Я – невеста Кощея, или Ленка, ты попала! (СИ)

47

Я сидела на лесной поляне, задумчиво поглаживая рукоять меча.

С того момента, как Гвидон и царство очнулись, прошло чуть больше недели, а Кладенец всё так же оставалась мечом. Мне её не хватало. Как и информации. Про Кощея до нас доходили лишь слухи, которые не отличались своей надёжностью.

Например, то, что он живёт с царевной Лебедь. Это меня бесило до зубного скрипа, но однажды получив по голове рукояткой меча (Кладенец мне более чем наглядно продемонстрировала своё мнение на данный слушок), я тут же вспомнила, что сердце его – я. Так о каком сожительстве может идти речь? Про меня тоже слухи ходят, один другого хлеще…

Первые несколько дней Гвидон меня к себе вызывал для «серьёзных разговоров» на тему «моего неподобающего для царевны поведения». Тут было всё. Начиная от сожительства с Финистом, затем (с какого-то перепуга) и с Соловьём… злые языки даже Ивана царевича приплели. Мол, в лесу я с ним месяц жила. Какой месяц? Какое жила? Да он меня даже похитил в облике Василисы Прекрасной!

Хотя, и на эту тему Гвидон со мной тоже разговаривал. Беседа проходила под лозунгом «приличные царевны телами не меняются». Как будто меня кто-то спрашивал!

В любом случае, все эти беседы прекратились, когда я во время очередной его проповеди (кажется на тему сломанной у Кощея прялки – и вот откуда об этом узнали вообще, спрашивается?!), я задумалась и обняв меч заявила: «Моя прелесть!».

С чувством заявила.

С правильным выражением.

Гвидон тогда замер, и (на свою беду) переспросил у меня, мол, что ты там Елена бормочешь.

На тот момент мне показалось забавным прижать меч ещё ближе к себе, и, идя на полусогнутых ногах в сторону выхода, прокричать брату:

– Мы никому не отдадим прелесть! Она наша! Наша!

Я была уверена, что шутка смешная.

Она бы и была смешной, если бы Гвидон (а также четверо замерших у дверей стражников) смотрели этот фильм. Но, нет. Что я имела в виду и кого изображала, понятно было только мне одной.

Ну и слухи же после этого про меня поползли! Ой… Которые я зачем-то подпитывала, от души веселясь, иногда заявляя случайно встреченным людям в коридорах дворца, что прелесть – моя.

Слухом больше, слухом меньше… Какая разница? Тем более, что были и плюсы. Гвидон меня больше на разговоры не вызывал, уточняя поступающую про меня информацию у Финиста с Соколом. С чего он взял, что мы близки – для меня загадка. Но братья действительно старались, закрепляя за собой место во дворце. И даже на значимые посты не стремились. Как тогда мне и сказал Финист – они просто хотели стать частью большой семьи. Что ж. Вот пусть и становятся. Гвидону сейчас была важна поддержка. Сейчас только на нём здесь всё держалось.

Я понимала, что глупо, но надеялась, что разрушенные Святогором окаменелые люди, каким-то чудесным образом соберутся обратно, как только чары Алатыря падут, но – нет.

Даже в сказочном мире не всё бывает хорошо и как по волшебству.

– Мне начинает казаться, что ты никогда меня не позовёшь, хоть и вспомнила всё, – раздался рядом знакомый рычащий голос. – Даже обидно.

– Здравствуй, Серый, – с улыбкой обернулась я на сидящего позади волка.

– Здравствуй, Елена, – оскалился он в улыбке.

– Я ждала тебя, – призналась я ему, убирая с колен меч и пересаживаясь ближе к старому другу. – Каждый день сюда прихожу, в надежде, что ты появишься.

– А я всё ждал, пока позовёшь, – фыркнул он, позволяя себя обнять.

– А я не знаю как, – честно призналась ему. – Я помню, что ты просил позвать. Я приходила. Кричала… но это явно не то.

– Кричала она, – хохотнул Серый. – Так ничему и не научилась, царевна.

– В моём мире не было магии, – тихо ответила я, тут же поправив себя. – Точнее, в том мире, где я была. Этот же мой, так что…

– Нет такого мира, где нет волшебства, Елена, – назидательно произнёс Серый. – Есть лишь люди, неспособные его увидеть. Чёрствые сердца застилают туманом им очи, мешая поверить в чудеса.

– Возможно, – не стала я спорить.

В конце концов, в моём мире… на Земле, то есть, действительно, то и дело случается что-то необычное, но… В это не хотят верить. Люди привыкли к фокусам, шарлатанам-экстрасенсам и действительно могут просто не разглядеть настоящее волшебство. Это печально, но… таков тот мир.

– Не голосом звать меня нужно было, – оторвал меня от размышлений о масштабном Серый. – А сердцем, – он коснулся лапой моей груди, чтобы я точно поняла, о чём он говорит. – Только оно способно видеть куда больше, чем глаза, и чувствовать то, что не подвластно никаким объяснениям.

– У меня такое ощущение, что оно стало каменным, – горько усмехнулась я. – Словно чары с дворца сняла, а меня саму… как будто прокляли.

– Тоскуешь по нему, – понимающе произнёс Серый. – Бессмертный тоже чудит. Измаялся весь.

