Я знаю, как тебе помочь!

Глава 3. Практики

Потом сразу понедельник, и уже далеко не утро. Я просыпаюсь ни жив, ни мертв, эдаким заплесневелым огурцом в протухшем рассоле. Как здорово, что у человека в теле нет кнопки «самоликвидация», а то бы ни секунды не раздумывал.

Или есть такая кнопка? Не самоликвидацией ли я последние годы систематически занимаюсь?

Волокусь на работу. Странно, но о Маре вообще не думаю. Как будто блокировка. На всех чувствах, по ходу, тоже блокировка. Только боль и безнадега.

Во вторник пишу Игорю. В среду — та самая встреча в «Мариотте». В четверг меня слегка отпускает. Потом какие-то сонные и пасмурные выходные, а в воскресенье вечером набираю Игоря. Как договаривались.

***

Игорь берет трубку с первого гудка:

— Жду тебя завтра в девять.

— Слушай, может, к обеду ближе? В девять на работе хватиться могут…

— Какая работа? Что такое работа? У тебя сейчас нет ничего важнее, чем твое исцеление.

— Хорошо, я буду.

Тридцатку я наскреб. Если честно — вытащил из резерва, из неприкосновенного запаса, на черный день. Впрочем, день итак чернее некуда, как раз тот случай и есть.

Утром, перекладывая деньги в кошелек, смеюсь в голос. Такой большой, а в сказки веришь, Гера! Пусть это будет просто эксперимент. Я плачу деньги, и я должен получить свое удовольствие. А результатом станет опыт, каким бы он ни был. В крайнем случае, книгу потом напишу, прославлюсь.

***

— Все, что тебя ограничивает, в тебе и находится. Это твой ум. Мы будем выходить за пределы ума, туда, где другая реальность, другая мерность пространства. Из той мерности можно управлять нашим миром. Тебе кажется, что этот мир управляется какими-то законами — нет, все эти законы — плод твоего ума. Весь мир — плод твоего ума.

— Как так? Мир существует для тебя, для меня, я умру, мир продолжит существовать.

— Погоди. У тебя есть зеркало?

— Откуда у меня зеркало? Кстати, можно же мобильном фронтальную камеру включить.

— Отлично!

Игорь достает свой айфон. Он любит хорошие вещи и не скрывает этого. Ездит на Ауди, и это не единственная его иномарка, как оказалось. Стоимость наручных часов я даже боюсь предположить.

— Смотри сюда. Что ты видишь?

— Ну как что? Самого себя, свое отражение.

— А теперь сделай так, чтобы твое отражение почесало нос.

Что за детский сад? Я, ухмыляясь, чешу нос себе. Если бы не тридцатка, полчаса назад ушедшая в портфель Игоря, я бы попрощался и ушел.

— Вот видишь! Отражение в телефоне — это мир. Чтобы что-то произошло в этом мире, ты должен сделать это в себе самом.

Байка не из самых свежих.

— Окей, это понятно, но весь вопрос в том, как именно это сделать. Ведь если бы вся эта визуализация, все эти трансерфинги, «Секреты» и прочее — если бы все это работало так просто, у всех бы тогда все было. Вообще никаких проблем.

— Все проблемы в уме.

— Если мой ум — это не я, то кто же тогда я?

— Вот! Это и есть самое главное, к чему мы идем. Но всему свой черед.

***

— Перво-наперво тебе надо удалить все соцсети. То есть, все твои странички в соцсетях.

— Игорь, погоди, но как же я…

Я задумался, для чего мне соцсети. Вроде, незачем они мне. Тогда какого черта я к ним так привязан?

— Не волнуйся, все, кто надо, тебя итак найдут. Девять дней ты вообще в соцсетях не появляешься, ни под каким предлогом. Через девять дней разрешаю тебе завести новые странички, под любым именем, кроме своего собственного. Если уж так захочется с кем-нибудь из знакомых пообщаться. А через сорок дней можешь свои старые восстановить. Но уверяю, что сам этого уже не захочешь.

Я вспомнил, что аккаунт можно не удалять навсегда, а просто деактивировать. Так и сделаю.

— А сейчас сядь удобно, прямо, прикрой глаза. Начнем чистить твой организм. Расслабься, дыши ровно. Представь, как из земли через левую ступню в тебя проникает светящийся шар. Он голубого цвета, очень яркий. Этот шар поднимается по голени, он проходит через колено в левое бедро… затем движется все выше через живот, грудь, поднимается по левой стороне шеи в голову. Переходит направо, так же медленно опускается вниз… Этот шар чистит на своем пути всю грязь, которую он встречает. Он впитывает черное, неприятное, липкое, забирает с собой.

Получается не очень.

— Давай еще раз, я тебе помогу немного.

Игорь становится за моим стулом, закрывает глаза (я подглядываю за отражением в окне). Его дыхание становится медленный и шумным, шипящим. Я чувствую тепло его рук над моей головой. Но ничего не меняется.

