Я Гордый 4

Глава 26

Глава 26

Подхваченный ветром, ухожу в сторону, уклоняясь от атаки, а заодно и от стальной сети, что попытались на меня набросить. Я не понял, они меня в плен собрались взять или убить? Хотя, логично, обездвиженного всяко приятней пинать, чем того, кто скачет по поляне как кузнечик. В меня ж хрен попадешь, потому как я быстр, как диарея и решителен, как мартовский кот, увидевший кошку.

Высоко взлетев, я опустился уже в лесу и тут же принялся орать, создавая панику и хаос:

— Десятая, бей огнем! Четвертая — Вторая, ловушки! Тридцать седьмая — отсекай их от тропы.

Создавая ощущение, что нас тут много, я носился между деревьями, от души поливая этих странных егерей плетениями. Причем делал я это так быстро, что со стороны реально казалось, будто нас тут до хрена.

Дамочки, впрочем, не растерялись и ответили ударами по площади, не жалея эфира. А значит, что? Правильно, привлекли к себе внимание зверей, что часто ошивались поблизости.

На запах магии тут же стали подтягиваться новые действующие лица, так же швыряясь плетениями и пытаясь куснуть пришельцев за мягкие места. Повторялось все в точности, как с ханьцами. Но разница была в том, что эти точно знали, чего ожидать и не растерялись.

Но они в любом случае обречены. Трое воевод, остальные витязи — раньше такой отряд вполне мог меня одолеть. Тогда, года два назад, до того, как я прошел все испытания школы. Но сейчас я мог с ними играть, сколько захочу — и я играл, потому что мне было скучно. И интересно.

С воплем одна из егерей была утащена в лес треххвостым полозом — увы для магинь, у него был полный резист к магии. На самом деле, грохнуть его легко — отрубить башку и все, потому как щитов он не имел. Но эти привыкли больше полагаться на эфир, за что и поплатились. Вот барс-хамелеон прыгнул с дерева и, разом сломав шею одаренной, так же быстро вернулся на дерево, откуда скачками рванул в глубь леса.

Вот я срезаю воздушным серпом две бестолковые головы, попутно вырубая земляным кулаком самую говорливую из них. Знаков различия нет, но раз много болтает, значит, много знает. Ну, и фигурка у нее вроде ниче так.

С треском позади меня падает горящее дерево, подняв в воздух кучу искр. Пожара я не боялся — зима как-никак. Я едва успеваю отпрыгнуть, ещё чуть, и оно бы встретилось со мной.

Кидаю на поляну кучу веток с магией земли, сбивая концентрацию дамочкам и заставляя их защищать еще и ноги. К этому добавляю камешки с огнем. Они красиво вспыхивают, ослепляя, ну, и иногда раня. Но не сильно, так, чтобы не расслаблялись. Рвотные зелья — сделал по случаю, перепутав ингредиенты. Ох помню как меня выворачивало. Знаю, что не гуманно, а что делать? Вот и испытаю их на врагах, а то вдруг оно только на меня действует. Испытания прошли на отлично. Вон даже некоторым зверям поплохело. Жаль зверушек, но наука требует жертв.

Повсюду стоит ор, мат, кто-то кричит, что меня надо убить, кто-то — что захватить, некоторые уже собирались бежать. И все ищут нападающих и очень удивляются, что не находят.

А я тем временем все бегаю кругами, иногда пиная в сторону одаренных зверей, что попадаются под ноги. Те, непривычные к такому отношению, сразу пытаются вцепиться во что-нибудь мягкое, при этом визжа и рыча, добавляя еще больше хаоса.

Спустя пару минут некогда собранный отряд оказался разбит на маленькие кучки сопротивления. Еще минут пять и оставшиеся пять человек, тяжело дыша, встали спина к спине, явно собираясь продать жизнь подороже. Собственно, на этом я и решил прекратить все игры и повторить свои вопросы. Источники их были практически пусты, в самопожертвование я не верил, потому как если бы они были на это способны, то уже бы себя подорвали.

В общем, они и раньше мне не были соперниками, а сейчас, вымотанные и растерянные, так тем более. Пошвырявшись огнем, я отогнал самых наглых зверушек, что еще не успели пообедать, и вновь вышел на поляну.

— Теперь вы готовы говорить или нам продолжить? Если второе, то предупреждаю сразу, сюда приближается медвежуть ранга князя, против которого у вас нет шансов. И удрать от него не получится — в лесу он бегает быстрей вас. Так что решайте быстрей.

