Я выбираю...

Глава 36

С утра поговорить с Дашей не получилось. Меня срочно вызвали в офис, а когда вернулся, она уже убежала в салон красоты готовиться к вечеру. И я решил не спешить, не потому что смалодушничал, а потому что не было особо значения сейчас или завтра, решение было принято. Не хотелось делать это впопыхах, нам было необходимо понять друг друга. Я и не надеялся на то, что смогу убедить её в правильности сделанного выбора. Как ни крути, но подлецом мне быть при любом раскладе. Пока что главным было пережить предстоящий вечер, а уже потом можно было заняться собственым браком.

Весь день проездил с Глебом и нашим Московским инвестором. Бодлер Дмитрий Александрович. Вообще-то, он изначально мне понравился. Бодлер оставлял впечатление человека, который не бросал слов на ветер, было в нём что-то такое напористое и местами высокомерное, но без перегибов. Просто мужик знал, что он хочет и уверенно шёл к назначенной целе.

Бодлер въедливо вникал в суть дела и задавал море вопросов, чем неплохо так заставлял шевелиться наши мозги. Он рассматривал какие-то нюансы с такого угла, что я понимал, даже Глеб, у которого всегда было всё под контролем, просто не мог предусмотреть всего. Но как бы насыщенно не прошёл наш день, мы остались топтаться на месте. Когда разъезжались перед встречей в Пеликане, нам так и не сказали однозначного да. Видимо, это была его манера ведения бизнеса — до последнего держать в подвешенном состоянии.

Даша встретила меня дома при полном параде — до умопомрачения красивая, до скрежета зубов притягательная. Сейчас я прекрасно понимал, как вышло, что мы столько лет прожили вместе, как вообще оказалось так, что мы стали встречаться. Она была шикарной. Яркая внешность, рыжая копна волос, ниспадающих на плечи, горящий взгляд, неиссякаемый источник энергии, взрывной характер. Казалось, что ещё надо, чтобы затянуть пустоту внутри меня? Именно это держало нас многие годы — Дашино желание и моя потребность чувствовать себя живым.

Я бы, наверное, в очередной раз дрогнул. Стоило протянуть руку, и она была бы опять моей. Вот так вот легко. Без всяких условий и требований. Кто бы мог подумать, что со взрывной Дашкой будет в разы в легче, чем с… Тряхнул головой и молча прошёл душ. В спину мне полетел вздох разочарования.

До ресторана ехали в полной тишине, которая так и разъедала без того натянутые нервы. Ждал, что жена будет злиться, но она была печально задумчива, из-за чего становилось тошно. В какой-то момент не выдержал и позвал её, хотя сам не знал, что тут можно сказать.

— Даш.

— Да?

— Я… мне…

На ум не приходило ничего кроме пресловутых жаль и стыдно.

— Что, Чемезов, сказать нечего? — холодно поинтересовалась Даша.

— Нам надо поговорить.

— Сейчас? — вскинула она свою идеальную бровь.

— Нет.

И спрашивается, зачем вообще рот открыл?

— Тогда давай друг другу вечер не будем портить? — вдруг вполне миролюбиво предложила она. Мне оставалось лишь кивнуть.

Державин встречал нас лично. Целовал Даше руки, отсвечивая своей счастливой рожей. В этом был весь он, и я даже не знал, имеет ли смысл рассматривать это как предательство Лизы. В конце концов Влад увёл Дашу в кабинет, где нас уже ждали Глеб с женой. Я ещё раз прошёлся по ресторану, проверив охрану. Потом подъехали люди Сгорского. Самого Евгений Львовича пока не было, зато был его помощник — Никита. Мы пожали руки, перекинувшись парой дежурных фраз. Всё было под контролем. Можно было идти за стол и немного расслабиться, но присутствие Даши и Влада нервировало меня. Да даже Глеб с его предельной сосредоточенностью нехило так раздражал меня. В воздухе висели ожидание и нервозность. Поэтому я как мог оттягивал время своего возвращения. Сходил покурил, сделал пару рабочих звонков.