— Вдох-выдох, открывай глаза. Ну как?

Я честно рассказываю.

— Не беда, все со временем придет. Это твое первое задание. Записывай, кстати. Медитацию с шаром будешь делать каждый день, всю неделю, до нашей следующей встречи. И еще. Что бы ты ни делал — пробуй делать это не сразу. Остановись, возьми паузу секунд на десять. Собрался, например, встать из-за стола — погоди, посиди немного. Собрался дверь открыть, взялся за ручку — стоп. Подумай, для чего ты это делаешь, зачем это тебе. Или ничего вообще не думай, так еще лучше. Понял?

— Понял.

Домой я ехал в полном недоумении. Что это было? Впрочем, сложно ждать эффекта от первого сеанса. Хотя, тут даже не об эффекте речь. Все равно, что пришел на массаж, а врач просто посидел рядом.

Ладно. Я решил сыграть в эту игру честно, и я это сделаю. Все равно идей получше у меня как не было, так и нет.

***

— У тебя главная проблема — зависимость от других людей, от их мнения. Пойми, в этом мире никого, кроме тебя нет. Пока тебя волнует, что думают о тебе другие люди, ты в их власти.

Шла третья неделя наших практик. Мы с Игорем встречались пару раз в неделю в помещении какого-то детского клуба на Калинина. Иногда я приезжал чуть раньше и успевал заметить, как от Игоря выходил предыдущий посетитель — красивая темноволосая женщина не первой молодости. Один раз мы буквально столкнулись в дверях — и оба опустили глаза, словно это был кабинет венеролога.

Каждую неделю Игорь предлагал несколько новых заданий. Какие-то мне удавались хорошо, иные — не очень. Например, вообразить перед закрытыми глазами горящую свечу мне удалось только после нескольких медитаций на свечу настоящую, материальную. Зато потом я без особого труда мысленно «прожигал» воображаемой свечкой позвоночник снизу доверху и обратно.

— Если будешь готов попробовать более сильную технику, дай знать. Хотя, похоже, ты уже готов.

— Да, готов. Почему бы нет?

Игорь достает из портфеля какую-то палочку. Похоже, ножку от старого шкафа, краска облупилась.

— Держи. Крепко держишь? Твоя задача — не выпускать ее из рук, пока я не разрешу.

— В смысле?

— Ты будешь ходить с палочкой, есть с ней, ездить за рулем. И даже сексом заниматься.

Меня аж в пот бросило. Как же так?

— А работа? Встречи!

— Вот и ходи на встречи с палочкой. Ничего страшного. Один мой подопечный на совещание с самим Шойгу с палочкой ходил, и ничего, все успешно прошло.

— Но как же…

Смятение. Шок. Блин, как дурак с этой палочкой, что я людям скажу?

— Да, вот что важно. Будут спрашивать — не отвечай. Пожимай плечами, изображай недоумение: «Палочка? Какая палочка?». Коси под дурака. Никому ничего не объясняй. Ни правды, ни лжи — ты ничего не должен говорить. И помни — это твоя надежда на выздоровление, на изменение своей судьбы. Положил — считай, пропало все.

— А как же мыться?

— Можешь взять в зубы. Вот так.

Игорь для убедительности продемонстрировал.

— А под мышку?

— Нет, под мышку нельзя. Только в руке или в зубах.

Еще несколько минут я оттягивал предстоящий позор дурацкими вопросами.

— А как же машину водить?

— Нормально. Я проверял, никаких проблем.

— А во время сна?

— Если вдруг почувствуешь, что выпустил во сне из рук — сразу же должен взять обратно.

И так далее.

Мысленно проклиная Игоря, краснея, бледнея, иду к машине.

***

В принципе, рулить можно без проблем. Проблемы в голове. Палочка буквально жжет руку, хочется выбросить ее подальше. Блин, пусть хоть кто-нибудь на работе попробует спросить, сразу в лоб этой палочкой получит.

Да, самое главное. Завтра в десять утра я веду сессию стратегического планирования для совета директоров. Сам вызвался, это не входит в обязанности, но мне интересно. Хоть какое-то удовольствие на моей унылой службе. Я же по образованию педагог, мы интенсивные формы на четвертом курсе проходили. Все эти новомодные тренинги, форсайты, стратсессии — на самом деле, хорошо переименованное и упакованное старое. Короче, я серьезно заморочился, обдумал сценарий: вводное обсуждение, деление на группы, презентация результатов, работа в парах, новые группы, и так далее.

И как мне теперь все это проделать с деревянным страпоном в руке? Вопросов точно не избежать, подколов, насмешек.

Голова гудит от эмоционального напряжения. Даже дома, я один, я просто ставлю чай, сажусь есть, но палочка словно жжет — не только руку, всего меня, до сердцевины мозга.

Вот я один, совершенно один, какой смысл мне держать палочку сейчас? На людях этот смысл еще есть, это понятно, он в преодолении зависимости. Но дома?