— Чего ты хочешь? — быстро переглянувшись с другими, спросила говорливая.

— Я уже сказал — кто вы такие и что вам надо? Ах да, какого черта вы меня собрались убить, раз узнали? На кого работаем, дамочки? И не вздумайте врать. Накажу.

— А как ты узнаешь, что мы врем? Вдруг правда покажется тебе ложью?

— Узнаю, а как — не ваше дело. Если уж будете врать, то делайте это убедительно. И да, внесем элемент интриги. За каждую ложь одна из вас будет умирать. Итак — кто вы?

— Егерский отряд Тайного сыска.

— Верю, — кивнул я. — Что надо?

— Нас отправили за тобой.

— И в это верю. Но хотелось бы подробностей. И дамочки, не заставляйте меня вытаскивать из вас информацию. Это навевает на меня скуку. А когда мне скучно, я начинаю развлекаться. И мои развлечения вам точно не понравятся.

— Да кому интересны твои развлечения, Гордеев. Ты все равно труп, — одна из них, похоже, мозгами поехала.

Щелчок пальцами — и ее голова, отделившись от тела, покатилась по земле, аккуратно срезанная огненным серпом.

— Значит, не Ваше Высочество, не Сергей Дмитриевич, а просто Гордеев, да? Любопытно. Кстати, я забыл сказать — неуважения я тоже не терплю. И вновь ставший актуальным вопрос — кто вас послал?

— Тебе это имя ничего не скажет.

— Это уж позвольте судить мне. И дамочки, быстрее, я теряю терпение.

— Тебя сколько в столице не было, год? Два? За это время многое произошло. Нам говорили, что ты тут живешь, полностью отрезанный от цивилизации. Правда, не предупредили, что ты стал настолько сильным.

— Да вас о многом не предупредили, -пнул я старого знакомого, двухголового лиса, что крался мимо меня. Кажется, именно его я недавно пинал в сторону ханьцев. Вон, и порванное ухо у того точно такое же было. И неймется же ему.

Лис воспринял мой удар как предательство, зашипел, задрав одну морду к небу — точно он, — и скрылся в кустах.

— Итак…

— Мы тебе ничего не скажем. Можешь нас убивать.

— Да? Грустно это слышать. Что ж, я был добрым и хотел все сам, без ансамбля, а теперь уж поздно.

— Первый? — на поляне возникли трое Старших. — Мы почувствовали сильное возмущение эфира возле границ. Кто это и что у тебя за вид? Не почувствуй мы твою ауру, сразу бы атаковали.

— Мой новый супербрутальный прикид в который я собираюсь всех одеть. А насчет этих — непонятно, — отозвался я. — Но пришли за мной, а точней, за моей головой. А еще говорят, что я чего-то не знаю о том, что происходит в стране. А чего именно? И кстати, они знали, что я тут. Об этом что, сообщили в имперских новостях? Я-то думал, что тут все такое тайное. Обманули, и мы на самом деле живем внутри крупного города, а все это лишь декорации?!!

— Об этом после, — отмахнулась она. — Кажется, я знаю, кто их послал. Эфирную клетку на них и тащим в школу. Там они все расскажут. Тебя мы не задерживаем. Как только получим информацию, клянусь, все тебе расскажем.

Я посмотрел на них долгим взглядом, решая, что делать, а после махнул рукой. У них допросить все равно лучше получится, а обманывать они меня не будут. Приближается конец учебы, и я уже не тот, кто пришел к ним почти два года назад. И они знают, что в гневе я могу разнести тут все, и мне ничего за это не будет. А еще я поставил себе галочку поговорить с дядькой Родомилом. А впрочем, зачем откладывать — время есть, так что можно его и сейчас посетить.

Старое правило в виде запрета на выход за территорию школы на нас уже давно не действовало. Мы сами не горели желанием общаться с местными жителями, которые нас банально боялись. Так что я, не желая показывать, что умею летать, резвым шагом устремился в лес, а когда скрылся из виду, полетел в сторону городка, ну, или села, на которое он был больше похож.

Приземлившись в километре от него, я пешком отправился по знакомой дороге, стараясь не обращать внимания на средневековое захолустье. Вот уж не знал, что в современном мире есть люди, которые согласны добровольно поменять блага цивилизации на уличный сортир и гармонь вместо аккустической системы.