Когда появился в кабинете, где был накрыт стол, там уже были все, в том числе и Бодлер со своей спутницей.

— Милана, — представил её всем присутствующим Дмитрий, я скользнул по ней безразличным взглядом и сел на своё место между Державиным и женой, которая пнула меня под столом, на что-то намекая. Я завис, пытаясь понять, что от меня хотят. Даша подождала какое-то время, а потом закатив глаза, отвернулась от меня и протянула руку Бодлеру.

— Дарья Чемезова — супруга этого тормоза, — со своей самой очаровательной улыбкой прощебетала она.

Бодлер тоже расплылся в улыбке. А меня уже начинало подташнивать от этой всеобщей манеры изображать вселенский восторг. Он поцеловал Дашкину руку.

— Дмитрий, очень рад знакомству.

Наконец-то все церемониальные моменты были соблюдены, и появилась бледная официантка. Она тоже услужливо улыбалась, но мне сразу показалось, что человеку прям совсем нехорошо. Нам оперативно подали напитки и какие-то закуски. И вечер потёк в своём русле. О чём-то разговаривали, Даша и Милана что-то бурно обсуждали, сойдясь то ли на моде, то ли на каких-то слухах. Глеб с Владом пытались обработать Бодлера, а я сверлил взглядом тарелку, надеясь на то, что это вечер не затянется слишком уж надолго.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Прозвучали первые тосты, звон бокалов, всё вокруг так и сочилось радужным лицемерием. Влад толкал меня с одной стороны, намекая на то, чтобы я не забывал улыбаться. С другой стороны, недовольная Даша хватала меня за бедро своими ноготками, демонстрируя мне, какая же я сволочь.

Потом вновь пришла официантка и я уже обрадовался, что можно будет хотя бы делать вид, что я поглощён едой и не участвовать в общем разговоре. Поднял свой взгляд на вошедшую и охренел. Это была Лиза. В белой блузке и форменном фартуке, какими-то подносами в руках.

Испугался, что у меня начались галлюцинации. Но она бегло затороторила своё:

— Здравствуйте, меня зовут Елизавета…

Внутри меня всё так и перевернулось. Тут было всё. И радость от того, что вот она здесь, стоит в трёх метрах от меня. И недоумение от того, как такое возможное. И недовольство от того, что здесь собрались все остальные.

В ушах шумела кровь, и я словно выпал из реальности, пока не раздался неясный «пшшшшшш». Пришлось сосредоточиться на происходящем вокруг. Напротив меня сидел Бодлер со стекающими по лицу каплями красного вина, а я судорожно пытался понять как такое возможное. Лиза протянула ему салфетку.

— У вас потекло.

После чего они уставились друг на друга безумными взглядами. В какой-то момент Лизка поспешила скрыться из кабинета, а мы остались в гробовом молчании.

Первым пришёл в себя Влад, начав нести какой-то бред, собирая всё на свете. А я смотрел на каменные лица Бодрера и, кажется Миланы, или как там её, и понимал, что они откуда-то знали Лизу. И судя по недовольному лицу его спутницы, идентичное эмоциям Даши, сидящей рядом, во мне начала подниматься острая волна чего-то до ужаса жгучего и ревностного.

Первым из-за стола подорвался Влад. Извинился перед всеми, раскланялся Бодлеру и удалился за занавеску. Я своим нутром чувствовал, что происходящее было его рук дело. Хотел последовать за ним, но Дашка в этот момент схватила меня за руку и зашипела мне в самое ухо:

— Только попробуй!

С силой сжал челюсти. Даже самому послышалось, как заскрипели зубы. С языка была уже готова слететь какая-нибудь хрень, но ситуацию спас Глеб:

— Дмитрий, всё в порядке?

— Да-да, — вдруг в открытую заулыбался Бодлер, чем ещё больше взбесил меня и свою же спутницу. — Старая знакомая.

Мне показалось, или Милана тоже заскрежетала зубами?

