Яга

Глава 1 Пробуждение

Очнувшись под звук пищащего прибора, Ария огляделась. Она была в палате реанимации. Белоснежный потолок с редкими лампами переходил в такие же белоснежные стены, заканчиваясь белым полом. Приглушенный свет скрадывал углы. Все пространство вокруг было заполнено разнообразной аппаратурой: трубки, аппараты ИВЛ, различные контейнеры, мониторы, провода. Мигающая из последних сил лампа дрогнула в последний раз и погасла. Мерное гудение аппаратов ИВЛ, разворачивающих и сжимающих гармошку для накачивания воздуха, прерывалось лишь тиканьем часов и писком приборной панели. Лучи раннего утреннего солнца пробивались через окно. Шесть ничем не примечательных кроватей с пятью незнакомыми лицами. Осунувшиеся, бледные, прикрытые белыми простынями, пациенты пребывали без сознания. Холод комнаты и неприятный контакт с простыней заставили Арию зябко потянуться. От легкого движения тело пронзила резкая боль.

Ария опустила взгляд на свое тело, слегка оттянув простыню. В нижней части живота красовался свежий, еще слегка воспаленный, хирургический шов.

«Что со мной произошло? Откуда этот шов? Как давно я в больнице?» — мысли роились в ее голове. Что со мной произошло? Боже, неужели аппендицит… Нет, не в том месте. Может кесарево? Я что была беременна? Нет, я бы это не забыла, да и шов маловат. Меня пырнули?'

— Очнулась?

Ария повернулась на звук исходящего откуда-то сверху голоса. Над ней стояла женщина в хирургическом костюме. На вид ей было лет сорок или сорок пять, темные волосы были затянуты в тугой пучок, а маска скрывала половину лица.

— Я позову врача.

С этими словами она покинула палату.

Через несколько минут она вернулась в сопровождении молодого мужчины. Он был невысокого роста, крупного телосложения, в темно-синем хирургическом костюме. Черные, как смоль, волосы слегка завивались у висков. Маска скрывала почти все лицо, оставляя лишь темно-карие глаза.

— Как себя чувствуете? — голос звучал низко.

Ария попыталась ответить, но голос упрямо ее не слушался. Пересохшее горло саднило, язык, казалось, прилип к небу. С трудом пересилив себя, она произнесла:

— Неплохо. Только рана болит. И голова немного тяжелая.

— Это ожидаемо после наркоза. Вы помните, как вас зовут? Где вы находитесь?

— Я Ария Ягина. Это… Что ж, это видимо палата реанимации какой-то больницы.

— Уже что-то. Помните, как тут оказались? Что с вами случилось?

Ария помотала головой, от чего перед глазами заплясали «мушки».

— Что было последним, что вы помните?

В голове было абсолютно пусто.

— Если честно, не могу припомнить ничего.

— Вы помните какой сейчас год?

— 2020-й, насколько я помню. Вроде бы весна.

Брови врача на секунду взметнулись вверх.

— Я так понимаю, я ошиблась? Сильно?

— Примерно на год. годме

— Год⁈ Как?.. Как такое может быть?

— На это я пока не могу дать ответ. К концу дня, если вы будете стабильны, мы переведем вас в общую палату. А сейчас отдыхайте. В ближайшее время вас осмотрят другие специалисты.

С этими словами он вышел из комнаты.

Ария лежала, уставившись в потолок.

«Год? Как я могла забыть целый год⁈ Или я столько пробыла здесь? Во что я вляпалась? — мысли расползались по голове, как густая текучая жижа. — Надо собраться. Меня зовут Ария. Мне двадцать три года. Стоп, значит, уже двадцать четыре. Я ординатор второго года по неврологии. Водолей по знаку зодиака и Виева потомственная Яга по сущности. Что со мной произошло, и почему я не помню последний год? Почему я лежу в реанимации с заштопанной раной на животе и абсолютно не помню, где я ее схлопотала⁈ Что со мной?»

Но в голове было пусто. И как она ни пыталась, никак не могла вспомнить ни малейшего отрывка из произошедшего за это время, словно огромный кусок ее воспоминаний был вырван и уничтожен из памяти.

Промучившись еще полдня данным вопросом, Ария решила отложить это неблагодарное дело до «лучших времен», заработав при этом дикую головную боль.

Ближе к вечеру ее перевели в палату. За это время Арии провели несколько диагностических процедур. Осматривавший ее невролог, проведя ей полный осмотр и проверив изображения томографии, не обнаружил каких-либо данных за повреждение головного мозга. Неврологическая симптоматика, как таковая, тоже отсутствовала. Пришедший ближе к полудню психиатр, провел с ней весьма долгую и утомительную беседу, оценивая наличие поведенческих и когнитивных изменений. Но единственное заключение, к которому он смог прийти, это наличие ретроградной амнезии неуточненного генеза, что на языке простых смертных означало: «У вас пропала память, но мы понятия не имеем почему».

