Я тебе больно (СИ)

Глава 21

Асти

— И второй абзац исправить, верно? Вот здесь?

— Верно. Готовый файл сбрось мне на почту. И распечатку сделай, когда вернёмся в офис.

— Хорошо, — делаю последнюю поправку в документе, скидываю Багримову, после чего закрываю ноутбук.

Ну вот и всё.

Я снова чувствую себя неловко. Потому что мы замолчали, а сколько ехать до того места, где проходит встреча, я точно не знаю.

После вчерашнего мне вообще не удаётся расслабиться рядом с боссом. Так он ещё и посадил меня на переднее пассажирское сидение, чтобы удобнее было работать. Из-за его близости мои мышцы парализует. Ощущаю себя каменным изваянием, которому трудно лишнее движение сделать.

— О чём будет идти речь на сегодняшней встрече с… Ахметовым?

Возможно, было бы лучше молчать, но молчание выносить гораздо труднее. Тишина запускает бесконечный мыслительный процесс и каждая мысль связана с тем, что произошло между мной и боссом вчера в его офисе.

— Новая сделка. Хотим запустить дополнительный строительный проект заграницей. У тебя загранпаспорт есть?

— Что? Загранпаспорт? — растерянно хлопаю ресницами, дернув головой в сторону босса. — Нет. А зачем он мне?

Я даже как-то и не думала его делать, так как вряд ли он скоро мне понадобится.

— Иногда мы работаем с заграничными компаниями или российскими предприятиями, имеющими "дочек" за пределами страны. У тебя должен быть загранник на тот случай, если придётся срочно лететь. Завтра подай документы.

— Но… я всего лишь оператор на ресепшене. Зачем мне летать заграницу с вами?

— Твои обязанности определяю я.

— Марсель Рустамович, не делайте вид, что вы не читали сегодня моё заявление на увольнение.

— Мы решили этот вопрос.

— Нет, это вы решили. Вы… просто порвали его и всё. Вы не спросили моего мнения и…

Багримов вдруг резко выруливает на обочину, включает аварийки и поворачивается ко мне, положив одну руку на руль, а вторую на спинку моего кресла, из-за чего я теперь чувствую себя словно в капкане.

— Ты хочешь уволиться? Хорошо. Выходи из машины, завтра заберёшь документы и можешь больше не появляться в офисе, Асти.

У меня глаза расширяются от шока, потому что я вовсе не ожидаю услышать от него нечто подобное, да ещё и сказанное таким раздраженным тоном.

— Я тебя держать не стану, и инфантильное поведение относительно работы меня не устраивает. Ты решила пошвыряться местом, которое тебе досталось фактически без конкуренции? Отлично. Твоё заявление принято. Принесёшь завтра повторное, и я подпишу. Теперь вопрос закрыт?

Смотрю на Багримова не моргая и не дыша. В голове пустота, потому что я не знаю, что ответить.

Я сама написала заявление. И сама только что подняла вопрос. Чего я ожидала от серьёзного бизнесмена, который, технически, абсолютно прав в том, что место мне досталось без борьбы и такими вещами точно не разбрасываются.

— Моя компания может открыть дорогу в будущее в этой сфере деятельности, но если тебе это не надо, то насильно удерживать тебя никто не станет. Ты не в детском саду, Настя.

От его выговора мне становится настолько неловко и стыдно, что я не сразу оцениваю свою реакцию на то, что Багримов назвал меня Настей. Лишь спустя пару мгновений имя с ярко выделенным "н" и "с" отзывается где-то внизу живота и разливается огнём.

Вообще неожиданная реакция моего тела. Совсем нетипичная.

— Вы… вы же знаете, почему я написала это заявление, — отвечаю шёпотом, по-прежнему не моргая.

— Что? Потому что я трахал тебя пальцами? — он выгибает бровь.

А я краснею от его грубости.

— Это максимально глупая причина, чтобы портить себе будущее. Но ты можешь принять такое решение. Если ты хочешь уйти, то выходи из машины сейчас, или больше не заикайся об увольнении. Я не собираюсь тратить время на обучение сотрудника, который несерьёзно относится к работе.

Я ничего не отвечаю. Просто тяжело смотрю на Багримова, вжав голову в плечи. Не двигаюсь. Не дышу.

— Мне нравится секс, Настя. Много секса. И нравятся такие девочки как ты. И если мне не изменяет память, то тебе вчера тоже всё понравилось. Но если каждый раз, когда я буду совать тебе руку в трусы, ты будешь писать увольнительное, то тебе тоже лучше уйти сразу, Настя.

А вот это уже не про работу. Фактически, он сейчас пообещал, что вчерашнее ещё обязательно повторится, и если я этого не хочу, то должна уволиться.

Но несмотря на своё храброе намерение утром, сейчас я почему-то просто молча сижу. Не произношу ни звука. И кажется, моё сердце стучит так громко, что и босс его слышит.

Итогом моего молчания становится короткий кивок от Багримова. Он выключает аварийки и снова трогает с места.

Я просто взяла и осталась…

Просто негласно согласилась на то, что он пообещал.

— Завтра сделай паспорт. И без вопросов. Он понадобится в любой момент, Настя.

И снова моё имя отзывается где-то между бёдер тягучим горячим давлением.

Я должна сказать, чтобы он меня так не называл. Я всем и всегда это говорю. Но сейчас я молчу. Молчу и прислушиваюсь к реакции собственного тела на имя, которое ненавидела большую часть жизни, и которое в его устах звучит почему-то совсем иначе…

ДЕВОЧКИ, СЕГОДНЯ И ЗАВТРА СКИДКИ НА

РЕБЁНОК ПО КОНТРАКТУ 89Р.

ДЕВОЧКИ ТОРА 99Р.