— Вы про Елизавету? — подала голос жена Глеба, отчего все остальные замерли.

— О, вы тоже знаете Лизу? — ещё больше обрадовался наш столичный гость. А мне, Даше и по ходу дела Милане, захотелось взвыть.

— Ну да, — не чувствуя никакого подвоха продолжила Заброцкая. — Она подруга Влада, а вы не знали? Ах да… Ванечка же наш тоже с ней знаком. У них даже тут случилось приключение на острове.

Я уставился убийственным взглядом на Альбину, в надежде, что в какой-то момент Бог пошлёт ей мозгов. Но нет, чуда не случилось.

— Ваня, ну что ты молчишь?! — воскликнула она. — Расскажи нам про то, что было на юбилее у Глебушки.

— Да, Ванечка, что же ты молчишь? — приторно-сладким голосом съехидничала Даша.

На лице Глеба отразилось сочувствие. Лучше б жену свою усмирил.

Бодлер с ожиданием посмотрел на меня, видимо тоже жаждал получить ответ на поставленный вопрос.

— Подруга юности, — попытался отмахнуться я.

— Да ты что! — не выдержала Даша. И я почувствовал себя героем очень плохой комедии. — Замечательная видимо подруга.

— Не начинай, — попросил я жену. Хотя все присутствующие были уже не против узнать, чем продолжатся наши разборки.

— Даша, так ты тоже её знаешь? — не утерпела Альбина.

И прежде, чем жена успела что-то ответить, появился хмурый Державин. Он был недоволен, и я со злорадством подумал о том, что должно быть он получил нагоняй от Лизы.

— Прошу прощения за исчезновение, срочно нужно было решить кадровые вопросы на кухне, — отболтался он.

Мы погрузились в неловкую тишину, которую прервала Милана. Она сидела недовольная и раздражённая, после чего в один момент резко подскочила.

— Теперь кажется, мне пора вас оставить, — и очаровательно улыбнувшись всем нам, поспешила удалиться.

— Значит, Лиза, — как-то философски изрёк Дмитрий.

Державин тут же навострил уши, осторожно переглянувшись сначала с Глебом, потом со мной.

— А что Лиза? — наигранно удивился он.

— Я тут как раз… — вновь подала голос Альбина, но Глеб успел её перебить.

— Милая, ешь!

— Что? — быстро заморгала она ресницами.

— Кушай лучше, смотри какие закуски замечательные, — с нажимом в голосе заговорил Заброцкий.



Какая прелесть, почти умилился я. Впрочем, мы с Владом тоже последовали этому совету и начали синхронно закидывать в себя всё подряд. Главное помалкивать. Даша продолжала сверлить меня своим острым взглядом. Не удивлюсь, если со мной случится несварение желудка после этого всего.

Мы продержались минут десять в относительном спокойствии, пока через шторы к нам не ворвались запыхавшиеся Лиза и Милана. Выглядели они крышесносно — обе растрёпанные, грязные, с ног до головы усыпанные остатками еды.

Влетели в кабинет и замерли. Я смотрел на Лизу и мне казалось, что этот мир сошёл с ума. Что здесь происходит? Что она вообще творит?

Следующим на сцене появился разъярённый мужчина. Он был слегка лысоват и явно сильно не в себе.

— Вы! — орал он на девушек. — Вы! Вы мне кухню разгромили! Что вы себе позволяете?!

В этот момент захотелось встать между ним и Лизой, чтобы как всегда оградить ту от всех опасностей. Первой подала голос Милана.

— Ревность, — пространно изрекла она, чем нехило так меня напрягла.

— Приступ ревности, — подхватила её Лиза.

— Какая ревность?! — продолжал визжать мужик.

Я поморщился, нельзя нормальному мужчине разговаривать на таких частотах. Если честно, у меня уже начинала болеть голова от всего происходящего.

— Интересно знать, кто кого приревновал, — словно озвучил мои собственные мысли Бодлер.