Ближайшую неделю Ария провела в стационаре. Часы тянулись медленно, дни казались годами. Словно запертая птица, Ария билась в клетке разрушенной памяти. Постепенно, рваными отрывками, всплывали моменты прошедших дней, работа в стационаре, общение с семьей, встречи с друзьями. Каждый новый всплеск отдавался пульсирующей головной болью и приступами головокружения и тошноты. Первые ночи Ария просыпалась от собственных криков, не помня, что ей снилось, и лишь чувствуя себя потерянной и одинокой. После двух таких эпизодов психиатр провел повторный осмотр, сделав заключение о панической природе этих приступов, и скорректировал лечение. С тех пор ночи стали спокойнее, и восстановление пошло плавнее. И хотя дни все так же казались слишком долгими, чувство сковывающей безысходности понемногу отступало. К концу недели сняли швы, она понемногу шла на поправку. Восстановление воспоминаний тоже стало значительно более легким, хоть и все еще вызывало приступы необоснованной тревоги. Отрывки выстраивались в цепочку часов, дней, месяцев, постепенно дополняя общую картину. В один из дней она внезапно она вспомнила день рождение подруги, на который ходила в марте, прием на работу в августе, переезд от родителей в съёмную квартиру в мае, и с каждым таких кусочком, память приобретала целостный вид. Но что бы она ни делала, она никак не могла избавиться от ощущения, что чего-то не хватает. И это не давало ей покоя. Она связалась с родственниками и друзьями, но никто не мог ей ответить, почему в тот день она там оказалась, и кто нанес ей эту рану. Сестра рассказала, что ее нашли на главной площади всю в крови с глубокой раной на животе. После операции она четверо суток не приходила в себя.

«Зачем я пошла на эту площадь? С кем я должна была там встретиться? Почему я не могу этого вспомнить? Что произошло в тот день?» — эти вопросы не давали ей спать по ночам.

Но шли дни. Спустя еще неделю девушку выписали. Взволнованная мать встретила ее на входе в больницу.

— Ну наконец-то ты с нами! Я так волновалась за тебя. Как ты? Нужно скорее отвезти тебя домой.

Кивнув отцу, Ария попыталась выбраться из крепких материнских объятий.

— Мам, я в порядке. Врачи хорошо постарались, не беспокойся, — знакомый с детства запах маминых духов успокаивал, но риск быть раздавленной тревожил.

— А твои… эм… силы? — мама отодвинулась и посмотрела на дочь, понизив голос и перейдя на еле различимый шепот. — Ты уже пробовала?

— Мам… — Ария тяжело вздохнула, — с ними тоже все в норме. Ты же знаешь, я не люблю ими пользоваться. Я не Агда, — и пытаясь сменить тему, спросила. — А, кстати, где она?

— Не любит она! Ты даже не знаешь, что это такое, использовать свои способности! — мама раздосадовано покачала головой, но настаивать не стала. — Твоя сестра еще в школе. Она очень хотела прийти, но я ей не разрешила. Ты же знаешь, её хлебом не корми — дай школу прогулять. И так оценок исправлять уйму…. — Взяв Арию за руку, она повернулась к отцу. — Поехали, она, скорее всего, уже бежит домой, чтобы увидеться.

За окном машины проносились улицы и дома. Зеленый город радовал не по-весеннему ярким солнцем и теплым ветром. Ария смотрела в окно, не концентрируя взгляд ни на чем конкретном. Ее мысли блуждали. Когда машина остановилась на очередном светофоре, Ария окинула взглядом людей на остановке. Зеленые деревья своей кроной накрывали стеклянную поверхность, даруя тень усталым от палящего солнца прохожим. Две девушки активно что-то обсуждали, глядя в телефон одной из них, на полуразломанной лавочке сидела бабушка, прижимая к себе тяжелую сумку, парень со светлыми волосами молча стоял под одним из деревьев и смотрел прямо на Арию.

«Стоп! Почему он уставился на меня?»

В нем было что-то до боли знакомое, отдающееся зудом на уровне подсознания. Его темные синие глаза утягивали за собой словно морская пучина. Их взгляд был таким тяжелым, что где-то глубоко внутри становилось физически больно и хотелось сорваться с места и сделать хоть что-то, только бы избежать их грусти.

«Кто ты? Откуда я тебя знаю?»

— Ария! — голос матери вырвал девушку из забытья, заставив обернуться. — Ты меня слушаешь?

— Что, мам? Ты что-то сказала?

— Что-то ты совсем потерянная сегодня, будто еще от наркоза не отошла. Я спросила, останешься ли ты сегодня у нас.

Когда девушка посмотрела обратно, там уже никого не было.

«Что это было? Наверное, показалось… По-моему, я еще не до конца оправилась».

— Да. Да, мам, — немного рассеянно пробормотала Ария. — Я думаю, я немного поживу у вас, прежде чем возвращаться к себе.

— Вот и правильно! Пока ты полностью не восстановишься, тебе лучше побыть у нас. Твоим силам тоже нужно время.

Ария молча закатила глаза.

«Вечно она про эти силы. Будто мне и без них трудностей мало! Сколько себя помню, от них сплошные проблемы. Что хорошего быть Ягой из старых сказок? Магия магией, но у любой магии есть цена, и это я запомнила навсегда еще в детстве. Так зачем же испытывать судьбу? Я уже давно отошла от „этого“ мира. Меня вполне устраивает мир людей. В нем все логично и просто. Почему мама никак не хочет смириться с этим?»

Оставшуюся часть пути они ехали молча.