Хотя, какая-то прелесть в этом есть, точно говорю. Приехать бы сюда с девчонками, сходить на рыбалку, поваляться на сене, поесть запеченной на костре картошечки — благодать. Но это на время. Постоянно так жить я бы точно не хотел. Ну что поделать — такой вот я продукт современной системы. Смотреть про старину интересно, сидя в удобном кресле, глядя на огромный экран телевизора.

Путь мой лежал к уже знакомой усадьбе, вроде бы как бы и моей тоже, но жили там другие люди, вроде как даже родственники. Дядька обнаружился сидящим у ворот и увлеченно обстругивающим деревяшку. Рядом с ним вертелась малявка лет восьми, что-то упорно ему доказывающая. Тот не обращал на нее внимания, целиком уйдя в работу.

— Привет, Родомил. Поговорить нам надо.

— Тьфу, окаянный, напугал! — подскочил он, едва при этом не отрезав себе кусок пальца.

— Ничего. Сердце у тебя сильное — справишься. Так что насчет поговорить?

— Тебя кто из школы выпустил? Почему без сопровождения Старшей?

— Ты все перепутал. Это я пришел задать тебе вопросы, а не отвечать на твои. Не хочешь в дом звать, так можем и тут пообщаться. Хотя мне пофиг, чего ты там не хочешь — это и мой дом тоже. Пошли и не отставай.

Пока тот с возмущением хватал ртом воздух, я вошел в открытую калитку и направился внутрь.

— А ты кто? — нарисовалась рядом со мной мелкая. Что-то везет мне на них.

— А ты?

— Я то Гордеева Анна. А Родомил мой папа.

— А ну если так, наверное, я твой брат. Не знаю, сколькиюродный, но брат точно.

— Ух ты! — обрадовалась она. — И не врешь ведь, я чувствую. Всегда мечтала иметь брата. Чтоб высокий был и сильный. А то Васелинка вечно дразнится и важничает — вот, мол, у меня есть, а у тебя нет. А чего там важничать? Гришка тупой и нос у него всегда мокрый. А ты вон какой. Надо с тобой пройтись по улице, чтоб все увидели и от зависти повесились. А еще я тебя с Беляной познакомлю. Вот она удивится.

— А Беляна у нас кто?

— Так сестра старшая. Двадцать годков, а дура дурой, да простит меня Велес. Одни парни на уме. А зачем они, вот ты мне скажи? Магией не могут пользоваться, ходят, будто до туалета не успели добежать, ноги растопыривая. Еще и важничают, и глупости говорят.

— Какие? — пытаясь спрятать улыбку, спросил я. Ну вот точь-в-точь Катя, только мелкий вариант.

— Да там все о чувствах, да о сеновале. Я не понимаю, если честно. Только сестра потом вся красная после этого ходит и глаза в потолок мечтательно закатывает. Говорю же — дура.

— Анька, ты чего это разглагольствуешь тут? — выскочила на порог весьма приятная девица. Про таких говорят кровь с молоком — грудастая, немного пышнотелая, но в самом соку. Правда, семейные черты в ней не проглядывались абсолютно. — И кто это с тобой?

— Знакомься, Беляна, это твой младший брат Сергей, -сказал шедший за нами Родомил.

— Это который цесаревич? — ахнула она, отступая.

— Именно он. Собери-ка нам поесть. Чую, разговор долгий будет, да нелегкий.

— Это как пойдет, — кивнул я. — Кстати, очень приятно.

— В-взаимно, — заикаясь, кивнула она и тут же испарилась, только коса и мелькнула.

— Я ж говорю, дура, — ещё раз довольно подтвердила свой диагноз Аня и потащила меня в трапезную.

В этом крыле поместья я еще не был и с удовольствием рассматривал обстановку. Хотя, что там смотреть — все было лаконично, в духе застывшего времени. Богатства убранства не наблюдалось, золотой посуды и кучи слуг тоже. Так сразу и не скажешь, что тут господа живут. И что у нас господа изволят кушать?

А кушать они изволили кашу с мясом, салатик и ядреный квас. М-да, ни разу не фуагра, конечно, но и я разносолами неизбалованный, подобной пище богов очень даже обрадовался, да так, что за ушами трещало, и я забыл, зачем пришел.

А чего? Я за это время, кроме каши, непонятно из чего сделанной, да мяса, добытого в лесу, ничего и не ел. Ну, и кроме воды, да браги из перебродивших ягод не пил. А тут такое роскошество.

В общем, поел я и сразу подобрел. Даже в сон немного потянуло. Пришлось взбодриться молнией и начать умный разговор, надеясь, что к его концу никому бить морды не придется.