— Как это кто кого?! — включила артистку Лиза. Тут мне вспомнилось, как она однажды при мне исполняла беременный спектакль. — Конечно, же Милашечку к вам. Мы — активные лесбиянки, знаете ли, народ агрессивный.

Всё съеденное перед началом этого абсурда резко запросилось обратно. А после того, как Лизка схватила спутницу Бодлера за грудь, я подумал, что мне срочно нужно выпить.

— Сладенькая, ну хватит уже скрываться, пришло время миру узнать о нашей горячей любви.

Я прекрасно понимал, что она балагурит. В её глазах плясали свой безумный танец чертята, а на губах застыла восторженная улыбка. Видимо сама получала огромное удовольствие от происходящей ситуации.

— Илюшина, ты больная на голову, — констатировала Милана.

— Это всё исключительно от переизбытка чувств! — не оставалась в долгу «подруга юности».

Они завозились и неловко попятились назад. Я открыл рот, чтобы предупредить их о тумбе сзади, но барышни уже снесли оттуда стопку посуду. Обстановку разбавил звук бьющегося стекла. В какой-то момент я понял, что начинаю получать садо-мазохисткое удовольствие от происходящего.

Из холла показались охранники, но это парочка завопила:

— Мы сами!

Один из охранников вопросительно посмотрел на меня, я кивнул ему в подтверждение того, что у нас всё в порядке. Хотя можно ли было сказать это про происходящее?

Лиза с Миланой собирали осколки посуду, а я откровенно любовался ей. Я уже и забыл, какой смешной и живой она бывает, когда не выпускает килограммы своих колючек.

— Это всё ты, — недовольно потянула Милана.

— Ага, точно. Это я в себя первая супом кинула! — в ответ возмущалась Лизка.

— Просто ты одна одним своим видом умеешь так сильно бесить, — здесь я был согласен с Миланой. Что-что, а бесить Лиза умела.

— Что поделаешь!?

Они вошкались с посудой, а я затаил дыхание, боясь спугнуть это представление. Я, наверное заулыбался, так как вскоре получил болезненный тычок от Даши.

— В конец охренел, — шипела она. — Ещё слюной капать начни!

Это вернуло меня из моего сладкого забытья, и я снова вспомнил о всей безумности происходящего.

— Ой!!! — хором завопила парочка.

Из-за чего я дёрнулся, опять рвался к Лизе, особенно после того, как увидел кровь на белом осколке тарелки.

— Посмотри, что ты наделала! — начал кто-то из них.

Даша с силой надавила мне на ногу.

— Не позорь меня! — потребовала она.

В этот момент Бодлер сорвался с места и поставил их обоих на ноги.

— Сели, обе, немедленно! — железным тоном приказал он. И я вроде как был согласен с ним, а с другой стороны во мне проснулось возмущение. А хер ли, он распоряжается моей Лизой?!

Дамы подскочили и уселись на один стул, тесно прижавшись друг к дружке. Сам Бодлер удалился куда-то за штору, видимо звать других официантов. Я рассматривал спину Лизы и жадно ловил каждую фразу, которыми она обменивалась с Миланой.

— Хватит ёрзать! — потребовала одна.

— Я что виновата, что у тебя жопа толстая! — вторила другая.

— Надеюсь, что ты сделала прививку от бешенства, а то мы с тобой только что кровью обменялось. Не хотелось бы заразиться!

— Не переживай, к моему счастью твоя тупость мне уже не передастся.



Обе замолкли, а я потянулся за своим бокалом. Как раз тут появился Дмитрий в компании двух официантов и Никиты.

— Дима! — громко заголосила Лиза на всё пространство небольшого кабинета. — Я передумала. Почему ты меня только замуж зовёшь, а в любовницы — нет?! Тут некоторые заявляют, что у них мозгов больше. Так вот, хочу к тебе в любовницы!

Кажется у меня потемнело в глазах. По крайней мере мир пошатнулся, после того как в голову мне вдарил неимоверный поток эмоций.