Я ужинаю с палочкой, принимаю с ней душ и понимаю — я завишу не только от чужого, но и от собственного мнения. От мнения той части своего разума, которая оценивает все рационально, со стороны.

Чувствую себя жутко уставшим. Ложусь на диван передохнуть — с палочкой, конечно. И засыпаю.

***

Сон нервный, беспокойный. Так бывает, когда засыпаешь с женщиной, с которой впервые. Собственно, ситуация схожая, сплю-то я не один, а с деревянным предметом неизвестного происхождения.

Утро. Тревога нарастает. Час моего позора близок. В принципе, я и без палочки бы волновался. Но сейчас у чайника просто срывает крышку.

Вхожу в конференц-зал. Стулья в два ряда, дюжина практически незнакомых людей. И… ничего! Видимо, мой деревянный аксессуар посчитали частью образа — то ли мини-скипетром, то ли макси-указкой.

В принципе, я им так и пользовался. Без шуточек, правда, не обошлось.

— Ничего себе у вас дирижерская палочка!

В какой-то момент я про палочку вообще забыл, увлекся. Увлеклись и остальные. В группах начались споры, я еле успевал отвечать на вопросы, утихомиривать разгоряченных, поторапливать отстающих.

Перерыв. В малой переговорной, за дверью, приготовлен чай, печенье, конфеты. Мне пока не до чая, кое-что пошло не по сценарию, надо менять план. Я перебираю бумаги с заготовленными заданиями, меняю очередность выступлений. А, ладно уже, всего не предскажешь, ко всему не приготовишься, будем импровизировать. Тем более, аудитория дружелюбная, заинтересованная, все у нас получится.

Я выдыхаю, иду пить чай. И только на третьей печеньке замечаю: палочки в руках нет. Странно, но меня это совершенно не волнует. Я, не торопясь, допиваю чай, нахожу свое деревянное устройство на столе среди бумаг, иду продолжать тренинг.

Волнение, не отпускавшее меня сутки, исчезает. Словно у палочки сели батарейки. Она перестала жечь руку, обращать на себя внимание.

После семинара иду к себе в кабинет. Пятница, дело к вечеру, просто приберу бумаги, выпишу дела на следующую неделю и домой. Прохожу мимо снабженцев.

— А я знаю, для чего эта палочка, — замечает Вася, офисный оболтус, в своей обычной манере, словно разговаривая с самим собой. Негромко, на пределе слышимости.

— Это же тренинг такой, да? — уже обращаясь ко мне, — я три года назад такой же проходил, уверенность в себе прокачивает.

Я, как учил Игорь, полностью игнорирую эту реплику. Но осадок остается — я-то думал, наши практики уникальны. Если они знакомы даже таким олухам, как Вася, за что я тогда платил такие деньги?

Дома я поблагодарил палочку — вслух, церемонно. И положил в шкаф. Это упражнение буду считать успешно выполненным.

***

Суббота, половина десятого, звонок Игоря:

— Утро доброе! Не разбудил?

Что-то бурчу в ответ, стараюсь максимально дружелюбно.

— В какой руке у тебя палочка?

— А для чего это тебе?

(Вопросом на вопрос, домашняя заготовка, еще вечером придумал)

— Молодец, усваиваешь уроки. Так что там с палочкой?

— Слушай, ну ты же говорил, что видишь меня и чувствуешь — сам же знаешь, наверное.

— Конечно, знаю, но хочу от тебя услышать.

(Да-да, охотно верю)

Вкратце пересказываю всю историю. Игорь разрешает быть свободным от испытания.

И я действительно чувствую себя значительно свободнее. Не то чтобы от дурацкой палочки — от страхов, предрассудков, условностей.

Тем не менее, лезу гуглить. Черт, а ведь разного рода «тренинги личностной трансформации» (и тому подобное) практикуют буквально на каждом углу. Секта на секте, одна безбашенее другой. Вот люди по городу ходят, воздушные шарики встречным продают, с утюгом наперевес по улицам гуляют. Пристают к незнакомым с предложением переспать по-быстрому.

Я вспомнил байку Игоря, как одна из его подопечных, банкир, однажды милостыню просила на коленях возле своего банка. Или его историю о женщине, которой он рекомендовал (живо представляю его мягкую, но безапелляционную манеру) отключить связь, бросить дела и, никому ничего не объясняя, покинуть город на несколько дней.

Да, конечно, все это про преодоление привязанностей — к чужому мнению, к своему эго. Но где граница здравого смысла? Игорь намекал, что опыт с палочкой — не последний наш эксперимент в своем роде. Что еще он заставит меня сделать? На какое безумие я готов решиться?

«Заставит» — не то слово, конечно. Все это может выглядеть как мой собственный выбор, но будет ли это действительно моим выбором?

Короче, теперь я каждый раз приходил к Игорю с опаской.