Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

3

— У меня сейчас нет особых дел в Лондоне, и поэтому я предполагаю остаться в непосредственной близости от места преступления на время расследования. Думаю, и Уотсон составит мне компанию. Там есть приличная гостиница, мисс Лайджест?

Мисс Лайджест оторвала печальный взгляд от движущегося пейзажа за окном и посмотрела на меня:

— Я как раз хотела предложить вам остановиться в нашем, то есть теперь в моем доме, мистер Холмс. Это относится, разумеется, и к доктору Уотсону. Надеюсь, вы не откажете мне в этом, тем более что гостиница находится в шести милях от Грегори-Пейдж.

— Мы, безусловно, не откажемся, если только это не причинит вам неудобств.

— Не причинит, будьте уверены. Ваше присутствие принесет мне спокойствие и одновременно облегчит ваше расследование.

Поезд мчал нас на северо-запад, и за всю оставшуюся дорогу мисс Лайджест не проронила ни слова. Она задумчиво и печально смотрела в окно, пока экспресс не остановился на нужной нам станции.

Нас уже ожидал экипаж, и, освободившись, наконец, от сопровождения полисмена, до Грегори-Пейдж мы добрались за пятнадцать минут.

Еще издали стали видны невысокие башни старинного поместья, а дорогу к нему окружали высокие вязы. Мы въехали в тихий ухоженный парк, и мисс Лайджест заметно оживилась. Навстречу нам выбежал дворецкий, худощавый светловолосый мужчина средних лет, гораздо более молодой, нежели обычно подобает быть английскому дворецкому. Когда экипаж остановился у парадного входа, он помог своей хозяйке выйти.

— Прошу вас, джентльмены, — сказал он, приглашая нас в дом.

— Господа, это наш дворецкий Келистон. Келистон, перед вами мистер Холмс и доктор Уотсон. Они останутся в Грегори-Пейдж на время расследования, — мисс Лайджест на мгновенье замолчала, а потом снова обратилась к дворецкому.

— Он в своей спальне?

— Да, миледи. Примите наши соболезнования.

— Спасибо, Келистон.

— До вашего приезда мы решили ничего не трогать в комнате, где это произошло, но сэра Джейкоба перенесли на кровать… Сюда, пожалуйста, джентльмены.

Мы оказались в светлом холле, изящно обставленном, что, вероятно, следовало приписать вкусу хозяйки, затем поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Мисс Лайджест ускорила шаги, и первая вошла в кабинет, а потом и в совмещенную с ним спальню.

Нашим взорам предстало грузное тело, лежавшее на кровати и укрытое простыней. Тут же оказалась и горничная, которая при виде нас безмолвно отступила в сторону и потом почти не сводила глаз с мисс Лайджест.

Леди Элен подошла к кровати и откинула простыню с лица трупа. Резкие черты этого лица, еще более подчеркнутые смертью, говорили о былой властности и упрямстве их владельца. Массивный подбородок выдавал честолюбие и бескомпромиссность. Мистер Лайджест, должно быть, был по своей природе вспыльчивым и злопамятным, и прошедшие годы вряд ли смягчили его нрав.

— Он так изможден… Скажите, Келистон, он умер без мучений?

— Да, миледи. Мы застали его без сознания, и оно к нему больше не вернулось.

— Кто это «мы»?

— Я и Мэри… то есть мисс Гордон.

Мисс Лайджест внимательно вгляделась в застывшее лицо, словно стараясь навсегда запечатлеть его в своей памяти, наклонилась и коснулась губами остывшего лба, затем прикрыла его простыней.

Горничная зарыдала, приложив руки ко рту:

— Боже мой! Как же это могло случиться?! Как же так, миледи?..

— Успокойтесь, Мэри. Теперь уже ничего не поправишь. Келистон, дайте ей воды.

Дворецкий отвел всхлипывающую девушку в сторону, а мисс Лайджест повернулась к нам. Ее красивое строгое лицо не выражало никаких явных эмоций.

— Предлагаю спуститься в гостиную, джентльмены, — сказала она, — а Келистон через минуту присоединится к нам. Ему, наверняка, есть что рассказать.

Через несколько минут мы сидели в уютной гостиной, а еще через минуту перед нами стоял Келистон. Он испытывал видимое напряжение от предстоящих расспросов.

— Итак, Келистон, — начала мисс Лайджест, — расскажите все по порядку.

Дворецкий поежился и уставился в пол.

— Утром пришел мистер Гриффит Флой…

— В котором часу он пришел? — спросил я.

— Почти сразу после того, как вы, миледи, уехали в Лондон. Он сообщил, что уезжает, и просил пригласить леди Элен, но я ответил, что вы в отъезде. Мистер Флой не поверил мне и обвинил во лжи, а я пытался объяснить, но безуспешно. Я старался не позволять себе лишнего, но он был груб и не держал себя в руках. На наши громкие голоса вышел хозяин и велел мне пропустить мистера Флоя к нему в кабинет.

— Что?! — удивилась мисс Лайджест.