Что-то хрустнуло в моих руках. Рядом закричала Даша. А я продолжал пялиться в затылок Лизы, чтобы понять, что там творится.

Лиза с Миланой заметались по комнате, а я продолжал с силой сжимать осколки в своей окровавленной руке, при этом совсем не чувствуя боли.

Даша схватила полотенце и попробовала разжать мои пальцы.

— Ваня, рука! — запричитала она. Я послушно кивнул, но хватку не ослабил.

— Идиот, — подхватил Державин и нажал мне куда-то на запястье. После чего я-таки выпустил остатки стакана.

Вместо стекла пришлось сжать полотенце, которое очень быстро пропиталось моей кровью.

— Милану уведи! — дошёл до меня звучный рык Бодлера. Никита послушно подхватил девушку и вытащил из помещения. А сам Бодлер подхватил Лизу, МОЮ Лизу, и, перекинув её через плечо, отправился вслед за Никитой.

Я подскочил со стула. Пока ещё не понимая, что собраюсь делать. Поймал Лизин безумный взгляд, который разозлил меня ещё больше. Он означал только одно: «Не подходи», она нервно закрутила головой, а я попробовал протянуть руку к ней. Но из этого ничего не вышло, так как на мне разом повисли Заброцкий и Державин. И Бодлер вынес Лизу за шторы.

Кажется, я зарычал, потому что Глеб с Владом лишь усилили свою хватку, а Дашка почти закричала:

— Чемезов, что б тебя, в себя приди!

Мне удалось хорошенько так тряхнуть Державина, жалко, что не посадил ему второй синяк для симметрии.

— Ваня, остыл! — велел мне Глеб. На это я уже не мог не отреагировать.

Одарил их обоих презрительным взглядом.

— Какого… здесь вообще происходит?

Державин замялся, но всё же ответил.

— Ты только себя в руках держи! Бодлер… они с Лизой… дружат, — Влад говорил, а я думал, что если это дружба, то я явно балерина. Где-то оооочень глубоко в душе. — В общем, Лиза наш залог успешной сделки.

— Ах ты, урод, — не утерпел я, и дёрнулся в сторону, но Глеб успел вклиниться между нами. — Ты хоть понимаешь, на что её толкаешь?!

— Да ни на что я её не толкаю!

— Она в курсе?!

— Да! — упрямо дёрнул он носом, но потом всё же добавил. — Последние минут двадцать.

— Иван… — строго начал Глеб, но не я стал его слушать.

— Да пошли вы все.

Схватил Дашу за руку и потащил её к выходу.

Мы уже почти ушли, когда меня нагнало Альбинино:

— Надо же как завёлся. Видимо на острове было хорошо…

Мы дошли почти до самого выхода из ресторана, когда Даша упрямо засопротивлялась.

— Подожди, надо с твоей рукой что-то делать.

Пока я промывал руку в туалете, Дашка и один из моих ребят разжились бинтом, меня туго перемотали. Болело, но было вполне сносно.

— Даш, езжай домой, — попросил я.

Она тут же ощетинилась.

— А ты пойдёшь к ней, да?!

— Я должен убедиться, что с Лизой всё в порядке.

Даша болезненно поморщилась.

— Думаешь, оценит? — с презрением в голосе попробовала уколоть меня она.

— Не оценит, — горько усмехнулся я, понимая, что так оно скорей всего и будет.

Мы помолчали какое-то время.

— Если ты сейчас выберешь её, то даже не смей потом ко мне приползать, когда она опять растопчет тебя, — Даша старалась храбриться, но на её глазах выступили слёзы.

— Даш, — начал я, старательно подбирая слова. — Мы с тобой зашли в тупик, не зависимо от того, есть Лиза в нашей жизни или нет.

— Но всё же было в порядке! — упрямо гнула она.

— Мы делали вид, что всё в порядке.