Девчонки расселись на лавках и затихли, справедливо полагая, что если их заметят, то могут выгнать. А уши погреть сильно хотелось. А еще они смотрели на меня. И если мелкая с вполне понятным интересом — свои планы она уже озвучила и теперь думала, как это круто провернуть.

А вот Беляна просто лупилась, чуть раскрыв рот, и я, черт возьми, знал этот взгляд! Так на меня смотрела Линь, Дильнура и прочие — как на кусок мяса, которой хотят съесть. Встряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли и возвращая их в правильное русло.

— Как обстановка вообще? В мире и России? Что про моих слышно?

— Ты это к чему спрашиваешь? —насторожился дядька, и я понял, что попал в цель.

— Да мне тут сорока на хвосте принесла, что не все ладно у нас. Хотелось бы подробностей. Мы ж тут как на облаке живем, от всего мира отрезанные. Или нет?

— Что за сорока? — подобрался он.

— Ее сейчас Старшие расспрашивают. И не одна она там. Потом расскажут, что и как. И если то, что расскажут они, будет отличаться от того, что расскажешь мне ты, я этого не перенесу, а ты, наверное, не переживешь.

— Угрожаешь мне? Родному дядьке?

— Ну, ты сам посуди. Главное в семье — это доверие. Пока я верю тебе, мы семья, в которой не принято друг другу врать. А если веры нет, то, значит, ты мне совсем чужой человек и отношение к тебе другое. Родного дядьку я и пальцем не трону, а вот вруна могу заподозрить в заговоре… Ну и дальше сам все понимаешь. Буду казнить и миловать. Возможно, только казнить. Так что кончай вертеть хвостом и начинай излагать. Сегодня я добрый и все прощу… Наверное.

Тот долго смотрел на меня странным взглядом. Я прям чувствовал, как в его голове вертятся шестеренки. Борьба между долгом и семьей велась нешуточная и все ее грани я отчетливо видел на его лице. Нет, он не боялся меня, а скорей… за меня. Именно так я понял его тяжелый вздох. Что ж, посмотрим, что пересилит.

— Сергей, скажу сразу — я тоже всего не знаю. Ты верно заметил, что мы тут живем вдалеке от всех и новостями столицы не интересуемся. У нас тут свой мир, в котором свои порядки и законы. И все же кое-что до нас долетает — так, отголоски, не более. Нет, у нас экстренная связь есть — именно так тебя и смогли быстро отправить к нам, но пользуемся мы ей крайне редко.

Ладно, что-то меня понесло не туда. В общем, то, что я скажу — информация, прошедшая через десяток рук, и утверждать, что она верная, я не могу. В общем, война началась, Сергей. Война.

— И с кем? — очередной рояль ткнул меня боком и сыграл бравурный марш. Сейчас скажет, что открылся разлом, портал, из которого полезли монстры, или что на нас напали инопланетяне и в мир пришла система.

— С наглами, — сломал он шаблон.

— А чего с ними-то? — разочарованно протянул я. — Их же на раз взять да прихлопнуть. Мне не так давно лекцию читали о нас, так вроде мы запросто можем всех нагнуть в любую позу, и даже особо не напрягаясь.

— Можем, но не делаем. Опять же информация непроверенная. Я попытался разузнать, но мне сказали в это не лезть. Что-то случилось такое, из-за чего мы, как ты сказал, никого не нагибаем. Я не военный и планов штаба не знаю. Как-то так.

— Очень интересно. Но как это связано со мной? Меня же пришли убивать государевы люди. И если поиграть словами, это и мои люди.

— А вот это уже интересно. Пожалуй, я навещу школу и пообщаюсь с этими одаренными. Я ответил на твой вопрос.

— Что с моей семьей? У них все в порядке?

— Думаю да, иначе я бы знал. Да и ты бы почувствовал.

— Хорошо. Держи меня в курсе, Родомил. Как закончат допрос, пусть свяжутся со мной.

— В смысле, свяжутся? А ты сейчас где?!!

— Там, где давно не ступала нога смертного, — усмехнулся я. — было приятно познакомиться, девчонки. Увидимся.

Развернувшись, я вышел на крыльцо, а после ветер в ноги и побежал обратно. Ох, чую, не к добру все это, значит, надо ускориться.

Кажется, придется школу досрочно заканчивать, потому как тревожно мне было. Эх, знал бы я, что тогда был прав… Но все мы сильны задним умом, поэтому я бежал, а после летел, не зная, что тучи уже сгустились над моей головой. И что еще хуже, над моей семьей…