— Я тоже был удивлен, миледи, ведь сэр Джейкоб никогда не симпатизировал мистеру Флою, но на этот раз все было именно так. Они вошли в кабинет, и хозяин плотно закрыл дверь. Их разговор длился около двадцати минут, и, несмотря на закрытую дверь, было слышно, как мистер Флой громко смеялся. Потом все было тихо, но голос сэра Гриффита нарушил тишину — он звал на помощь… Когда я прибежал, хозяин лежал на полу, а мистер Флой пытался вернуть его в сознание. Он сказал, что сэру Джейкобу неожиданно стало плохо: он побагровел и упал навзничь…

— Что вы сделали, Келистон? — спросил я.

— Я распорядился срочно заложить коляску и отправил мисс Гордон за мистером Рональдом Рэем…

— Это наш семейный врач, — пояснила нам мисс Лайджест.

— Она застала его дома, — продолжал дворецкий, — и они вернулись в Грегори-Пейдж через пятнадцать минут, но было поздно. Мистер Рэй осмотрел хозяина, еще раз расспросил мистера Флоя о симптомах приближавшегося приступа и заключил, что хозяин скончался от инсульта… Как только мы поняли, что сэру Джейкобу уже не помочь, я составил срочную телеграмму для вас, миледи, и сам отвез ее на станцию.

— Мистер Флой что-либо говорил вам или врачу о содержании разговора с мистером Лайджестом? — поинтересовался я.

— После заключения мистера Рэя он сказал, что не понимает, чем мог быть вызван приступ, что беседа была ровной и касалась нейтральных вещей, таких как коммерческие сделки.

— У вас были совместные дела с семьей Флоев, мисс Лайджест?

— Да, — ответила мисс Лайджест, рассеянно потирая руки, — отчим и сэр Чарльз вели общие земельные дела, я и сэр Гриффит были совладельцами.

— Что вы еще можете сказать, Келистон? — спросил я.

— Это все, сэр.

— Мистер Флой не сказал, куда именно он едет?

— Нет, сэр, но в его коляске был большой чемодан.

Дворецкий повернулся к мисс Лайджест:

— Я не знаю, миледи, может быть, я сделал что-то не так, — сказал он, нервно перебирая край сюртука, — может быть, сэру Джейкобу можно было помочь… Но доктор сказал…

— Вы все сделали правильно, Келистон, — прервала его мисс Лайджест, вы выполнили свой долг, и никто ни в чем не упрекнет вас.

— Благодарю вас, миледи.

— Я тоже считаю, что вы действовали правильно и быстро, — заметил я, и я даже думаю, что… О, Лестрейд! Добрый вечер, Лестрейд. Как поживаете?

В гостиную вошел наш знакомый полицейский инспектор. Он оглядел комнату и всех присутствующих и с довольно кислой физиономией пожал мне руку.

— Здравствуйте, мистер Холмс, — ответил он.

— Добрый вечер, Уотсон. Вот уж не думал, что встречу вас здесь.

— Мы оказались тут в связи с последними событиями.

— Да-да, я получил телеграмму, мистер Холмс. Но, честно говоря, я не думал, что вам, мисс Лайджест, так скоро удастся перетянуть мистера Холмса на свою сторону.

Мисс Лайджест нехотя подняла на него взгляд:

— Полагаю, мистер Холмс всегда находится на стороне правосудия и не нуждается в том, чтобы его куда-то перетягивали.

— Истинная правда, Лестрейд, — улыбнулся я.

— Настало время во всем разобраться.

— Здесь не в чем разбираться, мистер Холмс. В этом деле все предельно ясно, и весь срок, данный на расследование, — пустая формальность.

— Я так не думаю.

— Эти джентльмены здесь, инспектор, потому что умер мой отчим.

Лестрейд многозначительно поднял брови:

— Но позвольте, ведь я должен был брать у него показания, и… Как же так? Где вы были, мисс, во время его смерти?

Мисс Лайджест вскинула ресницы и пронизывающе посмотрела на Лестрейда, нарочито медля с ответом. Я опередил ее.

— На этот раз у леди Элен есть стопроцентное алиби, — сказал я, — она была на Бейкер-стрит, а в доме с сэром Джейкобом все время был дворецкий. Он и известил ее, а заодно и нас, о происшедшем.

— Тогда вам есть, что мне рассказать, мистер Келистон. Прошу вас, что вы знаете о смерти мистера Лайджеста?

Мисс Лайджест, грустно улыбнувшись, посмотрела на Келистона:

— Мужайтесь, друг мой! Боюсь, вам придется еще не раз рассказать все виденное и слышанное…

Когда Лестрейд расположился в кресле, а дворецкий заново начал свой рассказ, я тронул Уотсона за рукав и вывел из комнаты.

— Идемте, Уотсон, — сказал я вполголоса, — я доверяю мистеру Рэю, но мне хотелось бы услышать и ваше мнение.

— Вы хотите, чтобы я осмотрел тело? — удивился он.

— Да, нужно убедиться, что нет незамеченных повреждений. Заодно обследуем комнату.

— Вы думаете, Гриффит Флой убил его?