Мне хотелось коснуться её, чтобы хоть как-то поддержать, но я не осмелился. Все эти года, Даша была мне хорошим другом. Самым надёжным человеком в моей жизни. Даже её уколы, они всегда были напрямую, в лицо. В то время как другие пытались что-то там крутить у меня за спиной. Даже Глеб, как показал сегодняшний день.

— Она появилась и всё? Во мне пропала необходимость? — обиженно запричитала моя, наверное, уже бывшая жена.



— Нет, Даш. Появление Лизы лишь доказало, что каждый из нас заслуживает чего-то настоящего…

— Я тебя любила… люблю по-настоящему, — шмыгнула она носом..

— Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я могу дать тебя при всём своём желание.

Она закусила губу, а потом со всей силы влепила мне пощечину. Видел, как её ладонь приближается к моей щеке, но не стал уворачиваться. Заслужил. От и до.

Зато она болезненно поморщилась, сжимая покрасневшую ладонь.

— Я попрошу кого-нибудь из своих, чтобы отвезли тебя домой.

— Избавляешься? — фыркнула она.

— Не хочу, чтобы мы сегодня наговорили друг другу что-нибудь такое, о чём бы пожалели.

— Тогда отмотай время назад и сдохни в пьяном угаре где-нибудь под забором, — Дашку несло, но я понимал, что на её месте сказал бы ещё что-нибудь похлеще.

Она выскочила из туалета, мне пришлось поспешить за ней. В зале обнаружились мои ребята.

— Отвезите Дарью Игоревну домой. И только попробуйте за ней не уследить, голову спущу со всех!

Они послушно кивнули и удалились за ней.

Тут же поймал администратора.

— Лиза. Илюшина. Где?

Мне послушно указали на раздевалку для персонала. Пока в очередной раз пересекал зал, пытался обдумать произошедшее. Что-то странное было в сегодняшнем спектакле, то, что до сих пор не давало мне покоя, будто разжигая какую-то надежду внутри меня.

Когда я влетел в раздевалку, Лиза стояла у боковых шкафчиков, сжимая что-то малиновое в своих руках. Сама она была в одном нижнем белье и мокрыми волосами, собранными где-то на макушке. Невольно залюбовался ею, чувствуя как внутри меня всё буквально закипает. Это были неправильные ощущения, нельзя было кидаться от одной женщины к другой. Но я уже ничего не мог с собой поделать.

— Тебя стучаться не учили? — возмутилась она, пытаясь прикрыться той самой малиновой тряпкой.

А я не мог вымолвить не слова, лишь смотрел на неё, чувствуя, как пульс во мне зашкаливает, делая моё дыхание тяжёлым и каким-то прерывистым, а кровь горячей. Старался не думать о том, что она сейчас собирается к Бодлеру. Да и вообще, была ли хоть какая-то разница, к кому одевалась Лиза, если этот кто-то был не я?

— Отвернись, — спокойным голосом попросила она, и я подчинился. Отвернулся к стене, пока она одевалась. Пытался придумать, что же ей такое сказать, чтобы… Чтобы она поняла, что я намерен бороться за неё до конца. Что она нужна мне абсолютно вся. А ещё желательно прям здесь и сейчас. Что я просто не отдам её никому. Во мне опять поднималась волна собственничества, но я старался побороть её, понимая, что ни к чему хорошему обычно моя злость не приводит.

— Вань, — совсем тихо позвала меня Лиза, а потом ещё и дотронулась до моего плеча. — Ваня.

Внутри меня всё замерло и перевернулось раз десять, лишая хоть какой-либо возможности сделать нормальный вдох.

— Не ходи к нему, — единственное о чём я смог попросить её осипшим голосом.

— Он мой друг, — пояснила Лиза, вызвав во мне бурю ненужных воспоминаний. В то утро возле моего дома она тоже говорила про друзей.

Тут же развернулся к ней, стараясь как можно лучше рассмотреть эмоции на её лице. Тогда, давно, я оттолкнул её от себя, сейчас у меня просто не было шанса на ошибку.

— Лиза, пожалуйста, не ходи к нему.

