.

— Отлично поработали. Свяжись с Двенадцатой, пусть летит сюда. Надо тела и снаряжение собрать. Ну, хотя бы частично. Устроим опознание, да пробьем, кто они такие и откуда. Сдается мне, тут не все так просто, и их императору точно не известно про шалости своих подчиненных. Иначе быть беде и войне.

— Принято, она уже летит.

— Интересно, мы успеем поесть?

— В этом бардаке? Две единицы, можешь что-нибудь по-быстрому приготовить?

— Десять минут, — лаконично отозвалась та.

— Отряд, почему не выдвигаетесь в сторону школы? — послышался новый голос.

— Есть хотим и будем, — отозвался мой пленитель. — Присоединитесь?

— Отставить еду. Поднялись и рысью в место дислокации. О пленнице я позабочусь.

— Нет, — тут же отозвался он. — Пока я ее не допрошу, вам не отдам.

— Что? Неисполнение приказа? Опять на столб захотел?!!

— Да хоть десять раз. Но она пойдет с нами, а там уже решим, что с ней делать. К тому же, она много знает того, о чем знать не должна.

— Ты об этом сильно пожалеешь, Первый.

— Возможно. Но еще сильней я пожалею, если ничего не узнаю. Отряд, выдвигаемся на базу. Там и поедим. Один ноль, останься тут, встреть дирижабль и помоги с телами. Остальные домой.

Янь опять бесцеремонно взвалили на плечо, и они на большой скорости помчались в неизвестность. Минут тридцать тряски, от которой пленницу едва не стошнило, и они остановились.

— Всем отдыхать, а я пойду с гостьей пообщаюсь, — услышала она.

— Помочь? — опять этот обезличенный голос.

— Сам справлюсь, Шестая. Не думаю, что это займет у меня много времени. Прям чувствую, что она уже настроена на диалог.

— Рукой, которая у нее на заднице лежит, чувствуешь? — а вот это уже другая спросила.

— И ей тоже. Буду в ангаре пламени, если что. Устрою ханьке экскурсию по разным кабинкам. Начнем, думаю, с дружинника, а там как пойдет. Прям ощущаю, что она горячая девушка. Прям огонь.

Опять эта тряска, правда, на этот раз недолгая. Наконец ханьку вполне вежливо куда-то усадили, ветки расползлись, освобождая руки и тело.

Ее глаза, привыкшие к темноте, не сразу разглядели помещение метров десяти длиной и пяти шириной, по краям которого стояли железные лавки. Освещалось все это красным кристаллом, висевшим под потолком, придававшим всему зловещий вид.

— Ну что, пока ты будешь приходить в себя, я, пожалуй, поддам парку, а то что-то прохладно на улице.

Сказав это, он как-то странно повел рукой, и в помещении стало ощутимо жарче. Причем настолько, что пришлось активировать щит.

— Да, чтобы не было недоразумений — атаковать меня не стоит, я на уровне князя, поэтому мне твой эфир — что слону дробина. И пытаться убить себя тоже… — из его руки прянула красная молния и тут же вошла в тело девушки. От ужаса ее затрясло, но она постаралась скрыть постыдную дрожь. Что это за магия такая?!!

— Твое тело сейчас в моей власти, и проверять мои слова не советую. После того как я вырвал артефакт самоликвидации, твой эфир пошел в разнос. Ты наверно почувствовала, что магичить стало трудней? Я вижу все процессы, что происходят внутри тебя, поэтому ни обмануть, воспользоваться эфиром без моего желания ты не сможешь. Не буду лукавить, ты, возможно, умрешь. Даже скорей всего умрешь, но вот как — выбирать тебе. Есть тут у нас умельцы, что и мертвого могут разговорить. Ту же Десятую возьми — вот уж кто виртуоз. Однажды так запугала червяка, что он сам стал приманивать рыбу. Хотя, я со своей стороны, если честно ответишь на вопросы, обещаю постараться сохранить тебе жизнь.

— Предательство в обмен на жизнь? — скривила она губы. — Как низко ты меня ценишь.

— Да я вообще тебя не ценю — не заслужила еще. Ты жива лишь по моей прихоти, не более. Послушай меня внимательно, дамочка — времени у меня полно. Я вижу, пыток ты не боишься, а смерти ждешь, как награды. Что ж, это твое право. С подобными тебе я уже имел дело и знаю, чего вы боитесь больше смерти — бесчестья. А я вот не боюсь испачкаться. Знаешь, у правителей немного другой моральный кодекс, ключевые слова в котором — полезность или важность. Мне вот важно получить от тебя информацию, значит, все остальное, ведущее к ее получению, полезно. Методы значения не имеют.

— И как ты собрался это сделать? — Янь презрительно смотрела на него.

— Знаешь, у меня очень давно не было женщины, — стал он неторопливо раздеваться. — Если так подумать, то почти два года. А ты вполне себе симпатичная и задница упругая. Так что, думаю, я вполне себе могу позволить расслабиться с тобой. Ну, ты понимаешь, да? Запертая комната, мужчина и женщина, стоны и страсть. Будет, что вспомнить перед смертью.

— Ты не посмеешь!!! — поджала Янь ноги, с ужасом глядя на приближающегося великана. Только сейчас она поняла, насколько он большой. — Ты же благородный человек и не можешь так поступать!

— Сейчас я не благородный, — ответил он, нависая над ней. — Меня зовут Первый. Ах да, забыл сказать, -расплылся он в довольной улыбке — добро пожаловать в Школу Смерти!

Ее одежда вдруг стала расползаться сама по себе, обнажая тело, а глаза парня вспыхнули едва сдерживаемой похотью.

И тогда она закричала…