– Он правда с Лебедью живёт? – не успела я сдержать порыв спросить про этот слух, больно царапавший душу изнутри.

Я знала, что Кощей закрыл границы своего замка. Знала, что никого не подпускает и тем более, не дозволяет войти. Знала, что он даже не принял делегацию от Гвидона… но если всё это правда, неужели и про Лебедь…

– А сама спросить не хочешь? – усмехнулся Серый. – Оба ревностью себя извели. Нет, чтобы поговорить, как положено.

– Он закрыл свои границы, – отозвалась я. – Мне самой не пройти. Я даже к чёрному лесу подходила. Не пропустил. А ведь я с Кладенцом была.

– Слышал я, – хохотнул Серый. – Кощею докладывали, что к границе Елена Салтановна с мужьями подходила, да мечом махала, почём зря.

– Меня одну Сивка везти не согласился, – покаялась я. – Его Гвидон просил, мол, опасно. И не мужья они мне! Сколько можно!

Та вылазка была крайне неудачной.

Мало того, что Финист с Соловьём напуганы были, от каждого шороха подпрыгивая, ожидая, что Кощей на них из леса выскочит и убивать будет, так ещё, оказывается, Бессмертному об этом доложили.

Да ещё в какой форме!

– Вот как про Бессмертного в народе говорят, так же и о тебе небылицы слагают, а вы всё верите, – вздохнул Серый. – Только души друг другу мотаете.

– Ты можешь меня к нему отвести? – тихо попросила я волка, смотря с надеждой в его умную морду. – Одну?

У него никаких договорённостей с Гвидоном быть не должно, может, стоит попробовать…

– И что ты делать будешь? – Серый прилёг, опустив голову на вытянутые передние лапы. – Лес тебя не пропустит. Кощей уже понял, что кто-то из мужей тебе Кладенец обратно передал. А может вы его по кругу передаёте друг другу… кто вас знает.

– Но это же глупость! – не выдержала я. – Почему он мне не верит?

– Даже не знаю, – вздохнул Серый, прикрывая глаза. – Может свадьбой вашей проникся… к слову, глупая была затея.

– Я им сразу так и говорила, – понуро ответила я. – Кладенец настояла.

– Это тоже было глупо – ковать фальшивый Кладенец. Но ещё глупее, что Финист продолжает с ним ходить.

– Он говорит, что меч хороший получился, – вяло вступилась я за мужчину.

– И Соловей тоже хорош, ещё один «Кладенец» себе выковал, – добил меня Серый.

– Ну…

Тут мне нечего было ответить. Да. Оба брата ходили с «Кладенцами».

– Гну, – передразнил меня волк. – Вы ещё Гвидону такой сделайте. И богатырям раздавать начните.

– То есть, – сделала я вывод, – ты меня никуда не отвезёшь.

– Я бы тоже не стала, – услышала я до боли знакомый раздражённый женский голос. – Это же надо было только додуматься! Ну, Ладно Финист! Там для дела меч нужен был! Но Соловей то куда? Прав был Сокол! Не сыновья у него, две выхухоли-недолётки! Таких пороть и пороть нужно было! А нет! Мать же у нас курица с огнём в задни… с хвостом огненным! Не дам дитятко бить! Ни одно, ни второе… У-у-у! Зла не хватает!

– Кладенец, – прошептала я, наконец-то увидев её женское воплощение. Говорливое и такое родное!

– Так ещё и к Коше попёрлись! С мечами! В полном составе! – Клава не видела, что я пожираю её глазами и зло расхаживала перед нами, смотря исключительно себе под ноги. – Кошенька там разумеется верещал от восторга, когда ему передали информацию про троих с Кладенцом! Иди, говорят, ваше Бессмертие, там жена сыновей Сокола пришла! Открывай ворота! Да каравай выноси! Где ум? Где?! А нет ума!

– Клава! – выкрикнула я, улыбаясь несмотря на её обличающую речь. – Прелесть моя, как я по тебе скучала!

– Наконец-то! – выдохнула меч, радостно взвизгнув и явно забыв о своих высказываниях. – Еленушка, чудная моя царевнушка, скажи прелестному мечу, а Серый тебя сможет к Горынычу доставить? Только он сможет нас провести в замок. Пора прекращать это безумие. Коша запрет наложил на мои перемещения… это уже ни в какие ворота!

– Я не буду выжигать чёрный лес, – покачала я головой, оценив раздражённое лицо меча и прикинув, как можно использовать огнедышащую ящерицу. – Если ты…

– О, Кладенец проявилась? – усмехнулся Серый. – Про Горыныча тебе подсказала?

– Я не буду выжигать чёрный лес, чтобы пройти к замку Коши, – повторила я отдельно для волка.

– Елена, – покачала головой Кладенец. – Да я и сама тебе не дам там ничего выжигать! С воздуха зайдём.

– А-а-а, – протянула я, поняв, как она хочет использовать крылатую ящерицу.

– А вот если не выйдет, то можно и подпалить немного лес, – вдруг задумалась меч. – Коша прибежит тушить… хотя, может и приспешников отправить… Ладно! Оставим план про запас!

– Серый…

– Да запрыгивай уже, царевна, – рассмеялся волк. – Авось что у вас и выйдет.

Устроившись на спине Серого я впервые за последнюю неделю ощутила, как холод, окутывающий душу, медленно спадает.