— Пока рано что-либо думать, хотя и найти что-то надежды мало…

Мы поднялись в комнаты мистера Лайджеста на втором этаже, и я прикрыл за собой дверь.

Уотсон снял простыню с тела и быстро прощупал голову и позвоночник, затем расстегнул сорочку и осмотрел шею и грудь.

— Ничего, Холмс. Это инсульт, и другое объяснение вряд ли возможно.

— А яд? Например, с помощью укола?

— Нет, здесь все симптомы налицо.

— Жаль, что вы не видели мистера Лайджеста при жизни, Уотсон, когда посетили этот дом. Возможно, личное знакомство могло что-либо прояснить.

— Да, жаль, но тогда никто не думал о приближающейся трагедии.

— Ладно, оставим это.

Пока Уотсон приводил тело в порядок, я огляделся вокруг. В комнатах не было ничего примечательного, кроме явно сдвинутого столика посреди кабинета с пепельницей и упавшей рядом салфеткой. Возможно, мистер Лайджест, падая, пытался держаться за стол. Я быстро просмотрел все бумаги на столе в кабинете и особенно тщательно перебрал ящик бюро для писем. Там была внушительная пачка различной корреспонденции, но записки от Чарльза Флоя не было — видимо, мистер Лайджест не посчитал нужным хранить ее.

Уотсон еще не закончил, и я подошел к окну, составляя в уме план дальнейших действий. Мое внимание привлек пепел на подоконнике с обратной стороны. Я поднял раму и дотронулся рукой до легковесных крупинок: они были совершенно сухими и, несомненно, попали сюда сегодня, иначе ночная влага и ветер успели бы их уничтожить.

— Что-нибудь нашли, Холмс? — Уотсон вышел из спальни и подошел ко мне.

— Ничего особенного, — ответил я, закрывая окно.

— Пора идти, у нас еще есть дела на сегодня.

— Вы собираетесь в Голдентрил порасспросить Гриффита Флоя?

— Нет, вы же слышали, что он собирался ехать куда-то и притом с большим чемоданом. Вряд ли смерть мистера Лайджеста изменила его планы, так что сегодня его будет трудно отыскать. Я пойду к Рональду Рэю, а вам, наверное, стоит сходить на станцию и отправить телеграмму супруге, если вы хотите остаться здесь.

— Я и сам подумал об этом. Вы правы, Холмс, так я и сделаю.

Мы спустились вниз и застали в холле уходившего Лестрейда.

— Вы не собираетесь осмотреть комнату, где скончался сэр Джейкоб? — спросил я его.

— Нет, мистер Холмс. Не вижу необходимости. У меня и так дел по горло, а тут обычная смерть, которая, откровенно говоря, совсем некстати, да и заключение врача уже имеется. До свиданья, джентльмены!

Он ушел, громко хлопнув дверью.

Мисс Лайджест подошла ко мне.

— Итак, мистер Холмс, я и весь дом в вашем распоряжении, — сказала она.

— Я уже распорядилась, чтобы Мэри приготовила комнаты для вас и мистера Уотсона, и она покажет их вам, когда захотите.

— Благодарю вас, мы воспользуемся этим позже. А сейчас покажите мне, где живет ваш семейный доктор.

Она подвела меня к высокому окну и указала на небольшое строение неподалеку:

— Это вилла мистера Рональда Рэя. Он там живет и принимает пациентов. Идите по основной дороге, и это займет не более пятнадцати минут.

Когда мы с Уотсоном вышли за ворота парка Грегори-Пейдж, солнце уже клонилось к закату. Доктор свернул направо и зашагал по направлению к станции, а я пошел вперед.

Мистер Рональд Рэй сам открыл дверь на мой стук. Он оказался высоким седовласым человеком лет пятидесяти с открытым лицом и всепроникающим взглядом, свойственным многим врачам.

Меня радушно приняли и дали понять, что цель моего визита более чем ясна. Я расспросил мистера Рэя о смерти сэра Джейкоба и, как и ожидал, не узнал ничего нового. Доктор подробно описал мне, каково было состояние здоровья покойного мистера Лайджеста и по каким причинам ему приходилось обращаться за помощью. Он удостоверил также, что рассказ сэра Гриффита и Келистона совпадает с наблюдаемыми симптомами, приведшими к смерти.

— Вы ведь семейный доктор Лайджестов, мистер Рэй? — спросил я.

— Да, я знал сэра Джейкоба, когда он был еще совершенно здоров, и помню леди Элен совсем юной девушкой.

— И вам приходилось лечить ее?

Доктор пристально и как-то странно посмотрел на меня:

— Да, разумеется. Всякое бывало. А почему вы спрашиваете?

— Хочу знать, каковы ее нервные ресурсы, — улыбнулся я.

Лицо мистера Рэя смягчилось, и он посмотрел куда-то в сторону:

— Она сильная женщина, самая сильная из всех, что я знаю… — он снова посмотрел на меня.

— Помогите ей, мистер Холмс, и вы не просто восстановите справедливость, вы сделаете благороднейшее дело!..