А про себя добавил, чтобы она осталась со мной. Но ведь она уже однажды сказала "нет", что я не подхожу ей, что я Не такой.

— Я должна… Если вы хотите получить контракт.

Контакт. Какой контакт? Не сразу, но до меня дошло. Я вспомнил про сделку и Бодлера, поэтому ляпнул первое, что пришло в голову:

— Но не такой же ценой.

Лиза отпрыгнула в сторону, выпуская в меня все свои колючки.

— Какой ценой, Ваня?!

Я промолчал, пытаясь понять, что же такого я хочу ей сказать.

— Ну? Скажи это уже. Лиза, пожалуйста, не спи с другим мужиком. Ведь ты только так умеешь дружить и решать проблемы!

Вот это меня разозлило. Во-первых, я этого не говорил. А, во-вторых, я честно гнал от себя любые мысли, хоть как-то отдалённо связанные с другими мужчинами. Даже если они и были, я не желал об этом знать.

— Я не это имел в виду!

— Тогда что?! — яростно негодовала она.

Вместо ответа поймал Лизу за руку и притянул к себе. Она пыталась сопротивляться, брыкаясь в полсилы, но я уже чувствовал, как ослабевает её протест. В тот момент, когда её щека прижалась к моей, я буквально поплыл. Стоял, уткнувшись носом в её шею, и наслаждался её запахом — мыла и дешёвого шампуня, чистоты и тепла.

Лиза словно замерла в моих руках. Я чувствовал как она робеет, как она дрогнула. И за всем этим не осталась никакой её брони и самоуверенности.



И тут до меня дошло, что между ней и Бодлером просто не могло ничего быть. Слишком очевидно и вызывающе Лиза вела себя с ним. Это была часть её игры, часть напускного панциря. В своих искренних чувствах она обычно была не такой, всё что исходило непосредственно от нее, тонкое и ранимое, всегда пугало её. Поэтому любые искренние порывы обычно маскировались ею. А вот то, что делалось специально, всегда сопровождалось кучей спецэффектов.

— У тебя же с ним ничего нет… — поделился я с ней своим открытием. В ответ она лишь кивнула, подтверждая мои догадки. — Вот и отлично.

Сердце радостно подпрыгнуло. Мне захотелось большего. Мне уже чёртову кучу лет хотелось чего-то большего, чем просто мысли о ней. Провёл носом по её шее, стараясь как можно глубже в себя вобрать её аромат.

Но потом в её сумочке ожил телефон, разрушая всю прелесть момента.

— Не отпущу, — прохрипел я, стараясь ещё сильнее прижать её к себе.

— Даша! У тебя есть Даша, — вдруг вспомнила Лиза. Окончательно возвращая меня к нашей реальности.

— Я разберусь!

— Нет! — Лиза вырывается из моих объятий и отбегает на пару метров от меня.

— Ванька, я так виновата перед тобой, — отчаянно начинает Лиза, заливаясь краской. — Во многом, если даже не во всём. Но сейчас поздно что-либо менять. У тебя Даша и… Да и этого достаточно. Просто, у тебя Даша. Меня Дима ждёт. А ты не такой…

И опять эти слова. Не такой. Вот как это понимать?! Как?! И если у неё ничего с этим Бодлером, то значит, что она просто считает, что я не подхожу ей?

— Не такой — это какой?! — перестаю контролировать себя я, теряя остатки самоконтроля. — Как это, блять, понимать!!! Что я должен ещё сделать, чтобы ты начала меня как достойного себе воспринимать?!

— Ты надёжный, — повторяет она как заведённая, — ты честный, ты хороший, ты самый лучший. И ты не предаёшь. Ты не изменяешь… И я не могу позволить себе, опять испортить твою жизнь…

Испортить что?! Но я не успеваю задать этот вопрос, потому что Лиза выскакивает за дверь, оставив меня одного.

А я смотрю ей вслед и понимаю, что у всего есть свой предел прочности. Я смотрел и ждал, когда же будет пройден мой перевал.